CC BY
37
ТРАНСФОРМАЦИИ КЫРГЫЗСКОГО ЭТНОСА В СОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
ИСТОРИИ
Б.М. Атамурзаева, канд. филос. наук, доцент Жалал-Абадский государственный университет (Россия, г. Жалал-Абад)
Аннотация. В статье анализируются некоторые позитивные изменения, которые произошли с кыргызским этносом в советский период истории. По истечении многих десятков лет, было очевидно, что несмотря на коммунистическую идеологию, духовные ценности кыргызского народа сохранились. Также следует отметить, что именно в советское время у всех народов Средней Азии, в том числе и кыргызов было сформировано понятие гражданственности и основы государственности.
Ключевые слова: кыргызский этнос, советский период истории, коммунистическая идеология, традиционные ценности, трансформация.
После Октябрьской революции кыргызский этнос также, как и остальные народы огромной Российской империи, вступил в новую фазу своего модерни-зационного развития, которая во многих отношениях отличалась от предшествующей - царской. Во-первых, тем, что она осуществлялась на принципиально новой социально-экономической основе, которая не только подкреплялась, но и опиралась на соответствующую идеологию - коммунистическую, правда, с огромной примесью русской специфики, которая была обусловлена тем, что русский народ пошел на колоссальный социальный эксперимент, опираясь главным образом на собственный культурный, нравственный и ценностный опыт. «Русская революция универсали-стична, - писал в данной связи Н.А. Бердяев, - по своим принципам, как и всякая большая революция, она совершалась под символикой интернационала, но она же и глубоко национальна и национализуется все более и более по своим результатам. Трудность суждений о коммунизме определяется именно его двойственным характером, русским и международным. Только в России могла произойти коммунистическая революция. Русский коммунизм должен представляться людям Запада коммунизмом азиатским. И вряд ли такого рода коммунистическая революция возможна в странах Западной Европы, там, конечно, все будет по-иному. Самый
интернационализм русской коммунистической революции - чисто русский, национальный» [1, с. 244].
Отказ от определенных парадигм, основывавшихся главным образом на социальной раздробленности народа, на их имущественной дифференциации, не означал для русских отказа от их веры в собственное мессианское предназначение в истории. «Доктрина о Москве, -писал Н.А. Бердяев, - как Третьем Риме, стала идеологическим базисом образования московского царства. Царство собиралось и оформлялось под символикой мессианской идеи. Искание царства, истинного царства, характерно для русского народа на протяжении всей его истории» [1, с. 249].
Осуществление мессианской идеи не только не прервалось после некоторой смены социальных идеалов и парадигм, но продолжилось с новой силой, большим напором и настойчивостью после Октябрьской революции. Прежняя триединая идея «славянизм - православие - царизм» была изъята из оборота и вместо нее была предложена идея «светлого будущего», что практически являлось эквивалентом «истинного царства», упомянутого Н.А. Бердяевым. В реальной же политике, тем или иным образом регулирующей сложные межэтнические отношения, это могло означать только то, что русские отказываются от определенных форм воздействия на нерусские этносы, сменив дан-
ные формы сообразно реальности на другие, но никак не от основополагающей геополитической идеи уподобления себе - ассимилятивной идеи, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Для кыргызского этноса это могло означать только продолжение трансформационных процессов, начатых в царское время, в которых исконные его ценности должны были быть устранены или во всяком случае растворены либо адаптированы под новые - русского происхождения. Таким образом, со сменой режима в России изменились только формы политики, но не ее общая направленность, исходный ассимиляторский подход, принцип. Для малочисленного кыргызского народа, не способного эффективно противостоять напору и воздействию более могущественных народов, принципиальным становился вопрос не последствий данного воздействия, а конкретных его форм, поскольку некоторые из них могли носить неприемлемый и весьма болезненный характер (как, к примеру, политика апартеида, расовой дискриминации).
Вследствие того, что это «светлое будущее» должно было настать для всех, то для того, чтобы заручится поддержкой всех, пришлось ввести в оборот и затем активно использовать идею интернационализма, для которой наилучшим образом подходила марксистская теория, базировавшаяся на признании социальной ценности и значимости человека и игнорировании его этнической принадлежности и специфики. Для такой полиэтнической страны, как Россия, такая теория была вполне подходящей, особенно в связи с возможностью устранения в обществе и государстве социальных различий и противоречий, как и подобает в «истинном царстве».
