CC BY
169
Башинская Инна Геннадьевна
Уголовно-процессуальная сущность
и содержание выемки
Рассмотрены актуальные вопросы правовой регламентации и практики применения выемки как процессуального действия, ее сущность и уголовно-процессуальное назначение. Автор подвергает критике законодательную конструкцию уголовно-процессуальной нормы в части «добровольного» и «принудительного» характера выемки, возможности ее производства вне места надлежащего хранения предметов и документов, вносит предложения по оптимизации уголовного судопроизводства.
Ключевые слова: выемка, принуждение, добровольность, правовая регламентация, процессуальное действие, обыск, следователь, предварительное расследование, возбуждение уголовного дела.
Criminal procedural essence and content of seizure
The article discusses current issues of legal regulation and the practice of seizure as a procedural action, its essence and criminal procedural purpose. The author criticizes the legislative construction of the criminal procedural norm in part regarding the "voluntary" and "compulsory" nature of the seizure, the possibility of its production outside the place of proper storage of objects and documents, makes suggestions on the optimization of criminal proceedings.
Keywords: seizure, coercion, voluntariness, legal regulation, procedural action, search, investigator, preliminary investigation, initiation of criminal case.
Правовые начала в цивилизованном обществе основываются на принципе законности, который является юридическим ориентиром деятельности всех участников общественных отношений. В уголовно-процессуальном праве под принципом законности понимается точное и неуклонное исполнение участниками судопроизводства процессуальных норм и правильное применение их всеми органами, задействованными в уголовном процессе. Формулируя нормы уголовно-процессуального права, законодатель в первую очередь акцентирует внимание на процедурах их соблюдения, которые и определяют правила производства различных следственных действий.
В связи с этим представляет интерес правовая регламентация производства выемки, закрепленная в ст. 183 УПК РФ, юридическая конструкция которой не соответствует сущности следственного действия. Отсутствие законодательного понятия выемки и проецирование порядка ее производства на другое следственное действие - обыск, отличающееся целями и задачами, породили казуистичность рассматриваемой нормы права, применение которой отчасти не отвечает ее сущности и оказывает негативное влияние на эффективность уголовного процесса.
Проведенное нами исследование показало, что следователи и дознаватели практически
не испытывают трудностей в теоретическом понимании ст. 183 УПК РФ, вместе с тем 80% респондентов отметили что не раз сталкивались с проблемами применения данной законодательной нормы на практике. По мнению опрошенных участников уголовного процесса, трудности практики применения выемки как процессуального действия связаны с нечеткой формулировкой ст. 183 УПК РФ, очень схожей со ст. 182 УПК РФ, регламентирующей основания и порядок производства обыска, и отсутствием корреляции с другими нормами права.
Сопоставление текстов законодательных норм, регламентирующих правила обыска и выемки в уголовном судопроизводстве, свидетельствует о незначительных различиях оснований и абсолютной идентичности процедур их производства. Так, ч. 1 ст. 182 УПК РФ предписывает, что «основанием производства обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находиться орудия, оборудование или иные средства совершения преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела». В свою очередь, в ч. 1 ст. 183 УПК РФ указано, что «при необходимости изъятия определенных предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела, и если точно известно, где и у кого они находятся, производится их
41
выемка». При этом ч. 2 ст. 183 УПК РФ предписывает производить выемку в порядке, установленном ст. 182 УПК РФ для обыска.
Несмотря на схожесть целей обыска и выемки, смысловая нагрузка текста ч. 1 ст. 183 УПК РФ, регламентирующей основания производства выемки, является усеченной по отношению к обыску. Это проявляется, во-первых, в точности информации о месте нахождения предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела, и установлении определенного лица, в ведении которого они находятся. Во-вторых, в четкости понимания на момент проведения следственных действий значения изымаемых предметов или документов для уголовного дела, так как для выемки нехарактерно изъятие орудия, оборудования или иных средств совершения преступления, ценностей, поскольку их процессуальное получение предусмотрено ст. 182 УПК РФ в рамках обыска.
Указание в ст. 183 УПК РФ на возможность изъятия «определенного» предмета (документа) свидетельствует о заведомой осведомленности о нем следователя (дознавателя). В связи с этим следует согласиться с мнением С.Б. Россинского о том, что выемке несвойственен познавательный процесс, а потому не следует ее относить к числу следственных действий [1, с. 43].
