CC BY
84
Дашин Алексей Викторович
доктор юридических наук,
профессор кафедры теории и истории государства и права Кубанского государственного аграрного университета (тел.: 89181490029)
Уголовно-правовые особенности квалификации обычая кровной мести на Северном Кавказе
Аннотация
Убийство как ответная реакция используется в северокавказском обществе, как правило, тогда, когда в исходном конфликте также произошло убийство. В связи с этим в статье рассматриваются некоторые аспекты проявления норм обычного права на Северном Кавказе и реализация в теории уголовного права и практики применения в правоохранительных органах.
Annotation
Murder as response is used in North Caucasian society, as a rule, when in the initial conflict also there was a murder. In this regard, in article some aspects of manifestation of norms of a common law in the North Caucasus and realization in the theory of criminal law and practice of application in law enforcement agencies are considered.
Ключевые слова: уголовное право, обычай, обычное правo, кровная месть, преступление, потерпевший, подозреваемый.
Key words: criminal law, custom, common law, blood feud, crime, victim, suspect.
В настоящее время на Северном Кавказе начали формироваться новые подходы к правовой политике и идеологии, выразившиеся, прежде всего, в попытке легализации отдельных норм адата и шариата. И органы внутренних дел, и судебные органы неформально используют некоторые правовые традиции народов Северного Кавказе, которые, с их точки зрения, способствуют позитивному урегулированию ряда конфликтных ситуаций. Так, во многих случаях органы милиции и прокуратуры Северного Кавказа не возбуждали и не возбуждают уголовных дел по изнасилованиям, ссылаясь на отсутствие жалоб потерпевших. Если произошло изнасилование несовершеннолетней, то уголовное дело по этому факту возбуждается как по заявлению потерпевшей, так и без него. Если же потерпевшая - совершеннолетняя, то дело может быть возбуждено только по ее заявлению.
Как свидетельствуют данные Прокуратуры и Верховного суда Кабардино-Балкарской Республики, сами потерпевшие или их родственники редко обращаются в судебные органы, предпочитая урегулировать эти конфликты с помощью брака. В горском обществе существуют определенные ритуалы посредничества между родственниками потерпевшей девушки и насильни-
ка, в результате которых конфликты заканчиваются браком молодых [1].
В кабардинских и балкарских селениях продолжает бытовать мнение, согласно которому, если насильник предложил потерпевшей выйти за него замуж, то девушке неприлично отказывать ему в этом и начинать судебный процесс -сельчане будут ее осуждать за это. Если же насильник сам отказывается от брака с потерпевшей, то девушка и ее родители вынуждены возбудить уголовное дело. В противном случае сельчане начинают думать, что потерпевшая сама виновата в содеянном над ней, и по селению начинают ходить оскорбительные для нее слухи.
После того, как заявление от потерпевшей поступило в полицию и началось расследование по этому делу, оно не может быть прекращено в том случае, если девушка передумала и состоялось традиционное примирение. Виновный обязательно подлежит осуждению, но судьи, учитывая состоявшееся между сторонами примирение, могут определить ему меньший срок заключения.
Как правило, родители обвиняемых в изнасиловании делают все возможное, чтобы уладить дело без суда. Если родители виновного через посредников начинают вести переговоры с родителями потерпевшей о браке, то, как правило,
110
им удается добиться положительного результата. Окончательное решение о том, обращаться или нет в правоохранительные органы за уголовным преследованием виновного, принимают только родители потерпевшей. Остальные родственники обязаны подчиниться любому решению ее родителей. Однако без согласия последних они могут принять решение об отмщении. В судебных материалах часто встречаются сведения о причинении родственниками потерпевших (братьями, дядями, иногда отцами) телесных повреждений насильникам. Иногда только вмешательство сельчан позволяло избежать убийств насильников. Последние воспринимали эти действия как акты мести. Так, один из тех, кто подвергся избиению, в жалобе,направленной в Верховный суд РСФСР в 1980-е гг., указывал, что "за совершенное я наказан дважды, советским судом и судом мести".
