CC BY
201
Диакон Сергий Иванов, канд. филос. наук, аспирант ПСТГУ is-files@yandex.ru
Церковное серебро в денежной реформе 1922—1924 гг.
С. Н. Иванов
В статье говорится о расходе изъятых в 1922 г. церковных ценностей на чеканку монет в связи с реформой денежного обращения. Речь идет, прежде всего, о серебре, доля которого в стоимости отобранного в действующих храмах имущества, составила 86 %. Потребность в драгметаллах, как и самой реформе денежного обращения, существовала вне зависимости от проблемы голода 1921—1922 гг. и определялась отказом большевистских вождей от курса на безденежное хозяйство в условиях послевоенной разрухи. Доказательством для главного тезиса статьи послужила внутренняя отчетность подразделений Наркомата финансов и Наркомата Рабоче-Крестьянской инспекции, из которой следовало, что уже в период проведения кампании по изъятию и доставке церковных ценностей в Государственное хранилище, последнее рассматривалось как основной источник серебра для чеканки монет на Петроградском Монетном дворе. Сведения о церковном серебре присутствовали в отчетах об отправке металла из Гохрана на Монетный двор и ведомостях количества металла, предназначенного для чеканки монет. Потребность в серебре для выполнения производственных программ по чеканке превосходила имевшиеся запасы металла, что повлекло за собой приобретение серебра на зарубежных рынках и скупку монеты царской чеканки у населения страны. Серебро в денежной реформе играло роль вспомогательного фактора для укрепления доверия к бумажной казначейской валюте.
В настоящей статье предлагается обоснование известного взгляда на судьбу церковных ценностей, согласно которому отобранные в 1922 г. у Церкви под лозунгом помощи голодающим драгметаллы были использованы для чеканки монет в связи с реформой денежного обращения. Происхождение этой версии связано с русским зарубежьем и прежде всего с изданной в 1929—1930 гг. книгой воспоминаний о служебной деятельности эмигрировавшего из России бывшего заместителя начальника Валютного управления Наркомата финансов М. Я. Лазерсона (псевдоним — «Ларсонс»)1. Хотя Лазерсон прямо не утверждал о расходовании основной массы церковного металла на чеканку монет, такое предположение можно было сделать после прочтения его рассказов. Их мемуарный характер, а также понятная в тех условиях недоговоренность до сих пор не позволяли считать рассматриваемый вопрос решенным. Поддерживали данную точку зрения и другие не вполне надежные сообщения малоизвестных лиц, содержавшие на-
1 Larsons M. J. Als Expert im Sowjetdienst. Berlin: Rowohlt. 1929; Ларсонс М. Я. На советской службе. Записки спеца. Париж, 1930.
ряду с верными утверждениями ошибочные данные2. В России аналогичная позиция впервые была представлена в книге О. Ю. Васильевой и П. Н. Кнышев-ского «Красные конкистадоры»3, однако документальных подтверждений такого рода реализации изъятых ценностей авторы не предоставили. Не появились они и по сей день, хотя объем доступных в наши дни архивных документов позволяет выйти на необходимый уровень научного доказательства указанных представлений. Начать его следует с предыстории денежной реформы, отметив, что внимание к серебру в предлагаемом исследовании связано не только с его ролью в реформе, но и с определяющим значением в объеме изъятых церковных ценностей, предназначенных для «борьбы с голодом»4.
После Октябрьского переворота 1917 г. новая власть не считала своей обязанностью бороться с обесценением денежных знаков по идеологическим причинам, в основе которых лежали марксистские представления о несовместимости рынка и социализма. Количество бумажных денег ограничивалось только техническими возможностями их производства. Считалось, что обесценение совзнаков будет даже способствовать отказу от них, что уже планировалось в ближайшем будущем в связи с провозглашением курса на переход к безденежному хозяйству. Прежние банки и казначейства были закрыты, все налоги отменены, финансовый аппарат разрушен. Подобный распад денежной системы не имел примеров в истории. Его особенностью являлись не только резкое обесценение денег, но и появление на территории бывшей империи огромного количества местных дензнаков, а также их суррогатов различного наименования и происхождения, имевших собственный курс и фактический статус иностранной валюты5. Ликвидируя остатки рыночных отношений, правительству приходилось идти на применение внеэкономического принуждения, ярким примером которого являлась продразверстка. Однако в условиях голода из-за неурожая 1920 г. и срыва, несмотря на милитаристские методы изъятия хлеба, планов продразверстки необходимость принципов «военного коммунизма» перестала казаться очевидной даже властям. Когда в начале 1921 г. страну охватил социально-экономический кризис, сопровождавшийся народными волнениями, большевики были вынуждены пойти на уступки требованиям рабочих и крестьян. В середине марта
1921 г. Х съезд РКП(б) принял резолюцию о переходе к продналогу, значительно
2 Белов Е. И. Судьба церковных ценностей, изъятых советской властью в 1922 году // Вестник Русского Студенческого Христианского Движения. Париж, 1972. № 104-105. С. 325-327.
3 Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Красные конкистадоры. М., 1994. С. 192.
4 Стоимость серебра, переданного Наркомфину от Центральной Комиссии Помгол и преемственных ей организаций с 31 июля 1922 г. по 16 января 1926 г., составила 86 % от договорной стоимости всех церковных ценностей. С учетом заниженных расценок на серебро эта доля в действительности была еще больше. Об этом и том, как были использованы другие церковные драгоценности, см.: Иванов С., диак. Финансы и политика в реализации изъятых в
1922 г. церковных ценностей // Вестник ПСТГУ. Серия II: История. История Русской Православной Церкви. М., 2015. № 5. С. 36-60.
5 Во время Гражданской войны только в Центральной России находилось более 20 видов местных дензнаков, а с учетом окраин, включая Среднюю Азию, Кавказ, Закавказье, Украину и Дальний Восток, — 2181 денежный знак (см.: Юровский Л. Н. Денежная политика советской власти (1917-1927): Избранные статьи. М., 2008. С. 213).
меньшему, чем продразверстка, и допустил свободную продажу хлеба в выполнивших госзадания губерниях. Восстановление разрушенного хозяйства страны на основе официально объявленной новой экономической политики, связанной с возвратом к рыночным отношениям, потребовало другого отношения к денежной системе.
Первый проект оздоровления денежного обращения был представлен экономическому сообществу известным до революции государственным и общественным деятелем Н. Н. Кутлером в мае 1921 г. Он предложил перейти к эмиссии золотых монет, прекратить выпуск бумажных дензнаков, а оставшиеся на некоторое время в обращении девальвировать по рыночному курсу на золото. Система золотого обращения вместе с восстановлением налогов, считал Кутлер, даст возможность составления сбалансированного государственного бюджета, необходимого народному хозяйству. Большинство экономистов, участвовавших в обсуждении проекта, не поддержали эту идею, ссылаясь на опасность тезаврации золота населением и предстоящие государственные расходы, которые могли помешать использованию в реформе имеющихся запасов драгоценного металла6.
Осенью 1921 г. в Наркомфине продолжили обсуждать варианты преобразования денежного обращения, в том числе проект параллельной падающему совзнаку твердой валюты известного банковского деятеля В. В. Тарновского. В октябре 1921 г. был учрежден Госбанк РСФСР, что положило начало воссозданию банковской системы, необходимой для кредитования предприятий и развития частного торгового оборота. В Госбанке немедленно был разработан еще один проект двойной валюты и 11 ноября отправлен его руководителем А. Л. Шейнманом председателю Совнаркома В. И. Ленину. Партийный вождь не торопился соглашаться с аргументами Шейнмана и в ответ на предложение последнего опубликовать твердое заявление правительства о проведении денежной реформы в ближайшее время, подкрепленное передачей Госбанку 150 млн металлических рублей, констатировал: «Рано»7. Если бы Шейнман знал плачевное состояние золотого фонда страны и планы Политбюро ЦК РКП(б) по его наполнению, он смог бы согласиться с ленинским суждением о преждевременности реформы.
Быстрое исчезновение запасов государственного золотого фонда было характерной чертой первых лет советской власти. В условиях войны и хозяйственной разрухи она тратила их на оборону республики, транспорт и продовольствие, платила по мирным договорам и ссудам политического характера. Кроме того, при экономической блокаде и неумении большевиков вести торговые дела госказна теряла десятки миллионов золотых рублей на зарубежных посредниках. Общие потери золотого фонда за 1918—1921 гг. составили 728 848 737 золотых руб. без учета золота, захваченного А. В. Колчаком. Приход же в результате экспорта товаров, продаж дореволюционной валюты и драгоценностей пока-
6 Денежная реформа 1921—1924 гг.: создание твердой валюты: Документы и материалы / Сост. Л. Н. Доброхотов, В. Н. Колодежный, В. С. Пушкарев. М., 2008. С. 34-35.
7 Денежная реформа 1921-1924 гг... С. 61.
зал лишь 20 164 000 руб.8 Необходимость энергичных мер по восстановлению финансовых ресурсов в золоте становилась критичной и первоочередной в повестке дня руководства страны. 11 ноября 1921 г. в Политбюро ЦК РКП(б) был заслушан доклад Комиссии по золотому фонду при Совете труда и обороны. По итогам доклада Политбюро аннулировало значительную часть ранее ассигнованных наркоматам кредитов, инициировало создание специальной комиссии для проведения максимального сокращения всех расходований золотого фонда и назначило председателя Реввоенсовета Республики Л. Д. Троцкого ответственным за объединение и ускорение работ по учету, сосредоточению и реализации драгоценностей всех видов, принадлежащих государству9. В этот же день аналогичное постановление о Троцком принял Совет труда и обороны, а на следующий день оно было проведено через Совет народных комиссаров10. Состояние золотого фонда на 15 ноября 1921 г. по балансу Наркомата финансов РСФСР оценивалось в размере 322 651 553 золотых руб. 74 коп., где 17 537 835 руб. 20 коп. приходилось на серебро в царской монете и слитках. Свободная от обязательств наличность составляла только 152 137 134 золотых руб.11 16 и 24 ноября состоялись первые заседания возглавленной Троцким Комиссии по учету и сосредоточению ценностей, на которых были установлены необходимость создания губернских «троек», 6-месячный срок работ и места нахождения неучтенных ценностей — музеи, дворцы, монастыри, склады Наркомата внешней торговли и Чрезвычайных комиссий12.
