CC BY
28
РЕЛИГИЯ И ОБЩЕСТВО
Анатолий КРАСИКОВ
"ТРИ РИМА" В ТРЕТЬЕМ ТЫСЯЧЕЛЕТИИ1
Изобретённый псковским старцем Филофеем во времена Василия III и Ивана Грозного миф о Москве как о Третьем Риме стал стереотипом и надолго пережил своего создателя. Прошли века, а "пиаровская" акция игумена одного из окраинных монастырей средневековой Московии, призванная дать теоретическое обоснование геостратегии русских самодержцев, всё ещё будоражит умы политиков и религиозных деятелей.
Формула Филофея, конечно же, не имеет и никогда не имела ничего общего с реальностью. Рим первый никуда не исчез с берегов Тибра, где он был основан, согласно легенде, 21 апреля 753 года до Рождества Христова. Пострадав от нашествия варваров, вечный город, как называют его итальянцы, не только не вернулся в язычество, а, наоборот, в первом тысячелетии новой эры привёл к христианству всю варварскую Европу. И сегодня Римско-католическая церковь (РКЦ) - самая крупная церковная структура на Земле. Её паства превышает миллиард человек, живущих на всех континентах. А её сила, кроме всего прочего, в том, что РКЦ абсолютно наднациональна, не привязана ни к одному государству (Государство Град Ватикан - не в счёт, так как на самом деле оно не более чем резиденция Римского первосвященника).
Византия, или Новый Рим, как назвал в начале IV века перенесённую на берег Босфора политическую столицу римский император Константин, тоже не канула в Лету. После разделения христианства на западное (католическое) и восточное (православное) в 1054 году, то есть в самом начале второго тысячелетия, главный духовный окормитель империи Патриарх Константинопольский был признан первым по чести в православии. И даже падение Византийской
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ "Восточное и западное христианство -преодоление стереотипов прошлого и образа врага. Основные параметры и границы сотрудничества", проект № 06-01-02090а.
© Красиков Анатолий Андреевич - профессор, доктор исторических наук, руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН.
империи после захвата Константинополя турками в 1453 году не изменило статус Константинопольского патриархата в православии. Конечно, оно лишило Церковь особого покровительства со стороны высших структур государства, но одновременно освободило её от обязанности следовать всем зигзагам политики светских властей.
И всё же мы воспользуемся стереотипом Филофея: он идеально вписывается в фигуру треугольника, вершинами которого являются a) самая большая по числу своих последователей христианская церковь планеты, Ь) лишившийся почти всей прежней паствы и материально едва сводящий концы с концами, но "первый по чести" Константинопольский патриархат и, наконец, с) крупнейшая среди православных Русская православная церковь (РПЦ), за спиной которой, как и в прошлом, стоит государство со всей мощью военного и гражданского аппарата, воспитанного на традициях далёкого и менее отдалённого прошлого.
О том, что отличает каждый из "трёх Римов" от двух остальных на очередном стыке тысячелетий, подробнее будет сказано ниже. Сейчас же вспомним о том, что их объединяет. Слово - представителю РПЦ при европейских международных организациях епископу Венскому и Австрийскому Илариону (Алфее-ву): "Нас объединяет вера в Бога, в Троице поклоняемого, в Иисуса Христа как Бога и Спасителя, почитание Божией Матери и святых, учение о таинствах, об апостольском преемстве иерархии и многое другое. Православная и Католическая Церкви сохраняют понятие о Предании как основе церковного бытия и тем самым радикальным образом отличаются от общин протестантской традиции... Первые десять веков христианства - наше совместное духовное наследие"1.
Действительно, "три Рима" не исчерпывают полноту современного христианства. За их пределами во втором тысячелетии вырос огромный мир протестантизма, который продолжает и по сей день рождать всё новые независимые структуры. Долгое время протестанты находились в конфронтации, в том числе военной, с католиками. В конце XIX - начале XX веков они пытались заключить своего рода "пакт о дружбе и ненападении" с православными, конечно же, на антикатолической основе. Но отныне все это - в прошлом. Несмотря на трудности, связанные с живучестью стереотипов мышления людей, набирает силу экуменическое движение, конечная цель которого - восстановление единства христиан и их сотрудничество перед лицом всё большей секуляризации общества. Речь идёт, конечно, не о механическом объединении всех христианских конфессий, а о поисках единства в многообразии.
Рим. Католики вступили в третье тысячелетие, "очистив свою память" (по выражению Папы Иоанна Павла II) от самых опасных стереотипов прошлого и прежде всего от восприятия "другого" как врага. Начал это очищение ещё во второй половине ХХ века Папа Иоанн XXIII (1958-1963) - инициатор созыва Второго Ватиканского собора - высшего собрания епископов РКЦ, которые проводятся в среднем раз в сто лет. Активными продолжателями его дела стали
1 http://bishop.hilarion.orthodoxia.org
Павел VI (1963-1978) и Иоанн Павел II (1978-2005)1. А сегодня эту же линию продолжает избранный 19 апреля 2005 года на престол Бенедикт XVI.
