CC BY
2Научная статья УДК 343.2/.7
© Кузнецов Д.Ю., 2023
УГОЛОВНО-РЕЛЕВАНТНЫЕ ПСИХИЧЕСКИЕ СОСТОЯНИЯ ЛИЦ, УПРАВЛЯЮЩИХ ТРАНСПОРТНЫМИ СРЕДСТВАМИ
Дмитрий Юрьевич Кузнецов
Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова demetrio.k@yandex.ru
Аннотация. Статья посвящена изучению категории уголовно-релевантных психических состояний лиц, управляющих транспортными средствами. Автор обобщает накопленные по данному вопросу знания, формулирует основные проблемы, связанные с привлечением к уголовной ответственности водителей, находившихся во время совершения общественно опасного деяния в измененных психических состояниях, а также обнаруживающих различные психические аномалии.
Ключевые слова: невменяемость, вменяемость, транспортное средство, состояние опьянения, уголовно-релевантные психические состояния, экскульпация
Для цитирования: Кузнецов Д.Ю. Уголовно-релевантные психические состояния лиц, управляющих транспортными средствами // Безопасность дорожного движения. 2023. № 3. С. 53-56.
CRIMINALLY RELEVANT MENTAL STATES OF A PERSONS DRIVING A VEHICLES
Dmitry Yu. Kuznetsov
Lukyanov Orel Law Institute of the Ministry of the Interior of Russia demetrio.k@yandex.ru
Abstract. The article is devoted to the study of the category of criminally relevant mental states of a persons driving a vehicles. The author summarizes the accumulated knowledge on this issue, formulating the main problems associated with the criminal prosecution of drivers who were in altered mental states at the time of committing a socially dangerous act, as well as detecting various mental anomalies.
Keywords: insanity, sanity, vehicle, state of intoxication, criminally relevant mental states, exculpation For citation: Kuznetsov D.Yu. Criminally relevant mental states of a persons driving a vehicles // Road Safety. 2023. № 3. P. 53-56.
Обеспечение безопасности дорожного движения уголовно-правовыми средствами представляет собой сложную научную проблему, охватывающую различные аспекты уголовной ответственности и наказания лиц, совершивших общественно опасные деяния, посягающие на безопасность движения и эксплуатации транспорта.
При этом особое место в указанной проблематике занимают вопросы уголовной ответственности лиц, управляющих транспортными средствами. Методологически верная квалификация действий водителя-преступника и последующее назначение ему справедливого наказания представляют собой, помимо прочего, мощнейший инструмент предупредительного воздействия и формирования правопослушного поведения на транспорте.
Следует отметить, что на сегодняшний день развитие цифровых технологий способствует подробной фиксации и установлению объективных признаков дорожно-транспортных происшествий и преступлений.
Многие подобные общественно опасные деяния оказываются запечатлены на различные дорожные камеры, а также участниками движения на видеорегистраторы.
В связи с этим правоохранительные органы зачастую располагают обширным материалом, позволяющим досконально изучить внешнюю сторону посягательства.
Гораздо сложнее обстоят дела с установлением внутренней, психической стороны совершенного лицом, управляющим транспортным средством, общественно опасного деяния.
Таким образом, актуальным направлением научных исследований в сфере обеспечения безопасности дорожного движения представляются проблемы уста-
новления субъективных признаков лица, совершившего общественно опасное деяние при управлении транспортным средством.
Кроме того, при научном осмыслении подобных вопросов ученый неизбежно сталкивается с глубинными проблемами сознания, что обусловливает особый интерес к указанной проблематике.
Ученые-психологи, ссылаясь на данные статистики, указывают, что около 80% всех дорожно-транспортных происшествий происходят из-за человеческого фактора, что, в свою очередь, обусловливает необходимость изучения психических состояний водителей [1].
Уголовно-правовую доктрину в данном случае интересует, как именно соответствующие психические состояния способны оказывать влияние на сознательно-волевую сферу водителей, совершивших общественно опасные деяния.
Иными словами, если психологов интересуют в целом неравновесные психические состояния водителей, то внимание ученых-юристов должно быть обращено к осмыслению уголовно-релевантных психических состояний лиц, управляющих транспортными средствами.
