CC BY
86
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2016. № 3 (48). С. 192-200.
УДК 343
УГОЛОВНО-ПРАВОВОЕ РЕАГИРОВАНИЕ, ЕГО ФОРМЫ И ВИДЫ
THE CRIMINAL LEGAL REACTION, ITS FORMS AND TYPES И. М. КЛЕЙМЁНОВ (I. M. KLEYMENOV)
Предложена характеристика уголовно-правового реагирования как публичной стороны уголовно-правового воздействия. Эта сторона тесно связана с процессуальными решениями, которые наполняют жизнью уголовно-правовые установления, облекая их в формы. Отсюда закономерен вывод о таких стадиях-формах уголовно-правового реагирования, как возбуждение уголовного дела, освобождение от уголовной ответственности и от наказания, назначение наказания, освобождение от наказания, исполнение наказания, приведение приговора в соответствие с новым уголовным законом, улучшающим положение осуждённого. С каждой из названных стадий-форм связаны конкретные проблемы уголовной политики, наиболее актуальные из которых затронуты в статье.
Ключевые слова: уголовно-правовое воздействие; уголовно-правовое реагирование; уголовная политика; формы уголовно-правового реагирования; виды уголовно-правового реагирования.
Proposed characteristics of the criminal legal reaction as part of public criminal legal impact. This direction is closely connected with the procedural decisions, which gives life a criminal law setting, couching them in forms. Hence, a natural conclusion of these stages- forms of criminal law reaction as the initiation of the criminal proceeding, the exemption from criminal responsibility and from punishment, sentencing, release from punishment, the retrial the sentence in line with the new criminal law, improving the situation of the convicted person. With each of the above stages-forms are related to specific problems of criminal policy, the most relevant of which are raised in the article.
Key words: criminal legal impact; criminal legal reaction; criminal policy; forms of criminal legal reaction; the types of criminal legal reaction.
В последние годы значительное внимание специалистов в области уголовного права уделяется уголовно-правовому воздействию. Объяснение этому, как представляется, лежит в двух плоскостях. С одной стороны, недостатки в разработке и реализации современной российской уголовной политики вызвали закономерное желание ученых установить роль и вклад уголовно-правовой теории и практики в решение уголовно-политических задач. С другой стороны, интерес к этой проблематике определяется выделением мер уголовно-правового характера наряду с наказанием (ч. 2. ст. 2 Уголовного кодекса РФ, далее - УК РФ), что расширяет горизонты традиционного понимания уголовного права как науки о преступлении и наказании и требует нового осмысления его содержания и возможностей [1]. Справедливо отмечает О. А. Мочалова, что уголовно-правовое воздействие является общим (родовым) поняти-
ем по отношению к видовым понятиям наказания и иных мер уголовно-правового характера [2].
Как показывает анализ соответствующих работ, уголовно-правовое воздействие предлагается понимать достаточно широко: как всякое целенаправленное позитивное влияние уголовного права на криминальную ситуацию в стране и социальную жизнь в целом; как основанную на официально-властном волеизъявлении систему закреплённых в уголовном законе мер, необходимых для обеспечения охраны интересов государства, общества и личности от общественно опасных посягательств; как специальную деятельность государства по защите наиболее важных для общества (на данном этапе его развития) отношений от преступных посягательств и регулированию тех отношений, которые возникают вследствие нарушения устанавливаемых им уголовно-правовых
© Клеймёнов И. М., 2016 192
запретов [3]. Раскрытие содержания этого понятия уводит авторов в область уголовной политики, в которой пересекаются вопросы уголовно-правового, криминологического, административно-правового, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного характера. Иными словами, содержание рассматриваемого понятия размывается, становится всё более неопределённым.
В этой связи очевидна потребность в более узком понимании термина «уголовно-правового воздействие». Его предлагает В. К. Дуюнов, который отмечает, что уголовно-правовое воздействие можно представить как «специальную деятельность государства, реагирующего на факты нарушения устанавливаемых им уголовно-правовых запретов посредством использования возможностей, заложенных в уголовном праве» [4].
Полагаем целесообразным узкое понимание уголовно-правового воздействия обозначить термином «уголовно-правовое реагирование». Такая целесообразность обусловлена не только стремлением избежать умножения значений одного и того же понятия, но и другими соображениями.
