CC BY
1
Вестник Томского государственного университета. История. 2024. № 89
Tomsk State University Journal of History. 2024. № 89
Научная статья УДК 314.74
doi: 10.17223/19988613/89/16
Трудовая и образовательная миграция из Кыргызстана в Россию в условиях международного кризиса 2022-2023 гг.
Сергей Миронович Юн1, Анастасия Михайловна Погорельская2, Владимир Алексеевич Трофимов3, Жанара Таалайбек кызы4
12 Томский государственный университет, Томск, Россия 3 4Дипломатическая академия Министерства иностранных дел Кыргызской Республики, Бишкек, Кыргызстан
1 [email protected] 2 pogorelskaya@mail. tsu. ru
3 sakh-trade@mail. ru 4 zhanar. taalai@gmail. com
Аннотация. Резкое ухудшение международной обстановки в 2022-2023 гг. привело к сокращению потоков трудовой и образовательной миграции из Кыргызстана в Россию, но в меньшей степени, чем из других стран Центральной Азии. Новым явлением стал резкий рост выезда россиян в Кыргызстан в 2022 г., обусловивший и соответствующее движение капитала, которые затем стабилизировались. В целом устойчивые черты национальных рынков труда и систем высшего образования способствуют поддержанию традиционного направления миграции из Кыргызстана в Россию в Евразийской миграционной системе.
Ключевые слова: Россия, Кыргызстан, международная миграция, труд, высшее образование, денежные переводы
Благодарности: Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 23-78-10036, https://rscf.ru/project/23-78-10036/
Для цитирования: Юн С.М., Погорельская А.М., Трофимов В.А., Таалайбек кызы Ж. Трудовая и образовательная миграция из Кыргызстана в Россию в условиях международного кризиса 2022-2023 гг. // Вестник Томского государственного университета. История. 2024. № 89. С. 133-142. doi: 10.17223/19988613/89/16
Original article
Labour and educational migration from Kyrgyzstan to Russia under international crisis 2022-2023
Sergey M. Yun1, Olim T. Turdikulov2, V.A. Trofimov3, Zhanara Taalaibek kyzy4
12 Tomsk State University, Tomsk, Russian Federation 3 4 Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of the Kyrgyz Republic, Bishkek, Kyrgyzstan
1 [email protected] 2 pogorelskaya@mail. tsu. ru
3 sakh-trade@mail. ru 4 zhanar. taalai@gmail. com
Abstract. International political crisis of 2022-2023 has changed the environment of interaction between Russia and Kyrgyzstan. The research questions of this article are the following: to what extent did this international crisis affect labor and educational migration between Russia and Kyrgyzstan? Did any new aspects emerge in this area as a result of the crisis, and to what extent might they become the mid- or long-term trends?
Literature analysis covered the studies of leading Russian and foreign specialists. Since migration between Russia and Kyrgyzstan in 2022-2023 has not been covered in research literature yet, authors also relied on statistical data from national departments and international organizations including UNESCO, World Bank and IOM.
Labor migration between Kyrgyzstan and Russia is traditionally encouraged by differences in population growth rates, wages and living standards. International crisis 2022-2023 reduced the interest of Kazakhstani and Kyrgyzstani citizens in Russian labor market, although to a lesser extent than other Central Asian states. Labor migration from Kyrgyzstan to Russia continued as remittances support many households in Kyrgyzstan. In addition, many Kyrgyz migrants settle in Russia due to personal connections; thus, it is difficult for them to redirect to other markets. The anti-immigrant rhetoric, which intensified in Russia in 2023, and the weakening of rouble may have unfavorable impact, but the potential for labor migration from Kyrgyzstan to Russia remains. A new phenomenon in 2022 was an increase of arrivals from Russia to Kyrgyzstan, but this is unlikely to be a long-term trend.
© С.М. Юн, А.М. Погорельская, В.А. Трофимов, Ж. Таалайбек кызы, 2024
Educational migration from Kyrgyzstan to Russia is supported by difference in higher education quality and the opportunity for Kyrgyz citizens to study for free. Enrollment to Russian universities from Kyrgyzstan increased in 2022, but fell in 2023, although to a lesser extent than from other Central Asian countries.
In general, labor and educational migration from Kyrgyzstan to Russia in 2022-2023 remained an important part of the Eurasian migration system. They also continued to be influenced by previously established push and pull factors, as well as facilitated by numerous interstate and interpersonal connections, and the action of numerous interested intermediaries. Keywords: Russia, Kyrgyzstan, international migration, labour, higher education, remittances
Acknowledgements: The research was supported by a grant from the Russian Science Foundation, Project № 23-7810036, https://rscf.ru/en/project/23-78-10036/
For citation: Yun, S.M., Pogorelskaya, A.M., Trofimov, V.A., Taalaibek kyzy, Zh. (2024) Labour and educational migration from Kyrgyzstan to Russia under international crisis 2022-2023. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo univer-siteta. Istoriya - Tomsk State University Journal of History. 89. pp. 133-142. doi: 10.17223/19988613/89/16
Введение
Трудовая и образовательная миграция из Кыргызстана в Россию - традиционно значимая сфера двусторонних отношений. Для России Кыргызстан является источником пополнения дефицитных трудовых ресурсов в ряде отраслей, привлечения русскоязычной молодежи в российские вузы на бюджетные и платные места с перспективой их последующего трудоустройства в России. Для Кыргызстана миграция в Россию смягчает проблемы избыточности трудовых ресурсов и общего слабого качества высшего образования, является источником крупных трансферов доходов трудовых мигрантов в экономику страны. Такая взаимная заинтересованность и взаимозависимость обеспечивают постоянный интенсивный людской поток между двумя странами, способствуя развитию связей в других областях, лучшему знанию друг друга народами двух стран, их социокультурному сближению.
Международный политический кризис 2022-2023 гг. и связанные с ним негативный информационный фон, волатильность рубля, санкционное давление на Россию и страны-партнеры, сложности в международных расчетах и переводах, выход России из Болонской системы и план перехода российского высшего образования на новую модель резко изменили среду двустороннего взаимодействия России с зарубежными странами, включая Кыргызстан, в различных областях. В какой степени международный кризис 2022-2023 гг. затронул сферы трудовой и образовательной миграции в отношениях России и Кыргызстана? Сохранилась ли роль России в качестве основного направления данных типов миграции граждан Кыргызстана? Появились ли в результате кризиса новые аспекты в этой сфере и в какой степени они имеют шанс стать трендами среднесрочного или долгосрочного характера? Эти исследовательские вопросы лежат в основе данного исследования. Соответственно, задачами исследования, определившими структуру работы, являются, во-первых, обзор основных теоретических подходов к интерпретации закономерностей трудовой и образовательной миграции, во-вторых, анализ влияния кризиса 2022-2023 гг. отдельно на трудовую и на образовательную миграцию в российско-кыргызстанских отношениях.