Введение в научный оборот указанного термина связано с личностью выдающегося современного ученого - профессора Г.В. Назаренко, который создал целостную концепцию уголовно-релевантных психических состояний и на ее основе разработал отдельное направление научных исследований в уголовном праве.
Под уголовно-релевантными психическими состояниями следует понимать болезненные и неболезненные состояния психики, которые влияют на уголовную ответственность, назначение наказания и применение других мер уголовно-правового воздействия [2].
Безопасность до
Правильному пониманию содержания данной категории способствует предложенная Г.В. Назаренко классификация уголовно-релевантных психических состояний по характеру уголовно-правовых последствий.
Так, следует выделить состояния, с которыми законодатель связывает исключение уголовной ответственности либо освобождение от наказания, а также состояния, которые не препятствуют привлечению лица к уголовной ответственности, назначению и отбыванию наказания [2].
Применительно к лицам, управляющим транспортными средствами и совершившим при этом общественно опасные деяния, в первую группу уголовно-релевантных психических состояний входят состояния, описанные в положениях ст. 21 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее УК РФ) (состояния, связанные с хроническими психическими расстройствами, временными психическими расстройствами, слабоумием и иными болезнями психики), а также в ст. 81 УК РФ (психические расстройства, наступившие после совершения преступления) [3].
Ко второй группе уголовно-релевантных психических состояний лиц, управляющих транспортными средствами, следует отнести психические расстройства, не исключающие вменяемости (ст. 22 УК РФ), а также состояние опьянения (п. «а» ч. 2, п. «а» ч. 4, п. «а» ч. 6 ст. 264; ст. 264.1 УК РФ).
Кроме того, к числу подобных состояний лиц, управляющих транспортными средствами, теоретически может быть отнесен также аффект, когда водители совершают преступления будучи спровоцированными противоправным поведением других участников дорожного движения.
Однако уголовная ответственность за аффектированное причинение вреда предусмотрена только ст. 107, 113 УК РФ и не реализована по отношению к водителю как специальному субъекту преступления в качестве отдельной нормы.
Изучение уголовно-релевантных психических состояний лиц, управляющих транспортными средствами, способно оказать существенную помощь правоприменителю с точки зрения правильной оценки действий водителя.
В этой связи задача уголовно-правовой доктрины состоит во многом в том, чтобы сформировать научно обоснованное представление о соответствующих психических состояниях водителей и уголовно-правовых последствиях таких состояний, исключив многочисленные заблуждения.
В юридической литературе можно встретить довольно спорное суждение о том, что «наличие у водителя в момент возникновения ДТП болезненного или утомленного состояния может существенно повлиять на пределы его ответственности» [4].
При этом действующее уголовное законодательство соотносит совершение общественно опасного деяния не с моментом, а со временем, по сути, не предусматривая одномоментных преступлений и общественно опасных деяний (ч. 2 ст. 9 УК РФ).
Соответственно, уголовно-правовое значение имеет психическое состояние водителя не в момент возникновения происшествия, а во время совершения действий, связанных с управлением транспортным средством.
Важно также учитывать, что совершение общественно опасного деяния водителем, пребывающим в уголовно-релевантном психическом состоянии, предусмотренном ч. 1 ст. 21 УК РФ, исключает возможность
)жного движения -
привлечения его к уголовной ответственности только в случае, когда подобное состояние обусловливает неспособность лица действовать осознанно или волимо. На это законодатель прямо указывает, используя в тексте приведенной нормы предлог «вследствие».
Таким образом, наличие у лица, управляющего транспортным средством, какой-либо психической болезни само по себе не является правовым основанием, по которому такое лицо не подлежит уголовной ответственности за причиненный вред.
Иными словами, юридический критерий невменяемости состоит в диалектическом единстве с медицинским, будучи им обусловленным.
Г.В. Назаренко неоднократно предостерегал от необоснованного отождествления невменяемости с болезненными психическими расстройствами.
Расстройство психики, которое исключает вменяемость, представляет собой уголовно-релевантное психическое состояние, лежащее в основе невменяемости, но не саму невменяемость [2].
С этой точки зрения теоретически допустима возможность привлечения к уголовной ответственности лица с неосложненной дебильностью либо хроническим психическим расстройством в стадии длительной ремиссии.
Очевидно, что такое лицо может в определенных обстоятельствах оказаться за рулем автомобиля и причинить соответствующий вред.
