CC BY
16Трансформация военного профессионализма в современном обществе
Екатерина Карлова
Армия в современном понимании как социальный институт и инструмент государства по достижению политических целей военными методами появилась в Новое время для защиты интересов национального государства.
Согласно М.Веберу, только государство обладает монополией легитимного физического насилия, при этом другие политические субъекты пользуются правом на применение насилия лишь в той мере, в которой государство это допускает [1].
П.Бурдье отмечает роль армии и полиции в концентрации государством капитала физического принуждения и использовании его в межгосударственной конкуренции и для укрепления своей власти изнутри [2].
Государственное начало вооружённых сил закреплено национальным законодательством и международным правом.
КАРЛОВА Екатерина Николаевна - кандидат социологических наук, старший научный сотрудник ВУНЦ ВВС «Военно-воздушная академия им. профессора Н.Е.Жуковского и Ю.А.Гагарина» (г. Воронеж). E-mail: [email protected]; SPIN 9809-8459.
Ключевые слова: офицерский корпус, военный профессионализм, аутсорсинг, частные военные компании, профессиональный сержант, гражданско-военные отношения.
1 Вебер М. Избранные произведения / пер. с нем. / сост., общ. ред. и послесл. Ю.Н.Давыдова; предисл. П.П.Гайденко. М.: Прогресс, 1990. C. 644.
2 Бурдье П. Дух государства: генезис и структура бюрократического поля // Поэтика и политика. Альманах Российско-французского центра социологии и философии Института социологии РАН. М.: Институт экспериментальной социологии, 1999. С. 125-166.
В современных условиях целесообразно попытаться установить категорию военнослужащих, которую можно считать военными профессионалами, и определить условия и направление трансформации военного профессионализма.
Военные профессионалы Вооружённых сил Российской Федерации
Отличительными чертами военной профессии как особого рода деятельности в классическом определении С.Хантингтона являются компетентность, выражающаяся в руководстве, управлении и контроле за организованной массой людей, ответственность перед государством за применение своего мастерства и корпоративность, которая выражается в наличии бюрократического аппарата, традиций и обычаев, особого образа жизни [3]. Сформулированные Хантингтоном в 1957 г. характеристики являются выражением столетиями сложившихся представлений о военной профессии.
Например, А.И.Каменев, анализируя идеи российских военных мыслителей XIX в., пишет о таких традиционных характеристиках военной профессии, как корпоративность, высокая степень ответственности, ограниченность гражданских и личных прав, делающих военную службу «призванием, апостольством и подвижничеством» [4].
Из различных категорий военнослужащих только офицеров, по мнению большинства учёных, в полной мере можно отнести к носителям
профессиональных качеств, поскольку они получают наиболее полное образование, позволяющее осуществлять «управление насилием», занимают ответственные позиции в армейской иерархии и одновременно выступают нравственным, культурным эталоном для других категорий военнослужащих.
При детальном анализе статусных позиций различных категорий российских военнослужащих открывается смысловая многогранность понятия «военный профессионализм». Оказывается, что на это определение претендуют не только офицеры, более того, и сам офицерский корпус не является однородным. В определении категорий военных профессионалов существует негласное деление внутри офицерского корпуса на «настоящих» профессионалов и всех остальных. Основанием этого является, как правило, профиль образования и деятельности. «Настоящие» офицеры-профессионалы имеют высшее образование, полученное в ведомственном вузе, и непосредственно занимаются боевой подготовкой, работают с вооружением, военной техникой, командуют лич-
3 Хантингтон С. Военная служба как профессия // Отечественные записки. 2002. № 8. С. 49-60.
4 Каменев А.И. Офицер - профессия идейная // Офицерский корпус русской армии. Опыт самопознания / сост. А.И.Каменев, И.В.Домнин, Ю.Т.Белов [и др.], ред. А.Е.Савин-кин. М.: Военный университет, 2000. С. 450-488.
ным составом. Эти офицеры соответствуют традиционному идеалу военной профессии.