Во-первых, уголовно-правовое реагирование представляет собой только часть уголовно-правового воздействия. Однако это центральная его часть, которая связана с реализацией уголовной ответственности, действием уголовного закона в жизни. Во-вторых, уголовно-правовое реагирование выражает преимущественно правоприменительную сторону уголовно-правового воздействия. В-третьих, через уголовно-правовое реагирование устанавливаются наиболее существенные тенденции уголовно-правового воздействия. В-четвертых, уголовно-правовое реагирование нередко фиксирует отношение правоприменителей к уголовно-правовым запретам, их функциональным качествам, что нетипично для уголовно-правового воздействия в целом.
Уголовно-правовое реагирование выражает явную, публичную сторону уголовно-правового воздействия. Эта сторона открыта для анализа, поскольку фиксируется в показателях правоприменительной практики. В то же время обращает на себя внимание её тесная связь с процессуальными решениями, которые наполняют жизнью уголовно-правовые установления, облекая их в формы. От-
сюда закономерен вывод о таких стадиях-формах уголовно-правового реагирования, как возбуждение уголовного дела, освобождение от уголовной ответственности и от наказания, назначение наказания, освобождение от наказания, исполнение наказания, приведение приговора в соответствие с новым уголовным законом, улучшающим положение осуждённого.
Каждая из названных стадий-форм характеризуется высокой степенью проблемности.
1. Стадия-форма возбуждения уголовного дела подразделяется на два вида в зависимости от положительного или отрицательного характера принимаемого процессуального решения. Уголовная статистика фиксирует стабильное снижение относительного числа возбужденных уголовных дел на фоне неуклонного роста заявлений и сообщений о правонарушениях. По значительной части таких заявлений и сообщений (около 25 %) принимается процессуальное решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Соотношение числа решений о возбуждении уголовного дела и об отказе в возбуждении уголовного дела составляет 1/3. Иными словами, основная масса заявлений и сообщений о преступлениях уходит в «отвал» отказных материалов. При этом наблюдаются «ножницы» -с ростом числа заявлений и сообщений о правонарушениях наблюдается снижение количества регистрируемых преступлений. Их доля в массиве заявлений и сообщений о правонарушениях составляет около 8 %. Закономерно возникает вопрос о том, насколько обоснована (с точки зрения соблюдения принципа законности) такая практика. Тем более, что около двух сотен тысяч постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела ежегодно (в последние два года) отменяются прокурорами как незаконные. По нашему мнению, чтобы объективно ответить на этот вопрос, следует иметь в виду аналогичные показатели советского периода (когда прокуратура обладала гораздо большими полномочиями, нежели в настоящее время).
Как показывает проведенный анализ, в последнее пятилетие советского периода из года в год практически половина рассматриваемых материалов регистрировалась как преступления (в 6 раз больше, чем в настоящее время). При этом можно отметить согла-
сованность динамики вариационных рядов: увеличение числа заявлений и сообщений о правонарушениях сопровождается ростом количества зарегистрированных преступлений. Такая согласованность указывает на адекватность уголовно-правового реагирования на криминальные ситуации на «входе» в уголовно-правовую систему [5].
Поразительны факты укрытия преступлений от учёта, указывающие на сильное течение процессов дезорганизации в правоохранительной сфере. В 2015 г. установлено свыше 165 тыс. криминальных посягательств, по разным причинам не учтенных, что на 6,5 % больше, чем в 2014 г. В деятельности оперативных подразделений прокурорами по-прежнему выявляется много недостатков. Количество нарушений законодательства об оперативно-розыскной деятельности в 2015 г. возросло до 580 тыс. (на 2 %) [6].
2. Стадия-форма освобождения от уголовной ответственности имеет следующие виды: освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ст. 75); освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76); освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст. 76.1); освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности (ст. 78, 94); применение мер воспитательного воздействия (ст. 90). Наиболее проблемным здесь является освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, потому что оно основано на ложной парадигме невысокой общественной опасности экономических преступлений (сравнительно с общеуголовными) и противоречит общеправовому принципу равенства всех перед законом. Следует согласиться с мнением тех учёных, которые полагают, что здесь реализован пролоббированный проект в русле пресловутой либерализации уголовного законодательства в сфере экономической деятельности. Регламентация указанного специального вида освобождения в Общей части - знак особого, привилегированного отношения к составам, закрепленным именно в гл. 22, который должен акцентировать внимание правоприменителя на ст. 76.1 УК РФ и способствовать фор-
мированию в общественном сознании идеи о некой исключительности субъектов экономических преступлений, о том, что сам факт осуществления предпринимательской деятельности должен являться смягчающим об-стоятельством[7].
