CC BY
79
учебным заведениям преподавать по светским государственным стандартам. 21 декабря 2005 г. Комиссия по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ приняла решение о возможности закрепления этого права в ст.19 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" [7]. В перспективе это означает возможность аккредитации духовных школ и получения их выпускниками дипломов, признаваемых государством. Предложения Комиссии направлены в Совет по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте РФ.
Аккредитация - это возможность социализации выпускников духовных учебных заведений. Это откроет священникам двери светских учебных заведений, даст возможность продолжить образование, заняться педагогической и научной деятельностью, признаваемой государством.
Параллельно этому необходимо более широко развивать светское теологическое образование. Создание теологических факультетов и отделений позволит сформировать целую когорту специалистов в области религиозного образования, экспертов, имеющих возможность объективно и непредвзято проводить религиоведческую экспертизу на всех уровнях.
Таким образом, решение проблем духовного образования сегодня снимет в будущем многие болезненные вопросы, которые остро стоят перед нашим обществом.
ЛИТЕРАТУРА
1. Сионич И.К. История Русской церкви // История образования и Русская православная церковь / Сост. М.Н. Костикова: Хрестоматия: В 2 ч. Ч. 1.
2. ЦГА РСО-Алания. Терский календарь. 1915. С. 36.
3. Иннокентий, митрополит Московский. Несколько мыслей касательно воспитания духовного юношества // Литературная учеба. Кн. 5-6. М., 1993. С. 161.
4. См.: Сухова Н.Ю. Высшая духовная школа: проблемы и реформы (вторая половина XIX в.). М., 2006.
5. Цыпин Василий, протоиерей. История Русской православной церкви. Синодальный период. Новейший период. М., 2004.
6. Климент, митрополит Калужский и Боровский. Мы имеем полное право на сохранение своих образовательных традиций // Церковный вестник. 2006. № 1-2.
7. Журавский А. Государственная аккредитация невозможна без реформирования системы духовного образования // Церковный вестник. 2006. № 7.
5 декабря 2006 г.
ТРАНСФОРМАЦИЯ УПРАВЛЕНИЯ ВЕРМАХТОМ В ПЕРИОД ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Г.И. Кольга
П'рошло более 60 лет со дня окончания Второй мировой войны. Но до сих пор историки спорят о том, что явилось главными предпосылками победы над фашистской Германией, каковы причины краха третьего рейха. Мнения российских и западных историков диаметрально противоположны.
Отечественная историография за прошедшие годы проделала большой путь в осмыслении этого судьбоносного периода оте-
Кольга Геннадий Иванович - кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой гуманитарных и социально-экономических дисциплин Ямальского нефтегазового института (филиала) Тюменского государственного нефтегазового университета.
чественной истории. Вначале считалось, что победа была достигнута благодаря "мудрому руководству" Сталина и за счет преимуществ существовавшего в СССР режима. В последнее время постепенно утверждается другая точка зрения: изменить ход событий на советско-германском фронте удалось не вследствие каких-то военно-стратегических свершений, но лишь благодаря тому, что удалось в последний момент мобилизовать огромные материальные и моральные резервы народов СССР для решающей битвы против захватчиков [1].
Западная историография усматривает причины поражения третьего рейха в основном в недостаточной кадровой и военной оснащенности вермахта, некомпетентности
Гитлера, дисбалансе сил и целей, внутренних противоречиях организации германских вооруженных сил. Так, английский историк А. Кларк полагает, что главной причиной германского поражения на Востоке "были постоянные трения между старшими офицерами и штабом Верховного командования сухопутных сил (ОКХ) и Верховным командованием вооруженных сил (ОКВ), возглавляемым Гитлером" [2, с. 19].
На последнем тезисе остановимся подробнее. Для этого рассмотрим организацию высшего командования вермахта и проанализируем ее влияние в ходе Второй мировой войны.
16 марта 1935 г. германское правительство издало Закон о создании германских вооруженных сил (вермахта), который содержал следующие положения:
1) служба в вермахте проводится на основе всеобщей воинской повинности;
2) германская армия мирного времени, включая передаваемые ей полицейские части, в организационном отношении состоит из 36 дивизий, объединенных в 12 армейских корпусов;
3) дополнительные законы, определяющие порядок проведения в жизнь законов о воинской повинности, должны быть представлены в Кабинет министров военным министром в кратчайший срок [3].
