CC BY
30
5. Грасс Г Мое столетие. Санкт-Петербург: Амфора. ТИД Амфора, 2013. Балла О. Томас Манн. Воспитание мифом. Перемены. 2010. 6 июня Available at: https://www. peremeny. ru/blog/5330
6. Eliade M. Myth, Dreams and Mysteries. M. Eliade. NY : Harper, 1960.
7. Шлинк Б. Чтец: роман. Пер. с нем. Б. Хлебникова. Санкт-Петербург: Азбука, Азбука - Аттикус, 2018.
8. Бонвеч Бернд. История Германии. Том 2. От создания Германской империи до начала XXI века. Москва: Изд-во «КДУ», 2008. Available at: https://history.wikireading. ru/156848
9. Meinecke F. Die deutsche Katastrophe: Betrachtungen u. Erinnerungen. Wiesbaden : Brockhaus, 1965. References
1. Heidemann B. Bernhard Schlink erzält vom Drama eines Jahrhunderts. Wiener Allgemeine Zeitung. 2018; 10. Jan. Available at: https://www.waz.de/kultur/bernhard-schlink-erzaehlt-vom-drama-eines-jahrhunderts-id213072235.html
2. Mann T. Volshebnaya gora. Moskva: AST, 2004.
3. Mann T. Iosif i ego brat'ya. Moskva: AST, 2010.
4. Vol'f K. Kassandra. Medeya. Moskva: AST, 2014.
5. Grass G. Moe stoletie. Sankt-Peterburg: Amfora. TID Amfora, 2013. Balla O. Tomas Mann. Vospitanie mifom. Peremeny. 2010. 6 iyunya Available at: https://www.peremeny.ru/ blog/5330
6. Eliade M. Myth, Dreams and Mysteries. M. Eliade. NY : Harper, 1960.
7. Shlink B. Chtec: roman. Per. s nem. B. Hlebnikova. Sankt-Peterburg: Azbuka, Azbuka - Attikus, 2018.
8. Bonvech Bernd. Istoriya Germanii. Tom 2. Ot sozdaniya Germanskoj imperii do nachala XXI veka. Moskva: Izd-vo "KDU", 2008. Available at: https://history.wikireading.ru/156848
9. Meinecke F. Die deutsche Katastrophe: Betrachtungen u. Erinnerungen. Wiesbaden : Brockhaus, 1965.
Статья поступила в редакцию 14.07.19
УДК 821.161
Aminova Kh.M., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Literature of Peoples of Dagestan, DGU (Makhachkala, Russia),
E-mail: [email protected]
Abdulbasirova M., undergraduate, DGU (Makhachkala, Russia), E-mail: [email protected]
TRADITIONAL SILLABICA AND INNOVATION HAVE BASIL MAGOMED IN THE AREA OF METRICS AND RHYTHMICS. The article analyzes the poems Basil Magomed. It is noted that the originality of the creative individuality of Abasil Magomed - poet is manifested not only in a kind of contamination of the leading motives, but also in the features of versification, that is, the methods of metric-rhythmic organization of poetic speech. The search for rhythmic passages are the poet in two equally important directions: further development of the traditional sizes ranging ravnomernoi sillabica and destruction of strict verse forms the rhythmic articulation of the poetic text. In his poetic Arsenal, along with the traditional size, we find many new variations, rarely used in the Avar verse. The rhythm of many poems by Abasil Magomed is characterized by the fact that, while remaining within the syllabic system of poetry, he prefers to vary its size, finding much more of his freedom. In his quest for the emancipation of verse intonation live spoken language, the poet comes to the use of four -, five-, six-step sizes.
Key words: versification, Syllabics, metrics, innovation, rhythm, Avar literature, art searches, style.
