CC BY
51УДК 81’367.625.43:004.9 ББК Ш141.12.-2
В. В. Шигуров
ТРАНСПОЗИЦИЯ ЯЗЫКОВЫХ ЕДИНИЦ В МЕЖКАТЕГОРИАЛЬНЫй СЕМАНТИКОСИНТАКСИЧЕСКИй РАЗРЯД ПРЕДИКАТИВОВ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Ключевые слова: русский язык, грамматика, транспозиция, часть речи, семашико-сиитаксический разряд, предикатив.
V. V. Shigurov
TRANSPOSITION OF LINGUISTIC UNITS IN THE INTERСATEGORIAL SEMANTIC-SYNTACTIC PREDICATE DISCHARGE IN RUSSIAN LANGUAGE
Keywords: Russian language, grammar, transposition, part of speech, semantic and syntactic level,
the predicate.
В процессе функционирования русского языка социально обусловленной нормой стало употребление в речи таких языковых средств, которые предназначены для экономной передачи семантически емкой и разноплановой информации. Формирование многих таких языковых средств обусловлено действием механизма ступенчатой транспозиции слов и словоформ в системе частей речи (а также грамматических категорий и лексико-грамматических разрядов). Исследователи, представляющие разные направления и школы в лингвистике (О. М. Ким, В. В. Богданов, И. В. Дьячук, Ю. С. Степанов, Е. С. Кубрякова и др.), рассматривают транспозицию как инструмент, который позволяет глубже осмыслить функциональные возможности языковой системы, вышвить характер взаимодействия единиц одного и того же или разных уровней языка при выфа-жении семантически разноплановой и емкой информации.
Необходимость исследования устройства и функционирования механизма частеречной транспозиции очевидна: он порождает в речи разные типы и звенья категориальной трансформации лингвистических единиц, концентрируя «сгустки» человеческой мысли - синкретичные образования с набором дифференциальных свойств разных частей речи.
Этапы (ступени и подступени) частеречной транспозиции слов и словоформ при этом могут быть установлены методом оппозиционного анализа и индексации (см., например, исследования В. В. Бабайцевой, Л. Д. Чесноковой, Е. П. Калечиц, В. В. Ши-гурова, И. В. Высоцкой и др.).
Разные типы многоступенчатой транспозиции слов и словоформ из одного класса в другой (как одиночные, так и совмещенные в одной лексической единице) порождают в итоге грамматические и лексико-грамматические омонимы, а также синкретичные речевые образования, совмещающие в своей структуре свойства сразу нескольких частей речи - двух, трех, четырех и т. д. (см., например [7; 9-12; 14). Такого рода гибриды позволяют экономно и семантически емко передавать человеческие мысли и чувства во всем их многообразии и естественном переплетении (см. также [2, с. 179] и др.).
Методологической основой исследования является положение о том, что части речи отражают концептуальную картину мира, все элементы которой диалектически взаимосвязаны и взаимообусловлены. В связи с этим адекватным может быть признано такое описание системы частей речи, которое показывает механизм их взаимодействия, взаимопроникновения, соприкоснове-
ния друг с другом разными гранями, что проявляется в разной комбинаторике и удельном весе категориальных признаков в структуре словоформ, включенных в один или несколько транспозиционных процессов на уровне частей речи.
Актуальность обсуждаемой проблемы состоит в том, что изучение типов ступенчатой транспозиции в сфере частей речи, грамматических категорий и лексикограмматических разрядов (а также в области синтаксических единиц - синтаксем, словосочетаний, предложений и др.) позволяет выявить некоторые тенденции, динамику в развитии тех или иных фрагментов языковой системы; использование в процессе языковой эволюции разных способов обогащения частей речи, прежде всего за счет собственных, внутренних ресурсов - «расщепления» (раздвоения, растроения и т. п.) слов и образования на базе комплекса или отдельных словоформ исходных лексем новых языковых единиц при функциональной и функционально-семантической адъективации, адвербиализации, прономинализации, интеръективации и т. п.
Новизна решаемой научной задачи заключается в комплексном анализе предика-тивации как механизма ступенчатой транспозиции слов и словоформ с использованием методики оппозиционного анализа. Основные направления исследования связаны с выявлением типов взаимодействия фонетических, лексических, словообразовательных, морфологических и синтаксических факторов в процессе категориального преобразования лингвистических единиц разных частей речи в предикативы; в установлении синхронных семантико-синтаксических и словообразовательных связей предикативов с существительными, прилагательными, наречиями, глаголами, местоимениями, междометиями, а также с семантико-синтаксическим разрядом модально-вводных слов.