Несмотря на объективную задержку с проведением реформы, задача по выходу страны из валютного хаоса сохраняла свою актуальность. В то же время необходимость увеличения темпа эмиссии совзнаков в связи с ликвидацией задолженности Наркомфина перед предприятиями поставила перед правительством новую проблему: фабрики Гознака в состоянии были напечатать до конца 1921 г. лишь 10 трлн руб. вместо требуемых 18 трлн13. Выход нашли сначала в выпуске срочных беспроцентных обязательств крупного достоинства, а затем в конечном счете в деноминации, которая и состоялась уже в ноябре 1921 г.14 В этом же месяце рядом декретов СНК была установлена обязательность исчисления бухгалтерских расчетов предприятий в довоенных золотых рублях с переводом
8 РГАСПИ. Ф. 670. Оп. 1. Д. 36. Л. 121.
9 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 229. Л. 2.
10 ГА РФ. Ф. 1235. Оп. 140. Д. 68. Л. 18-19.
11 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 339. Л. 30.
12 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 339. Л. 382, 386.
13 Голанд Ю. М. Дискуссии об экономической политике в годы денежной реформы 19211924. М., 2006. С. 53.
14 Согласно декрета СНК от 3 ноября 1921 г., деньги нового выпуска имели название «Государственные денежные знаки РСФСР образца 1922 г.». 1 рубль образца 1922 г. был приравнен к 10 тыс. руб. дензнаков всех прежних выпусков, а переход советской бухгалтерии на новое исчисление состоялся 1 мая 1922 г. Следующая деноминация была осуществлена через год. По декрету СНК от 24 октября 1922 г. счетоводство госпредприятий и учреждений с 1 января 1923 г. переводилось на расчеты в денежных знаках образца 1923 г. При этом 1 рубль нового образца приравнивался к 100 рублям образца 1922 г. или 1 млн рублей более ранних выпусков (см.: Денежное обращение и кредитная система Союза ССР за 20 лет. М., 1939. С. 49, 75).
их по курсу НКФ на советские дензнаки, которые, в отличие от золотого рубля, являлись действительным, хотя и обесценивающимся средством обращения15.
В начале 1922 г. идея введения устойчивой валюты получила дальнейшее развитие в виде проектов выпуска специального банкового билета — банкноты — и привлечения для этой цели иностранного капитала. Обсуждались как вариант создания эмиссионного банка В. В. Тарновского, по-прежнему допускавшего возможность сосуществования параллельных валют, так и новые предложения А. И. Путилова, В. С. Коробкова и Н. Н. Кутлера. Последний выступал за ввод банкнот вместо совзнаков, которые, по его мнению, следовало девальвировать по курсу золотого рубля и приступить к их ликвидации по мере поступления в кассы Наркомфина. В структуре необходимой стране денежной массы, кроме оставленных на 1-2 года в обращении совзнаков в размере 80 млн золотых руб., 20 млн отводилось Кутлером уже серебряным монетам и 300 млн руб. — банкнотам, которые на 25 % должны были иметь золотое обеспечение и в будущем стать разменными на золото16. Более осторожную позицию занимал ставший в январе 1922 г. заместителем наркома финансов Г. Я. Сокольников, не склонный даже до осени 1923 г. поддерживать введение звонких денег, а также предоставление гарантий скорого размена на драгметалл бумажных рублей. Он предлагал решать вопрос стабилизации рубля на другой основе — металлическом обеспечении из золотого фонда17. С целью защитить металлический резерв республики от окончательного исчезновения из-за обслуживания импортных планов, Сокольников выступал за легализацию обращения золота в стране и разрешение банковых переводов за границу. Это позволило бы задействовать скрытые запасы благородных металлов, имеющиеся в частных руках, как для налогового наполнения казны, так и для расширения товарного рынка, включая увеличение притока товаров из-за границы. Данные меры обсуждались на совещании в НКФ 26 января 1922 г., а 28 января были изложены Г. Я. Сокольниковым в письме В. И. Ленину18.
В начале следующего месяца Сокольников передал Ленину неполную справку о состоянии золотого фонда страны на 1 февраля 1922 г., чем вызвал недовольство последнего. 4 февраля 1922 г., выполняя просьбу председателя СНК, подтвердил неточность данной справки И. В. Сталин. Он же сообщил Ленину о данном Сокольникову поручении сократить невыполненные ассигнования раз-
15 Курс Наркомфина был самым низким в стране и в апреле 1922 г. был отменен. Например, в марте 1922 г. по курсу НКФ золотой рубль стоил 200 тыс. руб. образца 1921 г., по курсу Госбанка — 300 тыс. руб. и по рыночному курсу 940 тыс. руб. (см.: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443. Л. 14).
16 Данный проект реформы был изложен Кутлером в докладе на заседании Правления Госбанка 26 февраля 1922 г. В силу принципиальных разногласий и альтернативных точек зрения никакой резолюции принято не было. В тексте доклада содержалось важное примечание автора: «Желательно было бы, однако, увеличить количество обращающихся серебряных денег миллионов до 50-ти, но мне неизвестно, как велики запасы серебра у государства» (Денежная реформа 1921-1924 гг. С. 117).
17 См.: Сокольников Г. Я. Новая финансовая политика: на пути к твердой валюте. М., 2003. С. 77.
18 Денежная реформа 1921-1924 гг. С. 93.
личным ведомствам на 25-30 млн золотых рублей, а также о важнейшем решении комиссии Политбюро ЦК РКП(б): «...мы постановили сегодня забронировать 150 мил[лионов] р[ублей] (золотом, платиной, серебром). Этот план надо проводить зверски. Увеличение (в сравнении с прежними данными) произошло за счет: а) сокращения накладных; б) закрытия части неиспользованных кредитов; в) учета и сортировки части (далеко не все учтено) привезенных комиссией Троцкого металлов»19. 6 февраля 1922 г. свое заключение по проекту Сокольникова отправил председателю СНК входивший в Комиссию Троцкого член Коллегии НКФ А. М. Краснощеков. Он предупредил Ленина о приближении кризиса денежного обращения и указал на срочность выполнения обсуждаемых мероприятий. Краснощеков тоже поддержал идею неприкосновенного фонда: «Выделить неприкосновенный золотой фонд — по-плюшкински его увеличивать»20. 9 февраля 1922 г. предложения Г. Я. Сокольникова в области денежного обращения были с небольшими уточнениями приняты на совместном заседании Комиссии НКФина и Финансовой секции Госплана, а 13 февраля Политбюро ЦК РКП(б) предложило НКФ приступить к их осуществлению21. 14 февраля 1922 г. Сокольников прислал Ленину затребованную последним более точную справку о наличности золотого фонда, в соответствии с которой при резервировании ценностей в размере 150 млн золотых руб. на 1923 г., свободная от обязательств наличность на 1 февраля 1922 г. составляла только 21,3 млн руб.22 Ничтожность этой суммы в условиях острой нужды в золоте для спасения умирающего в голодающих губерниях населения никого не смущала. В тезисах Сокольникова о финансовой программе, подготовленных к предстоящему XI съезду РКП(б) и отправленных 28 февраля 1922 г. членам Политбюро, из идеи золотого обеспечения рубля следовала политика «сохранения неприкосновенного золотого фонда, развития добычи драгоценных металлов, поощрения отраслей хозяйства, обеспечивающих приобретение мировых валют»23.
19 РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 267. Л. 1.
20 Денежная реформа 1921-1924 гг. С. 96.
21 Там же. С. 103.
22 Все ценности золотого фонда на указанную дату оценивались в 276 млн руб.: золото — 233 млн, серебро — 23 млн, платина — 10,4 млн, инвалюта — 9,7 млн. В этой же справке Ленина извещали о первых результатах работы Комиссии Троцкого: «Ценности, еще не разобранные и не учтенные. 1) Прибывшие из Петрограда 14 вагонов с разными ценностями, преимущественно с серебром. 2) Ценности, прибывшие из Новгорода: 9 ящиков с жемчугом, бриллиантами, серебряными и золотыми вещами, с приблизительной оценкой в 2,0 млн руб. 3) Ценности Оружейной Палаты (1469 мест): о весьма крупной стоимости этих мест свидетельствует то, что разбор 13 ящиков с оценкой вещей дал в итоге 4, 0 млн руб.» (Там же. С. 107-109).
23 Там же. С. 126. 6 апреля 1922 г. Политбюро ЦК РКП(б) постановило при утверждении золотых ассигнований в Большом СНК отстаивать неприкосновенный остаток в 150 млн золотых руб. (см.: ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 28. Д. 83. Л. 176). В июле 1922 г. в письме к Ленину о финансовой программе на 1922-1923 гг. Сокольников подчеркнул: «Развитие банковой эмиссии потребует внесения золотого обеспечения в Госбанк. Выделенный в текущем году неприкосновенный метфонд должен в предстоящем году расходоваться только для этой цели. Никакого вывоза золота из неприкосновенного фонда за границу. Для получения заграничной валюты должен быть выдвинут товарный экспорт» (Денежная реформа 1921-1924 гг. С. 197).
Февраль 1922 г. стал рубежным месяцем, в котором Комиссия по учету и сосредоточению ценностей закончила секретную подготовку и приступила к непосредственной организации изъятия ценностей из действующих храмов. 9 февраля предложение Троцкого об изъятии церковных ценностей было внесено в повестку заседания Президиума ВЦИК24, а 16 февраля соответствующее постановление ВЦИК об изъятии драгоценных предметов из имуществ, переданных в пользование групп верующих всех религий, было принято. В соответствии с Инструкцией о порядке изъятия церковных ценностей от 23 февраля 1922 г. изъятое из храмов имущество должно было пересылаться в местные финансовые отделы с последующим направлением в Государственное хранилище ценностей для реализации25.
Работа упомянутого хранилища, образованного по декрету СНК от 3 февраля 1920 г., официально заключалась в «централизованном хранении и учете всех принадлежащих РСФСР ценностей»26. Для выполнения поставленных задач правительством в свое время был выпущен целый ряд декретов «О реквизициях и конфискациях»: 16 апреля 1920 г., 25 июля 1920 г. и 3 января 1921 г.27 21 марта 1921 г. СНК принял постановление о скорейшем окончании обезличивания ценностей Гохрана, а 19 июня 1921 г. Наркомфин опубликовал в прессе извещение о том, что в связи с состоявшимся обезличиванием всякая выдача гражданам ценностей, находившихся в банковых сейфах, ломбардах, ссудных казнах, «прекращена навсегда»28. Последним в 1921 г. правительственным документом, касающимся Гохрана, являлся декрет ВЦИК «О ценностях, находящихся в церквах и монастырях» от 27 декабря29, дополнением к которому и стал февральский декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей. Наиболее точно и кратко смысл существования Гохрана сформулировал Ленин в письме Сокольникову от 22 января 1922 г.: «Пусть Троцкий и Баша доведут до конца дело Гохрана: собрать, сохранить, реализовать»30.
