CC BY
203
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 34 ББК 67
ТРАНСНАЦИОНАЛЬНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ: СИСТЕМА ПОНЯТИЙ
АСЛАН ХАЗРЕТ-АЛИЕВИЧ ПИХОВ,
кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры деятельности ОВД в особых условиях
Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
E-mail: [email protected]
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассматриваются отдельные вопросы понятийного аппарата, касающиеся определения транснациональной преступности, соотношения специфических признаков транснациональных преступлений, авторской трактовки понятия транснациональной преступности.
Ключевые слова: транснациональная преступность, глобализация, транснационализация преступной деятельности, организованная преступность.
Annotation. The article examines some issues of the conceptual apparatus concerning the definition of transnational crime, the correlation of specific features of transnational crimes, the author's interpretation of the concept of transnational crime.
Keywords: transnational crime, globalization, transnationalization of criminal activity, organized crime.
Транснациональная преступность — одна из острых и сложных проблем, вставших перед мировым сообществом на рубеже тысячелетий. Она оказывает мощное влияние на все сферы общественной жизни, не только нарушает нормальное функционирование социальных и экономических институтов страны, является реальной силой, подрывающей безопасность государства и общества, но и представляет собой новую серьезную угрозу самому существованию суверенных государств. Глобализации способствуют современные технологии, коммуникационные процессы и средства, автоматизация и введение электронных ресурсов. При этом процесс глобализации качественно изменился характер преступности, которая все чаще оказывается связанной с нарушением законов более чем одной страны. Для описания подобных случаев криминологами введен термин «транснациональная преступность» рассматривающийся, как правило, в неразрывной связи с другим понятием — «организованная преступность».
Для определения транснациональной преступности используется термин «транснациональный», который был предложен в 1971 г. американскими криминологами. Однако, в специальной литературе и международных документах используются различ-
ные подходы к определению данного понятия. Так, Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности, принятая резолюцией 55/25 Генеральной Ассамблеи от 15 ноября 2000 г., устанавливает, что преступление носит транснациональный характер, если оно: совершено более чем в одном государстве (ст. 3 (2) (а)); совершено в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имеет место в другом государстве (ст. 3 (2) (Ь)); совершено в одном государстве, но при участии организованной преступной группы, которая осуществляет свою преступную деятельность более чем в одном государстве (ст. 3 (2) (с); совершено в одном государстве, но его существенные последствия имели место в другом государстве (ст. 3 (2)
По изученным нами 189 уголовным делам о 229 преступлениях транснациональной направленности указанные выше признаки распределились следующим образом: основным явился признак в виде совершения деяния в двух или более государствах (67,25%); на втором месте — совершение преступления в одном государстве, но существенная часть его подготовки, планирования, руководства или контроля имела место в другом государстве (20,09%); на
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
третьем месте — совершение преступления в одном государстве, но при участии организованной группы, которая осуществляла свою преступную деятельность более чем в одном государстве (7,42%); на четвертом — в одном государстве, но его существенные последствия имели место в другом государстве (5,24%). Это же пропорциональное соотношение было выявлено и при опросе 72 судей, 132 следователей и сотрудников оперативных подразделений (87,58, 18,08, 12,99 и 5,08%, соответственно). Полагаем, что такое соотношение признаков транснациональных преступлений обусловлено тем, что первый из них, по сути, охватывает три последующих, которые лишь выделяют частные случаи совершения преступления в двух или более государствах.
Конвенция не определяет понятие транснациональной преступности, но из ее содержания следует, что в рамках последнего рассматривается организованная преступная деятельность, которая имеет место в двух и более государствах, отличается корыстными мотивами, наличием плановой деятельности, тщательной подготовки, непрерывностью участия в таких группировках, развитой структурой, а также совершением серьезных преступлений в качестве специальной цели деятельности.
Если говорить о тех определениях, которые даются в научной литературе, то под транснациональной преступностью, как правило, понимают преступную деятельность, которая выходит за границы одного государства [1, с. 10]. В.А. Номоконов отмечает, что преступная деятельность становится транснациональной в случае, если она: связана с незаконными операциями по перемещению материальных и нематериальных средств через государственные границы, которые приносят существенную экономическую выгоду; при ее осуществлении используются благоприятная рыночная конъюнктура других государств, значительные различия в системах уголовного правосудия разных стран, а также проникновение в их легальную экономику с помощью коррупции и насилия [2].