Особый акцент в работе сделан на выявлении разных типов гетерогенных речевых структур, находящихся в зоне взаимодействия (притяжения) сразу нескольких частей речи. В центре внимания находятся и интеграционные процессы, обусловливающие взаимодействие в структуре тех или иных категориально перерождающихся слово-
форм дифференциальных признаков глаголов, существительных, прилагательных, наречий, местоимений и междометий. Одна из важнейших задач состоит в том, чтобы выработать систему критериев для разграничения грамматических и лексико-грамматических омонимов (ср.: Его лицо было весело - краткое прилагательное в позиции предиката; Он весело рассказывал о чем-то - наречие в роли обстоятельства и Ему было весело; Весело кататься с горки - функциональный предикатив в роли предиката безличной конструкции), а также разного рода синкретичных (периферийных и гибридных) образований, представляющих разные звенья на шкале предикативной транспозиции (ср. гибрид с препозитивным инфинитивом-подлежащим: Кататься с горки весело) [13].
Основной объект изучения - корпус производных предикативов и синкретичных образований, возникших вследствие пре-дикативации существительных, прилагательных, наречий, глаголов в форме страдательных причастий и местоимений (свыше 5 000 единиц-словоупотреблений). В основном это конструкции с разной степенью пре-дикативированными словами и словоформами тех или иных частей речи, извлеченные методом сплошной выборки из произведений современной художественной прозы. В результате проведенного исследования выявлены ступени (этапы) предикативации языковых единиц разных частей речи. Уточнен корпус синкретичных речевых структур, представляющих разные звенья (с более дробными подразделениями внутри каждого из них) предикативной транспозиции лексических единиц указанных семантикограмматических классов. Установлена экс-тралингвистическая и лингвистические причины (в частности, потребность в компактном выражении многообразия оттенков мыслей за счет речевых структур, синтезирующих в разной пропорции дифференциальные признаки нескольких частей речи), семантические и морфологические предпосылки, синтаксические условия, форма, признаки и предел транспозиции существительных, прилагательных, наречий, глаголов, местоимений в статальные, оценочные и статально-оценочные предикативы (изменения на уровне их лексической и грамма-
тической семантики, морфологических категорий, морфемной структуры, валентности, фонетических особенностей и др.).
Проведен комплексный анализ функциональных и функционально-семантических омонимов, а также синкретичных образований, в разной пропорции и комбинаторике совмещающих в своей структуре свойства существительных, прилагательных, наречий, глаголов, местоимений, модально-вводных слов, с одной стороны, и предикативов - с другой. Охарактеризованы синкретичные структуры, находящиеся в зоне одновременного притяжения нескольких частей речи: глаголов, прилагательных, наречий, существительных и др.
Установлено, что среди транспозиционных процессов в системе частей русского языка особое место занимают предикати-вация и модаляция. Если в процессе, например, субстантивации, адвербиализации, адъективации и т. п. слова или словоформы категориально «раздваиваются» и «отпочковавшиеся» от них «двойники» переходят из одной части речи в другую, то при предика-тивации языковые единицы разной категориальной принадлежности (пора, легко, некогда, проветрено и т. п.) не перерождаются в какую-то новую часть речи, а используются в речи «нестандартно» - в особой синтаксической функции предиката односоставного безличного предложения для передачи семантики состояния и/или оценки, утрачивая (или нейтрализуя) в этой позиции семантические, морфологические и синтаксические признаки исходных частей речи, избыточные для данного употребления. Сходную природу имеет и процесс модаляции, суть которого также состоит не в перемещении одной или нескольких словоформ лексемы (конечно, главное, факт, кажется и др.) из одного класса в другой, а в их необычном использовании - в позиции вводности для выражения разных субъективно-модальных значений, что, как и в случае с предикативацией, сопровождается утратой исходными словоформами тех дифференциальных признаков частей речи, которые в данном контексте оказываются нерелевантными.
Следствием предикативной транспозиции языковых единиц является образование предикативов (или, в иной терминологии,
слов категории состояния, слов состояния, имен состояния, безлично-предикативных форм и т. п.). При всем разнообразии их трактовок наиболее убедительным представляется тот подход, который получает развитие в последних академических грамматиках русского языка, где предикативы - это не часть речи, а особый семантико-синтаксический разряд слов и словоформ, имеющий меж-категориальный (межчастеречный) характер [6, с. 22-23].
Заслуживает внимания позиция академика Ю. Д. Апресяна, строящего концепцию предикативов исключительно на синтаксической основе. С точки зрения автора, «предикатив - слово, всегда используемое в предикативной функции» [1, с. 529]. К предикативам Ю. Д. Апресян относит слова разной частеречной отнесенности в функции предиката двусоставных и односоставных (безличных) конструкций: а) наречия (и наречные обороты) типа больно, жалко, замужем, с головой, не в себе, вне себя (Ему было больно; Мне там было с головой); б) краткие прилагательные типа виден, волен, горазд, здоров, должен, намерен, рад, мал, прав (Здоров врать!); в) существительные типа грех (жаловаться); лень (вставать); охота (спорить с ним).