Отсутствие в ст. 5 УПК РФ понятия «выемка» позволяет говорить о смысловой идентичности его значения в тексте закона и в общепринятом употреблении. Большой современный толковый словарь русского языка [2], толковый словарь Ожегова [3] объясняют понятие «выемка» действием «вынуть», «вынимать», что означает «взять изнутри или переместить изнутри наружу», «доставать откуда-либо, извлекать наружу; вытаскивать». В свою очередь, значение слова «выдать» подразумевает «отпустить из места хранения в соответствии с установленным порядком».
Такое толкование понятия выемки, на наш взгляд, указывает не только на адресно-территориальное местонахождение предметов и документов, представляющих интерес для органов следствия и дознания, но и на конкретное место их хранения внутри. В связи с этим можно утверждать, что точные знания о предмете, подлежащем выемке, связаны только с местом его надлежащего хранения, установленного соответствующим документом распорядительного характера. Таковыми могут быть камеры хранения и другие помещения организаций и предприятий, в обязанности которых входит
иметь и хранить определенные предметы и документы. Как правило, лица, ответственные за их хранение, всегда могут быть установлены в соответствии с возложенными на них обязанностями. Производство выемки у конкретного лица вне места хранения невозможно, поскольку такие действия есть не что иное, как личный обыск, правовая регламентация которого отражена в ст. 184 УПК РФ.
Поскольку законодатель указывает на возможность производства выемки предметов и документов при условии, когда известно, «где и у кого» они находятся, то данное процессуальное действие возможно при одновременном наличии трех условий: информация должна быть о конкретном предмете (документе), месте хранения и лице, обеспечивающем его сохранность. В постановлении как правоустанавливающем документе на производство выемки должны быть указаны место нахождения (адрес, название помещения), предметы и их идентификационные признаки (модель, серия, серийный номер и т.д.), если речь идет о документах, то их название, а также лицо, в обязанности которого входит их хранение и, соответственно, законодательная обязанность их выдачи.
По нашему мнению, постановления о производстве выемки с обезличенными формулировками, не указывающими на конкретный предмет (документ) и его идентификационные характеристики, не отвечают условиям производства данного процессуального действия.
К сожалению, практике известны случаи, когда в постановлениях уполномоченные лица органов предварительного расследования указывают: «произвести выемку документов, имеющих отношение к деятельности ... (название организации)», «изъять телефон, похищенный у гражданина . (при определенных обстоятельствах)».
Особый интерес представляет вопрос о возможности проведения выемки в жилище, поскольку о ней в ст. 183 УПК РФ не упоминается. Законодатель, регламентируя полномочия суда, формулировкой п. 5 ч. 2 ст. 29, п. 5 ст. 165 УПК РФ допускает наравне с обыском и выемку в жилище на основании судебного решения. О возможности проведения выемки в жилище свидетельствует постановление Пленума Верховного Суда РФ от 1 июня 2017 г. № 19 [4], а отдельные авторы [5] описывают криминалистическую тактику ее производства. Однако в ч. 3 ст. 183 УПК РФ представлен полный перечень действий, осуществляемых на основании судебного решения. Это выемка «предметов и
42
документов, содержащих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну, предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках и иных кредитных организациях, а также вещей, заложенных или сданных на хранение в ломбард», среди которых выемка в жилище не указана.
На практике производство выемки в жилище представляется слабо, поскольку местоположение предметов в жилище не может быть заранее точно установлено следователем (или дознавателем). Даже если должностное лицо органа следствия или дознания знает о месте хранения в жилище предмета или документа, подлежащего выемке, из оперативных источников либо из показаний допрошенного участника уголовного процесса, то в случае смены места положения объектов, подлежащих изъятию, в момент решения организационных вопросов (допрошенным лицом либо членами его семьи) выполнение этого процессуального действия станет невозможным. В подобной ситуации должностному лицу придется прибегнуть к поисковым мероприятиям, т.е. провести другое следственное действие - обыск в условиях неотложности. Изменение формата процессуального действия потребует выполнения ряда дополнительных процедур, предусмотренных УПК РФ, что увеличит энергозатраты со стороны органов предварительного следствия и суда. Возникает закономерный вопрос о рациональности принимаемого решения и эффективности выемки в жилище при изначально равных организационных процедурах с обыском, наделяющим должностное лицо органа предварительного расследования более широкими полномочиями.
Следует отметить, что именно цель действия определяет используемые уголовно-процессуальные средства. В связи с этим необходимо разграничивать действия поискового характера, направленные на отыскание предметов и документов, имеющих значение для уголовного дела, и выемку, характеризующуюся «принудительным характером».