В программном, по сути, документе «Манифесте Коммунистической партии» указывается: «Когда в ходе развития исчезнут классовые различия и все производство сосредоточится в руках ассоциации индивидов, тогда публичная власть потеряет свой политический характер... На место старого буржуазного общества
с его классами и классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех» [2, с. 447].
В другом программном документе «Критике Готской программы» определяется сущность коммунизма. «На высшей фазе коммунистического общества, - писал К. Маркс, - после того как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!» [3, с. 20]
По сути, это описание «истинного царства», и если убрать из последней цитаты специфичные научные термины, заменив их привычными, обыденными словами, то нечто подобное можно будет найти и фольклорных сказках, и в мифологических описаниях благодатного края, царство вечного благополучия и т.д.
Утопия, облеченная для большей убедительности в научную терминологию, не могла быть непривлекательной для массового народного сознания в силу того, что практически у всех народов существовали мифы, легенды и сказки, в которых тем или иным образом описывались эти края. Но одно дело сказки, а другое - попытка их воплощения в действительность.
Искоренение частных форм собственности на средства производства из хозяйственной системы страны означало для России значительный регресс, и их возрождение в настоящее время служит убедительным тому подтверждением. Однако в силу того, что кыргызский этнос перед революцией стоял
на более низкой ступени общественного развития, чем русский, обобществление средств производства и ресурсов, а вернее, их огосударствление не возымело серьезных негативных последствий для него. Более того, в целом, оно носило положительный характер с точки зрения последствий, поскольку фактически приостановило процесс захвата кыргызских земель соседними этносами. Практически земли были законсервированы. Не в плане их хозяйственной эксплуатации, конечно, а в юридическом и политическом отношении, как закрепленные за определенным этносом, хотя в формальном отношении земля являлась народным достоянием. Это был первый и, по сути, наиболее существенный позитивный момент для кыргызов в новой системе отношений, возникшей вследствие смены власти. Впрочем, не менее важным для кыргызов оказался тот факт, что Россия стояла на более высокой общественной и социально-экономической ступени развития и уже этим способствовала ускоренному развитию присоединенных районов, в том числе периферийным. «Вхождение Киргизии в состав России, - писал в своей монографии Т.У. Усубалиев, -привело к ликвидации племенных междоусобиц и межродовой розни, от которых страдали прежде всего трудящиеся массы киргизов. Этот исторический акт означал серьезный шаг на пути к преодолению обособленности племен, к национальному объединению киргизского народа. Именно с этого момента начался решительный переход от отсталого патриархально-феодального строя к более прогрессивному общественно-экономическому развитию в составе Российского государства» [4, с. 100].
Несмотря на то обстоятельство, что Т.У. Усубалиев писал эти строки, находясь под контролем Москвы, его мысли не противоречат истине. Обратимся к фактам и определенным свидетельствам.
Психология основной массы кыргы-зов, базировавшаяся на ценностях традиционного родового общества, была ориентирована на интересы и нужды
собственного рода. В таких условиях не могло быть и речи об общеэтнической идентичности, что совершенно необходимо для создания полноценного государства, которое, по определению, Г. Гегеля, «есть единство всеобщего, существенного и субъективного хотения, а это и есть нравственность» [5, с. 89], «есть божественная идея как она существует на земле», так как «вся ценность человека, вся его духовная действительность, существует исключительно благодаря государству» [5, с. 90]. Очевидно, что бытие народа, живущего в пределах государства, существенно отличается от бытия народа вне и без государства и что наиболее полное и завершенное развитие этноса возможно при условии его государственного бытия. Эта же мысль одинаково справедлива для системы ценностей этноса.