Существует позиция, согласно которой транснациональную преступность следует понимать в широком и узком смыслах. В широком смысле слова можно говорить о том, что объем понятия транснациональной преступности образуют три группы уголовно наказуемых деяний: преступления против мира и безопасности человечества, изначально предполагающие
нарушение интересов многих государств; преступления, транснациональный характер которых подтверждается наличием ратифицированных Россией международных договоров по противодействию таковым (преступления международного характера); преступления, приобретающие транснациональный характер вследствие фактического проявления в конкретных деяниях указанных выше признаков, закрепленных в Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности (иные транснациональные преступления). В узком смысле слова транснациональная преступность состоит из преступлений, обозначенных во второй и в третьей группах.
По мнению В.О. Бояриновой, транснациональную преступность следует рассматривать в качестве группы уголовно наказуемых деяний, входящих в объем более широкого понятия преступлений, запрещенных международным правом. Ею обосновывается тезис о том, что объем данного понятия образует система из четырех групп уголовно наказуемых деяний: международные преступления, осуществляемые государствами (агрессивные войны, колониализм и т.д.); преступления, осуществляемые физическими лицами (группами лиц) с национальным и «иностранным элементом»; международные уголовные деяния (против мира, военные и против человечности); транснациональные преступления, а именно деяния, запрещенные уголовным законодательством многих стран мира, специальными международными соглашениями (незаконный оборот наркотиков, проявления терроризма, незаконный оборот оружия и боеприпасов, пиратство, торговля женщинами и детьми и др.) [3, с. 8; 6, с. 100; 9, с. 33].
По нашему мнению, далеко не все транснациональные уголовно наказуемые деяния можно включать в объем понятия преступлений, запрещенных международным правом, поскольку транснациональными могут быть как преступления, предусмотренные специальными международными соглашениями, так и запрещенные уголовным законодательством многих стран мира. Следовательно, транснациональные преступления не всегда включаются в предмет регулирования международного права, но, тем не менее, фактически имеют трансграничный характер, затрагивая правоохраняемые интересы двух или более государств. Поэтому упоминание о запрещенности соответствующих деяний уголовным законодательством «многих стран мира» также не является совсем
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
точным, поскольку для установления транснационального характера деяния достаточно, чтобы оно было запрещено уголовным законодательством хотя бы двух затронутых им государств. Следовательно, транснациональную преступность нельзя рассматривать как простую совокупность изначально отнесенных именно к ней преступлений.
В качестве специфических признаков транснациональной преступности рассматривают: глобальность масштаба деятельности; широкий спектр и разнообразие форм противоправной деятельности; сложность инфраструктуры; структурную аналогию с легальным бизнесом; непрерывный характер деятельности; международный характер связей организованных групп и преступных сообществ (преступных организаций); вовлечение в преступную деятельность предприятий, не осуществляющих такую деятельность, но пользующихся услугами данных групп и сообществ; выход за пределы территориального пространства одного государства; способность создавать новые криминальные продукты и технологии; достаточно высокую адаптивность к динамичной внешней среде, включающей в себя как внутригосударственные, так и вне-государственные процессы; использование различий между положениями уголовного и уголовно-процессуального законодательства различных государств; наличие коррупционных связей в органах власти и правоохранительных органах; вовлечение в данную деятельность международных финансовых институтов; осуществление такой деятельности, которая может принести сверхприбыль и лучше всего — за короткий период времени [4, с. 23].
Анализ приведенных признаков позволяет сделать вывод о том, что транснациональную преступность устойчиво рассматривают как преступность организованную. Вместе с тем, изучение уголовных дел и экспертный опрос показали, что транснациональную преступную деятельность могут осуществлять не только организованные группы и преступные сообщества (преступные организации), но и группы лиц по предварительному сговору, а равно отдельные лица. Так, по изученным 189 уголовным делам о 229 преступлениях транснационального характера установлено, что 20 из них совершены преступными сообществами (преступными организациями) — (8,73%); 85 — организованными группами (37,12%); 79 — группами лиц по предварительному сговору (34,5%) и 45 — отдельными лицами (19,65%). Т.е.
транснациональная преступность не является частью организованной преступности, а представляет собой самостоятельное понятие, объем которого частично пересекается с объемом понятия организованной преступности. Следовательно, название и содержание Конвенции оставляют без внимания значительный пласт преступлений транснационального характера.
