CC BY
55
4. Застройка на Кожемяках в Киеве // А+С. - 2008. - № 2.- С. 80-89.
5. Украинское барокко // А.С.С. - 2004. - № 5. - С. 67.
6. Посацький Б. С. Центр PiBHoro - новий етап розвитку // Архиектур-ний в1сник. - 2008. - № 34. - С. 32-36.
7. Лгнда С. М. Контекстуал1зм як елемент м1стобуд1вного мислення в apxiTeKrypi ^торизму сучасно! Украши // Шстобудування та територ1аль-не планування. Науково-техшчний зб1рник / Вщпов. ред. М.М. Осетрш. -К.: КНУБА, 2009. - Вип. 34. - С. 270-276.
8. Архттектура Львова. Час i стит: XIII-XXI ст. / Упор. i наук. ред. Ю.О. Б1рюльов. - Льв1в: Центр £вропи, 2008. - 720 с.
ТРАДИЦИИ И НОВАЦИИ В АРХИТЕКТУРЕ РЫБИНСКА 1920-Х - НАЧАЛА 1930-Х ГОДОВ
© Махнин A.A.*
г. Ярославль
В статье освещается постконструктивизм, а также традиционные и новаторские влияния на архитектуру в России в 1920-1930-х годах. Термин «постконструктивизм» был введен историком архитектуры С.О. Хан-Магомедовым для описания процесса перехода авангардистских течений к сталинскому неоклассицизму. Возникновение этого стиля видится, скорее, не как естественный процесс в архитектурном сообществе, а как результат государственного вмешательства.
В советской архитектуре 1920-1930-х годов концепция конструктивизма составляла сердцевину архитектурного авангарда. С середины 20-х годов XX века конструктивизм становится наиболее признанным направлением и закрепляется в общественном сознании как олицетворение архитектурного авангарда в целом.
Творческая концепция конструктивизма и производственного искусства была порождена модернистским прорывом проекта в реальную действительность, футуристским штурмом будущего.
В развитии системы идей и организационной консолидации конструктивизма ключевую роль сыграл М.Я. Гинзбург. Он подчеркивал, что конструктивизм - не «стиль», но метод деятельности. Архитекторы в функциональной архитектуре выражали преклонение перед техническими возможностями, перед новым богом-машиной как примером разумной гармонии функционально обусловленных частей. Архитектура 1920-1930-х годов, ее новые формы отражали также стремление перестроить быт человека,
* Архитектор.
сделать его предельно функциональным, освобовденным от ненужных вещей, случайностей, отвлекающих человека от глобальных задач.
Особое место в архитектуре 1920-х годов занимает жилище и организация быта. Общая логика новой архитектуры заключалась в представлении о рациональном, здоровом, идейно полноценном способе жизни человека, каковой должен был быть поддержан и закреплен архитектурой. В 1920-е годы жилищная нужда в СССР была небывало острой. В условиях жестких ограничений используемые конструктивистами аскетичные формы получили поддержку партийного руководства, хотя эта простота подчас не была отражением вкуса или духа эпохи в целом, а являлась следствием экономии на удобствах быта во имя и ради неотложной реализации идеологических утопий.
Важным аспектом в новых проектах было комплексное мышление, попытка организовать жизнь человека в целом, что приводило к проектированию и созданию целостной среды обитания, включающей все необходимые (согласно идеологическому заданию) средства и условия существования людей. Обычно это рабочий поселок как цельно спроектированное единство, либо даже город нового типа.
Первые годы после Октябрьской революции были для Рыбинска, как и для всей страны, крайне сложны. Город, сколько мог, пытался не замечать того, что творилось по всей России, однако в марте 1918 года прибывший из Петрограда отряд матросов-балтийцев установил Советскую власть и здесь к тому же вызванные радикальными действиями новой власти, а потом и развернувшейся Гражданской войной общая разруха в хозяйстве страны, разрыв экономических связей привели к полному застою в жизни города и фактической приостановке его развития.
К счастью, Рыбинск практически избежал непосредственных военных действий. Единственным исключением были несколько часов столкновения с повстанцами, попытавшимися занять город в начале так называемого Ярославского мятежа. 8 июля 1918 года они начали бои на его западной окраине, но не сумели продвинуться дальше и быстро были отбиты, в отличие от губернского города Ярославля, после многодневных боев наполовину превратившегося в руины.
Правда, обстановка бесхозяйственности способствовала тому, что в городе в эти годы произошел целый ряд пожаров. Наиболее грандиозный из них, случившийся в 1919 году, уничтожил несколько кварталов застройки в районе железнодорожного вокзала. Еще в 1917 году при захвате толпой здания винного склада его монументальное здание выгорело, а позднее в итоге ремонта лишилось оригинального мансардного этажа.
В 1920 году другой пожар оставил от здания рыбинского театра лишь кирпичные стены. К сожалению, на этот раз отсутствие видимых перспектив для восстановления здания, а также соображения сиюминутной выгоды в виде вторичного использования кирпича привели к полной разборке постройки.
