CC BY
59
Удк 339.9
трансграничные сделки слияний и поглощений между Россией и странами персидского залива
А. З. НАГИМОВА, аспирантка кафедры международных валютно-кредитных и финансовых отношений E-mail: Nagimova_almira@mail. ru Финансовый университет при Правительстве РФ
Статья посвящена анализу трансграничных сделок слияний и поглощений между Россией и странами Персидского залива. Проанализированы трансграничные сделки слияний и поглощений за 2001—2013 гг. и выявлены характерные тенденции в видовом и региональном срезе, а также по типу сделок. Обосновывается положительный эффект от увеличения объемов и количества подобных сделок между странами.
Ключевые слова: инвестиции, прямые иностранные инвестиции, слияния и поглощения, трансграничные сделки, страны Персидского залива.
Последовательное наращивание инвестиций является одной из приоритетных задач развития российской экономики на ближайшие годы. Россия стремится установить более тесные отношения с другими странами. Такие усилия приносят положительные результаты: прямые иностранные инвестиции в 2012 г. выросли на 1,4 % — до 18,666 млрд долл. Из них на долю прямых иностранных инвестиций пришлось 12,1 % от общего объема капиталовложений — 18,666 млрд долл., что на 1,4 % больше показателя 2011 г. [11, 13]. По данным Федеральной службы государственной статистики, в 2012 г. накопленный иностранный капитал в экономике России составил 362,4 млрд долл., что на 4,4 % больше показателя 2011 г., а поток инвестиций в российскую экономику в 2011 г. достиг 190,6 млрд долл., что на 66,1 % больше, чем в 2010 г. [13]. Это связано с тем, что рентабельность иностранных инвестиций достигала 30—50 % (такой
показатель является запредельным для западных экономик) [18].
Положительный прогноз в отношении инвестиционной привлекательности нашей страны дают консультанты из британской аудиторско-консал-тинговой компании Ernst & Young в исследовании «Растущие возможности»: «...показатель России в данной области в период с 2005 г. по 2011 г. практически удвоился, а в 2010 г. Россия заняла четвертое место среди европейских стран по уровню инвестиционной привлекательности» [2].
Основными инвесторами в экономику РФ являются западные страны, которые продолжали вкладывать свои средства, несмотря на глобальный финансовый кризис 2007—2008 гг. Но тот же кризис сделал и арабских инвесторов желанными в доселе недоступных сферах.
Общеизвестно, что ввиду огромных запасов углеводородов и частых ценовых шоков, наблюдающихся с 1970-х гг., регион Персидского залива стал важным источником потоков капитала и накопления богатства. Огромные избыточные доходы стран — производителей нефти привели к увеличению объемов фондов национального благосостояния. На фоне крупных резервов капитала, растущего профицита бюджетов и в свете скептического отношения к инвестициям в страны Запада после событий 11 сентября 2001 г. в США инвесторы с Востока — как государственные, так и частные, начали искать новые точки приложения денежных средств [7, 8, 9]. Распределение капитала
стало гораздо более сложным, чем в период экономического бума 1970-х гг.: тогда основную массу состоятельных людей составляли рантье, теперь же многие из них превратились в предпринимателей и инвесторов, активно интересующихся проектами, в которые намерены вложить средства. По данным ЮНКТАД, большая часть оттока прямых иностранных инвестиций (ПИИ) сконцентрирована в нескольких странах арабского региона. В 2008 г. на долю шести государств (ОАЭ, Кувейт, Катар, Ливия, Саудовская Аравия и Египет) приходился 91 % оттоков ПИИ в регионе. Эти же шесть стран обеспечили 83 % оттока ПИИ в регионе в 2010 г. [10]. Пять из этих стран являются ведущими экспортерами нефти. Таким образом, увеличение объемов их ПИИ можно объяснить естественным следствием накопления финансовых ресурсов, полученных благодаря высоким ценам на нефть и стратегиям диверсификации, проводимым фондами национального благосостояния этих стран. В аналитическом материале компании Ernst & Young и Института исследований развивающихся рынков бизнес-школы Сколково (IEMS) «Потоки прямых иностранных инвестиций в регионе Ближнего Востока и Северной Африки: особенности и влияние» отмечается, что значительная часть оттоков ПИИ в регионе обусловлена не прямыми интервенциями фондов национального благосостояния, а стремлением предприятий, контролируемых государством, и компаний частого сектора в сферах телекоммуникаций, банковской деятельности, розничной торговли и строительства расширить свою деятельность на международном уровне в условиях насыщения внутренних рынков [5].
