CC BY
11означает ли это, что Москва извлекла урок из провала, к которому привели ее действия в ходе подготовки и проведения президентских выборов в Украине? К такому предположению подталкивает и недавнее заявление В. Путина о трудностях, которые испытывает Россия в отношениях с некоторыми странами СНГ. Такое признание, сделанное в ходе визита британского премьера Т. Блэра в Москву, прозвучало в устах российского президента, кажется, в первый раз. Но подтвердить или опровергнуть такую гипотезу могут только практические действия российской дипломатии. Ясно только то, что Россия не в состоянии решать проблемы постсоветских государств и собственные проблемы в этом пространстве, и сотрудничество с ЕС, как бы трудно оно не складывалось, сулит ей больше, чем соперничество с ним.
Одно из немаловажных препятствий выполнению плана совместных действий в области внешней безопасности состоит в том, что общая внешняя политика ЕС все еще является лозунгом, обещанием, но не реальностью. Это особенно проявляется в политике Евросоюза по отношению к России. Не случайно Москва вновь активизирует двусторонние отношения с теми государствами-членами ЕС, которые проявляют наибольший интерес к развитию сотрудничества с Россией. В этом плане заслуживает внимания состоявшийся в марте 2005 г. Парижский мини-саммит с участием Франции, Германии, России и примкнувшей к ним Испании. Несомненно, это направление действий российской дипломатии получит дальнейшее развитие и, возможно, внесет позитивный вклад в реализацию дорожной карты по внешней безопасности.
Но остается в силе ключевой аргумент скептиков, которые видят главное препятствие не в изъянах дорожных карт, а в ограниченной способности как России, так и Евросоюза последовательно и энергично продвигаться по намеченному пути. К сожалению, основания для таких сомнений имеются. В ближайшие 10-15 лет ЕС предстоит выполнить ряд амбициозных программ дальнейшего углубления и расширения европейской интеграции, и это потребует огромных усилий и затрат. Развитие сотрудничества с Россией, при всей его важности, не относится к числу первоочередных приоритетов ЕС. В свою очередь, Россия, - во всяком случае, при ее нынешнем президенте, - не определила, каков должен быть баланс между стратегией партнерства с ЕС и стратегией укрепления своих позиций в СНГ, включая создание общего экономического пространства вместе с Белоруссией, Казахстаном и Украиной. Наконец, существенным препятствием к развитию стратегического партнерства становится возросшее расхождение
между Москвой и европейскими столицами в оценке внутриполитической ситуации в России, отношений между государством и гражданским обществом, властью и бизнесом, наконец, в понимании основных ценностей, которыми руководствуются государство и общество.
Отношения между интегрированной Европой «от Бреста до Бреста» и Россией могут складываться по разным сценариям. В худшем случае, они будут заморожены в нынешнем состоянии, в лучшем - развиваться в соответствии со стратегией партнерства, хотя темпы продвижения, учитывая названные выше обстоятельства, вряд ли будут быстрыми. В 2007 г. закончится срок действия СПС. В зависимости от ситуации, стороны могут либо продлить действие СПС, как это предусмотрено статьей 106 данного соглашения, либо заменить его новым соглашением, которое превратит концепцию общих пространств в обязательство, имеющее не только политическую, но и юридическую силу. Избранный вариант станет индикатором готовности, или неготовности, к реальному и полновесному стратегическому партнерству России и ЕС. Тогда-то мы и оценим, каково ныне расстояние между «сказкой» и «делом» в их взаимоотношениях.
♦ ♦ ♦
ЦЕНТРАЛЬНО-ВОСТОЧНАЯ ЕВРОПА: ПЕЙЗАЖ ПОСЛЕ РАСШИРЕНИЯ ЕС
Юрий Игрицкий,
Зав. Отделом Восточной Европы, ИНИОН РАН
Прошел год после очередного, пятого и наиболее масштабного расширения Европейского Союза, в который вошли сразу восемь государств региона, который раньше, как правило, называли Восточной Европой, а ныне чаще всего воспринимают в виде конгломерата нескольких субрегионов (при недостаточной ясности относительно критериев их разграничения). Один год - срок недостаточный, чтобы оценить последствия подобного события, но позволяющий сделать некоторые выводы.