Однако уже в следующем 1921 году Рыбинск стал центром самостоятельной губернии, в которую отошли часть ярославских и тверских уездов. Одним из немногих сохранившихся свидетельств архитектурных амбиций просуществовавшей два года губернии стал проект нового здания театра. Созданный ярославским архитектором А. Вейзеном, он предполагал постройку в формах неоклассицизма, главный фасад которой вызывает ассоциации со знаменитыми театрами первой половины XIX века: Большим или Александровским. Центральную часть здания, поднятую на высокий цокольный этаж, стены которого покрыты рустом, должен был украсить шестиколонный коринфский портик с фронтоном. Стены слева и справа от него предполагалось декорировать нишами со статуями. Боковые части здания, о которых мы можем судить по единственному сохранившемуся чертежу, решался в виде колонных полуротонд, каждую из которых венчал купол на прорезанном круглыми окнами барабане.
В облике задуманного здания ничего не говорит об архитектуре наступающих 1920-х годов. Лишь некоторые фигурки стаффажа, одетые в кожанки и фуражки, выдают истинное время проектирования. Проект остался неосуществленным, а Рыбинская губерния в 1923 году прекратила свое краткое существование.
О сколько-нибудь значительном развитии города в 1920-е годы говорить не приходится. Вместе с тем его население стремительно росло: с 32 тысяч человек в 1914 г. до 55,5 тысяч в 1926 г. Организованная застройка велась в весьма небольших объемах, что, несмотря на «уплотнения» квартир в бывших купеческих особняках, вызвало к середине 1920-х годов ситуацию острейшего жилищного кризиса.
Примером редкого муниципального строительства могут служить двухэтажные деревянные здания барачного типа, сооружавшиеся рыбинским коммунальным отделом. Эти постройки, отвечавшие требованиям жилищного строительства 20-х годов XX века, но практически лишенные какого-либо архитектурного своеобразия, восходят к двум проектам восьмиквар-тирных домов, составленным заведующим подотделом городского благоустройства, городским инженером Струмбергом. Дома строились на каменном фундаменте и с каменными лестницами, имели большие окна, украшенные скромными наличниками.
Площадь каждой трехкомнатной квартиры с кухней, прихожей, теплой уборной, ванной и местными шкафами для продовольствия и хозяйства должна была составить 66 квадратных метров, из них полезная - 57 квадратных метра, жилая - 47 квадратных метра. Первые две постройки были поставлены по улице Троцкого (ныне Карякинской) в 1927 году. В 1928 году подобные дома появились рядом на улицах Бебеля (бывшей Кирочной), Луначарского (бывшей Нижненовой). Однотипные строения образовали небольшой островок на месте выгоревших кварталов у железнодорожного вокзала, существовавший до середины 1980-х годов.
Можно говорить о комплексном характере застройки этого района, не случайно расположенного в районе проживания рабочих-железнодорожников, наиболее последовательных сторонников Советской власти среди коренного населения Рыбинска. Внутренняя часть его кварталов отдавалась под площадки и зеленые насаждения, в непосредственной близости к ним были построены клуб и больница, получившие значительно более яркий облик, чем жилые дома.
Однако стиль этих общественных зданий далек от новаторских исканий, господствующих в эти годы в столицах. Неизвестные авторы или один автор проектов этих построек в обоих случаях использовали архитектурные приемы, которые применялись и в 1910-е годы. Форма каждого здания обусловлена его функцией, однако при этом их фасады украшает богатый декор в формах модерна и неоклассицизма.
Особенно явственно заметны черты модерна в здании железнодорожной больницы (открыта в 1927 г.). Правда, за время своего существования ее комплекс не раз значительно перестраивался. К настоящему времени расширившееся здание имеет симметричную композицию с «усадебным» двором-курдонером, характерную для середины XIX века, чем для 1920-х годов. Однако характер декора (окна с арочными перемычками, увенчанные замковыми камнями, типичные для модерна солярные символы), несомненно, был присущ ему изначально до многочисленных перестроек.
Неподалеку расположено здание рабочего клуба имени Н.П. Кустова, названного в память о погибшем в 1918 году бывшем железнодорожнике, который был одним из руководителей Рыбинской ЧК. В 1920-1930-х годах рабочим клубам, руководимым профсоюзами предприятий, государством отводилась особая роль. Они мыслились как места проведения досуга, сочетавшегося с просветительской и политико-воспитательной работой, как места формирования человека будущего. Их облик, как и функция, должны были служить наглядными воплощением идеалов нового общественного устройства.
Первоначально клуб располагался в относительно небольшом здании подворья Богоявленского Угличского монастыря, располагавшемся вдоль улицы Луначарского. Радикально его облик изменился в 1926-1927 гг. Проект нового комплекса воплощался в две стадии. Сначала к объему старого здания под прямым углом архитектор примкнул корпус, протянувшийся в глубину квартала. Чуть позже к новому корпусу была сделана пристройка, уравновесившая объем старого здания. В итоге здание получило Т-образную форму, а по улице Луначарского образовался протяженный симметричный фасад.
Архитектурный декор возведенного здания выдержан в неоклассицистических формах, переплетающихся с модерном. Его лейтмотивом является насыщенный ритм межоконных лопаток, зрительно объединяющих оба этажа постройки.