Наряду с легальными видами стадии-формы освобождения от уголовной ответственности следует выделить и фактический вид - неприменение уголовно-правовой нормы (отсутствие уголовно-правового реагирования).
3. Стадия-форма назначения уголовного наказания имеет виды, предусмотренные гл. 10 УК РФ: назначение наказания в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части Кодекса, и с учётом положений Общей части Кодекса (ст. 60, 63.1); назначение менее строгого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части Кодекса за совершенное преступление (ст. 60, 62, 64-66); назначение более строгого наказания, чем предусмотрено соответствующими статьями Особенной части Кодекса за совершенное преступление - при рецидиве преступлений, по совокупности преступлений и по совокупности приговоров (ст. 60, 68-70); назначение наказания в особом порядке - лицу, признанному больным наркоманией (ст. 72.1); условное осуждение (ст. 73).
Наиболее проблемным участком здесь является применение особого порядка рассмотрения уголовных дел (разд. X УПК РФ). По такой упрощенной форме, не требующей от следователей больших усилий по сбору доказательств, в 2014 г. рассмотрено 65 %, а в 2015 г. - 68 % всех дел, их общее количество с каждым годом возрастает [8]. Такая широкая практика имеет ряд негативных последствий в виде снижения качества (всесторонности и объективности) предварительного расследования и разрешения уголовных дел, депрофессионализации работников дознания и следствия, внедрения манипулятивных технологий в криминалистическую тактику [9]. Характерно, что сложившаяся практика назначения наказания в общем порядке сама по себе, как правило, не выходила за пределы двух третей от максимума. Иначе говоря, она идентична практике назначения наказаний в особом порядке. Особый порядок не породил
новой традиции назначения наказания и для всех дел, вне зависимости от формы рассмотрения, используется единый алгоритм назначения наказания, а правило, указанное в ч. 7 ст. 316 УПК РФ, рассматривается как формальное ограничение, которое судья обязан соблюсти, что привело к фактическому отсутствию ощутимых выгод для заявления обвиняемым ходатайства о рассмотрения дела в особом порядке [10].
В то же время характеристика видов уголовно-правового реагирования данной стадии-формы может быть основана на практике назначения наказания. С этой точки зрения возможно выделение следующих видов: очень слабое реагирование (количество осуждённых не превышает 5); слабое реагирование (число осуждённых является небольшим, исчисляется десятками); адекватное реагирование (число осуждённых и меры наказания соответствуют криминологической характеристике преступления); активное реагирование (норма реализуется в условиях возможности обеспечения неотвратимости наказания); карательное реагирование (норма применяется на основании «буквы, а не духа» закона). Несколько особняком находятся такие виды, как рефлексивное реагирование (назначение наказания «своим» в условиях повышенного общественного внимания, «ре-зонансности» дела) и протестное реагирование (когда судебная практика входит в кон -фликт с непродуманными законодательными новеллами). Думается, что эти виды могут быть уточнены в процессе исследовательской деятельности, но в любом случае их выделение позволяет создать основу для более взвешенной и дифференцированной оценки практики назначения наказания.
4. Стадия-форма освобождения от наказания реализуется в следующих видах, установленных гл. 12 и 13 УК РФ: условно-досрочное освобождение от отбывания наказания (ст. 79); замена неотбытой части наказания более мягким видом наказания (ст. 80); освобождение от наказания в связи с изменением обстановки (ст. 80.1); освобождение от наказания в связи с болезнью (ст. 81); отсрочка отбывания наказания (ст. 82); отсрочка отбывания наказания больным наркоманией (ст. 82.1); освобождение от отбывания наказания в связи с истечением сроков давно-
сти обвинительного приговора суда (ст. 83); амнистия (ст. 84), помилование (ст. 85); освобождение от наказания несовершеннолетних с применением мер воспитательного воздействия либо помещением в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа (ст. 92).
