CC BY
43
Языкознание. Стилистика. Риторика
критерии дифференциации синкретичных речевых образований, формирующихся при безлично-
предикативной и интеръективной
транспозиции существительных*
В. В. Шигуров
*
В статье разработана система критериев для разграничения словоформ типа лень, время, подвергающихся в речи безлично-предикативной и интеръективной транспозиции и находящихся в зоне взаимодействия нескольких частей речи — существительных, глаголов, наречий и междометий.
Время действовать (предикативы)], а также гибридных, промежуточных образований [Такая лень работатьI Самое время отдыхать (существительные-предикативы, субстантивно-предикативные образования) ].
Для разграничения словоформ типа пора, находящихся на разных ступенях предикативации, а иногда и параллельной интеръективации, могут быть использованы критерии, представленные в таблице.
Таблица
Семантико-грамматические признаки — критерии частей речи Существительное (пора) Предикатив (пора)
1 2 • "7" * 9 3
Существительное
1. Частеречное значение: предмет + —
2. Принадлежность к лексико-грамматическим разрядам (собственное/ нарицательное, одушевленное/неодушевленное, отвлеченное/конкретное1) + —
3. Самостоятельные грамматические категории: род, число, падеж + —
4. Парадигмы словоизменения (падеж, число2) + —
5. Морфемная структура: наличие грамматических аффиксов-флексий + —
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ «Мсжчастеречное взаимодействие при безлично-предикативной транспозиции языковых единиц в количественном измерениипроект № 11-04-00175а.
1 Случаев транспозиции в предикативы вещественных и собирательных существительных вроде нефть, листва не обнаружено, поэтому в таблице данные лексико-грамматические разряды не упоминаются.
2 Исключение составляют слова 81п§и1апа tantum (горе, позор и т. п.) и р1игаНа (кранты).
© В. В. Шигуров, 2011
Безлично-предикативная транспозиция существительных в русском языке приводит к формированию функциональных (грамматических) [Лень мешает работать; Был такой грех (существительные) — Лень работать; Грех обижать слабых (предикативы)] и функционально-семантических (лексико-грамматических) омонимов [Грибная пора прошла; Время отдыха закончилось (существительные) — Пора ехать;
1 2 3
6. Синтаксическое поведение: а) первичные синтаксические функции (подлежащее, дополнение) б) наличие зависимых слов — адъективных и субстантивных распространителей (весенняя пора, время перемен и т. п.) + _
Императивное междометие3
1. Частеречное значение: волеизъявление — +
2. Морфологические свойства: неизменяемость (отсутствие парадигмы) — +
3. Морфемная структура: нечленимость основы на морфы + /-« + /-5
4. Синтаксическая роль нечленимого слова-предложения — _б
5. Синтаксическая обособленность (отсутствие зависимых слов) — _7
Предикатив (межчастеречный семантико-синтаксический разряд), синтезирующий некоторые свойства глагола и наречия
а) глагол
1. Частеречное значение: действие — —
2. Значения лексико-семантических групп: а) конкретное физическое действие б) состояние в) оценка8 — +9 +10
3. Основные формы репрезентации глагольной лексемы: а) личные формы; 6) инфинитив; в) деепричастие; г) причастие — -
4. Грамматические категории: вид, залог, наклонение, время, лицо, род, число, падеж (у причастий) — -
5. Парадигмы словоизменения (наклонение, время и пр.) — -
3 В таблице отмечен лишь один семантический разряд междометий- Однако возможно сближение предикативированных субстантивных словоформ и с междометиями других типов — этикетными и эмотивными. Ср.: Позор прогульщикам1 О, горе мнеI
4 Основы существительных, способных к предикативации, могут имсгь как членимый (о-хот-а, крас-от-а и т. п.), так и нечленимый характер (грех, лень и т. п.).
5 При предикативации существительные с нечленимой основой приобретают признак членимо-сти: происходит изоляция формы именительного падежа существительного от парадигмы и превращение флексии в суффикс, в связи с чем состав основы расширяется [Это — удобное мест-о для работы (флексия) —> Ему здесь не мест-о (суффикс)]. В то же время статус бывшего нулевого окончания предикативированного существительного в случаях типа Грех обижать слабых оказывается неясным. Говорить в таких случаях о транспозиции нулевой флексии в нулевой суффикс весьма проблематично.
6 Эта роль может быть усмотрена у отсубстантивных эмотивных междометий: Что там было... КараулI Императивным же междометиям типа Марш! Шабаш! она не свойственна [8, с. 33-38; 9, с. 166-171; 10, с. 128-136]. Нет ее и у словоформ, подвергшихся одновременной транспозиции, с одной стороны, в предикативы, с другой — в междометия императивного (Время не ждет. Пора!), эмотивного (О, горе мне!) и этикетного типа (Слава героям!).
7 В контекстах предикативации и интеръективации субстантивных словоформ типа Пора! присутствует эллипсис инфинитива, примыкающего к предикативу (ср.: Пора выступать!).
8 Здесь не называются все семантические разряды лексики, поскольку указанных достаточно
для разграничения глаголов и отсубстантивных предикативов.
* В отличие от глаголов предикативы передают состояние субъекта не в динамике, а в статике; ср.: 1. Он веселится (глагол); 2. Ему весело (предикатив, соотносительный с кратким прилагательным и наречием на -о); 3. Ему конец (отсубстантивный предикатив).