Одним из важных направлений указанной реализации являлась отправка части накапливаемого в хранилище серебра на Петроградский Монетный двор, находившийся в Петропавловской крепости. Монетный двор после вынужденного многолетнего простоя возобновил свое производство по решению Совета труда и обороны от 29 апреля 1921 г. Чеканка серебряной монеты здесь началась 29 августа 1921 г., и до конца года было изготовлено советской монеты на сумму 2 100 043 руб., а кроме того, 9 тыс. орденов «Красного знамени» и 350 шт. медалей «Ленин-Маркс»31. С 1922 г., кроме чеканки советских звонких денег, Монетный двор стал выполнять особые заказы на изготовление серебряной пер-
24 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 141. Л. 139.
25 Следственное дело Патриарха Тихона: Сб. документов по материалам Центрального архива ФСБ РФ. М., 2000. С. 852.
26 Денежное обращение и кредитная система... С. 23.
27 Там же. С. 29.
28 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 1. Д. 2166. Л. 16.
29 Следственное дело Патриарха Тихона. С. 849.
30 Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 54. М., 1975. С. 205.
31 Отчет Производственно-коммерческого отдела Валютного управления за 1922 год (май-декабрь). Народный Комиссариат Финансов. [М., 1923]. С. 2.
сидской монеты32. К середине февраля 1922 г. серебро на Монетном дворе закончилось, и возникла угроза остановки производства монет. После получения соответствующей телефонограммы от 14 февраля 1922 г. на имя Г. Я. Сокольникова Административное управление НКФина предложило Гохрану принять срочные меры для решения проблемы33. В тот момент в хранилище было отложено для плавки 5 тыс. пудов серебряного лома, из которых около 2 тыс. пудов предназначалось к отправке на Монетный двор уже 23 февраля. Об этом Сокольникова поставил в известность начальник Гохрана Г. М. Аркус в письме от 20 февраля 1922 г. Посетовав на трудности учета чистого металла, возникшие из-за присутствия в изделиях серебра разной пробы и примесей, Аркус предложил передать Монетный двор в ведение Гохрана. Основание для подобного шага он видел не только в необходимости собственного контроля за передачей и плавкой металла, но и в том обстоятельстве, что «фактически Монетный Двор будет работать исключительно на серебре из Гохрана — и в значительной мере, и на золоте оттуда же»34. Постановлением СНК от 17 марта 1922 г. Монетный двор был передан из ведения Горного совета ВСНХ в Валютное управление НКФ.
В начале весны 1922 г. работа Комиссии Троцкого принесла первые результаты. По данным на 1 марта 1922 г., стоимость сосредоточенных в Гохране ценностей составила 88 106 954 золотых руб. 07 коп. Та часть из них, которая представляла собой слитки, лом и монету из драгметаллов, оценивалась специалистами в 44 807 598 руб. 62 коп. и предназначалась к сдаче Отделу Металлического фонда Валютного управления НКФ35. Серебро этой части стоило: слитки — 430 127 руб. 56 коп., лом — 2 229 111 руб. 50 коп., монеты — 1 706 127 руб. 81 коп.36 Драгоценности другой части (бриллианты, алмазы, жемчуг и драгметаллы в изделиях) рассматривались в качестве объекта для продажи, причем к реализации за границей годной считалась лишь партия ценностей на сумму 15,3 млн золотых руб. В указанную партию не вошло серебро разных видов, в том числе в изделиях стоимостью 7 938 308 руб.37
В это время дискуссия в научном экономическом сообществе о путях оздоровления денежного обращения страны вступила в новый этап. Несмотря на то что большинство участников совещания по денежному обращению, созванного Г. Я. Сокольниковым 2 марта, воздержались от утверждений о своевременности реформы, идея введения твердой валюты уже в течение первой не-
32 С января по сентябрь 1922 г. в мастерских Монетного двора было сведено 3 790 013 кружков на сумму 8 780 044 персидских кран (см.: ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 10. Д. 265. Л. 2). Данная валюта требовалась для поддержки импортных операций НКВТ в Персии, Туркестане, Афганистане, Хиве и Бухаре.
33 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 1. Д. 671. Л. 16.
34 Там же. Л. 25.
35 Согласно положению о НКФ, утвержденному 22 февраля 1922 г., Отдел Государственного Металлического фонда (Метфонд) занимался учетом и хранением «принадлежащих государству запасов золота и серебра в монете и слитках, а также иностранной металлической валюты» (см.: ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 10. Д. 265. Л. 41 об.).
36 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 438. Л. 251.
37 Там же.
дели марта получила долгожданную поддержку В. И. Ленина38. По указанию последнего в Наркомфине началась подготовка различных проектов выпуска параллельной валюты, подразумевавших наличие значительного обеспечения в виде золота, серебра, инвалюты и легко реализуемых товаров. Новые деньги мыслились в качестве бумажных банкнот, доверие к которым, кроме указанного обеспечения, должно было быть подкреплено обещанием правительства через определенный срок начать их размен на золотые монеты. О немедленном выпуске металлической валюты не могло быть и речи. В своем выступлении на заседании по вопросам финансовой политики 17 марта 1922 г. Сокольников был категоричен: «До тех пор, пока мы не выработаем системы налогов, которая будет возвращать нам бумажные деньги, до тех пор мы не можем перейти на твердую валюту»39. Кроме того, утверждал он, золото по-прежнему необходимо для платежей во внешней торговле, а серебро — «это такая мелочь, которая, безусловно, спасти положение не может. Серебра у нас так мало, в значительной степени мы обращаем его на закупки на восточном рынке, где оно ценится гораздо выше, чем у нас. Правда, мы могли бы выпустить серебряные двугривенные, или пятиалтынные, но я считаю, что это не может иметь большого значения. В общем, нам необходимо совершенно точно выяснить, что мы не можем ждать спасения от такой металлической валюты, ибо нет такого технического средства, которое помогло бы скверные деньги превратить в хорошие»40. В апреле XI съезд РКП(б) одобрил курс НКФ на «восстановление золотого обеспечения денег»41.
В апреле Г. М. Аркус отправил в Коллегию Наркомфина доклад о текущей работе подразделений Гохрана. В нем сообщалось, что за истекший период деятельность Золотого отдела, где изымались драгоценные камни из различных изделий для передачи польскому правительству по Рижскому мирному договору от 18 марта 1921 г., «ставилась во главу угла всего Гохрана»42. При этом Золотой отдел занимался сортировкой предметов из золота: 70-80 % изделий шли как лом для сплава в слитки, остальные следовало привести в годный для реализации на рынке вид. Такая же сортировка производилась и в Серебряном отделе Гохрана. «...до 75 % серебра, — сообщал Аркус, — идет в лом и отправляется на Монетный Двор для плавки и чеканки серебряной монеты. Отделение в лом производится по следующему принципу — если работа тех или иных серебряных изделий стоит приблизительно до 100 % цены металла — изделия эти, как и изделия вообще не ходкие и не могущие быть реализованы сейчас, — идут в лом. <...> Казалось бы, было выгодно реализовать на внутреннем рынке серебряные изделия, выручая за них деньги, оплачивающие работу. Но серебряный рынок сейчас настолько ничтожен, чтобы этой работой43 провести в том масштабе, который нам нужен, безусловно, невозможно»44.
38 Голанд. Указ. соч. С. 160.
39 РГАСПИ. Ф. 670. Оп. 1. Д. 19. Л. 60.
40 РГАСПИ. Ф. 670. Оп. 1. Д. 19. Л. 62.
41 Денежная реформа 1921-1924 гг. С. 240.
42 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 464. Л. 215.
43 Так в тексте. Правильно: «что эту работу».
44 Там же. Л. 216.
Существенным признаком развернувшейся в стране кампании по изъятию церковных ценностей являлось понятное губернским «тройкам» Троцкого предназначение изымаемых предметов к будущей плавке. Оно определяло и заданное в инструкциях отношение к возможному повреждению в процессе упаковки церковных предметов из драгоценных металлов. Характерной в этом смысле стала отмена руководством Наркомата Рабоче-Крестьянской инспекции собственного указания местным подразделениям РКИ в циркуляре № 014/3096 от 27 марта 1922 г. о предотвращении любой порчи ценностей и привлечении виновных в этом к ответственности45. Перемена в позиции РКИ произошла после письма заместителя наркома внутренних дел и председателя Бюро Центральной комиссии по изъятию церковных ценностей А. Г. Белобородова наркому РКИ А. Д. Цюрупе от 9 мая 1922 г., в котором, в частности, говорилось: «.запрещение сгибания риз и других предметов не вызывается необходимостью, так как они все равно пойдут на сплав»46. 16 мая 1922 г. заместитель наркома РКИ Л. И. Рузер отправил телеграмму в адрес республиканских, областных и губернских органов своего ведомства с новым постановлением об отмене пункта 4 ранее изданного циркуляра «в целях прохождения изъятия без малейшей задержки»47. Советская пропаганда также не скрывала того, что знали исполнители из местных комиссий по изъятию ценностей, то есть все того же назначения металлических изделий на сплав48.
Наполнение Гохрана серебром происходило в два потока, отражавшихся в месячных ведомостях движения ценностей как по грубой, так и по детальной сортировке. Первый поток, не прерывавшийся с 1920 г., состоял в основном из столовых сервизов, ваз, подносов, кубков, ковшей, тростей, часов и тому подобных вещей, среди которых встречались произведения искусства и церковные предметы. С середины ноября 1921 г. в нем появились первые ящики с серебряным ломом, количество которого стало резко возрастать49. В январе 1922 г. в детальную сортировку Гохрана поступило 380 пудов серебра, в феврале — 6 670 пудов, в марте — 6 732 пуда, в апреле — 2 127 пудов50. С апреля 1922 г. в сведениях Гохрана одновременно начинают отражаться предварительные сведения о втором потоке, связанном с изъятием ценностей из действующих храмов в соответствии с февральским декретом ВЦИК51. Прибывающие церковные ценности складировались сначала на двух верхних этажах бывшего городского ломбарда — 4-этажного охраняемого дома на Большой Бронной, 23. Другие этажи занимал театр оперетты и 5-й районный военно-спортивный центр Всеобуча, которые
45 Пункт 4 указанного циркуляра гласил: «При упаковке отбираемых ценностей представители РКИ должны предотвращать всякую порчу предметов (сплющивание сосудов, сгибание риз и т. п.), составляя в надлежащих случаях соответствующие акты и немедленно отправляя их в НКРКИ для привлечения виновных в порче народного достояния к законной ответственности» (ГА РФ. Ф. Р-1235. Оп. 140. Д. 60. Л. 120).
46 Там же. Л. 58.
47 ГА РФ. Ф. Р-1235. Оп. 140. Д. 60. Л. 121.
48 Переплавка церковных ценностей в слитки // Правда. 1922. 27 июня. № 140. С. 2.