Функциональная транспозиция словоформ разных частей речи в предикативы, на наш взгляд, имеет ступенчатую природу. Это значит, что одна и та же, например, адъективная лексема может представлять в двусоставных и односоставных конструкциях разные этапы на пути к предикативам. Сравним типовые контексты предикативации:
1) холодное (Лето было холодное; полное прилагательное с четырьмя категориями -степеней сравнения; рода, числа и падежа) ^ 2) холодно (Помещение было холодно; краткое прилагательное с тремя категориями - степеней сравнения; рода и числа) ^ 3) холодно (В доме было холодно; предикатив с одной категорией - степеней сравнения).
Предикативы распадаются на две группы: 1) слова и словоформы разных частей речи (существительных, прилагательных, наречий, глаголов в форме кратких страдательных причастий, местоимений), использующиеся в безлично-предикативной позиции с семантикой состояния и/или оцен-
ки (действия); например: лень работать, страшно смотреть, в комнате не убрано и т. п.; 2) слова в позиции безличного предиката с семантикой состояния и/или оценки, не имеющие в современном языке соответствий (коррелятов) среди ядерных слов знаменательных частей речи; например: жаль его; надо подумать; можно остаться; стыдно говорить и т. п. (при возможности, правда, отдельных «рецидивов» субстантивности и адъективности в гибридных речевых структурах типа Какая жаль! Это можно!). Общая семантика предикативов («состояние и/ или оценка») проявляется трояко, в связи с чем их можно разделить на три типа - два основных, «чистых»: 1) со значением состояния (например: На улице пасмурно) и 2) со значением оценки (например: Отсюда было далеко до озера), и один синкретичный: 3) со значением состояния и оценки (например: Ему весело кататься с горки).
Механизм предикативации слов и словоформ предполагает «сложное грамматическое переплетение» в их структуре свойств и функций разных частей речи - имен (существительных, прилагательных, числительных, местоимений), глаголов и наречий. Формы проявления этого взаимодействии многообразны. Так, адъективные словоформы (жалко, больно и т. п.) при предикативации оказываются «в зоне интересов» (притяжения) глаголов и наречий, приобретая, с одной стороны, глагольные характеристики (семантика состояния, функция предиката, безличность, сочетаемость с инфинитивом, прямая переходность; например: жалко его обижать; больно глотать), а с другой - некоторые адвербиальные признаки [неизменяемость, наличие суффикса -о, значение признака действия (у словоформы типа весело на ступени гибридности шкалы предикативации, представленной в двусоставной конструкции с препозитивным инфинитивом-подлежащим: Кататься с
горки - весело - полуприлагательное/полу-наречие/полупредикатив)]. В итоге предика-тивация адъективной словоформы связана с ее «включенностью» сразу в два транспозиционных процесса на уровне частей речи -вербализацию и адвербиализацию. При этом разная степень сближения языковой единицы с глаголами и наречиями может быть
установлена при помощи оппозиционного метода и индексации отдельных ступеней и предела ее предикативной транспозиции.
Ситуацию осложняет то обстоятельство, что предикативирующаяся адъективная словоформа нередко оказывается в зоне притяжения не только прилагательных, глаголов и наречий, но и других классов слов, в частности местоимений-числительных с семантикой неопределенного множества (типа несколько) и императивно-эмотивных междометий. Сравним разные типы транспозиций словоформы достаточно: 1) Этих книг достаточно (т. е. столько, сколько необходимо: адвербиализация и прономинализация - местоименно-числительный тип употребления адвербиализованной адъективной словоформы); 2) Иногда достаточно взглянуть на человека, чтобы понять, кто он [сближение с глаголами и наречиями (в рамках предикативации: количественная оценка действия в инфинитиве), а также с неопределенными местоимениями-числительными (при прономинализации)]; 3) Достаточно плакать, сколько можно! [интеръективация (эмоциональный призыв к прекращению действия), предикативация (т. е. вербализация и адвербиализация), прономинализация] (см. концепцию степеней интенсивности, полноты и достаточности качества, разрабатываемую в исследованиях Ю. Л. Воротникова [3-5]).
Подверженность двум типам транспозиции обнаруживают словоформы мало, недостаточно в сочетании с постпозитивным примыкающим инфинитивом; ср.: Мало понять, надо действовать (предикативация + прономинализация). Примечательно и функционирование словоформы Горько! (возглас гостей за свадебным столом, призывающий молодых поцеловаться и тем самым, по ритуалу, снять ощущение горечи во рту от выпитого вина, шампанского и т. п.) в синкретичном контексте интеръективации, вербализации и предикативации.