Х.М. Аминоеа, канд. филол. наук, доц. каф. литературы народов Дагестана, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала,
E-mail: [email protected]
М. Абдулбасироеа, магистрант, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: [email protected]
ТРАДИЦИОННАЯ СИЛЛАБИКА И НОВАТОРСТВО АБАСИЛ МАГОМЕДА В ОБЛАСТИ МЕТРИКИ И РИТМИКИ
В статье проводится анализ стихов Абасил Магомеда. Отмечается, что своеобразие творческой индивидуальности Абасила Магомеда - поэта проявляется не только в своеобразной контаминации ведущих мотивов, но и в особенностях версификации, то есть способах метрико-ритмической организации стихотворной речи. Поиски ритмических ходов идут у поэта в двух, одинаково значимых, направлениях: в дальнейшей разработке традиционных размеров в пределах равносложной силлабики и разрушении строгих стиховых форм ритмическим членением стихотворного текста. В его поэтическом арсенале наряду с традиционными размерами, мы находим множество новых вариаций, редко употребляемых в аварском стихе. Ритмика многих стихов Абасила Магомеда характеризуется тем, что, оставаясь в пределах силлабической системы стихосложения, он предпочитает варьировать его размеры, находя значительно большую его свободу В своем стремлении к раскрепощению стиха интонацией живой разговорной речи, поэт приходит к использованию четырех-, пяти-, шестиступенчатых размеров.
Ключевые слова: стихосложение, силлабика, метрика, новаторство, ритмика, аварская литература, художественные поиски, стиль.
Абасил Магомед вошёл в литературу с большим жизненным опытом, накопленным за долгие годы педагогической работы. В 1965 году проработав пятнадцать лет сельским учителем, Абасил Магомед поступил на заочное отделение Литературного института имени М. Горького в Москве. В 1971 году После окончания института был принят на работу в Дагестанское книжное издательство, где он проработал всю жизнь. Работа в качестве редактора стала настоящей школой и для его личного творчества: он глубоко изучил свою национальную литературу творчество современных ему аварских писателей, их место и роль в литературном процессе.
Как справедливо отметила М.Х. Гаджиахмедова: «Вряд ли в аварской литературе можно назвать имя другого писателя, который, будучи приверженцем художественных традиций своего народа, в то же время так целенаправленно и последовательно работал бы в поисках новых средств художественной изобразительности и выразительности. Он существенно обогатил художественный строй аварской поэзии новыми жанрами, видами, новыми необычными стихотворными размерами, их поэтической организацией, звуковой инструментовкой, необычайными поэтическими тропами и фигурами, синтаксисом. Его поиски и находки заслуживают серьезного научного осмысления» [1 с. 44].
Исследователи отмечают новаторские художественные поиски Абасил Магомеда, которые наиболее полно проявились в области метрики, строфики и фоники. Как известно, для дагестанской поэзии характерна силлабическая система (от греч. sellabikos - слог) стихосложения, которая связаны с природой
наших языков. Как справедливо считал В.Е. Холшевников, в «основу системы стихосложения, в основу ритма стиха может лечь только существенный признак фонетической системы языка, отчетливо воспринимаемый слухом» [2, с 5]. Существенным признаком языка, от которого зависит стихосложение того или иного народа, является особенность ударения и гласных звуков, то есть фонетические возможности языка, отчетливо воспринимаемые и говорящим, и слушающим. Если с этой позиции рассматривать качество ударения и звуков в аварский языке, то мы обнаруживаем, что гласные не отличаются долготой и краткостью, они слабо выполняют фонетическую роль, возможна их взаимозаменяемость (о-у; е-и), от которого не меняется лексическое значение слова. Таким образов соразмерность строк в аварской поэзии определяется тем, что в каждом было равное количество слогов. Равносложие в стихах является основой их ритмической организации. Однако не следует думать, что силлабический стих ощущается авторами только как письменный. Равенство в числе слогов порождает временную соразмерность строк при чтении. Причем характерными для всей дагестанской народной поэзии являются 7 и 11-сложные формы, для произнесения которых требовалось 5-6 секунд - оптимальное время восприятия ритмических повторов. Размеры силлабического стиха, характерные для аварской поэзии включают довольно широкий спектр строк, состоящих из от 3 до 16 слогов. Как в народной, так и в авторской аварской поэзии широкое применение получили 7-11-14- сложные стихотворные размеры. Как известно, в структуре стиха, основанного на равнос-ложии, цезура является важным элементом ритмической организации стиха. Все
