CC BY
186
I_АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ СОЦИАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ
УДК 316.45
Масликов Вадим Александрович
Кандидат социологических наук, профессор Академии военных наук.
Maslikov Vadim Alexandrovich Candidate of sociological sciences, Professor of the Academy of military
Sciences
ЦЕНЗУРА В СОВРЕМЕННЫХ СМИ В УСЛОВИЯХ ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЫ
Censorship in modern media in the information war
Аннотация. В статье описывается подход к пониманию трансформации понятия современной войны, её информационной составляющей, акцентируется внимание на разнообразие и возросшую эффективность информационных технологий как оружия противостояния. Рассматриваются основные факторы информационной войны и меры по управлению информационным противоборством. Также обращается внимание на искушение того, что построенная система мер может допускать возможность их применение в качестве политических репрессий или сведения личных счётов.
Ключевые слова: война, цензура, СМИ, фейковые новости, управление информационным противоборством.
Annotation. The article describes an approach to understanding the transformation of the concept of modern war, its information component, focuses on the diversity and increased efficiency of information technology as a weapon of confrontation. The main factors of information warfare and measures for information warfare management are considered. Attention is also drawn to the temptation that the system of measures constructed may allow their use as political repression or settling personal accounts.
Keywords: war, censorship, media, fake news, information warfare management.
В настоящее время мировое аналитическое сообщество активно обсуждает необходимые трансформации термина «война», детерминированные весьма широким спектром факторов, приносящим реальный ущерб народам и государствам. В самом деле, если принять классическое определение Клаузевица о том, что война - это продолжение политики иными средствами, то вполне открытое и достаточно активное вмешательство ряда сил, облечённых в некоторые государственные флаги во внутренние дела России (организация, финансирование и руководство оппозиционных движений, средств массовой информации) вынуждает принимать логически предусмотренные ответные меры. Кстати, даже не имея таких оснований, задолго до получения результатов соответствующего расследования, власти Соединённых Штатов предприняли эти меры в отношении России. И это соответствует традиционной концепции войны. А значит, достаточно достоверно предопределяет дальнейший ход действий -либо постепенное нарастание градуса и оборотов именно военных действий, либо совершенная потеря суверенитета.
Однако безпорным является и тот факт, что всё большее количество официальных рупоров власти ряда государств в настоящее время не является единой ответственной силой за ряд фривольных решений. Примером тому ситуация с «Брекситом» в Англии или внутриполитическая борьба Трампа в США; не совсем однозначно обстоят дела и в России. И уже совсем не является очевидным фактом, что непреклонная политическая линия власти в ряде стран является выражением базовых ценностей коренного народа и «опирается на «культурное ядро» общества, которое включает в себя совокупность представлений о мире и человеке, о добре и зле, множество символов и образов, традиций и предрассудков, знаний и опыта» согласно учений А. Грамши [2, 1959]. Иллюстрация этому - нескончаемые протесты «жёлтых жилетов» и прочих слабо организованных народных протестов, миграционные процессы в Европе, конвейерное кровавое подавление инакомыслия на Украине, глубокие духовные, идеологические, социокультурные, демографические, военно-политические проблемы ряда ведущих экономических стран и блоков.
Эти два очевидных тезиса о том, что по факту военные действия в отношении России ведутся достаточно активно (информационные, идеологические, социокультурные, духовного зомбирования, экономические, финансовые, информационные, политические, непосредственно вооружённого противостояния и диверсионные, другие) и требуют ответных действий или признания поражения, и второй о том, что эти военные действия ведутся некими заинтересованными зачастую неофициальными
сообществами, не представляющими ценности и волю народов, создают некоторое противоречие и затруднение в выборе оптимальных управленческих решений.
Таким образом, одной из характеристик современной войны является затруднение с определением или отсутствие явного субъекта военных действий. Эта характеристика придаёт предстоящим противоборствам требования точечного воздействия, что присуще некоторого рода политике государственного терроризма - устрашение масс путём устранения избранных. Этим и объясняются «санкции», западных стран против отдельных компаний и чиновников России и вынужденный соответствующий ответ. При этом российские чиновники, сотрудники посольства не организуют митинги оппозиции в США или Германии, не финансируют их и не участвуют в них, раздавая инструктажи даже в полицейском участке.
Также неоднократные процессы и возбуждённые судопроизводства ни разу не выявили фактов подстрекательства или посредничества в организации противоправных действий оппозиции на территории стран Запада. Чего нельзя сказать о ряде западных СМИ или покровительствуемых Западом в России СМИ, общественных, исследовательских организациях, к примеру, таких, как скандальный «Левада-центр», получающий финансирование от государственных враждебных разведывательных организаций и признанный «иностранным агентом».
Деятельности СМИ в настоящее время представляет наибольший интерес всех враждебных России сил. Как и всех сил в мире, противостоящих друг другу. Обусловлено это кратно возросшими возможностями влиять на все категории населения, завлекая его в ряды армий, противостоящих устойчивому развитию их отечества, в ряды коллаборационистов и предателей Родины, удачно манипулируемых противником против своего будущего. Примеры успешности таких манипуляций нам даёт и Ливия, где в недавно цветущих городах ныне их жители, одурманенные СМИ, пробивают колодцы для питьевой воды в асфальте или на Украине, где народ вынужден по сей день самоуничтожаться, убивая друг друга, прекратив рожать и массово эмигрируя из страны.
Таким образом, видно, что средства ведения такой войны на истребление населения и истощения государства, потерю его суверенитета вполне эффективны. Но их эффективность становится заметной только тогда, когда определённый процент населения страны принимает значимые идеологические установки и позиции как свои собственные или соглашается с ними хотя бы отчасти - потому, что «поддерживают все». Этой цели и служат информационные технологии, являющиеся средство информационной войны.
Информационная война - это действия противостоящих друг другу сторон, направленные на уничтожение противника, в которых оружием
являются информационные технологии, воздействующие на любые органы чувств человека, его сознание и состояние.
Двадцатый век дал возможность использования мощнейших информационных технологий, способных воздействовать на широкие массы людей. Изобретение радио, телевидения, быстрой печати, а затем интернет-технологий и мобильной связи сделало возможным проводить эффективные манипулятивные акции и программы зомбирования населения.
Первоначально, начиная с первой мировой войны, и особенно во второй, и даже в небезызвестной компании стран НАТО в Ираке «Буря в пустыне», информационному воздействию подвергались в первую очередь войска противника, а информационная агрессия являлась вспомогательной в системе традиционных видов ведения войны. Однако в дальнейшем концепция информационной войны претерпевала страшную мутацию, превращаясь со временем, в ведущий и весьма эффективный вид активных действий по уничтожению населения противника, разрушению его системы взаимодействия, хозяйственной и административной инфраструктуры. В большой степени этому способствовало развитие уровня охвата аудитории, как в широту, так и в глубину, всё более массово проникая во всё более отдалённые сектора коллективного сознания. Эффект этот оказался более чем внушительным.
Представляет интерес исследование Руслана Баха, согласно которому за годы перестройки, и последующие, со времени отмены государственной монополии на идеологию и цензуру, потери от агрессивной информационной войны в России превысили 60 миллионов человек [7, 2019]. Принимая во внимание, что с ним согласны и ряд других исследователей, демографов, социологов, экономистов, политологов, остаётся только лишь с одной стороны ужаснуться этой страшной оценке человеческих потерь, а с другой, восхититься эффективностью старого вида ведения войны новыми средствами и технологиями. Ведь при условии игнорирования этого фактора, а зачастую и работая на него, власть, лица, принимающие решения практически на всех её уровнях, ведут к тотальному поражению и физическому безвозвратному исчезновению нашего государства.
Принимая во внимание эти обстоятельства, здраво смотря на нашу и мировую историю, становится очевидным то, что если государство не будет управлять информационными потоками, их цветом, температурой, объёмом, принадлежностью и направлением, они обязательно будут управляться. При этом они обязательно будут управляться не кем-то, а именно самыми прямыми интересантами и бенефициарами этого весьма выгодного проекта. Именно для цели управления развитием населения и государства с древних времён любая общественная формация имела в той или иной степени развития орган контроля информационного воздействия. Такими органами были как эффективно работающие на врага аппаратчики Советского Союза или постсоветской Украины, так и, на другом полюсе, фанатично убеждённые в своей правоте отцы Инквизиции, современные чиновники
некоторых исламских стран, в этом списке также представляет интерес опыт Китая.
Закон Российской Федерации от 27 декабря 1991 года «О средствах массовой информации» в статье 3. «Недопустимость цензуры», определяет цензуру как «требование от редакции средства массовой информации со стороны должностных лиц, государственных органов, организаций, учреждений или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей» [3, 1991]
Как видно из этого федерального закона, а также из Конституции РФ, принятой в 1991 году, статья 29, цензура в России государственным органам России запрещена. Однако это всего лишь означает, что она именно не разрешена государственным органам. Остальным общественным организациям и множеству субъектов влияния она как раз и является серьёзным оружием. Эти субъекты руководствуются различного рода международными нормами, установками и ценностями, зачастую, далеко не соответствующими традиционным русским базовым ценностям, российским представлениям о справедливом государстве. Именно поэтому с таким трудом удалось, к примеру, провести закон всего лишь о запрете пропаганде педерастии среди детей, не говоря об остальных категориях населения, оставшихся не защищёнными от таковой хорошо финансируемой и навязчивой пропаганды.
Несмотря на имеющуюся статью о запрете цензуры в общепризнано весьма спорной конституции, принятой крайне либеральным сообществом в 1991-м году, важно понимать, что без цензуры не могло, не может, и не сможет никогда существовать ни одно сколько-нибудь устойчивое общественное сообщество. Тем более не может выжить современное государство, зачастую представляющее из себя аппетитный кусок для глобальных корпораций. Именно поэтому так долго, столько лет почти в центре Москвы висел огромный плакат, на котором было всего две строчки из этой конституции о запрете цензуры в России. Именно этой статьёй и поныне нередко спекулируют современные оппозиционные, а зачастую именно вражеские агенты российского государства.
Чем же так опасна цензура враждебным элементам государства? Конечно, в первую очередь, она обеспечивает их безопасность. Безопасность инструмента, оружия информационной войны как в тылу, так и на передовых линиях обороны. Как помним, именно такие зловредные микробы, также хорошо организуемые и финансируемые врагами государства, развалили победоносную царскую армию в годы первой мировой войны, привели к поражению и глубокой трагедии одно из самых великих государств того времени - Россию. Ровно тем же они занимаются и поныне, разве что заменив «Искру» на «Медузу», применяя новые технологии информационного противоборства.
Есть и ещё ряд немаловажных факторов, но одни из самых главных, это безопасность государства и его устойчивое развитие. Оба этих приоритета требуют существенной солидарности, консолидации усилий, крепких социальных связей, доверия между социальными институтами, эшелонами власти и народом. Однако ещё Т. Парсонс писал о том, что «для рывка вперёд необходима гражданская солидарность», которая возникает только путём формирования принимаемой большинством «генерализованной ценности» - господствующих идейных представлений. [6, 2000] Таким образом, поскольку и для безопасности государства и для его устойчивого развития необходима та самая «гражданская солидарность», именно на неё и направлены титанические усилия продолжателей дела Ленина-Троцкого - на разрушение межклассовой, гендерной, покаленческой, национальной, идеологической, религиозной и других видов солидарности общества.
Противостоять этой вполне грамотно организованной угрозе необходимо столь же грамотно, системно. Для этого в части информационного противоборства надо понимать, что из себя представляет информация, её воздействие, каковы составляющие её элементы.
Т.М. Горяева предлагает рассматривать блоки по характеру регулируемой информации, требующие цензурного покровительства государства: военная, государственная, экономическая, коммерческая, политическая, идеологическая, нравственная, духовная. [1, 2009]
Все эти виды информационного воздействия достаточно болезненны и требуют обязательного государственного цензурирования. При этом надо учесть, что в случае обыденной жизнедеятельности это одни меры контроля, но при признании внешнего информационного воздействия с целью получения каких-либо выгод, это уже должны быть значительно более жёсткие меры информационного контроля и цензуры. К примеру, большевики за малейшие подозрения в нелояльности к новым для русского народа принципам их власти тысячи людей расстреливали на месте или ссылали в лагеря смерти, китайцы в наши дни также осуществляют весьма тщательный контроль персонально за каждым гражданином, применяя достаточно жёсткий аппарат «социального рейтинга». Есть и другие примеры, но все они говорят о необходимости бескомпромиссного контроля за информационными потоками в период информационного и гибридного противоборства.
Некоторые авторы, такие как Р. Бах, при анализе основных факторов информационной войны и мерами по управлению информационным противоборством, на первый план выдвигают следующие:
• своевременно и эффективно противостоять всем фальсификациям и дискредитациям, что потребует тщательный контроль над кино, телевидением, над всеми СМИ;
• меры по налаживанию социальной защиты граждан и социальной справедливости, в том числе по минимизации степени расслоения общества, повышение доходов населения;
• оформление идеологической платформы, построение образа будущего;
• меры по устранению нейтрализации мужского начала у мужчин -инфантилизации, подавление женского начала у женщин (в том числе тщательный анализ принятой Д. Медведевым 8 марта 2017-го года «Национальной стратегии действий в интересах женщин», призванной уровнять положение гендеров, никогда не бывших равными от природы, что последовательно разрушает устоявшиеся веками семейные роли, институт семьи);
• другие меры по защите института семьи (по данным некоторых аналитиков (М. Литвак) и официальной статистики, всего 1 счастливый брак на 11 тысяч разводов, всё большее количество регионов, где разводов больше, чем свадеб, увеличившись за 8 лет с 2000 года по 2018-й на катастрофические 15% [5, 2018], а рождаемость ударно падает почти везде);
• системная деятельность по активизации гордости за свою страну и многое другое.
Однако, несмотря на крайне напряжённую ситуацию с организацией системных мер противостояния информационной агрессии, отдельные акты всё-таки удаётся реализовывать. Так представляет интерес вступившие в силу в марте 2019 года изменения [4, 2019] к Федеральному закону «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Он прозван в СМИ как «Закон о фейковых новостях», поскольку вводит административную ответственность за распространение недостоверной общественно-значимой информации как для юридических, так и для физических лиц. Закон, инициаторами которого выступила группа парламентариев во главе с депутатом А. Клишасом, вполне ожидаемо вызвал его активное обсуждение и негативную реакцию в среде интернет сообщества. Отчасти это было обусловлено недостатком информации о самом законе, механизме его работы и мерах ответственности за его нарушение.
Этим законом государство расширяет свои полномочия по цензуре в СМИ, ограничивая отдельные области свободного обмена информацией. Ссылаясь на негативный опыт советской цензуры, её контрольно-запретительные функции, предвидя потерю возможного заработка, этот закон не мог быть не воспринят в штыки либеральной общественностью. Но именно об информации, распространяемой «под видом достоверных сообщений, которая создает угрозу причинения вреда жизни и (или) здоровью граждан, имуществу, угрозу массового нарушения общественного порядка и (или) общественной безопасности либо угрозу создания помех функционированию или прекращения функционирования объектов жизнеобеспечения...» [8, 2019] иными словами - недостоверной, общественно-значимой информации идёт речь в законе о фейковых новостях.
Представляет интерес, что почти одновременно и в США Управление перспективных исследовательских проектов Министерства обороны -
DARPA (Defense Advanced Research Projects Agency) в рамках программы «SemaFor» («Семантическая экспертиза»), разрабатывает технологии, способные автоматически распознавать, определять и квалифицировать сфабрикованый мультимедийный контент - текст, звук, изображение и видео - для защиты от широкомасштабных автоматизированных компаний по дезинформации.
С одной стороны можно припомнить уже разработанную и активно внедряемую систему «Социального рейтинга» КНР, соотносимую с объёмом задач, но с другой возникает другая аналогия. Эта аналогия говорит о соотносимости данного проекта с отказом от договора ДРСМД, который, имея ввиду географическую отдалённость и потому слабую уязвимость США от России, позволит размещать смертоносные ракеты у наших границ. То есть, если самый активный на сегодня наш реальный враг в информационном противостоянии выстраивает систему информационного «железного купола», то это ему позволит ничего не опасаясь наносить серьёзные удары.
Эта новость и связанное с ней предположение заставляет ещё более активно озаботиться налаживанием системы мер по защите информационного пространства России и её союзников. Хотя, учитывая совокупность современного информационного потока, представляется весьма слабо технически возможным осуществить тотальную проверку всего, что публикуется. Тем не менее, надо акцентировать внимание на том, что главная задача цензуры - выявить и не допустить в широкие слои и, скорее, в целевые аудитории населения те идеи, которые могут привести к нарушению устойчивости развития общественной системы, обеспечить внутреннюю и внешнюю безопасность страны.
И при всё этом остаётся не менее важным чтобы как закон о фейковых новостях, так и построенная система мер не допускала возможности его применение в качестве политических репрессий или сведения личных счётов, как то было в нашей недавней истории, когда, к примеру, первые начальники большевистских концентрационных лагерей - Ф. Эйхманс, Л. Коган, М. Берман, И. Плинер - были расстреляны сразу же с началом освобождения от ленинско-троцкисткого большевисткого наследия в своих же лагерях.
Список литературы.
1. Горяева Т.М. Политическая цензура в СССР. 1917-1991. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2009. С. 8-9.
2. Грамши А. Тюремные тетради // Избр. произведения. Т. 3. М.,
1959.
3. Закон РФ от 27 декабря 1991 года (ред. от 3.07.2016). «О средствах массовой информации». Статья 3. Недопустимость цензуры.
4. Официальный интернет-портал правовой информации Электронный ресурс. Режим доступа: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001201903180031?index=0&ran geSize=1
5. Приложение к Демографическому ежегоднику России 2017. Росстат, 2018; Статистика браков и разводов в России. Электронный ресурс. Режим доступа: https://pravovoiexpert.ru/brak/statistika-brakov-i-razvodov/
6. Талкотт Парсонс. О структуре социального действия. М.: Академический Проект, 2000. 880 с.
7. Убивая нас мягко - тактика и стратегия информационной войны. Электронный ресурс. Режим доступа: http://ruslanbah.ru/strategiya-informatsionnoj-vojny/ Какие потери населения за 25 лет, после развала СССР? Электронный ресурс. Режим доступа: http://ruslanbah.ru/poteri-naseleniya-za-25-let-posle-razvala-sssr-pora-nazvat-veshhi-svoimi-imenami/.
8. Что такое фейковые новости и как за них будут наказывать? Сайт Государственной Думы ФС РФ Электронный ресурс. Режим доступа: http://duma.gov.ru/news/29982/
