CC BY
18
V
Яна Аржанова
Удачный
фасон
Чтобы сохранить конкурентоспособность в новых рыночных условиях, фабрике «Большевичка», более полувека выпускающей костюмы для массового потребителя, пришлось уйти в премиальный сегмент.
Нынешний совладелец «Большевички», а в прошлом директор фабрики Владимир Гуров уверен: сегодня некоторые линии выпускаемых предприятием мужских костюмов не уступают по качеству продукции под маркой Canali. Конечно, приятнее было бы говорить о том, что итальянцы, эти признанные мастера моды и стиля, с нарастающим вниманием следят за каждым шагом российского конкурента. Но кто сказал, что это невозможно?
Учиться шить костюмы по западным лекалам на «Большевичке» начали еще в советскую эпоху. Так, в 1983 году был запущен пилотный проект, в рамках которого началось производство костюмов по лицензии французской Vestra Union SA. Опыт пошел на пользу: планка качества выпускаемых предприятием изделий заметно поднялась. В на-
всего1% составляет
доля легкой
промышленности в общих объемах производства РФ
чале 90-х, когда государственные предприятия приватизировались, «Большевичке», казалось, повезло больше других. Все шло к тому, что фабрика вот-вот начнет шить и продавать костюмы под французским брендом Christian Dior. В ту пору заманчивые перспективы широкими мазками намечал глава британского текстильного гиганта Illingworth Morris Алан Льюис, выигравший инвестиционный конкурс на 49% акций «Большевички». Однако ничего, кроме затяжных судебных разбирательств, «сотрудничество» с иностранцами не принесло, а в 1996 году договор купли-продажи акций и вовсе признали недействительным. Сегодня основным акционером фабрики является трудовой коллектив, а вместо костюмов Christian Dior она запустила собственные бренды — Bacard и Nestor Melagne.
В ситуации дискомфорта
В эпоху плановой экономики производственное объединение включало в себя шесть промышленных предприятий и два фирменных магазина. Численность персонала составляла примерно 3,5 тыс. человек. Но главное, основанное в 1929 году предприятие было способно выполнить практически
любой заказ. Обмундирование для Советской армии? Пожалуйста. Униформа для сотрудников метрополитена? Получите, распишитесь. Экипировка для участников 0лимпиады-80? Нет проблем!
Что такое «Большевичка» сегодня? Завод в центре Москвы и логистический терминал в районе Люблино с пятью сотнями работников. В столице шьется продукция под дорогими брендами, розничная цена которой — 10 тыс. рублей и выше. А вот производство «бюджетных» костюмов в ценовом диапазоне от 5 до 6,5 тыс. рублей несколько лет назад было переведено на аутсорсинг в Китай. Заказы выполняет та же компания, на производственных мощностях которой давно уже «прописались» такие крупные итальянские бренды, как СогпеИаш, ZШi и Матаойо. Что же, неплохое соседство.
Если бы владельцы «Большевички» гнались за дешевой рабочей силой, то, скорее всего, производство разместилось бы в Бангладеш или во Вьетнаме. Однако Китай выглядел более привлекательно с точки зрения развитой инфраструктуры и богатства доступных «комплектующих». На пару с Италией Поднебесная вот уже не один год подряд обеспечивает
V
многие российские предприятия нитями, пуговицами, да и тканями. Хотя цены начинают «кусаться». «Сегодня в Китае на самом деле не так уж и дешево шить, — разрушает стереотипы Гуров. — Производители из Восточной Европы туда уже не идут. А немецкие фирмы, зарегистрированные где-нибудь в Берлине, шьют костюмы в Словении, Болгарии или Румынии, указывая при этом на этикетке «Сделано в Германии». Это все более заметный тренд: трудоемкие отрасли перемещаются в регионы, где с точки зрения экономики созданы более благоприятные условия для ведения бизнеса. И Китай — больше не «дешевая фабрика».
