CC BY
171
ПРИЗВАНИЕ—ИСТОРИЯ
Г.А.Хвостова
ТРИ ВЕКА ЛЕТНЕГО САДА
Летний сад — зеленое сердце Санкт-Петербурга—является детищем основателя города и ровесником новой русской столицы. Удобное географическое положение участка, ограниченного потоками трех рек, привело Петра I к решению скорректировать его очертания для превращения летней усадьбы в остров. Это случилось после прорытия Лебяжьего канала, соединившего по прямой линии воды Мойки и Невы. В образовавшемся пространстве осуществлялась — то интенсивно, то замедленно, в зависимости от условий, времени, человеческого фактора,—удивительная акция. В течение трех столетий создавалась, дополнялась и сохранялась мощная информационная художественно-историческая система — Летний сад.
Не последнюю роль в своеобразном процессе организации сада, особенно в самом начале, играл климат северной Пальмиры, мало располагавший, казалось бы, к устройству роскошных парков. Резиденции западноевропейских монархов, возникавшие в благоприятных условиях, изобиловавшие прекрасной растительностью, насыщенные разнообразными садовыми «затеями», беломраморными скульптурами, поразили воображение Петра во время его путешествий. М. С. Каган в монографии «Град Петров в истории русской культуры» приводит суждение К. Батюшкова, так излагавшего в 1814 г. замысел Петра: «Здесь будет город, сказал он, чудо света. Здесь художества, искусства, гражданские установления победят самую природу»1. Со всей силой упорства и темперамента, не считаясь с реальными условиями, основатель «умышленного» и «непостижимого» города в 1704 г. принялся обустраивать территорию своего Летнего
© Г. А.Хвостова,2010
сада. Общеизвестны сведения из переписки царя с многочисленными распоряжениями о присылке деревьев, кустов, цветов из различных, часто весьма отдаленных, мест. Постоянность требований говорит о том, что зеленые насаждения не всегда приживались в суровом климате, и, тем не менее, сколько чувства и желания в словах: «...буду иметь сад лучше, чем у французского короля».
Сад изобиловал всякого рода устройствами и «курьезами». Среди стриженой зелени и цветочных ваз размещались павильоны, мостики, беседки, мелкая пластика в виде птиц, драконов, грифонов. Зеленый лабиринт сложной конфигурации был украшен свинцовыми позолоченными скульптурами, представлявшими персонажей басен Эзопа. Богатство и разнообразие отделки фонтанов с применением белого и черного мрамора, цветных редкостных раковин, резного пудожского камня, перемежавшееся с гладью водоемов, — все это способствовало созданию атмосферы праздника.
В углу сада, при соединении вод Невы и «Безымянного Ерика» (Фонтанки), на месте ранее стоявшего здесь дома майора Конау, архитектором Доменико Трезини в 1710-1712 гг. был сооружен двухэтажный Летний Дворец, который предназначался для проживания царской семьи с мая по октябрь. Окруженный с трех сторон водой, Дворец имел перед входом маленький «гаванец», что позволяло подходить к нему на небольших судах. Летний Дворец и Летний сад играли центральную роль в общественно-политической и культурной жизни молодой столицы. Введение новых обычаев, устройство ассамблей, фейерверков, особого рода приемов иностранных гостей и встреч лиц, приближенных к царю, именно в Летнем саду убеждают в особом его назначении. Стремясь упрочить такое положение, Петр, при всей его занятости, неустанно продолжал заниматься оформлением сада. Этой цели служило также весьма энергичное собирание коллекции мраморной скульптуры. Оно сопровождалось активной перепиской с художественными «агентами» —лицами, в задачи которых входило приобретение произведений искусства за границей. В результате к 1710 г. иностранные путешественники отмечали: «...При Летнем доме есть красивый сад с аллеями, фонтанами, прекрасными деревьями и хорошей оранжереей... статуи из мрамора...»2.