Политика диверсификации экономики в странах Персидского залива проводится с использованием двойной стратегии:
— инвестирование в другие страны залива с тем, чтобы поддержать рост их внутренней экономики;
— инвестирование в развитые страны в поисках стратегических активов для развития и диверсификации производственных возможностей в своей стране.
Эта политика все активнее нацеливается на создание производственных мощностей, отсутствующих в странах базирования. Их интересуют следующие сферы:
— автомобильная промышленность;
— использование альтернативных видов энер-
гии;
— электронная и аэрокосмическая промышленность.
За последние 10 лет наметилась третья долгосрочная тенденция — инвестирование в развивающиеся страны.
Таким образом, структура потоков капитала меняется, а фокус инвестиций постепенно смещается с Запада на Восток. Если рассматривать инвестиции из исламских стран и инвестиции в исламские страны, то Россия пока находится на начальном этапе развития (Китай, Индия, Бразилия и Корея преуспели больше), но перспективы есть, и очень хорошие.
По примерным оценкам, общий размер потенциальных инвестиций из исламских государств составляет порядка 5 трлн долл. Даже часть этой суммы может составить значительный вклад в бюджет любого региона РФ. Поэтому работа по привлечению капитала из исламских стран в последнее время усилилась как на уровне органов власти и государственных организаций, так и на региональном уровне.
Одним из широко используемых инструментов прямых инвестиций является покупка долей в компаниях, а точнее — сделки слияний и поглощений (M&A-сделки). В последние десятилетия слияния и поглощения стали частью международной инвестиционной стратегии компаний на глобальных рынках. Ведь бизнес-структуры во всем мире стремятся найти дополнительные источники расширения своей деятельности, а M&A-сделки являются тем механизмом роста, который помогает избежать финансовых и временных затрат на создание новых производств. Особую роль при этом играют трансграничные M&A-сделки, которые становятся все более эффективной формой выхода компаний на зарубежные рынки. Как отмечено в ежегодном докладе ЮНКТАД о мировых инвестициях World Investment Report-2012, суммарный объем трансграничных сделок в 2011 г. вырос на 53 %—до 526 млрд долл. [10]. Ведь благодаря трансграничным сделкам перед компаниями открывается ряд возможностей:
— проникнуть на новые рынки;
— получить доступ к новым технологиям и ресурсам;
— диверсифицировать риски;
— уменьшить затраты;
— повысить конкурентоспособность.
Так как российский и арабский рынки являются
частью мирового рынка, то осуществление трансграничных М&А-сделок между странами неизбежно. За 2001 г., по подсчетам автора, было отмечено 53 таких сделки. Их общая стоимость — 4 810,8 млн долл. Причем характерными тенденциями трансграничных сделок между Россией и странами Персидского залива являются:
— большое число несостоявшихся сделок (30 сделок, или 56 %);
— большая доля планов по созданию совместных предприятий (25 сделок, или 47 %);
— сравнительно низкая определенность цены сделки (информация по цене сделки, включая оценочные данные, раскрыта в 34 % случаев).
Анализируя отраслевую структуру трансграничных сделок, необходимо отметить, что лидирующее положение по количеству сделок занимают компании нефтегазовой сферы (21 сделка, или 40 % количественного объема рынка), что связано с соответствующими структурами экономики РФ и стран Персидского залива. С 2001 г. практически все крупнейшие нефтедобывающие компании РФ объявляли о планах по созданию совместных предприятий с ближневосточными партнерами, из них в настоящее время 8 сделок завершены.
