CC BY
143
93
УДК 130.2 : 316.728
Ф. О. Широков
Триггеры эскапизма в повседневности современного общества
Исследуется проблема эскапизма как деформированной формы стремления к свободе. Выявляются триггеры (спусковые механизмы) процесса эскапизма. Особое внимание уделяется концепции программируемого эскапизма, который дает наиболее ощутимые плоды в среде современной студенческой молодежи. Выдвигается предположение, что процессы эскапизма могут быть предупреждены на стадии зарождения.
The article examines the problem of escapism as the deformed shape of aspiration for freedom, singling out its triggers. Of particular importance is the concept of a programmable escapism, which is most productive in contemporary student milieu. The author argues that the processes of escapism can be controlled at its very start.
Ключевые слова: эскапизм, миф, пассионарность, структурное насилие, катализатор, триггер, культурная идентичность.
Key words: escapism, myth, passionarity, structural violence, catalyst, trigger, cultural identity.
Эскапизм можно рассматривать как один из социальных феноменов, характеризующих развитие современного общества. Рассматривая эскапизм как переходный этап от изначального состояния зависимости, угнетенности и стресса до достижения экзальтированного состояния свободы, мы подразумеваем под феноменом эскапизма процесс, действие или совокупность действий и стратегию, в основе которых лежат сомнение в целесообразности общепринятых норм и как следствие попытка критического переосмысления тех или иных общественных представлений.
Описывая эскапизм как одномерное и однонаправленное движение, разумно было бы придать ему ряд характеристик, на основе которых можно выстроить модель и проследить на частном примере подобное движение или процесс. Основными характеристиками эскапизма могут служить общие понятия, основанные на противоречии. Так, например, эскапизм может быть персональным актом движения одного индивида или осуществляться коллективно в рамках социальной группы. Эскапизм также может осуществляться сознательно и бессознательно и быть инициируемым
© Широков Ф. О., 2015
94
внутренней средой и психологической организацией человека или, наоборот, внешней средой. Говоря о движении, мы также можем описать его с позиции структурного и рационального начала или хаотичного, неконтролируемого процесса.
Основным вопросом и задачей является поиск триггера или, другими словами, катализатора и спускового механизма, который и будет запускать процесс эскапизма. Логично утверждать, что через практику эскапизма человек стремится достичь состояния внутренней защищенности, спокойствия и надежды. Э. Блох в работе «Принцип надежды» утверждает, что «в основе человеческого существования лежит ожидание будущего, которое может окрашиваться в тона страха и тревоги, но преимущественно оно окрашивается в тон надежды на лучшее» [1, с. 56]. Человек стремится в будущее, где видит себя более совершенным, состоятельным и свободным на основе надежды. По мнению немецкого государственного и политического деятеля Оскара Лафонтена,
«одним из главных требований человека является защищенность. Тоска по постоянно утрачивающемуся чувству социальной безопасности, которая является следствием развития общества, а также постоянное изменение правил игры приводят к страху перед будущим» [4, с. 98].
Если Э. Блох связывает человеческое представление будущего с позитивными надеждами, к которым надлежит стремиться, то у О. Лафонтена страх перед будущим формирует ностальгию и консерватизм. По концепции надежды Э. Блоха, эскапизм можно охарактеризовать как личное, сознательное и хаотичное движение от одной утопии к другой. Основываясь на идеях О. Лафонтена, можно вывести другой тип эскапизма, посредством которого человек стремится к разумно понимаемому прогрессу, отношению к природе и экономике. Данное движение будет охарактеризовано как коллективное, бессознательное и структурное, инициируемое извне.
Постоянное изменение правил игры, о которых говорит Лафонтен, вызвано перманентным развитием общества в рамках экономики, технологии и других сфер жизни.
В рамках экономического развития «достижение безопасности будет характеризоваться типом мирового сообщества, в котором с помощью новых форм экономики человек чувствовал бы свою социальную защищенность» [4, с. 72].
Эскапизм широко распространен в высокоразвитом обществе, поскольку именно в таком обществе для него формируется самая плодородная среда - беспокойство как отдельно взятого индивида,
95
так отдельных социальных групп. Данная идея отчасти подтверждается М. Маклюэном, который в работе «Глобальная деревня» указывает, что
«признаком нашего времени является крайнее всеобщее беспокойство, которое во многом является результатом взаимодействия между закатной механической культурой, которая была специализированной и фрагментированной, и новой интегральной культурой, которая является органичной, инклюзивной и макроскопической» [6, с. 27].