Если в предыдущих стадиях уголовно-правового реагирования превалировала интеграция материального права с уголовно-процессуальным (вплоть до вторжения уголовного процесса в уголовно-правовую материю - ч. 7 ст. 316 УПК РФ), то здесь происходит интеграция уголовного (материального) права с уголовно-исполнительным (процессуальным) правом.
Чаще всего проблемы возникают при условно-досрочном освобождении от отбывания наказания (УДО), что объясняется его массовостью. Так, по статистическим данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, за 2013 г. судами Российской Федерации рассмотрены ходатайства об УДО в отношении 142 128 лиц (в 2012 г. - 174 854 лиц). Из них удовлетво -рены ходатайства в отношении 65 237 лиц, или 45,9 % (в 2012 г. - 89 907 лиц, или 51,4 %). Отказано в удовлетворении ходатайств в отношении 60 585 лиц, или 42,6 % от числа лиц, в отношении которых рассмотрены ходатайства об УДО (в 2012 г. - 69 200 лиц, или 39,6 %). В отношении 16 306 лиц, или 11,5 %, приняты другие решения (о направлении ходатайства по подсудности, о прекращении производства по ходатайству и т. д.) [11]. В последние годы особое внимание уделяется возмещению вреда (полностью или частично), причиненного преступлением, в размере, определённом решением суда, что предусмотрено ст. 79 УК РФ в качестве одного из условий УДО. О возмещении вреда суды делали вывод на основании представленных исправительным учреждением и (или) потерпевшими сведений о погашении гражданского иска. Если гражданский иск не был погашен или был погашен частично, суды принимали решение с учётом разъяснений, данных Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 21 апреля 2009 г. № 8 (ред. от 17 ноября 2015 г.) «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания на-
казания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» [12]. В п. 7 указанного постановления разъяснено, что если в судебном заседании установлено, что осуждённым принимались меры к возмещению причиненного преступлением вреда (материального ущерба и морального вреда), однако в силу объективных причин вред возмещен лишь в незначительном размере, то суд не вправе отказать в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания или в замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания только на этом основании. В то же время установленные факты умышленного уклонения осуждённого от возмещения причиненного преступлением вреда, угрозы расправой в адрес потерпевшего могут свидетельствовать о том, что осуждённый нуждается в дальнейшем отбывании наказания [13].
Часть 1 ст. 79 УК РФ устанавливает, что лицо, отбывающее содержание в дисциплинарной воинской части, принудительные работы или лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания, а также возместило вред (полностью или частично), причиненный преступлением, в размере, определённом решением суда. Таким образом, именно суд определяет, нуждается ли лицо в полном отбывании наказания или нет. При этом ч. 41 этой же статьи содержит положения, которые как раз направлены на разъяснение тех фактических обстоятельств, которые следует установить суду при разрешении соответствующего ходатайства и которые должны свидетельствовать о том, что исправление лица возможно и без изоляции его от общества. Так, данная норма, в частности, закрепляет, что при рассмотрении ходатайства суд учитывает поведение осуждённого, его отношение к учёбе и труду в течение всего периода отбывания наказания, в том числе имеющиеся поощрения и взыскания. Если понимать данное законоположение буквально, то «имеющимися взысканиями» могут быть только те взыскания, которые не сняты или не погашены (согласно ч. 8 ст. 117 УИК РФ, если в течение года со дня отбытия дисциплинарного взыскания осуждённый не будет
подвергнут новому взысканию, он считается не имеющим взыскания), однако фраза об учёте поведения осуждённого за весь период отбывания наказания, по сути, позволяет судам учитывать все взыскания осуждённого, имеющиеся и имевшиеся. Соответственно, складывается парадоксальная ситуация, когда юридически таких взысканий у лица уже как бы нет, фактически же они продолжают действовать. Конечно, необходимо принимать во внимание, что осуждённый, имея многочисленные взыскания, может именно в преддверии УДО начать соблюдать установленный порядок отбывания наказания для того, чтобы к моменту рассмотрения соответствующего ходатайства все эти взыскания были бы погашены. Однако практика однозначно идёт по такому пути, что даже наличие одного погашенного взыскания может послужить (и служит) формальным поводом для отказа в удовлетворении такого ходатайства, что является, безусловно, неправильным.