Тема скульптуры Летнего сада необычайно важна не только в русле материалов по истории сада, но и в плане формирования
уникального петербургского мировоззрения, оказавшего в свою очередь основополагающее влияние на развитие русской культуры.
Напомним: именно мраморные произведения итальянских и некоторых западноевропейских скульпторов, появившиеся на берегу Невы, оказались своеобразным «десантом» на русской земле и стали мощным художественным прорывом в строгом патриархальном отечественном сознании, принеся с собой новые неожиданные формы, неведомое содержание, знаменуя другую жизнь, с другим укладом и другими задачами.
Во многих отношениях расцвет Летнего сада приходится на третью четверть XVIII в., он продолжался до тех пор, пока не грянула катастрофа—наводнение 1777 г. Скудные документы доносят сведения о разоренных стихией фонтанах, оранжереях, беседках, лабиринте и пр. Разрушения были столь значительными, что сад не мог быть восстановлен в прежнем виде. Однако бурный XVIII век со всеми природными, социально-политическими и культурно-художественными перипетиями, оказался для Летнего сада тем временем, когда был заложен и утвержден сам принцип его существования, определена роль культурного и общественного центра города, что особенно отчетливо проявится в XIX в.
Временное «запустение», выросшие, неподстриженные деревья, разрушающийся Грот на берегу Фонтанки—состояние, характерное для 1800-х годов,—сменилось безусловными успехами в формировании обновленного облика сада к середине XIX в. Не будет преувеличением подчеркнуть то обстоятельство, что превратившийся из императорского в публичный Летний сад наполнился новым глубоким духовным содержанием. Такому превращению сопутствовали новации в части архитектурного оформления: строительство К. И. Росси павильона «Кофейный Домик» на месте бывшего Грота; сооружение павильона «Чайный Домик» Л. И. Шарлеманем3. В 1852 г. перед Чайным Домиком был установлен памятник И. А. Крылову работы скульптора П. К. Клодта. Памятник, своенравно помещенный Николаем I в Летний сад, со временем стал его привычной и неотъемлемой принадлежностью. Задумчивый баснописец, сидящий на высоком постаменте, стал одним из символов сада4. У фигурного, изящного по очертаниям пруда, оставшегося с XVIII в., появилась ваза эльфдаленского порфира—подарок шведского короля Николаю I.
Насыщение информационного пространства сада новыми памятниками в сочетании с элементами прошлого породило удивительный феномен петербургской и отечественной культуры.
В художественном наследии XVIII столетия сложно обнаружить литературные опусы, посвященные Летнему саду, а в плане изобразительного искусства приходится довольствоваться весьма редкими гравюрами. XIX век, напротив, блистательно демонстрирует образное могущество Летнего сада в отношении различных видов изобразительного искусства, литературы и, в частности, поэзии. Органична связь Летнего сада с творчеством А. С. Пушкина. В петербургском периоде жизни поэта постоянно присутствуют темы Летнего сада. В 1811 г., когда дядя привез его поступать в Царскосельский лицей, он знакомится с ровесником Пущиным, и они гуляют в Летнем саду. Позднее Пущин сообщит в своих записках о словах Пушкина в связи с неожиданной встречей друзей у Н. И. Тургенева: «Я совершенно случайно зашел сюда, гуляя в Летнем саду»5. Понятно, что каждый, державший в руках томик с романом в стихах, вспомнит ставшие хрестоматийными строки: «...слегка за шалости бранил и в Летний сад гулять водил...». А известный советский поэт С. Маршак через сто с лишним лет подтвердит: «Весь Летний сад — “Онегина” глава...».
