CC BY
51ПРАВО И ГОСУДАРСТВО: теория и практика. 2023. № 1(217)
DOI 10.47643/1815-1337_2023_1 _192
УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ДЕЗЕРТИРСТВО CRIMINAL LIABILITY FOR DESERTION
ДЗАГОЕВ Сослан Вячеславович,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и уголовного процесса ФГБОУ ВО «Санкт-Петербургский государственный экономический университет». 191023, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. канала Грибоедова, 30-32. E-mail: angelkolieva@mail.ru;
Dzagoyev Soslan Vyacheslavovich,
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Department of Criminal Law and Criminal Procedure
St. Petersburg State University of Economics.
191023, Russia, St. Petersburg, nab. Griboyedov Canal, 30-32.
E-mail: angelkolieva@mail.ru
Краткая аннотация: В статье представлены результаты исследования особенностей разграничения дезертирства от самовольного оставления места службы. Исследование особенностей квалификации направлено на отграничение двух различных составов преступления, что обеспечит назначение справедливого наказания. В данной статье приведены примеры из судебной практики, в которых рассматривается осуждения по данным преступлениям, а именно самовольное оставление службы и дезертирство. Сделаны выводы о том, что для верной квалификации совершенного общественно опасного деяния необходимо проанализировать все объективные и субъективные признаки совершаемого преступления.
Abstract: The article presents the results of a study of the features of distinguishing desertion from voluntary abandonment of the duty station. The study of the qualification features is aimed at distinguishing between two different elements of the crime, which will ensure the appointment of a fair punishment. This article provides examples from judicial practice, which examines convictions for these crimes, namely unauthorized abandonment of service and desertion. Conclusions are drawn that for the correct qualification of a committed socially dangerous act, it is necessary to analyze all objective and subjective signs of the crime being committed.
Ключевые слова: военное преступление, военнослужащий, дезертирство, самовольное оставление места службы.
Keywords: war crime, serviceman, desertion, unauthorized abandonment of the duty station.
Для цитирования: Дзагоев С.В. Уголовная ответственность за дезертирство // Право и государство: теория и практика. 2023. № 1(217). С. 192-193. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_1_192.
For citation: Dzagoev S.y. Criminal liability for desertion // Law and state: theory and practice. 2023. No. 1(217). pp. 192-193. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_1_192.
Статья поступила в редакцию: 28.12.2022
Обязанность по защите государства является одной из конституционных обязанностей граждан, в связи, с чем уклонение от исполнения воинского долга, совершенное различными способами, следует оценивать, как преступление с умышленной формой вины.
Самовольное оставление места несения службы и дезертирство следует рассматривать как военные преступления, разграничение которых в ряде случаев является затруднительным процессом, поскольку для осуществления верной квалификации необходимо иметь специ -альные знания правовых норм, которые регламентируют процесс прохождения военной службы.
Общественная опасность преступлений против военной службы заключается в том, что военнослужащий, который самовольно покидает место несения службы уклоняется от возложенных на него обязанностей по выполнению своего воинского долга в течение определенного времени, ставит себя вне воинского коллектива, чем соответственно наносит ущерб боевой готовности воинской части, конкретного подразделения и в целом всей боевой способности государства.
Непосредственным объектом рассматриваемых преступлений является порядок пребывания на военной службе, при этом под дополнительным объектом следует понимать, например, жизнь и здоровья граждан (если при совершении преступления, военнослужащий посягает на интересы других граждан и т.п.).
Под дезертирством следует понимать самовольное оставление места несения службы в целях уклонения от военной службы (ст.338 УК РФ). К совершению данных действий также приравнивается неявка в тех же целях на военную службу.
Самовольное оставление части или места службы предполагает собой неявку без наличия уважительной причины к месту несения службы, совершаемое при увольнении, переводе, командировке, явки из отпуска и т.п. (ст. 337 УК РФ). При этом в законодательной норме, установлено, что данное преступление совершается в течение определенных сроков (свыше двух суток, но не свыше десяти суток).
Объединяющим признаком двух рассматриваемых составов является наличие критерия «самовольность», то есть действия совершаются по собственной воли и по собственному усмотрению виновного лица.
Под «неявкой» следует понимать не появление на месте несения воинской службы в установленное время.
Соответственно, под оставлением места несения службы следует понимать прекращение или не продолжение осуществления каких-либо действий (то есть в данном случае действий, направленных на выполнение воинских обязанностей).
Соответственно, при совершении обоих преступлений, военнослужащий намеревается самовольно оставить место несения своей службы, но при этом при совершении дезертирства военнослужащий уже не намеревается вернуться обратно для прохождения военной службы.
Однако, в любом случае, при совершении обоих преступлений, предполагается, что военнослужащий будет уклоняться от выполнения своей обязанности по несению военной службы.
Таким образом, можно отметить, что основным критерием разграничения двух составов является определение момента окончания со-
Уголовно-правовые науки
вершения преступления, а также наличие намерения военнослужащего вернуться к исполнению своих воинских обязанностей.
И дезертирство, и самовольное оставления места несения службы следует рассматривать как оконченное преступление с момента оставления воинской части, однако, для квалификации важно учитывать тот факт, вернулся ли военнослужащий через установленное время к месту несения службы. То есть фактически, дезертирство и самовольное оставление место несения службы следует рассматривать как длящееся преступление, поскольку они имеют два момента окончания:
юридический момент, который характеризуется тем, что преступление окончено с момента самовольного оставления места несения службы или неявки на военную службу;
фактический момент, который характеризуется тем, что преступное деяние заканчивается с момента его пресечения правоохранительными органами или с момента добровольной явки военнослужащего.
