CC BY
196
ЖУРНАЛИСТИКА
УДК: 82-92; 070
ББК: 80; 76.0
Благов Ю.В.
ТРАДИЦИИ И НОВАТОРСТВО В ЖУРНАЛИСТИКЕ ПОГРУЖЕНИЯ
Blagov Yu.V.
TRADITIONS AND INNOVATION IN IMMERSIVE JOURNALISM
Ключевые слова: недоверие аудитории, упреки журналистике в необъективности, поиск яркого убедительного факта, дистанцированность автора от героев и событий, им-мерсивная журналистика, новые технологии, иллюзия присутствия, виртуальная реальность, средства массовой информации, традиции и новаторство, техническая оснащенность.
Keywords: distrust of the audience, journalism accusations of bias, a search for striking convincing fact, the distancing of the author from the characters and events immersive journalism, new technologies, the illusion of presenceб virtual reality, mass media, traditions and innovations, technical equipment.
Аннотация: в статье исследуется новое явление - иммерсивная журналистика, зародившаяся в США, благодаря новым технология, создающим эффект VR (виртуальной реальности), способная благодаря специальным устройствам (очкам и камерам) переносить зрителя в далекие страны, в центры военных конфликтов и эпидемий и прочее, ради достоверности фактов и эффекта непредвзятости журналиста. Новая тенденция особым образом проявилась в современной российской журналистике, где авторы печатных СМИ стараются создать подобный эффект за счет особых способов объективации повествования, введения многих героев с их прямой речью, подчеркнутой детализацией повествования, создающей эффект присутствия. В системе средств массовой информации ХХ1 века произошли большие перемены. Во многих странах происходит коммерциализация печатной и электронной прессы, растет концентрация медийной собственности, принадлежащей немногочисленным гигантским транснациональным корпорациям, развивается глобальный информационный рынок. При этом повсеместно исследователи отмечают падение доверия к СМИ из-за коммерциализации и, как следствие, ангажированности медиа.
Abstract: the article investigates a new phenomenon - immersive journalism, which originated in the United States, thanks to a new technology that creates the effect of VR (virtual reality), capable of special devices (glasses and cameras) to carry the viewer to distant countries, in the centers of military conflicts and epidemics, and so on., for the sake of the veracity of the facts and the effect of the journalist's impartiality. A new trend is particularly evident in modern Russian journalism, where the authors of print media are trying to create a similar effect due to the special ways of objectification of the narrative, the introduction of many characters with their direct speech, emphasized the detail of the narrative, creating the effect of presence. The media system of the 21st century has undergone great changes. In many countries, the print and electronic press are being commercialized, the concentration of media ownership belonging to a few giant multinational corporations is growing, and the global information market is developing. At the same time, everywhere, researchers note a drop in confidence in the media due to commercialization and, as a result, media bias.
Расширение технической оснащенности журналиста привело к появлению нового вида журналистики - иммерсивной - та-
кой журналистики, которая позволяет аудитории увидеть события своими глазами, т.е. журналист имеет возможность окунуть зри-
телей в самую гущу событий, чем как бы уменьшает свое присутствие и влияние при передаче новости. Появление иммерсивной журналистики было отчасти предсказано, например, Маршаллом Маклюэном, один из авторов теории медиа, который считал, что человек формировал систему медиа по основным стадиям своего воспрятия: от визуального воспроизведения жизни к созданию алфавита и письменности, а затем к электронным средствам коммуникации.
В 2016 г. отечественный эфир заполнился репортажами и новостными выпусками о набирающих известность необычных больших очках. Надев их, телеведущие поворачивались в различные стороны и вели рассказ о месте, которое видят вокруг себя, о том, как это "нереально реально" (комментарий корреспондента программы "Утро России" телеканала Россия-1 Андрея Негру, эфир от 2.11.16). В очках и шлемах виртуальной реальности участники не осматривали студию, в которой пребывали, они смотрели в пространство, нарисованное компьютерной графикой или же снятое на особенную видеокамеру для записи видео-360°. Эти приборы мгновенно фиксируют все, что происходит вокруг них. В обывательской среде нередко именуют эти видеокамеры "круговыми". Таким образом, российское ТВ познакомило зрителей со своим преемником и конкурентом.
