CC BY
22Конституционное и муниципальное право
ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТИРЫ ПЕРВЫХ КОНСТИТУЦИЙ ЕВРОПЫ: ПРАВОВОЙ АСПЕКТ
ЛИХТЕР Павел Леонидович,
кандидат юридических наук, доцент Пензенского государственного университета. E-mail: lixter@mail.ru
Краткая аннотация: В статье последовательно рассматриваются философско-правовые основания европейских конституциях XVIII-XIX веков: содержание и понимание понятий о равенстве, свободе, безопасности, справедливости и законности. По мнению автора, определяющее значение на составителей Конституции Речи Посполитой 1791 года, Конституции Франции 1793 года и Франкфуртской Конституции 1849 года оказали концепции Платона и Аристотеля о государстве и праве. Подходы, выработанные в Древней Греции, не утратили своего значения для современной правовой науки.
Abstract. In the article, the philosophical and legal grounds for formal consolidation of concepts of equality, freedom, security, justice and legality in the European constitutions of the XVIII-XIX centuries are consistently examined. In the author's opinion, the concept of Plato and Aristotle on the state and law had a decisive influence on the structure and content of the Constitution of the Commonwealth of 1791, the French Constitution of 1793 and the Frankfurt Constitution of 1849. Approaches to basic social values have not lost their significance for modern legal science.
Ключевые слова: первые европейские конституции, философия конституционного права, Платон, Аристотель.
Keywords: the first European constitutions, the philosophy of constitutional law, Plato, Aristotle.
Введение
По итогам революционных движений в ХУИ-ХУШ веках появились первые конституционные акты европейских стран, определившие последующее развитие западной цивилизации.
Наиболее наглядно тенденции социального развития того времени проявились в Конституции Речи Посполитой 1791 года, Конституции Франции 1793 года (Якобинская Конституция) и Франкфуртской Конституции Германской империи 1849 года (Конституция Па-ульскирхе).
Перечисленные акты содержали на удивление много общего, что обусловлено не только схожими социально-экономическими обстоятельствами эпохи, но также интерференцией философско-правовых концепций Древней Греции.
Наибольшее влияние на французских философов эпохи буржуазных революций оказали учения Платона и Аристотеля, которые создали философско-правовую матрицу, син-
тезирующую и распределяющую идеи свободы и власти, справедливости и равенства, безопасности и общего блага. Анализ общего и особенного в понимании указанных категорий составителями первых европейских конституционных актов может быть полезным при разрешении современными конституционалистами «вечных» вопросов организации наилучшего устройства государства и общества.
1. Равенство
Особое отношение составителей первых европейских конституций к равенству граждан обусловлено стремлением к общему благу. В Якобинской Конституции 1793 года говорится, что «все люди равны по природе и перед законом» (статья 3); граждане на равных правах имеют доступ к общественным должностям (статья 5). Статья 122 Конституции гарантировала каждому французу равенство, свободу, безопасность, собственность, пользование всеми правами человека и т.д. [6]
В Конституции Паульскирхе устанавливалось равенство всех сословий перед зако-
ном: «дворянство, как сословие, уничтожено. Все сословные привилегии уничтожены. Все немцы равны перед законом» (§ 137). Провозглашалось уничтожение крепостничества и подданства (§ 166). Хотя фактически крепостное право было отменено в Пруссии уже с 1807 года, в Баварии - с 1808 года.
Формально в рассматриваемых конституционных актах было закреплено равенство граждан перед законом и в осуществлении политических и иных прав, но это было равенство с рядом оговорок. Французский государственный деятель Буасси д'Англас во время обсуждения конституции дал оценку, которая характеризует взгляды якобинцев: «Гражданское равенство - это все, чего может требовать разумный человек... Абсолютное равенство - химера; чтобы оно существовало, необходимо полное равенство ума, добродетелей, физической силы, воспитания и имущества всех людей... Нами должны править лучшие: лучшие -это те, кто более образован, кто более всех заинтересован в сохранении законов... »
Именно в Древней Греции зарождаются отдельные элементы эгалитаризма как концепции, в основе которой лежит идея, предполагающая создание общества с равными правовыми или политическими возможности его граждан. Платон первым высказал достаточно революционные мысли о политическом равенстве мужчин и женщин, Аристотель - о равенстве всех свободных граждан полиса. Т. Гоббс, Д. Локк, Ж. Руссо, Г. Бабёф и другие мыслители восприняли и развили эти идеи античных философов.