Завершение геополитической революции
1 мая прошлого года была подведена черта под двумя социоисторическими процессами европейской и мировой значимости. Во-первых, произошла окончательная самоидентификация целого ряда стран Восточной Европы как стран Центральной и Центрально-Восточной Европы.
Ассоциация всего этого региона с европейской периферией уходит в прошлое. Во-вторых, окончательно завершилась длительная эпоха пребывания около десятка восточноевропейских (по расширительной старой терминологии) стран в орбите влияния России/СССР/России. Теперь они стали частью совсем иного .межгосударственного и надгосударственного объединения с соответствующими правами и обязанностями.
Как история, так и география подсказывают, что произошло завершение геополитической революции, начатой в августе-декабре 1991 г. распадом СССР. Россия и в ее нынешних границах остается, благодаря своим размерам, ресурсам и военной мощи, одним из мировых и европейских центров силы. Но в результате присоединения стран ЦВЕ Европейский Союз, претендующий на роль растущего мирового центра силы, увеличился сразу на две трети по числу своих членов. Ни одна международная организация никогда до сих пор не принимала в свои ряды одновременно десять (включая Кипр и Мальту) государств. Это немаловажно с точки зрения принятия благоприятных для ЕС решений в ООН, ОБСЕ и других международных организациях: хотя входящие в него государства голосуют каждое за себя, однако они стремятся соблюдать общие политические и ценностные принципы Союза и могут лоббировать интересы друг друга. Кроме того, ЕС значительно возрос территориально и теперь напрямую граничит с Россией - без буферных зон, лимитрофов, лиме-са. Кто выиграл от «безбуферности», Россия или ЕС, и выиграл ли кто-то вообще - вопрос другой. Но геополитическая конфигурация Востока Европы, да, собственно, и Европы в целом, существенно изменилась.
В результате этих перемен международный статус и вес региона существенно возросли, а в случае приема в ЕС стран Юго-Восточной Европы возрастут еще больше. Членство влечет за собой участие в процессе выработки политики и принятия решений через представительство во всех административных структурах Союза (где было создано 1500 новых постов), и под этим углом зрения нелишне учесть, что в нем уже давно сложилось внутреннее неравновесие между крупнейшими игроками и странами меньшего калибра, которых теперь стало вдвое больше. Обсуждаемая сейчас Конституция ЕС, по мнению малых стран, только усугубляет данное неравновесие 1.
При этом у малых стран существуют свои привилегии; одна из них - возможность выгодного маневра в политическом поле при столкно-
1 См., напр.: Nikolaidis K. «We, the Peoples of Europe..." // Foreign affairs. - N.Y. - Nov.-Dec. 2004. - P.106-107.
вении позиций «великих держав». Хрестоматийный пример - лавирование «третьего мира» между «первым» и «вторым» мирами в годы холодной войны. Теперь ядро ЕС должно присматривать не за тем, чтобы Центрально-Восточная Европа снова повернулась в сторону России, а за тем, чтобы она не слишком повернулась в сторону Соединенных Штатов, как это уже случилось в начале войны в Ираке. Польша, ранее активно участвовавшая в мирном урегулировании в Боснии и Герцеговине, одной из первых поддержала США вопреки позиции Франции и Германии и отправила в Ирак четвертый по численности воинский контингент среди всех участников антисаддамовской коалиции. В конференции, посвященной задачам послевоенного урегулирования и восстановления Ирака, помимо Польши участвовала Чехия, но на ней не присутствовали ни Франция, ни Германия, которым американцы не простили их несогласия с военным решением проблемы.