Иммерсивная журналистика зародилась в США. В 1995 году создатель учебного издания «New Media: A Critical Introduction» доктор Мартин Листер заявил: "Виртуальная действительность - это очевидное продолжение телеологии кинотеатра, ужесточение его иллюзионистской мощи". По всей видимости, доктор считал, что виртуальная реальность продолжит становление лишь только художественного, но не документального кино. Он рассуждал о силе иллюзии: с латинского языка "illusio" переводится как заблуждение, ложь, "нечто кажущееся" и в том числе и "искаженное представление действительности"1.
1 Иммерсивная журналистика: эффект присутствия [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http: // smi-antiterror.ru/articles/immersivnaya-zurnalistika-elfekt-prisutstviya?ELEMENT_CODE= immersivnaya-
zurnalistika-effekt-prisutstviya
Казалось бы, это по определению не имеет ничего совместного с публицистикой и документалистикой. Впрочем, как можно увидеть через двадцать с небольшим лет, виртуальную реальность в основном используют там, где от технологии потребуется наибольшее сближение «иллюзии» с реальностью, - к примеру, в сфере восстановительной медицины (пациенты вследствие инфаркта, надев особые очки, ловят виртуальные предметы и в игровой форме восстанавливают лучше координацию движений), в сфере образования (будущие летчики и машинисты учатся в симуляторах, использующих особые шлемы и очки), в конце концов, в научных планах, фиксирующих то, как выглядит вселенная (многочисленные сферические видео AirPano из различных точек планеты; общие съемки американской студии MediaCombo и русских фирм Prosense, VRability и Gigapano для Google Expeditions Pioneer Program). Закономерно, что свежим форматом подачи материала заинтересовались корреспонденты и кинодокументалисты. Журналистские планы в формате виртуальной реальности -это проекты «Голод в Лос-Анжелесе» и «Сирия» режиссера Нонни де ла Пенья, приложение для мобильного телефонного аппарата «The New York Times VR» или же сферический контент российского телеканала Russia Today на YouTube, которые были применены в последние годы. Новые технологии в медиа пока еще не описаны теоретиками в полном объеме. В особенности чувствуется недостаток научных материалов на русском языке. Однако проникновение нового подхода набирает силу, и перед тележурналистами и кинодокументалистами всего мира стоит важная задача преемственности традиционного изобразительного языка с новым, то есть сочетание новых технологий со сложившимися в журналистике традициями при работе со сферическим видео. В профессиональной среде не стихают вопросы: "Как монтировать в этом формате?", "Как развивать сюжет, не контролируя зрителя?", "Как быть с тем, что собственно оператора видит в кадре?", "Виртуальная реальность и видео-360° —
это одно и то же?"1.
При помощи новых информационных технологий объединяются все виды коммуникации в единое целое, что таким образом приводит к возникновению явления, названного «культурой реальной виртуальности». Разделяя понятия «виртуальный» (т.е. существующий на практике, хотя не строго в данной форме или под данным именем) и «реальный» (фактически существующий), такие мыслители, как М. Ка-стельс, утверждают, что из-за неоднозначности языка вся реальность воспринимается виртуально. Особенностью виртуальной реальности является то, что она образует систему, в которой сама реальность полностью погружена в виртуальные образы, следовательно, он приходит к идее изначальной виртуальности нашего культурного опыта, которая только усиливается средствами новых информационных технологий и становится фундаментальной чертой культуры информационного общества2.
Целью и приоритетом иммерсивной журналистики считается создание тесной связи между аудиторией и событием. В качестве примеров иммерсивной журналистики или журналистики погружения очень часто приводят проекты журналистки Нонни де ла Пенья, корреспондента газеты «Newsweek», автора «The New York Times», которая в 2012 году создала серию репортажей, используя технологии виртуальной реальности. Среди фильмов Нонни де ла Пеньи, подготовленных для просмотра в специальных 3D-очках, — «Проект Сирия», в котором рассказывается о детях-беженцах из Сирии, и второй проект «Голод в Лос-Анджелесе» о людях, получающих помощь в виде продуктов питания в США.