Теперь обратимся ко второй части цитаты Т.У. Усубалиева, содержащей ту мысль, что с момента присоединения Кыргызстана к России «начался решительный переход от отсталого патриархально-феодального строя к более прогрессивному общественно-экономическому развитию в составе Российского государства». Это неоспоримый факт. В качестве дополнительного подтверждения можно привести мысль, одного из противников советской политической системы Ч. Уилбера, писавшего, что «советская Средняя Азия - это своеобразная витрина методов социалистического развития», которая «была преобразована в современное динамическое, стремящееся к прогрессу общество, которое убедительно доказывает, что советская система планирования представляет собой действенный метод для достижения внушительного экономического развития в слаборазвитых районах» [6, с. 9-10]. Английские советологи А. Ноув и Дж. Ньют отмечали, что бурный рост промышленности центрально-азиатских республик был возможен благодаря «индустриальной идеологии Советского правительства», его специальному вниманию к развитию ранее отсталых народов [6, с. 104], и он едва ли был воз-
можен в условиях свободного предпринимательства, когда капитал устремляется в зоны, где возможно получить наибольшую прибыль.
Одним из позитивных следствий и одновременно показателей успешно проводимой социальной и экономической политики в Кыргызстане в советское время была высокая динамика роста численности кыргызов. Если в 1926 г. в республике насчитывалось 668,7 тысяч кыргызов, то в 1999 г. - свыше 3 миллионов. Приблизительно за этот же срок возросла также и относительная их доля к общей численности населения республики: в 1959 г. она составляла 40,5%, а 1989 г. - 52,4% [7, с. 50].
Несмотря на то, что кардинальные социально-политические и экономические реформы проводились в Кыргызстане, как во всем Советском Союзе, с определенными издержками, приводившими к искоренению целых сословий, они не носили чрезмерно болезненного характера именно для кыргызской части населения, так как в основной своей массе кыргызы не принадлежали к богатому или к среднему сословию. Степень дифференциации в традиционной кыргызской среде по имущественному признаку исторически была незначительна, что определенным образом оберегло кыргызов от социальной чистки. Кроме того, пережить реформы новой власти без ощутимого ущерба для себя и относительно успешно вжиться в новую систему ценностей позволило кыргызам то обстоятельство, что население страны в годы тотального господства государства было ориентировано на нормы коллективистской морали и коллективистские ценности, провозглашавшие примат семьи, коллектива, государства над целями и интересами индивида, что не только не противоречило, но и вполне соответствовало традиционным ценностям и принципам родоплеменных отношений. Несмотря на свое европейское происхождение, коммунистическая идеология была положительно воспринята кыргызским населением. Вообще говоря, исходные идейные и ценностные уста-
новки кыргызского общества в целом не противоречили и не находились в состоянии конфронтации с коммунистическими идеями и принципами общественного бытия, во всяком случае по вопросам социального устройства и ценностных приоритетоа, за исключением, конечно, религиозных взглядов и ценностей.
«Вопрос об отношении коммунизма к религии, - писал Н.А. Бердяев, - и особенно к христианству требует особого рассмотрения. Непримиримо враждебное отношение коммунизма ко всякой религии не есть явление случайное, оно принадлежит к самой сущности коммунистического миросозерцания. Коммунистическое же государство есть диктатура миросозерцания... Коммунизм, не как социальная система, а как религия, фанатически враждебен всякой религии и более всего христианской. Он сам хочет быть религией, идущей на смену христианству, он претендует ответить на религиозные запросы человеческой души, дать смысл жизни» [1, с. 384].
Однако советская власть, несмотря на воинствующий атеизм коммунистической идеологии, относилась к умеренным формам религиозности лояльно, не усматривая в них серьезной опасности для своего существования.
Относительно степени и характера религиозности кыргызов Б. Аманалиев пишет следующее: «Академик М. О. Ауэзов утверждал: "В массе своей киргизский народ не был фанатичным, ни даже религиозным". Сходной точки зрения придерживается Б. Джамгерчи-нов: "... подавляющее большинство киргизского народа нельзя... отнести к ревностным мусульманам, религиозного фанатизма среди киргизов не наблюдалось. Догматы ислама им были мало известны, религиозные обряды выполнялись не точно и не всеми"» [8, с. 49]. Именно умеренность в вопросах религии позволила кыргызам с большой степенью лояльности относиться к атеистической политике властей, мягко игнорируя ее. В целом же, общее положение вещей, сложившееся в советское
время, кыргызов вполне устраивало.