Наконец, одно из важнейших последствий пятого расширения ЕС заключается в том, что оно будет способствовать дальнейшему изменению геополитической конфигурации в восточной части континента. У этого процесса появились дополнительные локомотивы - новые страны-члены ЕС и, прежде всего, опять-таки Польша. С точки зрения геополитики именно она выиграла больше всего от расширения, став своего рода «авторизованным дилером» Союза в отношениях с теми странами восточной части континента, которые еще не вступили в него, но стремятся к этому. Сами польские политики видят в этом миссию, сходную с миссией Прометея2- нести огонь и свет далее на Восток, прежде всего, в Украину. Парадокс состоит в том, что ЕС не может препятствовать этой активности, даже если государства, составляющие его ядро, проявят скепсис, опасаясь нового притока иммигрантов и криминализации бизнеса. Идея Большой Европы давно приобрела провиденциалистский характер, и отказаться от нее для политиков Франции, Германии, Италии и Испании, крупнейших стран материковой Европы, было бы равносильно потере общего идеала.
Фрагмеграция Европы?
Термин «фрагмеграция» введен в употребление в ходе дискуссии о сущности и характере глобализации и соединяет в себе два других термина - «фрагментация» и «интеграция», призванных обозначить две неразрывные, как
2 Malinowski K. Wo endet Europa? Polnische Ansichten zun europaischen Limes / / Sicherheit fur das grossere Europa. Politische Optionen im globalen Spannungsfeld. -Bonn, 2002. - S.73.
Инь и Янь, стороны этого процесса1. Он вполне уместен в европейском контексте, поскольку развитие Европы в XXI в. неизбежно будет включать в себя как усвоение и реализацию общих ценностей, правовых норм, этики политической координации, правил общения, так и растущую - вместе с количественным ростом ЕС - дифференциацию стран-участниц Союза по уровню социально-экономического развития и этнокультурным признакам. Европейский
союз с самого начала не мог быть ничем иным, кроме «Европы регионов». Это понятие относится как к регионам внутри государств, так и к наднациональным ареалам, где данные признаки более или менее схожи (Скандинавия, северо-западная и центральная части континента, Альпы, Средиземноморье и т.д.). В свете отклонения проекта Конституции ЕС населением Франции и Нидерландов, сделавшего туманными перспективы ее принятия, фрагмеграция может оказаться тем вязким процессом, который смягчит противостояние разнонаправленных тенденций национализма и пан-европеизма.
При этом в море государств и регионов, которые можно группировать по-разному в зависимости от критериев сравнения, всегда выделялись «большие» - по всем параметрам -страны: Германия, Великобритания, Франция, Италия, Испания. С последним расширением ЕС только Польша и только по одному параметру (численности населения, превышающей 35 млн.) может данную «пятерку» превратить в «шестерку». А число так называемых малых стран (при всей условности этого определения) возросло до 19. Включая примерно четверть населения Старого континента, они располагают почти половиной голосов в Совете Европы. Разнородность их возросла, но возможность создания группировок консенсуса по тем или иным вопросам европейской политики не уменьшилась (вспомним, что в ходе дискуссий о расширении и принятии Конституции ЕС такие разные страны как Австрия, Бельгия, Ирландия, Люксембург, Нидерланды, Португалия и Финляндия собрались в апреле 2003 г. в Люксембурге на подобие «мини-саммита», чтобы скоординировать свои позиции).
После пятого расширения произошло известное перераспределение потоков финансовых отчислений внутри Союза в пользу десятки «новобранцев» - и в ущерб традиционным реципиентам помощи: Греции и Португалии. Уменьшение дотаций и инвестиций в португальскую экономику сказалось на ее эффектив-
1 См. Rosenau J. Powerful tendencies, enduring tensions and glaring contradictions: The UN in a turbulent world / / Between sovereignty and global governance. - Houndmills etc. - 1998. - Pp.252-273.
ности и, возможно, стало одной из причин смены правящей партии в результате парламентских выборов в феврале 2005 г.