Частый ритм лопаток изменяется в центральной части здания: парные лопатки отмечают ее границы и образуют пилястровый портик с аттиком, подчеркнутым разрывом в венчающем здание далеко вынесенном карнизе. В центре композиции располагался главный вход. Он решен как невысокая, в высоту первого этажа уютная лоджия, две тосканские колонны которой имеют выраженный энтазис. Их подчеркнутая пластичность контрастирует с суховато-геометризованными формами всего остального фа -садного декора.
Стройность и ясность форм здания, его выраженный общественный характер делали облик клуба имени Кустова вполне соответствующим его назначению. В здании были предусмотрены зрительный и лекционный залы, сцена, киноустановка, библиотека и помещения для работы секций и кружков.
В таком виде клуб имени Кустова существовал до рубежа 1960-1970-х годов, когда в связи с расширением привокзальной площади часть постройки, остававшаяся от монастырского подворья, была снесена. В результате здание оказалось Г-образным в плане и заняло угол квартала, выходящий на привокзальную площадь. При этом значительно усилилась роль его южного бокового фасада. Ранее находившийся в глубине квартала, теперь он оказался непосредственно на красной линии площади.
Изначально этот фасад был трактован именно как боковой. Впоследствии конструктивисты смеялись над архитектурой наследия и архитекторами, проектировавшими парадный уличный главный фасад и скромные боковые и дворовый фасады [1]. Представители архитектурного авангарда, конструктивисты, считали, что у здания не может быть главного и второстепенного фасада.
К двухэтажному корпусу со стенами, декорированными, как и на главном фасаде, частыми стройными лопатками, справа примыкало помещение кинозала. Объем последнего отличался не только большей высотой, но и значительно более лаконичным обликом, нежели остальные части здания. Лишь под самой кровлей располагались обусловленные функцией несколько небольших квадратных окон, а декор сводился к скупо расставленным огибным лопаткам. Справа, с востока здание заканчивалось округлым выступом кинобудки, увенчанным короной из нескольких вытянутых в высоту фронтонов.
Впоследствии несколько случайная асимметрия здания и его ориентация не на вокзальную площадь, а на небольшую улицу Луначарского, спровоцировали две перестройки бывшего рабочего клуба. В начале 1990-х годов привокзальный фасад был загорожен пристроенным вестибюлем, архитектур ные формы которого были далеки от профессионализма. При приспособлении здания для нужд Рыбинского кукольного театра (архитектор H.A. Лосев, 2007 г.), облик пристройки был приведен в соответствие со стилистикой основной части здания.
Переход Рыбинска от разрухи, вызванной Гражданской войной, к развитию стал явственно ощущаться на карте города на рубеже 1920-1930-х годов. Постановлением ВЦИК от 7 января 1929 г. границы Рыбинска значительно расширились. В черту города были включены селения на левом берегу Волги: Петровское, Новый Ерш, Старый Ерш, Александровское, а также другие деревни и поселки пригорода: Любимцево, Гремячево, Ос-ташево, Папушево, Пролетарская слобода, поселки Мариевка, имени Ленина и Копаево.
В 1934 году площадь Рыбинска еще увеличилась, в состав города вошли новые значительные территории как к востоку, в сторону Копаева: деревни Леоново, Осипово, Ошурково, Смердино, так и к западу: деревни Окинино, Мягкое, строительные площадки судостроительной верфи и завода «Свобода».
Само по себе это расширение носило механический характер, многие включенные в городскую черту поселки и села по сей день сохранили свой откровенно неурбанистический облик. Однако оно свидетельствовало о планах, связанных с развитием города, которому скоро должны были потребоваться площади под новую застройку.
Именно в 1934 году московским институтом «Гипрогор» был разработан первый за советское время план развития Рыбинска. Точнее, это была концепция плана - «генеральная схема распределения территории». Она была должна просчитать возможности наиболее рационального размещения частей города в расчете на увеличение его населения в разы - до 180 тысяч человек. Сохранилось несколько чертежей, отражающих разные этапы или, возможно, варианты данной работы. Главное назначение города определялось традиционно: крупная база и распределительный центр грузов на Волге. Сохранялась традиция и в приоритетах городского развития. Основным ядром Рыбинска оставалась его центральная часть, получившая развитие преимущественно в западном направлении туда, где возводились корпуса моторостроительного и катерозаводов.
Левый берег Волги использовался для размещения населения, связанного с обслуживанием расположенной там промышленности: маслобойный завод, картонная фабрика, судоверфь «Слип», лесопильный завод «Бунтарь» (последний, впрочем, предполагалось перенести на правый берег). На стрелке Волги и Шексны в районе бывшей усадьбы Петровское предпола-галось создать Центральный парк культуры и отдыха с организацией там центрального стадиона.
Одновременно намечалась реконструкция всей транспортной системы, которая должна была связать разделенные реками части нового Рыбинска. Предполагалось сооружение двух мостов: через реку Шексну у села Петровское и через Волгу напротив села Васильевского, в непосредственной близости от новых заводов. Для связи всех 3-х частей города ре-
шено было проложить трамвайный путь: его трасса должна была идти от устья Черемухи по ее левому берегу к железнодорожному вокзалу, затем через 2 моста по левому берегу - до села Спас.