Несмотря на формальный политический суверенитет Киргизской ССР, в советское время были созданы все необходимые политические, экономические и культурные предпосылки для кыргызской государственности. Была создана относительно развитая инфраструктура, способная к самовоспроизведению, социальная и экономическая база, система подготовки кадров, введена формальная система права взамен обычного, появилась национальная интеллигенция, были обозначены государственные границы и т.д. Была, наконец, создана необходимая культурная почва, на которой помимо исконных традиционных ценностей могли вполне прижиться и затем произрастать инородные. Многие положительные идеи и ценности либерализма, гражданского общества и многие другие западного происхождения, востребованные в настоящее время в кыргызском обществе, попали уже на подготовленную почву. Именно благодаря данному обстоятельству процесс глобализации в культурном отношении переживается кыргызским обществом относительно безболезненно. Однако было бы ошибочным считать, что кыргызы в настоящее время целиком адаптированы под новые культурные, политические и экономические веяния. Государственный патернализм, который пустил глубокие корни в советское время, наряду с концентрацией большей части кыргызского этноса в сельской местности способствовал сохранению традиционного уклада жизни в кыргызской среде. Следует пояснить, что мы не считаем, что тради-
представляют из себя нечто негативное само по себе и такое, от чего непременно следует избавиться. В них самой историей заложено много позитивного. И тем не менее многие черты традиционного уклада жизни и соответствующие им ценности, представляя собой анахронизм, служат тормозом для современного развития Кыргызстана. В частности, трайбализм, клановость, местничество и соответствующие им базовые ценности, основанные на кровнородственных связях, имеют глубокие корни и по меньшей мере не способствуют прогрессу.
В связи с советским периодом истории кыргызов следует упомянуть также о том, что в это время в Кыргызстане начался процесс урбанизации. Город с его специфическими формами и образом жизни предлагал новый набор ценностей, основывающийся на индивидуалистических принципах и началах, не свойственных основной массе кыр-гызов. В 1987 году кыргызы составляли 25 % всех занятых в промышленности республики [9, с. 20]. И хотя эти 25 % не делали общей погоды, тем не менее их число было достаточно большим и влияние на общий культурные процессы вполне ощутимо, и несмотря на то, что советская система не успела довести до конца модернизационные процессы, поспособствовав таким образом симбиозу старых и новых ценностей, именно в советское время были созданы основные социальные и культурные предпосылки для перехода кыргызского общества в новое качественное состояние, связанного с построением развитого гражданского общества.
ционные формы жизни и ценности
Библиографический список
1. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. - М.: АО «Аспект Пресс», 1994. - 284 с.
2. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Изд. 2-е. - М.: Государственное издание политической литературы, 1955. - Т. 4. - 616 с.
3. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Изд. 2-е. - М.: Государственное издание политической литературы, 1955. - Т. 19. - 671 с.
4. Усубалиев Т. У. Ленинизм - великий источник дружбы и братства народов. - М.: Политиздат, 1977. - 227 с.
5. Гегель Г. Лекции по философии истории. - С-Пб.: Наука, 1993. - 479 с.
6. Камилов М.К. Формирование новой личности (философские и социологические аспекты). - М.: Наука, 1975. - 213 с.
7. Юсупов Р. У. Численность и расселение дунган в Кыргызстане. Диалог ученых на Великом Шелковом пути: Сборник научных статей / Отв. ред. М.Х. Имазов. -Бишкек, 2002. - 377 с.
8. Аманалиев Б.А. Из истории философской мысли киргизского народа. - Фрунзе: Изд-во академии наук Кирг. ССР, 1971. - 188 с.
9. Труд в СССР. Статистический сборник. - М., 1988. - 302 с.
TRANSFORMATION OF THE KYRGYZ ETHNOS TO THE SOVIET PERIOD
OF HISTORY
B.M. Atamurzaeva, candidate of philosophy sciences, associate professor Jalal-Abad state university (Russia, Jalal-Abad)
Abstrsct. The article analyzes some positive changes that occurred with the Kyrgyz eth-nos in the Soviet period of history. After many decades, it was obvious that despite the communist ideology, the spiritual values of the Kyrgyz people were preserved. It should also be noted that it was in the Soviet period that all the peoples of Central Asia, including the Kyrgyz, formed the concept of citizenship and the foundations of statehood.
Keywords: Kyrgyz ethnos, Soviet period of history, communist ideology, traditional values, transformation.