Участие государств-членов ЕС в формировании его бюджета - еще один возможный критерий их дифференциации. И в этом отношении складывается картина, не совпадающая с демографическим, политическим и территориальным ранжированием. Девять стран по существу служат донорами в отношении остальных, получающих поддержку из бюджета. На средний уровень поддержки рассчитывают Чехия, Словения, Словакия и Латвия (которые составляют по этому критерию одну группу с Испанией, Бельгией, Ирландией и Португалией); на высокий - Польша, Венгрия, Литва, Эстония (вместе с Грецией и Люксембургом)2.
После вхождения в ЕС еще более бедных Болгарии и Румынии, а затем, предположительно, Хорватии, Сербии и других балканских стран нагрузка на бюджет Союза еще более возрастет. Ограждая себя от иждивенческих притязаний «бедных родственников» и кандидатов в таковые, наиболее развитые европейские страны добились включения в новую редакцию Договора о Европейском союзе (вступила в силу в феврале 2003 г.) положения о корреляции между численностью населения и количеством голосов при принятии решений. В результате среди формально равных по статусу членов «общей семьи» демографически крупные государства стали «более равными», чем другие, и это не выглядит несправедливым с учетом их роли в ЕС и вклада в бюджет организации.
Складывающееся положение не останавливает процесс политической интеграции и не служит непреодолимой преградой на пути экономической интеграции - оно просто осложняет ее. Разные скорости сокращения отставания новых государств ЕС от ведущих европейских стран остаются такой же реальностью, какими были разные скорости их движения на пути к евро-атлантическим структурам. Внутри Союза, видимо, никогда не исчезнут этноконфессио-нальные и культурные различия, останутся очертания и границы существующих географических зон. Если говорить конкретнее, сохранят свою региональную идентичность страны Балтии, Балкан, а также Польша, Чехия и Венгрия как группа инициаторов вхождения в НАТО и ЕС (хотя название «Вышеградская группа» уже утратило свою релевантность); Словакия и Словения вместе с Польшей и Чехией могут образовать субрегион (по отношению ко всей ЦВЕ) с
2 См. Глинкина С.П. ЕС: Пятое расширение состоялось. Что дальше? / / Россия и современный мир. - 2004, №3. - С.26.
преобладанием славянских этносов и католицизма.
Относительность дивидендов и издержек, неизменности и изменений
Часто задаваемый вопрос: кто же больше выигрывает от расширения ЕС - крупные старые члены, новые члены, Союз в целом - не имеет однозначного и окончательного ответа. Австрийские экономисты полагают, что из 41 млрд. евро, предназначенных на 2004-2006 гг. для новых членов, те в действительности получат не более 5-10 млрд. и это явится реальной ценой расширения1. Высказывается мнение, что в течение 10 лет после расширения совокупный ВВП ЕС вырастет на 0,5% по сравнению с предыдущим десятилетием2 - в этом случае отложенный экономический выигрыш перевесит для Союза текущий проигрыш. Безусловно, улучшаются условия для экспансии капитала и корпораций ведущих европейских держав в реальную экономику и на рынки стран ЦВЕ. Но эта экспансия имеет оборотную сторону - утечку инвестиций сверх допустимого уровня вследствие более низких налогов (подоходных, корпоративных, на рабочую силу, НДС) в этих странах. Стоит ли помогать бедным новобранцам, если они не стремятся пополнить свои бюджеты за счет оптимизации налогов, как это делается в развитых экономиках?
Что касается стран ЦВЕ, то если отставить в сторону предвкушения манны небесной, для них плюсы интеграции перевешивают минусы. В прошлом году, восемь месяцев которого эти страны прожили в новом качестве, практически всюду выросли экономические показатели. В Польше, Чехии, Венгрии, Словакии и Словении экономический рост в среднем составил 4,6% против 3,5% в 2003 г., причем в Чехии, чья экономика росла все последние годы наиболее медленно, он удвоился! Здесь, правда, необходимо учесть благоприятную общеевропейскую экономическую конъюнктуру - по Европейскому союзу в целом также был зафиксирован рост в 1,8%. В странах Балтии средний рост составил 6,7%, но там он снизился по сравнению с предыдущим годом3. По экспертным оценкам и в 2005 г. рост совокупного ВВП «новобранцев» не будет ниже 4,5% и не менее, чем на 2%, превысит соответствующий показатель для ЕС-15.