В районе Копаева предполагалось также возведение железнодорожного моста через Волгу. Он должен был стать началом нового транспортного направления, которое напрямую связало бы Рыбинск с Даниловым.
Еще в конце 1931 года появился план строительства аэропорта в 7 километрах на запад от Рыбинска по Мологскому шоссе. Комплекс должен был содержать аэровокзал, ангары, учебные мастерские, школу летчиков. Комплекс зданий должен быть построен для моторостроительного завода.
Горсоветом был рассмотрен вопрос устройства порта в устье реки Черемухи. Предполагалось сделать выемку грунта и дноукрепительные работы, построить 2 пирса с пакгаузами и подъездными железнодорожными путями, увеличить площадь для зимовки судов и механизировать перевалку грузов. К осуществлению этих планов планировалось приступить весной 1932 года.
Несомненно, проект порта в устье реки Черемухи был основан на планах строительства гидроэлектростанции под Ярославлем. Ее плотина должна была значительно поднять уровень воды в Волге и впадающих в нее реках, превратив относительно небольшую Черемуху в полноводный залив нового водохранилища. Вместе с тем из-за подтопления приходилось разрабатывать планы переноса нескольких предприятий, расположенных в прибрежной зоне. Впрочем, уже через несколько лет ситуация радикально изменилась, был принят другой проект рукотворного моря. Теперь оно должно было располагаться выше Рыбинска, сделав нецелесообразным многие положения, казалось бы, только что разработанного плана.
Вместе с тем все эти годы не прекращалось строительство, постепенно набиравшее интенсивность. Архитектура более ранних построек этого периода была выдержана в рамках конструктивизма.
Конструктивизм провозглашал идеалы простоты, демократичности, утилитарной целесообразности предметного мира. Облик здания определялся его функцией. Теоретики конструктивизма изучали и пропагандировали влияние на архитектуру передовых технологий строительства, эстетических особенностей таких материалов, как стекло, металл, бетон, реже -дерево. В их проектах получили распространение ленточное остекление и широкие плоскости остекления, правда, не всегда воплощаемые на практике, плоские крыши, дома на столбах, свободная планировка, не зависящая от стен, свободный фасад, освобовденный от нагрузки. Архитектура конструктивистских построек отличалась суровым аскетизмом, а у лучших зданий и сооружений - выразительностью форм. В Советской России конструктивизм нес еще и идеологическую нагрузку, считаясь «пролетарской» архитектурой, как в силу своего подчеркнутого новаторского харак-
тера, так и по причине близости его приемов и форм производственным постройкам. С начала 1930-х годов ортодоксальный конструктивизм уступает место постройкам, где конструктивистская основа сочеталась с приемами традиционной архитектуры.
Самой выразительной конструктивистской постройкой Рыбинска стало здание кинотеатра «Центральный» (проспект Ленина, 72), построенное в 1930-1933 годах, а открывшееся только в 1936 году (рис. 1). Архитектор Здания неизвестен, хотя местные исследователи, вероятно, сопоставив здание с очень похожим на него ярославским кинотеатром «Гигант» (рис. 2), считают автором рыбинской постройки спроектировавшего «Гигант» И.И. Князева. Поскольку здание кинотеатра «Центральный» крайне близко возведенному практически одновременно с ним (1931-1934 гг.) ярославскому клубу «Гигант», справедливо считающемуся «наиболее ярким (реализованным) образцом архитектуры ортодоксального конструктивизма Ярославля» [2], его авторство, по мнению местных исследователей, принадлежит автору проекта «Гиганта» ярославскому архитектору И.И. Князеву. Этому не противоречат, но и не подтверждают это суждение обнаруженные нами архивные чертежи с неразборчивой подписью. Судя по ним, проект согласован 23 мая 1930 года с техсоветом Управления строительной конторы Ивановской промышленной области. (Это была область, в состав которой на недолгое время, с 1929 по 1936 годы, вошли территории нынешних Владимирской, Ивановской, Костромской и Ярославской областей) [3]. Проект выполнен на синей бумаге с вычерченными белыми линиями фасадами и планами. На чертежах стоит подпись: «чертила Л.Д. ...» (далее неразборчиво) [4] (рис. 3). Вполне возможно, что некто Л.Д. была лишь рядовым исполнителем, чертившим проект, а руководителем и архитектором проекта был совсем другой человек.
Поставленное на главной улице города среди построек XIX века, здание кинотеатра «Центральный» резко контрастировало с ними своим подчеркнуто современным обликом, где сочетаются протяженные галереи, массивные кубические объемы и легкая вертикаль лестничной клетки. Наиболее эффектная часть здания, акцент композиции - кубический угловой объем актового зала. Прорезанный горизонтальным окном и пересеченный горизонтальной плитой он нависает над скругленным фасадом входного блока. В соразмерном ему объеме на противоположной части фасада, напротив, подчеркнута нерасчлененность гладкой стены, покрытой темно-серой терразитовой штукатуркой. Выразительность строгих форм здания, достигавшееся асимметричной компоновкой объемов с ритмическим чередованием в них вертикальных и горизонтальных членений фасада, поддерживало продуманное размещение надписей, являвшихся органичной частью его облика. Здание отличается ясностью и простотой художественного облика. Оно состоит из нескольких ассиметрично распо-
ложенных функционально обусловленных объемов: зрительного зала на 826 мест с музыкальной эстрадой, лектория и выставочного зала-фойе.