Благодаря очкам, зрители могли совершать перемещение по плану, выбирать точку обзора и места, в которых они хотели очутиться, однако они не могли повлиять на последовательность сцен. Еще одна работа в
1 Кульчицкая Д. Развитие идеи мультимедийности в культуре и журналистике [Текст] / Д. Кульчицкая // Ме-ди@льманах. 2011. - № 2. - С. 15.
2 Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура [Текст] / М. Кастельс / Пер. с англ. под науч. ред. О.И. Шкаратана. - М.:ГУ ВШЭ, 2000. -С. 63.
формате журналистики с эффектом присутствия - «Урожай перемен» (Harvest of Chang), была создана медиакомпаниями The Des Moines Register и Gannett Digita. Пользователи в 3D^4^x могли побывать на ферме в Айове и узнать больше о сельском хозяйстве путем виртуального личного наблюдения.
В 2015 газета «The New York Times» в сотрудничестве с Google запустила проект виртуальной реальности, в рамках которого подписчикам вместе с копией издания было доставлено более миллиона Google Cardboard - специальных устройств, совместимых со смартфонами, чтобы просматривать репортажи и документальные фильмы, созданные с помощью технологий виртуальной реальности.
Назрела надобность научного изучения концептуальных и технических качеств работы над сферическим документальным кино. Не обращая внимания на безоговорочную новизну изобразительного формата как чуть ли не главного в жизни обстоятельства человеческой культуры, виртуальная реальность стала главным форматом иммерсивной журналистики или же журналистики погружения. Принципиально следует отметить, что погруженность в авторскую ситуацию сопровождает каждое произведение, будь то фильм или же наскальный набросок, разница только в силе создаваемого эффекта присутствия, то есть не только виртуальность, но и погруженность наблюдалась всякий раз как примета хорошей, настоящей журналистики.
Подступы к иммерсивности, помимо сферических камер, наблюдались и в таком новом жанре, как лонгрид. Новаторским было возникновение в 2012 году первого лонгрида "Snow fall", созданного корреспондентами The New York Times, сочетающего в себе все методы передачи информации (текст, звук, статичное и динамичное изображение) и использующего для современности ключевое достижение XX века -онлайн; но расширение возможностей журналистики на этом не остановилось. Пришедшая за лонгридом виртуальная действительность стала очередным новаторством. Впрочем, известный кинорежиссер-новатор Нонни де ла Пенья уже пошла далее:
в научной заметке «Журналистика погружения: виртуальная реальность для создания новостей от первого лица» 2016 года она описывает проект, который еще сильнее погружает аудиторию в виртуальную реальность при помощи цифровой копии посетителя - его аватара, созданного на компьютере1.
Постоянная и повсеместная востребованность репортажного жанра обосновывается тем, что эффект погружения был всегда главным качеством журналистики. Это происходит из-за того, что уровень иммерсив-ности произведения - один из параметров его достоверности. Человек имеет возможность воспринять собственными органами то, что больше его волнует, то, собственно, что ему передают и что оказывает на него воздействие. Как раз вследствие этого сейчас некоторые считают, что видео значительно ценнее в качестве документалистики, чем слово2.
Лонгрид использует все выразительные средства, имеющиеся у классических СМИ. Эти формы коммуникации (наравне с журналистскими онлайн-играми и сообществами) известный теоретик и практик им-мерсивной журналистики, старший научный сотрудник в Институте Южной Калифорнии Нонни де ла Пенья относит к «интерактивным». В ее систематизации это те формы подачи журналистского произведения, которые дают вероятность признать объективными способы сообщения корреспондента за счет применения разных медиа, но не делают совершенного эффекта погружения - в отличие от сферического видео. Лишь позднее Нонни де ла Пенья систематизирует «глубокую» иммерсивную журналистику: «Виртуальная реальность - это оригинальный навык погружения в мероприятие всем телом, абсолютно отличный от радио, телевидения или же всякого иного формата»3.
