CC BY
10Тюремная субкультура с позиции этологии
Пономарев Сергей Борисович,
доктор медицинских наук, профессор, главный научный сотрудник, Научно-исследовательский институт Федеральной службы исполнения наказаний России E-mail: docmedsb@mail.ru
Одной из важных задач, которые стоят перед пенитенциарной наукой, является комплексно-системный и философский анализ тюремной субкультуры с целью совершенствования подходов по противодействию ей. Исследования в этой области касаются как правило юридических, психологических, социальных, педагогических аспектов проблемы. Статья посвящена рассмотрению тюремной субкультуры с позиции философско-антропологического течения - этологии человека. Показано, что законы этологии проявляются в поведении осужденных, приверженных тюремной субкультуре. Отображена роль генетических исследований при этологическом анализе тюремной субкультуры. Проведен сравнительно-системный анализ роли этологической составляющей в формировании индивидуального криминального поведения и роли этологического фактора в тюремном кастообразовании. Показано сходство моделей кастообразования в коллективах осужденных и в среде представителей животного мира. Сделан вывод о необходимости применения законов этологии при разработке стратегии противодействия тюремной субкультуре.
Ключевые слова: тюремная субкультура, этология человека, генетика, ген преступника, касты, геном человека.
со ■_
CJ
см <о
Одной из важных задач, которые стоят перед пенитенциарной наукой, является комплексно-системный и философский анализ тюремной субкультуры с целью совершенствования подходов по противодействию ей. Исследования в этой области касаются как правило юридических, психологических, социальных, педагогических аспектов проблемы [1].
Относительно новым направлением в этой области являются исследования в области этологии человека применительно к проблеме тюремной субкультуры [2].
Целью работы является рассмотрение роли этоло-гического фактора в генезисе тюремной субкультуры.
Этология - это отрасль науки, интегрирующая знания генетики, физиологии, биологии, психологии, антропологии, системного анализа. Это наука, изучающая групповое и индивидуальное поведение животных. Она объясняет особенности взаимодействия животных с позиции учения о генетически запрограммированных инстинктах. Это сравнительно молодая наука; за ее создание основоположникам этологии (К. Лоренц, Н. Тинберген, К. фон Фриш) в 1974 году были присуждены Нобелевские премии.
Предметом этологии являются изучение генетически детерминированных особенностей поведения животных [3] в естественных природных условиях. Предложенная К. Лоренцом теория инстинкта говорит о том, что формы поведения живых существ подчинены приобретенному в процессе филогенеза генетическому контролю.
Этология, как наука о видоспецифическом и инстинктивном поведении, в настоящее время разделилась на несколько различных течений (экоэтология, когнитивная этология, нейроэтология, социоэтология, этология городской среды и др.), среди которых для нас представляет интерес этология человека.
Основоположник этологии человека, немецкий ученый И. Эйбл-Эйбесфельдт считал, что эта наука призвана использовать методы этологии животных для исследования видоспецифического поведения человека как биосоциального существа [4]. Этология человека считает, что действиями человека во многом управляют врожденные наследственные коды, которые служат основой для социального и культурного поведения. Этология человека «в отличие от общей и сравнительной этологии изучающих поведение животных, ставит своей задачей исследование природных факторов человеческого поведения, культурно-биологической преемственности и генетических программ, эволюции форм культуры из поведенческих универсалий» [5, с. 34]. В своих работах И. Эйбл-Эйбесфельдт смог продемонстрировать взаимосвязь между физиологическими видами коммуникации (использование органов чувств), социальным поведением человека, его онтогенетическим развитием, а также дал оценку роли пространства в формировании особенностей отношений между людьми в рамках различных культурных и субкультурных образований [4, 6]. Как пишет К. Лоренц, «этология рассматривает поведение животных и человека как функцию системы, обязанной своим существованием и своей особой формой процессу исторического становления, отражающемуся в истории вида и в развитии индивида, а у людей также и в истории культуры» [7, с. 11]. С точки зрения этологии человек ничем не отличается от представителей дру-
гих видов животных. «Многие особенности его поведения, кажущиеся другим уникальными или загадочными, не выглядят такими, если знаешь, что существует целый букет сходных и родственных образцов поведения других видов» [8, с. 73].
