CC BY
123
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 35 (173).
Филология. Искусствоведение. Вып. 37. С. 75-79.
ТРАДИЦИЯ КАК ЛИТЕРАТУРОВЕДЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ В КОНТЕКСТЕ ИЗУЧЕНИЯ БЕЛЛЕТРИЗОВАННОЙ БИОГРАФИИ
В статье рассматривается проблема феномена литературной традиции в контексте изучения беллетризованной биографии. В ней подробно анализируются семантика термина ‘традиция ’ в литературоведении, процесс освоения литературной традиции в индивидуальном творчестве, важнейшие формы функционирования традиции как литературоведческой категории, эволюция жанровых традиций беллетризованной биографии.
Ключевые слова: традиция, литературная преемственность, новаторское и устоявшееся, жанровая традиция, беллетризованная биография, диалог литератур, Дынник, Благой, Бахтин, Аверинцев, Плутарх, Вазари.
Исследование жанра беллетризованной биографии, являющейся, с одной стороны, частью единого процесса художественноисторической мысли, и, с другой, представляющей собой индивидуальное словесное творчество, не представляется возможным без осмысления традиции как литературоведческой категории.
Однако в современной науке ‘традиция’ как термин имеет слишком широкие смысловые теоретические обозначения. Это связано, во-первых, с тем, что в смежных гуманитарных предметах сложилось достаточно дифференцированное понимание сущности данного феномена, что, в свою очередь, способствовало изучению традиции по отдельным аспектам. Так, например, в культурологии ‘традиция’ часто отождествляется с культурным наследием, в социологии - с социальным опытом, в этике - с формами поведения и укладом жизни, в философии - обычаями, обрядами и общественными установлениями, идеями и т. д. Во-вторых, и в самой филологической науке наблюдается неоднозначное понимание этого феномена и разнообразные модусы ее восприятия.
Исходя из целей и задач исследования, в осмыслении традиции мы абстрагируемся от устоявшихся в отечественном и зарубежном литературоведении воззрений, рассматривающих традицию как вневременную литературную категорию, и не соотносим ее с концепциями XX века. Эдмунда Гуссерля, Романа Ингардена, Густава Шпета, А. Н. Пыпина и других приверженцев феноменологического и формалистского направления, чья методология анализа художественных текстов в большинстве случаев строилась без учета
литературно-исторического контекста и соответственно литературной традиции.
Более или менее полная картина понятия ‘традиция’ как литературоведческой категории отражена в «Словаре литературных терминов» начала XX века: «Традиция (лат. И^еге - передавать). Термин этот в литературе применяется и по отношению к преемственной связи, объединяющей ряд последовательных литературных явлений, и по отношению к результатам такой связи, к запасу литературных навыков. По смыслу своему традиция соприкасается с подражанием, влиянием и заимствованием, отличаясь от них, однако, тем, что традиционный материал, будучи общепризнанным в данной литературной среде, составляет часть ее художественного обихода, санкционированную обычаем, ставшую общим достоянием, лежащим вне данной среды, еще не усвоенным ею. Впрочем, логически различные, понятия эти с трудом бывают различимы на практике, ибо большинство литературных явлений соединяются между собой не одной, а несколькими связями, и традиция нередко переплетается с непосредственным влиянием, подражанием и заимствованием^»1.
Действительно, с одной стороны, понятие ‘традиция’ в литературе отождествляемо с синонимичными ему смыслами - подражанием, влиянием и заимствованием, с другой, между этими словами обнаруживается больше различия, чем сходства. Основной характерологической и отличительной чертой литературной традиции, по мнению Дынник, является общепризнанность традиционного материала. С нашей точки зрения, «подражание, влияние, заимствование» не эквивалентны термину ‘традиция’, обозначающему
более широкое и глубокое понимание литературного явления. В иерархии обозначенных в тексте статьи близких, «соприкасающихся», понятий слово ‘традиция’ занимает высшее местоположение, а «подражание, влияние, заимствование» - дефиниции, указывающие на промежуточные этапы или способы реализации преемственных связей.
Кроме того, процесс освоения литературной традиции, особенно в индивидуальном творчестве, вряд ли возможен без подражания, влияния и заимствования. Трудно представить себе ситуацию, в которой в период поиска и становления индивидуального стиля начинающий писатель не подражал бы другому, не испытывал бы влияния творческой манеры мастеров художественного слова или не перенимал бы у него опыт художественного творчества. Безусловно, чем талантливее писатель, тем разборчивее и творчески подходит он к процессу трансформации чужой манеры, чужого стиля, чужой художественной идеи. Вряд ли возможно не согласиться с тем, что своеобразным толчком для развития индивидуального таланта начинающего писателя в большинстве случаев являются существующая на тот момент литературная среда и литературная традиция, реализующаяся в художественном словесном творчестве различными способами.