Больным вопросом для протерпевших от дорожно-транспортных происшествий (ДТП) является амнистия преступников, совершающих ДТП с тяжкими последствиями. В последние годы Государственной Думой было принято два крупных акта об амнистии - Постановления от 18 декабря 2013 г. № 3500-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 20-летием принятия Конституции Российской Федерации» и от 24 апреля 2015 г. № 6576-6 ГД «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов». Поскольку объявление амнистии относится к числу дискреционных полномочий Государственной Думы, она самостоятельно определяет содержание акта об амнистии. Однако такое содержание довольно часто является непродуманным и представляет собой компиляцию предыдущих постановлений об объявлении амнистии. Подобный подход довольно часто вступает в противоречие с принципом справедливости. Так, Постановление от 24 апреля 2015 г. № 6576-6 ГД предписывает освободить от наказания осуждённых к лишению свободы на срок до пяти лет включительно, совершивших преступления по неосторожности (п. 3); а также прекратить находящиеся в производстве органов дознания, органов предварительного следствия и судов уголовные дела в отношении по-
дозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений по неосторожности, за которые предусмотрено максимальное наказание, не превышающее пяти лет лишения свободы (пп. 2 п. 6). Однако к таким делам относятся и преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 264 УК РФ, устанавливающие ответственность за нарушение лицом, управлявшим транспортным средством, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека. С учётом катастрофической ситуации на российских дорогах, когда страна ежегодно теряет в ДТП целый город (так, только в 2015 г. на российских дорогах погибли 23 114 человек), подобный подход представляется абсолютно неадекватным существующим реалиям. Кроме того, он формирует представление о безнаказанности преступников, с одной стороны, и ощущение беспомощности потерпевших, - с другой. Красноречивым примером здесь является резонансное дело А. Шавенко-вой [14].
5. Стадия-форма исполнения наказания. В соответствии со ст. 7 Уголовно-исполнительного кодекса РФ (УИК РФ) основаниями исполнения наказаний и применения иных мер уголовно-правового характера являются приговор либо изменяющие его определение или постановление суда, вступившие в законную силу, а также акт помилования или акт об амнистии. Как видим, в этой стадии превалирует уголовно-исполнительное (процессуальное) право. Научная разработка его фундаментальных положений фиксирует, с одной стороны, стремление впитать классические конструкции уголовного права (объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона) при установлении составов исполнения и отбывания уголовного наказания. С другой стороны, обосновывается необходимость включения в УК РФ всех лишений, ограничений, замен и дополнений прав, законных интересов и обязанностей осуждённых [15].
Дифференциация видов этой стадии формы уголовно-правового реагирования имеет системный характер и осуществляется по учреждениям и органам, исполняющим различные виды наказания (ст. 16 УИК РФ):
5.1. Наказание в виде штрафа исполняется судебными приставами-исполнителями по месту жительства (работы) осуждённого.
5.2. Наказание в виде лишения права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью исполняется уголовно-исполнительной инспекцией по месту жительства (работы) осуждённого, исправительным учреждением или дисциплинарной воинской частью. Требования приговора о лишении права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью исполняются администрацией организации, в которой работает осуждённый, а также органами, правомочными в соответствии с законом аннулировать разрешение на занятие соответствующей деятельностью.
5.3. Наказание в виде лишения специального, воинского или почётного звания, классного чина и государственных наград исполняется судом, вынесшим приговор. Требования приговора о лишении специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград исполняются должностным лицом, присвоившим звание, классный чин или наградившим го -сударственной наградой, либо соответствующими органами Российской Федерации.
5.4. Наказание в виде обязательных работ исполняется уголовно-исполнительной инспекцией по месту жительства осуждённого.
5.5. Наказание в виде исправительных работ исполняется уголовно-исполнительной инспекцией.
5.6. Наказание в виде ограничения свободы исполняется уголовно-исполнительной инспекцией по месту жительства осуждённого.
5.7. Наказание в виде принудительных работ исполняется исправительным центром.
5.8. Наказание в виде ареста исполняется арестным домом.