По Платону, равенство - как философская категория, не есть какая-то арифметическая уравнительность, но такое устроение жизни, которое возникает благодаря строгому алгоритму, всегда функционирующим тоже в своей одинаковой закономерности. Для философа абсолютное равенство людей между собой не может быть достигнуто в реальности. Подлинное же равенство - это только мыслимое, идеальное, сущностное, благодаря которому только и возможно понимание равных вещей, с чувственной точки зрения весьма далёких от точных категорий равенства и неравенства [8, т. 2. (Федон, 74а^), с. 27-28.]. В
диалоге «Парменид» чистая категория равенства рассматривается с помощью диалектического подхода, когда она целиком отрицается в абсолютном едином или приписывается единому относительному [8, т. 2 (Парменид, 140Ь -149е), с. 365-382.]. Таким образом, по Платону, равенству присущи характеристики соразмерности, структурности, подчинённости определённой мере. Именно через такое понимание равенства он приходит к идеям о справедливом распределении припасов, о бесполезности насильственного уравнения имущества среди населения и т.д. [8, т. 4, (Законы, 695с), с. 147.].
Ж.-Ж. Руссо вслед за античными философами уделял большое внимание происхождению неравенства между людьми. Он выделял два вида неравенства: первое он называл «естественным или физическим, потому что оно установлено природою и состоит в различии телесных сил и умственных или душевных качеств», а второе он считал «неравенством условным или политическим, потому что оно зависит от некоторого рода соглашения и... утверждается с согласия людей» [10, с. 58]. С точки зрения Руссо, установление неравенства между людьми носило характер добровольного соглашения, так как люди сами, «наделив сперва более сильного властью над более слабым, немедленно создали управление» [10, с. 59].
По факту в конце XVIII века были существенно ограничены права и свободы ряда социальных слоёв общества и национальностей. Так, Польская Конституция 1791 практически не изменила правовой статус крестьян и евреев [1, с. 252]. И, несмотря на то, что в статье IV Конституции была провозглашена защита крестьянства национальными законами, отмена крепостного права началась только после второго раздела Речи Посполитой (1794 год).
Подобные факты неравенства объясняются тем, что указанные группы населения не проявляли политическую активность, свойственную, например, для буржуазии. В связи с этим, возникает вопрос об отдельных аспектах влияния социально-экономических отношений при реализации формально закрепленного в первых конституционных актах Европы принципа равенства. И прежде всего эту взаимосвязь
можно найти в содержании права собственности в рассматриваемый период.
2. Право собственности
Французский юрист Ж. Мунье отмечал некоторое противоречие между провозглашением принципа равенства и правом собственности в государстве, где «...имеется неисчислимое множество людей без собственности». Однако такую социальную ценность как свобода, он ставил значительно выше остальных и считал ее достаточной компенсацией за все прочие стеснения простых французов.
В то же время Ж.-Ж. Руссо утверждал, что право собственности - это самое священное из прав граждан и даже более важное в некоторых отношениях, чем свобода: «.потому ли, что оно теснее всего связано с сохранением жизни; потому ли, что имущество легче захватить и труднее защищать, чем личность, и в силу этого следует больше уважать то, что легче похитить; либо, наконец, потому, что собственность - это истинное основание гражданского общества.» [9, с. 16].
Французская Конституция 1793 года определяет право собственности как принадлежащую каждому гражданину возможность пользоваться и располагать по усмотрению своим имуществом, своими доходами, плодами своего труда и своего промысла (статья 16). В соответствии со статьей 19 Конституции никто не мог быть лишён ни малейшей части своей собственности без его согласия, кроме случаев, когда этого требует установленная законом необходимость, и лишь под условием справедливого и предварительного возмещения.
Во Франкфуртской Конституции 1849 года также закреплялась неприкосновенность собственности; экспроприация могла быть произведена по соображениям общего блага на основе особого закона и при условии справедливого вознаграждения (§ 164). При этом все ленные отношения уничтожались (§ 171), объявлялось о принадлежности земли общине (§ 185).
