Трансформационные процессы в современной фразеологии на материале художественных текстов Александра Попова Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 8Р2:4Р-3

ББК 83.3(2Рос=Рус)7:81.411.2-5

Н.Ю. Губайдуллина

трансформационные процессы в современной фразеологии на материале художественных

текстов александра попова

В статье рассматриваются фразеологические единицы, трансформированные Александром Поповым в книге «Восьмая нота». На основе классификации фразеологических преобразований А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко рассматриваются индивидуально-авторские единицы.

Ключевые слова: трансформация, индивидуально-авторские преобразования, проза А. Попова, типы трансформаций.

N.Yu. Gubaidullina

transformation process in modern phraseology by the material of litrary texts of alexander popov

The phraseological units, transformed by Alexander Popov in the book "Eighth note", are discussed. Basing on the classification of phraseological transformations of Melerowicz A. M. and V. M. Mokienko they are considered as individually- author's units.

Key words: transformation, individually-author's conversion, the prose of Popov, the types of transformations.

Фразеологические обороты придают речи силу и убедительность, красочность и образность. Они оживляют язык, делают речь более эмоциональной.

Особенно ярко выразительные свойства фразеологизмов проявляются в литературных произведениях. В руках художников слова и фразеологизмы становятся одним из наиболее действенных языковых средств воплощения художественного образа, их используют для создания речевой характеристики героя, для оживления авторской речи.

Фразеологизмы трансформируются с целью создания определённого эффекта. Это индивидуально-авторские преобразования фразеологических единиц.

Под индивидуально-авторскими преобразованиями фразеологических единиц понимается творческое изменение (трансформация) семантики или структуры фразеологической единицы с определенной стилистической целью.

«В стилистических целях фразеологизмы могут употребляться как без из-

менений, так и в трансформированном виде, с иным значением и структурой или сновымиэкспрессивно-стилистическими свойствами» [3, с. 54].

Авторские преобразования устойчивых выражений оправданы как лингвистически, так и психологически. Трансформация расширяет границы авторской мысли, помогает проявить творческие способности.

Под трансформацией фразеологической единицы понимается необычное, лишенное автоматизма использование ФЕ с изменением формы и содержания (в одном случае семантические изменения являются явными, в другом - изменение формы слегка преобразует семантику ФЕ), что приводит к привлечению внимания к внутренней форме ФЕ. При этом происходит приспособление фразеологизма к требованиям контекста.

Трансформация фразеологизмов рассматривается в работах многих исследователей фразеологии: Н.М. Шанского, А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко, Т.С. Гу-

сейновой, А.И. Молоткова, Л.К. Байра-мовой, Н.Л. Шадрина и др.

Большинство ученых (Н.М. Шанский, И.М. Абрамович) выделяют от трех до одиннадцати типов трансформаций фразеологических единиц.

В книге А.М. Мелерович, В.М. Моки-енко «Фразеологизмы в русской речи» (2005) дана современная классификация фразеологических преобразований. Они выделяют две основные группы трансформаций ФЕ: семантические и структурно-семантические преобразования.

На основе данной классификации были проанализированы фразеологические единицы, употребленные в книге Александра Попова «Восьмая нота».

Проза Александра Попова узнаваема, своеобразна. Это даже не проза, скорее, это - говорение, это особенный, неповторимый голос. И о чем бы ни говорил Попов, связный ли сюжет перед нами, отрывистый ли диалог из вопросов или «лирические бормотанья», тексты его - это всегда прикосновение к жизни. А жизнь, по Попову, это не размеренность, не устойчивость и не привычка. Жизнь -это движение к эпицентру урагана, это ожог, это боль, и это благодарность за боль - одновременно. Ибо жить - больно, жить - мучительно, жить - чудесно. Как и любить. В сущности, Жизнь и Любовь для Александра Попова - синонимы. Об этом и его книга «Восьмая нота».

Исследование языка писателя позволяет выделить основные приемы индивидуально-художественной обработки и употребления фразеологического фонда.

Было проанализировано 30 единиц, из них 10 - фразеологические единицы, которые употребляются без трансформации состава, то есть в качестве готовых единиц:

Гномы тоже не лыком шиты, головы у нас обыкновенные, но без обмана («Гном»).