Второе место по количеству сделок занимает транспортный сектор (10 сделок, или 19 % количественного объема рынка). Здесь планируются знаковые сделки: РЖД готовит долгосрочный проект по развитию международного транспортного коридора «Север—Юг», трехстороннее соглашение между Ираном, Азербайджаном и РФ, обсуждаемое с 2000 г., уже подписано [14]. Товарный рынок через коридор «Север—Юг» оценивается в 25 млн т. Преимущества транспортного коридора перед Суэцким каналом состоят в сокращении расстояния перевозок в два и более раза и снижение стоимости перевозки контейнеров по сравнению со стоимостью транспортировки по морскому пути. Коридор призван обеспечить транспортную связь между странами Балтии и Индией через Иран. Вторым крупным проектом является соглашение об объединении финансового и производственного потенциала между портовым оператором Gulftainer Global Logistics Limited и управляющей компанией порта Усть-Луга, которое было подписано в рамках X Международного инвестиционного форума в Сочи [15]. В сентябре 2011 г. было анонсировано, что ближневосточная компания приобретает блок-пакет акций (25 % + 1 акция) и планирует вложить в
развитие порта более 190 млн евро. Надо признать, что сделка имеет большое значение для обеих сторон. Ведь значение порта Усть-Луга в транзитном потенциале огромно: через него проходит около 60 % контейнерных перевозок страны, и объемы грузов ежегодно растут. Окончательный договор между сторонами планируется заключить в течение 2013 г. [15].
Крупнейшей завершенной трансграничной М&А-сделкой является покупка 7,4 % акций компании «Энел ОГК-5» концерном AGC Equity Partners, управляющим капиталами и суверенными фондами стран Персидского залива. В мае 2012 г. AGC Equity Partners присоединился к пулу российских инвесторов и приобрел 7,4 % акций компании «Энел ОГК-5» — крупнейшем производителе электроэнергии в России, на общую сумму 175 млн долл. Ранее уже были анонсированы сделки в энергетической сфере: государственный инвестфонд Дубая Dubai World хотел выступить партнером Роскоммунэнерго по выкупу 74,8 % акций ОГК-1. Фонд предоставил фингарантию на 100 млн долл., но сделка сорвалась из-за кризиса.
Если в ближайшее время переговоры с Правительством РФ о дисконте на 25 %-ный госпакет второго по величине банка России ВТБ суверенному фонду Катара Qatar Investment Authority приведут к заключению соглашения, то несомненным лидером (если не по числу сделок, то по сумме) будет банковская отрасль. По данным британского издания The Daily Telegraph, фонд Qatar Investment Authority планирует инвестировать в ВТБ 3—3,5 млрд долл. [16].
Что касается российских инвесторов, то они в основном вкладывают в нефтегазовые проекты на Ближнем Востоке (18 сделок, или 34 % от количественного объема рынка). Среди российских компаний, осуществляющих М&А-сделки, можно выделить одну основную группу фирм: крупные российские холдинги (Газпром, Роснефть, Лукойл), деятельность которых не ограничивается рамками нашей страны. Они ориентируются на мировой рынок и трансграничные М&А-сделки — необходимая стратегия их развития. Для нефтяной компании «Лукойл» самым крупным проектом является Западная Курна-2 в Ираке. Здесь в совокупности планируется проинвестировать до 11 млрд долл. до 2014 г. [17]. Также Роснефть ведет переговоры со своим партнером Exxon Mobil о получении всей или части доли американской компании в Западной Курне-1.
Газпром нефть вошла в два проекта на юге Курдистана, в третьем проекте получила 80 % долю, в 2009 г. компания «Газпром нефть» выиграла тендер по разработке иракского шельфа Бадра. Совместное предприятие создали геологоразведочное дочернее предприятие Газпрома «Газпром Геофизика» и финансово-инвестиционная компания Кувейта Noor Financial Investment. Сферой основных интересов совместного предприятия являются инвестиционно привлекательные сервисные нефтегазовые проекты в Кувейте и странах Ближнего Востока.