«Чистый» и «совмещенный» типы предикативации могут демонстрировать словоформы холодно, жарко, больно, плохо и т. п.: 1) Ему холодно (предикатив с семантикой физического состояния субъекта; преди-кативация) и 2) Мне холодно! Ты не слышишь?! (при поддержке императивной интонации
фраза может имплицировать смысл «Закрой дверь, окно!»; предикативация, интеръ-ективация и вербализация). Аналогично:
1) В комнате жарко (предикативация) и
2) Мне жарко! (может означать на уровне пресуппозиции «открой форточку», т. е. сделай нечто, в результате чего мне станет лучше; предикативация, интеръек-тивация и вербализация). Сравним также надпись: Опасно: тигры! [предикативация (негативная оценка ситуации с импликацией эмоционального состояния субъекта) + вербализация (сближение с глагольным императивом; ср.: Остерегайтесь! Будьте осторожны!) + интеръективация (сближение с императивно-эмотивным междометием)]. Исследование процесса предикативации (и параллельно протекающих с ним иногда других типов транспозиции) слов и словоформ разных частей речи с использованием методики оппозиционного метода позволяет выявить ступенчатый характер их категориального преобразования, представив результаты анализа графически, в виде соответствующих шкал предикативации, где отмечены звенья, фиксирующие взаимодействие в словоформе признаков нескольких классов слов [15].
Иллюстрацией предлагаемого подхода к материалу может служить следующая модель описания субстантивных словоформ, манифестирующих разные ступени предикативной транспозиции существительных в русском языке. Исходным постулатом является признание того, что между существительными и предикативами существует переходная зона, заполненная разного рода синкретичными речевыми структурами, в разной пропорции совмещающими признаки исходного (С, существительное) и конечного (П, предикатив) звеньев предикативной транспозиции языковых единиц. Очевидно и то, что одна и та же субстантивная словоформа может представлять разную степень предикатива-ции, т. е., условно говоря, «двигаться» в соответствующих контекстах по шкале переходности от пункта С (ядро исходного класса слов; типичное существительное) через ряд промежуточных ступеней (и подступеней) в зоне синкретизма: Сп (периферия существительного как исходной части речи) ^ сп (гибридные, субстантивно-предикативные
образования) ^ сП (периферия предикативов) - к пункту П (ядро предикативов).
Так, например, ступень С на шкале предикативации представляют типичные существительные, обладающие ярко выраженными дифференциальными признаками исходной части речи - семантикой предмета, грамматическими категориями рода, числа, падежа, падежно-числовой парадигмой, первичными функциями подлежащего и дополнения, субстантивной валентностью и т. п. Это прежде всего конкретные существительные, среди которых можно выделить, с одной стороны, слова, неспособные в тех или иных условиях речи подвергаться безлично-предикативной транспозиции (береза, книга, ручка, тетрадь и т. п.), а с другой - слова в форме именительного падежа, подвергающиеся в соответствующем контексте предикативации: они нейтрализуют в той или иной мере частеречные признаки существительных и развивают семантикосинтаксические свойства предикативов (например: крышка, крест, место и некоторые другие). Крайние звенья оппозиции представляют такие конструкции, как: 1. Крышка чайника была приоткрыта (ядерное существительное в значении «верхняя закрывающая часть какого-либо сосуда») и 2. Вот поймают, и будет ему крышка (предикати-вированное существительное с семантикой безысходного состояния, определяющего судьбу человека; крышка ~ «конец, капут, каюк»). Предикативная семантика состояния у словоформы крышка формируется в результате ее метафоризации. Ср. также: 1. Вы выбрали удачное место для отдыха (типичное существительное) и 2. Тебе здесь не место (предикативированная словоформа с отрицанием в модально-локальном значении; не место ~ «не следует здесь находиться»).