Ситуация «глубокой» иммерсивной
1 Peña Nonny de la. Speaker TE [Text] / Nonny de la-Peña. Retrieved, 2017- 109 р.
2 Carson E. Immersive Journalism [Электронныйресурс] / E. Carson - Режим доступа: http: //www.immersivejournalism.com/about/ 51
3 Peña Nonny de la. Speaker TE [Text] / Nonny de la-
Peña. Retrieved, 2017- Р. 47
журналистики (согласно систематизации, предложенной Нонни де ла Пенья) наступила в 2012 году, когда она продемонстрировала созданный с помощью компьютерной графики сферический проект «Голод в Лос-Анжелесе» на государственном южноамериканском фестивале в штате Юта. В 2014 году подобный формат поддержало дочернее СМИ телесети «USA Today» - The Des Moines Register, создав план «Урожай перемен» - анимационное виртуальное место фермы в штате Айова. Участник в очках имеет возможность передвигаться внутри него и кликать на функциональные кнопки, впоследствии чего поверх рисунков отображается слово с особым значком на кнопках информацией о ферме4.
Качество графики обоих проектов в принципе не разрешает говорить об эффекте погружения (одного только сферического формата, очевидно, недостаточно), а еще о документальности изображения, потому что речь идет не о съемках, а о компьютерной графике. Применяя систематизацию Нонни де ла Пенья, в лучшем случае эти работы возможно отнести к интерактивной журналистике, поставив их в один ряд с лонгри-дами и такими проектами, как «Нориль-скфильм» Алексея Пивоварова.
В 2016 году Государственный фонд прессы в Америке вручил разработчикам «Урожая перемен» премию «за одно из лучших использований технологий в журналистике». Примеры высококачественной сферической документалистики были продолжены в 2015 году, когда в формате виртуальной реальности стали трудиться The Wall Street Journal, BBC и New York Times. В частности, последние во главе с известным сейчас режиссером Крисом Милком предположили миру «The displaced» - документальную зарисовку о беженцах, содержащую ситуации о сложной жизни на войне. Даже при неуклонном развитии технологии, совершенствующейся буквально каждый месяц, это видео спустя два года превосходит по качеству режиссуры многие работы других производителей сферического контента. Газета The Wall Street Journal также выпускает видео-360° с хорошим
Там же. - Р. 65.
сторителлингом и качеством съемки, однако, не в большом количестве. Яркий пример их работы - материал «How thousands of pigeons became art». Весной прошлого года отдел панорамного видео открыл и отечественный телеканал Russia today. Несмотря на поздний старт, RT все же успели завоевать свою пальму первенства — осенью 2016 г. российская команда первой в мире записала видео-360° в космосе1.
Основным жанром «еще одной новой журналистики» становятся иммерсивные репортажи, которые не просто рассказывают о событии, а погружают зрителя внутрь истории, о которой раньше имелось лишь смутное представление. Один из недавних журналистских экспериментов с виртуальной реальностью — проект ABC «Внутри Сирии VR» (VR — этим значком помечают контент, созданный с помощью технологии виртуальной реальности, пользователи должны понимать, что для просмотра им понадобятся дополнительные устройства в виде шлема виртуальной реальности, — прим. Ю. Благов, Г. Щербакова). Благодаря виртуальной реальности, зритель переносится в Дамаск, чтобы увидеть как «археологи соревнуются со временем, пытаясь защитить памятники истории от войны».
Еще один проект такого рода — «Вспышка Эболы», представила недавно компанией Frontline. Зрителей погружают в самое сердце Западной Африки, откуда можно проследить всю историю распространения смертельного вируса. И поскольку журналистика виртуальной реальности становится менее дорогой (верно для западных редакций в первую очередь, для наших реалий «менее дорогой» все еще весьма дорого, — прим. Ю. Благов, Г. Щербакова.), скоро подобные проекты смогут делать все больше и больше редакций.