Так, важнейшей формой существования литературной традиции, с одной стороны, является ее аккумулятивность, т. е. сохранение и передача знаний и творческих навыков литературы прошлого и настоящего (в этом случае можно говорить о литературной преемственности). Однако, с другой стороны, литература в процессе эволюции, перенимая все самое ценное и значительное из опыта предшествующих или соседствующих литератур, что-то отсекает, отбрасывает или переосмысливает, придавая трансформированным понятиям - прямо или косвенно - новый смысл и новый образ (в этом случае можно говорить о литературной избирательности и созидатель-ности одновременно). Кроме того, каждая новая литературная эпоха в художественную культуру своего времени может привносить что-то новое, не характерное для прошлого (в этом случае можно говорить о литературном новаторстве).
В практической деятельности писателя обозначенные нами способы художественного переосмысления «чужого» литературного
материала чаще всего пересекаются, способствуя тем самым выработке собственной творческой манеры и индивидуального стиля. Можно сказать, что феномен литературной преемственности заключается не только в усвоении традиционного материала, но и своеобразном отталкивании от него, в результате которого творец утверждает себя в качестве писателя-новатора, т. е. традиция и новаторство - взаимосвязанные понятия единого литературного развития. Диалектическое взаимодействие новаторского и устоявшегося в литературе может проявляться как на содержательном уровне (художественной идее) произведения, так и на жанровом предпочтении, его форме.
Следует сказать, что проблема преемственности является одной из актуальнейших как для самих авторов художественных произведений, так и для исследователей. Белинский, размышляя о преемственности русских писателей, подчеркивал, что «...в органически-историческом развитии литературы все сцепляется и связывается одно с другим!»2. С точки зрения критика, творческие параллели между Хемницером, Дмитриевым и Крыловым, Грибоедовым и Крыловым способствовали созданию русской литературной школы, «из которой вышли и Лермонтов, и Гоголь»3. «Без «Онегина, - пишет далее Белинский,
- был бы невозможен “Герой нашего времени”, так же как без “Онегина” и “Горя от ума” Гоголь не почувствовал бы себя готовым на изображение русской действительности»3. По мнению Достоевского, «бесспорных гениев, с бесспорным “новым словом” во всей литературе нашей было всего только три: Ломоносов, Пушкин и частию Гоголь»4.
Изучению проблемы преемственности и новаторства в литературе посвящены многие фундаментальные труды Д. Д. Благого5. По мнению ученого, важнейшей составляющей литературного творчества является историкохудожественная преемственность, соответственно любой автор обязательно имеет учителя (учителей), от творений которого отталкивается, вбирает его поэтические манеры, преломляет мотивы. В этом случае, полагает исследователь, изучение творчества конкретного автора устанавливает, какие идеи и традиции наследует творчество изучаемого автора, что он «переделал».
Основываясь на обозначенных работах, можно предположить, что преемственность,
избирательность, созидательность, новаторство, осуществляемые в процессе диалога литератур, взаимообусловленные, а не взаимоисключающие понятия одного литературного явления - традиции. Именно функционирование соотношения «преемственность
- избирательность - созидательность - новаторство» и выявляет сущностное бытование литературной традиции, которая может проявляться в трех аспектах: а) в диахроническом
- между литературами или индивидуальными творчествами как системами, относящимися к разным эпохам; б) в синхронном - между литературами или индивидуальными творчествами как системами, относящимися к одной эпохе; в) в диахроническо-синхронном - между литературами или индивидуальными творчествами как системами, относящимися не только к разным эпохам, но и к одной эпохе.
Заметим, что во всех случаях семантическое начало, заложенное в самом термине ‘традиция’ и имеющее отношение исключительно к эволюции человеческой мысли в различных ее аспектах - этическом, эстетическом, культурологическом, историческом и т. д., в силу своей избирательности всегда позитивно, несмотря на то, что в некоторые периоды своего развития прогрессивное человечество подвергало пересмотру те или иные духовно-культурные, в том числе и литературные ценности.
Так, например, в эпоху Возрождения традиции архаической литературной мысли, связанной с антропологическим отношением к миру, становились достоянием писателей Нового времени. Однако в то же время в творчестве великих художников слова рождались новые литературные жанры - новеллы (Бок-каччо), лирики (Данте), драмы (Шекспир), романа (Сервантес) и т. д. Такое активное обновление жанровых традиций, видимо, объясняется тем, что постоянно меняющийся материальный и духовный мир требовал от писателей новых способов для оформления эстетического познания окружающей действительности. Однако в эволюции художественной мысли закреплялись только такие произведения литературы, которые способствовали выражению общечеловеческих моральных ценностей, утвердившихся в лучших классических образцах словесного искусства.