Основу источниковой базы исследования составляют данные государственной статистики Национального статистического комитета и Национального банка
Кыргызской Республики, Министерства науки и высшего образования Российской Федерации, а также статистические данные Евразийской экономической комиссии, Международной организации по миграции, Института статистики Специализированного агентства ООН по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО), Всемирного банка. Что касается литературы, то для проведения исследования были привлечены, во-первых, теоретическо-методологические исследования ведущих российских и зарубежных специалистов, во-вторых, работы специалистов по миграции в Россию, посвященные периоду до 2022 г. Так как изучение последних двух лет миграционных связей России и Кыргызстана не получило развития в литературе, авторы данной работы в их анализе опирались главным образом на доступные статистические данные.
Теоретико-методологические рамки исследования
Начиная со сформулированных в конце XIX в. немецким географом Э.Г. Равенштейном законов миграции [1], предпринимались попытки обосновать направления миграции действием факторов выталкивания и притяжения, что затем получило развитие в неоклассической теории международной миграции. В отношении трудовой миграции эта теория полагала, что движение идет из государств, с излишком обеспеченных трудовыми ресурсами и потому характеризующихся низким уровнем заработной платы, в государства, испытывающие нехватку трудовых ресурсов, где им готовы платить более высокое вознаграждение. Однако такой подход предполагает в долгосрочной перспективе выравнивание уровня зарплат и исчезновение предпосылок для трудовой миграции [2. Р. 4-5].
Новая экономическая теория миграции основывалась на предположении, что решение о миграции является долгосрочной стратегией домохозяйства, а не одномоментным выбором рационального индивида. В этой связи оно зависит от поведения и стремлений целых социальных групп. Тем не менее обе указанные теории анализировали трудовую миграцию со стороны предложения на рынке труда [3. Р. 24-25].
Напротив, теория сегментированного рынка труда М. Пиоре опиралась на анализ спроса на трудовые ресурсы, включая неквалифицированных и незаконных иммигрантов, со стороны бизнеса принимающей страны [4]. На рубеже 1970-1980-х гг. популярными
стали объяснения международной миграции в русле марксизма, включая теорию зависимости и мир-системную теорию, предполагавшие эксплуатацию «ядром», или развитыми странами Запада, трудовых ресурсов «периферии» - остального мира [5].
Последующие теории, включая теорию миграционных систем и теорию транснационализма, претендовали на междисциплинарность и комплексный характер. Первая предполагает наличие множества связей между государствами - донорами и реципиентами мигрантов - на разных уровнях: межгосударственном, уровне индивидов, а также сети институтов-посредников миграции - от рекрутинговых агентств до контрабандистов, заинтересованных в ее поддержании. Складывание этих связей обусловлено историей взаимодействия и потому стимулирует международную миграцию между государствами в миграционной системе [6]. Согласно теории транснационализма международная миграция становится самоподдерживающимся процессом, который опирается на множество социальных связей, которые продолжаются через время и расстояние благодаря развитию средств коммуникации [7].
На протяжении последних трех десятилетий международная миграция приобретала все более глобальный характер, ее темпы увеличивались благодаря развитию транспорта и расширению доступа к информации через Интернет. Развитие новых форм взаимодействия, в том числе простимулированных пандемией: удаленной занятости, онлайн-обучения и т.д., - приводит сегодня к усложнению схем перемещения человека по миру. В результате для многих государств миграционная политика оказалась очень актуальной. Миграционный кризис в Европейском союзе 2015-2016 гг. и незаконные пересечения американо-мексиканской границы, повлекшие обещания Д. Трампа выстроить на ней стену с 2016 г., не только стали результатом расширения международной миграции, но и доказали, что государства не всегда способны ее регулировать в соответствии с желаемым сценарием [8].
Количество международных трудовых мигрантов достигло к 2019 г. 169 млн человек, т.е. они представляли собой почти две трети международных мигрантов. Именно трудовых мигрантов пандемия негативно затронула в первую очередь. Тесно связанными с международной трудовой миграцией являются денежные переводы мигрантов, которые оставались масштабными, даже несмотря на пандемию. Если в 2000 г. объемы переводов составляли 128 млрд долл., то в 2022 г. они достигли уже 702 млрд долл. по всему миру, увеличившись почти в 5,5 раз за 20 лет [9. Р. 39]. Вклад денежных переводов мигрантов особенно заметен в ВВП малых стран. Например, в 2022 г. их доля составила 51% ВВП Таджикистана (5,3 млрд долл. США) и 31% ВВП Кыргызстана (3,1 млрд. долл. США) [10]. Таким образом, эти страны оказываются зависимыми от трудовой миграции своих граждан и заинтересованы в том, чтобы им был обеспечен доступ к зарубежным рынкам труда.
Международная образовательная миграция предполагает перемещение людей через государственные границы с целью обучения. Лидерами по количеству
приезжающих на обучение людей являются развитые страны, особенно англоязычные. Россия также находится в числе лидеров по количеству приезжающих студентов: в 2023 г. их прибыло более 355 тыс. человек [11]. Ключевыми донорами образовательных мигрантов в мире являются Китай, Индия, Вьетнам, Узбекистан, Сирия, Казахстан, а также некоторые развитые страны [12]. На мировом рынке образовательных услуг расширяется конкуренция за абитуриентов среди как стран, так и учебных заведений. На направления международной образовательной миграции влияет политика не только государств, но и их объединений в сфере высшего образования, например Европейского пространства высшего образования. Тенденцией последних лет, влияющей на направления и объемы международной образовательной миграции, стало усиление роли международных рейтингов, на которые ориентируются абитуриенты при выборе вуза [13. С. 237].
Миграционные потоки на постсоветском пространстве устоялись к концу 1990-х гг., когда произошло перераспределение населения из-за возникновения новых государственных границ. Россия стала центром притяжения как трудовой, так и образовательной миграции в Евразийской миграционной системе ввиду разницы в обеспеченности человеческими ресурсами, уровне заработной платы и уровне жизни и исторически создавшихся предпосылок: относительно широкого распространения русского языка в регионе, формирования этнических общин и т.п. [14. С. 191-192] Российские исследователи выделяют в рамках указанной миграционной системы Евроазиатский миграционный коридор, связывающий страны Центральной Азии и Россию. По нему в сторону России двигались потоки трудовых и образовательных мигрантов, а в обратную - денежные переводы мигрантов [15].