На состоявшейся в Институте Европы в декабре 2000 года конференции, которая была посвящена крутому виражу в истории западного христианства, связанному с именем Иоанна XXIII, основной докладчик - председатель Папского комитета по празднованию Великого юбилея кардинал Р. Эчегарай - процитировал духовное завещание Иоанна XXIII (в миру - Анджело Джузеппе Ронкал-ли) своим единоверцам: "Мы призваны служить человеку как личности, а не только католикам, защищать прежде всего и повсюду права человека, а не только права Католической церкви"2. Как тут не вспомнить о том, что всего веком раньше другой Римский первосвященник, организатор Первого Ватиканского собора Пий IX (1846-1878), требовал "решительно осуждать все ереси и заблуждения" и заявлял о "невозможности примирения с прогрессом и свободой ве-роисповедания"3.
Высокую оценку деятельности Папы Ронкалли дал в обращении к конференции председатель Отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев). "В эпоху важных перемен в жизни Римско-католической церкви, от её Предстоятеля требовались большое мужество и решимость, - отметил он. - Эти качества были сполна явлены Папой Иоанном XXIII. Роль личности в истории огромна. Будем же помнить, что часто от всех нас, каждого на своем месте, зависит то, чтобы великие деяния великих людей не уходили в безвозвратное прошлое, а приносили изобильные благие плоды"4.
Открытый Иоанном XXIII в 1962 году и завершённый в 1965 году уже Павлом VI Второй Ватиканский собор (XXI Вселенский, по католической хронологии) повернул на 180 градусов политику Римского Престола. Собор ориентировал католиков на "аджорнаменто" - обновление церковной жизни через отказ от анафем и вступление в диалог со всеми людьми доброй воли, независимо от их религиозной принадлежности и мировоззрения. Одними из первых были отброшены стереотипы о невозможности братского общения западных и восточных христиан, о виновности еврейского народа в распятии Христа, о "врагах-мусульманах", о недопустимости контактов с неверующими, о вреде свободы совести, о переходе православных и протестантов под омофор Папы Римского как непременном условии восстановления единства христиан.
В принятой на последней сессии собора Декларации об отношении к нехристианским религиям ("Nostra aetate") указывалось на необходимость обращать внимание на то, что объединяет людей и что ведёт их к совместному общению.
1 Пробывший на престоле всего 33 дня Иоанн Павел I не успел внести существенный вклад в становление нового курса РКЦ, хотя, объединив в своём имени имена обоих предшественников, с самого начала чётко продемонстрировал верность избранному ими курсу.
2 Иоанн XXIII и современный мир. — М., 2002. С. 38.
3 Le encicliche sociali dei Papi da Pio IX a Pio XII. Roma, 1948. PP. 5, 749.
4 Иоанн XXIII. С. 21—22.
Католическая церковь, говорилось в этом документе, не отвергает ничего из того, что истинно и свято в других религиях. Более того, "она с искренним уважением рассматривает тот образ действия и жизни, те предписания и учения, которые, во многом отличаясь от того, чего она придерживается и чему учит, всё же нередко доносят луч Истины, просвещающей всех людей"1.
А заключительный документ - Пастырская конституция "О Церкви в современном мире", подчеркнув "непреходящее значение естественного права народов и его универсальных принципов", указывает, что "действия, сознательно им противоречащие, а также приказы, предписывающие совершать такие действия, являются преступными, и слепое послушание не может извинить тех, кто эти приказы исполняет... И напротив, нужно в высшей степени одобрять мужество людей, не боящихся открыто сопротивляться тем, кто отдает подобные приказы"2.
В день закрытия собора, 7 декабря 1965 года, Папа Римский Павел VI и Патриарх Константинопольский Афинагор подписали - каждый в своей резиденции - декларацию об "исторжении из памяти и среды церковной" взаимных отлучений, которые в далёком 1054 году стали символом разделения христианства на две не признающие одна другую конфессии3. А через год после вступления на престол Папы Иоанна Павла II во время его визита в Фанар (резиденцию Патриарха Константинопольского в Стамбуле) 29 ноября 1979 года было условлено начать официальный православно-католический богословский диалог, призванный открыть путь к восстановлению полноты канонического общения западных и восточных христиан.
В июне 1994 года Папа Иоанн Павел II созвал заседание своих ближайших помощников - кардиналов и поставил перед ними вопрос о mea culpa - покаянии Церкви перед Богом и людьми. "В то время как завершается второе тысячелетие христианства, - говорилось, в частности, в его записке членам кардинальской коллегии, - Церковь должна ясно осознать, что на протяжении этого исторического периода её члены своими грехами многократно нарушали верность Христу и Его Евангелию". В качестве примеров таких нарушений в записке были упомянуты "религиозные войны, суды инквизиции и другие проявления нарушений прав личности".
Год спустя мир облетело ещё одно сенсационное известие. В энциклике "Ut unum sint" ("Да будут все едино") Папа сообщил, что проинформировал Патриарха Константинопольского Димитрия I о готовности приступить к обсуждению вопроса о миссии Римского престола в христианстве. Напомнив о том, что до разделения церквей в XI веке "на протяжении целого тысячелетия христиане были объединены братским общением веры и сакраментальной жизни, причём Римский Престол по общему согласию был руководящим началом в тех случа-
1 Документы Второго Ватиканского собора. М., 1998. С. 233-234.
2 Там же. С. 453-454.
3 28 декабря 1965 года тогдашний Патриарх Московский и всея Руси Алексий I откликнулся на неё телеграммой Патриарху Константинопольскому. В ней говорилось: "Богословского значения для всей Полноты Святой Православной Церкви этот акт, по нашему мнению, не имеет" (Журнал Московской Патриархии, 1966, № 2. С. 4).
