CC BY
185
Рябченко Александр Г ригорьевич
доктор исторических наук, профессор кафедры теории и истории права и государства Краснодарского университета МВД России
Гиш Марат Рамазанович
адъюнкт кафедры теории и истории права и государства Краснодарского университета МВД России
(тел.: 89182202202)__________________________________________________________________
Уголовно-правовое регулирование составов преступлений против государства и ответственности за их совершение в самодержавной России XVII в.
Аннотация
В данной статье рассматривается зарождение принципа квалификации преступного деяния на примере преступлений против государственной власти в России в период с XVI - по XVII вв.
Annotation
In this article origin of a principle of qualification of criminal action on an example of crimes against the state power of Russia during the period since XVIV - to XVII centyries.
Ключевые слова: государственная измена, субъект и объект преступления, помилование, законы, направленные на охрану личности царя и его власти.
Key words: high treason, the subject and object of a crime, pardon, the laws directed on protection of the identity of the king and his power.
ервые попытки законодательно- выражалась, главным образом, в отъездах кня-
Пго закрепления составов пре- зей и бояр, пытавшихся сохранить свою само-ступлений против государства в стоятельность. Крамольник и его дети лишались Московском государстве пред- боярского чина и права на имущество, но не под-принимались еще в XVI в. Так, в лежали еще уголовному наказанию. По мере уси-Судебнике 1497 г. [1] в ст. 9 перечисляются осо- ления борьбы с великокняжеской властью круп-бо опасные преступления против государства и ные бояре стали прибегать к прямой измене, за-церкви, а также деяния, совершаемые феодаль- говорам, восстаниям и иным действиям, направ-но-зависимым населением против своих господ. ленным против власти и жизни самого великого На первом месте упоминается государский убой- князя [2]. Можно предположить, что крамольник, ца, т.е. убийца своего господина. Введение спе- покушавшийся на государственный строй или циального понятия "государский убойца" и уста- особу государя, наказывался даже за голый новление смертной казни для лиц, совершивших умысел. В Судебник 1550 г. [3] каких-либо прин-это деяние, обусловливалось учащением случа- ципиальных новелл на этот счет нет. ев выступления зависимого населения против Однако какого-либо системного характера зако-своих хозяев и необходимостью защиты жизни нодательное регулирование составов государ-представителей политически властвующего клас- ственных преступлений не имело - это стало воз-са. В этой связи следует заметить, что "крамо- можным лишь с принятием Соборного Уложения ла" (измена, бунт) упоминается в более ранних 1649 г. [4], где интересующие нас составы преступ-документах, например, в докончании (договоре) лений расположены, прежде всего, в Главе II. Эта князя Семена Ивановича (сына Калиты) с брать- глава отделяет государственные преступления ями в начале 50-х гг. XIV в. по отношению к боя- от других лихих дел, являясь первым в истории рину Олексию Хвосту, который "вшел в коромо- русского законодательства кодексом, в котором лу к великому князю". Первоначально крамола дана если не исчерпывающая, то все же отно-
22
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ • 2012 • № 1 (15)
сительно полная система государственных преступлений [5]. В главе устанавливаются состав каждого преступления, субъективная и объективная стороны противогосударственных посягательств ("злого дела"), обстоятельства, устраняющие наказуемость, а также процессуальные нормы по этим делам, закрепляется главенствующая роль розыска.
Одной из важнейших особенностей конструкций составов данных преступлений заключается в том, что все они караются очень жестоко, как правило, смертной казнью [6]. Так, ст. 1 (здесь и далее, если нет оговорок, имеется в виду Глава II Уложения) предусматривает высшую меру наказания (смертную казнь) только лишь за умысел, направленный против жизни и здоровья государя - так полагают многие авторы. Не случайно Уложение не предусматривает покушение на жизнь государя, ибо уже обнаружение умысла считается преступлением. Уложение не дает также никакого конкретного определения "злого дела". Выражения "злое дело", "слово и дело государево" вошли в практику с начала XVII в. как преступления, выражавшиеся в оскорблении верховной власти и в стремлении к ее умалению. К этому же виду злого дела относилась неподобная, или непристойная, речь в адрес государя, что, как отмечает Н.В. Лукин, во многом объяснялось сакрализацией царской власти [7]. Высшая степень непригожих слов, изобличающих особенную злостность умысла, именовалась на приказном языке как "невместимое слово", т.е. чего не только сказать, но и помыслить невозможно.
