CC BY
10
УДК 008.1/6
ТРАНСФОРМАЦИИ КУЛЬТУРЫ И НАУКИ В ГЛОБАЛИЗАЦИОННОМ ДИСКУРСЕ
А.И. Белкин1, В.И. Ионесов2
поволжская государственная социально-гуманитарная академия
443099, г. Самара, ул. М. Горького, 65/67 E-mail: [email protected]
2Самарский государственный технический университет
443100, г. Самара, Молодогвардейская, 244 E-mail: [email protected]
В социальных науках предпринимаются попытки обозначить и доопределить быстро меняющуюся культурную реальность, выявить причины современного кризиса и обосновать возможные способы его предотвращения или укрощения в будущем. При этом очевидно, что понять смысл и природу современного экономического кризиса нельзя без обращения к культуре. В настоящей статье кризис рассматривается не только как вызов, но и как культурная реальность и как значимый ресурс обновления и развития культуры. В глобализационном дискурсе категория целого теряет свое традиционное значение. Происходит эстетизация науки и культуры, наука начинает рассматриваться как особого рода текст. Появление Интернета сделало доступным знание для всех коммуникантов и изменило систему межпоколенной передачи опыта.
Ключевые слова: глобализация, трансформация, культура, наука, кризис, коммуникация, целостность.
Одним из интеллектуальных проектов, вызванных глобальными трансформациями, сменой жизненных парадигм и стремлением объяснить суть нарастающих изменений, стала концепция мир-культуры, или миро-системного анализа. И. Валлерстайн так определяет содержание своей концепции: «Миро-системный анализ настаивал на рассмотрении всех элементов миро-системы в качестве частей «мира», которые невозможно понять или изучить по отдельности» [1, c. 261].
Действительно, в современном мире растет взаимозависимость глобального и локального, которые все больше образуют одну взаимодополняющую связку в пространстве межкультурной коммуникации. Нарастающая сложность общественной системы требует постоянного усиления роли управления, что, в свою очередь, приводит к интенсификации и расширению сети коммуникаций и образованию мирового общества в единой глобально объединяющей информационной взаимосвязи локального, универсального, исторического и современного [7]. Перегрузка системы возникает вследствие нарушенного взаимодействия и сбоя мультикультурной транспликации, рассмотренной одним из авторов в предыдущих работах [2, 3]. Эти нарушения порождают структурную напряженность и кризис идентичности. Современная глобализированная реальность вынуждают искать новые формы интеграции мир-культурных образований. Очевидно, что глобализация бросает человечеству фундаментальный вызов, ответ на который определит жизнеспособность постиндустриальной цивилизации и мультикультурной интеграции. Мир разбросанных и обособленных культур становится всс больше миром одной, но многосоставной и иерархически дифференцированной культуры. Человечест-
Антон Игоревич Белкин, доктор психологических наук, доцент кафедры «Психология». Владимир Иванович Ионесов, доктор культурологии, доцент кафедры «Психология и педагогика».
ву не дано единство изначально в силу того, что человеческий род удерживает в себе онтологическую незавершенность и открытость. Эта нехватка единства коренится не столько в отдельно взятых сущностях, сколько во всей системе антропосферы. Нарушения связей между культурами обусловлены онтологическим сбоем общечеловеческой интеграции, и, следовательно, эти нарушения носят системный характер, и их корректировка, доопределение должны осуществляться не по частям, а в максимально возможной целостности. Требуется обустроить структурный порядок во взаимоотношениях части и целого, и этот процесс необходимо продвигать при участии всех субъектов (культур) планетарного объединения.
История никогда не выдает себя целиком, она процессуальна и событийна и принуждает исследователя постигать эту целостность через согласование форм - изгибов, выступов, разломов на культурном полотне многосоставного человечества. Целостность удерживается структурой, и поиск этих структур, выявление связей и опосредований элементарных сущностей внутри системы могут способствовать ее наиболее полному охвату. Структура формирует устойчивость целого еще и в силу того, что она обладает свойством «гравитации», некой предопределенности к поддержанию необходимого постоянства (гомеостазис) внутренней среды системы. Но там, где есть удерживаемое, всегда присутствует то, от чего удерживают, предохраняют, т. е. давящий на систему поток внешних импульсов. Культура как структурированное целое всегда граничит со своим антиподом - миром изменчивой природной стихии - и противостоит ей, перманентно ощущая угрозу раскола и вторжение хаоса.