Из данных заключений напрашивается вопрос: не является ли эскапизм деформированной формой стремления к безопасности? В этом случае стремление к безопасности подразумевает процессы адаптации к новым правилам игры. В этом контексте движение человека от одной надежды к другой приобретает не эмоциональнохаотичный характер, но все более рациональное стремление к объективной безопасности. Так, по наблюдению Гарднера Мерфи, люди «приспосабливались к новой или предшествующей обстановке странным образом, прямо как генеральный штаб, всегда готовый к последнему бою» [10]. Этот странный образ во многом схож с процессом эскапизма, если рассматривать его как инструментальную стратегию социального поведения, которая служит не бегству от реальности, но адаптации через побег. Поскольку эскапизм представляет собой психологический процесс, то, согласно комментарию Кэлвина Холла и Гарднера Линдси в отношении функциональных свойств всякого психологического процесса, восприятие управляется необходимостью, т. е. потребность опережает восприятие. Мотивационное состояние первично и оказывает влияние на выбор способа восприятия мира человеком [9].
Изначальным состоянием человека, готового через практику эскапизма обратиться к своему новому будущему, состоящему из надежд и утопий, становится неуверенность, чувство незащищенности и несвободы. Спусковым механизмом для развития эскапизма становится миф как свободная для трактовки и не требующая логической проверки система восприятия прошлого, настоящего или будущего. Как правило, человек выступает в качестве своего персонального мифотворца и в этом случае осуществляет свой собственный побег от реальности, т. е. настоящего времени, к будущему, в котором представлены его надежды, или прошлому.
Тем не менее эскапизм может быть не только «спонтанным ответом, проявлением спонтанной свободы» [8, с. 104], описанной Э. Фроммом, но еще и программируемой стратегией, которая через миф будет доступна индивиду. Подобное предположение можно
96
описать, если обратиться к экономическим явлениям, свойственным нашему времени, т. е. к активному развитию малого и среднего бизнеса. Данное явление получило название «старт-ап» и подразумевает создание успешного бизнеса на основе поиска и реализации идеи, имеющей спрос или создание искусственного спроса. Старт-ап изначально родился на Западе и лежал в основе создания корпораций в сфере информационных технологий. Яркими примерами идеологии старт-апа стали корпорации Apple, Google, Microsoft и др. В начале каждой из корпораций стояла пассионарная личность.
Как мы знаем, пассионарность, по Л.Н. Гумилеву, - это социально-историческое явление, характеризующееся появлением в ограниченном ареале большого числа людей со специфической активностью, т. е. пассионариев. Мера пассионарности - удельный вес этих пассионариев в социуме. Пассионарность - это непреодолимое внутреннее стремление к деятельности, направленной на изменение своей жизни, окружающей обстановки, статуса-кво. Подобная деятельность, замечал Гумилев, расценивается пассионарной личностью ценнее собственной жизни, не говоря уже о жизни, счастье соплеменников и современников. Пассионарность никак не связана с этикой и в равной степени приводит человека к преступлениям или подвигам, разрушению или созиданию и творчеству [2]. Тем не менее пассионарность полностью исключает равнодушие. Состояние пассионарности инклюзивно - человек не становится героем для толпы, напротив, человек представлен как герой от толпы, поскольку большинство пассионариев находятся в составе толпы, определяя ее активность и потентность на том или ином промежутке времени и состояния развития общества. Необходимо отметить, что пассионарность в данном контексте рассматривается не в рамках этноса, как у Л. Н. Гумилева, но в рамках поколения, больших социальных групп. Поэтому можно выделить микроконтексты, в которых мы будем использовать термин пассионарности - в данном случае это микроконтекст экономической сферы жизни общества и в частности современного бизнеса. В основе старт-апа лежит положение, близкое идее Н. А. Бердяева о том, что человек не должен быть средством чего-то, но человек сам является целью [2].
Пассионарная личность, осознающая, что человек запрограммирован на несколько профессиональных начинаний, но оптимально может заниматься только одним делом, начинает поиск решений, которые мало увязываются в традиционную систему
97
развития общества. Результатом этого поиска становится создание новых продуктов для экономического рынка и развитие компании. Прецедент создания бизнеса буквально «из ничего» становится основой для мифотворчества. Миф, генерированный пассионарной личностью, становится умозрительным и дестабилизирующим фактором для людей, которые наблюдают за развитием компании. Можно предположить, что пассионарная личность в экономической среде формирует новое представление об экономической картине мира, в котором поиск себя и свобода являются основополагающими факторами достижения успеха, где экономическая свобода представляется как утопия (по Эрнсту Блоху).