ях, когда возникали разногласия относительно веры или дисциплины", Иоанн Павел II писал, что согласен с предложением найти "такую форму первенства, которая позволила бы, никоим образом не отступая от своего прямого предназначения, быть готовым к любым новым ситуациям".
"По весьма разнообразным причинам и вопреки воле как одних, так и других, - продолжал Понтифик, - то, что должно было быть служением, иногда получало своё проявление в совершенно ином виде. (...) Горячо молю Святого Духа даровать нам Свой свет и просветить им всех пастырей и богословов наших Церквей, чтобы мы вместе смогли найти такие формы исполнения этой миссии, в которых могло бы осуществляться признанное и теми и другими служение любви". И в заключение - знаменательное признание: "Это величайшая задача, от которой мы не вправе отказаться и выполнить которую мне одному не по силам"1.
Завершающим этапом переосмысления истории РКЦ на рубеже второго и третьего тысячелетий стала торжественная религиозная церемония, которая состоялась в храме святого Петра в Риме 12 марта 2000 года, когда православные христиане отмечали прощёное воскресенье. Утром Папа отслужил специальную мессу в базилике святого Петра в Ватикане, произнеся слова покаяния. Затем он прошёл в Апостолический дворец и из окна своего кабинета обратился к собравшимся на площади паломникам, выразив убеждение в том, что "искреннее признание вины сынов Церкви за совершённые ими в далеком и недавнем прошлом грехи и обращенная к Господу молитва о прощении пробудят совесть христиан и позволят им войти в третье тысячелетие более открытыми Богу и его любви"2.
Уже в новом тысячелетии РКЦ разработала еще один документ капитального значения - "Компендиум социального учения Церкви". Его официальное издание на латинском языке вышло в свет при жизни Иоанна Павла II в 2004 году, русский же перевод появился в 2006 году, после кончины этого Папы и избрания на Римский престол Бенедикта XVI3. Во введении к этому документу говорится о том, что только любовь способна радикально изменить отношения между людьми. В этой перспективе каждый человек доброй воли может увидеть широкие горизонты справедливости и человеческого развития в истине и добре. Невозможно, однако, любить ближнего, как самого себя, и пребывать в этой любви без твёрдой и постоянной решимости отстаивать благо всех и каждого, потому что в действительности все мы ответственны за всех.
Отдельная глава документа посвящена человеческой личности и её правам. Церковь видит в правах человека "исключительную возможность, предоставляемую нашим временем: утверждая их, люди повсюду будут более действенно признавать человеческое достоинство как характеристику, которую Сам Бог Творец придал Своему творению". "Реализация свободы, - добавляют авторы компендиума, - предполагает обращение к естественному нравственному зако-
1 Ut unum sint ("Да будут все едино"). Энциклика Святого Отца Иоанна Павла II об экуменическом служении // Иоанн Павел II. Сочинения. Том II/ — М., 2003. С. 67.
2 L' Osservatore romano (edizione quotidiana), 13 marzo 2001.
Компендиум социального учения Церкви. М., 2006. 623 с.
ну, имеющему всеобщий характер, предваряющему и объединяющему все права и обязанности".
Компендиум снова напоминает католикам о "печальной реальности попрания прав человека", войнах и насилии. "Каждый, кто служит в вооружённых силах, - говорится в документе, - имеет моральное обязательство сопротивляться приказам, требующим совершения преступлений против права народов и его универсальных принципов... Военные несут полную ответственность за действия, попирающие права личностей и народов или нормы международного гуманитарного права... Такие действия невозможно оправдать, ссылаясь на подчинение приказам начальства".
Категорически осуждая терроризм, в том числе прикрываемый религиозной фразеологией, авторы компендиума подчёркивают, что борьбу с террористами следует вести, соблюдая права человека и принципы правового государства. Религии обязаны сотрудничать ради устранения причин терроризма и ради утверждения дружбы между народами. Необходимо, кроме того, укреплять уважение к праву на мир; это право благоприятствует построению общества, в котором отношения с позиций силы уступают место сотрудничеству, направленному на общее благо.
Беспокойство вызывают у католиков "страны с тоталитарным или диктаторским режимом, в которых основное право участвовать в общественной жизни отрицается, поскольку рассматривается как угроза государству; страны, где это право провозглашено только формально, а на практике не может быть реализовано; а также страны, в которых непомерное разрастание бюрократического аппарата фактически лишает гражданина возможности активно участвовать в социальной и политической жизни".
Широкий отзвук в мире получила первая энциклика нынешнего Папы "Deus caritas est" ("Бог есть любовь"). Её центральная мысль выражена словами: "Если я в своей жизни пренебрегаю вниманием к другому человеку, желая быть лишь "набожным" и исполнять свои "религиозные обязанности", тогда мои отношения с Богом также становятся черствыми. Только готовность идти навстречу ближнему, выказать ему свою любовь, делает меня восприимчивым также по отношению к Богу. Любовь преобразует нас в единое "мы", преодолевающее наши разделения и делающее из нас единое целое, чтобы в конце Бог стал "всем во всём"1.