10 Имеются в виду, например, предикативы типа стыд, позор, грех, смех с семантикой морально-этической оценки действия (Смех вспомнить; Грех смеяться).
Окончание таблицы
1 2 3
6. Принадлежность к лексико-грамматическим разрядам: а) акциональные разряды (способы глагольного действия) б) безличные в) переходные — +» +/-12
6. Первичная синтаксическая функция предиката: а) в двусоставном предложении б) в односоставном безличном предложении +13 +/-м +
7. Сочетаемость: а) с субъектно-объектными распространителями, в том числе детерминантного типа (ему пора...; жаль его) б) с обстоятельственными распространителями (давно пора... домой)15 в) с примыкающим инфинитивом г) с отвлеченной или полу отвлеченной связкой в безличной форме (Нам пора было расставаться...)16 +/-+/-+/- +/-+/- +/-+/-17
б) наречия
1. Часгеречное значение: признак признака (действия, статального первичного признака, вторичного признака) — —
2. Морфологические свойства: а) неизменяемость у слов типа рядом, зря б) изменяемость у слов типа быстро, красиво (наличие парадигмы грамматической категории степеней сравнения) — +
3. Морфемная структура: суффикс на базе флексии — +
4. Первичная синтаксическая функция: обстоятельство — —
11 Значение безличности у предикативов формируется при их использовании в позиции главного члена безличной конструкции с отвлеченной (в том числе нулевой) или полуотвлеченной связкой. Например: Пора было вставать. Ему охота поехать куда-нибудь.
12 Глагольный признак прямой переходности, т. е. способности сочетаться с винительным падежом имени без предлога в значении объекта, приобрело лишь одно предикативированное существительное — жаль (тебя, его и т. п.). Ср. также отадъективные предикативы с признаком прямой переходности видно, слышно, заметно, которые в литературе иногда называют переходными предикативными наречиями [3, с. 107; 4]. Например: Отсюда хорошо видно лес и речку. Ср. модаляцию адъективной словоформы видно: Ему, видно, не понравилось это заключение.
Функция предиката, как известно, может быть присуща и существительным. Например: Раннее утро — самое удачное время для ловли рыбы.
14 Функцию предиката выполняют и словоформы типа Пора! Время!, подверженные одновременной транспозиции в модальные предикативы и императивно-эмотивные междометия. В то же время весьма проблематично ее выделение у предикативов, функционально приближенных к эмо-тивным (О, горе мне!), и этикетным или этикетно-эмотивным междометиям (Смерть захватчикам! Позор бездельникам!).
15 Перечень глагольных признаков может быть, конечно, расширен за счет введения других дифференциальных признаков (принадлежность к морфологическому классу, возвратность/невозвратность и др.), равно как и сужен за счет изъятия из общего списка, например, несобственно-глагольных категорий рода, числа и падежа, однако это принципиально не меняет общей картины. То же самое можно сказать, наверное, и о признаках наречий (см. ниже).
16 Этот признак не может быть признан глагольным: он характеризует предикатив.
17 Форму среднего рода не имеют связки при статальных предикативах с семантикой безысходного состояния субъекта, возникших на базе конкретных существительных; ср.: Пора было ехать и Ему (была) труба; Теперь ему крест, крышка и т. п.
Из таблицы видно, что одни признаки объединяют существительные и предикативы (обнаруживающие свойства двух частей речи — глаголов и наречий), другие, напротив, разграничивают их. Так, например, общими у существительных (лень, грех, пора ит. п.) и предикативов и/или гибридов, т. е. существительных-предикативов (лень, грех, пора и т. п.), являются такие характеристики: 1) нечленимость (в ряде случаев) основы на морфы [ср.: 1) Всех охватил панический страх (существительное) и 2) Страх даже подумать (предикатив)]; 2) употребление в роли сказуемого двусоставного предложения [ср.: 1. Воровство — это грех (существительное) и 2. Обижать слабых — грех (существительное-предикатив в двусоставном предложении в роли сказуемого при препозитивном инфинитиве-подлежащем); ср.: Грех жаловаться (предикатив в функции главного члена односоставной безличной конструкции, включающего в структуру постпозитивный примыкающий инфинитив)18]; 3) сочетаемость с субъектно-объектными и обстоятельственными распространителями [ср.: 1. Смех ребят его обрадовал (существительное) и 2. Ему смех было на таких неуклюжих смотреть; Мне очень жаль его (предикативы)]; 4) невозможность в ряде случаев употребления со связкой в безличной форме [ср.: 1. Крышка чайника была горячая (существительное) — Ему была крышка (предикатив) и 2) Пора была весенняя (существительное) — Пора было трогаться в путь (предикатив)]. С предикативами рассматриваемые существительные сближает и отсутствие
многих признаков глагола и наречия (см. таблицу).
Из глагольных признаков у предикативов типа пора, время, беда можно назвать:
1) значение состояния и/или оценки;
2) функцию главного члена безличного предложения; 3) значение безличности; 4) значение прямой переходности (направленности на объект); 5) сочетаемость с субъектно-объектными распространителями и примыкающим инфинитивом; 6) сочетаемость со связкой в форме безличности. К наречным признакам предикативов относятся такие характеристики, как: а) неизменяемость' и 6) наличие суффикса на базе флексии существительного (ср. адвербиали-зованные словоформы типа капельку, чуточку).