49 РГАЭ. Ф. 7632. Оп. 1. Д. 13. Л. 18.
50 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 1. Д. 8363. Л. 11.
51 ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 28. Д. 84. Л. 175.
вскоре по требованию Гохрана были выселены из здания52. Сортировка церковных ценностей ЦК Помгол началась сразу после первомайских праздников. В мае 1922 г. в разработку поступило 1892 пуда серебра, в июне — 2942 пуда, в июле — 2731 пуд указанного металла53.
После майских итоговых отчетов деятельность Комиссии по учету и сосредоточению ценностей приняла ликвидационную форму. В середине августа 1922 г. заместитель Троцкого, ставший в мае начальником Гохрана, Г. Д. Бази-левич доложил своему руководителю, что задача по сосредоточению ценностей выполнена, а кроме того, подготовлены проекты по слиянию Гохрана с Отделом Металлического фонда и организации на хозрасчетных началах Отдела по реализации ценностей. «В отношении церковных ценностей, — писал он, — больших затруднений нет; дело с учетом и переплавкой их идет и не требует каких-либо новых соображений»54. 18 сентября 1922 г. по приказу НКФ № 315-а началось объединение Государственного хранилища и Отдела Металлического фонда в новое учреждение под названием Металлическо-Алмазный фонд, или Металфонд, который начал свою деятельность 1 октября текущего года55. Картина детальной сортировки изъятых в стране драгметаллов за период с 1 января по 30 сентября 1922 г. выглядела следующим образом: платина в монетах, слитках, изделиях, ломе и сырая — 207 п. 11 ф. 24 з. 59 д. стоимостью 16 581 958 золотых руб.
20 коп., золото в аналогичных видах — 286 п. 7 ф. 28 з. 51 д. в сумме 10 985 679 руб.
21 коп., серебро — 26516 п. 11 ф. 45 з. 60 д., оцененных в 16 575 364 руб. 32 коп. Отдельный учет церковных ценностей ЦК Помгол выразился по золоту в 13 п. 2 ф. стоимостью 112 959 руб. 90 коп., по серебру — 13032 п. 26 ф. 3 з., стоивших 7 078 230 руб. 39 коп.56 Дороже металлов были только бриллианты, а также драгоценности Императорского дома, поставленные в результате больших дискуссий об их стоимости на баланс НКФ в сумме 300 млн руб. К этому времени в связи с неплохим урожаем и последовавшим запретом властей на зарубежные закупки продовольствия растиражированная в прессе идея предназначения сплавленного лома церковных металлов как раз для данных закупок потеряла свою
52 РГВА. Ф. 33987. Оп. 1. Д. 487. Л. 203.
53 РГАЭ. Ф. 7632. Оп. 1. Д. 16. Л. 33. Здесь следует отметить существование в Гохране раздельного учета ценных вещей из закрытых и действующих храмов, при котором ценности недействующих, а также превращенных в музеи церквей и монастырей исключались из ведения ЦК Помгол, лишаясь назначения для помощи голодающим. Определение их доли в количестве серебра, прошедшего вне ЦКПГ, остается проблемой, которую невозможно решить только на основании известных ведомостей Гохрана. Доступные же данные позволяют отметить, с одной стороны, существенное преобладание и больший вес изъятого из действующих церквей, с другой стороны, более высокую стоимость доставленных из закрытых монастырей изделий, ценность которых заключалась не в их весе, а в исторических и художественных особенностях. В качестве одного из примеров укажем на сообщение Рязанского губфинотдела от 13 июня 1922 г., согласно которому из действующих церквей губернии было изъято 2 ф. 50 з. 27 д. золота, 252 п. 0 ф. 71 з. 92 д. серебра, 164 алмаза, 124 бриллианта, 65 з. 55 д. жемчуга и проч. В закрытых храмах золота не нашли, изъяв лишь 6 п. 27 ф. 53 з. серебра и 27 з. жемчуга (см.: РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 1. Д. 671. Л. 128).
54 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 464. Л. 34 об.
55 Вестник финансов. 1922. 5 октября. № 32. Приложение. С. 4.
56 РГАЭ. Ф. 7632. Оп. 1. Д. 16. Л. 23-23 об.
пропагандистскую актуальность. Завершение мероприятий по сосредоточению ценностей в 1922 г. состоялось после проведения дополнительных изъятий, произведенных новой Комиссией по изъятию из музеев экспонатов высокоматериальной ценности в период с 16 сентября по 15 октября 1922 г. С окончанием этой работы Г. Д. Базилевич сложил с себя обязанности заместителя особоуполномоченного СНК по учету и сосредоточению ценностей57.
12 октября НКФ выпустил по Металфонду циркуляр № 628, в соответствии с которым серебряные церковные ценности из Сибири и Урала следовало пересылать в Екатеринбургский губфинотдел и затем, после сплава в Уральской золотосплавочной лаборатории58, на Екатеринбургский аффинажный завод. Церковное серебро Петрокоммуны таким же порядком требовалось отправить в Петроградский губфинотдел и после учета в последнем «на Монетный двор для переплавки»59. Туда же направлялось и церковное серебро Гохрана. Как сообщалось в докладе инспектора НК РКИ И. С. Ройтмана, полученного в Финансовой инспекции 3 октября 1922 г., «отделение Гохрана на Большой Бронной ул. исключительно обрабатывает церковные ценности. Серебро, отобранное из церковных ценностей, партиями отправляется в Петроград на Монетный двор»60. В этот период, по свидетельству специалистов, «мысль о предстоящем металлическом обращении в СССР считалась задачей ближайшего будущего»61. Поскольку большая часть слитков состояла из низкопробного металла, в Валютном управлении НКФ был составлен план его аффинажа, то есть химической обработки с целью получения чистого золота и серебра, требовавшихся в изготовлении монет. С учетом имевшихся в стране мощностей аффинаж сосредоточенного в Металфонде золота мог быть закончен только к концу 1924 г., серебра — к концу 1925 г.62 Для ускорения решения этой проблемы приказом НКФ № 1875 от 21 сентября 1922 г. при Металфонде была образована Плавильно-аффинажная лаборатория с включением в нее уже существующей гохрановской плавильной.
В начале декабря 1922 г. вставший во главе Металфонда Базилевич занимался отчетами о проделанной работе для ЦК РКП(б) и своего руководства в Наркомате финансов. В первом отчете он подчеркнул, что, если в 1921 г. Гох-ран «насчитывал ценностей [на] 27 милл [ионов], то теперь они доходят до 700 милл[ионов]»63. Сортировка еще не учтенных ценностей, предполагал он, закончится по бывшему Гохрану к концу марта 1923 г., по бывшему Метфон-ду — через год. Доклад для НКФ сохранился в виде черновика и также содержал резюме достигнутых результатов: из 73 325 мест, в которых обозначались собранные под руководством Л. Д. Троцкого ценности, детальную сортировку прошли
57 РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 1. Д. 341. Л. 45.
58 Уральская золотосплавочная лаборатория в 1922 г. сплавила и опробовала золотистое серебро от ЦК Помгол в объеме около 600 пудов (см.: Отчет Производственно-коммерческого отдела. С. 48).
59 Вестник финансов. 1922. 27 октября. № 36. Приложение. С. 124.
60 ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 28. Д. 88. Л. 191 об.
61 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 240. Л. 9.
62 ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 10. Д. 265. Л. 34.
63 Базилевич учитывал здесь забалансовую стоимость царских драгоценностей. См.: Там же. Оп. 28. Д. 83. Л. 85.
59 664 места. 70 255 мест составляло серебро, размещенное на семи складах, находящихся в разных частях города. Из них 4 385 мест приходилось на Бронное отделение Гохрана, где, по словам Базилевича, и был сосредоточен «весь материал ЦК Помгол». К докладу прилагалась подписанная 23 декабря 1922 г. бухгалтером Г. С. Синицыным справка, согласно которой весь объем прошедшего сортировку серебра ЦК Помгол, упакованного в 3 460 ящиках, составил на 15 декабря 1922 г. 19 867 п. 12 ф. 23 з. Его стоимость определялась в размере 10 767 527 золотых руб. 06 коп. при общей стоимости церковных ценностей в 11 678 217 руб.64 Ясность в соотношение серебра от ЦК Помгол и остального серебра, сосредоточенного в Гохране, вносила справка из подотдела учета ценностей, из которой следовало, что с 1 января 1922 г. по 23 декабря 1922 г. Серебряный отдел Гохрана передал в фонд РСФСР отсортированного серебра в размере 34 554 п. 31 ф. 03 з. 54 д., в том числе после детальной сортировки — 28 059 п. 12 ф. 78 з. 54 д.65
Что касается направления работ нового учреждения, в котором оказались церковные ценности, Базилевич сформулировал его в недвусмысленном виде: «Основной производственной задачей Металфонда является подготовка сырья для производства монеты на Монетном дворе, прием монеты нового чекана, учет и сортировка монеты, имеющейся в Метал фонде.»66. Отправка серебра Помгола на Монетный двор состоялась уже в текущем году. Это была последняя из пяти партий высланного в 1922 г. металла, состоявшая из 939 ящиков серебряного лома (табл. 167). По данным НК РКИ, указанный лом от ЦКПГ оценивался по 14 коп. золотом за золотник68 и был сдан для отправки поездом в Петроград по акту № 184 от 29 августа 1922 г.69, которая состоялась в тот же день70.
Таблица 1
\ Количество серебра, отправленного на Монетный двор по 1 января 1923 года \
[Серебро'РСФСР ;~=";"3"."533"ящ"|П.Т17" п. 25 ф.~55 з.~02 д. Г="|6Г 027."б4[0]" 84_] | Серебро'ЦК Помгола''""=""'"" 939ящ"'_5.~008_п. 22 ф.~57~ з."—", ^ 692Гб04"" 4б" ' ^ Всего +-=-+-4.-4.72 я".; 16.-1-26 п. 08 ф. 16 з._02" д. Т""="^8. 726. 245" " 30"'
I____________________А_____I-________ _ л_____________________ _ х____х_______________I
На Монетном дворе приемка серебра осуществлялась после более тщательного взвешивания металла, что отражалось в соответствующих отчетах, отправлявшихся в Москву. Из-за того что взвешивание партий церковного серебра из ЦКПГ Монетным двором было перенесено на следующий год, сведения о нем отразились в его отчете не за 1922 г., а за 1923 г. (табл. 271). Таким образом, с учетом разницы в данных Монетного двора в результате перевеса количество при-
64 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 3. Д. 305. Л. 36 об.
65 ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 28. Д. 88. Л. 404.
66 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 3. Д. 305. Л. 38 об.