Особую роль в этологии человека играют исследования в области генетики. «Этология изучает различные общебиологические аспекты поведения животных, но главную свою задачу видит в исследовании генетически обусловленных (наследственных) форм поведения, в выявлении приспособительной роли тех или иных поведенческих актов (врожденных или приобретенных) для выживания и прогрессивного развития вида» [9, с. 7].
Важность роли генетического фактора в этиологии преступного поведения в настоящее время общепризна-на [10]. Многочисленные эмпирические данные подтверждают значительный вклад генетической компоненты в поведение преступника [11, 12,17,18]. Это подтверждено наблюдениями над монозиготными близнецами [13], изучением родословных преступных кланов [14]. Так, например, в проведенном американскими учеными исследованиях была еще раз доказана значимость наследственности в возникновении криминального поведения [14], было продемонстрировано, что генетический фактор имеет более существенное воздействие на этиологию преступного поведения, нежели факторы внешней среды [15, 16].
В настоящей работе нами исследованы два аспекта описанной проблемы: 1) определение роли этологи-ческой составляющей в формировании преступного поведения; 2) определение роли этологического фактора в тюремном кастообразовании.
Роль этологической составляющей в формировании преступного поведения
Генетиками на большом эмпирическом материале был выяснен факт передачи от родителей потомкам мутированного гена, ответственного за синтез моноаминоокси-дазы А (МАОА). Влияя на синтез серотонина указанная мктация делает человека склонным к агрессивным действиям и импульсивным поступкам [17, 18]. Западные ученые назвали этот локус ДНК «геном преступника» [11].
При исследовании генетического материала нескольких тысяч американских заключенных было показано не только наличие «гена преступника» у большинства из них, но также и прямая зависимость между наличием в наследственном аппарате человека «гена преступника» и его положением в криминальной группировке [19, 20]. Носители этого гена склонны к применению оружия и отличаются жестокостью [19,20].
При проведении популяционных исследований были выяснены факты, подтверждающие связь между культурными традициями того или иного народа и долей содержания «гена преступника» в соответствующей популяции [17].
Исследователями также было отмечено кодирование геномом человека интенсивности продукции мужского полового гормона - тестостерона [21,22], который влияет не только на физиологические характеристики организма, но и на состояние психики [23]. В результате действия тестостерона человек становится склонным к совершению антиобщественных поступков, агрессивным и малоуправляемым.
Для ученых в настоящее время совершенно очевидно, что в этиологии преступного поведения задействованы не только генетические детерминанты, но и другие (культурные, психологические, социальные, бытовые
факторы) факторы [13, 24]. Генетическая составляющая здесь не является решающей.
В качестве иллюстрации к данному утверждению можно привести данные, полученные в ходе исследования, задачей которого было определение сочетания условий, при которых у индивида возникает устойчивая приверженность к преступной модели поведения. При этом было выяснено, что склонность к совершению антиобщественных поступков возникает у человека при наличии следующих фактором: 1) наличие в геноме человека «гена преступника», 2) жизнь в состоянии психологического стресса, 3) пребывание в неблагоприятной социальной среде, 4) перенесенная черепно-мозговая травма [12, 25].
Тут необходимо обратить внимание на сочетание в пенитенциарном пространстве как минимум трех из перечисленных четырех факторов. Действительно, по свидетельству зарубежных научных источников среди осужденных преобладают носители «гена преступника» [19,20], большинство осужденных подвержены воздействию пенитенциарного стресса [26,27,28], в условиях мест лишения свободы сконцентрированы представители маргинальных слоев общества, представляющих собой негативную социальную среду. Что же касается такого фактора, как перенесенная черепно-мозговая травма, ведущая к нарушению психики, то тут следует отметить, что процент лиц с психическим расстройствами среди осужденных по данным литературы может достигать 80% [29].
Таким образом, сочетание перечисленных выше факторов влечет за собой приверженность лица, отбывающего наказание в виде лишения свободы, к криминальной модели поведения в условиях пенитенциарного пространства [12,25], что является благодатной почвой для устойчивого существования среде осужденных тюремной субкультуры.