Внешний облик здания полностью сохранил своё первоначальное состояние, а вот интерьеры переделывались дважды: в 1959 году при установке широкого экрана деревянный потолок в зрительном зале заменили железобетонным; при реконструкции 1969 года, когда кинотеатр стал широкоформатным, в зрительном зале устроили наклонный пол, сняли балкон на 200 мест.
Рис. 1. Кинотеатр «Центральный» Рис. 2. Клуб «Гигант»
Рис. 3. Проект кинотеатра «Центральный». Чертеж фасада
Черты конструктивизма определяют и облик здания Главпочтамта (улица Пушкина, 45). Возведенное на месте снесенной церкви Спаса Нерукотворного здание было сдано в эксплуатацию в 1934 году. Облик здания построен на контрасте углового трехэтажного кубического объема, подчеркнутого горизонталью навеса-балкона и вертикалью выступа лестничной клетки, с вытянутыми вдоль улиц более низкими двухэтажными пристройками. Однако новаторская конструктивистская композиция сочетается с вновь входящими в моду с начала 1930-х годов приемами из арсенала традиционной архитектуры - такое переходное направление получило название постконструктивизма [5]. Устройство скатных крыш можно
объяснить их практичностью при отсутствии должного умения у строителей качественно выполнить плоскую крышу, однако значимость углового объема подчеркнута рустовкой стен и венчающими карнизами сложного профиля. Окна двухэтажных пристроек, так и не ставшие ленточными, связаны горизонтальными тягами и ленточным рустом межоконных простенков, подчеркнутыми двуцветной окраской оштукатуренных стен и декоративными элементами, рустованными лопатками. Использование этих традиционных приемов делают облик выразительной конструктивистской постройки компромиссным.
Те же тенденции отличают здание речного техникума, возведенное в 1932-1936 годах. Впрочем, оно значительно проще. Здание не отличается чувством пропорций и масштаба. Грубоваты детали - значительную часть работ выполняли учащиеся техникума. Возможно, техническими проблемами был вызван отказ от напрашивающегося смелого выноса над входом высокого многоэтажного объема с балконом, ассоциирующемся с командным мостиком на корабле. В результате он оказался подперт колоннадой из восьми квадратных в плане столбов. Впрочем, строители явственно отходили от эстетики конструктивизма: появились венчающие карнизы и наличники окон, в простенки с трудом втиснуты лопатки. Наиболее выразительным элементом здания стал полукруглый эркер лестничной клетки.
В здании летнего театра (площадь Свободных искусств), возведенного на рубеже 1920-1930-х годов сочетались функциональная логика конструктивизма и классицистические черты декоративного фасада, обозначающего назначение постройки.
Элементы конструктивизма преобладают и в облике жилых зданий, возведенных в начале 1930-х годов на улицах Пушкина и Герцена, на углу Пролетарской (ныне Стоялая), представляющие собой вкрапления в ткани города и расположенные на окраине исторического центра Рыбинска. Здесь можно увидеть и горизонтальные ниши, призванные зрительно связать окна этажа в единую ленту, условно напоминающие о ленточном остеклении построек классиков конструктивизма, членящие фасады по вертикали выступы лестничных клеток и вытянутые длинные витражи, освещающие лестницы. Но типичная для этого направления скупость декора вызывает здесь ассоциации, прежде всего, с предельно скудным финансированием строительства. Воплощение проектов во многих случаях довольно далеко от принципов конструктивизма. Поставленные по красной линии улиц здания завершены скатными крышами, нередко поддерживаемые венчающим карнизом с «сухариками» (улица Герцена, 48, 48а), более уместным в архитектуре XIX века, к примеру, в ордерной системе архитектуры классицизма, нежели в архитектуре конструктивизма. При этом большие массивы красного кирпича, равномерно перфорированного одинаковыми окнами, во всех случаях производят довольно угнетающее впечатление. Лишь изредка
предпринимаются попытки сделать более сложную композицию, сопоставив разновысотные объемы, придав этим домам более сложную конфигурацию в плане (Г-образную и П-образную) и введя большое число ризалитов, делающих композиционное решение более разнообразным.
Парадный вход в дом в постсоветское время стал входом в многочис-ленные магазины, аптеки, расположенные на первом этаже там, где раньше были квартиры. После такой реконструкции в домах для жильцов остался только один черный вход. Такая интеграция магазинов с жильем складывается стихийно.
Наиболее выразителен по своему композиционному решению девяно-стоквартирный жилой дом по улице Пушкина, 34 (1934 г., архитектор Г. Ливанов) (рис. 4). Дом Г-образный в плане. Это четырехэтажный дом с двумя пятиэтажными объемами, напоминающими башни. Один такой объем поставлен в торец дома, другой объем приближается к углу дома, но угол четко не зафиксирован. По-видимому, таким образом архитектор хотел создать асимметричную композицию. Кроме того, многочисленные ризалиты создают впечатление случайности, поддерживая эту асимметрию, хотя некоторые ризалиты фиксируют черный вход в дом. Правда, этот дом слишком высок для узкой улицы и его фасад с угловыми башнями воспринимается только с отдельных точек.