Новый Рим. Византия, Царьград, Константинополь, Стамбул - все эти имена, сменявшие друг друга на карте Европы на протяжении второго тысячелетия, всего лишь эвфемизмы, за которыми скрывается название клочка земли в Фана-ре - далеко не самом презентабельном квартале бывшей столицы бывшей великой православной державы. С середины XV века именно здесь живёт и работает Вселенский (он же - Константинопольский) Патриарх, который сегодня как и весь его небольшой церковно-административный аппарат, не имеет даже прав юридического лица.
1 Энциклика "Deus caritas est" Верховного Понтифика Бенедикта XVI. - Ватикан, 2006. С. 20.
Помню чувство сострадания, которое возникло у меня, когда я впервые переступил порог патриаршей резиденции и увидел на самом почётном месте картину с изображением "исторической" встречи оказавшегося в плену Патриарха с завоевателем Константинополя. Предстоятель Церкви выглядит на картине смиренным богомольцем, сознающим, что судьба его трона отныне целиком зависит от прихоти султана, перед которым тогда трепетала вся Европа. К счастью, мусульмане не стали насильственно обращать в ислам население Балканского полуострова и других захваченных ими территорий. Больше того, они предоставили православию там целый рад привилегий.
Выжил и Вселенский патриархат. Конечно, его паства на территории Малой Азии и на другом берегу Мраморного моря существенно сократилась: многие греки переселились на запад и юго-запад. Великолепные православные храмы были переоборудованы в мечети. Зато ушла в небытие пресловутая "симфония" Церкви и государства, "симфония", которую Церковь должна была исполнять с постоянной оглядкой на дирижерскую палочку православного самодержца. Впервые в истории один из Патриархатов - причём "первый среди равных" -избавился от вмешательства извне в его внутренние дела.
Избежал Новый Рим и удушающих объятий единоверцев с Севера. Российская империя столь же долго, как и безуспешно, пыталась нанести Турции военное поражение, чтобы водрузить "свой щит на вратах Цареграда". Однако стать хозяйкой вселенского православия ей так и не удалось. Россия вытеснила турок почти со всего Балканского полуострова, вплотную приблизилась к Стамбулу, но революционные события 1917 года буквально в последний момент сорвали замысел царизма.
Не помогла урегулировать "цареградский вопрос" и Вторая мировая война. После её окончания Кремль был готов сделать Патриарху Максиму (1946-1948) солидное по тем временам финансовое подношение (50 тыс. долл. США), однако, как указывается в рассекреченном недавно докладе председателя Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР Г.Г. Карпова об итогах работы за 1946 год, турецкие власти задержали выдачу визы тогдашнему председателю ОВЦС митрополиту Крутицкому Николаю (Ярушевичу), который должен был доставить деньги в Стамбул1. А вскоре сам Максим был отправлен на покой, его заменил энергичный и неподкупный религиозный деятель Патриарх Афинагор (1948-1972) - сторонник христианского экуменизма и широкого межправославного сотрудничества на основе сложившихся традиций.
Константинопольская церковь первой среди "Церквей-сестёр" осознала необходимость освобождения от стереотипов прошлого при сохранении верности основам православной церковности, от наклеивания обидных и несправедливых ярлыков на христиан других конфессий и последователей иных религий, от конфронтации с современной наукой и культурой. Ещё в 1902-1904 годах она предложила автокефальным Православным церквам приступить к разработке согласованной позиции по вопросу об отношениях между собой, а также с не-
1 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 117. Д. 946.
православными христианами1. И все "Церкви-сёстры", включая Русскую, дали ей положительный ответ.
Эта работа началась, но в период наиболее жестоких гонений на верующих в нашей стране при Ленине и Сталине она велась в отсутствие представителей Русской Церкви. Лишь в 1961 году, собравшись по приглашению Константинопольского Патриарха на греческом острове Родос, высокопоставленные представители "канонических" автокефальных православных церквей смогли, наконец, договориться о подготовке Всеправославного Собора. Было условлено назвать будущий форум Святым и Великим Собором Восточной Православной церкви (в отличие от Святых Вселенских Соборов, собиравшихся до разделения церквей). Тогда же был составлен примерный каталог тем, требовавших совместного обсуждения на уровне вселенского православия.
К настоящему моменту несогласованными остаются позиции по последним четырём - самым трудным. Все они касаются внутренних проблем православия. Это: православная диаспора; автокефалия и способ её провозглашения; автономия и способ её провозглашения; диптихи (списки, в которых поместные Церкви располагаются одна за другой в строго определённом порядке). По каждой из перечисленных тем позиция Константинополя отличается, иногда самым кардинальным образом, от позиции Москвы.
Свободный от государевой службы Константинополь не раз выступал с самостоятельными, глобальными с позиций православной церковности инициативами, одни из которых одобрялись потом всеми "Церквами-сёстрами", в то время как другие встречали положительный отклик лишь у некоторых. Так, он первым ещё в 1923 году перешёл на принятый практически во всём мире общегражданский календарь, отказавшись от устаревшего юлианского. Вслед за ним на новый стиль перешли - кто раньше, кто позже - 11 из 15 автокефальных православных церквей, за исключением Московского, Грузинского, Сербского и Иерусалимского патриархатов.