Как утверждал русский мыслитель М.О.Меньшиков, «навсегда, на веки вечные, останется пропасть между военным героизмом и мирною заслугой. Офицер всегда должен чувствовать, что он герой, или он ничто» [5, о 192].
В XX в., по мнению американского учёного М.Яновица, технический прогресс и демократические процессы делают вооружённые силы более открытыми обществу, а военный профессионализм не ограничивается боевой компетенцией. Помимо героического типа офицеров он включает в состав военной элиты офицеров-менеджеров и технических специалистов, которые не замкнуты в военной корпорации, а являются связующим звеном между армией и гражданским обществом, обеспечивая, таким образом, общественный контроль на всех уровнях военной организации [6]. Усложнение военной техники, появление новых средств связи и компьютеризация привели к аутсорсингу определённой части задач в армии, найму большого числа гражданских специалистов для обслуживания сложной техники, тылового обеспечения, логистики.
Поскольку в период американо-советского противостояния строительство вооружённых сил обеих стран осуществлялось в единой логике, отмеченные М.Яновицем тенден-
ции применимы и к советской, и постсоветской армиям. Военную службу на офицерских должностях в Российской армии проходят специалисты по близким к гражданским специальностям, полученным как в военных, так и гражданских учебных заведениях: медики, экономисты, психологи, инженеры, технические специалисты и др. Сомнения в легитимности их профессионального статуса возникали всегда, особенно при отсутствии этапа социализации в военной образовательной организации в процессе профессионального становления. В 1908 г. М.О.Меньшиков задавался вопросом, способны ли врачи быть офицерами, ведь они не получают военного воспитания и находятся вне поля боя [5, с. 197]. В советский период такое же неоднозначное отношение было к выпускникам военных кафедр при гражданских вузах, проходящим службу на офицерских должностях; до сих пор таких офицеров пренебрежительно называют «пиджаками».
В период кардинального реформирования Вооружённых сил министром А.Э.Сердюковым (20082013 гг.) офицерский корпус был сокращён с 350 до 220 тыс. [7], в том числе за счёт перевода на гражданские должности офицеров, не связанных с боевой подготовкой: тыловых специалистов, психологов, финансистов, журналистов, юристов и др. В то
5 Меньшиков М.О. Офицеры - душа армии // Офицерский корпус русской армии. Опыт самопознания / сост. А.И.Каменев, И.В.Домнин, Ю.Т.Белов [и др.], ред. А.Е.Савин-кин. М.: Военный университет, 2000.
6 Janowitz M. The Professional Soldier: A Social and Political Portrait. N.Y.: Macmillan Publishing Co., 1971.
7 Численность офицеров в ВС России будет увеличена, заявил Медведев 2 февраля 2011 // URL: http://ria.ru/defense_safety/20110202/329440236.html
же время по некоторым дефицитным для армии специальностям, связанным с информационными технологиями, робототехникой и обслуживанием сложных технических систем, остаётся достаточно внушительный приток специалистов с гражданским образованием.
В 2014 г. в учебные военные центры при гражданских вузах, выпускники которых назначаются на офицерские должности, планировалось набрать 2,4 тыс. чел., что составляет примерно 16% от общего набора будущих офицеров - курсантов и студентов [8].
Дополнительным источником ценных кадров для Министерства обороны являются восемь научных рот, в которых проходят службу по призыву наиболее успешные выпускники гражданских вузов. По окончании срока службы по призыву у этих граждан есть возможность продолжить службу в качестве офицеров. Принимая во внимание, что военную карьеру выбирают не более 40% рядового состава научных рот, доля этих офицеров в армии будет менее 0,1%.
