CC BY
17
А. А. Мишучков, кандидат философских наук, доцент, старший научный сотрудник Управления научных исследований, ФГБОУ ВПО «Оренбургский государственный университет» e-mail: [email protected]
ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ ВЫБОР РОССИИ: ЕВРОПА ИЛИ ЕВРАЗИЯ
В статье раскрывается проблема ценностных различий между типами цивилизационной идентичности евроатлантического и евразийского сценария развития как цивилизационного выбора России в начале XXI века в условиях информационных войн и вызовов глобализации. Выходом из ситуации «войны идентичностей», согласно позиции автора, является выработка общенациональной евразийской идеологии РФ и государств Евразийского Союза, сочетающей традиционные ценности российского (евразийского) менталитета и модернизацию общества при вхождении российской цивилизации на правах равной в систему отношений многополярного мира цивилизаций. Сохранение будущей целостности РФ зависит от противостояния идеологии неолиберальной конфронтации идентичностей (общеевропейская - евразийская) к историческому их консенсусу (традиция - модернизация) в России, как двух частей целостного менталитета народа. Целью геополитической стратегии России является активная роль в диалоге цивилизаций, предотвращение столкновения исламской и христианской цивилизаций в пространстве Евразии, выработка евразийской модели цивилизационного развития человечества.
Ключевые слова: сценарии глобализации, постсекулярность, неолиберализм, консюмеризм, постколониальность, цивилизационный выбор, ценности цивилизационной идентичности, ци-вилизационный интернационализм, геополитика, мондиализм, общенациональная идея России.
Россия как наследница восточно-христианской цивилизации в контексте цивилизационного подхода на протяжении всей своей истории испытывала выбор геополитического тяготения то к Востоку, то к Западу. Либеральный курс Российской Федерации в целом позиционирует Россию в семье европейских государств, но имеющей отличную от Евросоюза геополитическую константу цивилизационно-го развития. Ключевым фактором в информационных войнах на постсоветском пространстве становится категория цивилизационной идентичности, о чем свидетельствуют и самые последние события с «евромайдана» в Киеве в ноябре 2013 - феврале 2014 гг. Украина явно разделилась на две цивилизационные части -сторонников европейской и евразийской интеграции, что грозит целостности самого государства.
Проверку на геополитическую прочность приходится проходить и России. Евразийская цивилизационная тенденция России вызывает у западных политиков опасения, как бы Россия не отошла от тренда мировой политики (Россия как ведомая в процессах глобализации) в сторону своей цивилизационной исключитель-
ности и не стала бы играть самостоятельную геополитическую роль. Символичным в этом смысле является документ «Альтернативные сценарии будущего России до 2017 года» (Alternative Futures For Russiato 2017) [1], подготовленный группой американских экспертов из Центра стратегических и международных исследований (The Center for Strategicand International Studies, CSIS). В «Рабочую группу Россия-2017» входят: Эндрю Качинс, Андерс Аслунд, Томас Грэхэм, Генри Хэйл, Сара Мендельсон и Кори Вельт. В целом ряде сценариев, проигрываемых для России (либеральный интернационализм; либеральный национализм; нелиберальный национализм) рассматривается одна глобалистская идея - включить Россию идеологически в евроатлантическую цивилизацию. Глобализация в неолиберальном смысле ставит цель - стирание духовных идентич-ностей у национальных культур ради выгод правящих мондиалистских элит. Другим средством «управляемого хаоса» является «фрагментация национальных идентичностей», рассматриваемые как «субнациональные». Разжигание националистических сепаратистских чувств в РФ вызовет кризис межэтнических
отношений, позволит ослабить страну, сохраняя её в орбите евроатлантического влияния. Американский идеолог З. Бжезинский видит Россию при таком сценарии «слабой конфедерацией с сервисной экономикой», где религия и национальные идеи полностью дискредитированы. Нежелательным, по мнению западных геополитиков, является цивилизационный сценарий «нелиберальный интернационализм», когда все народы РФ объединятся вокруг православия и ислама с ценностной идентичностью, противоположной евроатлантической. По мнению экспертов группы «Россия-2017», различие идентичностей характеризуется следующими ценностными качествами: «соборность/индивидуализм, религиозность/атеизм, правдоискательство/законность, солидарность/ эгоизм, нестяжательство/ростовщичество, коллективное ведение хозяйства/абсолютное право собственности, социализм/либерализм» [2]. Русская идея, по мысли экспертов, является имперской по форме и нелиберальной (духовно-общинной, антикапиталистической) по содержанию, что является грубым обобщением по отношению к современной России. Современная российская ментальность включает в себя обозначенные позиции как характеристику своей противоречивости в отношении столкновения тенденции модернизации и традиционализма. Таким образом, вырисовывается геополитическая задача России - отстоять свое историческое прошлое ради будущего своего места в глобальном мире, отстоять свою духовную идентичность в условиях информационных войн «управляемого хаоса».