На вариативность характера выемки как процессуального действия указывают как законодательная норма, так и различные источники литературы. В частности, в «Энциклопедии юриста» поясняется: «Выемка - это следственное действие, содержанием которого является добровольное либо принудительное изъятие объектов, документов из законного или незаконного владения граждан, учреждений, организаций, предприятий...» [6].
В свою очередь, под принудительным характером выемки мы понимаем ее производство в конфликтной либо бесконфликтной ситуации, что, на наш взгляд, имеет отношение только к тактике производства процессуальных действий с точки зрения криминалистического учения.
Некоторые авторы отождествляют добровольность выемки с готовностью лица передать в правоохранительные органы какие-либо важные для расследования объекты. Мы не разделяем такую точку зрения, поскольку ст. 183 УПК РФ предусматривает возможность производства выемки из мест надлежащего хранения, у ответственных лиц, как правило, не являющихся участниками уголовного судопроизводства, а потому не заинтересованных в удержании объектов, подлежащих изъятию.
На наш взгляд, выемка как уголовно-процессуальное действие имеет законодательный властно-распорядительный характер, постановление о ее производстве подлежит исполнению, в связи с чем считаем излишним отражение в ст. 183 УПК РФ психоэмоциональных состояний лиц, участвующих в ее проведении.
Некорректным нам представляется п. 5 ст. 183 УПК РФ, предписывающий следователю «до начала выемки предложить выдать предметы и документы, подлежащие изъятию, а в случае отказа произвести выемку принудительно». Во-первых, в качестве лица, осуществляющего выемку, указан только следователь, что предполагает техническую ошибку законодателя, оставившего за рамками правового поля дознавателя и орган дознания. Во-вторых, любое процессуальное действие должно проводиться в соответствии с его правовой регламентацией, а поэтому предложение должностного лица о выдаче «до начала выемки» не вписывается в канву процессуальных правоотношений. Нелогична, на наш взгляд, и законодательная альтернатива выбора поведения для лица -«выдать» или «нет». Поскольку постановление о производстве выемки является процессуальным документом властно-распорядительного характера, то его исполнение лицом должно быть обязательным, а неисполнение - трактоваться как противодействие органам предварительного расследования с соответствующими репрессивными мерами.
Властно-распорядительный характер документа предполагает адресованное конкретному лицу законодательное право требовать (а не просить), и это право образует обязанность выполнения определенного действия, в то время как «добровольность» характеризуется
43
волеизъявлением и инициативой исполнения. Процессуальная трактовка принудительной выемки в теории уголовного процесса есть не что иное, как обыск на практике.
Современная формулировка ч. 5 ст. 183 УПК РФ порождает подмену обыска выемкой (или наоборот), а отсутствие законодательной нормы, позволяющей произвести изъятие предметов и (или) документов у конкретного лица, инициативно представившего их вне места хранения (нахождения), формирует практику квазипроцессуальных действий.
Мы полностью поддерживаем Т.П. Фонову, указывающую на недопустимость отождествления выемки и «изъятия» [7, с. 44]. Однако ряд ученых [8] предлагает именно выемкой документировать факты передачи правоохранительным органам предметов и (или) документов, что, на наш взгляд, является попыткой процессуально завуалировать законодательный вакуум.
Сегодня органы предварительного расследования испытывают острую потребность в процессуальном инструментарии, позволяющем своевременно решать задачи уголовного судопроизводства, связанные с изъятием предметов и документов до возбуждения уголовного дела, поскольку современная их регламентация не позволяет адекватно реагировать на возникающие ситуации. Вот одна из них: в отдел полиции явился гражданин и сообщил, что накануне был свидетелем драки между двумя мужчинами, после которой он на месте происшествия обнаружил нож, подобрал и принес его с целью оказания помощи органам предварительного расследования. Оставляя за рамками данной статьи вопрос о мерах реагирования и процессуальных способах проверки поступившего сообщения, отметим, что УПК РФ не позволяет произвести выемку, принять на хранение и вообще выполнить какие-либо действия с предметом, находящимся при лице. Сразу заметим, что УПК РФ предоставляет
1. Россинский С. Б. Размышления о сущности выемки как объекта уголовно-процессуального регулирования // Вестн. Моск. ун-та МВД России. 2018. № 1.
2. Большой толковый словарь русского языка /гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб., 1998.
3. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд., доп. М., 2006.