Маргинальным статусом на данный момент обладают выпускники факультетов среднего специального образования военных вузов, которые за 10 лет трижды меняли статус. До реформ 2008-2013 гг. это были полноправные члены офицерского корпуса, которым по выпуску присваивалось воинское звание «лейтенант». В 2009 г. была предпринята попытка создать новую для российских Вооружённых сил категорию «профессиональный сержант», которые дол-
жны были заменить прапорщиков и офицеров на должностях младших командиров. Предполагалось, что «профессиональные сержанты» будут отвечать требованиям военной профессии: уметь организовывать боевые действия войск и управлять ими в повседневной деятельности, быть верными военной присяге, разделять ценности и кодекс поведения военной корпорации. Однако с 2014 г. было принято решение присваивать выпускникам факультетов среднего профессионального образования воинское звание «прапорщик», существовавшее в Советском Союзе с 1972 г. и практически ликвидированное в ходе реформ 2008-2013 гг. Новая социальная группа «профессиональных сержантов» пока не нашла своей ниши в армейской иерархии и сложившихся социальных отношениях. Кроме того, механизм профессионального и карьерного роста сержантов пока не отработан, существует слишком мало ступеней служебной лестницы, которые мотивировали бы сержанта к совершенствованию своего мастерства.
Почти три года подготовки для сержанта является избыточным сроком, учитывая крайне ограниченные карьерные перспективы. Вероятно, по этой причине было принято решение возродить звание «прапорщик», которое, хотя и находится на периферии военной профессии, является более престижным и даёт возможность при определённых условиях быть аттестованным в офицерский состав.
8 В курсанты годится / / Российская газета - Федеральный выпуск № 6369 / / URL: http://www.rg.ru/2014/04/29/kursanti.html
Таким образом, в сложившейся в нашей стране системе подготовки военных кадров основным критерием принадлежности к военной профессии можно считать профиль деятельности в армии, а также уровень и способ получения образования, который обеспечивает специалисту стартовый военный капитал, включающий профессиональную и культурную компетентность.
В таблице показано распределение категорий военнослужащих по принадлежности к военной профессии в зависимости от уровня обра-
зования и типа образовательной организации. Во время холодной войны военный профессионализм трактовался максимально широко, офицерский статус получали специалисты со средним и высшим образованием по различным направлениям деятельности вооружённых сил. В настоящее время наблюдается тенденция к ужесточению требований и сужению численности офицерского корпуса, а новая группа «профессиональных сержантов» пока находится в стадии становления.
Таблица
Распределение категорий военнослужащих по принадлежности к военной профессии
Образовательный уровень Военное учебное заведение Гражданское учебное заведение
Высшее профессиональное образование и выше Среднее профессиональное образование и ниже Военные профессионалы: офицеры Маргиналы военной профессии: сержанты, прапорщики Маргиналы военной профессии: офицеры, прапорщики Не относящиеся к военной профессии военнослужащие по контракту: прапорщики, сержанты, рядовые
Эволюция военного профессионализма в современных условиях
Традиционные характеристики офицерской профессии и кор-
поративные ценности продолжают сохранять актуальность, однако военная профессия не статична. Эволюционный характер вооружённых сил отмечают представители различных теоретических школ.
Например, в рамках марксистско-ленинской теории различают четыре исторических
типа армий, соответствующих конкретным типам государств: рабовладельческая, феодальная, буржуазная и социалистическая.
По мнению американских социологов Ч.Москоса, Д.Уильямса и Д.Сигала, на протяжении XX в. в западных странах сменилось три типа вооружённых сил, соответствующих эпохам Модерна, Позднего Модерна и Постмодерна.
Каждому из этих типов соответствует свой идеал военного профессионала [9].
9 Moskos Ch., Williams J., Segal D. The Postmodern Military: Armed Forces after the Cold War. N.Y.: Oxford University Press, 1999.
Падение Берлинской стены, распад Советского Союза и вместе с ним биполярной системы оказали существенное влияние на социальный институт армии во многих странах мира. Вооружённые силы всё чаще начали сталкиваться с новыми вызовами диффузного характера:
- малыми войнами;
- информационными операциями;
- операциями невоенного типа;
- конфликтами низкой интенсивности;
- терроризмом;
- гибридными войнами;
- международным участием во внутриполитических кризисах.