Примечательно, что за последние годы в рядах российских инвесторов на рынки Ближнего Востока оказалась компания металлургической сферы «Трубная металлургическая компания» (ОАО ТМК) — один из крупнейших мировых производителей труб. В течение 2012 г. она закрыла сразу 2 сделки. В декабре 2012 г. ОАО ТМК приобрела 55 % акций расположенного в султанате Оман трубного завода Gulf International Pipe Industry L. L. C. за 39,131 млн долл. [12]. В том же месяце компания зарегистрировал в Абу-Даби (ОАЭ) совместное сервисное предприятие с EMDAD — одной из крупнейших нефтесервисных структур в регионе Ближнего Востока и Северной Африки. Общий объем инвестиций ОАО ТМК в рамках данного проекта — около 3,5 млн долл. Запуск предприятия в эксплуатацию намечен на II квартал 2013 г. Совместное предприятие создано для поддержки продаж ОАО ТМК в регионе.
Следует отметить, что видовая структура российских инвестиций в страны Персидского залива полностью отражает общую разбивку инвестиций российских ТНК, которых в качестве объектов прямого инвестирования привлекают нефтяная, газовая и металлургическая сферы.
Традиционно интересными для арабских инвесторов вложениями являются проекты в сфере недвижимости. РФ в этом отношении не является исключением. В 2008 г. создано российско-арабское партнерство на паритетных началах RDI-Limitless между девелоперским подразделением арабской корпорации Dubai World и российской Regional Development & Investment (RDI Group). Партнерство занимается возведеним города-спутника в Химкинском районе Подмосковья. Компания построит на 113 га в Химкинском районе Подмосковья мини-город площадью 734,8 тыс. м2. Инвестиции в проект оценивались в 1,5 млрд долл., но из-за кризиса проект был приостановлен. В конце 2012 г. он был возобновлен. Совместное предприятие с RDI Group
для Limitless — первый проект такого масштаба на российском рынке недвижимости. Ранее в ноябре 2006 г. арабский девелопер сообщал о возможном участии в проекте с российской компанией Coalco по строительству целого города в Домодедово (общая площадь более 10 млн м2, объем инвестиций — 11 млрд долл.). Но стороны не смогли договориться о схеме финансирования. Также в сентябре 2009 г. холдинг «ВТБ Капитал» и оманский фонд Oman State General Reserve Fund подписали соглашение о намерениях, предусматривающее совместные инвестиции в сфере недвижимости в России, а ранее катарская компания Barwa Real Estate Company и Газпромбанк заявляли о планах совместного вложения в строительство жилья коммерческой недвижимости суммы более 500 млн долл.
Что касается видов М&А-сделок, то наибольшую долю от общего количества сделок занимают заявления о создании совместных предприятий (партнерств): в 25 случаях, или 47 % количественного объема рынка. Данный факт можно объяснить тем, что иностранные инвесторы, работая в связке с местными партнерами, с минимальными потерями адаптируются к специфике чужого рынка, где имеют место длительные сроки согласования документов и высок административный барьер. На втором месте по количеству оказались сделки по покупке мажоритарного пакета (9 сделок, или 17 % от количественного объема рынка). Это следствие того, что и российские, и персидские инвесторы не заинтересованы в получении миноритарных долей, а настаивают на покупке контрольного пакета в целях минимизации инвестиционных рисков.
В страновомразрезе самая большая активность вложений в российскую экономику наблюдалась со стороны эмиратских инвесторов (9 сделок, или 17 % количественного объема рынка), на втором месте оказались инвесторы из Катара и Кувейта (по 4 сделки, или 7,5 % количественного объема рынка).
Таким образом, интересные проекты по сотрудничеству между российскими компаниями и ближневосточными инвесторами есть и прогнозируется их ежегодное увеличение. Ведь общая тенденция такова, что уже вложившие средства инвесторы заинтересованы в увеличении объемов инвестиций. Но тут существует ряд причин, сдерживающих приход новых инвестиций как в РФ, так и в страны Персидского залива.
Во-первых, это отсутствие налаженных и стабильных международных связей между РФ и
арабскими странами [1,6].