исследователи дагестанского стиха сошлись во мнении, что цезура - словораздел, занимающий во всех стилях некоторого текста постоянную позицию, расположена в середине стиха и делит стих на два полустишья. «Ее отсутствие лишает строку четкой ритмичности, живости и певучести» [3, с. 23]. По справедливому утверждению С. Хайбуллаева «в силлабической системе цезура делит стихотворные строки различных размеров по следующей закономерности: 5+5 = 10, 6+5 = 11; 6+6 = 12; 6+7 = 13; 7+7= 14» [4, с. 85]. Кроме того, полустишья делятся паузой на колена или синтагмы. «Силлабическую систему стихосложения называют и смысловой, имея в виду её ритмическую особенность - членение стихотворной строки не на слоги или сочетание слогов, которое допускает разбивку целого слова, смыслового единства, а на самостоятельные слова или их сочетания» [3 с. 40] А. Гусейнаев называет их «коленами». «Второй менее обязательный, но все же характерный для лакскойсиллабики закон - расчленение стиха на равносложные отрезки. Эти отрезки и есть следующая за слогом более сложная метрическая система» [4, с. 86], - находим мы у А.Г Гусейнаева. Как стопа, цезурная дистанция наблюдается и в других национальных просодиях, грузины их называют мухли \колено\, узбеки, уйгуры - бунак, тунак. Таким образом, «силлабический стих носит дихотонический характер. Стих делится на полустишия, они в свою очередь, от количества слогов в сегменте на симметричное деление (4+4) или ассимитрическое (3+4)» [4].
Изучив метрические и ритмические особенности стиха М. Абасила можно сделать вывод о том, что метрический диапазон поэта отличается особенным разнообразием. Достаточно взять несколько стихотворений Абасил Магомеда, как сразу же бросается в глаза пластичность и певучесть его стиха. Она достигается соразмерностью строк и симметричностью частей, в нем важную роль играет строгое положение цезуры и наличие регулярной концевой рифмы. Возьмем, к примеру, стихотворение М. Абасила «Спящий лев», посвященного природе сказочного Крыма, ярко иллюстрирующее традиционную силлабику: Я гъабдунялалъул // кинабгомаргьу (11) Крымалдабуго // ганч1иде буссун (11), Арал къарнабадзе // къиризерагьу (11) Гьал муг1рузда буго // суратлъунбасун (11). Все сказки целого мира Высечены на камнях Крыма, Чтобы приоткрыть двери в историю прошлых эпох, Запечатлены на этих горах узоры.
Во всех строках последовательно выдержана цезура. Стихотворение -это 11-сложник делится цезурой на два полустишья, два небольших отрезка -цезурную дистанцию (термин М.-З. Аминова) 6/5. Перебой во второй строке 5/6. Полустишия в свою очередь делятся паузой на колени или сегменты: в первом полустишье 2+2 (двусложное + трехсложное слово) и во втором 2+2 (трехсложное + двусложное слово). Пауза здесь вдвое короче цезуры и играет вспомогательную роль в ритмическом строе стиха. Концевая рифма «маргьу» - «рагьу»; «буссун» - «басун» ставит акценты на самых важных словах и создает звуковую гармонию. В произведениях, написанных для детей Абасил Магомед чаще всего использует сверхкороткие размеры (3-5), характерные и для детских песенок, считалок, дразнилок, игровых песен поэта, облегчают восприятие текста, его запоминание, воспроизведение [5].
Хасалилкъоял (5) Лъуг1улел руго (5). Ихдалилкъоял (5) Рач1унел руго (5). Зимние дни Подходят к концу. Весенние дни Сменяют их.
В этом стихотворении стих построен на равноударности, которая достигается за счет того, что в 5 слогов укладывается обычно 2 слова: трехсложное и двусложное.