Своеобразным преломлением художественных реалий сада явились и творения многих русских композиторов середины и второй половины XIX в. Опера П. И. Чайковского «Пиковая дама» звучала на фоне декораций, представляющих Летний сад. С полной уверенностью можно утверждать, что ни одна биография композитора, музыканта, исполнителя, связанного с Петербургом, не осталась свободна от благотворного влияния видимых и слышимых мотивов Летнего сада. Пение птиц среди шумящей листвы тенистых аллей; беломраморные скульптуры родом из античной мифологии; зеркало пруда и скользящие по нему лебеди; архитектурные памятники и изящные садово-парковые сооружения — все погружало в своеобразную атмосферу облагороженной природы и высокого искусства.
Картины сада, его памятники, отдельные уголки загадочного и самодостаточного пространства стали неисчерпаемой темой для произведений изобразительного искусства и в XIX, и в XX столетии. Рисунки, гравюры, живописные композиции с видами Летнего сада, хранящиеся в музеях и в частных коллекциях, воспринимаются
сегодня не только как художественные произведения, но и как уникальные исторические документы.
Бесчисленны упоминания о Летнем саде в мемуарной литературе. Именитые и скромные петербуржцы, иностранные путешественники, деятели отечественной науки и культуры, представители различных национальностей, словом, все, кто в тот или иной период времени пребывали в городе на Неве, в том или ином контексте упоминают Летний сад. Этот своего рода духовный пароль, столь много таящий, всегда присутствует и постоянно ощущается в восприятии Петербурга— Петрограда — Ленинграда и снова — Петербурга.
Справедливости ради следует отметить, что серьезные потрясения XX столетия не имели для сада неприятных последствий. Превращение его в музей, происходившее поэтапно в 1918, 1923, 1934 гг., способствовало усилению внимания к сохранности памятников и, в первую очередь, мраморной скульптуры. Испытания военных лет в период Великой Отечественной войны почти не имели негативных последствий—Дворец не пострадал, скульптуры были законсервированы и зарыты в земле у мест экспонирования, деревья бережно сохранялись. Воинские части, дежурившие в саду, понимали, где находились, и это уважение сказывалось всегда и во всем. По окончании войны в саду наблюдался своеобразный ренессанс. Вырытые скульптуры, установленные вновь на аллеях, каждые 10-15 лет реставрировались. Регулярно производились работы по ремонту и реставрации архитектурных памятников и оград, дорожек и газонов. Если еще в 20-е годы XX столетия в помещении павильона «Кофейный Домик» хранились то лодки, то сломанные скульптуры, то в послевоенное время его небольшой прекрасных пропорций зал стал желанной и престижной выставочной площадкой для мастеров советского искусства.
С развитием кинематографа сад занял свою особую нишу как природная сцена для многих произведений киноискусства. Здесь периодически происходят съемки не только костюмных исторических фильмов, воссоздающих события XVIII и XIX вв., но и современных кинолент, а иногда и телевизионных сериалов. Искусство фотографии также неотделимо от тематики сада, вдохновляющего мастеров-фотохудожников во все времена года и на репортажные снимки, и на шедевры.
Музейная жизнь Летнего сада и его памятников — хранение, реставрация, хозяйственные заботы, экскурсионная работа—параметры обычной деятельности любого музея. В то же время необычный духовный и энергетический статус сада, заданный еще его основателем, продолжает сохраняться, способствуя исключительному положению сегодняшнего музейного комплекса в ряду других учреждений культуры. Он как бы аккумулирует мощные информационные пласты трех прошедших столетий и уже первых лет нынешнего. Ввиду этого логично привести некоторые стихотворные упоминания о Летнем саде, извлеченные из наследия отечественных поэтов, сохраняя принцип хронологии и не комментируя общеизвестные события, удивительным образом отраженные в предлагаемых строчках6.
1825 год:
...С каким, о смех! Благоговеньем Ходил с ним вместе по церквам По Летнему ль гуляет саду...
(А. Полежаев. «Сашка»)
1860-е годы:
...Гуляли по Неве валы,
Ревущий ветр не знал преграды...
Ах, сада Летнего громады,
Дерев столетние стволы,
Валясь, слагались в баррикады...