5.9. Наказание в виде лишения свободы исполняется колонией-поселением, воспитательной колонией, лечебным исправительным учреждением, исправительной колонией общего, строгого или особого режима либо тюрьмой, а в отношении лиц, указанных в ст. 77 УИК РФ, следственным изолятором.
5.10. Наказание в виде пожизненного лишения свободы исполняется исправительной колонией особого режима для осуждённых, отбывающих пожизненное лишение свободы.
5.11. Наказание в виде смертной казни исполняется учреждениями уголовно-исполнительной системы.
5.12. В отношении военнослужащих наказания исполняются военной полицией Вооруженных Сил Российской Федерации: содержание в дисциплинарной воинской части -в специально предназначенных для этого дисциплинарных воинских частях; арест - на гауптвахтах. Ограничение по военной службе исполняется командованием воинских частей, в которых проходят службу военнослужащие (далее - командование воинских частей).
5.13. Условно о суждённые находятся под контролем уголовно-исполнительных инспекций, которые также осуществляют контроль за применением принудительных мер медицинского характера, назначенных в соответствии с ч. 2.1 ст. 102 УК РФ. За условно осуждёнными военнослужащими контроль осуществляется командованием воинских частей.
Состояние исполнения наказания усматривается из краткой характеристики уголовно-исполнительной системы (УИС). По состоянию на 1 мая 2016 г. в учреждениях уголовно-исполнительной системы содержалось 653 218 чел. (+7 133 чел. к началу года), в том числе в 720 исправительных колониях отбывало наказание 528 166 чел. (+3 318 чел.), в том числе:
- в 125 колониях-поселениях отбывало наказание 32 697 чел. (+1 345 чел.);
- в 6 исправительных колониях для осуждённых к пожизненному лишению свободы и лиц, которым смертная казнь в порядке помилования заменена лишением свободы, отбывало наказание 1 974 чел. (+19 чел.);
- в 8 тюрьмах отбывало наказание 1 738 чел. (-57 чел.);
- в 31 воспитательной колонии для несовершеннолетних - 1 681 чел. (-2 чел.).
В состав УИС также входят 81 федеральное казённое учреждение «Уголовно-исполнительная инспекция» и 2 407 их филиалов, в которых состоят на учёте 349 070 чел., осуждённых к наказаниям, не связанным с изоляцией от общества, и 4 954 чел., подозреваемых и (или) обвиняемых в совершении преступлений, находящихся под домашним арестом [16].
Наметившееся в текущем году увеличение числа осуждённых, отбывающих наказание в учреждениях УИС, даёт основание предположить, что ресурсы либерализации
и избирательной гуманизации уголовно-правового реагирования практически исчерпаны. Следует констатировать, что инерция социального утопизма наиболее ярко выражена в уголовно-исполнительной политике и эта траектория не имеет разумной перспективы. «Ресоциализация» убийц, насильников, педофилов, крупных мошенников и наркодилеров в норвежской тюрьме на острове Бастой, где преступники живут в комфортных условиях среди живой природы, имеют возможность отдыхать на пляжах, париться в сауне, играть в большой теннис, получают за работу ежемесячно около 10 тыс. крон (по действующему курсу валют - около 50 тыс. рублей) [17] - на фоне российских реалий выглядит просто издевательством над традиционной идеологией уголовно-исполнительной системы. Постмодернизм при исполнении наказания способен дискредитировать любые попытки обеспечить эффективность уголовно-правового реагирования на общественно опасные посягательства. Напротив, необходимо укреплять традиционный курс национальной уголовной политики сочетания строгости и справедливости, при реализации которого «беловоротничковые» преступники будут лишены юридических привилегий, конфискация имущества займет свое место в системе наказаний, а санкции уголовно-правовых запретов будут определять профессионалы на основе научных исследований.
6. Особое место занимает стадия-форма приведения приговора в соответствие с новым уголовным законом, улучшающим положение осуждённого.