В статье II Польской Конституции содержалось следующее положение: «. всякую собственность, кому-либо по праву принадлежащую, мы уважаем, обеспечиваем и утверждаем как истинный стержень общества, как
основу личной свободы граждан и хотим, чтобы они были уважаемы, обеспечены и нерушимы также в будущем». Устанавливался запрет предъявления каких-либо претензий со стороны государственной власти на имущество граждан под предлогом jurium гедаПит (исключительных прав монарха) или под каким-либо другим предлогом.
Вопрос о собственности занимает важное место в исследованиях Платона и Аристотеля. В «Государстве» Платон выступает противником прав на личное владение, прежде всего, для стражей-воинов. Аристотель же был убеждённым сторонником института личной собственности. Он критикует Платона за отсутствие частной собственности в его идеальном государстве и специально подчёркивает, что общность имущества в крупных социальных системах невозможна. Отрицание частной собственности, по мнению Стагирита, вызывает недовольство и ссоры, а также лишает необходимой побудительной силы политическую активность личности. Частная собственность у Аристотеля является основой гармоничного развития общества.
В вопросе собственности Аристотель противник любых крайностей. По Стагириту величайшим благом для государства является большое количество граждан со средним достатком [3, т. 4 (Политика, 1295Ь), с. 507]. В противном случае возникает тирания (олигархия) -когда одни владеют слишком многим, либо крайняя демократия (неправильная форма государственного устройства) - когда у населения недостаточно собственности.
Таким образом, формальное закрепление равенства всех слоев населения неизбежно вступает в противоречие с имущественным расслоением общества. Коллизии конституционных ценностей до настоящего времени остаются краеугольным камнем науки о государстве и праве, а постепенное приближение к их разрешению возможно, в том числе, за счёт использования античных философско-правовых методов. При этом неизбежно встает вопрос о построении строгой конституционно-аксиологической иерархии, которая бы обеспечила поддержание баланса и соразмерности наиболее значимых целей и интересов общества.
3. Свобода
Такая фундаментальная ценность, как свобода является составной частью не только девиза Французской революции, но и входит в философско-экзистенциальную триаду конституционализма «свобода - собственность - власть» [4]. В статье 6-ой Французской Конституции 1793 года декларируется дефиниция свободы как «присущая человеку возможность делать все, что не причиняет ущерба правам другого; ее основу составляет природа, а ее правило - справедливость; обеспечение свободы есть закон».
Нравственную границу свободы составляет граница свободы другого человека: «не причиняй другому того, что нежелательно тебе самому от других». В диалоге «Критон» Платон указывает на несправедливость ожидать от другого человека, тех поступков, которых ты сам не совершаешь, а также тезис о том, что «.не надо ни отвечать на несправедливость несправедливостью, ни делать кому бы то ни было зла, даже если бы и пришлось от кого-то пострадать». Далее Платон развивает мысль о том, что в случае отсутствия закона «.большинство способно творить не только малое, но, пожалуй, и самое великое зло.» [8, с. 97-111]. У Аристотеля встречается ответ в духе золотого правила нравственности на вопрос: «Как вести себя с друзьями?». Стагирит отвечает: «так, как хотелось бы, чтобы они вели себя с вами» [5, с. 201].
Ш.Л. Монтескье, развивая идеи древнегреческих философов, рассуждает о различиях понятий «свобода» и «независимость»: «свобода есть право делать все, что дозволено законами. Если бы гражданин мог делать то, что этими законами запрещается, то у него не было бы свободы, так как то же самое могли бы делать и прочие граждане» [7, с. 145].
В Якобинской Конституции, кроме того, указывается, что свобода распространяется на область выражения своих мыслей и мнений, на подачу петиций в государственные органы, а также на право собираться вместе (право собраний) и право совершать религиозные обряды (статьи 6,7, 32). Закон должен охранять общественную и индивидуальную свободу против угнетения со стороны правящих (статья 9).