Важно отметить, что преступление может быть окончено и в том случае, если военнослужащий не был задержан до того момента, как у него истечет обязанность по несению военной службы.
Так, например, для военнослужащих, которые проходят военную службу по призыву этим основанием будет являться достижение военнослужащим возраста 28 лет, для военнослужащего, который проходит военную службу по контракту - до момента достижения им предельного возраста нахождения на военной службе.
Так, например, гр. А., с целью временного уклонения от прохождения военного службы, без наличия уважительной причины не явился к месту несения службы 14.03.2020 г., при этом, 06.06.2020 г. он добровольно явился в военный комиссариат, где пояснил, что он своевременно не явился к месту прохождения службы по личным причинам, в связи с возникновением у него желания временно отдохнуть от выполнения обязанностей военной службы. За совершение данного преступления гр. А. был осужден по ч.4 ст. 317 УК РФ [2].
Другой пример из судебной практики показывает, что 13.12.2018 г., гр. Р., с целью уклониться от прохождения военной службы, умышленно не явился из отпуска в войсковую часть, после чего стал проживать в г. Ставрополь. 14.04.2020 г. гр. Р. был задержан сотрудниками военной комендатуры. За совершение данного преступления гр. Р. был осужден по ст. 318 УК РФ. [3].
Таким образом, рассмотренные примеры из судебной практики свидетельствуют о том, что при осуществлении квалификации совершенного деяния, в основу разграничения двух составов было положено отсутствие (или наличие) добровольного осознанного желания вернуться к месту прохождения службы. При этом, если предположить, что военнослужащий имел подобное желание, но не предпринимал каких-либо действий для его реализации (то есть продолжал уклоняться от военной службы, добровольно не являлся к месту прохождения службы или в военный комиссариат и т.п.), то действия виновного следует рассматривать как дезертирство.
При этом, в том случае, если военнослужащий покидает место несения службы с вверенным им оружием, но после этого добровольно является с явкой с повинной, такие действия уже нельзя квалифицировать по ст. 337 УК РФ, поскольку в данном случае ключевой значение приобретает наличие квалифицирующего признака, предусмотренного ч.2 ст. 338 УК РФ.
Важно отметить, что осуществляя квалификацию преступлений, сопряженных с уклонением от несения военной службы, органам предварительного расследования важно исследовать все элементы субъективной стороны совершаемого преступления, в том числе наличие или отсутствие уважительных причин, признаков стечения тяжелых жизненных обстоятельств и т.п [5]. В рассматриваемом случае тяжелые жизненные обстоятельства хотя и не освобождают военнослужащего от уголовной ответственности, но между тем могут выступить в качестве смягчающего обстоятельства при фактическом назначении наказания за совершенное преступление [4].
Однако, как правило, в современной правоприменительной деятельности, военными следователями возбуждается уголовное дело по более тяжкому составу (по ст.338 УК РФ), поскольку на момент выявления факта оставления воинской службы еще не имеется достоверных данных, которые свидетельствуют о последующем намерении военнослужащего явиться обратно к месту прохождения службы.
Таким образом, на основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что при разграничении дезертирства и самовольного оставления места несения службы правоприменительными органами должны быть проанализированы все объективные и субъективные признаки совершаемого преступления для того, чтобы осуществить верную квалификацию совершенного общественно опасного деяния.
Библиогра фия:
1. Смирнов А.М., Смирнов А.М. К вопросу о квалификации дезертирства по объективной стороне // Бюллетень науки и практики. 2019. №5. С. 403-407
2. Приговор Великоновгородской гарнизонного военного суда Новгородской области 1- 26/2020 от 30 июля 2020 г. по делу № 1-26/2020. URL: https://sudact.ru/regular/doc/wyeoqOI6U9g8/
3. Приговор Ставропольского гарнизонного военного суда № 1-21/2020 от 9 июля 2020 г. по делу № 1-21/2020 URL: https://sudact.ru/regular/doc/TxuNyCtY74xW/
4. Поляков Р.А., Грабко Д.И. Проблемные вопросы регламентации уголовной ответственности за дезертирство // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2019. №5-2. С. 164-168.
5. Колиева А.Э. О формальных и неформальных способах регуляции взаимодействий между субъектами доверительных отношений // Аграрное и земельное право. 2014. № 12 (120). С. 41-46.
References:
1. Smirnov A.M., Smirnov A.M. On the question of the qualification of desertion on the objective side // Bulletin of Science and practice. 2019. No.5. pp. 403-407
2. The verdict of the Velikonovgorod Garrison Military Court of the Novgorod region 1- 26/2020 of July 30, 2020 in case No. 1-26/2020. URL: https://sudact.ru/regular/doc/wyeoqOI6U9g8/
3. The verdict of the Stavropol Garrison Military Court No. 1-21/2020 of July 9, 2020 in case No. 1-21/2020 URL: https://sudact.ru/regular/doc/TxuNyCtY74xW/
4. Polyakov R.A., Grabko D.I. Problematic issues of regulation of criminal liability for desertion // International Journal of Humanities and Natural Sciences. 2019. No.5-2. pp. 164-168.
5. Kolieva A.E. On formal and informal ways of regulating interactions between subjects of trust relations // Agrarian and land law. 2014. No. 12 (120). pp. 41 -46.