В этом доме вытянутые длинные витражи, освещающие лестницы, ча-стично заложены кирпичом. Витраж превратился в три небольших окна над каждым подъездом. В итоге таких переделок дом утратил свою композиционную целостность (рис. 5).
Рис. 4. Жилой дом по улице Пушкина, 34 Рис. 5. Фрагмент фасада
Выразительнее возведенный Полиграфзаводом дом на улице Лагерной (ныне Блюхера), составленный из двух корпусов, уступом примыкающих друг к другу под прямым углом. Над его венчающим карнизом со стороны
улицы высится мощный парапет, скрывающий скатную крышу. На углу в этот парапет врезан аттиковый этаж, верхняя часть которого прорезана круглыми проемами-иллюминаторами.
В июне 1936 года президиум Рыбинского горсовета обязал строительные организации проводить жилищное строительство в центре города лишь в виде капитальных каменных зданий не ниже 4 этажей с обязательным устройством водопровода и канализации.
Все эти здания представляли собой единичные вкрапления в старую городскую застройку, не менявшие принципиально облик Рыбинска. Комплексно застраивавшиеся районы появляются в эти годы на окраинах города.
Самой крупной промышленной стройкой, развернувшейся с середины 1920-х годов было строительство Государственного машиностроительного завода № 26 имени В.Н. Павлова (ныне НПО «Сатурн»), входившее в число 518 крупнейших строек страны. Осуществляла строительство московская контора Госстроя. Уже тогда в общих чертах возникло хорошо знакомое жителям Рыбинска каре корпусов, окружавших завод и определявших его внешний вид. В их облике, практически лишенном декоративных деталей, использовались некоторые наработки конструктивистской архитектуры: более крупные объемы акцентировали углы, пролеты, где располагались лестничные марши, делались немного выше, внося элементы разнообразия в силуэт зданий.
Однако влияние машиностроительного завода на облик города распространялось далеко за пределы его непосредственной территории. В прилегающих к ней районах помимо многочисленных бараков на 40-70 человек, где первоначально жила основная масса работников и строителей предприятия, стали возводиться более капитальные постройки.
Первые четырехэтажные кирпичные дома появились непосредственно рядом с заводом на улице Павлова (ныне Димитрова). Сданные в эксплуатацию в 1928 г. (дом № 1) и 1930 г. жилые здания отличались аскетической простотой внешнего облика. Впрочем, этот аскетизм был принципиальным, ради современного и пролетарского облика строители готовы были идти на дополнительные затраты. Так фасадные стены наиболее протяженного дома поднимаются выше перекрытия верхнего этажа, маскируя несовременное скатное покрытие. Обращает на себя внимание план этого здания. Оно представляет собой комплекс из соединенных между собой корпусов, в котором последовательно чередуются участки, вынесенные на красную линию улицы и отнесенные вглубь от нее на полтора десятка метров. Считается, что эта не совсем обычная планировка должна была вызвать ассоциации с коленчатым валом - деталью, производство которой незадолго до этого было успешно освоено на заводе.
Более обширное строительство развернулось чуть позднее на улице Жданова (ныне Рапова), где с 1933 года также стали один за другим еда-
ваться в эксплуатацию жилые дома. Их четырехэтажные корпуса, поставленные на одинаковом расстоянии друг от друга, вытянуты с севера на юг. Такая строчная застройка обеспечивала наилучшие условия инсоляции и относительную изоляцию от проезжей части улицы, на которую все дома выходили узким боковым фасадом. В глубине кварталов расположены элементы социально-культурного назначения: здания детских садов, магазины, устроенные в первых этажах жилых построек. Интересно, что угол дома с магазином (№ 6 а, 1936 г.) дополнительно акцентирован тремя ярусами балкона, огибающего этот угол и подчеркивавшем особую роль дома в квартале.
Облик четырехэтажных домов внешне довольно близок проекту шести-десятиквартирного дома (архитектор В.В. Кратюк), победившему в 1927 году на организованном в Ярославле всесоюзном конкурсе. Этот проект не раз становился основой для застройки различных районов Ярославля конца 1920-х - начала 1930-х годов.
Впрочем, рыбинские постройки выглядят намного проще. В отличие от Ярославля в Рыбинске здания имеют крайне скромные фасады. Исчезли лопатки на углах построек, придававшие законченность ярославским фасадам, ниши, связывающие расположенные одно над другим окна в единую композицию, значительно меньше стало балконов. Основным декоративным элементом, если не считать простых горизонтальных тяг, служат прорезанные узким витражом вертикальные выступы лестничных клеток, немного возвышающихся над карнизами зданий. Подобные дома возводились здесь в течение довольно длительного времени, вплоть до Великой Отечественной войны. Поэтому в более поздних зданиях можно видеть и вновь входящие в моду архитектурные приемы, такие как руст на отдельных участках оштукатуренных стен. Впрочем, следует отметить, что архитектура всех построек 1930-х годов, расположенных в восточной части улицы, проще и лаконичнее, чем у домов, в которых размещались квартиры специалистов, - в квартале ме^ду улицами Лизы Чайкиной и Зои Космодемьянской.