Когда мое красное блаженство зарозовело, я вспомнила о старике, приподняла голову, а от него и след простыл («Килька в томате»).

Сжалился наш водитель, притормозил, а может, объезжать было не с руки («Наш Вася»).

В сторожах живется вольно: всю ночь сам себе начальник, аж дух захватывает («Незабудка»).

От холода зуб на зуб не попадал. Печь не топил, в дровах тоже чье-то время дремлет («Снежное эхо»).

Разве знала, понимала, что вопросы мои ни к селу, ни к городу. Не судите вы меня за любовь («Баба обыкновенная»).

И он явился, высокий, нарядный, духами за версту несет Взошел на трибуну, и посыпал цифрами, а какая к чему - сам черт не разберет («Баба обыкновенная»).

Шофер матюгался на чем свет стоит («Наш Вася»).

Все на свете от любви: и свет из нее, и вода-поилица, и те же рельсы душа в душу живут, потому и трамваи до сих пор по ним куда следует катятся («Замужество за ужином»).

- Дурак, тебе президент слово дал, всю страну на уши поставил. Валяй дальше, чего хочешь («Красная нитка»).

Автоматическое использование ФЕ без изменений их формы и содержания так или иначе вносит в текст экспрессивность, поскольку фразеологизмы по своей природе эмоционально или экспрессивно окрашены и выполняют определенную стилистическую задачу, делают речь более выразительной, живописной и лаконичной.

20 единиц в анализируемой книге -трансформированные фразеологические единицы.

Из основных видов преобразований ФЕ, предложенных А.М. Мелерович и В.М. Мокиенко, в текстах А. Попова наиболее частотны структурно-семантические преобразования. К ним относятся такие приемы, как:

Расширение компонентного состава ФЕ: «Прессе нашей палец в рот не клади, мигом скумекала» («Бабло»).

Трансформацию претерпел фразеологизм Палец в рот не клади - о смекалистом, хитром человеке, от которого можно ожидать всего. С помощью словосочетания нашей прессе произошло расширение компонентного состава фразеологической единицы, что отразилось на ее семантике: уточняется тот, о ком идет речь. Аналогичные приемы

Е

м §1=

н

I ф

а® со О

8 ^ со &

^ х

8!

0 й

с о 9> ®

1 о

1 5

о ^ 5 X

(О щ

2 ГО

а^ о а.

О (С

£^ГО Н I

го

X

с;

£

>2 го ю

2 ±

можно встретить и в других рассказах книги А.Попова. Например: «Заявление на стол, и в двадцать четыре часа чтобы духу твоего в районе вместе с выродками не было» («Баба обыкновенная»). Подвергается преобразованию фразеологизм Чтоб и духу не было - о крайней нежелательности чьего-то присутствия. «Я приоткрыл заднюю дверку, захотелось выругаться в сердцах, заодно и согреться» («Наш Вася»). Произошло расширение фразеологизма В сердцах - в порыве гнева, раздражения.

Таким образом, к исходному фразеологизму добавляются новые слова, которые вносят дополнительный оттенок конкретизации, уточнения в значение ФЕ.

Сокращение компонентного состава (эллипсис ФЕ): «Крадемся к арене, волосы дыбом, руки трясутся, в ногах дрожь» (« Слепая лошадь»).

Этот прием характеризуется уменьшением количества компонентов ФЕ при сохранении ее языкового значения. В художественной речи — это стилистический прием окказионального преобразования ФЕ, цель которого - придать речи лаконизм и живость при одновременном сохранении всей смысловой емкости компонентного состава фразеологизма, увеличить внимание к его образной основе. Сокращение компонентного состава ФЕ приводит к тому, что становится менее интенсивной экспрессивность, менее яркой - образность. Фразеологизм Волосы становятся (встают, поднимаются) дыбом (кого-либо охватывает сильный страх) подвергается трансформации вследствие сокращения глагольного компонента. Но изменение структуры не повлияло на семантику данной единицы.

Синтаксическая инверсия: «У нас, у ночных сторожей, история одна: вечер ладом проводить, да утро с умом встретить. Наш брат воробей стреляный» («Незабудка»).