Например, в 1608 г. томский воевода доносил царю, что "говорил на тебя, государя, казак Осокин невместимое слово, чего в ум нельзя взять, будто тебе не многолетствовать, а быть недолго на царстве". В этом воевода заподозрил умысел на государево здоровье, или по крайней мере знание о таковом умысле; дело это он называет государевым великим делом. "И мы, - отписывает он в Москву, - тех казаков, розводя порознь, роспрашивали и пыткой стращали и с ума их выводили, чтоб сказали". Помимо невместимых слов различались непристойные речи, т.е. бранные, оскорбительные слова в адрес государя - "за царское бесчестье, кто говорит про него за очи бесчестья или иные какие поносные слова, бив кнутом, вырезывают язык" [8]. В другом случае в отписке каширского воеводы Шаховского 1623 г. указывается на хвальбу дворянина времени при "Петрушке" (царевиче Петре), что также было расценено как "невместимые слова" [9]. Таких примеров достаточно много.
Следует заметить, что ст. 2-4 Соборного уложения перекликаются с нормой ст. 7 Псковской Судной грамоты о "переветнике", статьями Судебника 1497 г. (ст. 9) и 1550 г. (ст. 61), устанавливавшими смертную казнь за "крамолу и под-мет". Аналогичное деяние, совершенное служилым человеком во время военных действий, рассматривается ст. 20 гл. VII как квалифицированный вид государственной измены. Таким образом, в отличие от ст. 1, где объектом преступления была особа государя, ст. 2 имеет своим объектом "невместимое слово". Именно это инкриминировалось в 1682 г. Ивану Хованскому, вдохновителю стрелецкого мятежа. Он обвинялся в злохитростном умысле на державу великих государей и на их "государьское здоровье". Понятие государственной измены в ст. 2 трактуется широко, при этом наказуемы и приготовительные действия: если кто начнет "рать збирать, или с недруги учнет дружитца, и советными грамотами ссылатца", т.е. переписываться, сноситься с неприятелем, сообщать необходимые ему сведения, давать советы, указания и помочь им всячески чинить. При передаче города врагу в ходе сражения, или при тайном впуске в город неприятельской армии (ст. 3) субъектом преступления являлись воеводы, или начальники. В отличие от Литовского Статута, освободившего их от ответственности за сдачу города в случае нестерпимого голода, Уложение эту оговорку не предусматривает. Квалифицированной смертной казнью через сожжение карался поджог города или его части с целью сдачи врагу. Так, ст. 4 выделяет это деяние в отдельный состав государственных преступлений. Оно отличается от поджога двора, совершенного без изменнических целей (ст. 228, гл. X), хотя наказания за оба преступления близки: в одном случае простое сожжение, в другом - безо всякого милосердия, т.е. очевидно, на медленном огне. Статья 5, уточняя порядок наказания за государственные преступления, устанавливает, что обвиняемый в любом из перечисленных в ст. 2-4 преступлениях, т.е. изменник, подвергается дополнительному наказанию в виде конфискации имущества. Его поместья, вотчины и животы, в состав которых входили и хлебные запасы, передавались в государеву казну. В ст. 6-10 определяется ответственность родственников изменника.
Общий принцип заключался в том, что лица, не знавшие об измене, наказанию не подлежат, а знавшие наказываются наряду с изменником. Невиновным членам семьи изменника выдается даже прожиточное поместье, поскольку после конфискации его имущества они остаются без средств. Однако на практике требование иму-
23
щественной и личной неприкосновенности невиновных не выполнялось. Государь мог отстранить детей изменника от службы, лишить поместий. Не ведавшие об измене родственники, как правило, подлежали ссылке на службу в разные города, что затрудняло их сношения друг с другом. Так, несмотря на подтверждение под пыткой того обстоятельства, что родственники про его, Ивашкину измену, никак не ведали, по государеву указу "велено братьев изменника Ивашки Козлова и мать его и сестру... сослать на житье в Казанские городы и устроить в службу". Помимо высылки все родственники изменника передавались на "крепкия поруки с записью" [10]. Вернувшийся из-за рубежа изменник при помиловании его государем терял право на возвращение конфискованных земель. Это единственная статья Уложения, трактующая о помиловании. Она имеет в виду, очевидно, отъезд служилого человека в другое государство не в целях свержения государя, или нанесения вреда державе, а на службу. Иначе могло обстоять дело, когда переход в другое государство совершали представители низших сословий. В марте 1686 г. вернулись в Курск на родину два казака, служивших польскому королю против турок. Было решено: сослать тех казаков за "их воровство и своевольство, что они ходили в Польшу без нашего великих государей указу, на вечное житье в Архангельск, и буде впредь такие воры в Курске объявятся, их роспрашивать, держать за крепкими караулы и Великим государям о том писать" [11]. В ст. 18 Уложения широко трактует круг преступлений, о которых следует немедленно доносить властям. Впервые в законодательстве смертная казнь "безо всякия пощады" предусматривалась лишь за одно недоносительство (ст. 19).