Трудовая миграция между Кыргызстаном и Россией до и после 2022 года
Трудовые мигранты из Кыргызстана перемещаются в основном в пределах СНГ, что обусловлено географической близостью, владением русским языком, наличием этнических общин, поддерживающих связи с родиной. Россия принимает основное количество иммигрантов из Кыргызстана, переселяющихся на постоянное место жительства за рубеж [16]. На фоне положительных темпов прироста населения Кыргызстана ясно прослеживается тенденция естественной убыли численности населения России. В этой связи трудовая миграция между Кыргызстаном и Россией традиционно обусловлена разницей в темпах роста населения и уровне жизни (рис. 1) [17]. Последний показатель важен ввиду того, что Кыргызстан традиционно полагается на денежные переводы трудовых мигрантов из-за рубежа: начиная с 2007 г. они стабильно превышают 20% ВВП страны [18].
Количество граждан Кыргызстана, въезжающих в Россию для трудовой деятельности, высоко и несравнимо ни с одной из других принимающих кыргызстанских трудовых мигрантов стран. Традиционно трудовые мигранты из Кыргызстана заняты в сфере услуг, гости-
ничном сервисе и общепите, а также торговле [19. С. 25]. Эти сферы в меньшей степени, чем другие, требуют специальных технических навыков, но в большей - хорошего знания русского языка, что работодатели в России в свое время отмечали как слабое место трудовых мигрантов из Кыргызстана [20. С. 10].
Несмотря на текущую международную обстановку, въезд трудовых мигрантов из Центральной Азии, в част-
45000 -
40000 -
35000 -
30000 -
25000 20000 15000
Данные МВД, которые учитывают количество иностранных граждан, въехавших с целью работы и зарегистрированных по месту пребывания, пока доступны только за первую половину 2023 г. Тем не менее они косвенно подтверждают прогнозы по снижению притока трудовых мигрантов из стран Центральной Азии в первой половине 2023 г. Наиболее заметное сокращение коснулось количества въезжающих для работы граждан Таджикистана и Узбекистана (табл. 1) [22].
Несколько иная картина складывается на основе данных ФСБ России. С 2019 г. в них включается число въездов в Россию с целью работы, однако они учитывают в том числе многократные пересечения границы одним и тем же иностранным гражданином. На показатели 2020 г. повлияла пандемия, но уже с 2021 г. началось резкое восстановление передвижения в Россию из трех ключевых стран-источников миграции в Центральной Азии - Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана. В 2022-2023 гг. рост продолжился: применительно к Кыргызстану уже в 2022 г. показатель достиг уровня доковидного 2019 г., а по данным 2023 г. превысил его на 29% (табл. 2) [23].
ности из Кыргызстана, в Россию продолжился, тем более что потребность в рабочих руках выросла на фоне отъезда части трудоспособного населения из России и мобилизации в рамках СВО. По сообщениям СМИ, после рекордного притока трудовых мигрантов в Россию в 2022 г., ожидался спад количества работающих в стране иностранцев из-за ослабления курса рубля [21].
аблица 1
Таким образом, долгосрочные факторы, определяющие трудовую миграцию из Кыргызстана в Россию, продолжили действовать в 2022-2023 гг., но неблагоприятная международная ситуация, насколько позволяют судить имеющиеся статистические данные МВД России, снизила заинтересованность граждан стран Центральной Азии в российском рынке труда, хотя Кыргызстана и Казахстана это коснулось в меньшей степени.
Трудовую миграцию из стран Центральной Азии в Россию в значительной мере упрощает имеющаяся правовая база СНГ, включая Соглашение о безвизовом режиме между государствами СНГ 1992 г. и Соглашение о сотрудничестве в области трудовой миграции и социальной защиты трудящихся-мигрантов в странах СНГ 1994 г. Трудовой миграции из Казахстана и Кыргызстана дополнительно способствуют положения Договора о Евразийском экономическом союзе 2015 г. и последовавшего в 2019 г. Соглашения о пенсионном обеспечении трудящихся в ЕАЭС, которые предоставили таким трудящимся права на трудоустройство и социальное обеспечение в России наравне с местными работниками.
10000 5000 0
1991 1993 1995 1997 1999 2001 2003 2005 2007 2009 2011 2013 2015 2017 2019 2021
Кыргызстан Россия
Рис. 1. Уровень ВВП на душу населения по паритету покупательной способности, 1991-2022 гг. (межд. долл.)
Т
Количество граждан стран Центральной Азии, въехавших в Россию с целью визита «работа», по данным МВД России, 2021-2023 гг.
Годы Казахстан Кыргызстан Таджикистан Туркменистан Узбекистан
Чел. В % к предыдущему году Чел. В % к предыдущему году Чел. В % к предыдущему году Чел. В % к предыдущему году Чел. В % к предыдущему году
2021 163 938 884 133 2 439 198 7 880 4 519 618
2022 162 735 99,3 978 216 110,6 3 528 319 144,7 8 344 105,9 5 837 363 129,2
Январь-июнь 2022 72 372 438 158 1 774 034 3 984 2915398
Январь-июнь 2023 65 379 90,3 392 528 89,6 963 490 54,3 2 929 73,5 1 671 576 57,3
Таблица 2
Количество въездов граждан стран Центральной Азии в Россию с целью визита «работа», по данным ФСБ России, 2019-2023 гг.
Казахстан Кыргызстан Таджикистан Туркменистан Узбекистан
Годы В % В % В % В % В %
Чел. к предыдущему году Чел. к предыдущему году Чел. к предыдущему году Чел. к предыдущему году Чел. к предыдущему году
2019 199 439 557 930 875 145 1 232 1 474 250
2020 52 423 26,3 158 228 28,4 237 185 27,1 388 31,5 412 859 28,0
2021 52 429 100,0 477 942 302,1 650 012 274,1 17 4,4 1 074 669 260,3
2022 114 476 218,3 562 573 117,7 986 717 151,8 1 660 9 764,7 1 452 396 135,2
2023 143 580 125,4 718 414 127,7 1 195 954 121,2 2 770 166,9 1 994 182 137,3
Однако непоследовательность российской миграционной политики, неравномерное распределение ответственности за трудовую миграцию на пространстве ЕАЭС между государствами-членами, а также политизация миграционного вопроса в России и остающиеся сильными позиции теневой экономики и общин в регулировании рынка труда в России вместо официальных структур [24] оставляют пространство как для многочисленных нарушений, так и для нарастания сложностей в обеспечении взаимовыгодного перераспределения трудовых ресурсов между Россией и Кыргызстаном.