Ранее глобальное распространение подобного мифа было бы невозможно, но инклюзивность и взаимосвязанность мира посредством технологий создают условия для повсеместного распространения новой мифологизированной картины мира. Данная картина мира предполагает последовательность действий, которая сильно напоминает по своей структуре эскапизм. Показательна в этом случае речь Стива Джобса, основателя корпорации Apple, перед выпускниками Стэндфордского университета, в которой он произнес одну из самых знаменитых и цитируемых фраз: «Оставайтесь голодными, оставайтесь безрассудными» [7]. Представленная сознаниям молодых людей, которые только что закончили университет и еще не определились со своими планами, данная фраза имела ошеломительный эффект. Речь Джобса в данном случае стала элементом структурного насилия и являлась триггером новых психологических процессов.
Фраза «оставайтесь голодными, оставайтесь безрассудными» сформировала новую потребность и в дальнейшем стала активно ее эксплуатировать, создав тип мышления, в котором целые социальные группы начали процесс бегства от традиционного стремления человека к стабильности и определенности жизни каждого человека, а также от потребности в безопасности. Миф, систематизированный и выраженный в экзальтированной форме личной и доверительной речи, стал программой, насильственно внедренной в сознание молодых выпускников. Запущенный процесс эскапизма поставил перед тысячами людей задачу преодоления искусственных границ, в которых субъективно человек ощущает в себе возможности реализации многих профессиональных начал. Миф в этом случае стал мощным внешним воздействием, который заставил человека начать побег от состояния зависимости в пользу абсолютной автономии, свободы, где, согласно К. Марксу, «главным мерилом личного
98
богатства становится свободное время» [5], ведь истинное предназначение человека не тяготит его, не крадет его время и не вызывает чувства беспокойства и тревоги.
На основе данного предположения можно говорить, что программируемый эскапизм становится решением проблемы адаптации и поиска свободы. Одновременно процесс эскапизма оказался средством развития экономики и ненасильственного сопротивления манипуляции. Однако данное движение стало следствием структурного насилия, что в свою очередь является парадоксом и говорит о противоречивой генетической основе эскапизма. Концепция программируемого эскапизма приводит к мысли о том, что в определенной степени процессы эскапизма могут быть идентифицированы и отчасти предупреждены, но только на стадии их инициализации.
Эскапизм все же остается деформированной формой поиска свободы, спокойствия и счастья, когда главным фактором становится стремление дать оценку будущему, что равнозначно и синхронно вере и надежде. Программируемая стратегия действий, через которую может осуществляться эскапизм, может принимать различные воплощения, в том числе крайне нестабильные и деструктивные. Тем не менее предположение, что процессы эскапизма могут быть частично предупреждены на стадии зарождения, позволяет открыть новые грани эскапизма для дальнейшего анализа.
Список литературы
1. Блох Э. Принцип надежды // Утопия и утопическое мышление / сост., общ. ред. В.А. Чаликовой. - М.: Прогресс, 1991. - С. 49-78.
2. Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. - М.: Правда, 1989.
3. Гумилёв Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. - СПб.: Кристалл, 2001.
4. Лафонтен O. Общество будущего. Политика реформ в изменившемся мире / пер. с нем. Р. А. Крестьянинова. - М.: Междунар. отношения, 1990.
5. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 46. Ч. 2.
6. Маклюэн М., Фиоре К. Война и мир в глобальной деревне. - М.: АСТ; Астрель, 2011.
7. Речь CEO компаний Apple и Pixar animation перед выпускниками Стэндфордского Университета от 12.06.05. // [Электронный ресурс]. - URL: http://www.subguru.ru/2008/01/blog-post_10.html
8. Фромм Э. Бегство от свободы / Die Furcht vor der Freiheit (1941) / пер. Г.Ф. Швейника. - М.: Аст, 2011.
9. Холл К., Линдсей Г. Теории личности. - М.: «КСП+», 1997.
10. Murphy G. Psychology and Psychical Research // Proceedings of the Society for Psychical Research, 1953. - P. 26-49.