После распада СССР отечественная текстильная промышленность оказалась в прямой зависимости от импортного сырья. Хлопковым волокном нас уже давно на сто процентов снабжают зарубежные поставщики. Собственное производство химических волокон и нитей менее чем наполовину удовлетворяет внутренние потребности. Продукция российских производителей длинноволокнистого льна не соответствует современным требованиям по качеству, да и с объемами поставок, как правило, возникают проблемы. Еще сложнее дела обстоят с натуральным шелком и шерстью, которые в России практически не производятся. Многие камвольные предприятия прекратили свое существование: калининское, ивановское, краснохолмское, краснодарское... А с ними еще с десяток комбинатов.
«В России осталось всего несколько предприятий, выпускающих камвольные ткани, которые используются в пошиве мужских костюмов, — подводит итог директор агентства «Анитэкс» Владимир Сидоркин. — В связи с отсутствием собственной сырьевой базы ткани отечественного производства по цене и качеству заметно уступают зарубежным аналогам».
Сегодня доля легпрома в общих объемах российского производства — капля в море. Даже до 1% едва дотягивает. А ведь были времена, когда наша страна занимала второе место в мире по производству
кк
I Одеваться в костюмы «Большевички» пока может позволить себе только Москва. Наращивать продажи Владимир Гуров намерен за счет расширения торговой сети
текстильных и швейных изделий. «Сегодня главной с точки зрения наполнения бюджета стала нефтегазовая промышленность, — говорит Владимир Гуров. — Вот только расплачиваются за это промышленные предприятия высокими тарифами и неконкурентоспособностью».
Объемы отечественных поставок текстильных изделий в розницу, по оценкам экспертов, составляют не более 20%. Весь остальной рынок делит легальный (30%) и теневой (50%) импорт. На фоне сложившихся обстоятельств выжившие предприятия с советским прошлым выглядят чуть ли не артефактами. Но те из них, что отшивают мужские костюмы, чувствуют себя вполне комфортно. До 2006 года в сегменте мужского костюма преобладали продукты отечественного производства с долей рын-
ка 80%. Тенденция постепенного снижения объемов внутреннего производства наметилась в период кризиса, но уже в 2010 году рост возобновился — на 47%. Ну а крупнейшими импортерами мужских костюмов ныне являются Китай, Турция и Италия, совокупная доля которых составляет около 75%.
Костюмный бум
«Из фабрик, специализирующихся на костюмах, ни одна не закрылась!» — утверждает Владимир Гуров. По его собственным оценкам, в этом сегменте рынок даже перенасыщен. Если внимательно присмотреться к местам дислокации отечественных фабрик, то на карте останется не так уж и много не покрытых костюмным производством территорий. Шьют в Москве и Санкт-Петербурге,
V
Твери и Ульяновске, Иванове и Пскове, Новосибирске и Уфе, в Челябинске, Краснодаре и многих других городах.
В чем секрет? К середине 80-х советские предприятия легкой промышленности успели создать неплохой рыночный плацдарм. В 1984 году вышло Постановление ЦК КПСС о техническом переоснащении легкой промышленности СССР, благодаря которому многие предприятия успели получить новое иностранное оборудование. После приватизации начали появляться и «герои нового времени» — по большей части небольшие фирмы, которые, в отличие от старожилов, не имели опыта в швейном производстве.
в 0,6%, считая при этом, что фабрике удалось занять прочную позицию нишевого производителя качественной продукции. Как это ни удивительно, но в финансовом плане предприятие вполне самодостаточно, не отягощено кредитами, а показатель рентабельности превышает 20%. Но все равно в новых рыночных условиях Владимир Гуров, окончивший Московский технологический институт легкой промышленности и руководящий фабрикой около 30 лет, чувствует себя не слишком комфортно:
— В отличие от нас, занимающихся портновским делом на протяжении многих лет, большинство нынешних операторов — люди случайные: отставные военные,
Ml
I В советское время директор фабрики играл роль лоббиста, а главный инженер был «технократом». Теперь все иначе. Главных инженеров в принципе нет, технолога найти — проблема! ^^
Феномен увлечения мужским костюмом на самом деле легко объясним. Не в пример женской одежде, этот сегмент не отличается большими объемами производства и широтой ассортимента. К тому же он весьма статичен, не требует частого обновления модельного ряда. «Упор делается на крой и технологию пошива, поскольку это главные критерии выбора: костюм в первую очередь должен хорошо сидеть, — поясняет коммерческий директор Fashion Consulting Group Ануш Гаспарян. — Кроме того, это товар постоянного спроса, на него не сильно влияют тренды, которые необходимо учитывать компаниям, работающим по технологиям fast fashion».