Абасил Магомед стремясь разнообразить ритм своих произведений часто экспериментирует и старается использовать редкие для дагестанской поэзии в целом размеры. К примеру, 8-сложным размером в аварской поэзии написаны лишь басни и назидания Г. Цадасы, З. Гаджиева. Абасил Магомед использует этот размер в детской поэме «Сказка о Чибирике»: Росу бакьулъкьуруялъул (8) Кьват1араб сирт бук1анила (8), Гьебсирталъулсуйидуниб (8) Сурма маккал рук1анила (8). В середине аула, говорят, Была скала с трещиной. В этой трещине Обитали сизые голуби [6].
Здесь восьмисложная строка состоит в основном из 3-х слов, которые в соответствии с разговорной интонацией делятся на три группы. Стихотворение из сборника «Лесные сказки» адресовано юному читателю. Отсюда стремление автора искать необычную форму, оригинальный ритмический рисунок, подчиняя ритмический строй стиха мировосприятию и миропониманию детей. 12-сложный стих поэт разбил на синтагмы 5/7:
Бугогьодороб (5) Х1априца рак1 бахъараб (7) Буго гвадх1араб (5) Х1апаро гъоркьбахчараб (7). Кибелъутилеб (5), Заралияб х1апаро (7)? Есть пустое дерево, Сердцевина червями съеденная. Есть и бугристое, Начиненное червями. Куда ты денешься, Червяк враг деревьев. Куда убежишь, Вредоносный червь.
Дробление строки - приём, довольно часто встречающийся у Абасил Магомеда. Обращаясь к разносложным размерам, Абасил Магомед по-своему реконструирует их, разбивая строку на значимые части, сегменты, тем самым акцентируя внимание на наиболее важных, значимых смысловых единицах. К примеру, десятисложный размер поэт делит на три отрезка, каждый отрезок располагается на новой строке:
Рит1уч1 буго (4) рохьазда (3) хьвадулеб (3) Цогьеббуго (4) гох1азда (3) тирулеб [7] (3). Олень по лесу гуляет. Он один шастает по вершинам.
Здесь автор преднамеренно утраивает строку, расчленяя её на более короткие ритмические части, где обычно водоразделом служили цезурные дистанции (колена), вследствие чего ритмический отрезок укорачивается, а паузы выступают дополнительным средством создания ритмического рисунка. В местах членения строки выделяют слова, каждое из которых становится более весомым и значимым. Стихи, написанные специально короткими строчками, со специфическим чередованием рифм, еще не дали бы такого эффекта. Здесь же создается впечатление повторения, подчеркнутой инерции внутри более крупной метрической единицы. Этот прием нельзя понимать слишком узко, он проявляется в довольно различных формах. Мы отметили, что слоги, синтагмы и цезура являются ритмообразующими факторами силлабического стиха, но в стихах Абасил Магомеда важной ритмическая единица является и рифма. В приведенном выше стихотворении в образовании ритма кроме цезурных дистанций, которые делят строку на три части (синтагмы), большую роль играет богатое рифменное созвучие: «буго»-«буго», «рохьазда» - «гох1азда», «хьва-дулеб - тирулеб».
Широко распространённый в творчестве аварских поэтов одиннадцатис-ложный размер традиционно разбивается цезурой на две части: 5+6 или 6+5 слогов. Но и здесь Абасил Магомед нашел новый способ ритмически разнообразить свой стих, разбив одиннадцатисложник на цезурные дистанции из 8 и 3 слогов: Гвангвабуго, бусенгьабун (8) Гъот1ода (3), Гага бугодандегьабун (8) Бусада [7, с. 177] (3). Белка соорудила свое гнездо На дереве,
Запасы его провианта лежат В дупле.