Наиболее важный признак транснациональной преступности — перемещение через границы товаров, денег, людей, информационных ресурсов путем использования теневой и легальной рыночной конъюнктуры с целью экономической выгоды, которая носит незаконный характер. В качестве объектов транснациональной преступной деятельности могут выступать незаконный оборот наркотиков, радиоактивных веществ, оружия, работорговля, терроризм, нелегальная миграция и др. При этом смена вида деятельности, как правило, достаточно динамична. По справедливому замечанию Е.Н. Рахмановой, в отличие преступлений против мира и безопасности человечества, транснациональные преступления не могут подорвать основы миропорядка, однако они, с учетом механизма и способа их осуществления, затрагивают интересы двух или более государств: стран — «поставщиков», транзитных стран и стран — «потребителей» [5, с. 54].
Выход за территориальные границы государства (транснационализация преступной деятельности) сегодня является высшим уровнем криминальной эволюции. Используя коммуникации, обширные связи и возможности современных технологий и техники, преступность расширила свою сферу влияния и зону действия с партнерами в других странах и на других континентах.
Несмотря на то, что реализация преступной деятельности вне рамок национальных границ является ключевым признаком при определении транснациональности преступности, сам по себе он не может полностью отразить сущность рассматриваемого явления и его особенности. Полагаем, что для более полного уяснения сущности и особенностей транснациональной преступности необходимо провести разграничение данного понятия и понятий транснациональных преступлений и транснациональных преступных организаций.
Помимо «традиционных» форм проявления транснациональной преступности можно выделить преступления, приобретающие транснациональный
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
характер с учетом фактических обстоятельств их совершения, когда их объективные признаки свидетельствуют о нарушении правоохраняемых интересов двух или более государств, в том числе за счет пересечения их границ при выполнении объективной стороны того или иного посягательства. Полный и исчерпывающий перечень таких деяний составить весьма сложно, поскольку многие умышленные преступления фактически могут иметь транснациональный характер. Например, убийство может быть совершено организованной группой, участники которой находятся в двух или более странах, выполняя свою часть преступного плана для достижения общего для них результата. То же самое можно сказать и о ряде других уголовно наказуемых деяний, в том числе о различных хищениях, угонах транспортных средств и т.д. Вместе с тем, в криминологии все чаще выделяются преступления, приобретающие (способные иметь) транснациональный характер вследствие происходящих процессов глобализации. К таким проявлениям транснациональной преступности можно отнести коррупционные преступления, в том числе с участием иностранных должностных лиц и должностных лиц публичных международных организаций, а также преступления в сфере экономической деятельности, связанные с нелегальными формами вывоза капитала за рубеж, использования оффшоров и фондовых рынков, хищениями в рамках различных международных программ [7, с. 20; 8].
Процессы глобализации обусловливают транснациональный характер и многих преступлений против общественной безопасности, основ конституционного строя и безопасности различных государств. Глобальный экономический кризис создает угрозу всему мировому сообществу и способствует дальнейшему распространению расизма и ксенофобии, эскалации нетолерантности, антисемитизма и исламофо-бии, возбуждению ненависти с использованием новейших достижений технологии. Применительно к российской системе права речь идет об увеличении числа и повышении опасности преступлений экстремистской направленности и иных проявлений экстремизма, в том числе преступлений террористического характера. Именно эти уголовно наказуемые деяния, включаемые в структуру транснациональной преступности, придают ей характер угрозы для национальной безопасности.
К новым проявлениям транснациональной преступности можно отнести те деяния, которые в последние десятилетия стали вызывать обеспокоенность мирового сообщества в силу их трансграничного характера и нашли свое отражение в международных правовых документах. Названия таких преступлений, приводимые в международном праве, не всегда повторяются в современном национальном уголовном законодательстве не только в России, но и в ряде других государств. Это вовсе не означает, что национальное уголовное законодательство России и других стран не предусматривает норм об ответственности за действия, относящиеся к данным деяниям, однако таковое не содержит норм, специально посвященных ответственности за новые проявления транснациональной преступности и полностью охватывающих соответствующие сложные, комплексные деяния. Наиболее ярким примером нового проявления транснациональной преступности является кибертерроризм.
