CC BY
56
«У ГОГОЛЯ - БЕСКОНЕЧНО СМЕШНО, А ПОТОМ - “НАД КЕМ СМЕЕТЕСЬ”?» (Интервью с драматургом Николаем Колядой)
ФК: Николай Владимирович, когда состоялась ваша первая «встреча» с Гоголем?
Н.К. Когда я был еще совсем маленький и только научился читать (а читал я много-много, хотя в селе у нас было всего две библиотеки), я читал все, что только под руку попадется, и наткнулся, конечно же, на Гоголя. Прочитал «Ночь перед Рождеством» и увидел там в самом начале такую сноску -достаточно известную: «Колядовать у нас называется петь под окнами накануне рождества песни, которыге называются колядками... Говорят, что быгл когда-то болван Коляда, которого принимали за бога, и что будто оттого пошли и колядки. Кто его знает?». Я был очень удивлен, увидев свою фамилию. Отец у меня украинец, и фамилия украинская, красивая, но тогда мне казалось, что она при-
думанная, смешная. И вдруг неожиданно встретил ее у Гоголя. Надо же, написал про мою фамилию! Тогда я и обратил внимание на творчество Николая Васильевича. И с тех пор очень нежно к нему отношусь. Перечитывал все, что написано Гоголем, наверное, тысячу раз. Всегда любил его и люблю до сих пор, потому что это невероятный писатель. Не могу даже сказать, какой текст у Гоголя люблю больше всего, - все замечательно. «Мертвые души» - шедевр, любую строчку бери, читай-перечи-тывай, наслаждайся.
ФК.: Вы пишете довольно много инсценировок, в том числе по мотивам произведений Гоголя. Почему такое внимание к текстам этого классика?
Н.К.: Да, с Гоголем у меня и как у драматурга, и как у режиссера много связано. У каждого «обращения к Гоголю» - своя история. Началось все с Лии Ахеджаковой, которая попросила меня написать для нее «Старосветские помещики» (потом я назвал пьесу «Старосветская любовь»). Я взялся за дело, сидел в Логиново и писал. Работал сначала трудно: писал и думал: зачем мне это надо? Но на середине пьесы вдруг понял, что пишу про своих родителей, своих маму и папу, и мне вдруг стало так легко. Работа пошла очень быстро, просто. Наверное, поэтому у пьесы такая долгая жизнь. «Старосветскую любовь» поставил Валерий Фокин, очень известный, талантливый режиссер, и Ахеджакова вместе с Богданом Ступкой довольно долго играли эту пьесу - 6 или 8 лет. Приятно, что и сейчас пьесу ставят разные театры (в Новосибирске, в Ростове-на-Дону). А я до сих пор радуюсь тому, что сделал такую законченную инсценировку. Раньше эта тонюсенькая повесть Гоголя не была адаптирована для театра.
Для Ахеджаковой же написал по мотивам Гоголя «Коробочку»: попробовал взять из «Мертвых душ» одного персонажа и исследовать «черты русского характера». Как Гоголь говорит: «Иной и почтенный, и государственный даже человек, а на деле выходит совершенная Коробочка». Вот эту «дубин-ноголовость» русского человека мне было интересно исследовать.
Не так давно для Ольги Аросевой я написал пьесу «Иван Федорович Шпонька и его тетушка». Мне кажется, я ее удачно «сложил», такая хорошая пьеса получилась. Может быть, даже поставлю у себя. Эту незаконченную повесть никто никогда не делал для театра. Был в 70-е годы спектакль на ТВ, его ставили Фокин с Табаковым, но не знаю, кто автор инсценировки и сохранился ли на видео спектакль. Я взял ранние пьесы Николая Васильевича, «склеил», добавил своего. И как-то все это удачно сложилось - получилась, на мой взгляд, законченная история.
Ф.К.: Какие из своих режиссерских работ по Гоголю вы считаете самыми удачными?
Н.К.: Наверное, «Ревизор». Я поставил его у себя в театре, на настоящей грязи. Спектакль идет уже много лет, мы возили его в разные страны -недавно, например, были во Франции, и везде Гоголь в этой постановке принимается на «ура».
Кроме того, в прошлом году в Театре Кукол я поставил пьесу «Башмачкин» моего ученика Олега Богаева, и достаточно удачно, как мне кажется. Получился хороший спектакль.
Люблю свой спектакль «Женитьба». Помню, как мы показывали его в Москве в театре «Современник» и как хохотала на весь театр Ахеджакова, как она заводила весь зал своим смехом. После спектакля зашла за кулисы и сказала мне: «Коля, это шедевр!». Очень приятно, когда Ахеджакова - великолепная артистка - говорит такие слова. Но по-другому и быть не могло - это же Гоголь. Во всех трех спектаклях играет Олег Ягодин, замечательный актер. Он играет и Башмачкина, и Хлестакова, и
Подколесина. Ну и другие артисты, занятые в «Женитьбе» и «Ревизоре», очень неплохие.
ФК.: Как вам кажется, насколько творчество Гоголя адекватно современности?