Американская политика, основанная на теории «столкновения цивилизаций» С. Хантингтона, позволяет Америке в межцивилизацион-ных конфликтах быть военным и политическим арбитром во имя секулярных прав и свобод постлиберального человечества. С. Хантингтонтак постулирует свою идеологему: «Идентичность на уровне цивилизации будет становиться все более важной, и облик мира будет в значительной мере формироваться в ходе взаимодействия семи-восьми крупных цивилизаций. К ним относятся западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская и, возможно, африканская цивилизации. Самые значительные конфликты будущего развернутся вдоль линий разлома между цивилизациями» [3, с. 35]. Он предполагает, вследствие неудачи космополитизма в
России, дальнейший ценностный ее конфликт с Западом: «Конфликт между либеральной демократией и марксизмом-ленинизмом был конфликтом идеологий, которые, несмотря на все различия, хотя бы внешне ставили одни и те же основные цели: свободу, равенство и процветание. Но Россия традиционалистская, авторитарная, националистическая будет стремиться к совершенно иным целям. Западный демократ вполне мог вести интеллектуальный спор с советским марксистом. Но это будет немыслимо с русским традиционалистом. И если русские, перестав быть марксистами, не примут либеральную демократию и начнут вести себя как россияне, а не западные люди, отношения между Россией и Западом опять могут стать отдалёнными и враждебными» [3, с. 35].
Встает вопрос, насколько фундаментальны цивилизационные различия между Россией и Западом, правы ли американские эксперты в прояснении общенациональной идеи России, основанной на традиционных ценностях российского менталитета, выражающих цивилиза-ционную идентичность России?
Из перечисленных выше оппозиций сущностной является религиозность/атеизм. Действительно, «цивилизационный разлом», который потрясает мировое сообщество, проходит не по границам религий, как пишет С. Хантингтон, а по разлому веры и безверия, абсолютных сакральных ценностей и относительных профан-ных ценностей секуляризированного мира. Обратимся к национальной мечте России - образу Святой Руси. В отличие от американской мечты - секулярных прав и свобод человека, данный образ деидеологизирован, имеет только культурно-нравственное значение. Но, как видно из признания видных религиозных мусульманских лидеров, этот цивилизационный идеал им ближе, чем ценностная евроинтеграция. Иранский богослов Мухаммед Али Тасхири на конференции «Россия - исламский мир», прошедшей 23 июня 2008 г. в Москве, заявил: «Россия - великая страна, которая обладает великой культурой и историей. И то, что Россия ведет отношения с исламским миром - это на пользу всем. Россия удалена от Запада и от США, со стороны которых идет «несправедливое нашествие на исламскую культуру, осквернение святынь». Россия может стать «мостом между Западом и исламским миром для достижения баланса» [4].
Председатель Центрального духовного управления мусульман России Верховный муфтий
Шейх-уль-Ислам Талгат Сафа Таджуддин прямо говорит о возможности объединения мусульман и православных на одном идеале святости: «Сегодня мы много говорим о том, какой должна быть наша национальная идеология. Я считаю, что она должна основываться на трех принципах: благодарности и любви к Богу, благодарности и любви к нашим предкам, сохранившим веру и создавшим наше Отечество, и, наконец, благодарности и любви к нашей Отчизне -Святой Руси!» [5].
Патриарх Кирилл видит цивилизационную идею святой Руси не только как общенациональную, способную морально сплотить всех верующих в стране - и христиан, и мусульман, но также как общий ответ россиян в диалоге с Западом. Патриарх Кирилл призывает: «Святая Русь - это уникальный цивилизационный проект со своей миссией, он не должен быть ведомым, он должен генерировать идеи. У нас есть потенциал для развития подлинного диалога Востока и Запада. Не диалога всадника с лошадью, а реального диалога равновеликих партнёров. И вот только такой диалог приведёт к построению единой Европы» [6]. Мы солидаризуемся с приведёнными позициями духовных лидеров.