Перечисленные выше признаки, с приведенными оговорками, могут быть использованы для разграничения исходного и конечного звеньев предикативной транспозиции существительных. При этом ряд критериев имеют факультативную реализацию (+/-) и не всегда применимы для дифференциации грамматических и лексико-граммати-ческих омонимов типа Шутка (существительное) — Шутка сказать (предикатив).
С учетом сказанного покажем различие функциональных омонимов: Сп — сП: веселый смех (существительное в значении «характерные прерывистые горловые звуки, вызываемые короткими выдыхательными движениями при проявлении веселья, радости, удовольствия и т. п.» [6, т. 4, с. 153]; Охота пуще неволи (существительное в значении «желание» [6, т. 2, с. 729] — Смех рассказывать такие вещи; Один все
18 Собственно предикативы, как видим, могут быть предикатами (главными членами) лишь в односоставной конструкции. Позиция инфинитива при модально-временных предикативах оказывается нерелевантной: в пре- и постпозиции инфинитив входит с такими предикативами в состав одного главного члена безличного предложения; ср.: Ехать пора и Пора ехать. Уместно вспомнить замечание В. В. Бабайцевой о том, что инфинитив при словах с модальным значением (надо, нельзя, стоит, следует, придется и т. п.) всегда входит в состав главного члена предложения. См. синонимичные односоставные безличные конструкции с пре- и постпозитивным инфинитивом в составе предиката с модальной семантикой: Нельзя принимать необдуманных решений — Принимать необдуманных решений нельзя; Не надо спешить — Спешить не надо\ Об этом не следует говорить — Говорить об этом не следует; ср. также разную членимость предложений: Кататься зимой с высокой горы весело (двусоставное предложение с инфинитивом-подлежащим) и Кататься зимой с высокой горы следует (нужно, необходимо и т. д.) на больших санках (односоставное безличное предложение с главным членом, структурируемым инфинитивом кататься и глаголом с отрицанием в модальном значении не следует) [1, с. 126; 2, с. 449]. Определенную специфику имеют словоформы типа пора, время в синкретичном контексте предикативации и интеръективаЦии. Они своеобразно совмещают две предикативные функции: 1) главного члена односоставной безличной конструкции Шора ~ Пора ехать) (при транспозиции в модальный предикатив с оценочной семантикой необходимости действия) и 2) главного члена определенно-личной конструкции с семантикой приглашения к совместному действию (Пора1 ~ Давайте начинать! Пойдемте! Начнем!) (при транспозиции в императивное междометие с эмо-тивной коннотацией, выражающее побуждение к действию, в котором, возможно, примет участие говорящий).
хмурится, другому же все смех (А. Грибоедов. Притворная неверность) (предикатив в значении «смешно» [6, т. 4, с. 153]; Охота отдохнуть (предикатив в значении «хочется» [6, т. 2, с. 729], а также функцио-нально-семантических омонимов: Сп — П: Пришла желанная пора; Пропала всякая охота что-то делать (сущ.) — Тебе давно пора было самому делать выводы (предикатив в значении «необходимо делать выводы»); Охота больно работать (предикатив в значении -«неохота»).
Так, словоформу пора следует признать предикативом, если она, с одной стороны, не имеет указанных в таблице: а) признаков существительного [частерёчное значение предмета; отнесенность к соответствующим лексико-грамматическим разрядам (нариц., неодуш., отвл.); грамматические категории рода, числа и падежа; парадигма изменения по категории падежа; синтаксические функции подлежащего и дополнения; зависимые слова — адъективные и субстантивные распространители; грамматические аффиксы — флексии]; 6) признаков глагола (частеречное значение действия; основные формы репрезентации: личные формы, инфинитив, деепричастие, причастие; грамматические категории вида, залога, наклонения и др.; парадигма изменения по категориям наклонения, временит и т. д.) и я) признаков наречия (частеречное значение признака признака; грамматическая категория степеней сравнения, первичная синтаксическая функция обстоятельства); г) признаков императивного междометия (частеречное значение волеизъявления; неизменяемость; функция нечленимого слова-предложения; синтаксическая обособленность).
С другой стороны, данному предикативу присущи: а) признаки глагола: значение (модально-временной) оценки (действия), семантика безличности, функция предиката безличного предложения, сочетаемость с абстрактной связкой в безличной форме было, субъектным детерминантом тебе, примыкающим инфинитивом делать (выводы) и наречием давно; б) признаки наречия: неизменяемость19; суффикс на базе флексии существительного.
В целом указанные в таблице критерии представляют основные семантико-граммЗ2 тические характеристики частей речи и могут применяться для разграничения прежде всего ясных, полярных случаев, воплощающих исходное и конечное звенья предика-
тивной транспозиции существительных. Для углубления же анализа и идентификации промежуточных, гибридных образований [Сп (периферия существительного) — сп (зона гибридных, субстантивно-предикативных образований)], а также более дробных подразделений, обнаруживаемых внутри отдельных ступеней шкалы предикати-вации [Сп 1 — Сп 2 (внутри периферии существительных); Сп — сп (сп 1 — сп 2 и т. д. внутри зоны гибридности)], а также
для выявления механизма взаимодействия
*
нескольких транспозиционных процессов в пределах одной и той же лексической единицы (предикативации.и интеръективации), необходимо принять во внимание еще несколько важных моментов.