Н.К.: Георгий Товстоногов - великий режиссер - сказал, что классика должна звучать на сцене так, как будто ты читаешь сегодняшнюю газету. Театр обязательно должен быть современным. И Гоголь абсолютно современен. Когда в Екатеринбурге проходил саммит ШОС - помните, когда все просто сдурели от того, что приехал самый настоящий «ревизор», - у нас шел спектакль «Ревизор». И надо сказать, публика хохотала до упада - все смеялись совершенно как сумасшедшие. Потому что было полное ощущение, что все показанное на сцене прямо сейчас у нас в городе и происходит. «Ах, боже мой! я и позабыл, что возле того забора навалено на сорок телег всякого сору. Что это за сквер-ныгй город! Только где-нибудь поставь какой-нибудь памятник или просто забор - черт их знает отку-дова и нанесут всякой дряни! ... Если спросят, отчего не выгстроена церковь при богоугодном заведении, на которую год назад быгла ассигнована сумма, то не позабыть сказать, что начала строиться, но сгорела. Я об этом и рапорт представлял. А то, пожалуй, кто-нибудь, позабыгвшись, сдуру скажет, что она и не начиналась». Правда, ничего в России не поменялось: все разворовано, и беды все еще две - дураки и дороги. И не думаю, что когда-нибудь что-нибудь изменится.
ФК.: Вы как режиссер испытываете «сопротивление материала», когда ставите Гоголя? Легко ли работать с классическим текстом?
Н.К.: Нет, никакого сопротивления. Мне тексты Гоголя абсолютно органичны. При постановке и «Ревизора», и «Женитьбы» всегда было очень легко, весело, смешно. В работе над спектаклем главное, чтобы актеры не сидели и не скучали. А с Гоголем скучно не бывает. Артисты читают, смеются, потому что это все невероятно современно, невероятно остроумно. И репетиции не нужны - само все бежит.
Ф.К. Вы давно преподаете в Театральном институте. С позиции человека, который учит писать, - полезен ли Гоголь молодым авторам? Интересен им?
Н.К.: В театральном институте, где я преподаю уже много лет, на каждом занятии я говорю своим студентам: что есть пьеса? Это, во-первых, Мысль -что-то, что я хочу сказать людям, важное, необходимое; во-вторых, Слово - каждое слово, как розовое яблоко, должно «кататься по тарелочке» (вспомните, как, например, Набоков любит слово, как дает читателю его «понюхать», почувствовать); ну и, в-третьих, Характер - интересен всякий человек, тот, который по улице проходит мимо тебя или сидит рядом с тобой. Вот это три важнейших компонента. Но если нет во всем этом боли, боли за людей, о которых ты пишешь, то ничего не получится. Театр - это когда смешно, смешно, смешно, когда
хохочу до упаду, а потом вдруг плачу. Только за это - за возможность посмеяться, а потом поплакать - люди и готовы ходить в театр. Вот у Гоголя именно так. У Гоголя - бесконечно смешно, а потом - «над кем смеетесь»? С этой точки зрения гоголевские тексты - образцы, они выстроены просто безупречно. Я очень часто при разборе пьес говорю: ну где у тебя в пьесе исходное событие? Вспомни: «Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить...». Если нет исходного события, то все «рассыпается». Я пытаюсь учить будущих драматургов на текстах Гоголя, потому что они идеальны во всех отношениях.
ФК. Читают ли ваши студенты классику?
Н.К.: Больной вопрос. Конечно, я пытаюсь «заставлять», но толку от этого мало. Как можно заставить читать? Отношение у всех разное. Кому-то хочется учиться, а кому-то все равно. Кому надо - тот читает, а бить палкой не могу - это их проблемы, их жизнь. Не так давно подходит ко мне один студент,
показывает «Мертвые души» и говорит: «Во книжка! Классная! Сейчас ехал в метро, дочитал последнюю страницу. Супер-книга!». Что на это можно сказать? Ну, молодец, молодец. А студент-то второй курс закончил. В таких случаях бывает за ребят очень стыдно. Иногда произнесешь на занятии фразу из какого-нибудь знаменитого текста, спросишь: откуда цитата? И видишь 40 человек, которые смотрят на тебя и НЕ ЗНАЮТ. Ну что ж поделать? Они не понимают, что писательский труд - это невероятно тяжело. Сиди, пиши, работай. А они только говорят, говорят, хотят кого-то эпатировать, удивить. А чем можно удивить? Какими-то несусветными матами или сексом и наркотиками... Или действие происходит на небесах, или прилетел инопланетный корабль. А всего-то надо пристальнее посмотреть на жизнь вокруг - тут такие немыслимые трагедии. Хотя, что говорить, люди очень разные. Есть пытливые, талантливые, есть те, кто просто хочет получить диплом. Тут ничего не поделать. Не всем быть Гоголями.
Беседу вели О.Ю. Багдасарян,
кандидат филологических наук, доцент кафедрыг современной русской литературыг УрГПУ, и А.В. Титова, студент факультета русского языка и литературыы УрГПУ.