В связи с изменением целей и характера военных миссий наблюдается переход к новому типу вооружённых сил, трансформации подвергается и образ военного профессионала.
Теоретические идеи «ограждани-вания» (цивильности) военной сферы, вторжения в неё других профессионалов, высказанные М.Янови-цем, находят отклик в похожей модели деинституциализации армии и военной профессии, предложенной Ч.Москосом [10]. Центральной идеей данной теории выступает эволюция типа военной организации от социального института (institution) к военной организации как месту занятости (occupation). Именно в офицерской профессии происходит I/ О-сдвиг, меняющий институциальную вовлечённость в профессию и патриотическую мотивацию на рациональный подход к выбору и смене рода
деятельности в зависимости от обстоятельств.
Трансформация профессиональной мотивации американских военнослужащих в сторону прагматизма и материальных ценностей отмечена Ч.Москосом в 70-е годы.
Сложно сказать, происходили ли аналогичные сдвиги в системе мотивации советских офицеров, поскольку данная проблема стала открыто обсуждаться только после распада Советского Союза. Кризис традиционных военно-профессиональных ценностей в России в 90-е годы имел своеобразное происхождение, связанное со сменой военно-политического руководства и самого клиента армии - государства. Эта трансформация сопровождалась сокращением финансирования Вооружённых сил и оборонно-промышленного комплекса, социальной аномией и интенсивной социальной мобильностью. Военные профессионалы 90-х годов унаследовали черты офицеров советской эпохи; принципы их воспитания и образования, повседневная жизнь воинских частей мало изменились. Однако кардинально изменился социальный контекст, общественная шкала ценностей, на которой классические воинские идеалы перестали быть всеобщими ориентирами.
На основе социологических наблюдений с 1989 по 1996 г. С.С.Соловьёв с сожалением отмечает, что, несмотря на доминирование военно-корпоративного компонента, среди ценностных предпочтений офицеров, прапорщиков (мичманов) и
10 Moskos Ch. From Institution to Occupation: Trends in Military Organization // Armed Forces & Society. 1977. № 4. P. 41-50.
курсантов военных училищ происходит постепенное уменьшение его доли в общей структуре. Сдвиг в ценностных установках воспринимается автором как нравственная деградация и угроза [11].
Общей проблемой военнослужащих в постсоветский период стали низкий уровень социальной защищённости и бедственное материальное положение. Исследователи отмечали такие негативные для военной профессии явления, как массовые отчисления курсантов из военных училищ по причине нежелания учиться, увольнение со службы молодых офицеров, двойная занятость военнослужащих, сложности с повышением профессионального уровня в связи со слабым оснащением современными образцами вооружения и военной техники, сворачивание боевой подготовки.
Ошибки в строительстве Вооружённых сил и их кризисное положение были признаны на высшем государственном уровне. Вместе с тем в программной статье, посвящённой состоянию национальной безопасности, В.В.Путин отметил прочную идентичность военных профессионалов, которые устояли в сложный период, и смогли сохранить «Дух и Честь Армии. Целостность и суверенитет России. Защитили безопасность наших граждан. Не позволили унизить и "списать" страну» [12].
Таким образом, ядро военной профессии: компетенции, ответственность перед государством и корпоративный дух, по мнению президента, не были утрачены.
Изменения в военной профессии происходят под воздействием внешних обстоятельств, при этом сами военные профессионалы остаются пассивными субъектами государственно-военной политики. М.Яно-виц и Ч.Москос в интерпретации Х.Сёренсена видят источник 1/0-сдвига и «огражданивания» армии во внешних силах, которым офицерский корпус не противодействует созданием сильных профсоюзов, поскольку это нарушало бы принцип невмешательства армии в политику [13].