Перманентные изменения, вносимые в уголовный закон (значительная часть из которых так или иначе улучшает положение осуждённого), влекут за собой право осуждённого на приведение приговора в соответствие с этим законом. Необходимо отметить, что ряд таких изменений носит не вполне обоснованный и понятный правоприменителям характер. Такими были изменения, внесенные в УК РФ Федеральным законом от 7 марта 2011 г. № 26-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации», который исключил нижний предел значительного количества составов Особенной части уголовного закона, включая те, которые предусматривают ответственность за
совершение особо тяжких преступлений, например ч. 4 ст. 111 УК РФ. Формально эти изменения улучшали положения осуждённого и суды обязаны были привести приговор в соответствие с этими изменениями, однако, по сути, общественная опасность данных деяний не изменилась. В итоге, суды нашли «выход» из сложившейся ситуации посредством снижения назначенного приговором суда наказания на один месяц. Такая практика является в настоящий момент практически повсеместной. При этом необходимо отметить, что эта практика представляет собой реакцию судов на бесконечные и не всегда достаточно обоснованные изменения УК РФ.
Важное значение имеет анализ качественной стороны уголовно-правового реагирования.
Не секрет, что правоприменительная практика направлена главным образом на борьбу с общеуголовными преступлениями, тогда как коррупционная и экономическая преступность остается практически не замеченной. Даже осуществляемая с 2008 г. государством кампания борьбы с коррупцией во многом дискредитирована правоприменителем, поскольку сводится к борьбе с мелким взяточничеством. Характерно, что в настоящее время взяткодатели значительно чаще привлекаются к уголовной ответственности, чем взяткополучатели, а основную часть взяток образуют «мизерные взятки» за незаконные действия (бездействие), а не крупные и особо крупные взятки. Так, в 2014 г. 74 % осуждённых получили взятку и 87 % дали взятку (за совершение незаконных действий), размер которой едва превышает 100 долларов. При этом 47 % таких взяткодателей вообще осуждены за дачу взятки, максимальный (!) размер которой чуть превышает 10 долларов. Вряд ли это можно назвать борьбой с коррупцией. Уголовно-правовое реагирование здесь приобретает откровенно симуляционный характер.
Назначение наказания за такие преступления также представляется заслуживающим внимание. Необходимо отметить тенденцию назначать за взяточничество штраф в качестве основного наказания. Так, в 2014 г. 59 % признанных виновными в получении взятки были осуждены к наказанию в виде штрафа, тогда как к реальному лишению свободы
приговорены лишь 20 % лиц осуждённых за получение взятки, при этом 43 % из них наказание назначено ниже низшего предела. Говоря о назначении наказания ниже низшего предела, мы сталкиваемся с весьма любопытным фактом: при осуждении лиц по ч. 3 ст. 290 УК РФ (получение должностным лицом, иностранным должностным лицом либо должностным лицом публичной международной организации взятки за незаконные действия (бездействие)) к реальному лишению свободы наказание ниже низшего предела назначается 29 % из них, тогда как при о суждении по ч. 5 данной статьи (деяния, предусмотренные ч. 1, 3, 4 настоящей статьи, если они совершены: а) группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; б) с вымогательством взятки; в) в крупном размере) и по её ч. 6 (деяния, предусмотренные ч. 1, 3, 4 и п. «а» и «б» ч. 5 настоящей статьи, совершенные в особо крупном размере) к реальному лишению свободы наказание ниже низшего предела назначается 53 и 52 % из них соответственно. При этом конфискация имущества применена только к 3 % взяткополучателей.
Наконец, следует сказать о смягчающих и отягчающих обстоятельствах, которые учитываются при назначении наказания. Так, в отличие от общеуголовных преступников, преступники экономические и коррупционные являются людьми, «положительно характеризующимися», трудоустроенными (что собственно вытекает из самой природы таких преступлений), что учитывается в качестве смягчающего обстоятельства при назначении им и без того весьма мягкого наказания. Например, при назначении наказания Е. Васильевой, которая была признана виновной в совершении ряда преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ, а также преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 174.1 и ч. 1 ст. 201 УК РФ, суд «в соответствии со ст. 60 УК РФ принимает во внимание характер, степень общественной опасности содеянного, данные о личности виновных. Васильева Е. Н. ранее не судима, к уголовной ответственности привлекается впервые, характеризуется положительно... занимала должности советника Министра обороны РФ, руководителя Департамента имущественных отношений Минобороны России, руководителя
Аппарата Министра обороны Российской Федерации. За время работы руководителем Аппарата Министра обороны РФ Президентом РФ Медведевым Д. Васильева Е. Н. награждена орденом Почёта за достигнутые трудовые успехи, многолетнюю добросовестную работу и активную общественную деятельность, имеет хронические заболевания. Данные обстоятельства в соответствии со ст. 61 УК РФ суд признаёт в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Васильевой Е. Н. В соответствии со ст. 63 УК РФ обстоятельств, отягчающих наказание подсудимой Васильевой Е. Н., не имеется» [18].