Во-первых, как уже сказано, некоторые субстантивные словоформы (пора, горе, крышка, позор ит. п.) оказываются в зоне разноаспектного взаимодействия сразу четырех частей речи: существительного как исходного звена частеречной транспозиции (при десубстантивации словоформ), с одной стороны, и глаголов, наречий, междометий (при предикативации и параллельно с ней протекающей интеръективацией этих же словоформ) — с другой (ср. типы употребления словоформы довольно в контекстах адвербиализации, предикативации, интеръективации и прономинализации [13, с. 139 — 155]). Здесь необходимо различать несколько случаев.
1. Транспозиция субстантивных словоформ типа пора, время в: а) модально-оценочные предикативы и 6) императивные и/или императивно-эмотивные междометия. Ср.: 1. Что дальше происходило диковинного в Москве в эту ночь, мы не знаем и доискиваться, конечно, не станем, тем более что настает пора переходить нам ко второй части этого правдивого повествования. За мной, читатель! (М. Булгаков. Мастер и Маргарита); Безусловно, у журналиста было и время, и возможность догнать гонца и убить его, а заодно и подполковника Казанзаки, на свою беду увязавшегося за Зуровым (Б. Акунин. Турецкий гамбит). 2. Варвара Васильевна быстро встала. — Верно, пора! Пойдем! (В. В. Вересаев. На повороте); На ноги, на ноги вставать надо. Пора, пора. И опять всё ушло в туман, потому что он закрыл глаза (Ю. О. Домбровский. Факультет ненужных вещей); Милиционер вошел в камеру и больше уже не выходил. — Время,
19 Это «застывшая» форма именительного падежа единственного числа существительного пора
время... — Пошла (В. М. Шукшин. Материнское сердце); Время! — взвыл он... (А. Битов. Человек в пейзаже) (о семантических типах предикативов см. [12, с. 134 — 140]).
2. Транспозиция субстантивных словоформ типа слава, хвала, позор в: а) оценочные предикативы и 6) этикетно-эмотивные междометия. Ср.: 1. Жачеву же, и наравне с ним Вощеву, становилось беспричинно стыдно от долгих речей по радио; им ничего не казалось против говорящего и наставляющего, а только все более ощущался личный позор (А. Платонов. Котлован); Слава полностью расцветает примерно лет через сто, но зато далее не меняется (Д. А. Гранин. Месяц вверх ногами); Семья чужая, здоровья нет, желания все угасли, повыветривались — вся-то жизнь в одном-единственном осталась, сосредоточилась: лишняя награда, благодарность начальства, хвала подчиненных, уверяющих тебя в мудрости и величии твоем (М. Веллер. Карьера в Никуда).
2. «Слава Ее Величеству Елизавете I!», «Боже, храни Королеву!» (В. Аксенов. Круглые сутки нон-стоп); <<Я-то сам не слыхал, — где уж слышать: накаливаю уносных изо всей мочи, — а кучер Пимен рассказывал после: мечется его сиятельство, всплеснет, всплеснет руками, а сам кричит: „Позор дворянствуI"» (А. И. Эртель. Гарденины, их дворня, приверженцы и враги); Честь и хвала Булычеву за то, что он воплотил их в столь ярких и эмоциональных образах (В. Рыбаков. То, чего не было, — не забывается); Великому князю Новгорода Рюрику хвала и слава! (Б. Васильев. Вещий Олег).
3. Транспозиция субстантивных словоформ типа горе, беда, страх, ужас, крышка, конец в: а) статальные предикативы и 6) эмотивные междометия. Ср.: 1. Щелкнула крышка складной трубки (В. Скворцов. Каникулы вне закона); Держась поодаль, Огрызков направился в другой конец деревни (В. Быков. Болото); А может быть, горе выбрасывает в кровь адреналин, а счастье — расщепляет и выводит из организма (В. Токарева. Своя правда); Андрея Сургеева пронзил страх (А. Азоль-ский. Лопушок); Какие чувства переполняли его сердце, когда он смотрел на предсмертные муки людей — жалость, ужас, гнев? (О. Дивов. Выбраковка). -> 2. Вот им и конец! (Н. С. Лесков. Гора); Детектор снова затрясся. — Ну все, Гроттер, конец тебе! Небо в клеточку, друзья
в полосочку! (Д. Емец. Таня Гроттер и магический контрабас); Мне, говорит, конец, да и вам всем крышка! (М. Бубен-нов. Белая береза); «Горе мне! — крикнул дядя. — Именно этого я не учил...» (С. Довлатов. Наши); ...Ох и наревелись мы с ней. На пятый этаж закинули, и сиди, старуха, кукуй. Я с балкона глянула — страх! Люди как мухи, как жуки навозные ползают (М. Зуев. Зеленая зона); Ужас, что он натворил! (О. Дивов. Молодые и сильные выживут).
Как видим, при интеръективации безлично-предикативные словоформы могут совмещать прагматическую функцию (выражение волеизъявления или тех или иных формул речевого этикета) с эмоционально-экспрессивной. При этом различаются два типа употребления словоформ: 1) без эмо-тивной коннотации {Всё! Время! — при категорическом побуждении адресата речи к осуществлению какого-то действия, которое может быть эксплицировано в речи при восстановлении инфинитива; ср.: Время действовать/); 2) с эмотивной коннотацией {Всё, крышка тебе! — при эмоциональной актуализации безысходного состояния человека; Хвала героям-защитникам Ленинграда! — при эмоционально насыщенном приветствии героев).