К ступени Сп, на наш взгляд, можно отнести так называемые периферийные существительные с ослабленной степенью проявления категориальных свойств данной части речи. Таковы абстрактные существительные, передающие физическое и/или психологическое состояние субъекта или изменение этого состояния, отвлеченные действия, морально-этические понятия, отрезки времени, модальные значения желания/нежелания осуществлять какое-либо действие
и т. п. (например: горе, беда, страх, ужас, смерть, гибель, позор, грех, стыд, срам, досада, смех, лень, охота, досуг, пора, время и т. п.), употребляющиеся не в позиции предиката безличного предложения. Например: А еще, сколько помнил себя Колюня, замученная теснотой их жилища матушка вдохновенно занималась обменом квартиры, чему посвящала свой обычный досуг... (А. Варламов. Купавна); Забыв об уместном тоне, Варя горячо воскликнула: «Мы живем в такое тяжелое, сложное время!» (Б. Аку-нин. Турецкий гамбит); ...Но странная лень и робость помешали спросить (В. Набоков. Защита Лужина); Потери, горе не объединили, не сблизили Людмилу с Виктором (В. Гроссман. Жизнь и судьба); Вале было ужасно стыдно, но она хотела преодолеть этот стыд... (В. Шукшин. Владимир Семенович из мягкой секции); Смех был нехорош. (Ю. Тынянов. Пушкин). Некоторая ущербность таких слов как существительных заключается в их неспособности (без конкретизации семантики) изменяться по категории числа, употребляться с количественными числительными и т. п. См. приведенные выше существительные Singularia tantum: досуг, лень, стыд, время (мн. ч.: * досуги, *лени и т. п.; несочетаемость с числительными: *два досуга, *три лени и т. п.); при возможной конкретизации значения словоформы время - времена (О времена! О нравы!). В то же время адъективные слова, глаголы в формах прошедшего времени или сослагательного наклонения (личный, ощущался и т. п.) подчеркивают грамматические характеристики (категориальное значение предмета; формы рода, числа и т. д.) таких существительных (позор). Например: Жачеву же, и наравне с ним Вощеву, становилось беспричинно стыдно от долгих речей по радио; им ничего не казалось против говорящего и наставляющего, а только все более ощущался личный позор (А. Платонов. Котлован).
Ступень сп представляют гибридные образования, занимающие промежуточное положение между типичными существительными и предикативами. В их структуре примерно в равной пропорции синтезированы дифференциальные признаки существительных (значение предмета; формы рода, числа, падежа; отнесенность к лексико-
грамматическим разрядам нарицательных, неодушевленных, конкретных/отвлеченных существительных, согласование с адъективными распространителями, бытийным глаголом в формах прошедшего времени и сослагательного наклонения и нек. др.) и предикативов [семантика состояния и/или оценки (действия); наличие зависимого примыкающего инфинитива, субъектного детерминанта (например: Ему самое время было вступить в бой)].
Что касается функциональной нагрузки гибридов, то ее отличает синкретизм, обусловленный переходным типом самой конструкции: в ней обнаруживаются признаки двусоставного и односоставного (безличного) предложения. При этом синкретизм в области членов предложения характеризует как субстантивно-предикативную форму, так и примыкающий к ней инфинитив. Проявляется он в том, что субстантивно-предикативная словоформа совмещает: а) функцию под-
лежащего, передающего предмет, бытие которого констатируется в материально выраженном или нулевом экзистенциальном глаголе быть, с б) «зарождающейся» функцией предиката, который представляет разноаспектную оценку действия, выраженного в примыкающем зависимом инфинитиве [например: Такая лень была работать! - две предикативные основы, пропозиции: Лень была такая (~ неимоверная; отместоимен-ный адъективат) и Лень работать]; 2) инфинитив в такого рода структурах также, по-видимому, синтезирует две функции:
а) функцию атрибута при подлежащем лень (какая? - работать) и б) функцию предиката, а точнее, компонента главного члена безличной конструкции.
К ступени сп на шкале предикативации могут быть причислены и переходные типы конструкций с гибридами охота, пора, грех и др. и согласующимся с ними экзистенциальным глаголом быть в позиции глагольного предиката, но при отсутствии адъективных распространителей - «сильных» маркеров рода в субстантивно-предикативных образованиях. Например: Охота была связываться с ними?! (при импликации смысла: «неохота было...»); Пора была ехать; Грех был подумать о нем такое. Такой тип конструкции с экзистенциальным глаголом быть,
отражающим формы рода, числа и падежа гибридных, субстантивно-предикативных образований, функционально приближен к односоставным безличным структурам с абстрактной связкой быть в форме прошедшего времени. См. синонимичность высказываний: Пора была ехать и Пора было ехать. Вместе с тем вряд ли правильно утверждать, что и в том, и в другом случае перед нами одна и та же гибридная (сп) или предикативная (сП; см. далее) словоформа пора, при которой в служебном глаголе наблюдается колебание форм рода: пора была/было и т. д. Думается, что для ступени гибридности (сп) на шкале предикативации существительных характерна только конструкция с бытийным глаголом, подчеркивающим родовую принадлежность словоформ вроде пора (была), грех (был), лень (была) и т. д.