Конечно, по количеству выпускаемых изделий «Большевичка» уступает своим конкурентам. Первые строчки в рейтингах держат такие игроки, как Псковская швейная фабрика «Славянка», Промышленно-торговая швейная фирма «Элегант», «Сударь», Швейная фирма «Айвенго», «Александрия». Сам Гуров скромно оценивает свою долю рынка
неудавшиеся энергетики, представители других профессий. Ведь что сложного в том, чтобы поехать в другую страну, закупить там партию костюмов и продать их? Правильно, ничего! Расчет делается на то, что потребитель чего-то да не заметит.
Руководитель отдела маркетинга ОАО «Элегант» Елена Строкина соглашается: конкуренция на рынке обостряется из года в год благодаря росту активности не только зарубежных компаний и крупных российских фабрик, но и множества проворных оптовиков. По сути, для «Большевички» главная угроза ныне — это многочисленные ИП с привилегированными условиями ведения бизнеса. Это, конечно, даже не производства, а «мелочь» — но занимающая приличную долю рынка. «Людям по большому счету все равно, где покупать — у нас или у них. Разница только в том, что наше предприятие заплатит налоги, а они — нет», — замечает Гуров.
Выйдя на рынок с костюмами по цене выше средней, «Большевичка» поначалу растерялась среди огромного количе-
ства игроков с товаром подешевле. Скидок и распродаж вроде «двух костюмов по цене одного» владельцы фабрики не признают принципиально: сегмент не тот. Да и в регионы выходить проблематично: там покупателя уже давно привязали к себе местные производители недорогих пиджаков и брюк. По всему выходит, что одеваться в костюмы «Большевички» пока может позволить себе только Москва. Неудачным оказался опыт продаж и в Санкт-Петербурге: с учетом индивидуальных заказов обороты здесь недотягивали даже до миллиона рублей в месяц. Удерживать свой процент рынка предприятию удается пока за счет 80% постоянных клиентов, а весь маркетинг заключается в развитии сети фирменных магазинов.
Воспитание вкуса
Предназначение костюма за последние 20 лет кардинально изменилось. Это раньше он был просто вещью, прикрывающей тело, а сегодня — продукт статусный, рассуждает Гуров. Плохо сидящий костюм — нонсенс. Выделиться среди многочисленных конкурентов предприятию удается не только за счет выверенного кроя и достойного «верха» (ткани), но и благодаря широкой размерной сетке и «ростовке». «Мужчина с нестандартным размером или ростом может подобрать себе в «Большевичке» полноценный костюм, — утверждает Ануш Гаспарян. — На рынке не много игроков, предоставляющих подобную возможность, поэтому зачастую мужчины с нестандартным ростом и фигурой вынуждены прибегать к услугам индивидуального пошива». Кстати, и для самой «Большевички» индивидуальный пошив в последние годы вырос в успешный бизнес с ежемесячной выручкой до 10 млн рублей. Стоимость костюмов при условии спецобслуживания может достигать 50-60 тыс. рублей. Такой товар — для особого потребителя, разбирающегося и в тканях, и в качестве пошива.