С другой стороны, реализованная в действующем уголовном законодательстве концепция невменяемости, при всех очевидных достоинствах, обнаруживает некоторые пробелы в правоприменительном аспекте.
Так, степень выраженности психических расстройств и их влияние на сознательно-волевые качества субъекта общественно опасного деяния, как известно, устанавливаются посредством проведения психиатрической судебной экспертизы.
В этом случае возникает иная проблема, связанная с познаваемостью явлений прошлого. Профессор психологии ОД. Ситковская в своих исследованиях по этому поводу отмечает, что судебные эксперты изучают состояние психики подэкспертного на момент производства экспертизы, которое зачастую не тождественно психическому состоянию лица во время совершения общественно опасного деяния [5].
Представляется, что указанная проблема обусловлена как объективными, так и субъективными причинами. Объективным фактором в данном случае является эмпирическая недоступность явлений прошлого.
Субъективные же факторы касаются прежде всего сугубо прикладного, узкого понимания правоприменителем как состояния невменяемости, так и значения и целей судебной экспертизы.
Именно отказ от попытки осмысления невменяемости как комплексного феномена, уход в сторону психологизации и психиатризации данной категории привели к тому, что в настоящее время в практической деятельности невменяемость превратилась в синоним экскульпации, то есть освобождения от ответственности психически больных лиц.
Фактически эксперт разрешает лишь вопрос о возможности экскульпации подэкспертного, подавляя юридический критерий невменяемости медицинским.
Автор ранее обращал внимание на подобные случаи в правоприменительной практике, когда происходит подобная психиатризация юридических категорий вменяемости и невменяемости.
Так, в судебной практике, к сожалению, широко распространены примеры, когда эксперт-психиатр вторгается в юридический критерий невменяемости, а в дальнейшем его выводы тиражируются в следственных и судебных актах и постановлениях [6].
Между тем подобная практика не позволяет отличить принципиально разные с точки зрения доктрины уголовного права примеры совершения общественно опасного деяния в состоянии невменяемости и случаи, когда лицо заболевает психическим расстройством после совершения преступления.
С этих позиций отождествление невменяемости с экскульпацией неизбежно приводит к ошибкам правоприменения.
Другой интересной особенностью реализации законодательной концепции невменяемости в отношении лица, управляющего транспортным средством, является применение положений ст. 21 УК РФ к лицам, страдающим отдельными психическими расстройствами.
Само по себе расстройство психики не является основанием невменяемости, представляя собой только уголовно-релевантное состояние.
В то же время можно допустить, что лицом, управляющим транспортным средством, окажется, например, больной эпилепсией при длительной ремиссии заболевания.
С одной стороны, начало управления транспортным средством будет находиться под сознательно-волевым контролем такого лица.
Однако, если в процессе управления у водителя случится приступ эпилепсии, то, очевидно, что действовать осознанно и волимо он не сможет.
Такое лицо не подлежит уголовной ответственности за причинение вреда, поскольку во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости.
Другим уголовно-релевантным психическим состоянием лиц, управляющих транспортными средствами, которое связано со значительными сложностями в научном осмыслении и правоприменении, является состояние опьянения.
По смыслу закона нахождение водителя в таком состоянии во время совершения преступления повышает степень общественной опасности содеянного.
При этом уголовная политика российского государства на современном этапе связана с ужесточением мер, применяемых к пьяным водителям.
Это проявляется прежде всего в реформировании положений ст. 15 и 264 УК РФ, когда Федеральным законом от 17 июня 2019 г. № 146-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» [7] была ужесточена ответственность за нарушение Правил дорожного движения Российской Федерации (далее - ПДД РФ) [8] и правил эксплуатации транспорта лицом в состоянии опьянения, и, как следствие, частично пересмотрены категории преступлений, поскольку указанные изменения привели к появлению тяжких преступлений, совершенных по неосторожности.
Также, подвергая изменениям положения ст. 264 УК РФ, законодатель оценил как равнозначное по степени общественной опасности совершение указанного преступления в состоянии опьянения и его сопряженность с оставлением места совершения преступления [9].
Вместе с тем представители уголовно-правовой науки не всегда однозначно оценивают содержание и значение состояния опьянения как уголовно-релевант-
ного психического состояния лица, управляющего транспортным средством.