В ряде случаев на ступени сп происходит семантический сдвиг в гибридной словоформе, приводящий к ее выходу за пределы исходной лексемы. В литературе уже отмечались факты развития лексической омонимии при транспозиции субстантивных словоформ в предикативы с модально-временным и модально-локальным значением. Однако формирование лексических омонимов может происходить, по нашим наблюдениям, и в конструкциях со словоформами, представляющими ступень сп на шкале пре-дикативации; ср. лексические омонимы:
а) Настала летняя пора (периферийное существительное в значении «период») и
б) А вот теперь самая пора выступать (гибрид в значении «удобный, подходящий момент, когда необходимо что-то сделать»). Чаще всего предикативация существительных на ступени гибридности имеет все-таки функциональную природу: она не приводит к лексической омонимии. Например: Этот позор он не мог перенести (периферийное существительное; Сп) ^ Какой позор был проиграть в таком неравном бою! (гибридная субстантивно-предикативная словоформа; сп). См. также пример академика В. В. Виноградова с гибридной словоформой, представляющей функциональный тип предикативации: Разговаривать с ней, убеждать ее - одна грусть.
Особого упоминания заслуживает группа промежуточных, субстантивно-
предикативных образований, употребляющихся в роли предиката двусоставной конструкции с препозитивным инфинитивом. Гибридный характер таких словоформ подчеркивает то обстоятельство, что они находятся в предикативной зависимости от инфинитива-подлежащего, устанавливая с ним связь «соположение», подобно наречиям. Ср.: Дверь напротив; Лес недалеко; Работать интересно; Обманывать большой грех; Отставать позор и т. п. Выделять в случаях типа Признаться стыд (-«стыдно») «полноценные» предикативы было бы, наверное, ошибкой, так как предикативы в синтаксическом отношении независимы: они «никому» в структуре предложения не подчиняются. Наоборот, будучи «синтаксическим хозяином», предикатив подчиняет себе другие слова: инфинитивы, имена и местоимения с семантикой субъекта (или объекта на ступени П: Мне жаль его), количественные наречия. Словоформы с препозитивным инфинитивом-подлежащим в предложениях типа Жить - хорошо [например: И жизнь хороша, и жить - хорошо (В. Маяковский)] трудно квалифицировать как категорию состояния, поскольку слова категории состояния «являются абсолютно независимыми словами, а если признать, что они примыкают к глаголу (имеется в виду предикативное примыкание. - В. Ш.), то исчезает их отличие от наречий. Сказанное справедливо и для гибридов типа грех, позор, стыд в позиции предиката двусоставной конструкции с препозитивным инфинитивом в роли подлежащего. Например: Смеяться грех.
Но этот вывод не распространяется на те случаи, когда предикативирующаяся словоформа развивает в своей смысловой структуре модальный компонент, семантически скрепляющий ее с инфинитивом в рамках цельного, синтаксически нечленимого словосочетания. Место инфинитива при словоформах с модальной семантикой типа лень, охота, пора, время, досуг не релевантно для структуры самого предложения: как в пре-, так и в постпозиции, инфинитив будет примыкать к предикативу (слову категории состояния), актуализируя в необходимых случаях свою семантику в препозитивном употреблении. В силу сказанного только для словоформ, не имеющих модальной семан-
тики необходимости, желательности и т. п., можно устанавливать разные этапы преди-кативации в конструкциях с инфинитивом в препозиции [двусоставное предложение с гибридом в роли сказуемого при инфинитивном подлежащем: Смеяться над старостью (большой) грех: ступень сп] и в постпозиции [односоставное безличное предложение с периферийным предикативом, входящим с инфинитивом и связкой в структуру главного члена предложения: Грех (было) смеяться над старостью; ступень сП]. Существительные же, развивающие модальные значения при предикативации, при прочих равных основаниях представляют одну ступень на шкале переходности.