Произошло изменение в расположении компонентов фразеологизма Стреляный воробей (опытный, бывалый человек). Синтаксическая инверсия - изменение стилистически нормального порядка слов в предложении, сопровождаемое перемещением его интонационного центра. В данном примере перестановка

слов во фразеологизме привела к смещению логического ударения на слово воробей, которое дает характеристику герою рассказа.

Замена компонента ФЕ словом или словосочетанием: «Домой придешь -жена ругается, в цеху мастер глотку рвет» («Незабудка»).

Драть, надрывать глотку - то же, что драть, надрывать горло - очень громко кричать. Как видим, произошла замена компонента драть, надрывать на синонимичный компонент рвать. В результате чего значение фразеологизма осталось неизменным, поменялась только стилистическая окраска слов (драть - просторечное слово, рвать - стилистически нейтральное).

Контаминация ФЕ: «Город комом в горле стоит, на шее камнем виснет. Пригород - притворство» («Сентябрь земляники»).

Контаминация - прием окказионального преобразования ФЕ, который заключается в неожиданном, оригинальном объединении или слиянии двух или более ФЕ, это определенный способ языковой игры, при котором учитывается звуковая форма объединяемых компонентов, их аллюзивность, ассоциативность, коннотативные возможности. Контами-нированием образуются окказиональные ФЕ, содержащие двусмысленность, свойственную каламбуру. Она возникает в процессе одновременного восприятия старых значений объединенных ФЕ и окказионального значения, возникшего в результате объединения. В данном примере возникновение трансформированной ФЕ произошло путем объединения двух фразеологизмов «Камень на душе (на сердце) (тяжелое, гнетущее чувство; тоска)» [1, с. 319] и Висеть на шее (обременять кого-либо, быть в тягость кому-либо).

Среди 20 трансформированных фразеологических единиц встречаются такие, в которых наблюдается совмещение нескольких приемов индивидуально-художественной обработки и употребления фразеологического фонда.

Например: «Хоть паспорт продавай, больше-то за душой ни шиша» («Чудо земное»).

С помощью приемов замены компонента, эллипсиса и синтаксической инверсии изменению подвергся фразеологизм Ни гроша за душой нет - совсем нет денег, даже самой незначительной суммы.

Также благодаря замене и синтаксической инверсии трансформировался фразеологизм «С ног до головы (целиком весь)» [1, с. 595] в следующем контексте: «И так захотелось целоваться всласть, аж под лопатками заломило. Словно вся озолотилась с головы до пят» («Замужество за ужином»).

Следующий пример демонстрирует соединение таких приемов, как: расширение компонентного состава ФЕ и внешние морфологические преобразования: «По первой к книжкам тянулся, газет не читал - там сам черт ноги сломит» («Незабудка»). Произошла трансформация фразеологизма Сам черт ногу сломит - о полном хаосе, бардаке где-либо. Здесь внешние морфологические преобразования проявляются в замене формы единственного числа существительного (ногу) на множественное число (ноги). Морфологические преобразования ФЕ, но уже в соединении с внешними синтаксическими преобразованиями, можно наблюдать в следующем предложении: «Настиралась, погладилась, завивку подновила и поехала из тьмы тараканьей в район» («Баба обыкновенная»). Соединение вышеуказанных приемов привело к трансформации фразеологизма Уехать в тмутаракань -удалиться очень далеко, в глухое место.

Сочетание нескольких приемов способствует трансформации семантики фразеологической единицы.

Исследование художественных произведений Александра Попова позволяет определить основные приемы индивидуально-авторской обработки и употребления фразеологических оборотов:

ФЕ без трансформации состава.

Структурно-семантические преобразования ФЕ:

1) Расширение компонентного состава ФЕ.

2) Замена компонента ФЕ словом или словосочетанием.

3) Сокращение компонентного состава (эллипсис ФЕ).

4) Синтаксическая инверсия.

5) Внешние морфологические преобразования ФЕ.

6) Внешние синтаксические преобразования ФЕ.

7) Контаминация ФЕ.