67 Таблица 1 представляет собой фрагмент рукописной справки с подписью бухгалтера Г. С. Синицына от 31 января 1923 г. (см.: ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 28. Д. 88. Л. 412).
68 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 3. Д. 305. Л. 336 об.
69 Там же. Л. 38.
70 РГАЭ. Ф. 7632. Оп. 1. Д. 15. Л. 90.
71 Таблица 2 является фрагментом третьего годового отчета Монетного двора, то есть с 1 октября 1923 г. до 1 октября 1924 г. (см.: РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 1. Д. 6871. Л. 33 об.).
нятого серебра за 1922 г. составило 12 609 п. 28 ф. 39 з. 66 д.72 На конец 1922 г. в структуре закупленных НКФином в течение года металлов золото от ЦК Помгол в количестве 14 пудов составляло только 2,86 % от общего количества золота всех контрагентов, таких как «Лензолото» и «Уралплатина» и других. В отличие от золота доля церковного серебра ЦКПГ, весившего 19229 п. 34 ф. 66 з., составила 99,7% от общего количества скупленного серебра73.
Таблица 2
\ Поступило ! на Монетный Двор:
1 Золота
В1922 г.
С1/1 по 1/Х1923 г. ! С1/Х1923 г. по 1/Х1924 г.
628 пуд[ов] |
1.020 п[удов]
Серебрист[ого_]_з_ол_ота_
Золотистого, серебра _ _
Серебра
30 '22"
256 "24' 38. 098
349 п[удов]
2. 024
558
" 5. 935 "
30. 215 "
Серебр]яного]_ л9ма_
Меди
110. 237
7. 661 146 159. 375
| Поступило меди ¡на зав[од] «Красн[ый]
\ Выборжец»_________
| Т о ж е «Севкабель»
63. 535 "270.Т14"'
12. 610
37. 388
Подготовка денежной реформы в течение всего 1922 г. продолжала набирать обороты. 29 июня 1922 г. Политбюро признало выпуск банковых билетов своевременным, а 20 июля 1922 г. заменило его запланированное название «гривна» на «червонец». По своему достоинству он был приравнен к 10 золотым рублям, размен же на золото был отложен до особого правительственного распоряжения. На 1 октября 1922 г. денежная масса, находившаяся в народном обращении, составляла по счету до деноминации 1922 г. 851 486 339,4 млн руб. Она покупюрно распределялась следующим образом в млн руб. (табл. 374):
Таблица 3
1 „ ' ' 1 Совзнаки 1 Совзнаки 1 Совзнаки 1 Совзнаки 1 Обязательства |
<трсше<Думсше<Керенш^бр. 18г. | обр. 19 г. \ обр. 21 г. \ обр. 22 г. Ъ^Н^'Щ^гГ]
| 29_513,3 _ 137472,6_138237,8 _ [41%27_,2_12089_962,9_\27_8788_62,4_ ;669_9_96419_,41 1995_8508_7_; 13_135_115_628__ 1
9 октября Коллегия НКФ специальным наказом Госбанку определила основные черты эмиссии банковских билетов, в том числе их возможное обеспечение в объеме не менее 25 % драгметаллами и инвалютой. 11 октября 1922 г. Совнарком выпустил доработанный декрет о выпуске банковых билетов, 26 октября
72 Отчет Производственно-Коммерческого отдела. С. 23. На 1 сентября 1923 г. от прибывшего на Монетный двор серебра ЦК Помгол осталось неизрасходованным 3 532 п. 06 ф. 46 з. 50 д. в лигатурном весе (см.: Там же. Оп. 1. Д. 6766. Л. 1).
73 Отчет Производственно-Коммерческого отдела. С. 64.
74 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 512. Л. 7.
1922 г. — постановление о чеканке золотых червонцев75. С 27 ноября банковые билеты стали поступать в обращение. С целью поддержания устойчивости червонца руководство НКФина пошло по пути развития валютного рынка и ориентации отечественной банкноты на устойчивый курс твердых западных валют, сначала фунта стерлингов, а затем доллара. Во второй половине января 1923 г. на совещании в НКФ нарком финансов Г. Я. Сокольников еще раз подтвердил невозможность перехода к системе металлического обращения в текущем периоде: если бы правительство «должно было бы выпустить теперь металлические монеты, то оно через несколько месяцев стало бы перед пустой кассой и должно было бы на любых условиях заключить заем ценой реставрации в России капиталистического уклада»76.
К началу августа 1923 г. количество банкнот достигло 50% от денежной массы, находящейся в обращении, и составило 13,5 млн червонцев77. В условиях расширения банкнотной эмиссии покупательная сила червонца на внутреннем товарном рынке стала колебаться, а преобладание выпуска крупных купюр над мелкими породило проблему размена денег. Для разрешения острого разменного кризиса, пик которого пришелся на сентябрь, была увеличена эмиссия сов-знаков, что в свою очередь ускорило их дальнейшее обесценение. Червонцы стали припрятываться и уходить из обращения, а совзнаки наполнять бюджетные организации и сберкассы, заставляя их нести огромные финансовые потери. Агония совзнака, терявшего по несколько процентов стоимости каждый день, выдвинула в центр внимания НКФ идею разрешения опасной для денежного обращения ситуации за счет отказа от параллелизма и перехода на единую твердую валюту. При этом мысль о выпуске дробных купюр червонца была отвергнута из-за угрозы подорвать доверие к нему в результате использования на покрытие бюджетного дефицита.
Заменить совзнаки НКФ решил казначейскими билетами мелкого достоинства и серебряной монетой, о чем было сказано в докладе Г. Я. Сокольникова на III сессии ЦИК СССР 9 ноября 1923 г.78 В это же время Валютное управление издало распоряжение о необходимости закончить разработку всех ценностей вернувшего себе старое название Гохрана к 1 октября 1924 г.79 24 ноября нарком финансов утвердил составленную Валютным управлением НКФ программу работ Монетного двора, предусматривающую увеличение чеканки серебряной монеты в бюджетном 1923/1924 г. до 20 176 290 руб.80 На состоявшемся 5 декабря заседании в НКФине Сокольников подчеркнул значение серебряных денег, призванных укрепить доверие к казначейским купюрам. Без серебра декларируемая стабильность казначейской валюты основывалась бы лишь на установленном
75 Чеканка червонцев началась в 1923 г. В обращение, как предполагалось первоначально, червонцы не были допущены из-за опасения полной тезаврации монет населением. Золотые деньги демонстрировались на выставках Наркомфина и использовались во внешнеторговой деятельности (см.: История Банка России 1860—2010. М., 2010. Т. II. С. 105).
76 Денежная реформа 1921-1924 гг. С. 265.
77 Голанд. Указ. соч. С. 494.
78 Сокольников Г. Я. Финансовая политика революции. М., 2006. Т. 1. С. 465.
79 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 198. Л. 4.
80 ГА РФ. Ф. Р-374. Оп. 28. Д. 52. Л. 2.
законом соотношении с червонцем и в случае своего обесценения она неизбежно вызвала бы падение и червонцев81. Подготовленный в НКФ проект подразумевал трехчастное строение денежного обращения, где устойчивость наиболее уязвимой части — казначейского билета — должна по декрету обеспечиваться его связью с двумя твердыми частями таким образом, что один рубль казначейским билетом будет равен одному рублю серебром, а также должен будет приниматься в банке как 1/10 червонца. 14 января 1924 г. в докладе на Пленуме ЦК РКП(б) Сокольников отметил, что «основной вопрос в том, хватит ли серебра. Мы имеем в своем распоряжении сейчас около 20 миллионов рублей начеканенной новой монеты. К 1 октября [19]24 г. мы будем иметь 40 миллионов рублей, если будем сами чеканить. Кроме того, мы имеем примерно на 20 миллионов рублей чеканного серебра старой чеканки. Кроме того, мы должны будем закупить за границей серебро, обменяв для этого путем банковых комбинаций, часть платины, которая у нас имеется. Я считаю необходимым, чтобы у нас было всего серебра на 100 миллионов рублей. Если мы обменяем на серебро платину стоимостью в 20 миллионов рублей золотом, то это даст серебряной монеты на 40 миллионов рублей»82. Более точные, по сравнению с данными Сокольникова, цифры содержались в ведомости о состоянии золотого фонда СССР на 1 января 1924 г., составленной в Отделе Валютного фонда НКФ83. Из этой ведомости нам важна преимущественно одна из девяти позиций по серебру, а именно изделия, лом и сырье в объеме 27 983 п. 04 ф. 67 з. 34 д. стоимостью 18 674 431 руб. 34 коп. Расходование металла по этой статье соответственно означало в том числе и расход изъятого из храмов серебра.
5 февраля 1924 г. вышел декрет ЦИК и СНК СССР о выпуске в обращение государственных казначейских билетов достоинством в 1, 3 и 5 рублей золотом. Согласно установленным нормам, их выпуск не должен был превышать половины находящихся в обращении банкнот, что являлось предупредительной мерой против возможного ослабления казначейской валюты84. 18 февраля 1924 г. НКФ представил в СНК проект декрета о чеканке и выпуске в обращение серебряной и медной монеты советского образца, а в сопроводительной записке обосновал необходимость выпуска серебра соображениями технического и принципиального характера. В записке, в частности, было указано, что потребность оборота
81 Голанд. Указ. соч. С. 580.
82 Денежная реформа 1921-1924. С. 457.
83 Общая стоимость ценностей Золотого валютного фонда в этот момент составляла 556 146 528 золотых руб. 23 коп. Из них на золото приходилось 107 648 670 руб. 27 коп., на серебро — 39 358 395 руб. 10 коп., на платину — 34 235 668 руб. 97 коп., на бриллианты, антиквариат, редкие металлы и вещи для реализации — 339 962 912 руб. 23 коп. Остальные суммы относились к меди и иностранной валюте. Серебро состояло из царской монеты на номинальную сумму 21 327 972 руб. 40 коп., монеты нового образца — на сумму 23 198 962 руб. 35 коп., 887 п. 16 ф. 65 з. 60 д. иностранной и дефектной монеты, 4 635 п. 11 ф. 79 з. 36 д. слитков чистого серебра, 2 103 п. 11 ф. 90 з. 29 д. неаффинированного серебра и указанного выше количества лома и сырья. Слитки расценивались по 15 коп. за золотник чистоты, неаффинированное серебро, лом, сырье и изделия — 15 коп. за золотник минус 15 % за аффинаж (см.: РГАСПИ. Ф. 670. Оп. 1. Д. 36. Л. 151-152).
84 Обзор работы Народного комиссариата финансов Союза ССР за период с 1 октября 1923 г. по 1 апреля 1925 г. М., 1925. С. 159.
