CC BY
52
Трансграничная несостоятельность: проблема определения территориальной
подсудности
Cross-border insolvency: the Problem of Determining Territorial Jurisdiction
Гарцева Алена Игоревна
Студент 4 курса
Факультет Юридический г. Санкт-Петербург, ул. 7-я Красноармейская 6/8 e-mail: alena_gartseva@mail.ru
Gartseva Alena Igorevna
Student 4 term Faculty of law
St. Petersburg, st. 7th Krasnoarmeyskaya 6/8 e-mail: alena_gartseva@mail.ru
Научный руководитель Кораев Константин Борисович
доктор юридических наук, доцент Санкт-Петербургский государственный экономический университет (СПбГЭУ)
г. Санкт-Петербург, ул. 7-я Красноармейская 6/8
Scientific adviser Koraev Konstantin Borisovich
doctor of law science St. Petersburg State University of Economics St. Petersburg, st. 7th Krasnoarmeyskaya 6/8
Аннотация.
Актуальность заявленной темы обусловлена отсутствием системного правового регулирования трансграничной несостоятельности в законодательстве Российской Федерации на фоне потребностей в таковом правоприменителей. В частности, считаем, вопрос определения территориальной подсудности для дел о банкротстве, осложненных иностранным элементом, должен разрешаться не так, как это делается в настоящее время на основании имеющихся норм. В этой связи цель статьи: проанализировать вопрос определения трансграничной несостоятельности и внести предложения по усовершенствованию законодательства в данной области.
Annotation.
The relevance of the stated topic is due to the lack of systemic legal regulation of cross-border insolvency in the legislation of the Russian Federation against the background of the need for such law enforcement. In particular, we believe that the issue of determining the territorial jurisdiction for bankruptcy cases complicated by a foreign element should not be resolved in the way that is currently being done in the Russian Federation. In this regard, the purpose of the article: to analyze the issue of determining cross-border insolvency and make suggestions for improving legislation in this area.
Ключевые слова: трансграничное банкротство, банкротство граждан, банкротство юридических лиц, территориальная подсудность.
Key words: cross-border bankruptcy, bankruptcy of citizens, bankruptcy of legal entities, territorial jurisdiction.
В настоящее время правовое регулирование процедуры банкротства в Российской Федерации осуществляется в первую очередь путем применения норм Закона о банкротстве [6]. Вместе с тем, данный нормативный правовой акт включает лишь одно упоминание о таком виде несостоятельности как трансграничная. Так, в норме абзаца 7 части 3 статьи 29 Закона о банкротстве указано, что под таковой необходимо понимать «банкротство, осложненное иностранным элементом». Помимо легального определения данного явления, в законодательстве РФ имеется еще ряд норм, которые можно применить к анализируемой процедуре (норма пункта 5 статьи 1, норма пункта 6 статьи 1 Закона О банкротстве). Убеждены, что этого
недостаточно, учитывая активное развитие в мире законодательства о трансграничной несостоятельности. В частности, в 1997 году появился Закон ЮНСИТРАЛ О трансграничной несостоятельности, в 2003 - Акт Виргинских островов о несостоятельности, в 2015 Регламент ЕС 2015/848 О процедурах несостоятельности [7], [1], [5]. Таким образом, международный опыт, а именно полноценные нормативные правовые акты, направленные на регулирование процедуры трансграничного банкротства, свидетельствует об актуальности системного подхода такого регулирования и позволяют задуматься о необходимости введения такового на территории Российской Федерации.
Введение системного правового регулирования процедуры банкротства, осложненного иностранным элементом, в Российской Федерации сопряжено с выбором пути развития законодательства в данной области. Наиболее предпочтительным нам представляется инкорпорирование в национальный правовой акт норм Закона ЮНСИТРАЛ О трансграничной несостоятельности (далее - Закон ЮНСИТРАЛ). Полагаем, принятие национального нормативного правового акта на основе существующего - наиболее быстрый и оптимальный вариант появления полноценного регулирования анализируемой процедуры в России. Кроме того, это может поспособствовать единому понимаю в мире того, какой должна быть процедура трансграничной несостоятельности. Помимо пути, важно также обозначить проблемы и способы их решения. В рамках данной статьи, как было отмечено ранее, нами будет проанализирована проблема определения территориальной подсудности в делах о трансграничном банкротстве, которая, на наш взгляд, является одной из наиболее актуальных и обсуждаемых в настоящее время.
Территориальная подсудность в России определяется на основании норм Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации [2]. Так, исходя из положений статей 35, 36 данного нормативного правового акта можно сделать вывод о том, что по общему правилу иск предъявляется в арбитражный суд субъекта Российской Федерации по месту нахождения или месту жительства ответчика. Место нахождения юридического лица и индивидуального предпринимателя при этом определяется с учетом норм законодательства Российской Федерации. Вместе с тем, иск к ответчику, находящемуся или проживающему на территории иностранного государства, может быть предъявлен в арбитражный суд по месту нахождения на территории России его имущества. Заявленный подход имеет как преимущества, так и недостатки.