Здесь короткие трехсложные строки перемежаясь с восьмисложными, как бы подытоживают сказанное и дают небольшую паузу, остановку и ускоряют ритм. Такое членение стиха на отрезки еще раз показывают, что силлабический стих - это сложная система, основанная не только на равносложии, в создании ритма могут быть использованы и неравносложные строки. Одиннадцатислож-ный размер Абасил Магомед разбивает и на более мелкие отрезки: 4+4+3; двенадцатисложные размеры - на 5+7 слогов. В аварской поэзии только в его творческой практике встречается 15-сложный, супердлинный стихотворный размер. Тяжеловесный стих поэт разбивает на более маленькие отрезки, самостоятельные по интонационному строю: Берцинайцо (4) Г1аданги лъан (4), Лъайгибосун (4) Вугиндун (3). Увидев одну Красавицу, Я лишился Разума [7].
Все эти новшества избавляют стих от монотонности и однообразия, придают ему ритмическое и интонационное разнообразие, тем самым повышая динамику, живость повествования. Единственная цель, которую преследует автор, выделяя отдельные слова или группы слов - помочь читателю определить самое важное слово, несущее в себе основную мысль стиха. Выделение слов указывает на то, где при чтении должна быть выдержана пауза, где - логическое ударение.
Анализ метрику поэзии Абасил Магомеда позволяет сделать вывод: в его творчестве встречаются все стихотворные размеры, присущие силлабической системе, от 5-сложника до 16-сложника. Он широко вводит в практику редкие для поэтической практики размеры 10- 13-, 15-сложника, доказывая их естественность для системы национального стихосложения. Он также обогащает ритмический рисунок этих размеров, вводя различные их модификации, основанные
Библиографический список
на значимых смысловых отрезках стиха. В его творческой практике можно обнаружить множество модификаций 11-сложника, 10-сложника и т.д. Примеров можно привести множество: 10=4+3+3; 10=7+3; 11=8+3; 11=5+6; 11=6+5; 11=4+4+3; 13=7+6; 15=4+4+4+3 [8].
Таким образом, можно сказать, что Абасил Магомед разнообразил ритмический строй аварской поэзии и показал богатство ритмических вариаций, потенциал художественной выразительности силлабического стиха. Творчество Абасил Магомеда являет собой пример подлинного новаторства в аварской поэзии. На первый взгляд, это может показаться формалистическими поисками, чуждыми настоящему искусству. На самом же деле в этом проявляется стремление автора к раскрепощению стиха интонацией живой разговорной речи, в которой заложены задатки ритмов разной динамичности.
1. Гаджиахмедова М.Х. Художественный мир Абасил Магомеда. Махачкала, 2004.
2. Хайбуллаев С.М. Страницы аварской литературы. Махачкала, 1991.
3. Холшевников В.Е. Основы стиховедения. Русское стихосложение. Ленинград: Изд-во Ленинградского ун-та, 1962.
4. Абасил Магомед. Лесные сказки. Махачкала, 1972. На аварском языке.
5. Абасил Магомед. Лесные тайны. Махачкала, 1983. На аварском языке.
6. Абасил Магомед. Лесные мелодии. Махачкала, 1974. На аварском языке.
7. Абасил М. Стихи и поэмы (Асарал). Махачкала, 1983. На аварском языке.
8. Гусейнаев А. Основы дагестанского стихосложения (на лакском материале). Махачкала, 1979.
References
1. Gadzhiahmedova M.H. Hudozhestvennyj mir Abasil Magomeda. Mahachkala, 2004.
2. Hajbullaev S.M. Stranicy avarskojliteratury. Mahachkala, 1991.
3. Holshevnikov V.E. Osnovy stihovedeniya. Russkoe stihoslozhenie. Leningrad: Izd-vo Leningradskogo un-ta, 1962.
4. Abasil Magomed. Lesnye skazki. Mahachkala, 1972. Na avarskom yazyke.
5. Abasil Magomed. Lesnye tajny. Mahachkala, 1983. Na avarskom yazyke.
6. Abasil Magomed. Lesnye melodii. Mahachkala, 1974. Na avarskom yazyke.
7. Abasil M. Stihi ipo'emy (Asaral). Mahachkala, 1983. Na avarskom yazyke.
8. Gusejnaev A. Osnovy dagestanskogo stihoslozheniya (na lakskom materiale). Mahachkala, 1979.
Статья поступила в редакцию 15.06.19
УДК 82.0
Abdurakhmanova T.I., Cand. of Sciences (Philology), Social Pedagogical Institute (Derbent, Russia), E-mail: [email protected]
AUTHOR'S AND TRADITIONAL MYTH IN THE MODERN LEZGIN LITERATURE (ON THE EXAMPLE OF THE NOVELL OF F. BADALOV "THE MYTH").