В Польской Конституции 1791 свобода больше соотносится с независимостью страны от других государств, а не с границами дозволенного поведения человека. Преамбула Конституции Речи Посполитой начинается с декларации о том, что внешняя независимость и внутренняя свобода народа являются ценностями превыше жизни и личного счастья. В то же время в первой статье основного закона содержится запрет на переход из господствующей римско-католической веры в какое-либо другое вероисповедание под страхом наказания за вероотступничество.
Таким образом, различия в подходе к пониманию свободы между двумя конституционными актами Франции и Польши очевидны. Общее же между ними - стремление ограничить монархическую власть. Согласно преамбуле Французской Конституции, она принята, «.дабы все граждане, имея возможность постоянно сравнивать действия правительства с целями всякого общественного учреждения, никогда не допускали угнетать и унижать себя тиранией». Закон должен охранять общественную и индивидуальную свободу против угнетения со стороны правящих (статья 9).
В Речи Посполитой документ формировал «конституционную монархию, близкую к английской модели того времени» [2, с. 11-12]. Монархия была наследственной, но королевскую династию изначально выбирал польский народ. Закрепляя такую форму правления, польское государство предполагало обрести свободу от влияния европейских держав на выбор короля.
Сегодня, в основном законе нашей страны высшей целью провозглашается человек, его права и свободы. Однако узкое понимание «свободы» (как приоритет личных интересов перед коллективными) отличается от античного и не всегда согласуется с логикой системы конституционных ценностей в целом. Всё актуальнее для теории и практики конституционализма при рассмотрении категории «свобода» становится развитие таких важнейших понятий, объединяющих античный холизм и современную конституционную аксиологию, как «общее благо» и «безопасность».
4. Безопасность
В основных законах Европы эпохи Просвещения проблеме безопасности граждан уделено серьёзное внимание. Статья 2 Якобинской Конституции ставит безопасность на третье место в списке основных социальных ценностей - сразу после свободы.
Под безопасностью французские законодатели понимали покровительство, оказываемое обществом каждому из своих членов в целях сохранения его личности, его прав и его собственности (статья 8). При этом в статье 55 Конституции выделяется несколько видов безопасности: происходит разделение мероприятий, направленных на обеспечение общественной безопасности и на охрану общей безопасности республики.
Польская Конституция провозглашала обеспечение личной безопасности каждому (статья II). При этом личная безопасность (neminem captivabimus), польский аналог habeas corpus - распространялась на всех горожан.
Франкфуртская конституция переносит акцент с личной безопасности на внутреннюю безопасность империи. На власть возлагалась обязанность обеспечения мира в империи и предоставлялась возможность принимать необходимые меры в целях поддержания внутренней безопасности (§ 54).
Платон и Аристотель одни из первых мыслителей, которые сформулировали ценностную основу безопасности государства, общества и индивида. В античной философии категория «безопасность» традиционно выступала формой выражения жизнеспособности и жизнестойкости объектов материального мира. В контексте праксиологии безопасность возникает как ответ на вызов внешним опасностям. Обеспечение своей безопасности предполагает совместные усилия группы людей (семья, община, народ). Для Речи Посполитой и Германии в период принятия первых конституций принципиальным вопросом становится объединение граждан в целях обеспечения безопасности территории исторического проживания нации.
Объективный идеализм Платона предполагает объяснение сущности опасного и безопасного через духовно-нравственные кате-
гории: «благо-зло», «справедливость-несправедливость» и т.д. Таким образом, вопрос безопасности в философии права тесно переплетается с вопросами свободы, рабства, справедливости. Одной из основных угроз для безопасности человека древнегреческие мыслители считали тиранию. Безопасное существование личности в обществе и государстве возможно только при правильных формах правления.
В целом для древнегреческих философов свойственно более пристальное внимание к безопасности государства, а уже затем - к безопасности общества. В то же время, в соответствии с их учениями, человек, осуществляющий «идеи блага», несет ответственность за безопасность общества, государства в целом и свою безопасность, в частности.
5. Справедливость и законность
Платон был одним из первых, кто доказал неразрывную связь идей справедливости, законности и общественных интересов людей. В диалоге «Законы» Платон отмечает, что в государстве, где право существует в интересах нескольких человек, нельзя собственно говорить о государственном устройстве, а только о внутренних распрях, и «.то, что считается там справедливостью, носит вотще это имя» [8, с. 167].