Ступень сП знаменует «переход» промежуточной двусоставно-односоставной (безличной) конструкции в односоставную, что сопряжено с транспозицией экзистенциального глагола быть в «идеальную», по выражению профессора А. М. Пешковско-го, связку быть, которая употребляется (что особенно важно подчеркнуть!) в безличной форме - нулевой и «звуковой» (было, будет). Данный этап предикативации представлен контекстами с периферийными предикативами. Мена субстантивно-предикативных речевых структур на периферийные предикативы связана с дальнейшей десубстантивацией гибридов типа позор, стыд, срам, тоска и т. п. Сфера периферии предикативов манифестирована словоформами типа лень, охота, грех, позор, стыд, срам, смех, потеха, мука, каторга, горе, ужас, жуть, страх, отрада, радость, корысть, не чудо, не диво, подвергшимися исключительно функциональной (грамматической) предикати-вации. Например: Охота ему/ поболтать со старушкой!.. (Э. Г. Казакевич. Звезда); Просто мука глядеть-то на нее! (А. Н. Островский. Гроза). В сущности, это не лексические омонимы, не новые слова, возникшие, скажем, вследствие нарушения смыслового тождества исходных субстантивных лексем и превращения полисемии в омонимию, а всего лишь особый безлично-предикативный тип употребления в речи субстантивных словоформ. В случаях типа 1. Горе охватило все его существо и 2. Горе тому, кто посмеет обидеть его мы имеем дело с грамматическими (функциональными) омонима-
ми - существительным (1) и периферийным предикативом (2). Большинство отсубстан-тивных предикативов совмещают значения состояния и оценки действия (грех, стыд, срам, позор и т. п.) при употреблении с примыкающим инфинитивом. Единичны периферийные предикативы типа горе, беда с семантикой состояния в конструкциях без инфинитива (см. пример выше). Для отсуб-стантивных образований, манифестирующих ступень сП на шкале предикативации, характерна полная нейтрализация (утрата) основных семантико-грамматических свойств существительного как части речи, «избыточных» для безлично-предикативного употребления. И на передний план у них выдвигаются такие характеристики, как семантика состояния и/или оценки действия; функция предиката безличной конструкции; способность распространяться инфинитивами, именами в форме косвенных падежей со значением субъекта, количественными наречиями и т. п. Ему ужасно охота есть.
В рамках периферии предикативов с семантикой состояния и оценки действия типа грех, позор можно выделить, очевидно, три под-ступени, представленные соответствующими контекстами: сП 1 (Грех такое говорить - безличная конструкция с периферийным предикативом и примыкающим к нему постпозитивным инфинитивом; главный член предложения структурирован по модели: «предикатив с семантикой состояния и морально-этической оценки действия + нулевая связка + инфинитив»)^ сП 2 (Ему грех такое говорить - тот же тип конструкции, но еще с дательным или родительным падежом субъекта) ^ сП 3 (Разве можно такое говорить?! Грех! - безличная конструкция с одиночным периферийным предикативом при эллипсисе инфинитива говорить и импликации субъекта состояния и оценки действия). Одиночное употребление таких предикативов создает благоприятные условия и для их параллельной интеръектива-ции, т. е. функционального сближения с эмо-тивными междометиями. Ср. также предика-тивацию и интеръективацию словоформ типа: Страх! Ужас! Горе!
Наконец, ядро предикативов (П) составляют, по-видимому, две группы образований. Во-первых, это немногочисленные субстантивные словоформы, подвергшиеся
функционально-семантическому типу предикативации: они не только утратили категориальные признаки существительного как части речи, развив семантику состояния и/ или оценки в позиции предиката безличной конструкции, но и вышли за пределы субстантивной лексемы, оформившись как лексико-грамматические омонимы. Таковы ядерные предикативы пора, время, досуг, недосуг, след, не след, функционирующие, например, в следующих высказываниях. ... Сейчас как раз время кое-что подсмотреть (Набоков В. Король. Дама. Валет) (~ «нужно подсмотреть»); Досуг ему за Егорушкой приглядывать (П. П. Бажов. Дальнее - близкое) (~ « недосуг, некогда’). Ср. также лексические и грамматические омонимы в конструкциях: 1. Собака взяла след (существительное в значении ‘остаток, сохранившийся признак чего-либо’ ) и 2. Не след тебе туда ходить; Малой шавке не след на матерых волков лаять (В. Тендряков. Суд) (ядерные предикативы в значении «не следует, не нужно ходить, лаять»). Во-вторых, к ядерным предикативам следует причислить единичные предикативы жаль и нельзя, не имеющие уже в современном языке соотносительных существительных. Приведенная выше модель описания ступеней предикативации существительных имеет самый общий характер: она предпола-
гает, конечно, известную детализацию описания ступеней и подступеней шкалы переходности с учетом безлично-предикативной транспозиции конкретных субстантивных словоформ.
Синхронный анализ процесса и результата предикативации единиц позволил установить основные типы омонимического столкновения частей речи (см., например [16]), их представленность в лингвистических словарях; разработать систему критериев для разграничения функциональных и функционально-семантических омонимов, а также синкретичных образований с гетерогенным набором характеристик разных классов слов, появившихся вследствие предикативации и сопутствующей ей в ряде случаев вербализации, интеръективации, адъективации, адвербиализации, модаляции др.
Результаты исследования могут найти применение в разработке общей теории частей речи и синкретизма, при создании транспозиционной грамматики русского языжа [8], в лексикографической практике: при написании разнык типов словарей - толковык, грамматических, словообразовательный, синонимов, омонимов и др.; в вузовском и школьном преподавании курсов грамматики русского языка, спецкурсов по теории переходности и синкретизма в системе частей речи.
Библиографический список
1. Апресян Ю. Д. Исследования по семантике и лексикографии / Ю. Д. Апресян // Парадигматика. -
М. : Яз. славян. культур, 2009. - Т. 1. - 568 с.