The article analyzes a problem of mythologization in Lezgin literature, concepts of an author's myth and a traditional myth and how these notions are realized in F. Badalov's novel "The Myth". The structural features of the work, the meaning of mythological aspects in the novel in the context of such concepts as a mythologeme, a concept and an archetype are studied. The research focuses on a problem of historical and individual memory and their role in a myth written by an author. It is revealed that in "The Myth" F. Badalov creates a unique multi-layered mythological space, built on the basis of mythological beliefs of the Lezgins, is a combination of his own creation and a traditional Lezgin myth.
Key words: mythological novel, mythologeme, concept, archetype, Lezgin literature.
Т.И. Абдурахманова, канд. филол. наук, ЧОО ВО «Социально-педагогический институт», г. Дербент, E-mail: [email protected]
АВТОРСКИЙ И ТРАДИЦИОННЫЙ МИФ В СОВРЕМЕННОЙ ЛЕЗГИНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ (НА ПРИМЕРЕ РОМАНА Ф. БАДАЛОВА «МИФ»)
В статье анализируется проблема мифологизации в лезгинской литературе, понятия «авторский миф» и «традиционный миф» в романе Ф. Бадалова «Миф». Изучаются структурные особенности произведения, значение мифологических аспектов в романе в контексте таких понятий, как «мифологема», «концепт», «архетип». В центре исследования находится проблема исторической и индивидуальной памяти и их роли в авторском мифе. Выявлено, что в романе «Миф» Ф. Бадалова создано уникальное многослойное мифологическое пространство, построенное на основе мифологических верований лезгин, сочетания авторского и традиционного мифа.
Ключевые слова: мифологический роман, мифологема, концепт, архетип, лезгинская литература.
Мифологизм современной литературы изменяется и трансформируется, расширяя жанровые и функционально - смысловые границы. В разработке основополагающих определений мифа, мифотворчества и мифологизации огромное значение имеет работа Е.М. Мелетинского «Поэтика мифа», в котором автор выделяет категорию «мифологического романа». Одним из способов вовлечения мифологического материала в современный роман является либо использование его структуры в неизменном виде, либо отбор подходящих для выполнения идейно - художественной задачи произведения жанров, тем, эпизодов или мотивов с дальнейшим включением их в контекст повествования. Лезгинская литература, представляющая составную часть многонациональной кавказской литературы, обращается к историческим мифам, легендам, преданиям, вводит в текст мифологические ритуалы, воссоздает историческую действительность на основе древних мифологических представлений. Помимо «открытых» форм литературного мифологизма, в ней можно отметить скрытый, имплицитный мифологизм, понимающийся как «развитие художественного дей-
ствия в соответствии с фундаментальными мифологическими представлениями о мироустройстве, с общими схемами мифомышления (инициация, культ предков, путешествие на тот свет и т. д.). Поэтика нового мифа в лезгинской литературе отличается не только мифологическим способом литературной художественной реконструкции, но и усиленной мифоонтологической рефлексией. Наряду с типизацией стала активно использоваться архетипизация. Соответственно значительно усложнился литературный материал, который стал требовать таких методов организации художественного текста, как аллюзия, интертекстуальность, реминисценция, код (двойной код), символ, мифологема, архетип и пр.» [1, с. 83].
В лезгинской литературе первым мифологическим произведением данного жанра стал роман Ф. Бадалова «Миф», изданный на лезгинском языке. В основе сюжета произведения - древняя архаическая цивилизация. Для анализируемого произведения характерна повествовательная структура, в которой мифы стали идейной основой, связывающей в единое художественное пространство автор-