1 Agh A. Smaller and bigger states in the EU25: The Eastern enlargement and decision-making in the EU / / Perspectives. - 2004, No.21. - P.8.
2 Там же, с.9.
3 Central Europe: Reaping the EU harvest / / The Econo-
mist. - January 8, 2005. - Pp.29-30.
Дотации из бюджета ЕС естественным образом меняют отношение населения к пребыванию страны в его составе. В прошлом году Польша получила от Союза 2,5 млрд. евро, польский экспорт вырос на 30% благодаря снятию таможенных барьеров, увеличились туристические потоки. И три четверти поляков, среди которых, по опросам общественного мнения, накануне вступления было много скептиков, теперь довольны свершившимся4.
Еще один позитивный факт: в странах ЦВЕ безработица в 2004 г. снизилась по сравнению с предыдущим годом с 8,5% до 8,3%5. Но опять-таки необходимо учитывать, что это явление носило практически общемировой характер (исключение составила Юго-Восточная Азия).
Для оценки возможностей не формальной, а сущностной экономической интеграции ЦВЕ в ЕС полезно констатировать, что за полтора десятилетия в регионе появились средние слои материально обеспеченного населения и независимое предпринимательство, включая мелкий бизнес, перенимается управленческий опыт развитых капиталистических стран, происходит адаптация законодательства в хозяйственной сфере к нормам и практике ЕС-15, расширяется ассортимент товаров массового спроса и услуг. Темпы, количественные и качественные характеристики этих явлений в разных странах неодинаковы и достаточно условны. Сохраняются более низкая по сравнению с ядром Европы технологическая и инфраструктурная оснащенность экономик, более низкое качество культуры труда и рабочей силы и, как следствие, невысокая конкурентоспособность большинства производимых в регионе товаров и услуг. Никто не в состоянии дать точный прогноз о сроках преодоления этого отставания, как и с уверенностью предположить, что оно вообще произойдет, поскольку за это время развитые страны также не будут стоять на месте. В странах ЦВЕ есть отрасли и предприятия, выполняющие роль флагманов в движении реальной экономики к стандартам Запада, но вне сырьевого и добывающего сектора их пока слишком мало (например, полиграфическая индустрия в Польше, автомобилестроение в Чехии, гостиничный бизнес и электроника в Венгрии). Во многих странах региона после вхождения в ЕС был закрыт ряд предприятий по причине их неконкурентоспособности. Хотя эти предприятия в основном государственные, в целом сохраняется чрезмерно высокая (по меркам Запада) роль государства в экономике. Не преодолена система административного контроля над ценами на
4 Там же.
5 Данные МОТ см. «Прайм-ТАСС», 15.02.05 (http://www.prime-tass.ru/news/ show.asp?id).
сельскохозяйственную продукцию (что наиболее характерно для стран Балтии и Балкан - даже в «благополучной» Словении государство устанавливает цены на пшеницу, сахар и молоко).
Эта ситуация неустойчивого равновесия между а) тенденцией сближения новых и старых стран-членов ЕС по критериям экономической эффективности и б) консервацией факторов и признаков, препятствующих быстрому развитию, сохранится в течение длительного времени. Она и подсказывает, что оценка происходящих в ЦВЕ процессов не может не быть достаточно условной.