Вопрос о соотношении части и целого особенно актуализируется в ситуации перехода и структурной турбулентности. В кризисное время происходит утрата целостности и человек предоставлен самому себе - все становится пограничным, переходным, изменчивым. Время как бы распадается на части, пространство сжимается, событийность культуры возрастает. В этих условиях человек как никогда восприимчив к истории, он сопричастен с ней. Кризис и пограничность способствуют осознанию того, что человек есть незавершенное существо, его гнетет онтологическая недостаточность, и эта антропологическая дефициентность бытия открывается ему в крупном плане именно на переходе, где «история заглядывает человеку в лицо». Тем самым переход - это способ открытия бытия в человеке. История выражает незавершенность человека, его обособленность от других, но и его устремленность к объединению и единению. «Именно потому, что человек конечен, незавершен и не может быть завершен, - отмечает К. Ясперс, - он должен в своем преобразовании во времени познать вечное» [8, с. 242].
Таким образом, история культуры подчинена движению к целому. По этой причине нельзя постигнуть смысл культуры без целостного взгляда на ее историческое движение и конфигуративное единство в многообразии культурного мира. Методологическая установка на целостное осмысление, в свою очередь, предполагает признание того, что в каждой отдельно взятой культурной сущности, части целого так или иначе это целое отражается, удерживается. Так же как необходимо признать, что целостность системы образуется из согласованного взаимодействия разнообразных частей, и именно эти части в единстве своего взаимодействия придают системе качество значащей целостности, не сводимой к единичным сущностям или к их простой совокупности. По существу, закон развития культуры складывается из нескольких постулатов: идентификация частей (единичностей), их самораскрытие (обретение своей индивидуальной самобытности и функциональной упорядоченности) и их устремление к интеграции, синтезу и всеединству. Разумеется, всякая целостность по определению всегда субъективна, условна и метафизична. По существу, целост-
ность есть всегда идеальный шаблон (категория), мысленное соединение ряда оптимально согласуемых связей в непротиворечивый, но односторонний комплекс, абстракт, усиливающий образ реальности до предела. Однако без заведомого упрощения действительности, без признания целостной картины происходящего, пусть и в гипотетическом виде, нельзя разглядеть еe границы, зафиксировать еe формы, определить направленность, понять движущие силы и причинно-следственные связи культурного процесса. Как заметил К. Ясперс, «смысл нашей собственной жизни определяется тем, как мы определяем своe место в рамках целого... Мы находимся внутри не завершенной, а лишь возможной постоянно распадающейся обители исторической целостности» [8, с. 269, 272].
В информационном обществе становятся прозрачными границы между культурой и наукой. Новая информационная цивилизация будет импульсом к демократизации культуры. С развитием Интернет носителями современной культуры становятся миллионы людей. Демократизация общества разрушает единую культуру, универсальные культурные нормы, обеспечивая культурный плюрализм и возвышая массовую культуру.
Известный современный японский писатель Харуки Мураками охарактеризовал миропонимание своих героев как постмодернистское: «Герои моих книг очень одинокие люди, но у них есть хотя бы их стиль и их стремление выжить, а это много значит. Они не знают, для чего они живут и каковы их цели, но им все-таки приходится жить. Это своего рода стоицизм - выживать только на своей одержимости. Иногда это почти религиозность. Вы можете назвать это постмодернистским взглядом - жить бессмысленную жизнь только на своем вкусе, своем стиле.» [10].
В глобализационном дискурсе наука рассматривается в постмодернистской ситуации как игра наряду с культурой. Постмодернизм в науке - одна из магистральных тем западной эпистемологии 80-90-х годов. Философское осмысление достижений квантовой физики, термодинамики, информатики, теории игр, теории катастроф привело к выводу об изменении типа рациональности. Постнеклассическая рациональность, с которой и ассоциируется постмодернизм в науке, характеризуется повышением субъективности, гуманистичности, самокритичности научного познания, пересмотром таких его классических критериальных оценок, как объективность, истинность. Если в классическом типе рациональности основные критерии научного познания сосредоточивают внимание исследователя исключительно на характеристиках объекта, не принимая в расчет то, что связано с субъектом познания, а неклассическая рациональность учитывает отнесенность характеристик объекта к средствам и операциям, используемым в процессе исследования, то постнеклассиче-ский ее тип соотносит знания об объекте не только со средствами, но и с ценностно-целевыми структурами деятельности [6].