Трудовая миграция из Кыргызстана в Россию в текущей международной обстановке продолжилась по нескольким причинам. Трудящиеся из Кыргызстана традиционно содержат свои семьи на родине за счет заработков за рубежом, и основной приток таких средств на протяжении последних двух десятилетий обеспечивается за счет переводов из России [25]. Вдобавок трудовые мигранты из Кыргызстана, как и в целом из Центральной Азии, зачастую трудоустраиваются в России незаконно, в теневой экономике, «по знакомству» [19. С. 33-34]. Прервать эту цепочку и переориентироваться на новые рынки трудовым мигрантам может быть сложно, и потому такая миграция продолжается. Кроме того, в Кыргызстане пока количество владеющих русским языком относительно выше, чем в других странах Центральной Азии [26. С. 52], и потому таким мигрантам проще заниматься трудовой деятельностью, легальной или нет, на российском рынке труда.
Негативно могут сказаться на трудовой миграции из Кыргызстана в Россию периодически усиливающийся в России антииммигрантский дискурс, который в 2023 г. получил новый импульс [24]. Кроме того, заинтересованность трудовых мигрантов и членов их семей в денежных переводах приводит к тому, что им важен сильный курс рубля, иначе их заработки могут обесцениться. Международная обстановка заставляет
Кыргызстан диверсифицировать направления трудовой миграции, попытавшись сократить зависимость от состояния российского рынка труда, хотя масштабы трудовой миграции по другим направлениям пока несравнимы. Анализ благоприятных для трудоустройства стран, опубликованный на сайте кыргызского Центра трудоустройства граждан за рубежом при поддержке Агентства США по международному развитию, не включал Россию, однако содержал рекомендации по активизации сотрудничества страны по вопросам трудовой миграции с европейскими странами - Германией, Бельгией, Италией, Испанией, Францией и Великобританией, а также Турцией [27. С. 57].
В то же время российская экономика продолжает предъявлять спрос на представителей рабочих специальностей [28], куда обычно не стремятся российские выпускники с вузовскими дипломами и где традиционно заняты трудовые мигранты из стран Центральной Азии. Ситуация на рынке труда Кыргызстана вряд ли сможет кардинально измениться в течение ближайших лет. В этой связи потенциал для продолжения трудовой миграции из Кыргызстана в Россию сохраняется.
Новым явлением в 2022 г. стало увеличение количества прибывающих из России в Кыргызстан, что связано с релокацией бизнеса и отъездом российских трудящихся за границу после начала Специальной военной операции. В результате впервые за десятилетие миграционное сальдо с Россией для Кыргызстана стало положительным. Вдобавок 2022 год стал свидетелем резкого роста в объемах денежных переводов из Кыргызстана в Россию, однако за десять месяцев 2023 г. эти объемы вновь пришли в норму [25]. Аналогичная динамика роста миграции россиян в 2022 г. наблюдалась во всех странах Центральной Азии (табл. 3). В 2023 г. выезд из России в Кыргызстан чуть сократился по сравнению с годом ранее, в отличие от других стран региона [29].
Таблица 3
Казахстан Кыргызстан Таджикистан Туркменистан Узбекистан
Годы В % В % В % В % В %
Чел. к предыдущему году Чел. к предыдущему году Чел. к предыдущему году Чел. к предыдущему году Чел. к предыдущему году
2019 3 417 996 268 760 165 294 30 504 226 345
2020 864 055 25,3 89 674 33,4 41 639 25,2 11 322 37,1 53 839 23,8
2021 805 689 93,2 278 849 311,0 98 282 236,0 6 096 53,8 203 443 377,9
2022 2 692 533 334,2 446 574 160,2 306 174 311,5 5 256 86,2 405 666 199,4
2023 2 942 277 109,3 444 531 99,5 313 941 102,5 10 782 205,1 456 671 112,6
Динамика выезда граждан России в страны Центральной Азии, 2019-2023 гг.
В большинстве случаев россиянами декларировалась частная цель визита. Многие вынуждены были вернуться по разным причинам, в том числе ввиду сложной финансовой или бытовой ситуации [30. С. 4]. После того как в феврале-марте 2023 г. курс рубля вернулся примерно к тем же показателям, что наблюдались перед началом Специальной военной операции, а затем продолжил снижение [31], денежные переводы из России за рубеж подорожали, что также повлияло на планы переехавших ранее россиян. В этой связи можно предположить, что миграционные явления 20222023 гг. носили, скорее, краткосрочный характер и не станут определять основные направления трудовой миграции и денежных переводов между странами на годы вперед.
Образовательная миграция до и после 2022 г.
Высшее образование современного Кыргызстана сформировалось, с одной стороны, как система государственно-частная (большинство вузов и студентов -в государственном секторе, доля частного сектора -около 30% по количеству вузов и 14,1% по количеству студентов [32. С. 117]), активно внедряющая Болон-ские принципы, открытая для самых разных форм международного сотрудничества в сфере образования, включая создание филиалов, совместные программы, мобильность и т.д., привлекающая, по меркам страны, большое количество иностранных студентов [32. С. 119120]. С другой стороны, из-за скудного финансирования и сравнительно низкого уровня доходов домохозяйств, оплачивающих платное образование, работа в системе высшего образования Кыргызстана стала непрестижной и плохо оплачиваемой, резко снизился уровень подготовки сотрудников (доля «защищенных» сотрудников составила только 35% в 2022 г.), разрослась коррупция, пришла в упадок материально-техническая база, а ведущие зарубежные вузы не проявили интереса к открытию своих филиалов в стране. Все это, безусловно, резко негативно сказалось на качестве высшего образования, а выпускники школ все чаще стали выбирать для обучения зарубежные вузы.
С 2006 г. постоянно росло количество граждан Кыргызстана, обучающихся за рубежом: если в 2005 г. их было 3 084 чел., то в 2006 г. - 3 650 чел., в 2010 г. -4 952 чел., в 2015 г. - 9 454 чел., в 2019 г. - 13 027 чел., в 2021 г. - 13 757 чел. [12]. Ключевым направлением образовательной миграции граждан Кыргызстана всегда была Россия (например, 7 219 чел. в 2019 г., или 55%). Другие важные направления - Турция (1 937 чел. в 2019 г., или 15%), Казахстан (1 117 чел., или 8,6%), Германия (483 чел., или 3,7%). На рубеже 2010-2020-х гг. заметно вырос поток в Южную Корею (285 чел. в 2021 г.), Саудовскую Аравию (291 чел.), такие европейские страны, как Чехия (290 чел. в 2021 г.), Польша (260 чел.), Венгрия (193 чел.), Италия (154 чел.). Данные по США в базе Института статистики ЮНЕСКО доступны не за все годы; в 2021 г. поток составил 334 чел. К сожалению, в базе совсем отсутствуют данные по Китаю. Безусловно, ключевую роль в направлениях образовательной миграции граждан Кыргызстана играет возможность бесплатного обучения. В то же время заметно совпадение географических направлений образовательной и трудовой миграции: Россия и с большим отрывом от нее Казахстан и Турция традиционно являлись основными рынками экспорта трудовых ресурсов Кыргызстана.