Обратимся к генезису цивилизационной идее русского народа. «Святая Русь» как ци-вилизационная идея России возникла и сформировалась в эпоху древнерусского и Московского государства (Х-ХУ вв.), затем она уступила место идее «Великой России» эпохи Петра I, идее «коммунистической России» и современной идее «либеральной России». Но цивилизационный потенциал идеи «Святой Руси» остался в русской культуре и в церковной традиции, которые являются тем духовным богатством, отличающим нас своей мечтой от американской мечты или мечты европейцев о «Евросоюзе». В основе этой мечты - небесный идеал святости, неотмирности царства правды. Идеал потребительского современного общества связан с идеалом чисто посюсторонним, фактически постсекулярным. Его можно резюмировать фразой на уровне массового сознания: «Бог где-то есть, но можно быть счастливым только здесь и сейчас на земле». Остаточным явлением такой постсекулярно-сти является экуменизм (объединение всех религий), основанный на морально-религиозном плюрализме. Осмысленный в неолиберализме, данный подход предполагает когнитивную и
ценностную тождественность всех религий, их равенство в обладании истины, которая все более релятивизируется, и делается все более сомнительной. Идеология потребительства (кон-сюмеризма) западного общества, основанная на всевозрастающих материальных потребностях секулярного человека, противопоставляется в цивилизационном дискурсе принципу всевозрастающих духовных потребностей при материальном самоконтроле.
В этом нравственном неприятии либеральной постмодернисткой модели мышления, духовной глобализации едины все религиозные лидеры. Участники саммита религиозных лидеров Баку (2009 г.) выразили мнение, что не собираются создавать всеобщую религию массового сознания, участвовать в процессах религиозной глобализации, ибо это противоречит основам религиозных традиций, опирающихся на культурно-духовное своеобразие каждой из них, сохранению самобытности и целостности культур и религий, «такой подход ведет не к объединению, а к еще большему разделению людей» [7]. Понимание абсолютности и непримиримости принципов религиозность/секуляр-ность осознается всеми членами религиозного сообщества, не только христианами и мусульманами. Общим пониманием участниками саммита стало то, что секулярность (нравственный релятивизм) и консюмеризм (потребительское движение), ставшие идолами современного мира, приводят к повторяющимся кризисным явлениям в обществе. Примером такого кризиса является чисто светская Конституция ЕС, где убрано положение о «христианских корнях» Европы, но усиливаются антихристианские «прогрессивные завоевания» (типа «ЛГБТ-революция»). Рассмотрим название сценария - «нелиберальный интернационализм», предложенный западными экспертами. Либерализм как принцип социально-экономического и политического развития общества в целом стал уже частью культуры России. Неприемлемыми для российского менталитета остается религиозно-моральный плюрализм евроатлантическо-го неолиберализма, например, государственная защита секс-меньшинств, толерантности (в смысле принятия чуждых ценностей), мульти-культурализма (сосуществования национальных культур, объединенных массовой культурой). Либеральная трактовка свободы совести (свобода верить или не верить), стирает грани сакрального и профанного в мире ценностей,
уравнивает веру и безверие как гносеологическую установку в познании мира духовных ценностей. Такой позиции секулярного скепсиса противостоит установка российского менталитета на цивилизационное утверждение свободы веры в духовные ценности, которая возвышает человека в бытийности абсолютных смыслов и ценностей, противостоит крайностям свободы веры - фанатизму и ксенофобии, различным манипуляциям в сфере веры.
Религиозный традиционализм, основанный на моральном рационализме (разграничении ценностей добра и зла), в отличие от морального плюрализма (их смешения) утверждает культурный монизм и сохранение всех национально-религиозных культур как цивилизационный императив, их равенство друг перед другом в цивилизационном поле исторического существования, но различает их разную культурно-нравственную значимость, вклад в развитии цивилизации. Если однополярный мир глобализации настроен с позиций неолиберального прогресса к вытеснению и неравенству культур, то цивилизационный дискурс диалога преследует идею презумпции культур, сохранению их цивилизационного своеобразия и уникальности.
