Уголовно-правовая оценка применения психического насилия в рамках состава массовых беспорядков Текст научной статьи по специальности «Право»

Коростылев Олег Иванович

кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник филиала ВНИИ МВД России по Северо-Кавказскому федеральному округу

(тел.: +79282938085)

Уголовно-правовая оценка применения психического насилия в рамках состава массовых беспорядков

В статье рассматриваются вопросы квалификации психического насилия, примененного при совершении преступления, предусмотренного ст. 212 УК РФ.

Ключевые слова: преступление, ответственность, массовые беспорядки, психическое насилие, угроза, применение оружия.

O.I. Korostilev, Master of Law, Leading Researcher of the branch of the National Research Institute of the Ministry of the Interior of Russia across North-Caucasian Federal District; tel.: +79282938085.

Criminal-law evaluation of the use of mental violence in the corpus delicti of mass riots

The article deals with the qualification of mental violence applied when committing a crime under art. 212 of the Criminal code of the Russian Federation.

Key words: crime, responsibility, mass riots, mental violence, threat, use of weapons.

Как известно, объективная сторона состава массовых беспорядков (ст. 212 УК РФ) характеризуется довольно сложной конструкцией. В силу прямого указания закона преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 212 УК РФ, с объективной стороны выражаются в организации или в участии в массовых беспорядках, сопровождавшихся насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением оружия, взрывных устройств, взрывчатых, отравляющих либо иных веществ и предметов, представляющих опасность для окружающих, а также оказанием вооруженного сопротивления представителю власти. При этом по действующей редакции ч. 1 ст. 212 УК РФ как массовые беспорядки квалифицируется, в том числе, подготовка лица для организации таких массовых беспорядков или участия в них.

Следовательно, обязательным условием квалификации массовых беспорядков по ч. 1 или 2 ст. 212 УК РФ является их соединенность с насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением оружия, взрывных устройств, взрывчатых, отравляющих либо иных веществ и предметов, представляющих опасность для окружающих, а также оказанием вооруженного сопротивления представителю власти. В контексте заявленной темы интерес представляет вопрос о возможности констатации признаков состава массовых беспорядков в случаях применения психического насилия.

Вполне очевидно, что решение данного вопроса находится в зависимости от допущения признания психического насилия насилием, указанным в ч. 1 ст. 212 УК РФ, либо применением оружия, взрывных устройств, взрывчатых, отравляющих либо иных веществ и предметов, представляющих опасность для окружающих, а также оказанием вооруженного сопротивления представителю власти.

Итак, в первую очередь, надлежит определить, образует ли признак «насилие» факт применения психического насилия. Например, В.В. Палий утверждает, что «под насилием в данной статье подразумевается как физическое, так и психическое насилие», последнее может выражаться в угрозе причинения вреда здоровью [1, с. 536]. Аналогичным образом высказываются А.М. Баг-мет и В.В. Бычков [2, с. 37], А.И. Чучаев, Ю.В. Грачева и А.А. Задоян [3, с. 56].

Между тем, не всеми авторами разделяется точка зрения о том, что признаком «насилие» в ч. 1 ст. 212 УК РФ охватывается угроза насилием. В частности, А. Соловьёв по этому поводу пишет, что анализируемым признаком «охватывается только такое насилие, при котором оказывается физическое воздействие» [4, с. 49]. Также рассуждает и Е.Н. Федик [5, с. 830].

По нашему мнению, данная позиция является более предпочтительной. Нами не ставится под сомнение тот факт, что насилие подразделяется на два вида - физическое и психическое [6, с. 122]. В то же время системное тол-

35

кование положений российского уголовного законодательства позволяет утверждать, что термином «насилие» охватывается лишь соответствующее физическое воздействие. Случаи криминализации психического насилия специально оговариваются в нормах Особенной части УК РФ. В связи с этим следует вывод о том, что использование психического насилия не образует такого признака состава массовых беспорядков, как насилие.

Применение оружия, взрывных устройств, взрывчатых, отравляющих либо иных веществ и предметов, представляющих опасность для окружающих, вероятно, имеет потенциально широкий спектр выражения в действительности. В данном случае допустимо провести аналогию с составом хулиганства, где закреплены подобные признаки, а по их пониманию даны разъяснения Пленума Верховного Суда РФ. В частности, высшей судебной инстанцией определено, что под применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, следует понимать умышленные действия, направленные на использование лицом указанных предметов как для физического, так и для психического воздействия на потерпевшего, а также иные действия, свидетельствующие о намерении применить насилие посредством этого оружия или предметов, используемых в качестве оружия [7].

Как видно, Пленум Верховного Суда РФ прямо указывает на то, что применение оружия

1. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации /отв. ред. А.И. Рарог. 9-е изд., перераб. и доп. М., 2013.

2. Уголовно-правовая характеристика массовых беспорядков. М., 2009.

3. Чучаев А.И., Грачева Ю.В., Задоян А.А. Преступления против общественной безопасности: учеб.-практ. пособие. М., 2010.

4. Соловьёв А. Массовые беспорядки: организация, участие, призывы к неподчинению // Рос. юстиция. 2000. № 7.

5. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. А.В. Бриллиантова. М., 2010.

6. Шарапов Р.Д. Преступное насилие. М., 2009.

7. О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 нояб. 2007 г. № 45 // Бюл. Верховного Суда РФ. 2008. № 1.

подразумевает, в том числе, использование соответствующих предметов для психического воздействия на потерпевших. На наш взгляд, такие рекомендации вполне оправданны, поскольку наличие у участника массовых беспорядков оружия или иных предметов, представляющих опасность для окружающих, и выражение намерения их использования характеризуется существенной общественной опасностью. При этом отсутствуют формальные препятствия для признания, например, угроз оружием применением такового.

Под сопротивлением представителю власти следует понимать умышленные действия лица по преодолению законных действий указанных лиц [7]. При этом в тексте диспозиции ч. 1 ст. 212 УК РФ указывается на вооруженное сопротивление представителю власти. Поэтому в данном случае также констатируется факт применения оружия. Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что вооруженное сопротивление представителю власти может иметь характер как физического, так и психического воздействия на потерпевшего.

Таким образом, применение оружия, взрывных устройств, взрывчатых, отравляющих либо иных веществ и предметов, представляющих опасность для окружающих, а также оказание вооруженного сопротивления представителю власти в ходе массовых беспорядков может выражаться в психическом насилии.

1. Commentary of the Criminal code of the Russian Federation /resp. ed. A.I. Rarog. 9th ed., rev. and add. Moscow, 2013.

2. Crimina-law characteristic of mass riots. Moscow, 2009.

3. ChuchaevA.I., Gracheva Yu.V., Zadoyan A.A. Crimes against public security: sci.-practical manual. Moscow, 2010.

4. Soloviev A. Mass riots: organization, participation, calls to disobey // Russian justice. 2000. № 7.

5. Commentary of the Criminal code of the Russian Federation (article-by-article) / ed. by A.V. Brilliantov. Moscow, 2010.

6. Sharapov R.D. Criminal violence. Moscow, 2009.

7. On judicial practice in criminal cases of hooliganism and other crimes committed out of hooliganism: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of Nov. 15, 2007 № 45 // Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2008. № 1.

ВЕСТНИК КРАСНОДАРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА МВД РОССИИ • 2015 • № 1 (27)

36