Роль этологического фактора в тюремном кастообразовании
При анализе поведения осужденных, подверженных воздействию тюремной субкультуры, было выяснено, что существующая в их коллективах система социальных взаимоотношений во многом копирует правила, выявленные этологами в сообществах общественных животных, к которым относятся многие виды птиц, рыб, насекомых и млекопитающих [2,28].
Человек, как представитель вида Homo Sapiens несет в себе набор генов, определяющих особенности общественного поведения, унаследованный от предков-обезьян. Для человека и обезьян характерны многие общие, наследственно детерминированные черты, такие, как: разделение социума на страты, и построенное по принципам иерархии доминирования сообщество [8]. При этом интересен, например такой факт, что идентичность генного набора человека и шимпанзе составляет примерно 95% [30]. Ю.А. Лабас и И.В. Седлецкий при сравнении правил, царящих в стае обезьян и законов тюремной субкультуры указывают на их разительное сходство [31].
Известно, что тюремная субкультура характеризуется таким признаком, как деление коллективов осужденных на неформальные страты или «тюремные касты» [1]. Наиболее часто специалистами упоминаются следующие касты: «мужики», «петухи», «воры», «черти». [1, 32, 33, 34, 35, 36]. Социальная дифференциация в условиях мест лишения свободы отличается большой вариативностью: в ряде случаев можно отметить существо-
сз о
сг
=Е
0
1
-1 У
"О
=Е СГ
со
I_
u
CM CO
вание множества подкаст, сообществ и объединений, например таких, как «шныри», «комерсы», «крысы», «бакланы», «шерсть» и т.п. Так, например А.В. Пищел-ко и Д.В. Сочивко сообщают о 12-членной структуре социальной организации осужденных в одном из исправительных учреждений [37].
Этологами доказано, что эффективной организацией сообщества представителей одного вида является кастовое строение - наличие устойчивых групп животных, каждой из которых присуще выполнение определенных социальных функций. Крайнее проявление Наиболее выражен процесс кастообразования (эусоциальность) у общественных насекомых (муравьев, пчел, ос, шмелей, термитов и т.д.), в сообществах которых разница между представителями различных каст носит онтогенетический характер.
Иллюстрацией кастообразования служат результаты наблюдений за крысами [38]. В ходе опытов перед животными ставились задачи по добыче пищи, связанные с угрозой жизни (приманку можно было получить проплыв по заполненной водой трубе). В ходе экспериментов было выяснено, что при выполнении задания в группах крыс происходит спонтанное разделение на касты. Это: «организаторы-воры» (сами не трудятся, отбирают пищу у «тружеников»), «помощники воров» (обслуживают «воров»), «труженики» (ныряют в затопленный туннель за пищей), «отверженные» (питаются крошками, оставшимися после дележа добычи), «независимые» (не делятся добычей ни с кем). При углубленном анализе создавшейся социальной модели было установлено, что в общем виде она соответствует строению неформального отношению между «кастами» осужденных. Таким образом, четырехзвенное строение иерархии осужденных, вовлеченных в пенитенциарную субкультуру («авторитеты» - «блатные» - «мужики» - «опущенные») в целом копирует модель социальной коммуникации животных (крыс), оказавшихся в экстремальной ситуации [2].
При этом в случае если во вновь создаваемую группу подопытных крыс включались исключительно одни «работники» либо «воры» то в ней спонтанно происходило новое разделение социальных ролей по старой схеме: выделялись новые группы «воров», «работников» и «отверженных» [38]. Это явление (но уже в среде осужденных) можно проиллюстрировать выдержкой из статьи Л. Самойлова (Л.С. Клейн), который писал: «Для них, обиженных, администрация создала специальные замкнутые отделения в тюрьме и лагере (обиженки), чтобы как-то обезопасить их от бесчинств, но всех чуш-ков туда не упрятать. И главное, они снова выделяются средой, а в обиженках немедленно возникают - уже из самих обиженных - те же три касты: свои воры, свои мужики и свои чушки. Так что система обладает замечательной воспроизводимостью» [39, с. 99]. В подтверждении универсальности указанного закона этологии можно привести мнение известного ученого-пенитенциариста Г.Ф. Хохрякова, который писал о том, что «четырехчленное разделение тюремного социума чрезвычайно живуче. Оно наблюдается даже тогда, когда осужденные, представляющие одну субкультурную группу, были собраны в одной колонии» [40, с. 87].