Граница между допустимым и недопустимым в либерализме лежит, по мнению церкви, в моральной сфере, как граница между добром и злом, благом и грехом. Патриарх Кирилл в этом смысле - яркий моральный антилиберал. В одном из выступлений он признается: «Я когда-то задался вопросом: «а где, вообще, в либеральной философии идея греха?» «Ее нет; есть иная идея - каждый человек автономен, каждый человек создает свою систему ценностей. Он автономен от Бога, он автономен от других людей, он создает свою собственную систему ценностей. Но если нет различия между грехом и святостью, то, наверное, нет различия между правдой и ложью. Чтение современных философских текстов убедило меня в том, что именно так постмодернистская цивилизация представляет себе проблему добра и зла. Нет добра и зла, а есть плюрализм мнений. А если исчезает различие между добром и злом, то это уже апокалипсис» [8]. Таким образом, с позиций традиционализма, либерализм как форма автономии человека есть уже отступление от Бога, этап апостасии, духовного падения человека.
Второй термин сценария - «интернационализм», понимается как принцип дружбы и со-
трудничества между нациями, признание изначально равного права разных наций на свое существование и развитие, помощь развитых наций в культурно-экономическом развитии других наций, но без отрицания своих национальных ценностей и без подавления чужих национальных ценностей. Интернационализм противопоставляется с одной стороны, национализму, идеологии национальной исключительности, с другой - космополитизму, понимаемому как отрицание всяких национальных корней. Идеологизированный секулярный классовый вариант интернационализма был опровергнут историей. Но в общественной жизни сложился цивилизационный бесклассовый вариант интернационализма, основанный на принципе наднациональности мировых религий христианства, ислама, буддизма. Цивилизационный интернационализм предполагает принятие исторического факта наднациональности цивилизационой общности, ее историко-культурной уникальности. Именно такое продуктивное восприятие и реализация принципа цивилизационного интернационализма в России вызывает опасения западных экспертов. Цивилизационным плюсом интернационализма является принцип уважения к другим нациям, основанном на признании их изначального равенства в своих правах, в религиозном смысле - их провиденциальности. Противоположный этому либеральный принцип толерантности означает иерархию наций (бедных и богатых, развитых и неразвитых); вместо принципа равенства - его снисходительное отсутствие; вместо деятельной помощи (любви) - терпимость; вместо цивилизационного преодоления национальных барьеров - принятие их как абсолютных данностей и их эклектического мультикультурного смешения на уровне массовой культуры. Поэтому либеральный интернационализм (сценарий «оранжевой революции» в России) есть политика двойных стандартов, включение России в неолиберальную систему ценностей, где ее мягко терпят в качестве «сервисной экономики», без всякой особой цивили-зационной идентичности.
Следующая рефлексия ценностных оппозиций: соборность/индивидуализм. Целостность как принцип организации коллективистской общности философски раскрывается как «соборность» у А. Хомякова и «всеединство» у В. Соловьёва. Такая целостность, «коммюнотарность», по Н. Бердяеву, является «коренным свойством русского народа, сущностью его общинного со-
знания», как свойство, противостоящее индивидуализму и буржуазности духа, германской идее господства и могущества [9]. Коллективизм, с точки зрения русских философов, есть более высокий уровень организации человека, способный порождать, обуславливать надындивидуальные цели и ценности, более эффективно сплачивать традиционное общество. Соборность как метафизическая категория понимается как богочеловеческий союз, выводит социальное до уровня целостного взаимослужения каждого друг другу и всех - общему благу. При этом сохраняется ипостасность личности, ее божественная уникальность и свобода как цель социального служения, основанного на бескорыстной, самоотверженной любви. Если идея соборности возникла как христианская добродетель в эпоху византийского государства и стала внутренним содержанием триединства ценностей романовской эпохи самодержавия («православие, самодержавие, народность»), то концепция индивидуализма оформилась в эпоху Возрождения и получила философское обоснование в Новое время, утвердив самоценность индивидуальности, её принципиальную несводимость к другим смыслам и ценностям коллективного бытия, утверждает веру в возможность отдельного человека влиять на окружающий мир, изменяя его в соответствии со своими индивидуальными образами и ценностями. Логическим продолжением индивидуализма является эгоизм, позиция индивидуалиста, основанная на «чистом рационализме», направленная на собственную пользу, на самоудовлетворение, наслаждение и потребительство, личное благополучие, отрицание значимости общей, коллективной деятельности. Солидарность, в отличие от эгоизма, есть ориентация на общественное благополучие, общую пользу, интересы всех, служение обществу, самоограничение в потреблении.