Чтобы погрузиться в историю, зрителю или читателю просто нужно загрузить на свой смартфон мобильное приложение и надеть Google Cardboard — шлем виртуаль-
1 Юхвид А.В. Философские проблемы виртуальной реальности в творчестве, искусстве и образовании. Правовые аспекты использования виртуальных технологий [Электронный ресурс] / А.В. Юхвид // Персональный сайт Алексея Юхвида. - Режим досту-па:ht:tp://www.yukhvid.mrod.ru/ Doklad_Ekaterinburg.htm
ной реальности из картона (стоит около 2030$). А тем временем, создание приложений для виртуальных проектов, которые еще называют "включенным" или "практическим" сторителлингом также становится проще.
В новостях виртуальная реальность может быть представлена в формате видео, ЭБ-моделирования, интерактивной графики и того, с чем виртуальная реальность справляется лучше всего — игровых пространств и CGI-графики (с англ. computer-generated imagery, буквальный перевод: «изображения, сгенерированные компьютером», имеются в виду неподвижные и движущиеся изображения, сгенерированные при помощи трехмерной компьютерной графики - прим. Ю. Благов, Г. Щербакова).
Компания «Associated Press» — одно из крупнейших международных агентств информации и новостей, шагнула на шаг вперед, сделав ставку на 3D-моделирование. Например, АР успешно использует технологии для освещения новостей: например, сотрудники компании смогли в точности воссоздать туннель, по которому наркобарон Эль Чапо сбежал из мексиканской тюрьмы. «Было бы интересно увидеть, как выглядит этот туннель и дать возможность зрителям пройти его», — отметил Пол Ченг, руководитель проекта. Однако при разработке проектов с "УЯ(виртуальной реальностью) приходится взаимодействовать сразу с несколькими платформами. Так, для просмотра большинства трехмерных видеороликов, пользователь должен скачать специальное приложение на свой смартфон или планшет.
На основе изучения тенденций в журналистике, можно придти к выводу о том, что журналистика погружения стремится к охвату большей аудитории ради укрепления своего влияния и, как результат, прибыли. Когда периодически журналы и газеты теряют популярность и авторитет, тогда идет поиск чего-то нового. Самое естественное -это изменение технических характеристик или носителей информации: от рукописи до мобильника. Второе направление - это подходы к подаче информации, потому что этическим вопросом для иммерсивной журналистики остается поиск баланса между
«глубиной погружения» и реальностью, между бизнесом и новостями, сохранением независимого от технических ухищрений трезвого взгляда на взаимоотношение ме-диаобраза с реальной действительностью.
В наших российских условиях иммер-сивность началась не с изобретения камер на 360 градусов, но вследствие, во-первых, тенденции к визуализации, отмеченной еще в 1960-е гг. Маршалом Мак-Люэном, во-вторых, конкуренции с телевидением и усилению общей конкуренции между СМИ, свойственной начальному этапу рыночной экономики, на платформу которой перешла российская журналистика в XXI веке. Тогда в газетных и журнальных репортажах усилилась экспрессивность и изобразительное начало. Журналисты стали «живописать» словом, перенося читателя на поле действия, обращая его внимание на «говорящие» детали, всячески пробуждая его эмоции, гражданское сознание и прочие чувства, не давая остаться равнодушным. Примером такой журналистики стал журнал «Русский репортер».
Приведем в качестве примера репортаж «Птица-стройка» («Русский репортер», 20 января 2010, №1-2). Автор данного репортажа - журналист, корреспондент Игорь Найденов. Выбор репортажа обоснован тем, что в нем ярко виден «эффект присутствия» через подачу автором материала, через детализацию описываемых событий. С самого начала статьи мы видим «колкий» подзаголовок, что характерно для издания «Русский репортер», где журналист кратко разъясняет ситуацию. Проблематика материала раскрывается через описываемые строительные работы, результаты которых не так хороши, как хотелось бы, однако администрация всячески пытается это скрыть. В тексте несколько блоков, у каждого из которых есть свой подзаголовок. Текст изобилует цитатами и юмором, есть устойчивые словосочетания («Иваново горе», «Валокординовые слезы»).