Думается, что учёт в качестве смягчающих обстоятельств высокого должностного положения, которое использовалось для совершения коррупционных преступлений, как и государственных наград, полученных на этой должности, является нонсенсом. Тем не менее суд имел на это право, поскольку перечень смягчающих обстоятельств, в отличие от отягчающих, является открытым. Среди же отягчающих обстоятельств высокое должностное положение лица не значится (исключение составляют лишь сотрудники органов внутренних дел), указанные там характеристики в большей части касаются опять-таки маргинализированных слоёв населения.
1. Дуюнов В. К. Уголовно-правовое воздействие: теория и практика. - М., 2003 ; Лопашен-ко Н. А. Основы уголовно-правового воздействия. - СПб., 2004 ; Чучаев А. И., Фирсо-ва А. П. Уголовно-правовое воздействие. Понятие, объект, механизм, классификация. -М., 2010 ; Уголовно-правовое воздействие / Г. А. Есаков и др. - М., 2012 ; Бавсун М. В. Уголовно-правовое воздействие: идеология, цели и средства реализации : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - Омск, 2013.
2. Мочалова О. А. О понятии уголовно-правового воздействия // Вестник Тольяттинского государственного университета. - 2010. -№ 3. - С. 135.
3. Там же ; Бавсун М. В. Указ. соч. - С. 10 ; Век-ленко С. В. О повышении эффективности уголовно-правового воздействия // Противодействие преступности: уголовно-правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты : материалы III Рос. конгр. уголовного права. - М., 2008. - С. 234-236.
4. Дуюнов В. К. Указ. соч. - С. 28.
5. Клеймёнов М. П., Клеймёнов И. М. Нераскрытая преступность. - М., 2015. - С. 27-28.
6. Доклад Генерального прокурора РФ на заседании Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 27 апреля 2016 г. - URL: http://www.genproc.gov.ru.
7. Соловьев О. Г., Князьков А. А. Об освобождении от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (статья 76.1 УК РФ) // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2012. - № 7. -С. 80-82.
8. Доклад Генерального прокурора РФ на заседании Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации 29 апреля 2015 г. - URL: http://www.genproc.gov.ru.
9. Попова Е. И., Гармаев Ю. П. Использование в ходе предварительного расследования норм об особом порядке судебного разбирательства (криминалистический комментарий к нормам главы 40 УПК РФ). - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
10. Титаев К. Д., Поздняков М. Л. Порядок особый - приговор обычный: практика применения особого порядка судебного разбирательства (гл. 40 УПК РФ) в российских судах. -СПб., 2012 ; Качалова О. В. Особенности назначения наказания при рассмотрении уголовного дела в особом порядке // Мировой судья. - 2015. - № 11. - С. 20-26.
11. Обзор судебной практики условно-досрочного освобождения от отбывания наказания : утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29 апреля 2014 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2014. - № 8.
12. О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания : Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2009 г. № 8 (ред. от 17 ноября 2015 г.) // Российская газета. - 2009. - 29 апр.
13. Червоткин А. С. Проблемы судебной практики рассмотрения ходатайств об условно-досрочном освобождении лиц, отбывающих лишение свободы // Уголовное право. - 2015. - № 3. - С. 131-138.
14. Дело Шавенковой. - URL: http://www.wikipe-dia.ru.
15. Орлов В. Н. Применение и отбывание уголовного наказания : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2015. - С. 11-12.
16. Краткая характеристика уголовно-исполнительной системы. - URL: http://www.фсин.рф.
17. Остров Бастой: норвежская тюрьма для особо опасных преступников. - URL: http://www.ttolk.ru.
18. Приговор Пресненского районного суда г. Москвы по делу Е. Васильевой от 6 мая 2015 г. - URL: https://presnensky--msk.sudrf.ru.