Ходила публика вздыхать На эти глядя разрушенья...
(В. Щиглов. «В Летнем саду»)
1905 год:
...Сознанье строгое есть в жестах Немезиды...
(М. Волошин. «Предвестия»)
1909 год:
...Я иду. Мелькают прутья Строго вычурной решетки Меж законченных колонн,
Здесь остался оттиск четкий Отошедших вдаль времен.
(В. Пяст. «У Летнего сада»)
1913 год:
...Оттого, что стали рядом Мы в блаженный миг чудес,
В миг, когда над Летним садом Месяц розовый воскрес...
(А. Ахматова. «Стихи о Петербурге»)
1935 год:
Опаляя город зноем,
Ходит полдень молодой,
Сада Летнего прохлада Пролетает над водой...
(Н. Браун. «Песня о Лебяжьей канавке»)
1939 год:
Великий город,
Старый Летний сад,
Железное бессмертие оград...
(А. Решетов)
1942 год:
...И мы пройдем в такой же вечер кроткий Вдоль тех оград
Взглянуть на шпиль, на кружево решетки,
На Летний сад...
(В. Рождественский. «Волховский фронт»)
1946 год:
А там еще живет Петровский век В углу между Фонтанкой и Невою...
Все то, чего коснется человек Озарено его душой живою...
(С. Маршак)
1959 год:
Я к розам хочу, в тот единственный сад,
Где лучшая в мире стоит из оград,
Где статуи помнят меня молодой,
А я их под невскою помню водой...
В душистой тиши между царственных лип Мне мачт корабельных мерещится скрип.
И лебедь, как прежде, плывет сквозь века,
Любуясь красой своего двойника.
И замертво спят сотни тысяч шагов Врагов и друзей, друзей и врагов.
А шествию теней не видно конца От вазы гранитной до двери дворца.
Там шепчутся белые ночи мои
О чьей-то высокой и тайной любви.
И все перламутром и яшмой горит,
Но света источник таинственно скрыт.
(А. Ахматова. «Летний сад»)
1969 год:
...И выводит ветер фуги на органах колоннад,
И бряцает, как на арфе, на решетке Летний сад...
(Л. Куклин. «Ленинградская музыка. Андрею Петрову»)
1970 год:
...Возле Летнего сада,
Где воздух, как мед,
Так прекрасно и сладко Что-то сердце сожмет...
(Р. Казакова)
1974 год:
...Мне дом родной, мне мир родной Твои спасительные сени,
Мой Летний, зимний, мой сквозной И мой единственно весенний!
(Н. Галкина)
2008 год:
...О Летний сад! Ты жизни оберег!
К тебе уже крадутся небоскребы!
Здесь с вечностью природы человек Уходит от отчаянья и злобы Ликуй, душа! Хранителям — почет:
Дыханье статуй радует живущих.
Листва шумит, вода ли—жизнь течет Сей жизни миг мне для любви отпущен!
(А. Федотова. «Гимн Летнему саду»)
1 Каган М. С. Град Петров в истории русской культуры. СПб., 1996. С. 36.
2 Цит. по: Беспятых Ю.Н. Петербург Петра I в иностранных описаниях. Л., 1991. С. 102.
3 См.: Хвостова Г. А. История строительства и реставрации павильона «Чайный Домик» в Летнем саду //Петербургские чтения — 95. СПб., 1995. С. 143-147.
4 См.: Хвостова Г. А. К вопросу об истории сооружения памятника И. А. Крылову скульптором П. К. Клодтом в Летнем саду//Петербургские чтения — 96. СПб., 1996. С. 129-132.
5 Анциферов Н. П. Непостижимый город. Л., 1991. С. 265.
6 Стихотворения и стихотворные отрывки приводятся по изданиям: Петербург, Петроград, Ленинград в русской поэзии. Л., 1976; Ахматова А. Стихи и проза. Л., 1976.—Произведение А. Федотовой публикуется впервые.