Аристотель продолжает исследование вопросов справедливости и относит ее к ключевым понятиям, без которых невозможно представить существования гражданина и общества в целом. Справедливость, зафиксированная в праве и утвердившаяся в нравственном сознании, выступает в качестве лучшей гарантии защиты человека как от произвола других людей, так и от превышения полномочий со стороны государственных органов [11, с. 197].
Стагирит сближает понятия политической справедливости и права. Вне политического (морального) общения свободных граждан полиса права для него не существует. Только правопорядок, основанный на справедливости, способен изменить отношение людей к законам, исходящим от государства, и обеспечить достижение такого состояния общества, при котором наилучшим способом обеспечивается защита прав и интересов человека, а так-
же условия для его полноценного развития.
По Ж.-Ж. Руссо сила законов зависит не от суровости наказания за их неисполнение, но от согласованной общественной воли, которая обусловлена разумностью и справедливостью нормативных актов. Он доказывает важность рационального обоснования любого закона, «.потому-то Платон и рассматривает как весьма важную предосторожность - необходимость в начале эдиктов всегда помещать преамбулу, которая показывала бы их справедливость и пользу» [9].
В продолжение обозначенного античными мыслителями отношения к справедливости и законности статья 4 Французской Конституции 1793 года закрепляет положение о том, что закон есть свободное и торжественное выражение общей воли; он один и тот же для всех как в том случае, когда оказывает покровительство, так и в том случае, когда карает; он может предписывать лишь то, что справедливо и полезно обществу; он может воспрещать лишь то, что приносит обществу вред.
Заключение и выводы Подводя итог исследованию фило-софско-правовых оснований первых конституционных актов Европы можно сделать несколько предварительных выводов, актуальных для современного конституционного права.
Библиография:
1) Развитие конституционализма требует рациональный и системный подход к определению фундаментальных социальных ценностей как неотъемлемого элемента всякой жизнеспособной правовой системы. Закрепление неоднородных смыслов, стимулов и интересов населения порождает внутреннее противоречие конституции, преодоление которого возможно за счёт рационализации ценностных установок на основе взвешенных философско-правовых подходов мыслителей Античности.
2) Категориям «равенства», «свободы», «справедливости», прежде всего, должны быть присущи характеристики соразмерности, структурности, подчинённости определённой мере.
3) С точки зрения конституционного права, реализация принципа «золотой середины» Аристотеля предполагает, что основной целью правового регулирования является обеспечение компромисса всех слоёв общества за счёт равновесия системы определённых ценностей: свободы, собственности, власти, равенства, безопасности, законности, справедливости.
Пути разрешения основных политико-правовых коллизий, предложенные Платоном и Аристотелем, не потеряли своей актуальности и открывают новые горизонты для честного и внимательного исследования современных учёных.
1. Fedorowicz J.K. A Republic of nobles: studies in Polish history to 1864. Cambridge University Press, 1982.
2. Sanford G. Democratic government in Poland: constitutional politics since 1989. Palgrave Macmillan, 2002.
3. Аристотель. Собрание сочинений: в 4 т. М., 1976-1983.
4. Бондарь Н.С. Философия российского конституционализма: в контексте теории и практики конституционного правосудия // Философия права в начале XXI столетия через призму конституционализма и конституционной экономики. М., 2010. С. 46 - 68.
5. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов [V, 21] / Общ. ред. и вступит. ст. А.Ф. Лосева. М., 1979.
6. Документы истории Великой французской революции: учеб. пособие: в 2 т. / отв. ред. А.В. Адо. М.: Изд-во МГУ, 1990. Т. 1.
7. Монтескье Ш.Л. О духе законов. М.: Изд-во «Мысль». 1999. - 672 с.
8. Платон. Собрание сочинений: в 4 т. М., 1994.
9. Руссо Ж.-Ж. О политической экономии // Об общественном договоре: трактаты. М., 2000.
10. Руссо Ж.-Ж. Об Общественном договоре, или Опыт о реформе Республики (первый набросок) // Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969.
11. Четвернин В.А. Понятия права и государства. Введение в курс теории государства и права. М., 1997. - 120 с.