Специфика постнеклассической науки стимулировала интерес к междисциплинарным исследованиям, и в первую очередь к изучению взаимовлияний между постмодернизмом в науке и эстетике. Заключение об эстетизации современной науки явилось логическим развитием выводов о возраставшей на протяжении 60-80-х годов эстетизации философии и политики.
Существенное влияние на эстетизацию постмодернизма оказали идеи И. Пригожина и его брюссельской школы физиохимии и статистической механики о новом человеческом качестве науки, ее внутренней плюралистичности и демократизме. Критика Пригожиным не только классической научной картины мира как царства тотального детерминизма и каузальности, связанного с единственной моделью действительности и ее становления во времени, но и квантово-релятивистского неклассического естествознания первой половины двадцатого века, способствовала
выработке представлений о постнеклассическом научном и художественном творчестве как вероятностных системах с низким коэффициентом вероятности, соответствующих современному образу мира как совокупности нелинейных процессов.
Одним из первых западных исследователей, поставивших проблему корреляции эстетики постмодернизма и постнеклассической науки, был Жан-Франсуа Лиотар. Он связал постмодернизм с неверием в метаповествование, кризисом метафизики и универсализма. Катализатором этого процесса оказалась постнеклассическая наука с ее неопределенностью, неполнотой, неверифицируемостью, катастрофичностью, парадоксальностью. Темы энтропии, разногласия, плюрализма, прагматизма языковой игры вытеснили «великие рассказы» о диалектике, просвещении, антропологии, герменевтике, структурализме и так далее. Специфика постмодернистской ситуации заключается в разочаровании в недавнем идеале научности, связанном с оптимизацией систем, их мощью и эффективностью. Уязвимость технократических попыток управления «облаками социальности» с помощью компьютера породила страх перед «технологическим террором». Соотнесение научных открытий с вопросами этики и политики высветило опасность превращения нового знания в информационный товар - источник наживы и инструмент власти. В этой связи критериальные оценки истинности и объективности научного познания дополняются ценностно-целевыми установками не только на эффективность, но и на справедливость, гуманистичность, красоту.
Научное знание рассматривается как своего рода речь - предмет исследования лингвистики. Требования переводимости знания на машинный язык, выраженности в битах означают гегемонию информатики, чья логика ведет к экстериоризации знания, его превращению в товар. Информация становится ставкой в мировой борьбе за власть, как раньше - территории, сырье, дешевая рабочая сила; потоки знания циркулируют подобно деньгам. Одним из препятствий на пути циркуляции становится государство, все больше воспринимаемое как шум: принятие решений постепенно переходит от политиков к руководителям предприятий. Средством от растущей ато-мизации общества, распада социальных связей становится языковая игра, носящая неэнтропийный характер [4].
Интересы постмодернистской науки смещаются в сторону нерешаемого, неконтролируемого. В результате меняется смысл знания: вместо известного оно производит неизвестное, вместо эффективного - новое, отличающееся от знакомого. Этой целью и определяется плюрализм научных исследовательских программ и многообразие художественных стилей, свойственные коллажной, мозаичной постмодернистской науке и эстетике.
М. Серр считает, что существует переход между точными науками и науками о человеке. Эстетическое знание, по его мнению, является более комплексным, полным и гибким по сравнению с естественно-научным. Философия, литература, миф, сказка способны увидеть те горизонты, которые сегодня еще недоступны физике и математике, и тем стимулируют научный прогресс. При этом эстетика не стремится занять все пространство культуры, но дает ее стереоскопическое видение [5, с. 210-211].
Д. Батлер и Р. Флео пишут о том, что научным журналам сегодня угрожает конкуренция Интернет. Они опираются на результаты исследования французской газеты «Монд», испанской «Эль Паис» и американского журнала КаШге. Научную периодику отличает дороговизна. Это заставило исследователей искать другие пути обмена информацией. Если в 1995 году в сети было всего 140 электронных журналов и еще в 1997 они в основном содержали резюме бумажных версий, то сейчас их число превысило 7000. Сегодня журнал, не имеющий Web-версии, уже редкость. Возможные формы: параллельный выпуск бумажной и электронной версий, более радикальный вариант - полное прекращение бумажных выпусков. Создаются элек-
тронные архивы. По-видимому, в ближайшей перспективе библиотеки и государственные структуры будут объединяться в консорциумы, чтобы коллективно приобретать пакеты электронных журналов. Так, в США власти штата Огайо создали единую Ohiolink, объединившую 74 библиотеки. В декабре 1998 года в Великобритании создана аналогичная структура Nesli, которая будет обслуживать все университеты и исследовательские агентства страны. Одно из следствий «электронификации» - некачественные публикации, поэтому некоторые считают, что традиционная система научных публикаций может сохраниться только как система качественного отбора [11].