Сегодня Первый Рим и Второй Рим одинаково оценивают многие аспекты происходящей в мире глобализации, причём эта оценка чаще всего совпадает с той, которую дает им РПЦ. Однако есть вопрос, по которому общая позиция западных христиан и Константинополя существенно отличается от установок Москвы. Этим вопросом является соблюдение основных прав и свобод человека. На концепции РПЦ, сформулированной в виде специальной декларации Всемирного русского народного собора в 2006 году, мы остановимся ниже. Сейчас же процитируем заявление нынешнего Патриарха Константинопольского Варфоломея I, сделанное им в письменном интервью Кестонской службе новостей: "Когда мы говорим, что Бог создал человека по Своему образу и подобию, мы имеем в виду, что Он дал человечеству духовные качества, сходные Божественным... Правовое подкрепление свободы совести, тем более совести религиозной, является общественным благом с христианской, особенно с православной точки зрения, как препятствие угнетению человека человеком... Свободу,
1 Православие и экуменизм. Документы и материалы 1902-1998. М., 1999. С. 54-62.
данную нам Богом как высший дар и наиболее яркое присутствие Божественного в каждом человеке, мы не можем отрицать, не отрицая Самого Господа"1.
Практически все Православные церкви поддержали инициативу Папы Римского и Патриарха Константинопольского о создании Совместной международной комиссии по богословскому диалогу между ними. Начиная с 1980 года комиссия собиралась неоднократно и продолжала обмен мнениями по поднятым с обеих сторон вопросам до того, как в начале 1990-х годов их круг был сужен до двух: унии и прозелитизма. Лишь в сентябре 2006 года члены комиссии, встретившиеся в Белграде, вернулись к составленному ранее документу "Экклезио-логические и канонические последствия сакраментальной природы Церкви". В переводе на общедоступный язык это означало, в частности, что католикам и православным предстоит отреагировать на поддержанное Бенедиктом XVI предложение его предшественника Иоанна Павла II совместно обсудить вопрос о роли и месте Папы Римского в христианстве.
Встреча проходила под руководством двух сопредседателей: митрополита Иоанна Зизиуласа (Константинопольский патриархат) и кардинала Вальтера Каспера (РКЦ), и до последнего дня ничто не предвещало тех осложнений, которые возникли на заключительном заседании. В этот день, 24 сентября, разгорелась острая дискуссия по разделу документа, посвящённому авторитету Вселенских соборов2. В нём, в частности, говорилось о том, что после разрыва общения между Востоком и Западом в XI веке созыв "Вселенского собора" в строгом смысле слова стал невозможен, однако "обе Церкви продолжали созывать "общие" соборы, в которых участвовали епископы Поместных Церквей, находящихся в общении с Римским престолом, и Поместных Церквей, находящихся в общении с Константинопольским престолом".
Представитель РПЦ епископ Илларион (Алфеев) сразу же выступил с возражениями, заявив, что в православной традиции "общение с Константинопольским престолом" никогда не воспринималось столь же обязательным условием соборности, каким для западных церквей стало "общение с Римским престолом". "Критерием кафоличности (соборности) в Православной Церкви, - продолжал он, - является евхаристическое и каноническое общение Поместных Церквей между собою, а отнюдь не только общение с Константинопольским престолом".
Замечания епископа Илариона вызвали ответную реакцию митрополита Иоанна Зизиуласа. Настаивая на сохранении упоминания в тексте документа о Константинопольском престоле наряду с Римским престолом, он в качестве компромисса предложил внести в текст следующую поправку: "находящихся в общении с Римским престолом, или, хотя это и понималось по-иному, находящихся в общении с Константинопольским престолом". Эта поправка была поставлена на голосование кардиналом Каспером, и большинство православных участников заседания проголосовали за неё (представители Московского патриархата голосовали против).
1 Сообщение Кестонской службы новостей от 12 апреля 2001 г.
2 Ьйр:/Ма§оуе81-т£о.гц/^ех.рЬр?88=2&8=3&М=9081&рпп1=1
По окончании заседания епископ Иларион вернулся к тому же вопросу в письме на имя Каспера. Он счёл необходимым ещё раз повторить, что "у Православной Церкви во вселенском масштабе нет единого Предстоятеля, единого "Верховного первосвященника" (ропйГех тах1тш). Есть "первый среди равных", каковым до схизмы 1054 года был епископ Рима, а после схизмы де-факто стал Патриарх Константинополя". "Однако Православные Церкви расходятся в понимании примата и роли Константинопольского Патриарха, - писал епископ. - Одни склонны видеть в этом примате лишь первенство чести, другие усваивают Константинопольскому Патриарху некоторые координирующие функции или рассматривают его как высшую судебную инстанцию"1.
Так обсуждение с католиками вопроса о примате Папы вылилось в дискуссию о "первом среди равных" Патриархов православия. Показав, что, по крайней мере на данном этапе, большинство Православных церквей не готово дезавуировать позицию Константинополя по вопросу о тех правах, которыми он - и только он - пользуется в настоящее время2.
Уже после инцидента в Белграде, незадолго до Рождества, приезжавший с визитом в Турцию Папа Бенедикт XVI встретился с Патриархом Варфоломеем I в Фанаре. Эта встреча привела к достижению договорённости о проведении следующей сессии Совместной международной комиссии по богословскому диалогу католиков и православных в 2007 году в Равенне (Италия)3. Москва на эту инициативу пока не отреагировала.