Горцы восприняли советские правоохранительные и судебные органы не как учреждения, в которые они обязаны обращаться в определенных ситуациях, а как средство оказания давления на участников конфликта. В тех случаях, когда насильник не торопится предложить потерпевшей выйти за него замуж, ее родственники обращаются в правоохранительные органы с заявлением, в котором они просят возбудить уголовное дело против насильника только в том случае, если он откажется жениться на потерпевшей. Данный факт показывает, что, с одной стороны, кабардинцы и балкарцы, безусловно, до сих пор не признают российские правоохранительные и судебные органы как обязательные, а с другой -факт свидетельствует о том, что кабардинцы и балкарцы сумели найти в своей практике урегулирования споров нишу и для российской правовой системы и включили ее в свой арсенал способов оказания воздействия на участников конфликта.
Если потерпевшему был причинен незначительный физический ущерб во время бытовой ссоры или серьезный ущерб во время аварии на дороге, то, как свидетельствуют материалы Прокуратуры КБР, уголовные дела в этих случаях возбуждаются, либо по заявлению потерпевших или их родственников, либо по решению правоохранительных органов. На практике последние редко сами проявляют инициативу в подобных делах. Обычно милиция вынуждена это делать в тех случаях, когда случившееся получило широкую огласку.
В целом, как показывает опыт правоохранительной работы, если потерпевшая и виновная сторона еще до начала судебного процесса примирились между собой согласно процедуре примирения по адату, то правоохранительные и су-
УГОЛОВНАЯ ПОЛИТИКА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА дебные органы прекращают подобные дела. Традиция посредничества, хоть и в ограниченной степени, но используется при урегулировании конфликтных ситуаций не только между кабардинцами и балкарцами, но и между ними, с одной стороны, и проживающими в соседних хуторах и станицах русскими - с другой. Например, при причинении неумышленных физических увечий во время автомобильных аварий, если виновный - русский, то его семья через медиаторов предлагает семье потерпевшего горца материальную помощь, которую последняя, как правило, принимает. Если же виновный - кабардинец или балкарец, то семья потерпевшего русского чаще подает жалобу в российский народный суд или требует более значительного материального вознаграждения чем то, которое обычно назначается медиаторами в таких случаях
Если в исходном конфликте было совершено убийство, то общинники в первую очередь выясняют, были ли какие-либо отягчающие обстоятельства, свидетельствующие о дополнительной вине убийцы.
Если в исходном конфликте было совершено умышленное убийство, особенно при отягчающих обстоятельствах, то медиаторам и односельчанам нелегко уговорить родственников потерпевшего на примирение. По сообщению информаторов, в таких случаях кабардинцы и балкарцы предпочитают не возмещать ущерб, а мстить. Наконец, затруднено использование традиционного посредничества и в тех случаях, когда убит родственник: чем ближе родственники, тем сложнее примирение.
При умышленных убийствах родственники виновных, как правило, даже не пытаются через посредников начинать переговоры о примирении с родственниками потерпевших. Последние обычно ведут себя очень агрессивно и в большинстве случаев обращаются к российским судьям с просьбой, а порой и с требованием об определении виновному самого строго наказания, вплоть до расстрела. Иногда во время судебного процесса они заявляют, что отказываются от получения материальной компенсации в пользу вынесения российским судом смертного приговора виновному.
Судебные органы не проводили и не проводят видимого деления преступников, убийц и насильников по национальному признаку, тем не менее если насильник - русский, то его родственники пытались доказать суду необходимость такого различия в связи с особенностями этнических традиций горцев и русских. Так, по мнению матери русского, совершившего вместе с балкарцем изнасилование русской девушки, суд должен был учесть нравы горцев и определить
111
балкарцу больший срок, чем ее сыну. Национальный состав суда при разборе уголовных дел не имеет связи с этнической принадлежностью участников рассматриваемых дел. За последние 40 лет в Верховным суде КБР было два дела, когда состав суда имел принципиальное значение. В обоих случаях балкарцы, находясь в сильном опьянении, совершили убийства молодых кабардинцев. Жители кабардинских селений, в которых проживали потерпевшие, были настроены агрессивно и требовали от Верховного суда назначения виновным смертной казни. Поэтому состав суда был тщательно подобран так, чтобы родственники потерпевших и сельчане не могли обвинить суд в необъективности.
Кабардинцы и балкарцы восприняли категорию "наказания" государственного права, но восприняли своеобразно. По мнению И.Л. Бабич, в 1950-1990-е гг. возникла новая форма мести, когда потерпевший или его родственники просили государственный народный суд, в котором рассматривалось дело, назначить виновному смертную казнь, утверждая, что в противном случае они сами совершат над ним кровную месть[2].