в мелких деньгах остается неудовлетворенной, а с прекращением с 15 февраля эмиссии дензнаков образца 1923 г. и их последующего выкупа у населения85 требуется заполнить образующийся пробел. Основной аргумент сводился к следующему: выпуск серебряной монеты «послужит лучшим доказательством того, что реформа не только ставит себе серьезные цели, но и проводится путем серьезных мер, причем правительство не останавливается перед значительным расходованием государственного металлического фонда.»86. 22 февраля 1924 г. соответствующий декрет был принят. Достоинство монет определялось для серебра в 10, 15, 20, 50 копеек и 1 рубль, для меди — в 1, 2, 3 и 5 копеек87. Общая сумма отчеканенной монеты к 1 января 1925 г. должна была составить не менее 100 млн руб.88 Выпуск первых серебряных монет состоялся в Москве 27 февраля 1924 г. и к 1 марта их количество в обращении составило уже 3,8 млн руб.89
7 марта 1924 г. Г. Я. Сокольников утвердил изложенную в докладе заместителя начальника Валютного управления НКФ Р. Я. Карклина производственную программу на март-декабрь 1924 г., согласно которой до конца года Монетный двор должен был изготовить серебряную монету на сумму 60 млн 300 тыс. руб. Вместе с уже имеющейся советской монетой из серебра на 26 млн 900 тыс. руб. и запланированной к чеканке на заводе «Красная заря» медной монетой на 10 млн руб. Наркомфин к началу 1925 г. вплотную приближался к объему металлических денег, указанному в декрете. В связи с нехваткой серебра, о чем давно был осведомлен нарком финансов, одним из условий выполнения программы по банковому серебру являлась закупка чистого серебра за рубежом в количестве до 32 тыс. пудов. В отношении разменной монеты ситуация была иной. «Для чеканки разменного серебра, — говорилось в указанном докладе Карклина, — у нас серебра достаточно не только для программы этого года, но и на будущий год»90. Кроме того, докладчик предлагал внести ясность в проблему курсов начинающейся покупки старого серебра у населения. В тот же день СНК принял постановление о прекращении выпуска советских денежных знаков и выкупе их по твердому курсу из расчета 50 тыс. руб. в дензнаках 1923 г. за 1 рубль серебром или казначейскими билетами91. Тем самым цена одного золотого рубля стала соответствовать 50 млрд дензнаков старых выпусков, и это соотношение подводило черту в вопросе степени падения совзнаков.
8 марта 1924 г. Наркомфин отправил в Совет труда и обороны СССР согласованный с Госпланом проект постановления о покупке за границей до 600 т серебра на средства в размере 20 млн золотых руб., полученные от Госбанка в
85 В июне 1924 г. советские денежные знаки были изъяты из обращения (см.: Сокольников. Финансовая политика революции. Т. 2. С. 433).
86 ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 5. Д. 877. Л. 2.
87 Монеты содержали следующее количество чистого серебра: 1 рубль — 18 г или 4 золотника 21 долей, 50 коп. — 9 г или 2 золотника 10,5 долей, 20 коп. — 1,8 г или 40,5 долей, 15 коп. — 1,35 г или 30,375 долей, 10 коп. — 0,9 г или 20,25 долей (см.: Денежное обращение и кредитная система. С. 109).
88 Там же. С. 108.
89 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 87. Д. 289. Л. 60.
90 РГАСПИ. Ф. 670. Оп. 1. Д. 31. Л. 212 об.
91 Денежное обращение и кредитная система. С. 113.
инвалюте за платину и казначейские билеты, а также 1 174 600 американских долларов, поступивших по договору о реализации платины от 14 декабря 1923 г.92 В объяснительной записке к проекту руководство НКФ изложило основания для своего предложения: закупка сырья для Монетного двора необходима в связи с чеканкой банковой монеты на недостающую в 1924 г. сумму в размере 35 млн руб. и для продолжения ее чеканки в 1925 г. При этом «наличный запас серебра, подлежащего перечеканке в монету, вполне достаточен — для производства разменной монеты, и состоит из ломи серебряных изделий. Но так как серебряная ломь имеет среднюю пробу около 850 проб, то она негодна для производства высокопробной банковой монеты, для чего требуется или аффинаж, или сплав ломи с чистым серебром. Запас чистого серебра очень незначителен, не более 100 тонн»93. В заседании СТО от 19 марта 1924 г. требуемое разрешение было получено94.
Наряду с этим условием в Наркомфине считали, что основная масса банковой монеты должна быть выпущена в обращение к моменту реализации урожая, а с учетом проблем со сроками изготовления моделей монеты на Ленинградском Монетном дворе и аффинажа серебра лучшим вариантом казалась передача заказа на чеканку иностранному Монетному двору95. В начале марта НКФ уже получил от находившегося в Лондоне М. Я. Лазерсона данные о сроках и стоимости чеканки монет на Британском Монетном дворе. Распоряжение члена Коллегии НКФ М. И. Фрумкина о сдаче заказа англичанам с учетом соответствующего постановления СТО последовало 17 марта 1924 г.96 27 марта 1924 г. с Монетным двором в Лондоне был заключен договор о чеканке 40 млн полтинников монетной стоимостью в 20 млн рублей97. Для его исполнения 360 тыс. кг чистого серебра закупили по поручению советского торгпредства на Лондонской бирже98.
Выпуск металлических денег в обращение в течение полутора лет находился под непосредственным контролем высших органов государственной власти. Постановлением СТО от 18 апреля 1924 г. НКФин обязали два раза в месяц предоставлять правительству сведения о чеканке и циркуляции монет. В одном из первых отчетов НКФ сообщал, что на 1 мая 1924 г. общая сумма денежной массы составляет 446 млн золотых руб., из которых 12 720 846 руб. или 2,9% приходится на серебро. «Чрезвычайно благоприятное отношение населения к серебряной монете, — говорилось в документе, — дает основание констатировать, что выпуск серебра в обращение привел к ожидаемым результатам и оказал свое психологическое воздействие»99.
В начале лета в Валютном управлении составили для руководства НКФ справку о наличии на 1 июня 1924 г. серебра, годного для выполнения производственной программы по изготовлению серебряной монеты. Документ интересен
92 ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 5а. Д. 664. Л. 7.
93 Там же. Л. 2.
94 Там же. Л. 8.
95 ГА РФ. Ф. Р-374. Оп. 28. Д. 562. Л. 2 об.
96 Там же. Л. 3.
97 Ларсонс. Указ. соч. С. 206.
98 Там же. С. 206.
99 ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 5а. Д. 666. Л. 7.
тем, что в нем присутствуют сведения о церковных ценностях — золотистом серебре Особой секции КССХ, бывшей правопреемницы ЦК Последгол, которое в объеме 650 пудов металла в лигатурном весе учитывалось в справке как материал для чеканки банковой монеты100. Общий объем имевшегося золотистого серебра составил 16 011 пудов, низкопробного незолоченого серебра — 21 379 пудов, чистого серебра (бухарская теньга) — 5 тыс. пудов. Количество серебра в Гохране уменьшилось до 21 830 пудов, из которых 10 тыс. пудов весил золотистый серебряный лом, 7 100 пудов — низкопробное серебро. В справке подчеркивалась необходимость аффинажа для всего золотистого серебра101, а также ограниченность запасов металла: для банковой монеты его хватало только до 15 октября 1924 г., для разменной — до 15 февраля 1925 г.102
С целью пополнения металлического фонда для поддержки серебряного обращения Наркомфин решил организовать скупку монеты царского чекана у населения. По предварительным оценкам специалистов, на руках в это время находилось до 35 млн руб. банкового и 100 млн разменного серебра103. Старое серебро являлось демонетизированным, запрещенным в соответствии с указанным выше декретом ЦИК и СНК от 22 февраля 1924 г. к приему в платежи. В условиях появления в обращении советской серебряной монеты население уже летом 1924 г. стало активно сбывать его на вольном рынке, терпя убытки и вызывая колебание цен по всему Союзу. Пользуясь ситуацией, 12 июля 1924 г. НКФ выпустил циркуляр для местных финорганов об организации скупки у населения банкового серебра имперского чекана, а 29 сентября 1924 г. — раз-менного104. Решение оказалось эффективным. Согласно отчетным документам Валютного управления НКФ, уже в 1923/24 г. операции по скупке серебра дали 21 462 пудов, из них 4 277 пудов — церковные ценности, 17 184 пудов — монеты и слитки105. Кроме того, до конца сентября 1924 г. в счет сумм, перечисленных на
100 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 234. Л. 37.
101 Потребность в аффинированном серебре при отсутствии у НКФ соответствующего оборудования и завышенных ценах на аффинаж от «Уралплатины» привела к закупке чистого серебра в Англии, что вызвало немедленный подъем цены металла на мировом рынке. Чтобы сбить цены и заодно очистить от примесей свой металл, за границу были отправлены немалые партии серебра «для аффинажа и последующего возвращения металла обратно» (см.: РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 240. Л. 29). Согласно отчетным данным Отдела Валютного фонда НКФ, общее количество отправленного в Лондон для аффинажа золотистого серебра составило около 17 400 пудов. Отправка была закончена в первом квартале 1924/1925 года (см.: РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 209. Л. 18 об.). По словам Лазерсона, в этих поставках присутствовало и церковное серебро (см.: Ларсонс. Указ. соч. С. 206-207).
102 В справке содержалась схема грубого подсчета необходимого для чеканки серебра. В частности, указывалось, что 13 547 пудов чистого серебра, или 15 052 пуда лигатуры 900-й пробы, дадут 15 млн руб. банковой монеты, а из 6 630 пудов чистоты, или 7 422 пудов лигатуры той же пробы, получится 7 млн 400 тыс. руб. банкового серебра. В свою очередь 15 тыс. пудов чистого серебра, или 30 тыс. пудов лигатуры 500-й пробы, обеспечат на выходе 30 млн руб. в разменной монете. Здесь же учитывался и металл для оборота (обрезки и брак), объем которого для этого периода приблизительно оценивался в размере 20-25 % от общего количества используемого в производстве металла.
103 ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 5а. Д. 668. Л. 8.
104 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 1. Д. 6761. Л. 17 об.
105 Там же. Оп. 2. Д. 210. Л. 21-23.
покупку серебра в Англии, на Ленинградский Монетный двор поступило 21 330 пудов серебра в слитках106.