В заключение можно привести слова, которые, по свидетельству А.П. Ештокина [41], принадлежат бывшему министру юстиции Российской Федерации А.В. Коновалову: «Удручает не просто субкультура, а целая культура, неподвластная, непрозрачная закону, которую создали представители преступного мира и сотрудники уголовно-исполнительной системы» [41]. Однако, если изучать проблему тюремной субкультуры с точки зрения этологии человека, то становится ясно, что обви-
нение сотрудников уголовно-исполнительном системы в создании тюремной субкультуры беспочвенно. Одним из объяснений причин устойчивого существования этого социо-культурного явления можно считать законы этологии человека.
Литература
1. Тулегенов В.В. Неформальное разделение осужденных в пенитенциарных учреждениях России как отражение современной криминальной ситуации// Вестник Владимирского юридического инсти-тута.-2013. - № 3(28). - С. 48-57.
2. Пономарев С.Б. Криминальная субкультура с позиции этологии человека и теории систем/ Ижевск: Изд-во ИжГТУ им. М.Т. Калашникова, 2017. - 146 с.
3. Tinbergen N. An objectivistic study of the inmate behavior of animals //Bibl. Biotheor. - 1942. - No 1/2. - P. 3998.
4. Eibl-Eilbesfeldt I. Human ethology. 2nd. ed. New Jersey: Transaction Publishers, 2007. - 848 p.
5. Шмерлина И.А. Социология и этология человека // Социологический журнал. -2001. - № 1. - С. 33-43.
6. Меликян М.А. Этология глобального человека// Ноо-сферные исследования. - 2016. - № 1. - С. 118-133.
7. Лоренц К. Так называемое зло/ М.: Культурная революция, 2008. - 616 с.
8. Дольник В.Р. Этологические экскурсии по запретным садам гуманитариев // Природа. - 1993. -№ 1. - С. 72-85
9. Ерахтин А. В., Портнов А.Н. Философские проблемы этологии и зоопсихологии/. М.: Знание, 1984. -64 с.
10. Свирин Ю.А. Биологический (генетический) фактор как одно из условий преступного поведения // Российская юстиция. - 1996. - № 12. - С. 23-31.
11. Brunner H. G., Nelenx O., Breakefieldh H., Ropersand B., Van Oost A. Abnormal behavior associated with a point mutation in the structural gene for monoamine oxidase A // Science. 1993. - Vol 262. - № 5133. - PP. 578-580.
12. Fallon J. The Psychopath Inside. A neuroscientist's personal journey into the dark side of the brain/ Los Angeles: University of California, 2014. - 256 p.
13. Щербаков Г.В., Лаврентьева И.В. Биологическое, личностное и социальное в происхождении преступности // Прикладная юридическая психология. -2021. - № 2 (55). - С. 50-64.
14. Piquero A.R., Farrington D.P., Blumstein A. Key issues in criminal career research: New analyses of the Cambridge Study in Delinquent Development// Contemporary Sociology. - 2008. - 37(2). - PP. 159-160.
15. Moffitt T.E. Adolescence-limited and life-course-persistent antisocial behavior: a developmental taxono-my// Psychol. Rev. - 1993. - № 100 (4). - PP. 674-701.
16. Moffitt T.E. The new look of behavioral genetics in developmental psychopathology: Gene-environment interplay in antisocial behaviors // Psychol. Bull. - 2005. -№ 131 (4). - PP. 533-554.
17. Sabol S. Z., Hu S., Hamer D.A. functional polymorphism in the monoamine oxidase A gene promoter // Hum. Genet. - 1998. - № 103(3). - PP. 273-279.
18. Stanford M.S., Houston R.J., Villemarette-Pittman N.R., Greve K.W. Premeditated aggression: clinical assessment and cognitive psychophysiology// Personality and Individual Differences. - 2003.-№ 34. - PP. 773-781.
19. Schwartz J. A., Beaver K.M. Evidence of a gene x environment interaction between perceived prejudice and MAOA genotype in the prediction of criminal arrests//
Journal of Criminal Justice. - 2011. - № 39. - РР. 378384.
20. Vaske J., Wright J.P., Boisvert D., Beaver K.M. Gender, genetic risk, and criminal behavior// Psychiatry Research. - 2011. - № 185. - РР. 376-381.