Оппозиция в цивилизационной идентичности - нестяжание/ ростовщичество. Нестяжание есть условие христианского спасения души, установка на отказ к обладанию и увеличению материальных благ для христианина, форма произвольной нищеты. Нестяжание есть одно из монашеских обетов, есть признак святости. Источником благ может быть только труд, всякое нетрудовое богатство неправедно и греховно. Ростовщичество есть предоставление денег в долг под проценты, используя тяжелые условия заемщика как средство обогащения. Ростовщичество запрещено было в царской
России, по Уголовному Уложению Российской империи (1903 г.) преступным считалось ростовщичество с взиманием выше 12% годовых. В настоящее время оно запрещено в некоторых странах - Иран, Пакистан, в христианских и мусульманских общинах. В Евангелии запрет на ростовщичество вытекает из слов апостола Луки: «И если взаймы даёте тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность?» (Лук. 6:34). Таким образом, либеральное кредо, основанное на обогащении через ренту, является безнравственным с точки зрения традиционной морали.
Следующая оппозиция - коллективное ведение хозяйства/абсолютное право собственности. Об этом противоречии в национальном самосознании российского народа высказался известный философ А. И. Субетто, который признает «цивилизационный социализм» -ведущим принципом национального хозяйствования: «Именно вследствие особенностей экономического поведения русского человека, которое есть общинно-кооперативное, со-лидаристское поведение, т.е. поведение не столько конкурентное, сколько кооперативное, в России, в «субстанции» русского этноса и российского суперэтноса индивидуалистическая, рыночно-капиталистическая экономика просто невозможна. Россия как «цивилизация правды» есть «трудовая цивилизация». Труд как ценность высочайшего уровня определяет ядро духовной субстанции России» [10]. В России традиционно отношение к коллективной собственности и ведению хозяйства было оправданно нравственно как служению благу обществу, служение всем, а частная собственность представлялась источником социальной несправедливо сти.
Характеристикой российского менталитета является также оппозиция ценностей правдоискательство/законность. Законность предполагает безусловное гражданское повиновение закону государства и проведение их в жизнь. Правдоискательство основано на религиозном идеале - не внешнего, «земного», а внутреннего, «небесного» поиска справедливости, на стремление к личной приверженности к духовной жизни, осознанию несоответствия реальной действительности представлениям о правде. Противопоставление данных понятий можно найти уже в первом памятнике русской литературы в «Слове о законе и благодати» митрополита Иллариона, где закон является во-
площением духовного рабства, поскольку не содержит нравственного выбора, а «правда» - действием благодати, освобождающей от несвободы «закона». Поиск такого идеала «правдоискательства» приводит, с одной стороны, к богостроительству, воплощению «правды» в «Святой Руси», а с другой стороны, в отношении к социальной реальности к правовому нигилизму как черте российского народа. Правда Божья ставится в русском национальном самосознании выше закона «властей века сего», суд которых видится зачастую источником неправды. Слова благоверного князя Александра Невского, сказанные в 1240 г. на Софийском соборе перед битвой со шведами: «Не в силе Бог, а в правде!» - являются символичными в характеристике правдоискательства русского народа.
Таким образом, одним из векторов ценностного различия атлантической, западной и российской цивилизационной идентичности является противопоставление концептов технократического господства неолиберальных ценностей и традиционных религиозных ценностей российского менталитета, основанном на миссии служения Богу и человечеству. Все отмечаемые западными экспертами группы «Россия-2017» ценностные оппозиции, действительно, выражают исторически обусловленную специфику цивилизационной идентичности российского народа, внутреннее содержание общенациональной идеи «великой и святой России».
Подводя итог, следует отметить, что Россия, в начале XXI в. в который раз стоит перед ци-
вилизационным выбором развития: быть частью атлантической или центром евразийской цивилизаций; государством-цивилизацией или региональным национальным государством; следовать в курсе неолиберализма, постколо-ниальности, государства-менеджера или развиваться в векторе евразийства, имперских традиций, патерналистского государства. Хочется верить, что ключевым вектором развития и цивилизационного самоопределения России все равно останутся моральные ценности как цивилизационный этос, жизненный ресурс цивилизации. Либеральные реформы 1990-х гг. были провальными, потому что пришли в конфликт с традиционными ценностями русского народа. Современная евразийская политика РФ во многом проигрывает в геополитическом плане Западу, не выработав целостную национально-государственную идеологию цивили-зационного развития. Такая евразийская идеология, основанная на традиционных ценностях российского менталитета, могла бы усилить национальную безопасность РФ, повысить ее цивилизационный имидж, стать условием цивилизационной модернизации общества, быть конкурентной перед другими транснациональными идеологиями сверхдержав в условиях нарастающих вызовов глобализации. Геополитическая стратегия России станет более успешной, когда она будет не ведомой в неолиберальном диалоге с Западом, а опираться на более высокую нравственную планку циви-лизационного развития, заложенную в российской истории и культуре.