Пейзаж региона Центральной и Восточной Европы после пятого расширения ЕС - это не вайдовский «пейзаж после битвы», не благостный «пейзаж у моря» и не диспозиция накануне решающего штурма высот развитого капитализма и постиндустриализма. Обществам региона предстоит длительный процесс синтеза традиционных, привычных для них ценностей (от которых и невозможно, и неразумно отказываться целиком) и тех ценностей, которые уже привнесло и будет впредь привносить «возвращение в Европу». Главная задача государств региона состоит в том, чтобы, способствуя этому синтезу, максимально сблизить свое политическое и экономическое развитие с развитием ЕС-15. Правительствам же стран ЦВЕ следовало бы всемерно избегать эйфории и соблазнов, связанных с их возросшей геополитической ролью. Извлекая национальные дивиденды из противоречий между мировыми игроками (к чему естественным образом стремятся все региональные игроки), они должны помнить, что зависимость от них (от ядра ЕС - в экономике, от США - в оборонной сфере, от России - в энергетике) может быть обращена на собственную пользу только в условиях баланса, а не дисбаланса сил.
До 1 мая 2004 г. руководители государств ЦВЕ могли, перефразируя слова Черчилля относительно Великобритании начала 1950-х годов («мы с Европой, но мы не часть Европы»), сказать: мы с ЕС, но мы еще не часть ЕС. Теперь им предстоит доказать неоправданность опасений бывшего премьер-министра Чехии Вацлава Клауса, что его страна растворится в Европейском союзе «как кусок сахара». ♦ ♦ ♦
САММИТ ГУАМ - НАМЕЧЕННЫЕ ЦЕЛИ И ВОЗМОЖНОСТИ ИХ РЕАЛИЗАЦИИ
Профессор Алла Язькова,
Главный научный сотрудник ИМЭПИ РАН
В последней декаде апреля 2005 г. в Кишиневе состоялась встреча глав государств - членов ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдова), на которую были также приглашены президенты Румынии, Литвы и Польши и генеральный секретарь ОБСЕ. Россия на саммит приглашена не была, впрочем, в формате этого объединения она никогда и не работала, постоянно подчеркивая отсутствие какой-либо его результативности. Но начатое президентами Грузии, Украины и Молдовы возрождение ГУАМ не могло не обеспокоить Москву - ведь итогом этого процесса, как полагают некоторые эксперты, может оказаться развал СНГ как структуры, потерявшей свое значение и не имеющей реального содержания.
Общая тональность комментариев российских СМИ сводилась к оценке ГУАМ как «организации оранжевых наций», «антироссийского блока», за возрождением которого стоят США, и даже как «нового Варшавского (антироссийского) договора», имея в виду активную роль в его создании Польши. Указывалось также на имевшую место несогласованность позиций участников, в результате чего кишиневская встреча стала «саммитом не оправдавшихся надежд».
Для того чтобы оценить действительный характер встречи в Кишиневе, стоит напомнить, что ГУАМ сформировался во второй половине 90-х годов, когда обозначились два возможных варианта развития СНГ. Один - это квазиинтеграция в рамках всего Содружества, принятие множества ни к чему не обязывающих документов при сохранении возможности проведения протокольных и неформальных встреч на уровне президентов, премьер-министров, министров иностранных дел. Второй - это развитие практического сотрудничества с возможной перспективой интеграции в экономической или военно-политической сферах, но в более узком составе. Предполагалось, что одним из примеров подобного субрегионального сотрудничества мог бы стать образованный в середине 1990-х годов Центрально-Азиатский Союз (ЦАС) или тогда же предложенный Н.Назарбаевым Евразийский союз (ЕАС), конституированный в 2000-2001 гг. как Евразийское Экономическое Сообщество (ЕврАзЭС).
Таким же объединением «по интересам» был заявлен и ГУАМ в составе Грузии, Украины, Азербайджана и Молдовы, характерной чертой которого, в отличие от других субрегиональных группировок, с самого начала стала приоритетная ориентация на европейские и международные структуры. Достигнутые государствами-членами договоренности о взаимном сотрудничестве были в мае 1997 г одобрены ОБСЕ. В октябре того же года на саммите ЕС в