В репортаже доминирует информативная функция, много диалогической речи с участниками строительства. Автор передает восприятие стройки глазами ее участников. В репортаже не использованы цифровые технологии, однако даны яркие при-
меры, красочные иллюстрации, благодаря которым читатель может быть вовлечен в самый центр описываемых событий. Текст передан эмоционально, ощущается тревога, беспокойство автора: «А вдруг из-за этих десяти минут простоя Россия не сможет к сроку подготовиться к Олимпиаде?!». Детали репортажа ярко выражены, создается «эффект присутствия» через различные описания: «Подъезжаем - в нос бьет запах сероводорода. Надежды, что это кто-то в нашей машине позволил себе отступить от этикета, рассеиваются быстро. Мы видим, как небольшой японский экскаватор никак не может вытянуть свой ковш из земляной жижи».
Еще одним примером проникновения тенденции погружения в традиционную журнальную публицистику является репортаж Алексея Андреева «Гусь-Железный», («Русский репортер», от 5 октября 2010, № 39).
В данном репортаже «эффект присутствия» очевиден, автор детально описывает место, о котором идет речь. Заголовок текста броский, сразу обозначает проблему. В репортаже не применяются цифровые технологии, но «эффект погружения» можно ощутить через яркие иллюстрации и подробное описание бедственного состояния поселка.
Текст поделен на части, рубрики делятся на основное описание места и на под-главки: «Как добраться», «Где остановиться», «Где поесть». «Эффект присутствия» представлен весьма рельефно; мы видим местность глазами репортера: «При въезде в Гусь-Железный вас встречает огромный силуэт металлического гуся». И далее репортер акцентирует: «Здесь поблизости есть две выдающиеся достопримечательности. Одна — вывеска «Свалка» у дороги. Обычно свалки у нас обозначать не принято, они возникают сами по себе, а здесь объявление: «Сорите санкционированно». Вторая достопримечательность - в нескольких километрах от поселка, в селе Погост. Это большая ферма, где каждый день после 19.00 вам продадут надоенного прямо у вас на глазах молока по 20 рублей за литр. Нужны творог или сметана? Можно всегда договориться с одной из доярок, и все будет готово на следующий день».
Репортаж охватывает широкую панораму: людей из поселка и сопровождающую их реальность, например, «над базарной площадью висит баннер «Привет участникам рынка!», а еще исторический контекст, т.к. действие происходит на месте одной из крупнейших усадеб XVIII века. Таким образом, автор создает представление о синтезе реального, виртуального и символического: уникального ощущения сюрреализма от образовавшейся исторической пустоты, дороги в никуда.
Как мы уже отмечали, журнал «Русский репортер» одним из первых стал продвигать тексты, написанные по-новому: проблемно, остро, экспрессивно, «живописуя» словом, погружая читателя в атмосферу события.
Для этого приведем еще один пример из того же издания. «Пацаны с глаголом» («Русский репортер», от 18 августа 2010, №32. Автором данного текста является журналист Андрей Молодых. Речь в репортаже идет о проблемах молодежной субкультуры. Автор всесторонне передает свое отношение к русскому рэпу.
Блоки, на которые поделена статья, характеризуют каждого описываемого исполнителя рэпа. И в этом тексте «эффект присутствия» передан весьма наглядно. Живость повествованию добавляет вставка диалогов: «Ванины 10 суток заканчиваются в 23.30. Приезжаем в гостиницу «Волгоград» - сюда должны привезти Ивана. Видим такую сцену: на крыльцо выходит администратор отеля и обращается к Саше Бергеру, пресс-секретарю NoizeMC: Извините, нам только что позвонили из ГУВД и попросили, чтобы вы убрали прессу. Саша на какое-то время теряет дар речи. Как вы себе это представляете?! — прорывает его наконец. — Я что, скажу им: «Немедленно уходите отсюда»? Это их работа. Я никого прогонять не буду. Пусть сами приезжают и убирают». Этот диалог явно передает описываемую атмосферу репортажа, негодование и чувства участников описываемых событий.