Обращает на себя внимание то, что при интеръективации существительные в безлично-предикативной позиции не утрачивают номинативной функции. Иными словами, как предикативная, так и интеръективная транспозиция рассматриваемых словоформ имеет сугубо грамматический характер и не связана с расщеплением исходного субстантивного слова на лексические омонимы. Все эти типы категориального перерождения слова, оказавшегося в «зоне интересов» сразу четырех частей речи, приводят к формированию грамматической омонимии. Ср. грамматические (функциональные) омонимы: 1) Слава героев бессмертна (существительное) и 2) Слава героям! (оценочный предикатив, транспонирующийся в семантическую сферу этикетно-эмотивных междометий).
Во-вторых, важным критерием для разграничения звеньев (ступеней) предикатива-ции, а также сопутствующей ей иногда интеръективации субстантивных словоформ является лексическое значение существительного и возникшего на его базе предикатива и междометия. Дело в том, что развитие лексического значения предикатива и междометия у предикативирующегося и ин-теръективирующегося существительного мо-
жет происходить двояко: а) в рамках субстантивной лексемы (как факт полисемии: при субстантивном, безлично-предикативном и междометном употреблении); б) за ее пределами (при лексической омонимии — семантическом отходе предикативированной и интеръективированной словоформы от субстантивной лексемы). Покажем это различие на примере ступенчатой функциональной и функционально-семантической транспозиции существительных в предикативы (см. также [11, с. 111 — 121]).
А. Функциональная предикативация существительных типа грех, страх, мука, скука. Ступени предикативации словоформы грех таковы:
Ступень Сп шкалы переходности (периферия существительных, заполненная словами с отвлеченной семантикой): Словно сам строгий закон причинности не имел власти над этой простой и фантастической жизнью: так неожиданно, так шутовски нелепо сцеплялись в ней маленький грех и большое страдание, крепкая, стихийная воля к такому же стихийному, могучему творчеству — и уродливое прозябание где-то на границе между жизнью и смертью (Л. Н. Андреев. Жизнь Василия Фивейского) (модель N1 Vfin ). —»
Ступень сп шкалы предикативации [зона гибридности: субстантивно-предикативная словоформа с синтагматическими характеристиками существительного и глагола, а также (или) с препозитивным инфинитивом в функции подлежащего (модель: Inf — Nj)]: Мне кажется, тяжкий грех шутитьнад чувством даже такого человека, в пользу которого ничего не говорит: ни ум, ни воспитание (О. М. Сомов. Роман в двух письмах); Грех большой трогать чужое ружье, но я не удержался, открыл его, вынул патрон — на меня из медного ободка гильзы отлитым на фабрике зраком смотрела свинцовая пуля (В. П. Астафьев. Царь-рыба); «Экий пошляк, — подумал Ганин, глядя на движущуюся бородку Алферова, — а жена у него, верно, шустрая... Такому не изменять — грех (В. Набоков. Машенька). —> Ступень сП шкалы предикативации [периферийный, грамматический предикатив в безличной конструкции (модель Praed Inf), не нарушающий смыслового тождества субстантивной лексемы]: Ей-Богу, хотя и грех вспоминать, но все обрадовались,
когда узнали, что Вишняков скончался в госпитале от тифа... (А. И. Куприн. Гранатовый браслет); Коле и впрямь грех было обижаться: те «маленькие» льготы и услуги, которые он время от времени получал, с лихвой покрывали все издержки работы (С. Таранов. Черт за спиной) [14, с. 52-56]).
Грамматическую омонимию при функциональной предикативации существительных типа грех представляют следующие звенья шкалы переходности: Сп (маленький грех) — сП (грех было обижаться); Сп — (с некоторой натяжкой) сп (тяжкий грех шутить).
Б. Функционально-семантическая предикативация существительных типа досуг, не след, пора, время сопряжена с образованием лексико-грамматических омонимов. См., например, следующие этапы транспозиции словоформы досуг в предикатив.
Ступень Сп шкалы предикативации (периферийное существительное): А людям цивилизованным, как положено, необходим культурный досуг, организатором коего и числился наш доблестный югослав (Е. Козырева. Дамская охота). —»
Ступень сп шкалы предикативации (зона гибридности: существительное-предикатив): Да и у других мужчин ее окружения досуг был рассказывать о своих заслугах, наградах, играть в карты, пить до багровости... (А. И. Солженицын. В круге первом); Вам, разумеется, при такой службе был досуг пировать и песни петь (А. И. Герцен. Былое и думы. Ч. 2. Тюрьма и ссылка). -»
Ступень сП шкалы предикативации ( периферийный, грамматический предикатив в безличной конструкции, не нарушающий смыслового тождества субстантивной лексемы): Только в отпуске и досуг ему было рыбачить и охотиться (« «было свободное время для того, чтобы рыбачить и охотиться»); Ну, все-таки это разговор на два конца: кому досуг да охота, тот спорить может, ~ так ли, не так ли было (П. П. Бажов. Коренная тайность); Эй, кому досуг да охота, приезжай... на ложок, за прудом! (П. П. Бажов. Веселухин Ложок). —>
Ступень П шкалы предикативации (ядерный, лексико-грамматический предикатив, функционирующий за пределами
20 Жирным шрифтом выделены не только существительные или возникшие на их базе гибриды и предикативы, но и зависимые слова (в пре- и постпозиции), связка в безличной форме, помогающие определить ту или иную степень предикативации словоформ.