В российские вузы граждане Кыргызстана могут поступать как на общих конкурсных основаниях наравне с гражданами России (в табл. 4, 5 - столбцы «бюджет» (вместе федеральный и региональный) и «платно»), так и по квоте правительства России (столбец «квота»). Как показывают данные Министерства науки и высшего образования России на начало 20212022 учебного года (см. табл. 5), граждане Кыргызстана учились в российских вузах главным образом за счет государственного финансирования России (бюджет и квота), особенно на уровне магистратуры, но с высокой долей платного обучения на программах бакалавриата и специалитета; преимущественно по очной форме и в то же время с заметной долей заочной формы на программах бакалавриата, главным образом в государственных вузах, ив то же время с существенной долей частных вузов на программах бакалавриата, где почти все обучение - платное.
Таблица 4
Формы обучения Всего Бюджет Платно Квота
Бакалавриат, в том числе: 6 171 3 078 2 431 662
очная форма 4 517 2 932 924 661
очно-заочная форма 486 22 463 1
заочная форма 1 168 124 1 044 0
государственные вузы 5 010 3 077 1 271 662
частные вузы 1 161 1 1 160 0
Специалитет в в том числе: 1 315 508 654 153
очная форма 1 152 493 507 152
очно-заочная форма 10 2 8 0
заочная форма 153 13 139 1
государственные вузы 1 126 508 565 153
частные вузы 89 0 89 0
Магистратура, в том числе: 1 162 595 243 324
очная форма 997 547 127 323
очно-заочная форма 39 8 30 1
заочная форма 126 40 86 0
Контингент студентов из Кыргызстана в российских вузах на программах бакалавриата, специалитета и магистратуры в разрезе источников и форм обучения, типов вузов на начало 2021-2022 учебного года, чел. [11]
Окончание табл. 4
Формы обучения Всего Бюджет Платно Квота
государственные вузы 1 117 592 201 324
частные вузы 45 3 42 0
Всего, в том числе: 8 648 4 181 3 328 1 139
очная форма 6 666 3 972 1 558 1 136
очно-заочная форма 535 32 501 2
заочная форма 1 447 177 1 269 1
государственные вузы 7 353 4 177 2 037 1 139
частные вузы 1 295 4 1291 0
Таблица 5
Поступление в российские вузы на программы бакалавриата, специалитета и магистратуры граждан Кыргызстана в 2021-2023 гг., чел. [11]
Формы обучения 2023 г. 2022 г. 2021 г.
Всего Бюджет Платно Квота Всего Бюджет Платно Квота Всего Бюджет Платно Квота
Бакалавриат 2 195 886 971 338 258 1 075 1 214 292 2 447 1 182 1 048 217
Специалитет 495 160 280 55 469 173 264 32 453 176 230 47
Магистратура 550 240 112 198 576 335 104 137 652 347 137 168
Всего 3 240 1 286 1 363 591 3 626 1 583 1 582 461 3 552 1 705 1 415 432
Набор в российские вузы из Кыргызстана составил в 2021 г. 3 552 чел., в том числе 2 447 чел. на программы бакалавриата, 453 чел. на программы специалитета, 652 чел. на программы магистратуры (табл. 5). Набор
2022 г. состоялся, скорее, по инерционному сценарию: общее количество поступивших из Кыргызстана увеличилось, но только на 2%; вырос прием на бакалавриат и специалитет, но упал набор в магистратуру; меньше поступило на бюджет, но больше - на платное обучение. Существенно же отличаются данные набора
2023 г., прошедшего для вузов России по «пессимистическому» сценарию. Общее количество поступивших из Кыргызстана упало по сравнению с 2022 г. на 12%, в том числе на программы бакалавриата на 26,5%. Примечательно, что общее количество по-
ступивших на бюджет сократилось больше (на 23%), чем на платное обучение (16%), одновременно увеличилось количество поступивших по квоте (квота для граждан Кыргызстана была увеличена с 500 мест в 2022 г. до 700 мест в 2023 г.). Среди вузов сильнее всего сократился набор из Кыргызстана в частные университеты России - на 33,4% против сокращения в государственных вузах только на 6%. В разрезе форм обучения больше всего потеряла заочная форма - 30%, очная форма сократилась только на 7%, а вечерняя осталась на том же уровне.
В 2023 г. также произошло существенное сокращение набора в российские вузы из других стран Центральной Азии, кроме Туркменистана, при этом процент падения набора у Кыргызстана оказался наименьшим (табл. 6).
Таблица 6
Динамика набора в российские вузы из стран Центральной Азии в 2021-2023 гг., чел. [11]
Годы Казахстан Кыргызстан Таджикистан Туркменистан Узбекистан
Чел. В % к предыдущему году Чел. В % к предыдущему году Чел. В % к предыдущему году Чел. В % к предыдущему году Чел. В % к предыдущему году
2021 22 249 3 552 8 629 4 386 20 806
2022 19 912 89,5 3 626 102,1 11 869 137,5 10 200 232,6 19 953 95,9
2023 16 831 84,5 3 240 89,4 9 567 80,6 22 778 223,3 15 364 77,0
Только ли фактор международного кризиса имеет значение в случае с Кыргызстаном? Было бы логичным сравнить динамику поступления граждан Кыргызстана в вузы России с динамикой поступления в вузы других стран-конкурентов, однако статистика за 2023 г. все еще отсутствует в открытом доступе. Данные за более ранний период по Казахстану показывают, что в 2020, 2021 и 2022 гг. шло постепенное сокращение студентов из Кыргызстана в вузах страны: 1 067, 659 и 417 чел. соответственно [33. С. 4]. Данные по Турции свидетельствуют об отрицательной динамике после пика 2017 г. (2 032 чел.) на протяжении 2018-2021 гг. (в 2021 г. контингент студентов из Кыргызстана составил 1 649 чел.) и росте в 2022 г. (2 026 чел.) до уровня 2017 г. [12, 34].