4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 1 июня 2017 г. № 19. URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_217688 (дата обращения: 12.01.2020).
возможность изъятия предметов или документов только в рамках обыска, личного обыска, выемки и осмотра места происшествия, при этом только последнее указанное следственное действие может быть выполнено до возбуждения уголовного дела. Применительно к рассматриваемой ситуации напомним, что лицо добровольно явилось в отдел полиции, т.е. территориально находится за периметром места происшествия. Аналогичные ситуации вынуждают правоприменителя «изобретать» приемы, изначально не соответствующие требованиям УПК РФ, чтобы придать видимость процессуального действия, что, в свою очередь, порождает часто обоснованные жалобы участников уголовного процесса.
Анализ жалоб граждан на действия органов следствия и дознания на этапе доследствен-ной проверки показал, что в них фактически описывались процедуры обыска либо выемки, при этом юридически они оформлялись как осмотр места происшествия [9].
В связи с этим следует согласиться с О.Л. Васильевым, который, отмечая необходимость изъятия предметов и документов до возбуждения уголовного дела, предлагает расширить перечень следственных действий на этапе доследственной проверки [10]. На наш взгляд, по своей сущности выемка как процессуальное действие в этом вопросе полностью отвечает запросу практики, поэтому предлагаем дополнить ею перечень мероприятий, проводимых до возбуждения уголовного дела, путем внесения изменений в ч. 1 ст. 144 УПК РФ.
В целях обеспечения эффективности уголовного судопроизводства и формирования единой практики применения законодательства, на наш взгляд, необходимо скоррелиро-вать нормы УПК РФ, дополнить его понятием «выемка», отражающим сущность и назначение процессуального действия, при этом предусмотреть возможность ее производства до возбуждения уголовного дела.
1. Rossinsky S.B. Reflections on the essence of seizure as an object of criminal procedure regulation // Bull. of Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2018. № 1.
2. The large explanatory dictionary of the Russian language / chief ed. S.A. Kuznetsov. St. Petersburg, 1998.
3. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Explanatory dictionary of the Russian language. 4th ed., augm. Moscow, 2006.
4. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation d.d. June 1, 2017 № 19.
44
5. Мисюра И.А. О признаках жилища как места проведения отдельных видов обыска и выемки // Вестн. Моск. ун-та МВД России. 2016. № 5. С. 161-164.
6. Комлев Б.А. Энциклопедия юриста, 2005. URL: http://endic.ru/enc_lawyer/Vemka-1720.html (дата обращения: 15.01.2020).
7. Фонова Т.П. Гарантии прав гражданина при производстве обыска // Научная перспектива. 2016. № 1.
8. Григорьева Ю.В. Особенности производства выемки и обыска по делам о само-управстве//Общество и право. 2010. № 2(29). С. 216-219.
9. Карагодин В.Н. Осмотр места происшествия, обыск или выемка? // Рос. юрид. журн. 2012. № 5. С. 128-132.
10. Васильев О.Л. Новый этап реформы досудебных стадий уголовного процесса. Критический анализ новелл 2013 г. // Закон. 2013. № 8. С. 47-58.
URL: http://www. consultant.ru/document/cons_ doc_LAW_217688 (date of access: 12.01.2020).
5. Misyura I.A. On the signs of a dwelling as a venue for certain types of searches and seizures // Bull. of Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2016. № 5. P. 161-164.
6. Komlev B.A. Encyclopedia of a lawyer, 2005. URL: http://endic.ru/enc_lawyer/Vemka-1720.html (date of access: 15.01.2020).
7. Fonova T.P. Guarantee of the rights of a citizen during the search //Scientific perspective. 2016. № 1.
8. Grigorieva Y.V. The specifics of the conduction a seizure and search during the investigation arbitrariness cases // Society and law. 2010. № 2(29). P. 216-219.
9. Karagodin V.N. Site inspection, search or seizure?//Russian law journal. 2012. № 5. P. 128-132.
10. Vasiliev O.L. A new stage in the reform of the pre-trial stages of the criminal process. A critical analysis of novels in 2013 // Law. 2013. № 8. P. 47-58.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Башинская Инна Геннадьевна, кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного процесса Краснодарского университета МВД России; e-mail: Bashinskaya_ig@mail.ru
INFORMATION ABOUT AUTHOR
I.G. Bashinskaya, Candidate of Law, Associate Professor, Professor of the Department of Criminal Procedure of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: Bashinskaya_ig@mail.ru
45