исходной субстантивной лексемы): Досуг ли нам! (Н. А. Лейкин. В книжном магазине); Досуг толковать о такой безделице, когда дело идет о жизни Гаркугии (О. М. Сомов. Гайдамак) (= «недосуг»).
Лексическую омонимию представляют здесь следующие ступени предикативации: Сп (культурный досуг) — П (досуг ли нам). Чисто грамматическая омонимия представлена на шкале предикативации ступенями Сп (культурный досуг) — сП (досуг было рыбачить и охотиться); Сп — (с некоторой натяжкой) сп (досуг был рассказывать).
В-третьих, для дифференциации отдельных ступеней предикативации многозначного существительного может быть актуален такой показатель, как наличие/отсутствие в его лексических значениях некоей общей семы. Так, «эмотивная» сема «пронизывает» все этапы собственно грамматической предикативации субстантивных словоформ типа страх, ужас, горе, беда, грусть, досада, жуть, кошмар, мука, обида, радость, скука, срам, страсть, стыд, счастье, тоска. Например: Кошмар жить с ними под одной крышей. Ужас представить себе, что могло бы произойти. Конкретные существительные подвергаются предикативации только во вторичных, переносных значениях. Ср.: 1. Крышка люка не открывалась (существительное в значении «верхняя часть чего-либо») и 2. Ему крышка (статальный предикатив в значении «конец»).
В-четвертых, семантическая специфика предикативированного и/или интеръек-тивированного в той или иной степени существительного может быть уточнена при помощи такого критерия, как возможность/ невозможность замены соответствующим синонимом. В качестве синонимов отсуб-стантивных предикативов могут выступать:
а) собственно безличные глаголы или личные глаголы в безличном употреблении; напр.: Охота отдохнуть (~ Хочется отдохнуть) ;
б) личные формы глагола с семантикой императива, чаще — приглашения к совместному действию. Ср. предикативацию и интеръективацию существительных: Все, больше медлить нельзя. Пора! На-
чинаем! ВыступаемI Идем! и т. п.); Хвала героям-защитникам Бреста! (~ Да здравствуют герои-защитники Бреста! );
в) отсубстантивные предикативы, входящие в ту же семантическую группу; напр.: Ему крышка (~ Ему труба; Ему конец; Ему могила; Ему крест); Лень работать Неохота работать)', Время выступать (~ Пора выступать); Досуг мне заниматься вашими проблемами (~ Недосуг мне заниматься вашими проблемами); Срам смотреть (» Стыд смотреть); Страх было смотреть (« Ужас было смотреть); Горе тому, кто обидит его (= Беда тому, кто обидит его);
в) отадъективные и отадвербиальные предикативы; например: Смех говорить (« Смешно говорить); Ужас даже подумать об этом (~ Ужасно даже подумать об этом); Пора трогаться Нужно трогаться); Тебе все потеха (= Тебе все смешно, забавно)21;
г) отместоименные предикативы; напр.: Досуг мне бегать за вами! (« Некогда мне бегать за вами);
д) предикативы, не соотносящиеся в современном языке с какой-либо частью речи; например: Позор говорить такие вещи (= Стыдно говорить такие вещи).
Однако использование синонимических замен в качестве критерия для определения степени предикативированности субстантивных словоформ в ряде случаев оказывается затруднительным, поскольку звенья (ступени) шкал предикативации существительных, кратких прилагательных и наречий на -о, местоимений (с более дробными подразделениями внутри каждого из них) не всегда синхронны, хотя черты известного сходства между ними обнаруживаются. Слова и словоформы разных частей речи (и даже отдельные словоформы внутри одной части речи) проходят свой путь в предикативы, в связи с чем комбинаторика дифференциальных признаков разных классов слов в их структуре на тех или иных этапах предикативации отличается своеобразием.
Еще более сложную ситуацию представляют словоформы, оказавшиеся в зоне взаимодействия сразу четырех частей речи —
21 На функциональное сближение бывших форм именительного падежа существительных, утрачивающих при предикативации (переходе в слова со значением состояния) категории рода, числа и падежа, с безлично-предикативными словами на -о указывал В. В. Виноградов, приводивший синонимические конструкции типа Над старостью смеяться грех « Над старостью грешно смеяться
[5, с. 344].
существительных, глаголов, наречий и междометий, что наблюдается при совмещении двух транспозиционных процессов на уровне частей речи — предикативации и ин-теръективации.
В-пятых, для разграничения словоформ, манифестирующих разные ступени предикативной транспозиции существительных, можно использовать такой критерий, как валентность слова, т. е. его потенциальную способность сочетаться с другими лексическими единицами. Следует при этом помнить, что валентностные свойства исходной лексемы могут при поэтапной частеречной транспозиции словоформы в предикативы частично сохраняться, т. е. «передаваться по наследству», ослабляясь или усиливаясь, расширяясь или сужаясь в разных контекстах. Ср., например, функциональную транспозицию глагола заботиться в абстрактное существительное забота, при которой синтаксический дериват перенимает от производящего слова способность управлять формой предложного падежа имени с предлогом о: заботиться о матери —> забота о матери.
С другой стороны, нельзя не учитывать и то, что каждый этап в движении словоформы из одной части речи в другую связан с определенным типом контекста. Ни в коем случае нельзя заменить этот контекст другим для квалификации той или иной синкретичной речевой структуры. В противном случае произойдет (вольно или невольно) подмена одного грамматического явления, например того или иного этапа преди-кативации, другим.