1 октября 1924 г. заканчивалась производственная программа чеканки монет 1923/1924 бюджетного года. Вместо ожидавшегося объема на сумму 45 858 250 руб. смогли начеканить только 35 625 730 руб. 35 коп.107 При этом план по банковой монете из-за перерывов в ее производстве был выполнен на 33,69 %, по разменной же — на 149,97 %. Согласно отчету Монетного двора за указанный период, плавильная мастерская сплавила 112 616 пудов серебра, из которых 57 % представляли собой так называемые кроховые сплавки оборотного металла (обрезки и брак)108. Первичные или основные сплавки производились из монет царского чекана, бухарской теньги, а также изделий и слитков Гохрана. Сплав гохранов-ских ценностей, в отличие от сплава старых денег, вносил в металл вредные примеси, увеличивая его хрупкость и как следствие количество брака в мастерских Монетных переделов. Эта же причина монетного брака детально излагалась еще в отчете Монетного двора за 1922/1923 г.109 Октябрь 1924 г. стал последним месяцем, в котором осуществлялась плавка серебра из Гохрана. «Взамен его, — сообщалось в отчетных документах Мондвора, — плавильная начала получать слитки аффинированного английского серебра и монету имперского чекана. Это повлекло за собой улучшение качества монетного сплава, и брак, получавшийся в процессе дальнейшей работы, уменьшился с 19,8 % в октябре 1924 г. до 8,8 % в сентябре 1925 г.»ш. Данный период следует считать временем окончания сплава и той массы церковных ценностей из серебра, которая не подлежала аффинажу.
Последние три месяца 1924 г. являлись в то же время первым кварталом 1924/1925 бюджетного года, для которого существовала утвержденная 20 июня 1924 г. собственная годовая программа по чеканке серебряной монеты на сумму 90 млн руб. По расчетам Отдела Валютного фонда, сделанным в первых числах декабря 1924 г., для исполнения данной программы требовалось 71 618 пудов чистого серебра111. С учетом уже начеканенной к 1 декабря монеты, содержащей 23 830 пудов серебра, и имеющегося у НКФ наличного серебра в объеме 65 855 пудов к началу следующего бюджетного года для новой программы имелся даже остаток в 18 067 пудов. Из подсчетов ОВФ следовало, что Гохран был уже временно опустошен — там находилось не более 3 тыс. пудов поступивших, но не рассортированных монет и слитков. Остальные части серебряного фонда либо имели иной источник, либо находились в других местах: 19 623 пудов в слитках и ленте — на Ленинградском Монетном дворе, 11 737 пудов — на аффинаже в Лондоне, 28 600 пудов — куплены и доставлены из Лондона (но еще не приняты Монетным двором), 437 пудов — на Урале, 2 358 пудов в монете — прибыли в центр из Читы112. В конце декабря 1924 г. Валютное управление НКФ предполагало купить в течение нового хозяйственного года 76 116 пудов серебра,
106 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 209. Л. 11 об.
107 Там же. Оп. 10. Д. 342. Л. 25 об.
108 Там же. Л. 5, 6 об.
109 Там же. Л. 17.
110 Там же. Оп. 2. Д. 937. Л. 9.
111 Там же. Д. 210. Л. 15.
112 Там же. Л. 15.
в том числе 586 пудов церковных ценностей от Особой секции КССХ и 75 тыс. пудов в слитках, монете и изделиях. На эти цели в смете НКФ на 1924/1925 г. было предусмотрено 51 080 720 руб. 15 тыс. пудов чистого серебра планировалось приобрести за границей, однако, по мнению специалистов, «главную массу серебра должна дать монета царского чекана»113. Ее скупкой занимался ряд советских банков, финотделов НКФ, учреждений Наркомпочтеля, Московское ювелирное товарищество (МЮТ)114 и другие организации. Новые расчеты свидетельствовали, что серебра для исполнения программы по чеканке монеты на 1924/1925 г. более чем достаточно, а его остаток к началу производства монет в 1925/1926 г. превысит 30 тыс. пудов. По этой причине чиновники Валютного управления пришли к выводу, что «скупка серебра форсироваться не будет, тем более что могут понадобиться средства на покупку золота сверх программы»115.
Результатом скупки серебра по стране с 1 октября 1924 г. по 1 сентября 1925 г. стало поступление в органы НКФина 52 744 пудов металла, из которых 51 065 пудов весила банковая и разменная монета царского чекана116. К концу бюджетного года это количество несколько увеличилось, однако сметное назначение в 100 млн руб. на операции покупки драгметаллов осталось частично неиспользованным. Реальный расход по этой статье за 1924/1925 г. выразился в сумме 86,1 млн руб.117 На скупку серебряной монеты старого чекана было затрачено около 26 млн руб. В 1925/1926 г. покупка драгоценных металлов продолжалась по нисходящей линии. Бюджетное назначение на этот год уменьшило кредит до 60 млн руб.118, из которых на долю монеты выделялось 17 млн руб.119 и, в частности, серебряной монеты — около 13 млн руб.
Выполнить даже значительно сокращенную программу скупки металлов не удалось. За год было израсходовано только 44 млн 838 тыс. руб. кредита. При этом план скупки золотой монеты царского чекана был выполнен на 33,5 %, серебряной монеты — на 43,5 %120. При утверждении бюджета СССР на покупку благородных металлов в следующем 1926/1927 г. Наркомфину было выделено 45 млн руб., из которых для скупки царской монеты предназначалось лишь 7 млн руб.121 Основным поставщиком ценных металлов становились золотопла-тиновые объединения страны.
113 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 210. Л. 19.
114 МЮТ было организовано Комиссией по реализации ценностей при Валютном управлении НКФ в 1923 г. для продажи ценностей внутри СССР. Позднее через него осуществлялись сделки и с зарубежными покупателями (см.: ГА РФ. Ф. Р-5446. Оп. 5. Д. 915. Л. 2).
115 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 2. Д. 210. Л. 19 об. Во II квартале 1924/1925 г. Валютное управление планировало начать скупку золотой монеты царского чекана у населения (см.: Там же. Д. 209. Л. 12).
116 РГАЭ. Ф. 7733. Д. 210. Л. 1 об.
117 Объяснительная записка к отчету Народного Комиссариата Финансов Союза ССР об исполнении единого государственного бюджета Союза Советских Социалистических Республик за 1925-1926 гг. М., 1927. С. 136.
118 Там же. С. 136.
119 Там же. С. 137.
120 Там же.
121 Фонд на покупку золота и платины // Заключение Подготовительной Комиссии по ассигнованиям на финансирование народного хозяйства в 1926-1927 году. [М., 1926] С. 1.
Итоги производства монеты из драгметалла за период реализации церковного серебра в 1922-1925 гг. выглядели следующим образом (табл. 4122). Всего с 29 августа 1921 г. до 1 октября 1925 г. Монетный двор начеканил серебряных монет на сумму 143 512 425 руб. 25 коп.
Таблица 4
Наименование
ЗОЛОТО
С1 октября 1922 г. до 1 октября 1923 г.
С1 октября 1923 г. до 1 октября 1924 г.
С1 октября 1924 г. до 1 октября 1925 г.
\ в кружках \
в рублях !
"4.7517500!'
в кружках \
'" 27276.050 "
в рублях !
" "2277607500 "
в кружках ! в рублях
СЕРЕБРО '
I
Банковой 1 руб. | " 50 коп. | Итого банковой 1
1.450.417 2.832.529
1.450.417 1.324.012
1.324.012 9.327.028
__691.0_6.¡._ ~2.141.473i"
" 17.883.435 Г
_8_;27977_1_,_ | "9.603.723,51"
Разменной 20 коп. |
I
" 15 коп. | " 10 коп. I Итого разменной | ВСЕГО серебряной \ монеты
29.175.108 | 28.897.218
3.3.8.74:4.4:?'
9_119_46:769|__
_.83_.021,6¡ 4.334.582,7
^.т^фу !
63.28_.018 | 52.374.775
170.747.663'!"
12.657.003,6 | 7.856.216,25
26.022.006,85'I"
47_.39_870_3__| "_6.72_.0_9'|
131.97_.030 | 93.677.326
326.006.437"!
9.327.028 23.69?._0_55,5 '33.026.043,5
26.395.006 14.051.598,9
' 50.482.013
94.779.298 15.698.521,6 188.631.098 35.625.730,35 382.731.496 83.508.056,5
монеты
В начале 1926 г. Монетный двор продолжал работать на слитках аффинированного серебра из Лондона и монете имперского чекана, которую присылали губфинотделы, областные конторы Госбанка, трудовые сберегательные кассы и другие уполномоченные организации. Вместе с тем в силу незначительных остатков аффинированного серебра с апреля 1926 г. оно перестало назначаться на сплавку для чеканки банковой монеты. Вместо него, по указанию Отдела Валютного фонда, следовало использовать серебряную монету царского чекана123. В условиях уменьшения потока царской монеты, увеличения расхода высокопробного серебра для исполнения заказов на персидскую и монгольскую монеты, а также непрекращающейся тезаврации населением полтинников и рублей на первый план выходила проблема источников серебра данного вида и целесообразности его использования для чеканки советских монет. Она была разрешена в 1927 г., ставшего последним годом производства банковой монеты. После ликвидации в 1927 г. МЮТ, дававшего основной объем драгметалла, скупка на
122 РГАЭ. Ф. 7737. Оп. 2. Д. 937. Л. 3-4. Таблица 4 является фрагментом отчета Ленинградского Монетного двора за 1924/1925 г. Данные за предыдущий период чеканки в разных отчетах различны. В соответствии с указанным отчетом с 29 августа 1921 г. до 1 октября 1922 г. Мондвор изготовил серебряную монету в объеме: 1 руб. — 1 600 080 кружков, или 1 600 080 руб., 50 коп. — 5 790 042 кружка, или 2 895 021 руб., 20 коп. — 7 750 035 кружков, или 1550 007 руб., 15 коп. — 9 799 055 кружков, или 1 469 858 руб. 25 коп., 10 коп. — 11 651 505 кружков, или 1 165 150 руб. 50 коп. Из другого отчета, отправленного в связи с ревизией Валютного управления НКФ в НК РКИ, следует, что в обозначенном выше количестве начеканенных за этот период кружков банковой монеты 3 790 013 кружков приходится на персидские краны, а количество разменной монеты превышает объем табличной цифры на более, чем 3 млн кружков (см.: ГА РФ. Ф. Р-4085. Оп. 10. Д. 265. Л. 2, 12).
123 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 3. Д. 315. Л. 107.
некоторое время прекратилась. Затем, поскольку концентрация сырья на Монетном дворе не теряла актуальности, наряду с Госбанком и по соглашению с ним скупку благородных металлов организовала Ювелирная контора Мосторга. За 1929/1930 г. контора сдала Госбанку 28 454,5 кг серебра на сумму 1 057 330 руб. 25 коп.124 Одновременно с этим в 1929 г. с санкции Политбюро ВКП(б) ОГПУ сделало попытку изъятия серебряной монеты у населения. Проводившаяся в течение трех лет кампания не принесла ощутимой выгоды и была свернута. С 1928 г. чеканилась лишь разменная монета, выпуск которой в свою очередь прекратился в 1931 г., когда на смену серебряным пришли никелевые монеты125. Всего с августа 1921 г. до конца 1931 г. Монетный двор начеканил серебряной монеты на сумму 306 396 626 руб. 80 коп.126 Из этой суммы 77 824 212 руб. 50 коп. являлись банковой монетой, 228 572 414 руб. 30 коп. — разменной. В обращении на 1 августа 1931 г. числилось 254 344 589 руб. 55 коп., остальные без учета сплавленной монеты находились в запасном и разменном фондах127.
Итоги денежной реформы имели противоречивый характер. С одной стороны, цель создания твердой валюты, к которой стремились реформаторы, была достигнута. Денежная система, выйдя из периода сосуществования параллельных валют, стала унифицированной и устойчивой, не имеющей внутренней конкуренции между разными видами денег (табл. 5128).
Таблица 5
| Выпущено ! На 1 октября 1924 г. ! На 1 октября 1925 г. ! На 1 октября 1926 г.
\ в обращение ! В тыс. руб. ! % ! В тыс. руб. ! % ! В тыс. руб. ! % !
! Билеты ! Госбанка ! 346499,2! 1 1 1 1 55,65! 1 651387,9! 57,0! 1 1 1 1 785835,2! 58,1! 1 1 1 1
! Казначейские !билеты ! 201753,1! 1 1 1 1 32,40! 1 340550,2! 29,8! 1 1 1 1 400673,6! 29,6! 1 1 1 1
! Казначейские ! 25346,8! 4,07! 7444,1! 0,7! 4177,6! 0,3!
!знаки (боны) 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1
! Серебряные ! 48944,0! 7,86! 136114,0! 11,9! 152225,0! 11,3!
! монеты 1 1 1 1 1 1
! Медные ! 127,4! 0,02! 6806,9! 0,6! 8517,4! 0,6!
! монеты 1 1 1 1 1 1
!Бронзовые 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 1127,5! 0,1!
! монеты 1 1 1 1 1 1
1 Всего: ' 622670,5' 100' 1142303,11 100' 1352556,31 100'
Получив твердые деньги, промышленность и сельское хозяйство смогли продолжить восстановление, что сопровождалось укреплением государственной власти. С другой стороны, достигнутый успех был кратковременным и держался
124 ГА РФ. Ф. А—406. Оп. 25. Д. 147. Л. 14.
125 Глейзер М. М. Ленинградский Монетный двор // Вопросы истории. 1975. № 1. С. 208.
126 РГАЭ. Ф. 7733. Оп. 9. Д. 243. Л. 68; Д. 233. Л. 8.
127 Там же. Л. 5.
128 Данные таблицы 5 взяты из фонда РГАЭ: Ф. 7733. Оп. 1. Д. 6761. Л. 18; Оп. 2. Д. 510. Л. 7, 27.; Оп. 4. Д. 294. Л. 33.
на непрочных основаниях, которые вскоре были поколеблены. Основные реквизиты золотой валюты так и не состоялись: обещанного размена на золото не произошло, свободный перевод золота за границу, а также его неограниченное участие в банковых операциях оказались невозможными129. Главный удар по результатам денежной реформы был нанесен сворачиванием нэпа и разрушением рыночных отношений. С 1926 г. хозяйственное возрождение страны власть стала осуществлять на основе социалистического планирования с искусственно завышенными «контрольными цифрами» от Госплана. В этих условиях покупательная сила новых денег постоянно снижалась, что к концу 1920-х гг. обернулось их обесценением130.
Вышеизложенные обстоятельства приводят нас к следующим заключениям. Решение вопроса о судьбе церковных ценностей, изъятых в 1922 г., связано главным образом с ответом об использовании вывезенного из храмов серебра. Анализ архивных документов структурных подразделений Наркомата финансов дает основание утверждать не только о сплаве церковного серебра в слитки, но и расходе данных слитков на чеканку монет, возможно и иностранных. Подготовка и проведение денежной реформы были закономерным следствием отказа большевистских лидеров от ранее принятого ошибочного курса на безденежное хозяйство. Экономическое значение применения отобранного у Церкви серебра в рамках предусмотренных денежной реформой выпусков монет в обращение невелико. Хотя приобретенное у ЦК Помгол церковное серебро составило основной объем скупленного НКФином в 1922 г. по всей стране серебра, в целом оно не дало и 10 % от количества серебра, использованного в изготовлении монет вплоть до 1931 г. В свою очередь выпуск серебряной монеты был поставлен в зависимость от роста денежной массы и в 1925-1926 гг. составлял «около 10 % всей находящейся в обращении денежной массы»131. В следующие годы после незначительных колебаний этот процент только понижался. Серебро в денежной реформе играло важную, но более вспомогательную и психологическую роль, предназначенную для повышения доверия населения к бумажной казначейской валюте. Основные запасы драгоценных металлов лежали не в храмах, а в частных запасниках у населения страны. Мобилизация этих ресурсов путем создания условий для активной скупки, к которой с опозданием приступил Наркомфин, могла бы снять вопрос об изъятии церковного серебра. Таким же решением являлось своевременное восстановление налоговой системы, да и резервирование золотого фонда в 1922 г. могло быть организовано совсем в других объемах, более адекватных для 1923 г.132 Правда, для такого шага
129 Винокур С. М. Денежное обращение после реформы // Вестник финансов. 1926. № 4. С. 3.
130 Русский рубль. Два века истории. Х1Х-ХХ вв. М., 1994. С. 236.
131 Объяснительная записка к отчету Народного Комиссариата Финансов. С. 82.
132 Резервирование в феврале 1922 г. не отданных голодающим 150 млн золотых руб. не стало определяющим фактором реформы. Попытка добиться с их помощью стабилизации существующего совзнака оказалась неудачной. В то же время, предоставив в октябре 1922 г. Госбанку право на выпуск собственных банкнот, его обязали заняться накоплением своего золотого фонда для необходимого 25-процентного обеспечения эмиссии. Опираясь на новое валютное законодательство, снизившее спрос на твердую инвалюту внутри страны, банк уже к концу 1923 г. смог обеспечить ее накопление до 104,5 млн руб. при общем объеме его золото-
большевистской власти наряду с верными прогнозами в области денежного обращения требовалось иное отношение как к голодающему населению страны, так и к Русской Православной Церкви. Закончить исследование нам важно значимым для церковных историков выводом: с учетом представленных в нем данных, решения Святейшего Патриарха Тихона по защите церковных святынь в 1922 г. предстают канонически обоснованными и полностью соответствующими реальной исторической ситуации.
Ключевые слова: Русская Православная Церковь, церковные ценности, церковное серебро, чеканка монет, денежная реформа, денежное обращение, Монетный двор, Государственное хранилище, Наркомат финансов.
Church silver in the monetary reform of 1922-1924 years
S. IVANOV
This article offers support the claim expense seized in 1922 under the slogan of helping the starving of church property in the minting of coins in connection with the monetary reform. It is primarily a silver, whose share in the value of the selected property in the existing temples was 86 percent. Need dragmetalah as the reform of the circulation of money there, regardless of the problem of hunger 1921-1922 and determined refusal of the Bolshevik leaders from the course on monetary economy in the post-war chaos. Evidence for the main thesis of the article served as the internal reports of structural divisions of People's Commissariat of Finance and the People's Commissariat of Workers 'and Peasants' Inspection, which indicated that in the period of the campaign for the withdrawal and delivery of church property in the state store, recently seen as the main source of silver for coinage on Petrograd Mint. Information about church silver was present in the reports to send to the metal from Gokhran Mint statements and the amount of metal intended for coinage. Demand for silver for the execution of production programs for minting exceed the available reserves of the metal, which resulted in the purchase of silver on foreign markets and buying coins Imperial coinage in the population of the country. Silver in donations and reform played a role supportive factor for strengthening confidence in the paper currency treasury.
Keywords: Russian Orthodox Church, religious values, Church Silver, coinage, monetary reform, monetary circulation, mint, state storage, People's Commissariat of Finance.
валютных резервов в 194,6 млн руб. (см.: Юровский. Денежная политика. С. 302). При этом в первые месяцы выпуска червонцев полноценное обеспечение из драгметалла и инвалюты из-за небольших размеров эмиссии поддерживалось на излишне высоком уровне в 50 % и даже на 1 января 1925 г. оно составляло 42,6 % (см.: История Банка России. С. 148).
Список литературы
1. Белов Е. И. Судьба церковных ценностей, изъятых советской властью в 1922 году // Вестник Русского студенческого христианского движения. Париж, 1972. № 104-105. С. 325-327.
2. Васильева О. Ю., Кнышевский П. Н. Красные конкистадоры. М., 1994.
3. Винокур С. М. Денежное обращение после реформы // Вестник финансов. 1926. № 4. С. 3.
4. Глейзер М. М. Ленинградский Монетный двор // Вопросы истории. М., 1975. № 1. С. 208.
5. Голанд Ю. М. Дискуссии об экономической политике в годы денежной реформы 19211924. М., 2006.
6. Денежная реформа 1921-1924 гг.: создание твердой валюты: Документы и материалы / Сост. Л. Н. Доброхотов, В. Н. Колодежный, В. С. Пушкарев. М., 2008.
7. Денежное обращение и кредитная система Союза ССР за 20 лет. М., 1939.
8. Иванов С., диак. Финансы и политика в реализации изъятых в 1922 г. церковных ценностей // Вестник ПСТГУ. Серия II: История. История Русской Православной Церкви. М., 2015. № 5. С. 36-60.
9. Ларсонс М. Я. На советской службе. Записки спеца. Париж, 1930.
10. Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 54. М., 1975.
11. Обзор работы Народного комиссариата финансов Союза ССР за период с 1 октября 1923 г. по 1 апреля 1925 г. М., 1925.
12. Объяснительная записка к отчету Народного Комиссариата Финансов Союза ССР об исполнении единого государственного бюджета Союза Советских Социалистических Республик за 1925-1926 гг. М., 1927.
13. Отчет Производственно-коммерческого отдела Валютного управления за 1922 год (май-декабрь). Народный Комиссариат Финансов. [М., 1923].
14. Русский рубль. Два века истории. Х1Х-ХХ вв. М., 1994.
15. Следственное дело Патриарха Тихона: Сб. документов по материалам Центрального архива ФСБ РФ. М., 2000.
16. Сокольников Г. Я. Финансовая политика революции: В 2 т. М., 2006.
17. Фонд на покупку золота и платины // Заключение Подготовительной Комиссии по ассигнованиям на финансирование народного хозяйства в 1926-1927 году. [М.,1926].
18. Юровский Л. Н. Денежная политика советской власти (1917-1927): Избранные статьи. М., 2008.