21. Ellis L. A Theory Explaining Biological Correlates of Criminality// European Journal of Criminology. - 2005. -№ 2 (3). - РР. 287-315.
22. Ellis L.; Hoskin A.W. The evolutionary neuroandrogenic theory of criminal behavior expanded// Aggression and Violent Behavior. - 2005. - Vol 24. - PP. 61-74.
23. Dabbs J. M., Carr T.S., Frady R.L., Riad J.K. Testosterone, crime, and misbehavior among 692 male prison inmates//.Personality and Individual Differences. -1995. - № 18 (5). - РР. 627-633.
24. Mengzhen L., Yu J., Scott V. Association studies of up to 1.2 million individuals yield new insights into the genetic etiology of tobacco and alcohol use// Nature Genetics. -2019. - № 51. - PP. 237-244.
25. Tiihonen J., Rautiainen J., Ollila H.M. Genetic background of extreme violent behavior // Molecular psychiatry. - 2015. -Vol.20. - PP.786-792.
26. Чирков А.М. Пенитенциарный стресс // Вестник института: преступление, наказание, исправление. -2009. - № 8. - С. 47-55.
27. Мельникова Д.В., Дебольский М.Г. Пенитенциарный стресс и особенности его проявления у осужденных, подозреваемых, обвиняемых// Психология и право. - 2015. - Т. 5. - № 2.-С. 105-116.
28. Пономарев С.Б., Половникова А.А., Тоцкий С.И., Чу-баров А.Л. Синдром тюремной социальной депри-вации в молодом возрасте/ Екатеринбург: УрО РАН, 2008. - 148 С.
29. Макушкина О.А., Панченко Е.А. Современная концепция комплексной профилактики противоправного поведения лиц с психическими расстройствами// Сибирский вестник психиатрии и наркологии. -2018.-№ 1 (98). - С. 49-56.
30. Britten R.D. Divergence between samples of chimpanzee and human DNA sequences is 5% counting indels // Proceedings National Academy Science. - 2002. -№ 99. - РР. 13633-13635.
31. Лабас Ю. А., И.В. Седлецкий Этот безумный, безумный мир глазами зоопсихологов. Учебное пособие для власть имущих, нынешних и грядущих: этнопсихологические очерки/ М., 1992. - 259 с.
32. Александров Ю.К. Табель о рангах в преступном сообществе (деление на масти). Очерки криминальной субкультуры. / М.: Права человека, 2002. - 212 с.
33. Барабанов Н.П. Криминологическая и психологическая характеристика криминальной субкультуры осужденных// Уголовно-исполнительное право. -2014. - № 2. - С. 28-36.
34. Кузьмин С.И. Становление и развитие криминальной субкультуры в России// Вестник института: преступление, наказание, исправление. - 2018. -№ 3. - С. 9-16.,
35. Тищенко Н.В. Интерпретация тюремной субкультуры в отечественной художественной культуре/ Саратов: ООО «Издательский Центр «Наука», 2012. -184 с.
36. Блохин Ю.И. Организационно-правовые меры нейтрализации негативного влияния групп осужденных отрицательной направленности в тюрьмах: дисс. канд. юрид. наук/ Ростов-на-Дону. - 1999. - 132 с.
37. Пищелко А. В., Сочивко Д.В. Реадаптация и ресоци-ализация. - М.: Пер СЭ, 2003. - 208 с.
38. Helder R., Desor D., Toniolo A.M. Potential Stock Differences in the Social Behavior of Rats in a Situation of Restricted Access to Food// Behavior Genetics. - 1995. -Vol. 25. - № 5.
39. Самойлов Л. (Клейн Л.С.). Этнография лагеря // Советская этнография. - 1990. - № 1. - С. 96-108.
40. Хохряков Г.Ф. Парадоксы тюрьмы/ М.: Юрид. лит., 1991.- 85 с
41. Ештокин А.П. Борьба с коррупцией как фактор повышения эффективности государственной политики в сфере исполнения уголовных наказаний // Среднерусский вестник общественных наук. - 2014. - № 4 (34). - С. 90-94.
PRISON SUBCULTURE FROM THE STANDPOINT OF ETHOLOGY
Ponomarev S.B.
Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia
One of the important tasks facing penitentiary science is a complex systemic and philosophical analysis of the prison subculture in order to improve approaches to countering it. Research in this area usually relates to the legal, psychological, social, pedagogical aspects of the problem. The article is devoted to the consideration of the prison subculture from the standpoint of the philosophical and anthropological trend - human ethology. It is shown that the laws of ethology are manifested in the behavior of convicts who are committed to the prison subculture. The role of genetic research in the ethological analysis of the prison subculture is shown. A comparative systemic analysis of the role of the ethological component in the formation of individual criminal behavior and the role of the ethological factor in prison caste formation has been carried out. The similarity of models of caste formation in the collectives of convicts and among representatives of the animal world is shown. It is concluded that it is necessary to apply the laws of ethology when developing a strategy to counter the prison subculture.
Keywords: prison subculture, human ethology, genetics, criminal gene, caste, human genome.
References
1. Tulegenov V.V. Informal division of convicts in penitentiary institutions of Russia as a reflection of the current criminal situation // Bulletin of the Vladimir Law Institute. -2013. - No. 3 (28). - P. 48-57.
2. Ponomarev S.B. Criminal subculture from the standpoint of human ethology and systems theory / Izhevsk: Publishing House of IzhGTU im. M.T. Kalashnikova, 2017. - 146 p.
3. Tinbergen N. An objectivistic study of the inmate behavior of animals // Bibl. Biotheor. - 1942. - No 1/2. - P. 39-98.
4. Eibl-Eilbesfeldt I. Human ethology. 2nd. ed. New Jersey: Transaction Publishers, 2007. - 848 p.
5. Shmerlina I.A. Sociology and human ethology // Sociological journal. -2001. - No. 1. - S. 33-43.
6. Melikyan M.A. Ethology of the global human // Noospheric research. - 2016. - No. 1. - P. 118-133.
7. Lorenz K. The so-called evil / M .: Cultural Revolution, 2008. -616 p.
8. Dolnik V.R. Ethological excursions to the forbidden gardens of the humanities // Priroda. - 1993. - No. 1. - S. 72-85
9. Erakhtin A. V., Portnov A.N. Philosophical problems of ethology and zoopsychology /. M.: Knowledge, 1984. - 64 p.
10. Svirin Yu.A. Biological (genetic) factor as one of the conditions of criminal behavior // Russian justice. - 1996. - No. 12. - S. 23-31.
11. Brunner H. G., Nelenx O., Breakefieldh H., Ropersand B., Van Oost A. Abnormal behavior associated with a point mutation in the structural gene for monoamine oxidase A, Science. 1993. -Vol 262. - No. 5133. - PR. 578-580.
12. Fallon J. The Psychopath Inside. A neuroscientist's personal journey into the dark side of the brain/ Los Angeles: University of California, 2014. - 256 p.
13. Shcherbakov G.V., Lavrent'eva I.V. Biological, personal and social in the origin of crime // Applied Legal Psychology. - 2021. -No. 2 (55). - S. 50-64.
C3
о
u~
IE
0
1
-1 У
"О
IE
u~
14. Piquero A.R., Farrington D.P., Blumstein A. Key issues in criminal career research: New analyzes of the Cambridge Study in Delinquent Development// Contemporary Sociology. - 2008. -37(2). - RR. 159-160.
15. Moffitt T.E. Adolescence-limited and life-course-persistent antisocial behavior: a developmental taxonomy// Psychol. Rev. -1993. - No. 100 (4). - RR. 674-701.
16. Moffitt T. E. The new look of behavioral genetics in developmental psychopathology: Gene-environment interplay in antisocial behaviors // Psychol. Bull. - 2005. - No. 131 (4). - RR. 533554.
17. Sabol S. Z., Hu S., Hamer D.A. functional polymorphism in the monoamine oxidase A gene promoter // Hum. Genet. - 1998. -No. 103(3). - RR. 273-279.
18. Stanford M.S., Houston R.J., Villemarette-Pittman N.R., Greve K.W. Premeditated aggression: clinical assessment and cognitive psychophysiology// Personality and Individual Differences. - 2003.-No. 34.-PP. 773-781.