Наблюдения над биографической литературой показывают, что в ней активнее про-
являются преемственные связи, чем новаторские тенденции. Можно сказать, что биографическая литература в процессе культурноисторического развития менее подвергалась изменениям, т. е. по своей характерологической сути она в большей степени традици-онна и статична, чем динамична. Основание биографической литературы сохранялось, передавалось и перенималось в качестве историко-литературной наследственности, устанавливая тем самым преемственные связи между писателями разных литератур и разных эпох и соответственно обеспечивая ей более длительное существование.
Возможно, это объясняется и тем, что логика биографии всегда соответствует логике самой природы человеческого существования - рождению, жизни, смерти, что, в конечном счете, существенно влияет на способы и виды ее оформления, в том числе: а) идейнокомпозиционное (композиционные принципы биографического повествования соотнесены с определенными этапами внешней и внутренней жизни объекта изображения, например, с детством, отрочеством, юностью героя и т. д.); б) сюжетно-тематическое (предметом биографического исследования является историческая личность, изображенная в контексте историко-культурной эпохи в системе других персонажей, служащим в совокупности для биографа лишь средством создания и объективации образа центрального персонажа); в) жанровое («идея» биографии реализуется в форме биографической повести, биографического романа, биографического очерка, биографического эссе и т. д.). Очевидно, что при изучении динамики биографического явления возникают вопросы, требующие глубокого осмысления ценности литературы прошлого в настоящем.
По мысли Бахтина, оценить по достоинству то или иное произведение литературы возможно только с учетом опыта предшествующих эпох, т. к. оно всегда своими корнями уходит в далекое прошлое. Размышляя
о генезисе литературного творчества, исследователь пишет: «Великие произведения литературы подготавливаются веками, в эпоху же их создания снимаются только зрелые плоды длительного и сложного процесса созревания»6. Высказывание исследователя имеет непосредственное отношение, прежде всего, к произведениям биографического характера, традиции жанра и поэтики которых
уходят своими корнями в глубокую древность.
Так, если в художественной биографиче-
7
ской литературе7, основополагающим принципом которой является функционирование и взаимодействие в ней соотношения «факт
- вымысел», родоначальником жанра принято считать Плутарха, представившего современникам разработанные, классические варианты греко-римского жизнеописания, то продолжателем его традиций в целом в мировой и в частности в русской прозе можно назвать целый ряд писателей.
Так, по мнению Аверинцева, уже и сам Плутарх находился «в определенном отношении к Диону Хрисостому, поскольку Дион писал одновременно с ним, но также к Гермип-пу, поскольку Гермипп писал до него и писал именно биографии. О. Мандельштам дал поэтическую формулу этого двойного отношения в литературном времени и литературном пространстве, сказав о «родстве» и «соседстве» писателя. Конечно, для литератора поздней античности отношение «соседства» и тем более «родства» было прежде всего позитивно принятой связью (только поэт нашего века мог бы сказать, как это сделал Мандельштам, что он волен презирать эту связь - ради иных, более отдаленных и свободных видов преемства)»8.
При изучении эволюции биографии как литературного явления понятия ‘соседство’ и ‘родство’ весьма продуктивны. В отличие от поэзии, основным предметом изображения которой являются душевные переживания автора стихотворения или картины условного, субъективного мира, автор биографической прозы, в том числе беллетризованной, всегда закрепляет словом реальность, события и факты из жизни исторической личности. Для реализации идеи жизнеописания в большинстве случаев биограф выбирает уже существующую в традициях предшествующей или современной ему литературы форму произведения и только в исключительных случаях для оформления биографического материала предлагает иную, новую жанровую перспективу. Видимо, в исследовании эволюции биографической литературы на первое место выходит вопрос о жанровой традиции.
Так, в стилистике биографического повествования представлена в большинстве своем средневековая житийная литература, давшая, в свою очередь, начало жанрам европейской «легендарной» биографии известных лич-
ностей древнего мира. Известно, что на протяжении тысячелетий человечество сначала в устной, а потом в письменной форме фиксировало легенды о древних певцах, сказителях, мудрецах - Орфее, Гомере, Конфуции, Вальмики, Заратустре и Моисее и др. Биографии трубадуров, живших и творивших в XIII веке, также носят легендарный характер. В «легендарных» биографиях реальное, документальное, смешивалось с фантастическим, вымышленным; история представала в персоналиях авторов; главное не всегда отделялось от второстепенного.
Примером таких средневековых жизнеописаний, в которых факт и вымысел трудно поддаются дифференциации, можно назвать автобиографии-исповеди Августина (354430), Абеляра (1079-1142), Челлини (15001571) и др., являющиеся жанровой разновидностью средневековой биографии.