2. Бабайцева В. В. Явления переходности в грамматике русского языка / В. В. Бабайцева. - М. : Дрофа, 2000. - 640 с.
3. Воротников Ю. Л. Степени качества в современном русском языке / Ю. Л. Воротников. - М. :
Азбуковник, 1999. - 281 с.
4. Воротников Ю. Л. Безотносительные степени качества в русском языке / Ю. Л. Воротникова //
Изв. РАН. Сер. лит. и яз. - 2000. - Т. 59, № 1. - С. 36-43.
5. Воротников Ю. Л. Имплицитная мера признака в русском языке / Ю. Л. Воротников // Пробле-
мы функциональной грамматики : Семантическая инвариантность/вариативность / отв. ред.
A. В. Бондарко. - СПб., 2002. - С. 190-205.
6. Краткая русская грамматика / В. Н. Белоусов, И. И. Ковтунова [и др.] ; под ред. Н. Ю. Шведовой
и В. В. Лопатина. - М. : Рус. яз., 1989. - 639 с.
7. Шигуров В. В. Типология употребления атрибутивных форм русского глагола в условиях отри-
цания действия / В. В. Шигуров ; науч. ред. Л. Л. Буланин. - Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1993. - 385 с.
8. Шигуров В. В. Проспект транспозиционной грамматики современного русского языка /
B. В. Шигуров // Вестн. Мордов. ун-та [Саранск]. - 1998. - № 3-4. - С. 46-48.
9. Шигуров В. В. Местоименно-числительный тип употребления глаголов : лексика и грамматика /
В. В. Шигуров // Изв. РАН. - Сер. лит. и яз. - 2002. - № 2. - С. 34-43.
10. Шигуров В. В. Прономинализация как тип ступенчатой транспозиции словоформ в системе частей речи (Материалы к транспозиционной грамматике русского языка) / В. В. Шигуров. -Саранск : Тип. «Крас. Окт.», 2003. - 144 с.
11. Шигуров В. В. Наречные слова-команды в контексте интеръективации и вербализации /
B. В. Шигуров // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. - 2007. - № 4. - С. 23-34.
12. Шигуров В. В. Интеръективация как тип ступенчатой транспозиции языковых единиц в системе частей речи (Материалы к транспозиционной грамматике русского языка) / В. В. Шигуров. -М. : Academia, 2009. - 464 с.
13. Шигуров В. В. Предикативация прилагательных и наречий в русском языке : сущность, ступени, предел / В. В. Шигуров // Гуманитарные проблемы современности : человек и общество : монография. Гл. 7 / Б. А. Борисов, Н. А. Гончаревич, А. В. Горюнов [и др.] / под общ. ред.
C. С. Чернова. - Новосибирск, 2009. - Кн. 9. - С. 165-197.
14. Шигуров В. В. Транспозиция в системе частей речи как факт грамматики и словаря / В. В. Ши-гуров // Русский язык в контексте национальной культуры : материалы Междунар. науч. конф., Саранск, 27-28 мая 2010 г. / редкол.: В. В. Шигуров (отв. ред.) [и др.]. - Саранск, 2010. - С. 3-9.
15. Шигуров В. В. О месте предикативации в системе транспозиционных процессов на уровне частей речи / В. В. Шигуров // Русский язык : исторические судьбы и современность : IV Междунар. конгресс исследователей рус. яз. (Москва, МГУ имени М. В. Ломоносова, филол. ф-т, 20-23 марта 2010 г.) : тр. и материалы / сост. : М. Л. Ремнева, А. А. Поликарпов. - М., 2010. -
С. 43-44.
16. Шигуров В. В. К проблеме разграничения функциональных и функционально-семантических омонимов в русской грамматике (на материале предикативированных словоформ на -о) /
В. В. Шигуров // ALATOO ACADEMIC STUDIES (International Scientific Journal). - Bishkek, 2010. - Vol. 5, № 2. - 122-123.
Сведения об авторе
Шигуров Виктор Васильевич - доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой русского языка филологического факультета ФГБОУ ВПО «Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва», заслуженный деятель науки РМ. Область научных интересов: теоретическая грамматика русского языка; система частей речи; взаимодействие отрицания с семантическими, морфологическими и синтаксическими признаками глагола, морфологические и функционально-семантические категории русского языка; зона синкретизма в грамматическом строе русского языка; транспозиционные процессы на уровне словообразования, морфологии и синтаксиса. Автор более 140 научных публикаций, в том числе 9 монографий. Тел.: (8342) 29-08-35 e-mail: shigurov@mail.ru
Поступила в редакцию 14.02.2012.
№ 3 (19), 2012