В результате указанных преобразова-нийсоздаютсяразличныеиндивидуально-авторские употребления фразеологических единиц, конкретизирующие и развивающие смысловое содержание, усиливающие экспрессивность, видоизменяющие эмотивно-оценочный план.

Таким образом, проза А. Попова «демонстрирует динамический характер фразеологизмов, их открытость к различным структурно-семантическим изменениям» [2, с. 3].

Библиографический список

1. Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический комментарий [Текст] / отв. ред. В.Н. Телия. - М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2006. - 784 с.

2. Мелерович, А.М. Фразеологизмы в русской речи [Текст] / А.М. Мелерович, В.М. Мокиенко. -М.: АСТ, 2005. - 860 с.

3. Шанский, Н.М. Фразеология современного русского языка [Текст]: учеб. пособие для вузов по спец. «Рус. яз. и лит.» / Н.М. Шанский. - М.: Высш. шк., 1985. - 160 с.

References

1. Big phraseological dictionary of Russian language. Meaning. Use. Cultural commentary. Ed/ by V. N. Telia. M.: AST-PRESS KNIGA, 2006. P. 784. [in Russian].

2. Mellerowicz A.M., Mokienko V.M. Phraseological units in the Russian speech. M.: AST, 2005. P. 860. [in Russian].

ro

h l£

f! X

0

? °

1 Ф

со о

0 k

CD & X

с

-I-

0

V £ §

1 о

1 5

о ^

_ X

го с; го

Q-I

о а.

о То го s

£^ГО

1

3. Shan N.M. Phraseology of modern Russian language "Russian language and literature". M.: Vysshaia shko-la, 1985. P. 60. [in Russian].

Сведения об авторе: Губайдуллина Наталья Юрьевна,

учитель русского языка и литературы, МОУ Кулуевская СОШ, с. Кулуево, Аргаяшский район, Челябинская область, Российская Федерация. Ктай: [email protected]

Information about the author: Gubaidullina Natalia Yurievna,

Teacher of Russian and Literature, Kuluevo secondary school,

Kuluevo village, Argayashsky district, Chelyabinsk Region, Russia. E-mail: [email protected]

ï

го

с

ф

Œ ф

Т

ci d

го"

CÛ

о

X

Ф

И

О

Dû ±

УДК 8и:42-3

ББК 83.3(4Вл):81.432.1-3

Н.В. Морженкова, П.Д. Черепащук

эвфемизация образов смерти

в викторианском дискурсе

В статье представлен лингвокультурологический анализ эвфемистических образов типичных для культуры викторианской Англии XIX века. Особое внимание уделяется традиции эвфемистического наименования смерти, сложившейся под влиянием религиозной доктрины евангелизма. Широкое использование эвфемизмов смерти обнаруживается во всех ключевых дискурсах викторианской культуры, в рамках которой под воздействием определённых социокультурных запретов и религиозных представлений складывается особый траурный язык.

Ключевые слова: эвфемизм, эвфемизация смерти, викторианская культура, риторика смерти.

N.V. Morzhenkova, P.D. Cherepashchuk euphemisation of death in victorian discourse

The article focuses on the cultural-linguistic analysis of euphemistic language formed within the nineteenth-century British culture of the Victorian era. This language relied upon the religious framework of Evangelism. The use of euphemisms in the context of death and bereavement was popularized in all key discourses of Victorian culture. The paper examines the ways in which the social taboos and interdictions generated and governed the cultural practices of speaking about death and dying.

Key words: euphemism, euphemistic language, Victorian culture, images of death, rhetoric of death.

Викторианская культура, определившая английскую национальную менталь-ность XIX века, была ориентирована на неукоснительное соблюдение строгих моральных норм, патриархальных ценностей и традиционных устоев. Её язык был глубоко эвфемистичен по своей сути, так как табуированными объявлялись, например, прямые упоминания любых

физиологических процессов. Без преувеличения можно сказать, что эвфемизм с его ориентацией на имплицитность и завуалированность становится не только ключевым приёмом викторианской литературы, но и викторианским способом разговора о мире. Эвфемизмы позволяли в приемлемой форме выразить то, что, с точки зрения викторианских со-