«В три часа ночи Иван открывает на балконе гостиницы «Волгоград» бутылку
шампанского. Пробка летит через перила и исчезает. Пьем, естественно, за свободу. Спустя пять минут к нам заходит охранник. Кто сейчас шампанское открывал? Открытая бутылка все еще у Ивана в руках. Больше не надо. Пробка упала на машину одного из гостей. Все-таки у этого парня талант попадать в истории». Через точные описания деталей, читатели погружаются в переданную автором обстановку. Таким образом, очевидно, что репортаж занимает в журнале существенное положение, на этом жанре держится концепция журнала. Направленность издания в том, что репортеры досконально знают описываемый материал. Основные рубрики «Русского репортера» связаны с актуальными новостями, аналитические статьи также совмещены с репортаж-ными заметками.
Исходя из анализа российских репортажей и лонгридов, можно отметить, что эффект присутствия в них очевиден, хотя нет абсолютной ставки на чисто техническую сторону изменения передачи информации; и роль журналиста в посредничестве с аудиторией остается более традиционной: журналист является проводником для своей аудитории, то есть он ведет ее туда, где лично не могут побывать его читатели (потому что этот процесс пока отчетливо обозначен именно в печатных СМИ). Журналист дополняет свое слово фотоизображением для подтверждения сказанного, его рассказ подчеркнуто объективен, но наполнен описанием множества деталей, которые как бы встают у читателя перед глазами, он часто передает нить повествования участникам событий, то есть он по-прежнему рассчитан на сотрудничество журналиста и читателя и доверие последнего. В американских СМИ эффект погруженности передается более наглядно, благодаря в первую очередь использованию цифровых технологий, но общим остается стремление журналистов приблизить свою аудиторию к событию и его участникам, преодолеть отстраненность аудитории, вовлечь ее в сопереживание и активизировать свою позицию.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Благов, Ю.В. Особенности иммерсивной журналистики [Текст] / Ю.В. Благов: мате-
риалы V Международной научно-практической конференции: в 2-х частях / под ред. С.В. Соловьевой, В.И. Ионесова, Л.М. Артамоновой. - Самара: Самар. гос. ин-т культуры, 2017. - С. 151-153.
2. Благов, Ю.В. Метод наблюдения в журналистике погружения [Текст] / Ю.В. Благов: материалы XV Международной научно-практической конференции «Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики» // Гуманитарные и социальные науки, образование: в 3-х томах. Том 2. - Тольятти: Волжский университет имени В.Н. Татищева, 2018. - С. 259261.
3. Витковская, Н.Г. Профессионально-личностное становление молодежи и средства массовой информации [Текст] / Н.Г. Витковская // Знак: проблемное поле медиаобразова-ния. - 2011. - Т. 2. № 8. - С. 82 - 87.
4. Иммерсивная журналистика: эффект присутствия [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http: // smi-antiterror.ru/articles/immersivnaya-zurnalistika-effekt-prisutstviya? ELE-MENT_CODE= immersivnaya-zurnalistika-effekt-prisutstviya
5. Кастельс, М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура [Текст] / М. Кастельс / пер. с англ.: под науч. ред.О.И. Шкаратана. - М.: ГУ ВШЭ, 2000. — 608 с.
6. Кульчицкая, Д. Развитие идеи мультимедийности в культуре и журналистике [Текст] / Д. Кульчицкая // Меди@льманах. - 2011. - № 2. - С. 14-19.
7. Куприянова, А.В. Роль интерактивных технологий в процессе обучения журналистов (на примере дисциплины «Новостные радиопрограммы») [Текст] / А.В. Куприянова // В сборнике: Инновации в вузовском преподавании журналистики: материалы научно-практического семинара / под общ. ред. Г.И. