CC BY
119УДК 342.727
DOI: 10.18522/2313-6138-2022-9-3-6
Паронян Карэн Мартинович,
кандидат юридических наук, доцент кафедры отраслевых юридических дисциплин, Таганрогский институт (филиал) им. А. П. Чехова Ростовского государственного экономического университета (РИНХ), 347936, г. Таганрог, ул. Инициативная, д. 48, e-mail: kmparonyan88@mail.ru
Апольский Евгений Александрович,
кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой теории и истории государства и права Ростовского института (филиала) Всероссийского государственного университета юстиции (РПА Минюста России), 344002, г. Ростов-на-Дону, пер. Соборный, д. 26; доцент кафедры гражданского права и процесса, филиал ЧОУ ВО «Московский университет имени С. Ю. Витте» в г. Ростове-на-Дону, 344013, г. Ростов-на-Дону, ул. Нефёдова, д. 78,
email: apolski@mail.ru
Paronyan, Karen M.,
PhD in Law, Associate Professor at the Department of Legal Disciplines, Taganrog Institute (Branch) named after A. P. Chekhov, Rostov State University of Economics (RINKh), 48 Inistiativnaya Str., Taganrog, 347936, Rostov Region, Russian Federation, e-mail: kmparonyan88@mail.ru
Apolskiy, Evgeniy A.,
PhD in Law, Associate Professor, Head of the Department of Theory and History of State and Law, Rostov-on-Don Institute (Branch) of the All-Russian State University of Justice (Russian Law Academy of the Ministry of Justice of the Russian Federation), 26 Soborny Lane, Rostov-on-Don, 344002, Russian Federation; Associate Professor at the Department of Civil Law and Procedure, Branch in Rostov-on-Don, Moscow University named after S. Yu. Witte, 78 Nefedodova Str., Rostov-on-Don, 344013, Russian Federation, email: apolski@mail.ru
ЦЕНЗУРА И ПРАВОМЕРНОЕ ОГРАНИЧЕНИЕ СВОБОДЫ ИНФОРМАЦИИ В РОССИИ (ДОКТРИНАЛЬНЫЕ
И НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВАНИЯ)
♦
CENSORSHIP AND LEGAL RESTRICTION OF THE FREEDOM OF INFORMATION IN RUSSIA (DOCTRINAL AND REGULATORY DIMENSIONS)
АННОТАЦИЯ. Современные изменения в политике, экономике, геополитике с новой силой актуализируют исследования, направленные на понимание той роли, которую играет информация в политической организации общества XXI столетия. В равной степени в дальнейшем анализе нуждается и институт цензуры, как механизм контроля за информацией, ее производством, хранением и распространением. Несмотря на конституционный запрет цензуры, в Российской Федерации действует ряд нормативных правовых актов, которые так или иначе допускают ограничение свободы информации, т. е. фактически регламентируют цензуру или ее отдельные проявления. В статье рассматриваются док-тринальный и нормативный подходы к пониманию института цензуры в России, разграничиваются категории «цензура» и «ограничение свободы информации». Авто-
ABSTRACT. Modern changes in politics, economics, and geopolitics update the research aimed at understanding the role played by information in a political organization of the society in the 21st century with renewed vigour. Equally, the institution of censorship, as a mechanism for controlling information, its production, storage and distribution, also needs further analysis. Despite the constitutional ban on censorship, there are a number of normative legal acts in the Russian Federation that, in one way or another, allow the restriction of freedom of information, i.e. actually regulate censorship or its individual manifestations. The article discusses doctrinal and normative approaches to understanding the institution of censorship in Russia, distinguishes between the categories of «censorship» and «restriction of freedom of information». The authors substantiate the conclusion that the categories of «censorship» and «restriction of freedom of information»
© К. М. Паронян, Е. А. Апольский, 2022
ры обосновывают вывод о том, что категории «цензура» и «ограничение свободы информации» не тождественны, а, следовательно, цензурой следует считать неправомерное ограничение свободы информации, либо же ее неправомерный полный запрет. Вместе с тем допустимое и вводимое с целью защиты прав и законных интересов личности, общества и государства ограничение свободы информации следует считать «позитивной цензурой».
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: цензура; цензурная правовая политика; информация; свобода информации; средства массовой информации; надзор и контроль за информацией.
ОБРАЗЕЦ ЦИТИРОВАНИЯ:
Паронян, К. М. Цензура и правомерное ограничение свободы информации в России (доктриналь-ные и нормативно-правовые основания) [Текст] / К. М. Паронян, Е. А. Апольский // Вестник Юридического факультета Южного федерального университета. - 2022. - Т. 9, № 3. - С. 43-50. - Б01: 10.18522/23136138-2022-9-3-6.
are not identical, and, therefore, unlawful restriction of the freedom of information, or its unlawful complete ban should be considered censorship. At the same time, the restriction of freedom of information allowed and introduced in order to protect the rights and legitimate interests of the individual, society, and the state should be considered "positive censorship".
KEYWORDS: censorship; censorship policy; information; freedom of information; mass media; supervision and control over information.
FOR CITATION:
Paronyan, K. M. Censorship and Legal Restriction of the Freedom of Information in Russia (Doctrinal and Regulatory Dimensions) [Text] / K. M. Paronyan, E. A. Apolskiy. Bulletin of the Law Faculty, SFEDU. -2022. - Vol. 9, No. 3. - P. 43-50 (in Russian). - DOI: 10.18522/2313-6138-2022-9-3-6.
Введение. Институт цензуры, как важный элемент политической организации общества, привлекал внимание исследователей задолго до появления информационных и телекоммуникационных технологий. Законодательная регламентация цензуры, начатая в 1804 г. с момента утверждения императором Александром I Устава о цензуре, претерпевала изменения и приобретала различные формы, от официального закрепления до полного запрета (в современной российской практике). Однако именно с развитием технологий, сделавших информацию не только средством ликвидации безграмотности, но и серьезным орудием управления массами, в некотором роде даже оружием, позволяющим проводить государственные перевороты и устраивать вооруженные восстания, интерес к институту цензуры, как возможности ограничить поток угрожающей интересам личности, общества или государства информации, значительно возрастает. Абсолютно очевидной проблема контроля над информацией стала в конце февраля 2022 г., когда со всей очевидностью обнаружились угрозы национальной безопасности в случае потери контроля за распространением вредоносных (и часто лживых, недостоверных) сведений и данных.
В настоящей статье будут рассмотрены подходы к пониманию института цензуры в док-тринальном и нормативно-правовом аспек-
тах, а также проанализировано соотношение цензуры, как конституционно запрещенного в Российской Федерации явления, и правомерного ограничения свободы информации.
Ни в одном из основополагающих международных документов о правах человека, закрепляющих такие фундаментальные права личности, как свободу получения и распространения информации, свободу выражения своего мнения и др., не содержится определения цензуры, хотя она имеет непосредственное отношение к регламентации указанных свобод, являясь их прямой угрозой и антиподом. Более того, в большинстве указанных актов нет даже упоминания о цензуре, что представляется существенным их недостатком.
Отечественное правовое поле в этом плане представляется более разработанным, хотя и не лишенным определенных противоречий. Так, в настоящее время в России действует полный конституционный запрет цензуры, что отражено в ч. 5 ст. 29 Конституции РФ 1993 г. При этом, несмотря на прямой запрет, в РФ действует ряд нормативных правовых актов, которые так или иначе допускают ограничение свободы информации, т. е. фактически легализуют цензуру (или ее отдельные проявления).
Например, несмотря на прямой конституционный запрет цензуры, в соответствии с п. «б» ст. 12 ФКЗ от 30.05.2001 № З-ФКЗ (в редакции от 3 июля 2016 г.) «О чрезвычайном по-
ложении» на территории, на которой вводится чрезвычайное положение, президентским указом может быть предусмотрена такая мера, как ограничение свободы печати и других средств массовой информации путем введения предварительной цензуры с указанием условий и порядка ее осуществления [1]. Понятно, что это предусмотрено в силу исключительных обстоятельств с целью защиты прав и законных интересов личности, общества и государства (более того, введение цензуры возможно лишь в ситуации попыток захвата или присвоения власти, насильственного изменения конституционного строя, массовых беспорядков либо вооруженного мятежа, в результате осуществления террористических актов и иных действий, способных создать непосредственную угрозу жизни граждан), однако имеющаяся коллизия лишь подчеркивает проблему соотношения цензуры и возможного ограничения информации.
В науке приводятся и иные примеры законодательного регулирования цензурных проявлений (нормы Федерального закона от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» о запрете анонимайзеров; изменения законодательства, связанные с защитой чувств верующих [2]; положения ФЗ от 4 марта 2022 года № 32-ФЗ, известные как «Закон о фейках», вызванные целями специальной военной операции на Украине [3] и др.), косвенно подтверждающие законодательное регулирование ограничений свободы информации, а по сути - института цензуры.
Поэтому основная проблема в этом плане, на наш взгляд, заключается в определении самого института цензуры, а также соотношения цензуры (как запрещенного конституцией негативного антидемократического явления) и правомерного ограничения свободы информации.
Подходы к пониманию института цензуры. Понимание цензуры менялось с течением времени и со сменой исторических эпох. Так, В. Даль понимал цензуру как некое «учрежденье для просмотра, одобренья и запрещенья к печати рукописей» [16], в Толковом словаре Д. Ушакова цензура понимается в институциональном измерении как государственный
орган, ведущий надзор за печатью, либо в функциональном - как просмотр произведений (предназначенных к печати, к постановке в театре и т. д.), осуществляемый специальным государственным органом [17]. Как система государственного надзора за печатью и средствами массовой информации цензура понимается в Большом энциклопедическом словаре [2].
Более широко рассматриваемое явление трактуется в политологии, где понимается как созданная по требованию официальной публичной власти система мероприятий, направленных на контроль над содержанием и распространением различной печатной продукции, содержанием сценических произведений, фото- и видеоматериалов, а также иных форм передачи информации. Основной целью института цензуры и всей цензурной политики, таким образом, является ограничение либо полный запрет на распространение сведений, которые так или иначе признаны вредными для личности, общества или государства. При этом очевидно, что негативный окрас самой категории «цензура», восприятие ее как социального ограничения вызван либеральным подходом, в рамках которого в постсоветском правовом, политологическом и философском дискурсах цензура преподносилась как явление, предполагающее надзор и контроль за средствами массовой информации со стороны государства [8].
В современной российской науке цензуру предлагается понимать двояко: как процесс изъятия информации или ее части (исходя из различных причин и мотивов), либо как контрольно-надзорный институт (публичной власти или общества) [23, с. 34]. Также можно выделить широкий и узкий подход к пониманию цензуры. В первом случае к ней принято относить деятельность государственных органов и (или) учреждений по предварительному изучению (с последующей блокировкой или допуском в социум) информации, исходящей от различных субъектов. Во втором - цензурой будет созданная в конкретном государстве и обусловленная социокультурными и историческими факторами система контроля над производством, хранением и потреблением информации, имеющей значение для общества и его развития. Еще более широко цензура может быть охарактеризована как не только как информационный фильтр, но целостное обра-
зование, воздействующее на все пространство мысли с целью его введения в рамки, приемлемые для власти [1, с. 13].
Интересный подход к пониманию цензуры предлагает М. В. Зеленов, считающий, что цензура должна рассматриваться как важная часть общественных отношений. Он понимает цензуру (и соответственные общественные отношения) шире политических отношений, отграничивает цензуру от экономических и культурных отношений, понимая искомое явление как специфическую часть общественных отношений (цензура, по его мнению, это не функция и не результат деятельности государства), основанных на каких-либо ценностных представлениях, а также на идее ограничения текста [5, с. 97]. Наконец, определение цензуры, предлагаемое М. В. Зеленовым, характеризует этот институт как часть общественных отношений, основанных тех или иных ценностных представлениях, организованных в форме государственных, общественных либо иных институтов, которые имеют цель обеспечить безопасность и итоге влияют на культуру [5, с. 103].
Для понимания многогранности института цензуры важно выделение основных ее функций, а именно функции контроля (отслеживание, оценка, классификация информации по принятым в обществе критериям ее воспроизводства), регламентации (опосредованно цензура способствует установлению критериев оборота информации в социуме, что реализуется посредством принятия нормативных правовых актов в этой сфере), охраны (недопущение распространения информации, содержащей государственную или военную тайну), репрессивной функции (для нарушителей цензурных правил), манипулятивной функции (воздействие на общественное восприятие тех или иных фактов посредством регулирования потоков информации), профилактическая (пресечение социальных конфликтов), эталонирующей функции (закрепление в обществе определенных эталонов, художественных или научных образцов), стимулирующей функции (поддерживает общественный интерес к малодоступной информации) [9, с. 11]. Среди перечисленных направлений цензурного воздействия, как видно, можно смело выделять позитивные и прогрессивные элементы для современного общественного развития.
Правовая регламентация цензурных проявлений. Действующее в настоящий момент нормативное понимание цензуры (в контексте ее недопустимости) содержится в ст. 3 Закона РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О средствах массовой информации» (в редакции от 1 июля 2021 г.) [4]. Цензура определяется здесь как требование к редакции средства массовой информации со стороны должностных лиц, государственных органов, организаций, учреждений или общественных объединений предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюируемым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей. Примерно в этом же контексте цензура закрепляется в нормах ФЗ № 54-ФЗ от 26 мая 1996 г. (в действующей редакции) «О музейном фонде в РФ и музеях в РФ»: ограничение доступа к музейным предметам или музейным коллекциям [20].
Еще одним важным моментом является то, что в Российской Федерации, несмотря на однозначный конституционный запрет цензуры, цензурные ограничения могут вводиться, к примеру, в рамках специальных правовых режимов (военного положения, чрезвычайного положения), то есть запрет цензуры в нашей стране не является абсолютным. О возможности введения ограничений свободы информации неоднократно высказывался Конституционный Суд РФ (далее - КС РФ) в своих правовых позициях и многочисленных решениях. И поскольку существует определенная коллизия между конституционной нормой и положениями действующего федерального законодательства, целесообразно обратиться к анализу правовых позиций КС РФ, которые, как считается в отечественной юридической науке, способны помочь добиться большей определенности, точности и логичности в понимании конституционных норм и принципов.
В первую очередь, выделим определения КС РФ, направленные на решение проблемы правомерности ограничения свободы в России в целях защиты нравственных основ российского общества. Так, в 1995 г. судьи КС РФ в правовой позиции одобрили запрет на использование ненормативной лексики в распространяемых в массовой печати произведениях,
назвав это допустимым ограничением слова, а не цензурой [12]. В 2010 г. соображениями защиты нравственности обосновывалась правовая позиция КС РФ в Определении № 151-О-О по жалобе граждан Н. А. Алексеева, Н. В. Баева и И. Б. Федотовой на запрет пропаганды гомосексуализма законодательством Рязанской области. В частности, было указано, что подобные запреты вызваны заботой о лицах, которые в силу возраста лишены возможности самостоятельно критически оценивать поступающую к ним информацию, а потому ограничение свободы слова в этом контексте также должно считаться оправданным [13].
Наконец, о фактической возможности введения ограничений свидетельствует и правовая позиция КС РФ, изложенная в Определении КС РФ от 19.02.2009 № 137-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Э.Д. Бзаровой, Э. Л. Кесаевой, В. А. Назарова и Э. Л. Тагаевой на нарушение их конституционных прав положением пункта 2 статьи 14 Федерального закона "О борьбе с терроризмом"». В соответствии с этой правовой позицией, государство обязано, в силу закрепленных в Основном законе РФ основ конституционного строя, устанавливать правовые механизмы, которые в максимальной степени способствовали бы обеспечению общественной безопасности, пресечению и предупреждению преступлений, предотвращению их негативных последствий для охраняемых законом прав и интересов граждан [14].
Итак, как видно из анализа правовых позиций КС РФ, ограничение свободы информации, когда это способствует обеспечению общественной безопасности, пресечению и предупреждению преступлений, предотвращению их негативных последствий для охраняемых законом прав и интересов граждан, вполне допустимо.
Как справедливо указывает С. А. Куликова, обобщение правовых позиций КС РФ по поводу ограничений свободы информации показывает, что закрепленный в ч. 5 ст. 29 Конституции РФ прямой запрет цензуры служит гарантией закрепленного в ч. 4 этой же статьи субъективного права личности на свободный поиск, получение, передачу, производство и распространение информации любым не запрещенным законом способом [7, с. 335]. Для
этого КС РФ использует категорию «баланс общественных и частных интересов», соблюдение которого должно учитываться в правоприменительной практике при рассмотрении дел о нарушениях права на свободный поиск, получение, передачу, производство и распространение законным способом информации.
Возможность ограничения свободы информации вытекает также и из общего учения о субъективном праве индивида, в соответствии с которым лицо может осуществлять свои права и свободы таким образом, чтобы это ни в коем случае не нарушало прав и законных интересов иных лиц. Соответственно, свобода мысли, слова, свобода творчества и распространения информации имеет свои границы, нарушение которых может повлечь возникновение публично-правовой (в том числе уголовной) ответственности, которая преследует цель охраны публичных интересов [15].
Таким образом, цензура, запрещенная ч. 5 ст. 29 Конституции РФ, есть противоправное ограничение свободы информации, а сам запрет - своеобразная гарантия реализации субъективных прав личности в информационной сфере. Напротив, правомерное ограничение свободы информации, направленное на защиту личности, общества, государства в целом, допустимо. Видимо, исходя из такого понимания цензуры законодатель вводил в федеральное законодательство нормы о правомерном ограничении свободы информации. Тогда логично было бы именовать институт цензуры, получивший регламентацию в российском законодательстве, позитивной цензурой (в отличие от ее негативных проявлений, однозначно запрещенных).
Роль цензуры в современном обществе и государстве. В последнее время с учетом усилившихся внешнеполитических, геополитических, военных и экономических угроз, а также факторов рискогенности многие ученые и эксперты небезосновательно приходят к мысли о том, что институт цензуры способен стать одной из основ национальной безопасности в целом и информационной безопасности в частности. К примеру, М. С. Трофимов призывает Конституционный Суд РФ сформулировать правовую позицию относительно возможных случаев разрешения цензуры (либо проявлений цензурной политики) в отношении про-
дукции средств массовой информации (это действительно актуально в силу расхождения конституционной нормы ч. 5 ст. 29 Конституции РФ и фактического положения дел, состояния правоприменительной практики и т. д.) [18], а Р. М. Каракотов настаивает на возможном цензурировании средств массовой информации в силу необходимости защиты личности, общества и государства, их законных интересов [6]. И. Е. Марцоха, в свою очередь, утверждает, что лишь цензуре в настоящий момент следует отводить роль сдерживающего фактора в борьбе с деструктивными проявлениями современного социума (автор относит сюда случаи «психического заражения» индивида и общества в целом), исключительно цензура может позитивно повлиять на решение вопроса о информационно-психологической безопасности человека, заложить правильную основу политико-правового поведения личности [11, с. 16].
Как и любое социальное явление, цензуру следует рассматривать диалектически, т. е. видеть в ней сочетание нескольких противоречивых элементов. Так, в науке существует в целом справедливое мнение о том, что цензура, будучи производной (вторичной) от общества, выступает как средство сдерживания деструктивных сил, представляет собой определенный механизм, инструмент, способный обеспечить «целостность тела» общества [3, с. 115]. Возможно именно стремлением обеспечить минимум общественной безопасности объясняется появление института цензуры на столь ранних этапах общественного развития. С другой стороны, цензура несет в себе определенные риски, возрастающие с усилением авторитарности политического режима и ослаблением элементов гражданского общества. Неправильно найденный баланс между цензурой и свободой информации в сторону усиления цензурных проявлений может, как верно подчеркивает И. Е. Левченко, повлечь заморозку, застой и деградацию некоторых социальных институтов [10, с. 89].
Выводы. На сегодняшний день основная проблема в сфере реализации права личности на свободный поиск, получение, передачу, производство и распространение информации любым не запрещенным законом способом ви-
дится в том, что в законодательстве (и правоприменительной практике) отсутствует четкое соотношение категорий «цензура» и «ограничение свободы информации», а в доктриналь-ном поле отсутствует единство мнений по поводу сущности цензуры (в первую очередь следует ответить на вопрос, может ли считаться цензурой, полностью запрещенной ч. 5 ст. 29 Конституции РФ, ограничение свободы, направленное на защиту интересов личности, общества и государства). Представляется, что категории «цензура» и «ограничение свободы информации» не тождественны, а, следовательно, цензурой следует считать неправомерное ограничение свободы информации, либо же ее неправомерный полный запрет. Вместе с тем допустимое и вводимое в соответствии с законодательством РФ и с целью защиты прав и законных интересов личности, общества и государства ограничение свободы информации можно считать «позитивной цензурой».
Следовательно, категория «цензура», получившая легальное закрепление в нормативных правовых актах РФ, должна пониматься в контексте допустимого и желаемого ограничения свободы информации, а в отечественном законодательстве следует отразить четкие критерии возможного ограничения свободы информации. В частности, Закон РФ от 27.12.1991 № 2124-1 «О средствах массовой информации» можно было бы дополнить нормой о соотношении понятий «цензура» и «ограничение свободы информации», отчего текст указанного нормативно-правового акта лишь выиграл бы. Таким образом, современный институт цензуры, понимаемый как правомерное ограничение свободы информации, выполняет важную функцию - способствует обеспечению безопасности личности, общества и государства.
Литература
1. Агапова, Е. А. Философия цензуры: социокультурный и диахронический аспекты [Текст] : автореф. дис. ... д-ра филос. наук / Е. А. Агапова. - Ростов-на-Дону, 2013. - 36 с.
2. Большой Энциклопедический словарь [Электронный ресурс] // URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ enc3p/319974 (дата обращения: 05.07.2022).
3. Журавлев, Ф. Б. Социологическое рассмотрение цензуры и самоцензуры [Текст] / Ф. Б. Журавлев // Социология в современном мире: наука, образование, творчество. - 2020. - Т. 1. - № 12. - С. 114-118.
4. Закон РФ от 27.12.1991 № 2124-1 (ред. от 14.07.2022) «О средствах массовой информации» // Российская газета. - 08.02.1992. - № 32.
5. Зеленов, М. В. Цензура: подходы к определению понятия [Текст] / М. В. Зеленов // Ленинградский юридический журнал. - 2013. - № 1(31). - С. 94-103.
6. Каракотов, Р. М. Конституционно-правовые основы и проблемы реализации свободы массовой информации в Российской Федерации [Текст] : автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Р. М. Каракотов. - Москва, 2013. - 23 с.
7. Куликова, С. А. Конституционный запрет цензуры в решения Конституционного Суда РФ [Текст] / С. А. Куликова // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Экономика. Управление. Право. - 2018. -Т. 18. - № 3. - С. 330-337.
8. Куликова, С. А. Теоретико-методологические подходы к правовому понятию цензуры [Текст] / С. А. Куликова // Конституционное и муниципальное право. -2012. - № 7. - С. 20-23.
9. Левченко, И. Е. Цензура как общественное явление [Текст] : автореф. дис. ... канд. филос. наук / И. Е. Левченко. - Екатеринбург, 1995. - 19 с.
10. Левченко, И. Е. Цензура как социокультурный феномен [Текст] / И. Е. Левченко // Социологические исследования. - 1996. - № 8. - С. 87-90.
11. Марцоха, И. Е. Институт цензуры в информационной правовой политике России [Текст] : дис. ... канд. юрид. наук / И. Е. Марцоха. - Ростов-на-Дону, 2007. - 133 с.
12. Определение Конституционного Суда РФ от 04.12.1995 № 94-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Пилипенко Юрия Владимировича» [Электронный ресурс] // СПС «Гарант». - URL: https:// base.garant.ru/12142761 (дата обращения: 05.07.2022).
13. Определение Конституционного Суда РФ от 19.01.2010 № 151-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Алексеева Николая Александровича, Баева Николая Викторовича и Федотовой Ирины Борисовны на нарушение их конституционных прав статьей 4 Закона Рязанской области "О защите нравственности детей в Рязанской области" и статьей 3.10 Закона Рязанской области "Об административных правонарушениях"» [Электронный ресурс] // СПС «Гарант». - URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/ doc/1694530 (дата обращения: 12.07.2022).
14. Определение Конституционного Суда РФ от 19.02.2009 № 137-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Э. Д. Бзаровой, Э. Л. Кесаевой, В. А. Назарова и Э. Л. Тагаевой на нарушение их конституционных прав положением пункта 2 статьи 14 Федерального закона "О борьбе с терроризмом"» [Электронный ресурс] // СПС «КонсультантПлюс». - URL: https:// www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_86921 (дата обращения: 06.07.2022).
15. Определение Конституционного Суда РФ от 25 сентября 2014 г. № 1873-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Толоконниковой Надежды Андреевны на нарушение ее конституционных прав частью второй статьи 213 Уголовного кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] // СПС «Га-
рант». - URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/ doc/70671252 (дата обращения: 06.07.2022).
16. Толковый словарь В. И. Даля [Электронный ресурс] // URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc2p/373698 (дата обращения: 05.07.2022).
17. Толковый словарь Д. Н. Ушакова [Электронный ресурс] // URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ ushakov/1084810 (дата обращения: 05.07.2022).
18. Трофимов, М. С. Реализация права на свободу массовой информации в субъектах Российской Федерации, находящихся в пределах Южного федерального округа [Текст] : автореф. дис. ... канд. юрид. наук / М. С. Трофимов. - Ставрополь, 2005. - 23 с.
19. Федеральный закон от 04.03.2022 № 32-Ф3 «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и статьи 31 и 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // Российская газета. -09.03.2022. - № 49.
20. Федеральный закон от 26.05.1996 № 54-ФЗ (ред. от 11.06.2021) «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.07.2021) // Российская газета. - 04.06.1996. -№ 104.
21. Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ (ред. от 14.07.2022) «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» // Парламентская газета. - 03.08.2006. - № 126-127.
22. Федеральный конституционный закон от 30.05.2001 № 3-ФКЗ (ред. от 03.07.2016) «О чрезвычайном положении» // Парламентская газета. - 01.06.2001. -№ 99.
23. Хамнуев, Ю. Г. О чем говорит конституционный запрет цензуры [Текст] / Ю. Г. Хамнуев, А. Н. Тетерин // Сибирский юридический вестник. - 2019. - № 3. -С. 33-37.
References
1. Agapova, E. A. Philosophy of censorship: socio-cultural and diachronic aspects [Text] : synopsis of a thesis for the degree of Doctor of Philosophy / E. A. Agapova. - Rostov-on-Don, 2013. - 36 p. [in Russian].
2. Big Encyclopedic dictionary [Electronic resource] // URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/319974 (date of application: 05.07.2022) [in Russian].
3. Zhuravlev, F. B. Sociological consideration of censorship and self-censorship [Text] / F. B. Zhuravlev // Sociology in the modern world: science, education, creativity. - 2020. -Vol. 1. - No. 12. - Р. 114-118 [in Russian].
4. Law of the Russian Federation of December 27, 1991 No. 2124-1 (as amended on July 14, 2022) "On the Mass Media" // Rossiyskaya Gazeta. - 08.02.1992. - No. 32 [in Russian].
5. Zelenov, M. V. Censorship: approaches to the definition of the concept [Text] / M. V. Zelenov // Leningrad Journal of Law. - 2013. - № 1(31). - P. 94-103 [in Russian].
6. Karakotov, R. M. Constitutional and legal foundations and problems of the implementation of freedom of the mass media in the Russian Federation [Text] : synopsis of a thesis
for the degree of PhD in Law / R. M. Karakotov. - Moscow, 2013. - 23 p. [in Russian].
7. Kulikova, S. A. Constitutional prohibition of censorship in the decisions of the Constitutional Court of the Russian Federation [Text] / S. A. Kulikova // Bulletin of Saratov University. A new series. Series: Economics. Management. Law. - 2018. - Vol. 18. - No. 3. - P. 330-337 [in Russian].
8. Kulikova, S. A. Theoretical and methodological approaches to the legal concept of censorship [Text] / S. A. Kulikova // Constitutional and Municipal Law. - 2012. -No. 7. - P. 20-23 [in Russian].
9. Levchenko, I. E. Censorship as a social phenomenon [Text] : synopsis of a thesis for the degree of PhD in Philosophy / I. E. Levchenko. - Yekaterinburg, 1995. - 19 p. [in Russian].
10. Levchenko, I. E. Censorship as a sociocultural phenomenon [Text] / I. E. Levchenko // Sociological research. - 1996. - No. 8. - P. 87-90 [in Russian].
11. Martsokha, I. E. Institute of Censorship in the information legal policy of Russia [Text] : thesis for the degree of PhD in Law / I. E. Martsokha. - Rostov-on-Don, 2007. - 133 p. [in Russian].
12. Determination of the Constitutional Court of the Russian Federation dated 04.12.1995 No. 94-O "On the refusal to accept for consideration the complaint of citizen Pilipenko Yuri Vladimirovich" [Electronic resource] // Legal reference system "Garant". - URL: https://base.garant. ru/12142761 (date of application: 05.07.2022) [in Russian].
13. Determination of the Constitutional Court of the Russian Federation of January 19, 2010 No. 151-O-O «On the refusal to accept for consideration the complaint of citizens Alekseev Nikolai Aleksandrovich, Baev Nikolai Viktorovich and Fedotova Irina Borisovna on violation of their constitutional rights by article 4 of the Law of the Ryazan region "On the protection of morality children in the Ryazan Region" and Article 3.10 of the Law of the Ryazan Region "On Administrative Offenses"» [Electronic resource] // Legal reference system "Garant". - URL: https://www.garant. ru/products/ipo/prime/doc/1694530 (date of application: 12.07.2022) [in Russian].
14. Determination of the Constitutional Court of the Russian Federation of February 19, 2009 No. 137-O-O «On the refusal to accept for consideration the complaint of citizens E. D. Bzarova, E. L. Kesaeva, V. A. Nazarov and E. L. Tagaeva to the violation of their constitutional rights by the provision of paragraph 2 of Article 14 of the Federal Law
"On Combating Terrorism"» [Electronic resource] // Legal reference system "ConsultantPlus". - URL: https://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_86921 (date of application: 06.07.2022) [in Russian].
15. Determination of the Constitutional Court of the Russian Federation of September 25, 2014 N 1873-O "On the refusal to accept for consideration the complaint of a citizen Tolokonnikova Nadezhda Andreevna about the violation of her constitutional rights by part two of Article 213 of the Criminal Code of the Russian Federation" [Electronic resource] // Legal reference system "Garant". - URL: https:// www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/70671252 (date of application: 06.07.2022) [in Russian].
16. Explanatory dictionary of V. I. Dahl [Electronic resource] // URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/en-c2p/373698 (date of application: 05.07.2022) [in Russian].
17. Explanatory dictionary of D. N. Ushakov [Electronic resource] // URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ushak-ov/1084810 (date of application: 05.07.2022) [in Russian].
18. Trofimov, M. S. Implementation of the right to freedom of the mass media in the constituent entities of the Russian Federation located within the Southern Federal District [Text] : synopsis of a thesis for the degree of PhD in Law / M. S. Trofimov. - Stavropol, 2005. - 23 p. [in Russian].
19. Federal Law No. 32-FZ of March 4, 2022 "On Amendments to the Criminal Code of the Russian Federation and Articles 31 and 151 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation" // Rossiyskaya Gazeta. -09.03.2022. - No. 49 [in Russian].
20. Federal Law No. 54-FZ of May 26, 1996 (as amended on June 11, 2021) "On the Museum Fund of the Russian Federation and museums in the Russian Federation" (as amended and supplemented, effective from July 1, 2021) // Rossiyskaya Gazeta. - 04.06.1996. - No. 104 [in Russian].
21. Federal Law No. 149-FZ of July 27, 2006 (as amended on July 14, 2022) "On Information, Information Technologies and Information Protection" // Parlamentskaya Gazeta. -03.08.2006. - No. 126-127 [in Russian].
22. Federal Constitutional Law No. 3-FKZ of May 30, 2001 (as amended on July 3, 2016) "On the State of Emergency" // Parlamentskaya Gazeta. - 01.06.2001. - No. 99 [in Russian].
23. Khamnuyev, Yu. G. What does the constitutional ban on censorship say? [Text] / Yu. G. Khamnuyev, A. N. Teterin // Siberian Legal Bulletin. - 2019. - No. 3. - P. 33-37 [in Russian].
Поступила в редакцию 13.07.2022 Received July 13, 2022