В ходе строительства вооруженных сил в 1935-1939 гг. сложилась централизованная организация высшего командования вермахта. Высшая государственная власть находилась в руках Гитлера, который одновременно являлся Верховным главнокомандующим вермахта. Военному министру и главнокомандующему вооруженными силами подчинялись три верховных командования видов вооруженных сил - верховное командование сухопутных сил (ОКХ), главнокомандующий генерал-полковник В. фон Фрич; верховное командование военно-воздушных сил (ОКЛ), главнокомандующий рейхсмаршал Г. Геринг; верховное командование военно-морских сил (ОКМ), главнокомандующий гросс-адмирал Э. Редер [4, 8. 113Е-114Е; 5; 6, с. 847].
Для лучшей координации деятельности военного руководства к командованию вооруженными силами были прикомандированы офицеры связи от отдельных видов вооруженных сил. В личном штабе Гитлера слу-
жили "адъютанты вооруженных сил при фюрере и рейхсканцлере": от вооруженных сил -Ф. Хоссбах, от сухопутных сил - Р. Шмундт, от ВВС - Н. фон Белов, от ВМФ - К.-Й. фон Путткамер [7, с. 52-54].
Координировал всю эту работу начальник связи вооруженных сил [8, с. 126].
На определенном театре военных действий (ТВД) сухопутных сил создавались группы армий. Командующему и штабу группы армий подчинялись командующие армий данной группы, замыкавшие на себе управление конкретными соединениями, дивизиями и боевыми единицами [8, с. 99-103]. Аналогичная система руководства сложилась в военно-воздушных силах и в военно-морском флоте [9].
Такая организация предполагала четкое планирование и проведение военных операций, как это было, например, при подготовке войны против Польши [10, с. 216-217].
4 февраля 1938 г. в результате первой реорганизации высшего командования Гитлер взял на себя функции "практического главнокомандования вермахтом" [10, с. 210; 11, с. 120, 352], подчинив себе главнокомандующих видами войск с их Генеральными штабами. Новым главнокомандующим сухопутными силами был назначен генерал В. фон Брау-хич, а начальником Генерального штаба -генерал-полковник Ф. Гальдер.
Военное министерство было упразднено, а его функции переданы вновь созданному Верховному главнокомандованию (ОКВ), начальником штаба которого стал генерал-полковник В. Кейтель. Верховному главнокомандованию подчинялись главные командования сухопутных, военно-воздушных, военно-морских сил. При их непосредственном участии принимались важнейшие стратегические решения.
Функцией ОКВ была координация действий всех видов вооруженных сил. В нем объединялись функции военного министерства, Генерального штаба вермахта и личного штаба Гитлера как Верховного главнокомандующего. В рамках ОКВ был создан штаб оперативного руководства, призванный заниматься вопросами стратегического и оперативного руководства, координировать деятельность генеральных штабов трех видов вооруженных сил. Начальнику штаба генералу Йодлю было предоставлено право непосредственного доклада фюреру [4, 8. 123Е].
С началом войны в Европе 1 сентября 1939 г. организация высшего военного командования начала реформироваться. ОКХ было разделено на две части: одна его часть покидала Берлин и перемещалась в заранее подготовленную ставку в Цоссене и Вюнсдорфе, где становилась штабом действующей армии. Другая часть оставалась в Берлине как штаб вновь создаваемой армии резерва и орган по руководству производством вооружения, по мобилизации и подготовке людских и материальных ресурсов в стране [8, с. 131].
Возникшее в связи с этим территориальное и организационное отделение главнокомандующего сухопутными силами, ответственного за ведение наземных операций и за состояние армии (боевая подготовка, организация и т.д), от Гитлера, определявшего политику и общие задачи войны, по мнению Б. Мюллера-Гиллебранда, не отвечало современным принципам ведения войны, которые требуют постоянного, тесного контакта между политическим и военным руководством.