Заводом в начале 1930-х годов был возведен целый ряд объектов общественного назначения. Рядом с главными проходными была построена фабрика-кухня - воплощение новых представлений о быте. Ее зал до появления Дворца культуры служил также и для проведения различных мероприятий. Впрочем, сугубо функционалистский облик этого здания, выходящего на главную городскую магистраль проспект Ленина своим боковым фасадом, сколько-нибудь значительной роли в архитектурном облике города не играл.
Более выразительно, несмотря на полное отсутствие декора, выглядело сравнительно небольшое здание бани, по некоторым сведениям первоначально имевшее иное предназначение. Торжественная симметричная композиция, центральная часть которой, фланкированная вертикалями лест-
ничных клеток, возвышалась над одноэтажными постройками, отличаясь при этом простотой и ясностью.
Расположенное напротив него здание заводской поликлиники, напротив, имеет достаточно сложный план. Его фасад, расположенный вдоль улицы Зои Космодемьянской, состоит из двух корпусов, двух и трехэтажного, соединенных высоким скругленным ризалитом лестничной клетки, вертикаль которого подчеркнута узким витражным окном почти во всю высоту здания. Лестничная клетка на противоположном фасаде заключена уже в прямоугольный ризалит. С этой стороны композиция здания усложнена примыкающей к ней перпендикулярно пристройкой, в которой расположено детское отделение. Однако это уже образец постконструктивизма: здание декорировано классицистическим декором, напоминающим примененный в здании Главпочтамта, но, пожалуй, более тонким и разнообразным. В межоконные простенки включены рустованные лопатки, руст покрывает поверхность отдельных участков стен, скругленный ризалит завершен профилированным карнизом. В качестве декоративных элементов, присущих именно зданию поликлиники, можно отметить ромбовидные ниши между окнами разных этажей и поясок квадратных ниш в венчающем карнизе трехэтажного корпуса.
Дворец культуры моторостроителей (ныне концертный комплекс «Авиатор») был построен в переходный период от конструктивизма к сталинскому неоклассицизму в 1931-1937 гг. по проекту архитектора Я.А. Корн-фельда (проспект Ленина, 148) (рис. 6). Дворец был открыт к 20-летию Октябрьской революции 10 ноября 1937 года. Для архитектора это была вторая крупная работа после спроектированного в 1929 г. (правда, сданного в эксплуатацию лишь в 1938 г.) московского дворца культуры имени С.П. Горбунова - первого в столице крупного клубного комплекса (рис. 7).
Рис. 6. Дворец культуры Рис. 7. Дворец культуры
моторостроителей им. С.П. Горбунова
Две постройки Я.А. Корнфельда имеют множество схожих черт. Композиция рыбинской постройки является зеркальным отражением москов-
ской. Каждая из них разделена на две части: театральную, включающую зал с полноценной большой сценой и двумя ярусами балконов, а также клубную, с малым залом множеством небольших аудиторий. Эти части -массивная театральная и изогнутая летящим крылом (оба дворца строились при заводах, связанных с авиастроением) клубная - связаны между собой лишь своеобразным мостиком-переходом.
Вместе с тем, считанные годы, прошедшие ме^ду проектированием московского и рыбинского дворцов культуры, стали в архитектуре отчетливым рубежом. Если московский комплекс выдержан в формах ортодоксального конструктивизма, то здание, построенное в Рыбинске, последовательно украшено ордерным декором. Фасад театральной части вместо огромной ниши с витражом горбуновского дворца получил не менее монументальный шестиколонный портик с высокими восьмигранными колоннами, капители которых украшены пальмовыми листьями. Эта колоннада приставлена к фасаду, верх которого трактован в форме высокого фронтона, декорированного скульптурным горельефом «Единение народов» (скульптор А. Белобородов), изображающая танец представителей разных национальностей советской страны. Парадный фасад, выполненный в традиционном духе, был украшен рельефным изображением герба СССР. Тем не менее, композиция здания состоит из нескольких равных по высоте, живописно сгруппированных объемов, отражая новаторское влияние конструктивизма, также как и большие прямоугольные, растянутые по горизонтали или вертикали ленты окон.
Архитектор взял за основу свой прежний конструктивистский проект, переделанный в стиле сталинского неоклассицизма. Композиция конструктивистского здания была асимметричной, и, чтобы сгладить черты конструктивизма, архитектор к ассиметричному уличному фасаду пристраивает с левой стороны портик, а с правой надстраивает аттик.
В новой постройке архитектору в основном удалось избавиться от ассоциаций, связанных с машиной и «машиноподобия» и диссонансов при восприятии разновысотных объемов, за что архитектуру дворца культуры имени Горбунова критиковали не только в годы острого неприятия конструктивизма. Однако половинчатость решения не могла не принести новых проблем. Наследие конструктивизма - резкая асимметрия, казалось бы, уже классицистического фасада создает противоречивое ощущение, наводя на мысли о незавершенности здания. Тем не менее, возведенному зданию сложно отказать в репрезентативности решения.