А. Тоффлер пишет, что компьютеры «подняли скорость приобретения знаний до ошеломляющих вершин» [7, с. 27]. Повышается темп научных открытий. Количество научных журналов и статей, как и промышленная продукция в развитых странах, увеличивается вдвое каждые пятьдесят лет.
П. Дерамэ рассматривает возможности педагогического использования Интернета. Обещают, что в ближайшем будущем все библиотеки и школы будут подключены к сети, что откроeт школьникам, студентам, преподавателям и исследователям двери в виртуальную «медиатеку» планетарного масштаба.
Школа осуществляет классические функции образования: передает знания, основы культуры, обеспечивая компетентность и легитимность профессионального статуса. Передача знаний осуществляется в рамках вертикальных отношений (отец -сын, учитель - ученик, хозяин - работник). Основная задача реципиента - понять, принять и сохранить наследие прошлых поколений, a затем передать его дальше.
Современность потрясла это здание, утвердив автономию субъекта, который получил возможность самостоятельно определять свое социальное и политическое будущее. Социологический инструмент этой культурной революции - конституирова-ние публичного пространства, где коммуникация открыта и свободна, все имеют доступ в это пространство и находятся в равных, партнерских отношениях друг с другом. Свобода - в отсутствии авторитета, навязывающего свои догмы или произвольно ограничивающего способы выражения. Истина не передается учителем и не наследуется, она становится разделяемым знанием. Медиатическая коммуникация горизонтальна. Развитие СМИ создает конкуренцию классическим институализиро-ванным источникам знания: образование не является больше главным фактором культурной передачи. Распространение знаний в Интернете осуществляется коллективно, быстро и в экспоненциальной прогрессии; традиционные способы передачи информации уже не могут справиться с такими объемами и охватить их.
Однако такому прогрессу противоречит эволюция СМИ, подчиненных императивам рекламы, интересам торговли, отдыха и развлечения. Вероятна «вредная» эволюция коммуникации, тем более что Интернет - это сфера, замыкающаяся на себе.
Интернет, информационная сеть планетарного масштаба, имеет анархическую и хаотическую структуру. Однако многие утверждают, что Интернет - прогрессивная система, коммуникация в которой сама по себе способна разрешить существующие в мире конфликты. Обмен знаниями и идеями должен способствовать преодолению социальной замкнутости. Однако Дерамэ считает это утопией. Во «всемирной паутине» много всякой всячины, в том числе и «мусора». Многие сайты, имеющие внешние признаки научности, в действительности заполнены непроверенными данными. Автор замечает, что 80 % населения не подключены к сети. Оно добывает по
низким ценам материальные ресурсы, сырье, питающее экономику постиндустриальных регионов [12].
Тоффлер пишет о том, что, вступая в двадцать первый век, человечество подвергается огромным изменениям. В области образования раньше оно шло от этапа к этапу. Каждый этап содержал совокупность образов, носителями которых являлись определенные люди. Со временем эти образы подвергались критике и возникали новые образы. Если для людей прошлого система воспитания ребенка оставалась неизменной веками, то для людей современности и будущего это превратилось в арену, на которой сталкиваются волны образов, порождаемые в большинстве научными открытиями. Средствами передачи образов являются СМИ [7].
Таким образом, можно сделать вывод, что в глобализационном дискурсе категория целого теряет свое традиционное значение. Происходит эстетизация науки и культуры, наука начинает рассматриваться как особого рода текст. Появление Интернета сделало доступным знание для всех коммуникантов и изменило систему межпоколенной передачи опыта. Культурные смыслы и социальные значения глобальных трансформаций следует учитывать в разработке педагогических моделей современного гуманитарного образования.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Валлерстайн И. Конец знакомого мира. Социология XXI века / Под ред. В.Л. Иноземцева. - М.: Логос, 2004.