Эта серьезная ошибка стала ощущаться с первых же дней войны в Европе. Она привела к тому, что планирование по ведению операций, производству вооружений, по подготовке и использованию личного состава, по организации сухопутной армии часто велось вразнобой, и его удавалось снова привести в соответствие с основной линией общего планирования лишь ценой больших усилий. Эти трения еще больше усиливались своеобразием личных качеств Гитлера, который не только не раскрывал ни перед кем своих конечных замыслов, но зачастую сознательно давал своим приближенным неполную или противоречивую информацию. В итоге главнокомандование сухопутных сил вынуждено было самостоятельно выбирать правильные политические ориентиры [8, с. 253], попросту говоря, угадывать желания Гитлера.
При сравнении организации ОКВ и ОКХ заметно наличие и в одном, и в другом верховных командованиях сходных управлений и отделов, в частности, военно-экономических управлений. Этот дуализм изначально предполагал борьбу за ресурсы и кадры. Более того, в марте 1940 г. было создано Министерство вооружений и боеприпасов под руководством Тодта, позднее А. Шпеера. Кроме того, ОКЛ и ОКМ имели собственные Управ-
ления вооружений [6, с. 650-651; 8, с. 134]. Учитывая такое нагромождение штабов, дублирующих друг друга управлений и отделов, а, следовательно, переплетение функций и компетенций, трудно представить рациональные методы управления такой военной экономикой. Оно требовала много времени и огромных усилий по согласованию. В этой связи характерный пример приводит В. Кейтель. Он пишет, что Гитлер специально сталкивал интересы министра вооружений и боеприпасов и начальника ОКВ в вопросах о кадрах, о распределении вооружений, давая каждому невыполнимые задания. В результате бесконечное "перетягивание каната" привело к тому, что рациональное использование кадров стало невозможно ни в вермахте, ни в военной промышленности [11, с. 333-334].
Поскольку каждое верховное командование самостоятельно планировало боевые действия, на каждом этапе было несколько разнообразных вариантов дальнейшего развития событий. Гитлеру нужно было принять решение. Однако экспромтом никакого решения он быстро принять не мог. Как подметил личный адъютант фюрера от Люфтваффе фон Белов, ему мешала натура художника. "Каждый художник живет в мире интуиций и ассоциаций. Они приходят не по команде, нужно время для их созревания.... Все крупные успешные решения Гитлера с начала войны в Европе он долго обдумывал и соответственно планировал их, лично готовил во всех деталях и прежде всего заботился о выборе подходящего момента. До 1941 г. фюрер мог себе это позволить (поскольку Германия являлась агрессором). А дальше уже диктовал враг, вынуждавший его принимать срочные решения. Это противоречило его натуре и вело к катастрофе" [7, с. 103].
Этот тезис подтверждается многочисленными примерами. После молниеносной победы над Польшей Гитлер при поддержке ОКВ предложил наступать на Западе. ОКХ настаивал на активной обороне. ОКМ предлагал вести морскую блокаду торговых путей Англии и одновременно напасть на Норвегию, чтобы овладеть северным выходом в Атлантику из Северного моря. ОКЛ по поручению Гитлера планировало военную операцию в Норвегии, хотя сам Геринг надеялся на мир с западными державами. Тогда, в 1939 году у нацистов было достаточно времени для
разработки согласованного плана. Примерно полгода готовился план дальнейшей войны в Европе. Без конфликтов не обошлось. В конце концов ОКХ по настоянию Гитлера предложил план нападения на Францию через северную Бельгию (повторение "плана Шлиффена"), а начальник штаба группы армий "А" Э. фон Ман-штейн - через Арденны. В последний момент по настоянию Гитлера был принят план Манштейна [12].
Таким образом, в ходе войны в Европе функционировала единая организация высшего командования вермахта. Решения по проведению боевых операций тщательно обдумы-вались и принимались коллегиально. Высшее командование обладало достаточным временем на подготовку. Операции проводились внезапным, молниеносным концентрированным ударом, направленным на охват и уничтожение противника.