Например, в литературе можно встретить мнение о том, что состояние опьянения водителя может менять форму его вины.
Так, некоторые специалисты предлагают квалифицировать действия виновного лица при нарушении ПДД РФ и (или) эксплуатации транспортных средств, повлекших наступление общественно опасных последствий, указанных в ст. 264 УК РФ, если такое лицо находилось в состоянии опьянения, превышающем величину предельно допустимой концентрации алкоголя в крови (более 0,5%) и в выдыхаемом воздухе (более 0,21 мг/л), как совершенные с косвенным умыслом.
Кроме того, предлагается квалифицировать аналогичное деяние лица, управляющего транспортным средством в состоянии наркотического опьянения, также как совершенное с косвенным умыслом [10].
Как представляется, такая трактовка обладает несомненными достоинствами. Так, при изложенном подходе возможна дифференциация водителей, находившихся в состоянии опьянения, с последующим назначением некоторым из них более строгого наказания за счет привлечения к уголовной ответственности за совершение умышленного преступления против жизни и здоровья.
Подобная дифференциация позволяет сохранить прежнюю структуру ст. 15 УК РФ без тяжких преступлений, совершенных по неосторожности.
В этом случае цель ужесточения наказания за управление ТС в состоянии опьянения достигается без необходимости изменения норм Общей части УК РФ.
С другой стороны, рассматриваемый подход имеет существенный недостаток, заключающийся в том, что форму вины (субъективный признак) предлагается ультимативно определять на основании объективного признака - установленного состояния алкогольного опьянения в определенной степени либо любого наркотического опьянения.
Такой подход, к сожалению, игнорирует психическую деятельность виновного лица (самонадеянный расчет на предотвращение общественно опасных последствий) и в итоге приводит к объективному вменению.
В то же время ученые-криминологи в целом положительно оценивают динамику правонарушений в области дорожного движения, совершенных в состоянии опьянения, после ужесточения санкций ст. 264 УК РФ без изменения правоприменительного подхода к установлению формы вины водителей, находящихся в состоянии опьянения [11].
Анализ же судебной практики показывает, что причинение вреда лицом, управляющим транспортным средством в состоянии опьянения, оценивается судом как умышленное преступление, если, к примеру, по обстоятельствам дела установлено, что лицо не рассчитывало на предотвращение последствий, относясь к ним безразлично [12].
С учетом изложенного, анализ уголовно-релевантных психических состояний лиц, управляющих транспортными средствами, представляется весьма перспективным направлением научных исследований по уголовному праву.
Данная проблематика характеризуется несомненной прикладной важностью и напрямую связана с вопросами методологически верной квалификации содеянного, разграничения преступлений и общественно опасных деяний, не являющихся таковыми.
Безопасность дорожного движения
В этой связи автор предлагает рассматривать настоящую статью как приглашение к научной дискуссии по обозначенным вопросам.
Список источников
1. Четверикова А.И., Ермолаев В.В., Воронцова Ю. О роли неравновесных психических состояний водителя и рисках при управлении транспортным средством // Психология обучения. 2018. № 2. С. 134-143.
2. Назаренко Г.В. Уголовно-релевантные психические состояния лиц, совершивших преступления и общественно опасные деяния. М.: Ось-89, 2009. 240 с.
3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 04.08.2023) (с изм. и доп., вступ. в силу с 12.10.2023) // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 10.10.2023).
4. Журавель А.В. Субъект и субъективная сторона нарушения правил дорожного движения // Актуальные вопросы юриспруденции и экономики: материалы межвузовской научно-практической конференции (Челябинск, 7 апреля 2017 года). Челябинск: ЗАО «Цицеро», 2017. С. 89-92.
5. Ситковская О.Д. Психологические основы вменяемости // Вестник Университета прокуратуры Российской Федерации. 2021. № 3(83). С. 108-113.
6. Кузнецов Д.Ю. Проблемы реализации законодательной концепции невменяемости // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В.В. Лукьянова. 2023. № 1(94). С. 111-118.
7. Федеральный закон от 17 июня 2019 г. № 146-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 10.10.2023).
8. Постановление Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 г. № 1090 «О правилах дорожного движения» // СПС «Консультант Плюс» (дата обращения: 10.10.2023).