19. Schwartz J. A., Beaver K.M. Evidence of a gene x environment interaction between perceived prejudice and MAOA genotype in the prediction of criminal arrests// Journal of Criminal Justice. -2011. - No. 39. - RR. 378-384.
20. Vaske J., Wright J.P., Boisvert D., Beaver K.M. Gender, genetic risk, and criminal behavior// Psychiatry Research. - 2011. - No. 185. - RR. 376-381.
21. Ellis L. A Theory Explaining Biological Correlates of Criminality// European Journal of Criminology. - 2005. - No. 2 (3). - RR. 287-315.
22. Ellis L.; Hoskin A.W. The evolutionary neuroandrogenic theory of criminal behavior expanded// Aggression and Violent Behavior. - 2005. - Vol 24. - PP. 61-74.
23. Dabbs J. M., Carr T.S., Frady R.L., Riad J.K. Testosterone, crime, and misbehavior among 692 male prison inmates//.Per-sonality and Individual Differences. - 1995. - No. 18 (5). - RR. 627-633.
24. Mengzhen L., Yu J., Scott V. Association studies of up to 1.2 million individuals yield new insights into the genetic etiology of tobacco and alcohol use// Nature Genetics. - 2019. - No. 51. -PP. 237-244.
25. Tiihonen J., Rautiainen J., Ollila H.M. Genetic background of extreme violent behavior // Molecular psychiatry. - 2015. -Vol.20. -PR.786-792.
26. Chirkov A.M. Penitentiary stress // Bulletin of the institute: crime, punishment, correction. -2009. - No. 8. - S. 47-55.
27. Melnikova D.V., Debolsky M.G. Penitentiary stress and features of its manifestation in convicts, suspects, accused// Psychology and Law. - 2015. - V. 5. - No. 2.-S. 105-116.
28. Ponomarev S.B., Polovnikova A.A., Totsky S.I., Chu-barov A.L. Syndrome of prison social deprivation at a young age / Ekaterinburg: Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, 2008. - 148 P.
29. Makushkina O.A., Panchenko E.A. The modern concept of complex prevention of illegal behavior of persons with mental disorders // Siberian Bulletin of Psychiatry and Narcology. -2018. - No. 1 (98). - P. 49-56.
30. Britten R.D. Divergence between samples of chimpanzee and human DNA sequences is 5% counting indels // Proceedings National Academy Science. - 2002. - No. 99. - RR. 1363313635.
31. Labas Yu. A., IV Sedletsky This crazy, crazy world through the eyes of zoopsychologists. Textbook for those in power, current and future: ethnopsychological essays / M., 1992. - 259 p.
32. Alexandrov Yu.K. Table of ranks in the criminal community (division into suits). Essays on criminal subculture. / M.: Human Rights, 2002. - 212 p.
33. Barabanov N.P. Criminological and psychological characteristics of the criminal subculture of convicts // Penitentiary Law. -2014. - No. 2. - P. 28-36.
34. Kuzmin S.I. Formation and development of the criminal subculture in Russia // Bulletin of the Institute: crime, punishment, correction. - 2018. - No. 3. - P. 9-16.,
35. Tishchenko N.V. Interpretation of the prison subculture in the national artistic culture / Saratov: LLC Publishing Center Nauka, 2012. - 184 p.
36. Blokhin Yu.I. Organizational and legal measures to neutralize the negative impact of groups of convicts of a negative orientation in prisons: diss. cand. legal Sciences / Rostov-on-Don. -1999. - 132 p.
37. Pishchelko A. V., Sochivko D.V. Readaptation and resocializa-tion. - M.: Per SE, 2003. - 208 p.
38. Helder R., Desor D., Toniolo A.M. Potential Stock Differences in the Social Behavior of Rats in a Situation of Restricted Access to Food// Behavior Genetics. - 1995. - Vol. 25. - No. 5.
39. Samoilov L. (Klein L.S.). Ethnography of the camp // Soviet ethnography. - 1990. - No. 1. - S. 96-108.
40. Khokhryakov G.F. Prison paradoxes / M .: Jurid. lit., 1991. - 85 s
41. Eshtokin A.P. The fight against corruption as a factor in improving the efficiency of state policy in the field of execution of criminal penalties // Central Russian Bulletin of Social Sciences. -2014. - No. 4 (34). - P. 90-94.
CO ■_
u
CM CO