В связи с расширением театра боевых действий в июне 1941 г. Гитлер еще более децентрализовал организацию высшего командования. Война с Россией потребовала создания самостоятельного органа управления войсками. Поэтому полномочия главнокомандующего сухопутными силами по ведению операций по настоянию ОКВ были ограничены рамками Восточного фронта. На всех прочих театрах военных действий: в Финляндии, Норвегии, Дании, Северной Африке, на Балканах, в Греции - находившиеся там сухопутные силы были подчинены в оперативном отношении непосредственно Гитлеру, при котором находился штаб оперативного руководства, входящий в состав ОКВ. Поэтому говорили о театрах военных действий ОКВ, а Восток оставался театром военных действий ОКХ. Причем на театрах военных действий ОКВ Гитлеру были подчинены только командующие сухопутными силами, а командующие ВВС и ВМФ подчинялись, соответственно, главнокомандующему ВВС и главнокомандующему ВМФ. Так, например, главнокомандующему группой армий "Д" были подчинены лишь действовавшие на Западе части и соединения сухопутных сил. Части и соединения ВВС и ВМФ не находились в его подчинении, за исключением некоторых вопросов, решение которых являлось компетенцией главкома войск на Западе [8, с. 303; 11, с. 310].
Гитлер обосновывал деление на театры военных действий ОКВ и ОКХ тем, что
главнокомандующий сухопутными силами и начальник Генерального штаба сухопутных сил должны целиком посвятить себя руководству операциями в Восточной кампании; при этом ожидалось, что в этой кампании уже в 1941 г. будут достигнуты решающие успехи.
Уже при планировании Восточного похода ясно не была определена цель войны против СССР. 31 июля 1940 г. Гитлер назвал в качестве основной цели "уничтожение живой силы России". По плану "Барбаросса" такой целью является "разгром Советской России". Это, разумеется, не одно и то же. В августе 1941 г. Гитлер назвал в качестве цели "окончательно вывести Россию из войны как континентального союзника Англии" [13, с. 32]. Очевидно, что при неопределенности цели войны на Востоке было неясно, что ставилось во главу угла - политические, экономические или военные преференции.
Гитлер был занят оперативными планами. 31 июля 1940 г. он предложил операцию с охватом обоих флангов (Киев и Прибалтика). 5 декабря 1940 г. он согласился с предложением ОКХ нанести главный удар в центре, на Москву. 17 декабря 1940 г. Гитлер сообщил о своем намерении наступать по обе стороны от Припятских болот и продвинуться глубоко на восток, чтобы затем повернуть на юг и север. По плану "Барбаросса" обе северные группировки во взаимодействии должны были овладеть Балтийским побережьем и только затем нанести удар на Москву [13, с. 32-35].
В ходе наступательных боев летом 1941 г. планы Верховного командования вермахта также неоднократно менялись. ОКХ предлагало наступать на Москву, ОКВ соглашалось с Гитлером, считавшим необходимым сначала овладеть Ленинградом. В конце концов появились директивы № 33 от 19 июля 1941 г. и № 34 от 30 июля 1941 г. и дополнения к ним [14]. Эти директивы по сути отменяли первоначальный план молниеносного захвата Москвы. Теперь 2-я и 3-я танковые группы передавались, соответственно, группам армий "Юг" и "Север". Им ставилась задача совместно с этими группами армий захватить Ленинград и Украину, а затем повернуть к центру и путем глубокого охвата совместно с пехотными дивизиями группы армий "Центр" окружить Москву. Таким образом, произошла смена целей войны. Если в начале кампании
на Востоке превалировали цели политические и военные (захват Москвы и уничтожение живой силы противника), то теперь экономические цели (оккупация богатой Украины) вышли на первый план. Изменение первоначального плана потребовало передислокации значительных сил, расширения театра военных действий, решения вопросов снабжения и, несмотря на успех, отодвинуло сроки наступления на Москву. Оно началось только осенью и совпало с распутицей, а потом с сильными морозами. К тому же Красная Армия получила возможность укрепиться и пополнить свой кадровый состав. Все это и предопределило крах идеи молниеносной победы вермахта еще в 1941 г.