— В нашем бизнесе, — объясняет Владимир Гуров, — процветает фальсификация, а пото-
V
му действует железное правило «Caveat emptor!» [в переводе с лат. «Покупатель! Будь настороже!» — Прим. авт.]. Люди в большинстве своем плохо разбираются в тканях, и многие игроки рынка этим пользуются. Они искренне считают, что потребитель, купивший вместо полушерстяного костюма стопроцентный полиэфир, «сам виноват». Для Европы это уже пройденный этап. Там потребитель созрел, он отвечает за свои решения и никогда не вернется туда, где однажды ошибся с покупкой. У наших же людей совершенно другой менталитет: «за рубль» они хотят приобрести качественную вещь, которая не снашивается годами. А это уже проблема культуры потребления.
При работе с дорогим материалом мастерам сначала приходится отрабатывать пошив на дешевой ткани — готовить макет-основу костюма, которая затем «перекладывается» на ткань, выбранную заказчиком. По такой технологии работают ателье на улице Сэвил-Роу в Лондоне, прославившиеся тем, что вручную производят высококачественную одежду. Несмотря на растущий интерес потребителя к продукции, сшитой на заказ, Владимир Гуров, тем не менее, не рассчитывает на рекордные показатели в этом сегменте. Все-таки в случае со спецобслуживанием приходится работать иногда с чересчур разборчивыми заказчиками. А таких, как известно, не большинство.
«К нам обращаются искушенные клиенты, которые, зная разницу между дублированной и сдублированной тканью, хотят получить костюм, сшитый по технологии «full canvas», то есть без дублирования полочки пиджака, — рассказывает Гуров. — Разбираться в этих тонкостях — все равно что чувствовать разницу между блюдами, приготовленными из замороженного или парного мяса».
Крепкий капитал
У «Большевички», вероятно, никогда бы не появилось возможности приблизиться к уровню мастерских Сэвил-Роу, если бы не персонал. Каждый раз, когда
Гурова пытаются поддеть разговорами о нецелесообразности эксплуатации здания в центре столицы, он говорит о главном активе фабрики — о людях. В результате развала системы профтехобразования крупным предприятиям пришлось самостоятельно заниматься подготовкой швей, конструкторов, технологов, специалистов по обслуживанию оборудования. Эта участь не миновала и «Большевичку». Швею-мотористку здесь готовят за 3 месяца, а конструкторам дают возможность работать совместно с итальянскими специалистами, которые время от времени привлекаются на производство. Поэтому нежелание обосновываться где-нибудь на периферии отчасти вызвано еще и тем, что в случае переезда упадут показатели производительности труда, а главное, качества продукции.
Размышляя о будущем фабрики и о перспективах легкой промышленности в целом, совладелец «Большевички» немного ностальгирует по прошлому Да, чуть ли не «доброй традицией» стало упрекать «красных директоров» в неэффективном менеджменте при всяком удобном случае. Но Гуров относится к подобным выпадам хладнокровно, имея в запасе контраргументы:
— В советское время существовала другая система управления предприятием. Директор играл роль лоббиста, а главный инженер, его заместитель, был «технократом». Каждый из них выполнял свои функции. Если директор занимался организационной деятельностью, вел политико-воспитательную работу, решал социальные вопросы, связанные с общежитиями, детскими лагерями, турбазами отдыха, то главный инженер руководил техническими процессами. Сейчас же главных инженеров в принципе нет. Да что уж говорить: технолога найти — целая проблема! Но самое удивительное, что подобная ситуация сложилась и в Италии. В итоге сейчас все технологи — в Китае.
К качеству госуправления у акционера «Большевички» тоже образовалось немало вопросов. По большей части сложную ситу-
i\ f
^ I'-1
ацию с легкой промышленностью, которая пока еще держится благодаря госзаказам, Гуров объясняет не иначе как «деградацией качества управления» в экономике.
В последнее время игроков рынка часто пугают вступлением России в ВТО. Сами же промышленники, привыкшие работать на рынке, который наполовину заполнен китайской контрабандой, в один голос заявляют: «Не боимся!» У каждого из них, вероятно, выработался свой иммунитет к ВТО. У «Большевички» он точно есть, признается Владимир Гуров. Это репутация и качество. ■