Это значит, что неправильно утверждать, будто в конструкции Мука смотреть на все эти безобразия мы имеем дело с существительным мука, а не с отсубстантив-ным предикативом, на том якобы основании, что рядом с этим «существительным» можно употребить какое-то адъективное слово (прилагательное, местоимение и т. п.), скажем, во фразе Какая (такая, страшная...) мука смотреть на все эти безобразия, или образовать, например, от него форму множественного числа, построив словосочетания типа муки творчества, муки голода (где наблюдается транспозиция абстрактного существительного в конкретное с детализацией лексического значения).
В сущности, это некорректный исследовательский прием, связанный с подменой контекста. Очевидно, что в первом случае перед нами отсубстантивный предикатив мука (ступень периферии; сП), а во втором — промежуточное, субстантивно-преди-
кативное образование мука (ступень гиб-ридности; сп) и согласуемое с ним место-имение-прилагательное какая, которое оттеняет в нем семантико-грамматические свойства существительного — семантику предмета, значения соответствующих форм категорий рода, числа и падежа и т. п.
То же самое можно сказать и о случаях типа Лень было делать уроки, в которых также иногда усматривают признаки существительного. Аргумент тот же: в других контекстах словоформа лень встречается с адъективными словами, находящимися с ней в присловной связи «согласование» или в предложенческой связи «координация». Ср.: 1. Лень была невообразимая; 2. Такая лень была что-то делать. В действительности же приведенные контексты демонстрируют не что иное, как разные этапы движения субстантивной словоформы лень по направлению к предикативам, а именно: исходный пункт (периферия существительного, манифестированная абстрактными словами; ступень сП — первый пример) и зону гибридности с промежуточными субстантив-но-предикативными образованиями (ступень сп — второй пример). Что касается конструкции Лень было делать уроки, то в ней употреблен уже грамматический предикатив, представляющий ступень периферии на шкале предикативации (сП).
Неправомерные подмены контекстов в грамматическом разборе можно встретить также при дифференциации причастий и отпричастных прилагательных, деепричастий с частицей не и возникших на их базе наречий с раздельно пишущейся приставкой не-; существительных с предлогами и отсубстантивных наречий с приставками. Ср.: 1. Мытые хозяйкой фрукты лежали на столе (страдательное причастие) — Мытые фрукты лежали на столе (отпри-частное прилагательное); 2. Выступающий говорил, как показалось, слишком долго, не спеша делать выводы (деепричастие с частицей не) и 2. Выступающий говорил не спеша (отдеепричастное наречие с приставкой не-); 3. На верху горы никого не было (существительное с предлогом на) — Наверху никого не было (отсубстантивное наречие с приставкой на-) [7, с. 138, 255 и др.].
По этой же причине ошибочной следует признать, например, и трактовку словоформы грех как существительного во фразе Грех было обижаться, основывающуюся на замене данного контекста другим (ср.: Был такой грех), где в действительности употребляется существительное грех в предика-
тивной связи с бытийным глаголом в форме прошедшего времени был и в присловной связи согласования с указательным местоимением такой. Подобного рода «вставки» зависимых адъективных компонентов (такой грех), глаголов в предикативно-согласуемых формах (был грех) в исходный контекст некорректны при частеречной квалификации грамматических омонимов и синкретичных образований, поскольку, как видим, приводят к подмене предикативов существительными или гибридами, т. е. субстантивно-предикативными речевыми структурами (ср.: Был такой грех обижаться).
Не подлежит сомнению, что для каждой ступени (и подступени) предикативации существительного характерно определенное синтаксическое окружение словоформы. Это важно учитывать, например, при разграничении периферийного существительного охота (Сп) и гибридного образования охота (сп). Существительное охота (Сп) во фразе Вся охота работать пропала характеризуется, с одной стороны, субстантивно-глагольной сочетаемостью, т. е. употреблением в рамках присловных связей с адъективным, согласуемым словом (местоимение вся) и зависимым примыкающим инфинитивом в роли определения (работать), с другой — предикативной связью с координируемым глаголом-сказуемым (пропала).
В то же время возникшее на базе этого существительного гибридное субстантивно-предикативное образование охота, функционирующее в контекстах предикативации типа Такая охота работать! (переходный тип двусоставно-односоставной конструкции), отличается уже только субстантивно-глагольной валентностью: данный гибрид не употребляется как подлежащее в двусоставных предложениях с предикативно согласуемыми глаголами-сказуемыми (см. пример выше).
При дальнейшей предикативации словоформы охота наблюдаем перерождение
гибрида в грамматический предикатив (сП), который утратил основные семантико-грам-матические признаки существительного, но сохраняет еще живую семантическую связь с исходной лексемой. Ср. типовой контекст с периферийным предикативом охота в безличной конструкции: Охота было работать.
В таких случаях грамматический предикатив охота лишен субстантивной сочетаемости. Для подобных предложений со словоформой охота исключены слова, способные синтагматически «оживить» ее значения рода, числа и падежа. Наличие таких слов в контексте (см. выше) говорило бы о том, что перед нами не предикатив, а исходное существительное или гибридная речевая структура. С другой стороны, на ступени сП предикатив охота приобретает новую сочетаемость: с безличной связкой было, входящей с предикативом охота и примыкающим к нему инфинитивом в структуру единого глагольно-именно-го главного члена безличного предложения. Возможной оказывается и связь с субъектным детерминантом: Ему охота было работать.