Вслед за Папой 13-16 декабря 2006 года у Вселенского патриарха побывали руководители Всемирного Совета Церквей (ВСЦ). Эта встреча как бы подвела итог многолетней дискуссии двух конфессий об изменении порядка принятия решений в руководящих органах этой международной христианской организации, куда входит более трёхсот протестантских и полтора десятка православных религиозных объединений. Состоявшаяся в феврале 2006 года в Порту-Алегри (Бразилия) IX Генеральная ассамблея ВСЦ утвердила порядок, согласно которому большинство решений различных органов Совета будут отныне приниматься не путём простого голосования, а через консенсусные процедуры, учитывающие позицию всех членов организации. Это правило, за введение которого особенно активно выступала, наряду с Константинопольской, Русская православная церковь, будет в обязательном порядке применяться при рассмотрении вопросов, затрагивающих вероучение и этику.
По настоянию Православных Церквей был создан Постоянный комитет по консенсусу, который призван осуществлять мониторинг повестки дня для ВСЦ,
1 http://www.blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=8&id=9209&print=1
Вот как охарактеризовал свои прерогативы сам Варфоломей I: "Будучи первым епископом православия, Константинопольский Патриарх играет роль координатора в решении всеправославных вопросов, а также выражает межправославное единство и выступает его гарантом" (интервью бельгийской газете "Libre Belgique" 20 января 1998).
3 Портал-Credo.Ru, 6 декабря 2006.
не допуская включения в неё вопросов, обсуждение которых противоречит эк-клезиологии тех или иных членов Совета. Со-модераторами комитета стали представители Константинопольского патриархата и Евангелическо-лютеранской церкви в Германии1.
Принимая гостей, Патриарх Варфоломей I напомнил, что Вселенский патриархат был одним из основателей ВСЦ и его постоянным членом с 1948 года (РПЦ присоединилась к нему лишь в 1961 году, уже после смерти Сталина, который видел в зарубежных протестантах, как, впрочем, и в католиках, злейших врагов СССР). Новый модератор ЦК ВСЦ, президент Евангелическо-Лютеранской церкви в Бразилии Вальтер Альтманн, со своей стороны, назвал Варфоломея I "ведущей фигурой современного экуменического движения" и подчеркнул его "активную роль в области межрелигиозного диалога и сотрудничества2.
Православная Москва. Демократические преобразования 1988-1991 годов, принесшие свободу Русской православной церкви, поставили её руководителей перед вопросом о самоидентификации не только во вселенском православии, но и - прежде всего - перед лицом государства, которому их предшественники служили и при "православных государях" и при атеистах. Новый Предстоятель РПЦ Алексий II, чьё избрание на престол 10 июня 1990 года опередило всего на два дня провозглашение государственного суверенитета России, сразу же высказался за полную независимость от светских властей. Он неоднократно напоминал, что, связывая себя в прошлом с тем или иным государственным и общественным строем, Церковь оказывалась в положении политической вдовы всякий раз, когда на смену одному режиму приходил другой3.
Патриарх критиковал тех церковных деятелей, которые "уверяют себя и нас, что православие - это некая национальная идеология"4, и предостерёг против буквальной и прямолинейной трактовки формулы "Церковь служит России". Мы служим Богу, напоминалось в одном из написанных им в этот период текстов. Служа Богу, Церковь способствует возрастанию света и добра в людях, а рост или упадок этой внутренней возделанности человеческого сердца, в свою очередь, определяет взлёты и падения человеческого общества, то есть в конечном итоге - судьбы России5.
Эта позиция Патриарха нашла отражение в документе "Об основах социальной концепции РПЦ", который был утверждён Архиерейским собором РПЦ в августе 2000 года. Туда было включено положение о том, что "Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству", а "государство не должно вмешиваться в жизнь Церкви"6. При этом, правда, составители документа не устояли перед соблазном тут же напомнить о принципе "симфонии", согласно которому "мирская власть и священство относятся между собою, как
1 Информационный бюллетень ОВЦС. № 2. Февраль 2006. С. 68—71.
2 Портал Патриархия.га, 19 декабря 2006.
3 Патриарх / Текст и фотосъёмка Е. Комарова; общ. ред. И. Комаровой. М., 1993. С. 30.
4 Алексий II. Сборник избранных трудов к годовщине интронизации. М., 1991. С. 65.
5 Там же. С. 138.
6 Основы социальной концепции Русской православной церкви, III. 3.
тело и душа, и необходимы для государственного устройства точно так же, как тело и душа в живом человеке"1.
Алексий II выступил в поддержку христианского экуменизма. "Участие Русской православной церкви в экуменическом диалоге в трудные 1960-е годы помогло нам, о нас, о нашем положении узнавал весь христианский мир... Неужели теперь мы скажем нашим братьям: сегодня у нас в стране Церковь свободна и нам незачем больше с вами общаться", - спросил он вскоре после вступления на престол, не подозревая, что именно к этому его будут подталкивать всего несколько лет спустя2. Новый Предстоятель РПЦ не исключал из диалога и представителей других религий, прежде всего - мусульман, которые составляют вторую по численности религиозную общину страны.
Отстаивая догматы православия, Патриарх не отвергает и общечеловеческие ценности. В его последней книге можно найти такие слова: "Господствующим умонастроением нашего века продолжает оставаться гуманизм... Мы знаем, что здравый смысл и разум способны удерживать нас от самоуничтожения. Этому помогает и воспитание молодых поколений в духе ответственности. Сюда же примыкают чувство долга, честь, стыд, жалость и стремление к справедливости. Законы, обеспечивающие справедливый порядок жизни, тоже занимают своё место в узком кругу тех моральных сил, которые образуют содержание гуманистической этики, основанной на вере в нравственную силу человека"3.