Положительный момент заключается в том, что имеющиеся нормы ограничивают практику инициирования процедур несостоятельности в тех юрисдикциях, которые наиболее выгодны должнику или кредитору (то есть, там, где одна из сторон имеет определенные преференции в ущерб интересам иных заинтересованных лиц). Вместе с тем, критерий инкорпорации не позволяет инициировать процедуру несостоятельности в Российской Федерации в отношении компаний, которые зарегистрированы в иностранной юрисдикции, однако при этом осуществляют свою деятельность преимущественно на территории России. Таким образом, заявление о банкротстве юридического лица, зарегистрированного за рубежом, однако, например, имеющего филиалы на территории России, будет возвращено заявителю на основании нормы пункта 1 части 1 статьи 129 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Полагаем, такой недостаток имеющихся правовых норм является существенным. Кроме того, нормы статьи 33 Закона о банкротстве не учитывают практику выведения активов должником в процессе судебного разбирательства, в то время как таковое было принято во внимание Министерством экономического развития, составлявшим Проект Закона «О трансграничной несостоятельности (банкротстве)», а также Комиссией Организации Объединенных Наций при написании Закона ЮНСИТРАЛ. [] Таким образом, предлагаемый в нормах Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации порядок определения территориальной подсудности - а именно по месту
регистрации - замедляет процесс рассмотрения дел: в некоторых случаях ввиду необходимости поиска должника; в иных - в силу проживания кредитора в другом государстве.
В этой связи вполне закономерен вопрос: каким образом разрешить имеющуюся проблему. Поскольку в качестве пути развития законодательства о трансграничной несостоятельности нами был предложен тот, в рамках которого будет осуществлено инкорпорирование норм Закона ЮНСИТРАЛ в национальное законодательство, полагаем, разумно обратиться к данному нормативному правовому акту. Представленный в его нормах подход отличается от того, который содержится в положении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Таковой предполагает подачу иска в суд по месту центра основных интересов должника и по месту расположения активов. Казалось бы, в рамках Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законодателем также предложена возможность подать иск по месту расположения активов, а потому остается заменить подачу заявления по месту регистрации на подачу заявления по месту центра основных интересов должника. Однако основное отличие состоит в том, что в российском законодательстве на настоящий момент не допускается ведение параллельных производств. В свою очередь, нормы Закона ЮНСИТРАЛ допускают ведение такового (то есть основного - по месту центра основных интересов, и неосновного - по месту расположения имущества должника). Для реализации заявленного подхода правового регулирования в нормах Закона ЮНСИТРАЛ имеет место разграничение понятий «иностранное производство», «основное иностранное производство», «неосновное иностранное производство» (норма статьи 2 Закона ЮНСИТРАЛ, норма части 2 статьи 1 Проекта ФЗ «О трансграничной несостоятельности (банкротстве)»). Так, иностранное производство -это общее понятие. Таковое представляет судебное разбирательство, в рамках которого активы и деловые операции должника подлежат контролю или надзору со стороны иностранного суда в целях реорганизации или ликвидации компании должника. Легальное определение основного иностранного производства сформулировано, в свою очередь, в нормах Закона ЮНСИТРАЛ следующим образом: то, которое проходит в государстве, где располагается центр основных интересов должника (таковым может быть место регистрации должника как юридического лица или индивидуального предпринимателя; место нахождения основного имущества должника; место расположения большинства кредиторов должника; местонахождение производственных ресурсов должника; место осуществления предпринимательской деятельности должником; место извлечения большей части прибыли - получения основных доходов должником; место, в котором осуществляется реорганизация должника). По сравнению с нормами Проекта ФЗ «О трансграничной несостоятельности» в нормах Закона ЮНСИТРАЛ имеется большая определенность по данному вопросу. Наконец, как было отмечено ранее, в нормах Закона ЮНСИТРАЛ выделяется неосновное иностранное производство. Таковое проходит в государстве, где должник преимущественно осуществляет свою деятельности, в частности, там, где находится его предприятие, то есть любое место осуществляемых им операций.