В отношениях России и Кыргызстана есть еще один аспект взаимодействия в сфере высшего образования -
обучение граждан России в вузах Кыргызстана. В 2020 г. таких студентов в вузах страны было 2 005 чел., в 2021 г. -1 672 чел., в 2022 г. - 1 916 чел. [32. С. 119]. Однако этот показатель если и связан с образовательной миграцией, то в небольшой степени. Предположительно большую часть этой статистики дают лица с российским гражданством (в том числе двойным), проживающие постоянно в Кыргызстане и поступающие в расположенный в Бишкеке Кыргызско-Российский Славянский университет на бюджетные места, выделяемые вузу российской стороной. Например, в 2023 г. вуз набирал на 300 мест по программам бакалавриата за счет бюджета России. Также российским гражданам может быть интересно платное заочное или дистанционное обучение в вузах Кыргызстана, так как стоимость обучения в местных вузах значительно меньше, чем в российских.
Заключение
Анализ имеющейся статистики за 2022-2023 гг. в сравнении с данными до 2022 г. показывает, что сложившийся канал трудовой и образовательной миграции между Россией и Кыргызстаном носит устойчивый характер, несмотря на резко ухудшившуюся среду взаимодействия в этой сфере. Трудовая миграция из Кыргызстана в Россию значительно выросла в 2022 г. по сравнению с 2021 г. и снизилась в первом полугодии 2023 г. по сравнению с аналогичным периодом 2022 г, однако в значительно меньшей степени, чем из большинства других стран Центральной Азии. Образовательная миграция из Кыргызстана в Россию даже немного выросла в 2022 г., заметно сократилась в 2023 г., однако темпы снижения - тоже ниже, чем в случае с большинством других стран Центральной Азии.
Значительный рост в 2022 г. количества граждан России, выехавших в Кыргызстан на фоне мобилизации, носил краткосрочный характер. В 2023 г. произошла стабилизация данного показателя на уровне 2022 г., поддерживаемая, скорее всего, интенсификацией деловых связей между Россией и Кыргызстаном, туристическими, частными и транзитными потоками из России.
В целом трудовая и образовательная миграция из Кыргызстана в Россию в 2022-2023 гг. осталась важной частью Евразийской миграционной системы. На нее продолжили воздействовать ранее сложившиеся факторы притяжения и выталкивания, а самоподдерживающемуся характеру миграции в этом направлении способствовали многочисленные межгосударственные и межличностные связи, как и действие многочисленных заинтересованных посредников.
Список источников
1. Ravenstein E.G. The Laws of Migration // Journal of the Statistical Society. 1885. Vol. XLVIII, part II. P. 167-305.
2. De Haas H. Migration and development. A theoretical perspective : working paper. International Migration Institute, University of Oxford, 2008.
№ 9. 57 p.
3. Castles St., Miller M. The Age of Migration. International Population Movements in the Modern World. Palgrave Macmillan, 2009. 369 p.
4. Piore M. Birds of Passage: Migrant Labor and Industrial Societies. Cambridge University Press, 1979. 229 p.
5. Wallerstein I. The Politics of World Economy: the States, the Movements, and the Civilizations. Cambridge University Press, 1984. 191 p.
6. Bakewell O. Re-launching migration systems : working paper. International Migration Institute, University of Oxford, 2012. № 60. 19 p.
7. Portes A. Conclusion: towards a new world: the origins and effects of transnational activities // Ethnic and Racial Studies. 1999. № 22 (2). P. 463-477.
8. Castles St. The Factors that Make and Unmake Migration Policies // The International Migration Review. 2004. Vol. 38 (3). P. 852-884.
9. World Migration Report 2022 // International Organization for Migration, 2022. URL: https://publications.iom.int/books/world-migration-report-2022
10. Remittances // Migration Data Portal. 2023. Aug. 02. URL: https://www.migrationdataportal.org/themes/remittances#:~:text=Globally%2C% 20remittance%20flows%20are%20estimated,in%202023%20
11. Сведения об организации, осуществляющей образовательную деятельность по образовательным программам высшего образования - программам бакалавриата, программам специалитета, программам магистратуры : форма № ВПО-1 // Минобрнауки России. 2023. URL: https://www.minobrnauki.gov.ru/action/stat/highed/
12. Outbound internationally mobile students by host region // UNESCO UIS. 2021. URL: http://data.uis.unesco.org/
13. Альтбах Ф. Глобальные перспективы высшего образования. М. : Изд. дом ВШЭ, 2018. 548 с.
14. Погорельская А.М. Трудовая миграция на евразийском пространстве в XX - начале XXI вв. // Современная Европа. 2020. № 2. С. 188-195.
15. Рязанцев С.В., Письменная Е.Е., Воробьева О.Д. Евроазиатский миграционный коридор: теоретические аспекты, оценки масштабов и ключевые характеристики // Научное обозрение. Сер. 1. Экономика и право. 2020. № 3-4. С. 5-18.
16. Миграционные процессы в 2021 году характеризовались значительным снижением оттока населения // Национальный статистический комитет Кыргызской Республики. 2022. 14 июня. URL: https://stat.kg/ru/news/migracionnye-processy-v-2021-godu-harakterizovalis-znachitelnym-snizheniem-ottoka-naseleniya/
17. GDP per capita, PPP (current international $) // The World Bank. 2022. URL: https://data.worldbank.org/indicator/NY.GDP.PCAP.PP.CD? view=chart
18. Personal remittances, received (% of GDP) - Kyrgyz Republic // The World Bank. 2022. URL: https://data.worldbank.org/indicator/BX.TRF. PWKR.DT. GD.ZS?locations=KG
19. Полетаев Д.В. Занятость трудящихся-мигрантов из Средней Азии в России во время пандемии COVID-19 // Вестник Финансового университета. Гуманитарные науки. 2021. № 11(5). С. 21-34.
20. Трудовая миграция и продуктивное использование человеческих ресурсов. Кыргызская Республика // Международная организация труда, 2009. 68 с.