Обязанность доносить о совершенных или готовящихся преступлениях фиксировалась в присяге, которую приносили губные старосты при вступлении в должность. Так, 24 мая 1650 г. в сотни и приказы были разосланы памяти. В них говорилось: от каких людей "услышат какие воровские на смуту речи, и они б, соцкие и старосты и всяких чинов люди, тех людей имая, приводили к вам, бояром и в приказы и велели про такие воровские речи распрашивать, и сыскивать, и будет... пытать" [12]. В 1692 г. лебединский воевода Ляпунов обвинялся в том, что скрыл извет, поданный ему тамошними стрельцами, на некоего Трошку Чаплыгина. В дальнейшем ответственность устанавливалась не только за недоносительство о государственных, но и всех других видах преступлений. Указом от 4 апреля 1695 г. смертная казнь угрожала всем, кто "про те разбои ведал, или сам был, или купил, или
ведая не известил" [13]. В ст. 20-22 устанавливается ответственность за самовольство, скоп и заговор против должностных лиц центрального и местного управления, за ложное обвинение в скопе и заговоре со стороны последних. Появление этих статей связывается с событиями 1648 г.
Говоря о составах государственных преступлений, следует также упомянуть и Главу III Соборного уложения, которая направлена на охрану порядка на царском дворе и по составу намеченных в ней деяний примыкает отчасти к преступлениям против порядка управления. Однако выделение этих статей в специальный раздел по признаку места совершения преступления, которым является территория государева двора, вынесение за них более строгой меры наказания, чем за аналогичные преступления, совершенные не на государевом дворе, а, скажем, в суде (гл. X, ст. 105, 142), свидетельствует о том, что нормы статей гл. III, направленные на охрану личности царя и его власти, являются как бы продолжением Глава II о политических преступлениях. Поэтому мнение ученых, относящих гл. III по объектам нарушения к государственным преступлениям, представляется более правильным [14]. Помимо этих глав составы преступлений содержатся также в Главе ХХИ, однако туда включены составы общеуголовных преступлений.
Целями наказания по Соборному Уложению были устрашение (ранее мы указывали на жесткость наказаний по Уложению) и возмездие, изоляция преступника от общества составляла дополнительную и второстепенную цель. Для системы наказаний были характерны следующие признаки: индивидуализация наказания (жена и дети преступника не отвечали за совершенное мужем и отцом деяние, однако факт недонесения считался преступлением); сословный характер наказания (выражалось в том, что за одни и те же преступления разные субъекты несли разную ответственность); неопределенность в установлении наказания (этот признак был связан с целью наказания - устрашением. В приговоре мог быть указан не сам вид наказания и использовались такие формулировки: "как государь укажет", "по вине" или "наказать жестоко").
Как отмечалось, за государственные преступления предусматривалась преимущественно смертная казнь. При этом смертная казнь делилась на квалифицированную (колесование, четвертование, сожжение, залитие горла металлом, закапывание живьем в землю) и простую (отсечение головы, повешение). Членовредительные наказания включали: отсечение руки, ноги, урезание носа, уха, губы, вырывание глаза, нозд-
______________________________________24
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ • 2012 • № 1 (15)
рей. Эти наказания могли применяться как дополнительные или как основные. Увечащие наказания, кроме устрашения, выполняли функцию означивания преступника, выделения его из окружающей массы людей. К болезненным наказаниям относилось сечение кнутом или батогами в публичном месте (на торгу). Тюремное заключение как специальный вид наказания могло устанавливаться сроком от трех дней до четырех лет или на неопределенный срок. Как дополнительный вид наказания (иногда как основной) назначалась ссылка (в отдаленные монастыри, остроги, крепости или боярские имения). К представителям привилегированных сословий применялся такой вид наказания, как лишение чести и прав, варьирующийся от полной выдачи головой (т.е. превращение в холопа) до объявления "опалы" (изоляции, остракизма, государевой немилости). Обвиненного могли лишить чина, права заседать в Думе или приказе, лишить права обращаться с иском в суд (условно говоря, это напоминало частичное объявление вне закона).