Нет необходимости вооружаться микроскопом, чтобы увидеть несовпадения, нередко возникающие между позицией Предстоятеля РПЦ, с одной стороны, и реальными действиями Церкви, с другой. И это объяснимо. Окончательные решения по наиболее важным вопросам, требующим занятия официальной позиции, принимаются в РПЦ не одним человеком, а соборно. Не так давно популярный церковный журнал "Фома" обратился к Алексию II с вопросом: "В римо-католичестве точка зрения Папы - это и есть точка зрения Церкви. В православии голосом Церкви является собор епископов. Бывает ли так, что соборное мнение и Ваше личное - не совпадают? Если такое случается, то чей голос берёт верх?" В своём ответе Патриарх признал: "Да, иногда случается. Но в этом-то и суть православной соборности - отказаться от своего мнения перед волей Церкви"4.
28 декабря 1996 года Патриарх и Священный Синод РПЦ выступили с заявлением, в котором: 1) назвали "несомненным успехом развивающейся российской демократии" такие ценности, как "свобода самовыражения, познания, поиска истины, выбора жизненного пути, передвижения, реальная, а не декларированная свобода совести", и 2) сформулировали самостоятельную, отличающуюся от правительственной позицию по вопросу о средствах, с помощью которых достигается благая цель (реформы), констатируя, что "для многих свободы, обретённые в результате перемен, обесцениваются из-за отсутствия экономической базы
1 Там же. III. 4.
2 Патриарх. - С. 71, 186.
3 Алексий II. Войдите в радость Господа своего. Размышления о вере, человеке и современном мире. - М., 2004. — С. 17-18.
4 Фома, 2005. № 7 (30).
для их реализации"1. Это был по существу последний общецерковный документ, в котором забота о социальной составляющей экономических реформ сопровождалась высокой оценкой демократии, свободы для всех, а не только для себя.
На протяжении последних 13 лет тон в православии, окрашенном в цвета флага России, во всё большей степени задаёт церковно-общественная организация Всемирный русский народный собор. За это время на созываемых почти ежегодно форумах ВРНС была разработана целая программа действий, ориентированная на отказ от конституционных принципов светскости государства и равенства религиозных объединений перед законом. Выдвижение программы проходило на фоне кампании по идеализации прошлого. Оно представлялось исключительно в розовом свете; ошибок и преступлений в нём как бы и не существовало (за исключением богоборчества большевиков), а посему властям и обществу предлагалось "воссоздать идеал Святой Руси"2.
"Соборяне" и не думают скрывать, что готовы поддержать свободу в самом широком смысле этого слова лишь для РПЦ. Другим "традиционным" религиозным объединениям они предлагают её в ограниченных рамках, при соблюдении принципа: каждому этносу - одна "традиционная" религия. По их убеждению, мусульмане, буддисты и последователи иудаизма могут мирно сосуществовать с православными в одном с ними российском (синоним - русском) государстве постольку, поскольку они адресуются: первые - к татарам (башкирам, северокавказским народам), вторые - к бурятам, тувинцам и калмыкам, третьи -к евреям. Признаётся "государствообразующая" роль православия и его особые права, отличные от прав всех остальных.
Претензии на подобное распределение места на канонической территории РПЦ аргументируются якобы сплошной принадлежностью чуть ли не всего русского населения к пастве этой церкви. Так, председатель Отдела внешних церковных связей РПЦ митрополит Кирилл, выступая в прямом эфире государственной радиокомпании "Голос России", сказал: "Восемьдесят процентов нашего народа крещено в православной вере. А если кто-то даже и не крещён, то его родители были крещены. И культурологически, и духовно он связан с православием... Значит, он сам и его семья должны быть объектом пастырского попечения нашей Церкви"3.
"Русский мир", по мнению председателя ОВЦС, не ограничивается пределами России. "До тех пор, пока русские люди, проживающие в разных концах земного шара, смотрят на мир так же, как и мы с вами, с помощью тех же критериев оценивают происходящее, - подчёркивает митрополит Кирилл, - они являются нашими союзниками в тех странах, в которых они живут". При этом потенциальными союзниками "русской цивилизации" представляются народы, "разделяющие одни ценности общественной жизни вместе с русским народом", а также те "части американского, арабского, албанского, польского, чешского, словацкого,
1 Церковно-общественный вестник, 16 января 1997.
2 III Всемирный русский народный собор. Россия и русские на пороге XXI века. — М., 1996. С. 233.
3 Информационный бюллетень ОВЦС. Март 2004, № 3. С. 68-80.
финского и других народов", которые исповедуют православие. Наконец, "новым и весьма динамичным элементом" того же мира должны стать "диаспоры православных народов, как правило проживающие в странах западной традиции"1.