В конце 1940-х годов Дворец вошел в ансамбль городской садово-парковой зоны.
В четко продуманной планировке крупного здания с расчленением его на ряд самостоятельных объемов ясно выражены черты функционализма, а в композиции фасадов использованы уже элементы ордерной системы, характерные для неоклассицизма 1930-х годов.
В театральной части удобно размещены аванзал, обширный вестибюль с широким фронтом гардеробов, парадные мраморные лестницы, залы-фойе с антресолями, зрительный зал с партером, ложами и балконом (на 1300 мест), просторная сцена с большой группой обслуживающих помещений (костюмерные, гримерные, декорационный цех и тому подобное).
В центре клубной части на оси север-юг расположены вестибюль и комнаты администрации. Над ними находится кинозал, фойе и лекторий, в левом крыле билетные кассы, над ними обширный буфет, примыкающий к фойе театра, в правом крыле внизу - детский сектор, кукольный театр и библиотека, выше - выставочные залы и клубные помещения для взрослых.
Здание рыбинского дворца культуры, пострадавшее от авиационных налетов в годы Великой Отечественной войны, было реконструировано в 1953-1955 гг. При этом деревянный коробовый потолок в театральном зале был заменен плоским железобетонным, деревянная панельная обивка из красного дерева уступила место пышной лепнине, однако переделки не повлияли на характер внешнего облика здания. Значительно сильнее исказили его облик перестройки 1970-1980-х годов, включавшие облицовку фасадов светлым туфом, а также застройку его первоначально открытых колоннад и аркад в целях увеличения внутреннего пространства.
Возникали постройки и в другом конце города, за Черемухой. Так в 1938-1939 годах был введен в эксплуатацию грандиозный терминальный элеватор, проект которого был разработан в 1934 г. (архитектор A.M. Андреева). Его монументальные формы всецело продиктованы логикой конст -рукции производственного здания, но от этого не перестают быть выразительными. Сочетание высокой пластины рабочей башни, увенчанной удачно поставленной маленькой угловой надстройкой, пластика цилиндров силосов, соединенных в единую группу, при всей внешней простоте производят сильное впечатление.
А вот формы двух трехэтажных корпусов: кубического и вытянутого, составляющих здание Администрации Полиграфзавода (середина 1930-х годов, улица Луговая, 7) удачно оживлены введением нескольких скромных, выполненных из того же красного кирпича, классицистических элементов. Всего один элемент, башенка над главным входом, любимая конструктивистами «командная рубка», не мог изменить впечатление от постройки, придавая ей эклектичность, поддержанную венчающим карнизом с сухариками, в данном случае при помощи бетонных плиток получивший довольно большой вынос, аттиком торца двускатной крыши. Однако башенка оформлена миниатюрными фронтончиком, нижний карниз которого расступается над пологим арочным окном. Этот неожиданный акцент стал украшением, делающим функциональную архитектуру эклектичной.
Появление черт традиционной архитектуры, как здесь, так и во многих других зданиях, рассмотренных нами, свидетельствует о назревании нового этапа в развитии отечественной архитектуры.
В декларациях конструктивизм нацелен на полное преобразование архитектурной среды. В период конструктивизма новации присутствуют как на уровне преобразования контекста, так и на уровне совершенно новой концепции архитектуры. В 1920-е годы архитектурный авангард, побуждаемый революцией, развернувшийся под лозунгами утопии всеобщего равенства и, прежде всего, гигантским социальным экспериментом в советской России, дал яркий импульс конструктивистскому и рационалистическому направлениям в архитектуре. Однако в Рыбинске конструктивизм представлен в основном вкраплениями в ткани города. В Рыбинске новаторские тенденции выражены не очень отчетливо. Здесь сильны традиционные влияния на архитектуру и как следствие этого появление такого направления, как постконструктивизм.
Внешнее оформление зданий и сооружений отражает нормы социальной репрезентативности того или иного этапа формирования и развития советской архитектуры. В советский период заказчиком архитектуры была государственная власть, при этом ориентированность архитектуры была на интересы разных социальных групп, основной из которых были рабочие. Подтверждением тому служат рабочие поселки и дома для рабочих в Рыбинске, построенные в направлении конструктивизма.
Список литературы:
1. Бархин М.Г. Метод работы зодчего: из опыта советской архитектуры 1917-1957 гг. / М.Г. Бархин. - М.: Стройиздат, 1981. - С. 65.
2. Сапрыкина Н.С. Советская архитектура Ярославля: реальность и виртуальность / Н.С. Сапрыкина. - Ярославль: Изд-во ЯГТХ 2006. - С. 93.
3. Кудрявцев C.B. Оглашению не подлежит / C.B. Кудрявцев // Верой и правдой. ФСБ. Страницы истории. - Ярославль: Нюанс, 2001. - С. 206.
4. Ярославский филиал Государственного архива Ярославской области в г. Рыбинске: Ф. Р-1385, Оп. 2, Д. 55, ЛЛ. 1ж, 18-23.
5. Хан-Магомедов С.О. Архитектура советского авангарда: в 2 кн. Кн. 1 / С.О. Хан-Магомедов. - М.: Стройиздат, 1996. - С. 607.