Кабардинцы и балкарцы пытались ввести в государственное судопроизводство и другую норму адата, а именно: выселение семьи виновного на жительство в другое селение. Часто имели место случаи, когда родственники потерпевших просили суд о применении подобного наказания. Особенно это касалось тех случаев, когда участники конфликта жили по соседству. Жена одного убитого кабардинца, требуя выселения семьи виновного из селения, говорила на суде: "Мы живем близ друг друга, и я не хочу, чтобы дети выросли с чувством мести". Добровольное и принудительное выселение семьи виновного, а иногда и семьи потерпевшего, исторически использовалось кабардинцами и балкарцами как действенная мера урегулирования любого конфликта.
Ни в 1950-1980-е гг., ни сейчас органы внутренних дел и Верховный суд КБР не обращал и не обращает внимание на информацию о попытке или факте дачи кабардинцами или балкарцами (родственниками обвиняемых) компенсации (выкупа) семьям потерпевших. Подобные действия горцев в 1920-1930-е гг. жестоко преследовались советскими правоохранительными и судебными органами. Позднее республиканские и федеральные органы стали относиться к применению этой нормы традиционного права терпимо, почти без внимания, лишь изредка отмечая данный факт в судебном приговоре.
Изучая материалы советских судебных процессов по убийствам и изнасилованиям, можно
сделать вывод о значительном влиянии горцев, которое они оказывали и продолжают оказывать на работу правоохранительных и судебных органов. Результат государственного судебного процесса во многом зависит от того, кого из участников рассматриваемого дела, в какой форме и в какой степени активности будут поддерживать сельчане.
В структуре современного правосознания жителей Северного Кавказа в целом и кабардинцев и балкарцев в частности можно выделить несколько типов: сельское правосознание, придерживающееся частично традиционной право-войориентации; правосознание части горожан и правосознание местных чиновников, имеющих высшее образование - пророс-сийское правосознание; профессиональное правосознание работников Прокуратуры, районных народных и Верховного судов, имеющее в себе черты как традиционного, так и российского правосознания. Обычно работники правоохранительных органов, в том числе и Прокуратуры, которые расследуют дела, и судьи Верховного суда, которым в дальнейшем эти дела попадают на рассмотрение, - люди, имеющие высшее юридическое образование и независимо от их возраста уважающие традиционное правосознание и традиционную правовую практику горцев.
Сельские кабардинцы и балкарцы до сих пор не апеллируют к понятию "преступление". Они продолжают придерживаться традиционной модели понимания преступления как причиненного имущественного или физического ущерба и необходимости независимо от осуждения виновного в государственном суде возмещения ущерба и последующего примирения участников конфликта и их родственников. В настоящее время правосознание кабардинцев подвергается воздействию как со стороны общины, которая, не обладая какими-либо санкциями, все же пытается оказывать моральное и психологическое воздействие на сельчан с тем, чтобы заставить их примириться с помощью посредников, так и со стороны государственного права. Кабардинец или балкарец, который отказывается от услуг медиаторов, односельчанами осуждается, а иногда даже презирается. Вокруг такого человека создается атмосфера отчуждения, которая вынуждает его в конце концов обратиться к медиаторам.
Отношение кабардинцев и балкарцев к традиционной правовой практике до сих пор является положительным, тогда как опыт следственной работы сотрудников Прокуратуры КБР и Верховного суда свидетельствует об отсутствии уважения к Уголовному кодексу РФ. Кабардинцы и
112
балкарцы не воспринимают российское законодательство и судопроизводство как важный для них этап урегулирования конфликта, скорее - это вынужденная неизбежность, которую они, в свою очередь, стараются приспособить к своим традиционным правовым понятиям.
На современном Северном Кавказе продолжает существование и обычай кровной мести.
В течение Х!Х-ХХ вв. кровная месть в значительной степени ослабла. Однако в 1990-е гг. на Северном Кавказе изменилась социально-экономическая, политическая и этническая ситуация, что отразилось и на бытовании института мести. Можно говорить о том, что в настоящее время некоторые северокавказские народы стали чаще обращаться к мести. Так, к концу 1990-х гг. в Дагестане кровная месть превысила дореволюционный уровень. Особенно остро проблема возрождения кровной мести встала в Чечне.
Опираясь на данные Верховного суда Кабардино-Балкарской республики и исследования ученых, можно проанализировать причины, лежащие в основе убийств на почве мести. Из трех имеющихся в архиве подобных дел два убийства были совершены в качестве мести за убийство, а одно - по причине многолетних неприязненных отношений.