Однако, как вскоре выяснилось, не все смотрят на мир так же, как председатель ОВЦС, и оценивают происходящее по его критериям. Отсюда - отказ Западноевропейской архиепископии русских православных приходов, находящейся в юрисдикции Константинопольского патриархата, от сделанного ей в 2003 году предложения войти в состав проектируемого "митрополичьего округа русской православной традиции" под эгидой Москвы. Отсюда же - переход летом 2006 года под омофор Константинополя бывшего управляющего Сурож-ской епархии РПЦ епископа Василия (Осборна) и части его паствы. Напротив, промонархическая Русская православная церковь за рубежом (РПЦЗ), которая многие десятилетия и слышать не хотела о каких-либо отношениях с "московской" Церковью, обвиняя её в "ереси экуменизма", сделала в 2006 году окончательный выбор в пользу установления полного канонического общения с РПЦ2.
Последней по времени инициативой ВРНС стало принятие в апреле 2006 года Декларации о правах и достоинстве человека. В ней права человека и права коллектива (или государства) признаются в равной степени, а в качестве арбитра предлагается "религиозная традиция, имеющая своим Первоисточником Бога". Сам факт появления этого документа заслуживает внимания, особенно если вспомнить о том, что в "Основах социальной концепции" РПЦ категорически отвергалось такое "устроение миропорядка, при котором в центр всего ставится помрачённая грехом человеческая личность", а принцип свободы совести объявлялся свидетельством "распада системы духовных ценностей" и признавался лишь в той степени, в которой он позволяет Церкви "иметь легальный статус в секулярном государстве и независимость от инаковерующих или неверующих слоев общества"3. И тем не менее следует признать, что до позиции двух "других Римов" по вопросу о правах человека Москве ещё очень и очень далеко.
С аргументированной критикой нового документа Церкви выступили светские юристы и правозащитники. Так, Славянский правовой центр, много лет оказывающий юридическую помощь тем религиозным объединениям, которые подвергаются дискриминации как на общероссийском уровне, так и особенно на местах, в специальном заявлении подчеркнул, что "автор концепции прав человека РПЦ осознанно ставит православное понимание прав личности вне правового поля; права человека подменяются представлением о "человеческом достоинстве", а гражданская свобода диктатом религиозной традиции"4.
Повышению рейтинга РПЦ внутри страны и за рубежом должно было содействовать проведение в Москве 3-5 июля 2006 года Всемирного саммита религиозных деятелей. На открытии московского саммита выступил В. В. Путин, заявивший, что расценивает его "как ещё одно признание высокой роли и многове-
1 Церковь и время. 2004. № 1 (26). — С. 5—16.
2 Церковный вестник. № 21 (346). Ноябрь 2006.
3 Основы. III. 6. Там же. XVI. 4.
4 http://www.rlinfo.ru/press/pr20060604c.html
кового опыта России в диалоге цивилизаций". Президент России заверил участников саммита, приехавших из 49 стран мира, в том, что "отношения религиозных объединений и государства в нашей стране строятся на принципах свободы и совести, свободы совести и вероисповедания, на равенстве всех религиозных организаций перед законом, невмешательстве государства в их деятельность"1.
Несколько иная оценка положения в этой области дана в последнем годовом отчёте Уполномоченного по правам человека в РФ В.П. Лукина. В нем сообщается, что аппарат Уполномоченного "ежегодно получает от 200 до 250 обращений по фактам нарушения права на свободу совести", причём "почти все они коллективные и, таким образом, в них отражена позиция тысяч граждан, воспринимающих как ущемление их прав некоторые действия органов государственной власти и местного самоуправления, чиновников, представителей правоохранительных и судебных органов, журналистов и отдельных общественных деятелей". "В числе заявителей, - отмечает В.П. Лукин, - представители различных конфессий: православных (не относящихся к Московской патриархии),
старообрядческих, мусульманских, протестантских и других"2.
* * *
Стереотипы изживаются непросто. Даже относительно безобидные. Такие, скажем, как следование традициям седой старины в календарном вопросе. Митрополит Кирилл откровенно заявил по этому поводу: "Даже если завтра самый квалифицированный научный коллектив нам докажет, что новый стиль более правильный, то наша Церковь ответит на это: мы не перейдём на новый стиль. И вовсе не по причине его правильности или неправильности, но потому, что нужно щадить народ. Наши люди воспитывались и возрастали по нынешнему церковному календарю, по церковной Пасхалии, по юлианскому летоисчислению"3.
"Нужно щадить народ". Вот и весь ответ на вопрос, как долго ещё будут определять нашу судьбу стереотипы мышления. Не только создающие у других народов образ русских православных как людей, живущих вчерашним днем, но и более серьёзные - те, которые вызывают у наших соседей опасения за собственную безопасность. Чего стоят, например, попытки военно-церковных и некоторых штатских пропагандистов внушить людям, что мы всегда были и остаёмся в кольце врагов, которые только о том и мечтают, как бы разрушить православие, а вслед за ним - и всю Россию.
Остаётся надеяться, что западные христиане, Константинопольская, а вслед за ней и те Православные церкви, которые отныне стали частью "большой Европы" (с 1 января 2007 года Болгарская и Румынская, а ещё раньше - Элладская и некоторые другие, входящие в юрисдикцию Константинопольского и Московского патриархатов) своим примером убедят стратегов РПЦ в том, что расставание со стереотипами прошлого и жизнь в условиях открытого гражданского общества отнюдь не требуют отказа от канонов христианства.
1 Цит. по официальному сайту Президента России.
2 http://ombudsman.gov.ru/doc/ezdoc/05.shtml
3 Информационный бюллетень ОВЦС. № 3. Март 2004. - С. 75.