2. Ионесов В.И. Динамика трансформации культуры в переходном процессе // Креативная экономика и социальные инновации. - 2014. - № 1. - С. 6-16.
3. Ионесов В.И. Еще раз о переходных процессах и вызовах глобализации: императивы трансформации // Образование и глобальное развитие. Мат-лы Междунар. науч-практ. конф: Сб. ст. - Самара: Изд-во Самарского научного центра РАН, 2009. - С. 71-105.
4. Лиотар Ж-Ф. Состояние постмодерна / Пер. с фр. Н.А. Шматко. - Спб.: Алетейя, 1998.
5. Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. - СПб.: АЛЕТЕЙЯ, 2000.
6. Порус В.Н. Рациональность философии // Эстетический логос. - М.: Наука, 1990.
7. Тоффлер А. Футурошок. - СПб.: АСТ, 1997.
8. ХабермасЮ. Вовлечение другого. Очерки политической теории. - СПб.: Наука, 2001.
9. Ясперс К. Смысл и назначение истории. - М.: Республика, 1994.
10. Экслибрис. - М.: Изд-во «Независимая газета», 11.05.2000.
11. Butler D., Fleaux R. Les journaux scientifigues menacus par la concurrence d"Internet // Le monde. - P.: Champ de ble, 22 janvier 1999. - http://www.lemonde.fr.
12. Deramaix P. Internet: Chaos culterel ou vecteur de connaissance? // Le monde. - P. : Champ de ble, 1998. - http://www.mugale.org.//patderam/texte.htm.
Поступила в редакцию 07.06.2014; в окончательном варианте 21.06.2014
UDC 008.1/6
TRANSFORMATION OF CULTURE AND SCIENCE IN GLOBAL DISCOURSE
A.I. Belkin1, V.I. Ionesov2
1 Samara Academy of Social Sciences and Humanities 65/67, M.Gor'kogo str., Samara, 443099 [email protected]
2Samara State Technical University
244, Molodogvardeiskaya str., Samara, 443100
E-mail: [email protected]
This article seeks to investigate the effects of global challenges on cultural process and intercultural integration. With increased pressure on the culture, which emerged out of the global transformations, there also grow the risks and conflicts in intercultural relations. The article argues the prevailing statement that crisis is only alien territory and hostile inroad for culture. It contends that crisis has also great resource for creative renovation and requalification of cultural reality. In a globalization discourse the category of the whole loses the traditional value. There is a science and culture aesthetization, the science starts being considered as special type of text. Emergence of the Internet made knowledge available for all communicators and changed system of inter-generational transfer of experience. Key words: globalization, transformation, culture, science, crisis, communication, wholeness.
Original article submitted 07.06.2014;
revision submitted 21.06.2014
Anton I. Belkin, Professor, Department of Psychology.
Vladimir I. Ionesov, Doctor of Cultural Studies, Professor, Department of Psychology and Pedagogics.
УДК 159.9 (316.6)
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ (ГРАМОТНОСТЬ) СТУДЕНТОВ ПЕДАГОГИЧЕСКИХ ВУЗОВ КАК ОСНОВА ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ЗДОРОВЬЯ БУДУЩЕГО ПЕДАГОГА
А.Л. Бусыгина
Поволжская государственная социально-гуманитарная академия 443099, г. Самара, ул. М. Горького, 65/67 E-mail: [email protected]
Раскрывается проблема значения и сущности развития психологической компетентности студентов, составляющей основу профессиональной подготовки в вузе, в рамках сохранения психологического здоровья молодого поколения. Рассматриваются вопросы, связанные с содержанием внешних процессов воздействия, способствующих изменению уровня психологической компетентности студентов, а также профессионально значимых и личностных качеств специалистов, обеспечивающих в последующем профессиональное становление личности в учебно-педагогической деятельности. Предлагаются различные подходы к организации необходимых условий развития психологической компетентности молодых специалистов, позволяющих гибко реагировать на изменения, происходящие в социуме, и творчески подходить к решению профессиональных и личностных задач.
Ключевые слова: психологическая компетентность, развитие психологической компетентности студентов, уровень психологической компетентности молодых специалистов, понятие психологического здоровья, сохранение и поддержание психологического здоровья детей и молодежи.
Алла Львовна Бусыгина, доктор педагогических наук, профессор, заведующая кафедрой «Психология».