21. Индия нам поможет: Компании ищут сотрудников в отдаленном зарубежье // Коммерсантъ. 2024. 1 февр. URL: https://www.kommersant.ru/ doc/6480459
22. Статистические сведения по миграционной ситуации // Министерство внутренних дел Российской Федерации. 2023. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/dejatelnost/statistics/migracionnaya
23. Въезд иностранных граждан // Единая межведомственная информационно-статистическая система (ЕМИСС). 2024. 1 февр. URL: https://fedstat.ru/indicator/38479
24. Ивахнюк И. Трудовая миграция в Россию: взгляд через призму политических, экономических и демографических тенденций // Российский совет по международным делам. 2023. 17 нояб. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/trudovaya-migratsiya-v-rossiyu-vzglyad-cherez-prizmu-politicheskikh-ekonomicheskikh-i-demografichesk/
25. Денежные переводы физических лиц, осуществленные через системы денежных переводов // Национальный банк Кыргызской Республики. 2023. URL: https://www.nbkr.kg/index1.jsp?item=1785&lang=RUS
26. Индекс положения русского языка в мире. М. : Гос. ин-т рус. Яз. им. А.С. Пушкина, 2022. 59 с.
27. Оценка наиболее благоприятных стран для трудоустройства граждан Кыргызской Республики за рубежом // Центр трудоустройства граждан за рубежом. 2023. URL: https://migrant.kg/ru/useful/ocenka-naibolee-blagopriyatnyh-stran-dlya-trudoust/
28. Строителева М. Как же без рук: дефицит работников в 2023 году составил 4,8 млн // Известия. 2023. 24 дек. URL: https://iz.ru/1624816/ mariia-stroiteleva/kak-zhe-bez-ruk-defitcit-rabotnikov-v-2023-godu-sostavil-48-mln
29. Выезд граждан России // Единая межведомственная информационно-статистическая система (ЕМИСС). 2024. 1 февр. URL: https://fedstat.ru/indicator/38480
30. Мендкович Н.А. Релоканты-2022. Причины и политические последствия миграции из России в период Специальной военной операции в 2022 году // Telegram. 2023. 18 окт. URL: https://t.me/mendkovich/526
31. Динамика курса валюты Доллар США // Банк России. 2024. URL: https://clck.ru/38XySf
32. Образование и наука в Кыргызской Республике, 2018-2022 : ст. сб. Бишкек : Нац. стат. комитет Кыргызской Республики, 2023. 154 с. URL: https://www.stat.kg/media/publicationarchive/20f9c650-734c-4865-884b-c19000f82a87.pdf
33. Высшее образование в Республике Казахстан, 15.12.2022 // Бюро национальной статистики Агентства по стратегическому планированию и реформам Республики Казахстан : релиз от 2024. 5 с. URL: https://stat.gov.kz/upload/iblock/14c/tspk74lbarbsxs3ok58rlki4su9agxce/Высшее% 20образование%20в%20РК%20(1)^
34. Turkey hosting 300,000 int'l students // The Pie News. 2023. Aug. 9. URL: https://thepienews.com/news/turkey-hosting-300000-international-students-in-202223/
References
1. Ravenstein, E.G. (1885) The Laws of Migration. Journal of the Statistical Society. XLVIII(2). pp. 167-305.
2. De Haas, H. (2008) Migration and development. A theoretical perspective: working paper. Vol. 9. International Migration Institute, University of Oxford.
3. Castles, St. & Miller, M. (2009) The Age of Migration. International Population Movements in the Modern World. Palgrave Macmillan.
4. Piore, M. (1979) Birds of Passage: Migrant Labor and Industrial Societies. Cambridge University Press.
5. Wallerstein, I. (1984) The Politics of World Economy: The States, the Movements, and the Civilizations. Cambridge University Press.
6. Bakewell, O. (2012) Re-launching migration systems: working paper. Vol. 60. International Migration Institute, University of Oxford.
7. Portes, A. (1999) Conclusion: towards a new world: the origins and effects of transnational activities. Ethnic and Racial Studies. 22(2). pp. 463-477.
8. Castles, St. (2004) The Factors that Make and Unmake Migration Policies. The International Migration Review. 38(3). pp. 852-884.
9. International Organization for Migration. (2022) World Migration Report 2022. [Online] Available from: https://publications.iom.int/books/world-
migration-report-2022
10. Migration Data Portal. (2023) Remittances. 2nd August. [Online] Available from: https://www.migrationdataportal.org/themes/remittances#:~:text= Globally%2C% 20remittance%20flows%20are%20estimated,in%202023%20
11. Ministry of Education and Science of Russia. (2023) Svedeniya ob organizatsii, osushchestvlyayushchey obrazovatel'nuyu deyatel'nost' po obra-zovatel'nym programmam vysshego obrazovaniya — programmam bakalavriata, programmam spetsialiteta, programmam magistratury: forma № VPO-1 [Organization details, implementing educational activities in higher education programs - bachelor's degree programs, specialist degree programs, master's degree programs: Form No. VPO-1]. [Online] Available from: https://www.minobrnauki.gov.ru/action/stat/highed/
12. UNESCO UIS. (2021) Outbound internationally mobile students by host region. [Online] Available from: http://data.uis.unesco.org/
13. Altbakh, F. (2018) Global'nyeperspektivy vysshego obrazovaniya [Global Perspectives on Higher Education]. Moscow: HSE.
14. Pogorelskaya, A.M. (2020) Trudovaya migratsiya na evraziyskom prostranstve v XX - nachale XXI vv. [Labor Migration in the Eurasian Space in the 20th - Early 21st Centuries]. SovremennayaEvropa. 2. pp. 188-195.
15. Ryazantsev, S.V., Pismennaya, E.E. & Vorobieva, O.D. (2020) Evroaziatskiy migratsionnyy koridor: teoreticheskie aspekty, otsenki masshtabov i klyu-chevye kharakteristiki [Eurasian migration corridor: Theoretical aspects, scale assessments and key characteristics]. Nauchnoe obozrenie. Ser. 1. Ekonomika i pravo. 3-4. pp. 5-18.
16. National Statistical Committee of the Kyrgyz Republic. (2022) Migratsionnye protsessy v 2021 godu kharakterizovalis' znachitel'nym snizheniem ottoka naseleniya [Migration processes in 2021 were characterized by a significant decrease in population outflow]. 14th June. [Online] Available from: https://stat.kg/ru/news/migracionnye-processy-v-2021-godu-harakterizovalis-znachitelnym-snizheniem-ottoka-naseleniya/
17. The World Bank. (2022a) GDP per capita, PPP (current international $). [Online] Available from: https://data.worldbank.org/indicator/ NY.GDP.PCAP.PP.CD? view=chart
18. The World Bank. (2022b) Personal remittances, received (% of GDP) — Kyrgyz Republic. [Online] Available from: https://data.worldbank.org/indicator/BX.TRF. PWKR.DT. GD.ZS?locations=KG
19. Poletaev, D.V. (2021) Zanyatost' trudyashchikhsya-migrantov iz Sredney Azii v Rossii vo vremya pandemii COVID-19 [The employment of migrant workers from Central Asia in Russia during the COVID-19 pandemic]. VestnikFinansovogo universiteta. Gumanitarnye nauki. 11(5). pp. 21-34.