После поражения в битве за Москву произошла вторая реорганизация в высшем руководстве вермахта, произведенная с целью дальнейшей концентрации власти в руках Гитлера. Верховный главнокомандующий отправил в отставку фон Браухича и сам занял место главнокомандующего сухопутными силами [11, с. 322].
На первый взгляд, казалось, что такая мера тоже будет способствовать укреплению единства в руководстве вермахтом. Гитлеру как Верховному главнокомандующему подчинен ОКВ и штаб оперативного руководства ОКВ. Как главкому сухопутными силами ему подчинен ОКХ и, естественно, Генеральный штаб с его начальником. Таким образом, все нити "континентальной" войны и на Западе и на Востоке находились в руках Гитлера -соблюдался принцип единоначалия.
Однако Гитлер выполнял функции главкома сухопутных сил не в полном объеме, а принял на себя лишь оперативное руководство войсками. За оперативное планирование на Востоке был ответствен начальник Генерального штаба сухопутных сил. За оперативное планирование на прочих театрах военных действий ответственность нес начальник штаба оперативного руководства ОКВ и штаб оперативного руководства. Все другие обязанности главкома сухопутных сил исполнял "от имени фюрера" начальник штаба ОКВ фельдмаршал Кейтель. Об этом сказано в приказе от 19 декабря 1941 г. [8, с. 651].
Начальник штаба ОКВ принял на себя все прочие обязанности главнокомандующего сухопутными силами и руководство всеми учреждениями и управлениями ОКХ за
исключением Генерального штаба. Иначе говоря, Кейтель как начальник штаба ОКВ принял на себя обязанности по управлению кадрами сухопутных сил, начальника вооружений и административно-хозяйственного управления, а также командующего армией резерва [8, с. 305].
С одной стороны, Гитлер упрочил свое положение в армии, но с другой - в ходе реорганизации системы управления вермахтом управленческая чехарда продолжалась. Галь-дер планировал войну на Восточном фронте, Гитлер осуществлял оперативное руководство войсками. При этом многие считали, что они "друг другу не подходят". Кейтель пишет, что "фюрер в нашем узком кругу часто высмеивал Гальдера и изображал его человеком ничтожным" [11, с. 323].
В Верховном командовании сухопутных сил возникли и другие проблемы. Оно теперь было разорвано на части не только организационно, но и функционально. Последствия оказались особенно негативными в сфере оперативного планирования войны, командования войсками и замещения высших руководящих должностей в сухопутных силах.
Формально замещением высших командных должностей в сухопутных силах ведал начальник штаба ОКВ, которому подчинялось управление кадров сухопутных сил. Однако Кейтель не пользовался у руководящего состава сухопутных сил ни доверием, ни авторитетом. Это позволяло Гитлеру вмешиваться в принятие решений по замещению высших командных должностей. Так, после поражения под Москвой зимой 1941-1942 гг. Гитлер без всяких советов сменил командующих всех трех действовавших на Востоке групп армий за отказ выполнить "стоп-приказ". На севере командующий группой армий фельдмаршал фон Лееб был заменен генералом фон Кюхлером; в центре фельдмаршал фон Бок - фельдмаршалом фон Клю-ге; на юге фельдмаршал Рундштедт - фельдмаршалом Рейхенау [11, с. 322].
Дальнейшие организационные изменения в высшем командовании вермахта были связаны с поражением Германии в Сталинградской битве.
Планирование летней кампании 1942 г. в условиях отсутствия постоянного экспертного совета закончилось конфликтом. Несмотря на то, что начальник Генерального штаба и ОКХ пытались убедить Гитлера перейти к
стратегической обороне, фюрер настоял на летнем наступлении на юге (план "Блау"). Конфликт был связан сразличным пониманием сути происходящего и перспектив войны на Восточном фронте. Гитлер в своих оценках и прогнозах исходил из понимания необходимости атаковать, чтобы сохранять стратегическую инициативу, опасаясь, что время играет против Германии и вскоре силы союзников увеличатся. В Генеральном штабе исходили из необходимости взять тайм-аут, восстановить силы, укрепить тылы и сократить линию фронта. Обе концепции, безусловно, требовали серьезного изучения. Однако в дело вмешался субъективный фактор. После поражения под Москвой фюрер больше не доверял своим генералам и настоял на своем решении.
5 апреля 1942 г. Гитлер подписал Директиву № 41 о летнем наступлении группы армий "Юг" [15, с. 618-622]. Взяв за основу идею эксцентрического наступления одновременно на Кавказ и Сталинград, Гитлер по рекомендации своего главного военного советника Йодля распорядился заполнить бреши, непременно возникающие при таком расположении войск, частями союзников и решить таким образом проблему баланса целей, сил и средств. Вскоре выяснилось, что это была роковая ошибка [15, с. 196].
Была и другая ошибка, серьезно повлиявшая на исход кампании. Первоначально Сталинград рассматривался как вторичная цель, ступенька к триумфу на Кавказе. Уже в ходе операций, по словам Гальдера, Гитлер и Йодль поняли, что "судьба Кавказа будет решаться под Сталинградом". Так появилась Директива № 45 «О продолжении операции "Брауншвейг"» [16]. Перемена целей, переброска войск из группы армий "А" в группу армий "Б" и наоборот привели к тому, что обе группировки оказались слишком малы [17].
Одновременно Гитлер решил усилить влияние нацистской партии и ее лидеров -Геринга и Гиммлера - на вооруженные силы. В этом смысле показательно создание частных партийных армий.
12 сентября 1942 г. Гитлер издает Директиву ОКВ, согласно которой ВВС с целью пополнения боевых частей должны были передать "сухопутным силам специальные части для использования их в наземных боях" [2, с. 19-20]. Этот приказ,
очевидно, мог как-то помочь терпящим поражения на Волге фашистским дивизиям. Однако вскоре Гитлер неожиданно отменил свой приказ и заменил его новым, согласно которому ВВС должны были под свою ответственность сформировать 20 пехотных дивизий, именуемых авиаполевыми дивизиями, в составе 200 тыс. человек. Эти дивизии должны были быть подчинены Герингу.
В январе 1943 г. три такие дивизии были отправлены на южный участок Восточного фронта, две из них были сразу же после выгрузки уничтожены советскими войсками. Люфтваффе после провала эксперимента с авиаполевыми дивизиями не отказалась от формирования своих войсковых частей, предназначавшихся для ведения боевых операций.
Примерно в это же время Гиммлер на совещании гаулейтеров сообщил о том, что имеется намерение устранить последние остатки военных авторитетов и что в процессе создания находится новая "национал-социалистическая народная армия" под руководством партии.
Действительно, создание такой армии шло полным ходом. Если в 1942 г. войска СС включали восемь дивизий и две бригады, то в 1943 г. их количество увеличилось до 18 дивизий, а два года спустя их насчитывалось 34. Общая численность войск СС возросла со 198 394 чел. в декабре 1941 г. до 230 000 чел. в декабре 1942 г., а в июле 1943 г. составила 433 400 человек [см. 8, с. 737].
В сентябре 1942 г. на южном участке Восточного фронта стало очевидным несоответствие поставленных задач и предоставленных для ее решения сил и средств. Тогда начальник Генерального штаба Ф. Гальдер предложил немедленно отвести с 1000-километрового фронта 16 немецких и четыре румынские дивизии, перебросив эти дивизии на менее растянутую линию фронта, позволявшую сэкономить имевшиеся силы. Пренебрегая важнейшими принципами стратегии ведения маневренной войны при недостатке средств, Гитлер обвинил начальника Генерального штаба в пессимизме и снял его с поста 24 сентября 1942 г. Новым начальником Генерального штаба был назначен генерал-полковник К. Цейтцлер [18].
Со сменой начальника Генерального штаба были связаны два существенных изменения, а именно: шеф-адъютант Гитлера
был при сохранении названной должности назначен одновременно начальником управления кадров сухопутных сил с непосредственным подчинением Гитлеру и в этой должности; ведение дел на всех офицеров Генерального штаба было изъято из компетенции Генштаба и передано управлению кадров.
Управление кадров, вначале находившееся в подчинении главнокомандующего сухопутными силами, после ликвидации должности последнего было переподчинено начальнику штаба ОКВ. Теперь же его возглавлял шеф-адъютант Гитлера полковник Р. Шмундт, который сразу же был произведен в генералы. Шмундт входил в ближайшее окружение Гитлера и через него послдений мог оказывать непосредственное влияние на назначения на должности и присвоение очередных званий в сухопутных силах [8, с. 365].
Тяжелые поражения в 1943 г. под Сталинградом и в Северной Африке, окончательная потеря стратегической инициативы, потеря итальянского союзника - эти серьезные события сказались на органах высшего военного управления. Начальник Генерального штаба сухопутных сил, как и начальник штаба оперативного руководства ОКВ, не могли выполнять свои задачи на Востоке и на других театрах военных действий вследствие повсеместного недостатка сил. Их взаимоотношения к тому же осложнялись тем, что в присутствии Гитлера они должны были защищать противоположные интересы. Гитлер принимал решения в силу своей полководческой интуиции, находясь между своими советниками, играя роль третейского судьи. Из-за этого он был вынужден во все возрастающей степени вмешиваться в детали оперативного руководства и отдавать многочисленные приказы в разных областях деятельности. Оказалось, что разделение театров военных действий на театры военных действий ОКВ и ОКХ, вначале задуманное как временная мера, позже как рациональный способ руководства на двух фронтах не оправдывало себя в условиях одновременного возникновения кризисных ситуаций на различных фронтах.
После поражения под Сталинградом взаимоотношения Гитлера, ОКВ и ОКХ еще более усложнились. Так, 28 февраля 1943 г. Гитлер учредил должность генерал-инспектора танковых войск с целью придать им особую
значимость и способствовать их дальнейшему развитию. На эту должность Гитлер назначил генерал-полковника Г. Гудериана. Генерал-инспектор танковых войск был изъят из состава ОКХ и непосредственно подчинен Гитлеру [19, с. 390-463].
Генерал-инспектор танковых войск был наделен правом "в рамках своих полномочий издавать приказы, обязательные для исполнения всеми служебными инстанциями сухопутных сил". В результате возникали различного рода трения и конфликты. После поражений 1942-1943 гг. возник конфликт по вопросу о мобилизации запасников для танковых войск от военных округов. Они одновременно получали приказы по аналогичным вопросам от начальника вооружений сухопутных сил, командующего армией резерва, а также от Гиммлера, который стремился расширить танковые войска СС, и Геринга, который требовал запасников для люфтваффе [19, с. 404-405].
Ликвидацией должности главнокомандующего сухопутными силами в декабре 1941 г. было положено начало внутреннему распаду их главного командования. Гитлер все больше прислушивался к доносам на офицеров, поступавшим из партийных кругов. Вследствие этого состав высшего руководящего звена сухопутных сил со временем заметно изменился. К этому добавлялась организационная неразбериха, вызванная борьбой компетенций. В условиях, когда союзники, перехватив инициативу, начали в 1944 г. стремительное наступление, к указанным проблемам добавлялся постоянный груз оперативных задач, которые были едва выполнимыми.
В августе 1944 г. после попытки государственного переворота, в котором была замешана и часть высших офицеров вермахта, произошла третья (и последняя) крупная реорганизация высшего руководства вермахта. Начальник Генерального штаба генерал-полковник К. Цейтцлер был отправлен в отпуск. Его преемником стал Г. Гудериан. За ним также была сохранена должность генерал-инспектора танковых войск со всеми полномочиями. Следом была учреждена должность офицера по национал-социалистическому руководству при начальнике Генерального штаба [11, с. 375-386].
Новым начальником вооружений сухопутных сил и командующим армией резерва
вместо Ф. Фромма был назначен рейхсфюрер СС Гиммлер, который не подчинялся начальнику штаба ОКВ, а был непосредственно подчинен Гитлеру. В войска СС были переведены против их воли офицеры Генерального штаба с присвоением им соответствующих званий СС. При этом не без основания можно было предполагать, что в будущем сухопутные силы могли бы быть включены в систему войск СС [8, с. 473-483].
В целом численность войск СС достигла к концу войны 830 тыс. человек (36 дивизий).
В последний год войны организационная неразбериха, усилившаяся в связи с нарастанием сопротивления союзников и потерей стратегической инициативы, привела к тому, что функциональные обязанности ОКВ и ОКХ настолько перемешались, что более уже не могло быть и речи о сухопутных силах как обособленном виде вооруженных сил. Существовали наземные соединения и части сухопутных сил, военно-воздушных сил, военно-морского флота, войск СС, национал-социалистической партии (фольксштурм). Войска СС, армия резерва были подчинены рейхс-фюреру СС; на многих должностях в ОКХ находились офицеры СС; 50 народно-гренадерских дивизий сухопутных сил в дисциплинарном отношении были подчинены рейхс-фюреру СС.
Завершающим этапом такого развития событий стало 28 апреля 1945 г., когда оперативный отдел Генерального штаба был переподчинен штабу оперативного руководства ОКВ, который принял на себя вследствие этого оперативное руководство сухопутными войсками и на Восточном фронте. Таково было завершение последовательного развития событий, которые привели к распаду сухопутных сил и их Главного командования путем подчинения или включения его учреждений в ОКВ.
Таким образом, с началом восточного похода в 1941 г. нацистами была создана внутренне противоречивая, децентрализованная организация высшего военного командования, нарушались принципы планирования и рационального управления войсками, что и явилось одним из субъективных факторов поражения вермахта и нацистской Германии во Второй мировой войне.
ЛИТЕРАТУРА
1. Мерцалов А.Н., Мерцалова Л.А. Отечественная историография Второй мировой войны. Некоторые итоги и проблемы // Вопросы истории. 1996. № 2. С. 145-157.
2. Кларк А. План "Барбаросса". Крушение третьего рейха. 1941-1945. М., 2002.
3. РГВА. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 17. Л. 2; Reichsgesetzblatt. 1938. B. 1. S. 111.
4. KTB OKW: In 4 b. Bd. 1. Frankfurt a/M., 1965.
5. KTB OKW. Bd. 4. S. 1757
6. Залесский К.А. Кто был кто в третьем рейхе: Биографический энциклопедический словарь. М., 2003.
7. Белов Н. фон. Я был адъютантом Гитлера. Смоленск, 2003.
8. Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933-1945. М., 2002. С. 126.
9. ГАРФ. Ф. 7445. Оп. 1. Д. 2338. Л. 87-88; Кес-сельринг А. Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала третьего рейха. 19331947. М., 2003. С. 41-42.
10. Нюрнбергский процесс: В 7 т. Т. 6. М., 1960. С. 216-217.
11. Кейтель В. Размышления перед казнью. Смоленск, 2003. С. 120, 352.
12. Гальдер Ф. Военный дневник. 1939-1940 (запись за 14 октября 1939 г.). М.-СПб., 2002. С. 189-190; Редер Э. Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ третьего рейха. 1935-1943. М., 2004. С. 368-377; Готтендорф Е. Герман Геринг - "железный рыцарь и проклятие свастики". Ростов н/Д, 2000. С. 276-277; Манштейн Э. Утерянные победы. М.-СПб., 2003. С. 103-138.
13. Гот Г., Гудериан Г. Танковые операции. "Танки -вперед!". Смоленск, 1999. С. 32.
14. Филиппи А. Припятская проблема. М., 2002. С. 136-144.
15. Роковые решения: Сборник. СПб., 2004. С. 618-622.
16. KTB OKW. Bd. 2. S. 1285; Гальдер Ф. Военный дневник. 1941-1942. М.-СПб., 2003. С. 833-835.
17. Boog H., Rahr W., Stumot R., Wegner B. Die Offensive in den Kaukasus // Der Globale Krieg: Die Ausweitung zum Weltkrieg und der Wechsel der Initiative 1941-1943. Stuttgart, 1990. S. 927-930; Болдуин Х. Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны. М., 2002. С. 206.
18. Цейтцлер К. Сталинградская битва // Роковые решения. С. 198.
19. Гудериан Г. Воспоминания солдата. Смоленск, 2003. С. 390-463.
11 июля 2006 г.