Последний этап в категориальном перерождении словоформы охота в предикатив связан с его семантическим отрывом от исходной лексемы в результате энантио-семии — развития антонимического значения. В итоге появляется лексический омоним, воплощающий в соответствующем контексте ступень П на шкале предикативации, т. е. ядро семантико-синтаксического разряда предикативов. Например: Охота было работать! (« «неохота было, не хотелось работать»). Ср. также возможность употребления предикативированной словоформы охота с дательным субъекта и количественным наречием в эмоционально-экспрессивных фразах с имплицитным отрицанием: Больно мне охота здесь работать! (=* нисколько не хочется мне здесь работать).
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Бабайцева В. В. Русский язык. Синтаксис и пунктуация / В. В. Бабайцева. — М. : Просвещение, 1979. — 269 с.
2. Бабайцева В. В. Явления переходности в грамматике русского языка / В. В. Бабайцева. - М. : Дрофа, 2000. - 640 с.
3. Белоусов Н. И. Понятие синтаксической валентности и валентные свойства предикативных наречий / Н. И. Белоусов // Материалы по русско-славянскому языкознанию. — Воронеж :
Изд-во Воронеж, ун-та, 1972. — Т. 1. - С. 103-110.
4. Валькова А. И. Переходные предикативные наречия в современном русском литературном
языке / А. И. Валькова // Учен. зап. Курск, пед. ин-та. ~ Курск, 1959. — Вып 9. — С. 77 — 92.
5. Виноградов В. В. Русский язык : Грамматическое учение о слове / В. В. Виноградов. —
М. : Высш. шк., 1986. — 640 с.
6. Словарь русского языка : в 4 т. / АН СССР. Ин-т рус. яз. ; под ред. А. П. Евгень-евой. — 2-е изд., испр. и доп. — М. : Рус. яз., 1981 — 1984. — Т. 1. — 696 с. ; Т. 2. — 736 с. ; Т. 3. - 750 с. ; Т. 4. - 782 с.
7. Шигуров В. В. Типология употребления атрибутивных форм русского глагола в условиях отрицания действия / В. В. Шигуров ; науч. ред. Л. Л. Буланин. — Саранск : Изд-во Мордов. ун-та, 1993. - 385 с.
8. Шигуров В. В. О функциональном синкретизме интеръективата ШабашJ / В. В. Шигуров // Язык. Текст. Смысл : межвуз. сб. науч. тр. — М., 2005. — С. 33 — 38.
9. Шигуров В. В. Транспозиция существительных в императивные и императивно-эмотивные междометия / В. В. Шигуров // Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов : материалы Между нар. науч. конф., г. Волгоград, 24 — 27 апр. 2005 г. / ВолГУ ; оргкомитет: О. В. Иншаков (пред.) [и др.]. — Волгоград, 2005. — С. 166 — 171.
10. Шигуров В. В. Интеръективная транспозиция существительных в русском языке (на материале образований типа марш) / В. В. Шигуров // Предложение и Слово : межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. О. В. Мякшева. — Саратов, 2006. — С. 128—136.
И. Шигуров В. В. Типы транспозиции субстантивных словоформ в предикативы : грамматика и семантика / В. В. Шигуров // Научные исследования : информация, анализ, прогноз : моногр. / О. М. Гераськина, Г. И. Грибова, М. Г. Гузенко [и др.] ; под общ. ред. проф. О. И. Кирикова. - Воронеж, 2008. - Кн. 22. - С. 111-121.
12. Шигуров В. В. Семантическая классификация отсубстантивных предикативов /
B. В. Шигуров // Социальные и гуманитарные исследования : традиции и реальности : межвуз. сб. науч. тр. / редкол.: Ю. К. Воробьев (пред.) [и др.]. — Саранск, 2008. — Вып. 6. —
C. 134-140.
13. Шигуров В. В. Словоформа в контексте частеречной транспозиции / В. В. Шигуров // Гуманитарные проблемы современности : человек и общество : моногр. / Е. И. Балдицына, Е. Ю. Гаранина, С. В. Дружинина [и др.] ; под общ. ред. С. С. Чернова. — Новосибирск,
2009. - Кн. 5. - С. 139-155.
14. Шигуров В. В. Предикативация существительных в русском языке : синтаксический аспект / В. В. Шигуров // Актуал. проблемы соврем, науки. — 2009. — № 1. — С. 52 — 56.
Поступила 31.08.09.
ИЗЛОЖЕНИЕ УЧЕНИЯ О МОРФЕМИКЕ И СЛОВООБРАЗОВАНИИ В «ГРАММАТИКЕ...» В. Е. АДОДУРОВА (1738-1740)
О. Л. Арискина
Статья посвящена изложению вопросов морфемики и словообразования в первой русской грамматике XVIII в., написанной В. Е. Адодуровым.
Долгое время считалось, что первая грамматика русского языка, написанная для его носителей, а не для изучения иностранцами, принадлежит перу великого М. В. Ломоносова. В 1975 г. вышла в свет работа Б. А. Успенского «Первая русская грамматика на родном языке», доказавшая,
что «грамматическое описание на родном языке было составлено более чем за пятнадцать лет до появления грамматики Ломоносова» [1, с. 12]. Этим незаслуженно забытым лингвистическим трудом является «Грамматика...» В. Е. Адодурова (1738— 1740), частично дошедшая до нас в рус-
© О. Л. Арискина, 2011
ш