Учитывая обозначенное выше, предлагаем для урегулирования вопроса о территориальной подсудности в делах трансграничном банкротстве, ввести в национальное законодательство понятия: «иностранное производство», «основное иностранное производство» и «неосновное иностранное производство». Помимо этого, считаем, разумно допустить множественность (параллельность) производств (то есть одновременное ведение основного и неосновного производства). Кроме того, на наш взгляд, целесообразно разъяснить в соответствующих нормативных правовых актах алгоритм подачи судебных исков с целью обеспечения единообразного применения правовых норм, направленных на регулирования трансграничной несостоятельности. Так, в первую очередь, полагаем, разумно подать иск по месту расположения центра основных интересов должника, во вторую - по месту нахождения активов должника или по месту последних
операций, осуществляемых должником. Такая очередность обусловлена тем, что, вероятнее всего, в первую очередь истцу (кредитору) будет известно место, где должник преимущественно осуществлял деятельность. Поскольку в процессе расследования становится известно, куда именно выводились активы должника или же где должником осуществлялись последние операции, логично - в случае необходимости - возбудить также неосновное производство. Вместе с тем, важно сделать оговорку, что в случаях, когда истцу изначально точно известно место нахождения активов должника, необходимо сразу возбуждать производство по соответствующей подсудности. Считаем, это позволит ускорить судебный процесс, а также избежать множественности производств там, где таковая не является необходимостью.
Кроме того, особое внимание важно обратить на судебные разбирательства, в которых участвуют транснациональные компании, а в особенности те, активы которых составляют единый имущественный комплекс. Обусловлено это тем, что возбуждение основного и неосновных производств в делах, участником которого является транснациональная компания, может быть невыгодно ни для кредитора, ни для должника. Яркий пример того, насколько неразумным, непоследовательным решением является выбор в пользу ведения параллельных производств в таких случаях - банкротство транснациональной компании KPNQuest N.V. [3]. В собственности данной компании находился кабель. Определенная часть кабеля принадлежала отдельной национальной дочерней фирме, каждая из которых располагалась на территориях разных государств. Исходя из этого, было возбуждено несколько дел о банкротстве. Это привело к тому, что кабель, который представлял единый имущественный комплекс, реализовывался по отдельности (то есть частями). Разделение активов (единого имущественного комплекса) повлекло снижение стоимости при их продаже. От этого в значительной степени пострадали кредиторы, получившие суммарно невысокое удовлетворение, должники,
Таким образом, закрепив триаду производств (иностранное производство как общее понятие, а также основное иностранное производство и неосновное иностранное производство), нормы Закона ЮНСИТРАЛ, во-первых, позволили возбуждать производство в месте, где находится центр основных интересов должника, что позволяет упростить поиск активов и непосредственно должника (если это необходимо). Во-вторых, указали на допустимость параллельных производств, и, в-третьих, позволили понять, что таковые зачастую необходимы. Учитывая мобильность судебного процесса о трансграничной несостоятельности, в частности, появление новых данных в процессе расследования, мы считаем такой подход разумным.
В целом анализ, проведенный в рамках данной статьи, позволил установить, что определение территориальной подсудности в рамках дел о трансграничном банкротстве действительно требует внесения изменений. Только в этом случае можно будет упростить процедуру трансграничного банкротства, в частности, сделать судебное разбирательство более быстрым и эффективным.
Список используемой литературы:
1. Акт о несостоятельности Виргинских островов 2003. [Электронный ресурс]. URL: https://www.conyersdill.com/consolidatedact-files/BVI_Insolvency_Act_2003_Conyers.pdf (дата обращения: 10.11.2019 г.);
2. Арбитражный процессуальный кодекс РФ от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 25.12.2018) // «Парламентская газета», N 140-141, 27.07.2002;
3. Глобальные телесистемы, Inc. v. KPNQWEST, NV, 151 F. Supp. 2d 478 (S.D.N.Y. 2001). U.S. District Court for the Southern District of New York - 151 F. Supp. 2d 478 (S.D.N.Y. 2001), July 13, 2001. [Электронный ресурс]. URL: https://law.justia.com/cases/federal/district-courts/FSupp2/151/478/2491758/ (дата обращения: 03.11.2019 г.);
4. Проект ФЗ «О трансграничной несостоятельности (банкротстве)» ((подготовлен Минэкономразвития России) (не внесен в ГД ФС РФ, текст по состоянию на 04.04.2011). [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=PRJ&n=168728#06058706461386074 (дата обращения: 07. 11. 2019 г.);
5. Регламент (ЕС) 2015/848 Европейского парламента и Совета от 20 мая 2015 года «О процедурах несостоятельности»;
6. ФЗ от 26.10.2002 N 127-ФЗ (ред. от 27.12.2018) «О несостоятельности (банкротстве)» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2019) // «Собрание законодательства РФ», 28.10.2002, N 43, ст. 4190;
7. ЮНСИТРАЛ. Типовой закон о трансграничной несостоятельности. [Электронный ресурс]. URL: https://www.uncitral.org/pdf/russian/texts/insolven/insolvency-r.pdf (дата обращения: 07.11.2019 г.).