В эпоху Ренессанса биографический жанр, в поэтике которой соотношение «факт - вымысел» начинает функционировать более активно, занимает уже свое определенное место. Так, биографический свод «Жизнеописания знаменитейших живописцев, ваятелей и зодчих» (1550) Джорджо Вазари до сих пор остается важнейшим источником историкохудожественных сведений о жизни и творчестве выдающихся творцов эпохи Возрождения от Чимабуэ до современников автора. В нем в историко-художественной манере представлены биографии Джотто ди Бондоне, Леонардо да Винчи, Микеланджело, Тициана, Рафаэля Санти, биография самого автора и др.
В первое издание книги Вазари вошли 133 биографии художников. Сведения об их жизни Вазари черпал не только из архивных материалов, рукописных и печатных трудов, но и из рассказов современников и бытовавших легенд. Наряду с документальным изображением биографии героев в контексте истории итальянского искусства наличествуют элементы беллетризованного биографического повествования: лирические отступления; критические высказывания автора о творениях биографических персонажей; описание их внутренних переживаний; цитаты из художественных произведений, посвященные изображаемым художникам; беллетризованная речь героев и т. д. Кроме того, полностью вымышленной является биография флорентийского художника XIV века Буонамико Буф-фальмакко.
Биографии еще 161 мастера, включенных Вазари во второе издание «Жизнеописаний художников», в историческом аспекте более или менее соответствуют документальным сведениям. Но, несмотря на то, что доминирующим началом в них является искусствоведческая фактография - датировки работ, описания мест их хранения, определения техники и живописной манеры, язык произведения по-прежнему отличается живостью и эмоциональностью изложения биографического материала. Отличительной чертой новых «Жизнеописаний» является также и то, что биографии своих персонажей автор сопровождает нравоучительными описаниями. Моральные установки в форме лирических отступлений биограф традиционно использует в начале повествования. Можно заметить, что в выборе дидактических приемов Вазари апеллирует к традициям античных биографий, в частности к жизнеописаниям Плутарха или Светония, в бытописании же жизни биографических героев он более или менее близок к жанровым традициям Средневековья, в частности к новеллистике Боккаччо.
Поиск новых жанровых форм для биографического повествования требовал от писателей переосмысления устоявшегося научного подхода к изображению жизни исторической личности. Биографы этого периода. закономерно обращаясь к лучшим традициям классической мировой литературы настоящего или предыдущего времени, пытались преодолеть или трансформировать каноны жизнеописания. Писатель, в отличие от ученого, встающие перед ним проблемы пытался решить не только при помощи научных знаний и понятий, но и при помощи интуиции, образно-метафорического видения жизни.
Также в век европейского Просвещения начинают закладываться традиции английской литературной биографии в творчестве Босуэлла и появляются первые европейские биографические словари Мишо, Чамберса, Уэбстера.
Но наивысшего развития и актуализации жанр биографии получает в I половине XIX века, в период, когда предметом биографи-
ческого повествования становятся многие великие исторические личности. Во II половине столетия в творчестве Авенариуса появляются первые русские беллетризованные биографии, ставшие популярным жанром на протяжении всего XX века и в творчестве европейских писателей: А. Моруа, С. Цвейга, Р. Роллана, Л. Стречи, И. Стоуна и др.
Таким образом, исследуя наследие писателей-биографов в контексте эволюции жанра жизнеописания и при этом учитывая, с одной стороны, литературные переклички между обозначенными эпохами и между индивидуальностями, и, с другой, отличительные свойства творческой манеры каждого, нельзя не учитывать такие понятия, как литературную традицию и литературную среду, на фоне которых формировалась поэтика бел-летризованного жизнеописания.
Примечания
1 Дынник, В. Традиция // Литературная энциклопедия. Словарь литературных терминов : в 2 т. М. ; Л. : Изд-во Л. Д. Френкель, 1925. Т. 2. П - Я. С. 972-973.
2 Белинский, В. Г. Сочинения Александра Пушкина. М. : Совет. Россия, 1984. С. 15.
3 Там же. С. 16.
4 Достоевский, Ф. М. Полн. собр. соч. : в 30 т. Л., 1983. Т. 25. С. 199.
5 См.: Благой, Д. Д.: 1) Три века из истории русской поэзии. XVIII, XIX и XX вв. М. : Совет. лит., 1933; 2) Диалектика литературной преемственности // Вопр. лит. 1961. № 2; 3) От Кантемира до наших дней : в 2 т. М. : Ху-дож. лит., 1972 и др.
6 Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 331.
7 См.: Казанцева, Г. В. Беллетризованные биографии В. П. Авенариуса «Пушкин» и «Михаил Юрьевич Лермонтов» : история, теория, поэтика жанра : монография. М. : Флинта : Наука, 2007.
8 Аверинцев, С. С. Плутарх и античная биография. К вопросу о месте классика жанра в истории жанра. М. : Наука, 1973. С. 6.