Согласно идеальной модели граж-данско-военных отношений С.Хантингтона, объективный гражданский контроль над армией возможен в том случае, если армия не вмешивается в политику, а государство предоставляет офицерам свободу принятия решений в военной сфере [14]. Проблема современных вооружённых сил состоит в том, что решений, которые военная элита может принимать самостоятельно в обмен на политическую лояльность, становится всё меньше. Причиной снижения профессиональной автономии является демилитаризация аппарата во-
11 Соловьёв С.С. Трансформация ценностей военной службы // Социологические исследования. 1996. № 9. С. 17-25.
12 Путин В.В. Быть сильными: гарантии национальной безопасности для России 20 февраля 2012 // URL: http://www.rg.ru/2012/02/20/putin-armiya.html
13 S/rensen H. New Perspectives on the Military Profession: The I/O Model and Esprit de Corps Reevaluated // Armed Forces & Society. 1994. № 20. P. 599-617.
14 Huntington S.P. The Soldier and the State: The Theory and Politics of Civil-Military Relations Harvard University Press, 1957.
енного управления и проникновение рыночного подхода к оценке эффективности военной деятельности. Причём эта тенденция характерна как для Российской армии, так и для западных армий, в частности американской и британской.
Западные армии теряют автономию на принятие важных для военной организации решений в связи с неолиберальным вектором развития вооружённых сил, в основе которого лежит идея о рентабельности и эффективности частных структур. Масштабное привлечение частного бизнеса к выполнению некогда сугубо военных функций, как показывает практика западных стран, меняет представление о военном профессионализме и армии как институте, обладающем монополией на применение вооружённого насилия. Использование услуг частных военных компаний стало продолжением и высшей точкой тенденции к аутсорсингу и демилитаризации военных функций. Сейчас сложно представить осуществление военных операций сил НАТО без использования услуг частных подрядчиков.
Безопасность превращается из общественного блага в услугу, предмет потребления, которую предоставляют как государства или многонациональные военные альянсы и союзы, так и частные компании [15], что разрушает альтруистические ценности военной профессии.
Привлечение частного сектора в корне меняет разделение труда в военной сфере, в результате чего военные профессионалы теряют инсти-туциальный контроль над своей сферой деятельности.
По замечанию П.Сингера, «государства попали в порочный круг: они не могут одержать победу, используя частные военные компании, но и идти на войну без них они также не в состоянии» [16].
Среди непредвиденных последствий аутсорсинга общественной безопасности Л.Хейникен выделяет утрату автономии на принятие решений по комплектованию, обеспечению, обучению и даже ведению военных операций армией. Как утверждает исследователь, в прошлом военные лидеры самостоятельно определяли размер, структуру и вооружение войск. В условиях, когда правительство санкционирует проведение военных операций совместно с частными подрядчиками, сфера влияния военной элиты снижается. Кроме того, военные не могут защитить свои корпоративные интересы, поскольку создаваемые военнослужащими объединения и ассоциации чаще всего занимаются материальными проблемами своих членов или условиями труда, но не вопросами статуса профессии. В отличие от других профсоюзов они не пытаются контролировать приём новых членов в профессию или обеспечить монополию на распространение компетенций [17].
15 Krahmann E. Security: Collective Good or Commodity? // European Journal of International Relations. 2008. № 14. P. 379-404.
16 Singer P.W. Can't Win With Em, Can't Go to War Without Em // Foreign Policy at Brookings. 2007. № 4. P. 2.
17 Heinecken L. Outsourcing Public Security: The Unforeseen Consequences for the Military Profession // Armed Forces & Society. 2014. № 40. P. 625-646.
Магистральным направлением эволюции военной профессии в России в последнее десятилетие является «огражданивание». Помимо негативного влияния на основы военной профессии и даже, по мнению А.И.Валашова, потерю профессионализма в вопросах военного строительства [18] заданный курс военного строительства оказал положительное влияние на уровень социальной защищённости военнослужащих и гражданско-военные отношения.
Среди позитивных тенденций необходимо отметить, прежде всего, сближение образа и качества жизни военнослужащих и других социальных групп. На смену существовавшей в советское время ведомственной системе обеспечения практически всех социально-культурных потребностей военнослужащих и членов их семей (в жилье, отдыхе, образовании детей, лечении) прихо-
дят рыночные механизмы их удовлетворения. Несмотря на сложности переходного этапа, для военнослужащих созданы возможности выбора качественных услуг, соответствующих современным социальным и культурным потребностям российских граждан.
Результативными можно считать также попытки военного ведомства улучшить имидж Вооружённых сил за счёт повышения уровня информационной открытости, гуманизации военной службы по призыву, проведения культурно-патриотических и шоу-мероприятий с привлечением широкой общественности: «Танковый биатлон», «Морской бой», «Авиа-дартс». В итоге предпринятых государством мер вырос уровень доверия россиян к Вооружённым силам, а число граждан, которые хотели бы, чтобы их ближайшие родственники служили, увеличилось в полтора раза по сравнению с данными 2010 г. [19].
Военная служба относится к разряду традиционных институциальных профессий по призванию, её характеристики выходят за пределы обычной работы. Такое восприятие военной профессии находит выражение на личностном уровне, в дифференциации офицерского корпуса на истинных офицеров и другие категории обладателей офицерского статуса, не прошедших этап военно-профессиональной социализации или выполняющих обязанности, не связанные с боевой подготовкой, командирской работой или обслуживанием вооружения и техники.
Обобщая процессы трансформации военной профессии, можно выделить общую тенденцию к демилитаризации военной сферы («огражданиванию», т.е. цивильности), которая выражается в следующих аспектах:
- проникновение гражданских ценностей в традиционный военно-патриотический этос, снижающее уровень институциальной привязанности к профессии;
18 Балашов А.И. Российская армия: смена модели // Мир России. 2014. № 4. С. 148-177.
19 Вооружённые силы России: общественная оценка / / Пресс-выпуск № 2572 от 18 июля 2014 // URL: http://wciom.ru/index.php?id=515&uid=114811
- сближение образа и качества жизни военнослужащих и гражданских людей, разрушающее кастовость военно-профессиональной группы;
- усиление роли гражданского персонала и военнослужащих с гражданским образованием в армии, развитие аутсорсинга, приводящее к ослаблению автономии военных профессионалов;
- демилитаризация аппарата военного управления и проникновение рыночного подхода к оценке эффективности военной деятельности.
Библиография
Балашов А.И. Российская армия: смена модели // Мир России. 2014. № 4. С. 148-177. [Balashov A.I. Rossijskaja armija: smena modeli // Mir Rossii. 2014. № 4. S. 148-177] Бурдье П. Дух государства: генезис и структура бюрократического поля // Поэтика и политика. Альманах Российско-французского центра социологии и философии Института социологии РАН. М.: Институт экспериментальной социологии, 1999. - 350 с. [Burd'e P. Duh gosudarstva: genezis i struktura bjurokraticheskogo polja // Pojetika i politika. Al'manah Rossijsko-francuzskogo centra sociologii i filosofii Instituta sociologii RAN. Institut jeksperimental'noj sociologii, 1999. - 350 s.] В курсанты годится / / Российская газета - Федеральный выпуск № 6369 / / URL: http:/ /
www.rg.ru/2014/04/29/kursanti.html [V kursanty goditsja // Rossijskaja gazeta - Federal'nyj vypusk № 6369 // URL: http://
www.rg.ru/2014/04/29/kursanti.html] Вебер М. Избранные произведения / пер. с нем. / сост., общ. ред. и послесл. Ю.Н.Давыдова; предисл. П.П.Гайденко. Прогресс, 1990. - 808 c. [Veber M. Izbrannye proizvedenija / sost., obshh.red. i poslesl. Ju.N. Davydova; predisl.