Во-вторых, отсутствие предложений и интересных инвестпроектов в России в сфере инфраструктуры и недвижимости. Ведь в рамках исламских финансов арабские инвесторы не могут использовать биржевые инструменты, а широко практикуют прямые инвестиции, покупку долей в проектах или компаниях [3, 4].
В-третьих, это общее ограничение вложений для всех иностранных инвесторов в стратегические отрасли РФ и ограниченный доступ к рынкам стран Персидского залива, а также слабая политика и недостаточные меры стимулирования ПИИ как в нашей стране, так и в странах-партнерах. В результате Россия и страны Персидского залива отстают от большинства других государств с точки зрения инвестиционного климата в качестве получателей ПИИ.
Однако работа по привлечению арабских инвестиций уже началась. Например, постепенно совершенствуется договорно-правовая база двусторонних торгово-экономических отношений: в июне 2010 г. подписано межправительственное соглашение между ОАЭ и РФ о поощрении и взаимной защите капиталовложений, открывающее новые возможности для развития инвестиционного сотрудничества. Также усилена деятельность Торгово-промышленной палаты (ТПП) РФ по развитию инвестиционного взаимодействия между Россией и исламским миром. ТПП РФ в настоящее время готовит соглашение о сотрудничестве с Islamic Chamber of Commerce Industry and Agriculture, ведется работа по развитию программы привлечения инвестиций в регионы страны. При прямом участии департамента содействия инвестициям ТПП РФ в Министерстве юстиции РФ было зарегистрировано Международное агентство по привлечению инвестиций. В скором времени планируется создание Российского агентства по иностранным инвестициям. На Санкт-Петербургском экономическом форуме в июне 2012 г. для углубления сотрудничества с арабскими странами в очередной раз был организован «круглый стол» по инвестиционному сотрудничеству с восточными инвесторами.
Несмотря на то, что статистика дает довольно слабые показатели роста иностранных инвестиций, глава Минэкономразвития России уверен, что ожидается увеличение ПИИ в РФ. Уже сейчас имеется достаточно много заинтересованных инвесторов,
в том числе из Ближнего Востока (пока на уровне идей и планов). Но обычно требуется два—три года, чтобы инвестпроект превратился в реальность. Ведь в России инвесторов привлекает необычное сочетание перспективных возможностей для инвестиций, характерных как для азиатских, так и для европейских рынков.
Список литературы
1. Беккин Р. И. Исламская экономическая модель и современность. М.: Марджани. 2009.
2. Исследование инвестиционной привлекательности России «Растущие возможности». Ernst & Young. 2011. URL: http://docme. ru>doc/76945/russia-attractiveness.
3. Мудараба, Стандарт N° 13. Организация бухгалтерского учета и аудита исламских финансовых учреждений. М.: Исламская книга. 2010.
4. Мушарака, Стандарт № 12. Организация бухгалтерского учета и аудита исламских финансовых учреждений. М.: Исламская книга. 2010.
5. Потоки прямых иностранных инвестиций в регионе Ближнего Востока и Северной Африки: особенности и влияние. Институт исследований развивающихся рынков бизнес-школы Сколково. М. 2013.
6. Трунин П. В. Исламская финансовая система: современное состояние и перспективы развития. М.: ИЭПП. 2009.
7. Hertog S. The GCC and Arab economic integration: a new paradigm / Middle East policy. 2007. № 14.
8. Khalil A., Yacoubi C. Globalization and FDI flows in Arab countries. Mimeo, Dubai School of Government. 2010.
9. Iqbal F., Nabli M. Trade, foreign direct investment and development in the Middle East and North Africa. The World Bank. Washington. 2007.
10. URL: http:// http://unctad. org/.
11. URL: http://rdif. ru/.
12. URL: http://www. tmkgroup. ru/.
13. URL: http://www. gks. ru/._
14. URL: http://www. rzd. ru/._
15. URL: http://www. ust-luga. ru/._
16. URL: http://www. telegraph. co. uk/finance/ newsbysector/banksandfinance/9868844/Qatar-poised-to-buy-3bn-stake-in-VTB. html._
17. URL: http://www. lukoil. ru/._