Обобщая сказанное, отметим, что транснациональная преступность представляет собой не простую совокупность, а систему транснациональных преступлений, что предполагает наличие системных связей с преступностью в целом и ее отдельными подсистемами. Транснациональная преступность представляет собой сложное, исторически изменчивое, негативное, социально-правовое явление, образуемое совокупностью уголовно наказуемых деяний, предусмотренных либо не предусмотренных международными нормативными правовыми актами, но во всех случаях, затрагивающих правоохраняемые интересы двух или более государств вследствие специфики внешнего проявления и (или) особенностей нарушаемых общественных отношений. Значимой характеристикой транснациональной преступности выступает ее системный характер, который проявляется в наличии устойчивой взаимосвязи и взаимозависимости транснациональных преступлений как между собой, так и с иными видами преступности, а также с комплексом социальных явлений, причем не только внутри определенного государства, а в двух и более странах, и даже всего мира. Системные связи способствуют транснационализации всех подсистем преступности, включая криминогенный комплекс, что предопределяет необходимость адекватной системной реакции на этот криминологический феномен.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Литература
1. Трунцевский Ю.В. Понятие транснационального преступления // Международное уголовное право и международная юстиция. 2014. № 3. С. 10.
2. Номоконов В.А. Транснациональная организованная преступность: дефиниции и реальность: Мо-ногр. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2001.
3. Бояринова В.О. Субъекты международно-правового сотрудничества по противодействию транснациональной преступности: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 8.
4. Аслаханов А.А. Транснациональная преступность как угроза безопасности России. Иркутск: ИГУ, 2012. С. 23.
5. Рахманова Е.Н. Защита прав человека от преступности в условиях глобализации: Автореф. дисс. ... докт. юрид. наук. СПб., 2010. С. 54.
6. Иванцов С.В. Использование международного опыта в системе контроля организованной преступности // Черные дыры в Российском законодательстве. 2010. № 6. С. 97—100.
7. Иванцов С.В. Транснационализация коррупции и международно-правовые средства ее предупреждения // Закон и право. 2015. № 5. С. 20—24.
8. Иванцов С.В., Новиков С.В. Преступления на рынке ценных бумаг: криминологическая характеристика и предупреждение: Моногр. М., 2012.
9. Пихов А.Х. Практика противодействия транснациональной преступности: опыт международного сотрудничества // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. 2013. № 4 (34). С. 33—36.
References
1. Truntsevskiy Yu.V. Ponyatie transnatsional'nogo prestupleniya // Mezhdunarodnoe ugolovnoe pravo i mezhdunarodnaya yustitsiya. 2014. № 3. S. 10.
2. Nomokonov V.A. Transnatsional'naya organizo-vannaya prestupnost': definitsii i real'nost': Monogr. Vladivostok: Izd-vo Dal'nevost. un-ta, 2001.
3. Boyarinova V.O. Sub"ekty mezhdunarodno-pra-vovogo sotrudnichestva po protivodeystviyu transnatsio-nal'noy prestupnosti: Avtoref. diss. ... kand. yurid. nauk. M., 2010. S. 8.
4. Aslakhanov A.A. Transnatsional'naya prestupnost' kak ugroza bezopasnosti Rossii. Irkutsk: IGU, 2012. S. 23.
5. Rakhmanova E.N. Zashchita prav cheloveka ot prestupnosti v usloviyakh globalizatsii: Avtoref. diss. ... dokt. yurid. nauk. SPb., 2010. S. 54.
6. Ivantsov S.V. Ispol'zovanie mezhdunarodnogo opyta v sisteme kontrolya organizovannoy prestupnosti // Chernye dyry v Rossiyskom zakonodatel'stve. 2010. № 6. S. 97—100.
7. Ivantsov S.V. Transnatsionalizatsiya korruptsii i mezhdunarodno-pravovye sredstva ee preduprezhdeniya // Zakon i pravo. 2015. № 5. S. 20—24.
8. Ivantsov S.V., Novikov S.V. Prestupleniya na rynke tsennykh bumag: kriminologicheskaya kharakteristika i preduprezhdenie: Monogr. M., 2012.
9. PikhovA.Kh. Praktika protivodeystviya transnat-sional'noy prestupnosti: opyt mezhdunarodnogo sotrudnichestva // Vestnik Kaliningradskogo filiala Sankt-Pe-terburgskogo universiteta MVD Rossii. 2013. № 4 (34). S. 33—36.