Относительно новым для народов Кавказа стало предоставление в правоохранительные и судебные органы свидетельских показаний против подозреваемых. По народным традициям - это недопустимо. В результате, такие действия вызвали волну совершения мести над теми людьми, которые давали суду показания, "послужившие основанием для вынесения судом обвинительного приговора, осуждающего виновного к смертной казни или лишению свободы, если при этом осужденный умер или погиб в заключении". Помимо добровольных показаний практиковалось и доносительство в правоохранительные органы, хотя в прежние века доносительство было неприемлемо для северокавказского кодекса чести.
Убийство как ответная реакция используется в северокавказском обществе, как правило, тогда, когда в исходном конфликте также произошло убийство. Типичен случай, происшедший в одном кабардинском ауле: мужчина из ревности убил соседа. Осужденный советским судом убийца отбыл наказание и вернулся в родной аул. Семья потерпевшего совершила на него покушение, пытаясь отомстить за убийство. Вскоре убийца умер в больнице, а его родной брат, боясь мести, переехал жить в другое селение. Поэтому, как свидетельствуют полевые данные, виновные в совершении убийств после тюремного наказания не возвращаются в свое селение
из-за боязни мести со стороны семьи убитого.
До сих пор бытует форма мести, когда потерпевший или его родственники обращаются в народный суд с просьбой об определении виновному наказания в виде смертной казни, утверждая, что в противном случае они сами совершат над ним кровную месть. Как отмечают работники Верховного суда КБР, даже в тех случаях, когда адвокаты до начала судебного заседания подробно объясняют родственникам потерпевшего, что ни при каких обстоятельствах суд не может определить виновному смертную казнь, тем не менее, во время процесса они все равно настаивают на своем требовании. Отмечу, что и родственники убитых на почве кровной мести во время судебного заседания также просят об этом.
Народы Северного Кавказа продолжают придерживаться некоторых правил совершения мести. Так, до сих пор сохраняется открытый характер ее совершения. Иногда человек всем рассказывает, что он собирается убить своего кровника. После совершения преступления на почве кровной мести преступник, как правило, не принимает меры к сокрытию преступления. Сохраняются и некоторые внешние атрибуты подготовки мести. У многих народов Кавказа бытует традиция, согласно которой человек, давший клятву убить кровника, в знак этого отращивает бороду, которую сбривает только после совершения мести. Многие горцы, давая клятву отомстить, используют различные предметы и вещи (окровавленную одежду, хвост животного, оружие и т. д.), которые хранят у себя как залог, обязывающий совершить месть[3].
Тем не менее, убийство в качестве отмщения применяется на Северном Кавказе и при незначительных столкновениях, имевших место в исходном конфликте. Например, ссора могла вызвать убийство в качестве отмщения.
Если в исходном конфликте произошло изнасилование, измена или прелюбодеяние, то в качестве кровной мести виновного в этом мужчину могут убить, но чаще подвергают телесным наказаниям.
1. Бабич И. Л. Право и общество на Северном Кавказе: роль негосударственных правовых традиций в урегулировании межличностных и межгрупповых конфликтов // Право и общество: от конфликта к консенсусу / Под общ. Ред. В. П. Сальникова, Р. А. Ромашова. СПб., 2004. С.289-312.
2. Бабич И.Л. Народные традиции в общественном быту кабардинцев. М., 1995; Она же. Эволюция правовой культуры адыгов (1860-
1990-е годы). М., 1999; Она же. Правовой плюрализм на Северо-Западном Кавказе (Исследования по прикладной и неотложной этнологии). М, 2000.
З.Барамия А. И. Предупреждение преступлений против личности, совершенных на почве кровной мести //Вопросы предупреждения преступности. М., 1964. С. 25.
1. Babich I. L. The right and society in the North Caucasus: a role of non-state legal traditions in settlement of the interpersonal and intergroup
conflicts // the Right and society: from the conflict to consensus / under ed. V.P. Salnikov, R.A. Romashova's edition. SPb., 2004. P. 289-312.
2. Babich I.L. National traditions in a public life of Kabardians. M., 1995; It. Evolution of legal culture of adigs (1860-1990-th years). M., 1999; It. legal pluralism in the Northwest Caucasus (Researches on applied and urgent ethnology). M., 2000.
3. Baramiya A.I. The prevention of crimes against the personality, made because of blood feud // Questions of the prevention of crime. M., 1964. P. 25.
114