20. International Labor Organization. (2009) Trudovaya migratsiya i produktivnoe ispol'zovanie chelovecheskikh resursov. Kyrgyzskaya Respublika [Labour Migration and Productive Utilisation of Human Resources]. Bishkek: [s.n.].
21. Kommersant". (2024) Indiya nam pomozhet: Kompanii ishchut sotrudnikov v otdalennom zarubezh'e [India will help us: Companies are looking for employees in distant foreign countries]. 1st February. [Online] Available from: https://www.kommersant.ru/ doc/6480459
22. Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation. (2023) Statisticheskie svedeniya po migratsionnoy situatsii [Statistical information on the migration situation]. [Online] Available from: https://xn--b1aew.xn--p1ai/dejatelnost/statistics/migracionnaya
23. Unified interdepartmental information and statistical system (EMISS). (2024) V"ezd inostrannykh grazhdan [Entry of foreign citizens]. 1st February. [Online] Available from: https://fedstat.ru/indicator/38479
24. Ivakhnyuk, I. (2023) Trudovaya migratsiya v Rossiyu: vzglyad cherez prizmu politicheskikh, ekonomicheskikh i demograficheskikh tendentsiy [Labor migration to Russia: A look through the prism of political, economic and demographic trends]. Russian International Affairs Council. 17th November. [Online] Available from: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/trudovaya-migratsiya-v-rossiyu-vzglyad-cherez-prizmu-politicheskikh-ekonomicheskikh-i-demografichesk/
25. National Bank of the Kyrgyz Republic. (2023) Denezhnye perevody fizicheskikh lits, osushchestvlennye cherez sistemy denezhnykh perevodov [Money transfers of individuals persons, carried out through money transfer systems]. [Online] Available from: https://www.nbkr.kg/index1. j sp ?item=1785&lang=RUS
26. Rosskongress. (2022) Indeks polozheniya russkogo yazyka v mire [Index of the position of the Russian language in the world]. Moscow: The Pushkin State Russian Language Institute.
27. The Center for Employment of Citizens Abroad. (2023) Otsenka naibolee blagopriyatnykh stran dlya trudoustroystva grazhdan Kyrgyzskoy Respubliki za rubezhom [Assessment of the most favorable countries for employment of citizens of the Kyrgyz Republic abroad]. [Online] Available from: https://migrant.kg/ru/useful/ocenka-naibolee-blagopriyatnyh-stran-dlya-trudoust/
28. Stroiteleva, M. (2023) Kak zhe bez ruk: defitsit rabotnikov v 2023 godu sostavil 4,8 mln [How can it be without hands: The labor shortage in 2023 amounted to 4.8 million]. Izvestiya. 24th December. [Online] Available from: https://iz.ru/1624816/ mar-iia-stroiteleva/kak-zhe-bez-ruk-defitcit-rabotnikov-v-2023-godu-sostavil-48-mln
29. Unified interdepartmental information and statistical system (EMISS). (2024) Vyezd grazhdan Rossii [Departure of Russian citizens]. 1st February. [Online] Available from: https://fedstat.ru/indicator/38480
30. Mendkovich, N.A. (2023) Relokanty-2022. Prichiny i politicheskie posledstviya migratsii iz Rossii v period Spetsial'noy voennoy operatsii v 2022 godu [Relocators-2022. Reasons and political consequences of migration from Russia during the Special military operation in 2022]. Telegram. 18th October. [Online] Available from: https://t.me/mendkovich/526
31. Bank of Russia. (2024) Dinamika kursa valyuty. Dollar SShA [Dynamics of the US Dollar exchange rate]. [Online] Available from: https://clck.ru/38XySf
32. The Republic of Kyrgyzstan. (2023) Obrazovanie i nauka v Kyrgyzskoy Respublike, 2018-2022 [Education and Science in the Kyrgyz Republic, 20182022]. Bishkek: National Statistics Committee of the Kyrgyz Republic. [Online] Available from: https://www.stat.kg/media/publicationarchive/20f9c650-734c-4865-884b-c19000f82a87.pdf
33. The Republic of Kazakhstan. (2022) Vysshee obrazovanie v Respublike Kazakhstan, 15.12.2022 [Higher Education in the Republic of Kazakhstan, December 15, 2022]. Bureau of National Statistics of the Agency for Strategic Planning and Reforms of the Republic of Kazakhstan: Release from 2024. [Online] Available from: https://stat.gov.kz/upload/iblock/14c/tspk74lbarbsxs3ok58rlki4su9agxce/Vysshee% 20obrazovanie%20v%20RK%20(1).pdf
34. The Pie News. (2023) Turkey hosting 300,000 int'l students. 9th August. [Online] Available from: https://thepienews.com/news/turkey-hosting-300000-international-students-in-202223/
Сведения об авторах:
Юн Сергей Миронович - заведующий кафедрой мировой политики факультета исторических и политических наук Томского государственного университета (Томск, Россия). E-mail: [email protected]
Погорельская Анастасия Михайловна - кандидат исторических наук, доцент кафедры мировой политики, старший научный сотрудник Центра евразийских исследований Томского государственного университета (Томск, Россия). E-mail: [email protected]
Трофимов Владимир Алексеевич - PhD докторант кафедры мировой экономики и международного менеджмента Дипломатической академии МИД Кыргызской Республики (Бишкек, Кыргызстан). E-mail: [email protected]
Таалайбек кызы Жанара - PhD докторант кафедры международных отношений и права Дипломатической академии МИД Кыргызской Республики (Бишкек, Кыргызстан). E-mail: [email protected]
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors:
Yun Sergey M. - Head of the World Politics Department, School of History and Politics, Tomsk State University (Tomsk, Russia). E-mail: [email protected]
Pogorelskaya Anastasia M. - PhD, Associate Professor of the World Politics Department, Senior Researcher of the Center for Eurasian Studies, Tomsk State University (Tomsk, Russia). E-mail: [email protected]
Trofimov Vladimir A. - PhD Student of the Department of World Economy and International Management, Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of the Kyrgyz Republic (Bishkek, Kyrgyzstan). E-mail: [email protected]
Taalaibek kyzy Zhanara - PhD Student of the Department of International Relations and Law, Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of the Kyrgyz Republic (Bishkek, Kyrgyzstan). E-mail: [email protected]
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 10.02.2024; принята к публикации 15.05.2024 The article was submitted 10.02.2024; accepted for publication 15.05.2024