9. Баранчикова М.В., Кузнецов Д.Ю. Вопросы квалификации сопряженности преступлений с административными правонарушениями в сфере дорожного движения // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия: История и право. 2022. Т. 12. № 4. С. 79-89.
10. Комарикова С.А. Уголовно-правовая оценка нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (статья 264 УК РФ): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2018. 23 с.
11. Гутаев А.М. К вопросу уголовно-правовой оценки лиц, управляющих транспортными средствами в состоянии опьянения // Пробелы в российском законодательстве. 2022. Т. 15. № 5. С. 195-199.
12. Приговор Иркутского областного суда от 29 января 2020 г. по делу № 2-4/2020 (246/2019) // URL: https: // oblsud--irk.sudrf.ru/modules. php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=case&case_
id=503 88208&case_uid=7d6b3dc8-c7eb-4f7f-8f0e-9d64f173a475&result=1&delo_id=1540006 (дата обращения: 10.10.2023).
References
1. Chetverikova A.I., Ermolaev V.V., Vorontsova Yu. On the role of non-equilibrium mental states of the driver and risks when driving a vehicle // Psychology of learning. 2018. № 2. P. 134-143.
2. Nazarenko G.V. Criminally relevant mental states of persons who have committed crimes and socially dangerous acts. M.: Os-89, 2009. 240 p.
3. Criminal Code of the Russian Federation dated 13.06.1996 № 63-FZ (as amended on 04.08.2023) (as amended and supplemented, entered into force on 12.10.2023) // Legal reference system «Consultant Plus» (date of access: 10.10.2023).
4. Zhuravel A.V. The subject and the subjective side of the violation of traffic rules // Topical issues of jurisprudence and economics: materials of the interuniversity scientific and practical conference (Chelyabinsk, 07.04.2017). Chelyabinsk: CJSC «Cicero», 2017. P. 89-92.
5. Sitkovskaya O.D. Psychological foundations of sanity // Bulletin of the University of the Prosecutor's Office of the Russian Federation. 2021. № 3(83). P. 108-113.
6. Kuznetsov D.Yu. Implementation problems of the legislative concept of insanity // Scientific Bulletin of the Orel Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Lukyanov. 2023. № 1(94). P. 111-118.
7. Federal Law dated 17.06.2019 № 146-FZ «On amendments to the Criminal Code of the Russian Federation» // Legal reference system «Consultant Plus» (date of access: 10.10.2023).
8. Decree of the Council of Ministers - the Government of the Russian Federation dated 23.10.1993 № 1090 «On the rules of the road» // Legal reference system «Consultant Plus» (date of access: 29.05.2023).
9. Baranchikova M.V., Kuznetsov D.Yu. Questions of qualification of conjugacy of crimes with administrative offenses in the field of traffic // Proceedings of the Southwestern State University. Series: History and Law. 2022. Vol. 12. № 4. P. 79-89.
10. Komarova S.A. Criminal legal assessment of violation of traffic rules and operation of vehicles (Article 264 of the Criminal Code of the Russian Federation): abstract dis. ... Cand. of Sciences in Jurisprudence. Omsk, 2018. 23 p.
11. ButaevA.M. On the issue of criminal legal assessment of persons driving vehicles in a state of intoxication // Gaps in Russian legislation. 2022. Vol. 15. № 5. P. 195-199.
12. The verdict of the Irkutsk Regional Court of29.01.20 in the case № 2-4/2020 (2-46/2019) // URL: https: // oblsud--irk.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num= 1&name_op=case&case_id=50388208&case_uid=7d6b3dc8-c7eb-4f7f-8f0e-9d64f173a475&result=1&delo_id=1540006 (date of access: 10.10.2023).
Информация об авторе
Д.Ю. Кузнецов - кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры уголовного права и криминологии Орловского юридического института МВД России имени В.В. Лукьянова
Контакты: ул. Игнатова, д. 2, Орел, Россия, 302027 Information about the author
D.Yu. Kuznetsov - Candidate of Sciences in Jurisprudence, Senior teacher of the chair of criminal law, criminology and psychology of the Oryol Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Lukyanov
Contacts: ul. Ignatova 2, Orel, Russia, 302027
Статья поступила в редакцию 13.10.2023; одобрена после рецензирования 17.10.2023; принята к публикации 20.10.2023. The article was submitted 13.10.2023; approved after reviewing 17.10.2023; accepted for publication 20.10.2023.