P.P. Gajdenko. Progress, 1990. - 808 s.] Вооружённые силы России: общественная оценка / / Пресс-выпуск № 2572 от 18 июля
2014 // URL: http://wciom.ru/index.php?id=515&uid=114811 [Vooruzhennye sily Rossii: obshhestvennaja ocenka / / Press-vypusk № 2572 ot 18 iyulya
2014 // URL: http://wciom.ru/index.php?id=515&uid=114811] Каменев А.И. Офицер - профессия идейная // Офицерский корпус русской армии. Опыт самопознания / сост. А.И.Каменев, И.В.Домнин, Ю.Т.Белов [и др.], ред. А.Е.Са-винкин. М.: Военный университет, 2000. - 639 с. [Kamenev A.I. Oficer - professija idejnaja // Oficerskij korpus russkoj armii. Opyt samopoznanija / sost. A.I.Kamenev, I.V.Domnin, Ju.T Belov [i dr.], A.E.Savinkin, red. A.E.Savinkin. M.: Voennyj universitet, 2000. - 639 s.] Меньшиков М.О. Офицеры - душа армии // Офицерский корпус русской армии. Опыт самопознания / сост. А.И.Каменев, И.В.Домнин, Ю.Т.Белов, [и др.], ред. А.Е.Савин-кин. М.: Военный университет, 2000. - 639 с. [Men'shikov M.O. Oficery - dusha armii // Oficerskij korpus russkoj armii. Opyt samopoznanija / sost. A.I.Kamenev, I.V.Domnin, Ju.T.Belov [i dr.], red. A.E.Savinkin. M.: Voennyj universitet, 2000. - 639 s.] Путин В.В. Быть сильными: гарантии национальной безопасности для России 20 февраля 2012 // URL: http://www.rg.ru/2012/02/20/putin-armiya.html [Putin V.V. Byt' sil'nymi: garantii nacional'noj bezopasnosti dlja Rossii [Be strong: guarantees of national security for Russia] 20 fevralya 2012 // URL: http://www.rg.ru/2012/02/20/ putin-armiya. html]
Соловьёв С.С. Трансформация ценностей военной службы // Социологические исследования. 1996. № 9. С. 17-25. [Solov'ev S.S. Transformacija cennostej voennoj sluzhby // Sociologicheskie issledovanija. 1996. № 9. S. 17-25]
Хантингтон С. Военная служба как профессия // Отечественные записки. 2002. № 8. с. 49-60.
\Hantington S. Voennaja sluzhba kak professija // Otechestvennye zapiski. 2002. № 8. S. 49-60]
Численность офицеров в ВС России будет увеличена, заявил Медведев 2 февраля 2011 // URL: http://ria.ru/defense_safety/20110202/329440236.html.
[Chislennost' oficerov v VS Rossii budet uvelichena, zajavil Medvedev 2 fevralya 2011 // URL: http://ria.ru/defense_safety/20110202/329440236.html]
Heinecken L. Outsourcing Public Security: The Unforeseen Consequences for the Military Profession // Armed Forces & Society. 2014. № 40. P. 625-646.
Huntington S.P. The Soldier and the State: The Theory and Politics of Civil-Military Relations Harvard University Press. 1957. - 560 p.
Janowitz M. The Professional Soldier: A Social and Political Portrait. N.Y.: Macmillan Publishing Co., 1971. - 383 p.
Krahmann E. Security: Collective Good or Commodity? // European Journal of International Relations. 2008. № 14. P. 379-404.
Moskos Ch. From Institution to Occupation: Trends in Military Organization // Armed Forces & Society. 1977. № 4. P. 41-50.
Moskos Ch., Williams J., Segal D. The Postmodern Military: Armed Forces after the Cold War. N.Y.: Oxford University Press. 1999. - 304 p.
Singer P.W. Can't Win With "Em, Can't Go to War Without 'Em // Foreign Policy at Brookings. 2007. № 4. P. 2-7.
S/>rensen H. New Perspectives on the Military Profession: The I/O Model and Esprit de Corps Reevaluated // Armed Forces & Society. 1994. № 20. P. 599-617.
Начата подписка на 2016 г.
на журнал «Обозреватель-ОЬвегоег» в каталоге «Газеты и журналы» агентства «РОСПЕЧАТЬ»:
47653 — на полугодие 36789 — на год