Таким образом, в самодержавной России ХVII в. составы преступлений за государственные преступления на системном уровне стали регулироваться лишь с принятием Соборного уложения 1649 г. (до этого отдельные нормы, если иметь в виду систематизированные акты, содержались в судебниках 1497 и 1550 гг.). В Уложении государственным преступлениям была посвящена Глава II, где определялись состав покушения на царя, государственной измены, бунта и других преступлений, направленных против установившихся политических устоев. Отличительной особенностью этих составов были криминализация только лишь умысла, направленного против жизни и здоровья государя (соответственно карались даже неосторожные критические замечания в адрес царя), а также суровые меры наказания, среди которых преобладала смертная казнь.
1. Судебник 1497 г. //Хрестоматия по истории СССР М., 1980. С. 51-69.
2. Памятники русского права. Вып. третий. С. 258, 315
3. Судебник 1550 г. //Хрестоматия по истории СССР М., 1980. С. 69-84.
4. Соборное Уложение 1649 года. Текст. Комментарии. М.: Наука, 1987.
5. Шалфеев Н. Об Уставной книге Разбойного приказа. СПб., 1868. С. 28.
6. Сергеевич В.И. Лекции и исследования. СПб., 1889. С. 288; Тиктин Н.И. Византийское право как источник Уложения. Одесса, 1898. С. 48 и др.
7. Лукин П.В. Народные представления о государственной власти в РоссииХVII в. М.: Наука, 2000. С. 251.
8. Котошихин Г. О России в царствование Алексея Михайловича. СПб., 1906. С. 116.
9. Народное движение в России в эпоху Смуты начала ХVII века. Сб. документов. М.: Наука, 2003. С. 295.
10. Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве ХVII в. М., 1912. С. 185.
11. Там же. С. 186.
12. Чистякова Е.В. Городские восстания в России в первой половине XVII в. Воронеж, 1975. С. 104.
13. Веретенников В.И. История тайной канцелярии Петровского времени. Харьков, 1910. С. 16.
14. Чебышев-Дмитриев А. О преступном поведении по русскому допетровскому праву // Ученные записки Казанского университета. Вып. I. Казань, 1862. С. 178; Линовский В. Исследование начал уголовного права, изложенных в Уложении царя Алексея Михайловича. Одесса, 1847. С. 20; Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. М., 1909. С. 343.
1. Code of laws of 1497//Anthology of the history USSR. M., 1980. P. 51-69.
2. Monuments of Russian right. Issue the third. P. 258, 315
3. Code of laws of 1550//Anthology of the history USSR. M, 1980. P. 69-84.
4. Cathedral Ulozheniye 1649. Text. Comments. M.: Science, 1987.
5. Shalfeev N. About the Authorized book of the Thuggish order. SPb., 1868. P. 28.
6. Sergeyevich V.I. Lectures and researches. SPb., 1889. P. 288; Tiktin N.I. Byzantian right as Ulozheny's source. Odessa, 1898. P. 48, etc.
7. Lukin P. V. National ideas of the government in Russia XVII century. M.: Science, 2000. P. 251.
8. Kotoshikhin G. About Russia in Alexey Mikhaylovich's reign. SPb., 1906. P. 116.
9. National movement in Russia during an era of the Distemper of the beginning of the XVII century. Col. of documents. M.: Science, 2003. P. 295.
10. Telberg G.G. Sketches of political court and political crimes in the Moscow state XVII century. M, 1912. P. 185.
11. In the same place. P. 186.
12. Chistyakova E. V. City revolts in Russia in the first half of the XVII century Voronezh, 1975. P. 104.
13. Veretennikov V.I. History of secret office of Petrovsky time. Kharkov, 1910. P. 16.
25
14. Chebyshev-Dmitriev A. About criminal of the criminal law stated in Ulozheny of tsar Alexey
behavior by Russian pre-Pertine right // Scientific Mikhaylovich. Odessa, 1847. P. 20; Vladimirsky-
of a note of the Kazan university. Issue I. Kazan, Budanov M.F. Review of history of Russian right.
1862. P. 178; Linovsky V. Work of the beginnings M., 1909. P. 343.
26
ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ • 2012 • № 1 (15)