Литература
1. Kuchins, Andrew. Alternative futures for Russia to 2017 / Andrew C. Kuchins. Washington, 2007. [Электронный ресурс]. - URL: http://csis.org/files/media/csis/pubs/071214-russia_2017-web.pdf
2. Мямлин, К. Е. Тайная формула Российской идентичности: «Нелиберальный интернационализм» / К. Е. Мямлин // Наше дело. - 2012. - № 2(10).
3. Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон. - М. : Полис, 1994. - С. 33-35.
4. Попов, В. В. О роли исламского фактора. Цивилизационный аспект [Электронный ресурс] / В. В. Попов // Официальный сайт МГИМО. - URL: http://mgimo.ru/news/experts/document154205. phtml
5. Таджуддин, Т. Благодарность и любовь к Богу, предкам и Отечеству - основные принципы нашей национальной идеологии. [Электронный ресурс] / Т. Таджуддин. - URL: http://www. nakanune.ru/news/2010/04/22/22193680
6. Патриарх Кирилл о прошлом, настоящем и будущем Руси. [Электронный ресурс]. - URL: http://nik191-1.ucoz.ru/publ/1-1-0-2
7. Итоговый документ Всемирного саммита религиозных лидеров (Баку, 26-27 апреля 2010 г.). [Электронный ресурс]. - URL: http://www.orthedu.ru/news/1459-10.html
8. Патриарх Кирилл. Либерализм - это путь к апокалипсису. [Электронный ресурс]. - URL: http://rusk.ru/newsdata.php?idar=184241
9. Бердяев, Н. А. Русская идея / Н. А. Бердяев // Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века. Судьба России. М. : Сварог и К., 1997. - С. 219.
10. Субетто, А. И. Сочинения. Ноосферизм / А. И. Субетто // Россия в XXI веке в контексте действия ноосферного и социалистического императивов. Т. 3. - Кострома : КГУ им. Н. А. Некрасова, 2006.- С. 234.
References
1. Kuchins, A. С. «Alternative futures for Russia to 2017». Washington, 2007 . [Electronic resource], available at: http://csis.org/files/media/csis/pubs/071214-russia_2017-web.pdf.
2 . Myamlin, K. E.(2012), «The secret formula of Russian identity «illiberal internationalism»[Tajnaja formula Rossijskojidentichnosti: «Neliberal'nyjinternacionalizm»]. Our Business. - No 2 (10).
3 . Huntington, S. (1994), Stolknovenie civilizacij [The Clash of Civilizations]. - M. : Polis. - Pp. 33-35.
4 . Popov, V. V. O roli islamskogo faktora. Civilizacionnyj aspect. [On the role of the Islamic factor. Civilizational aspect], available at:http://mgimo.ru/news/experts/document154205.phtml.
5 .Tajuddin, T. Gratitude and Love for God, the ancestors and the Motherland - the basic principles of our national ideology[Blagodarnost' i ljubov' k Bogu, predkami Otechestvu - osnovnye principy nashej nacional'noj ideologii], available at: http://www.nakanune.ru/news/2010/04/22/22193680.
6. Patriarch Kirill «Of the past, present and future of Russia»[0 proshlom, nastojashhem i budushhemRusi], available at: http://nik191-1.ucoz.ru/publ/1-1-0-2
7. Itogovyj document Vsemirnogo sammitareligioznyh liderov (Baku, 26-27 aprelja 2010 g.) [Outcome document of the World Summit of Religious Leaders (Baku, 26-27 April 2010 )], available at: http://www.orthedu.ru/news/1459-10.html
8. Patriarch Kirill Liberalizm - jeto put' k apokalipsisu [Liberalism - it is a way for the apocalypse ], available at: http://rusk.ru/newsdata.php?idar=184241
9. Berdyaev, N. A. (1997), Russkaja ideja [Russian idea] / The main problems of Russian thought of the nineteenth century and early twentieth century. The fate of Russia. - Moscow: Svarog and K. - P. 219.
10. Subetto, A. I. (2006) Sochinenija.Noosferizm [Works. Noosferism]. V. 3. - Kostroma: KGU N. A. Nekrasov. - P. 234.
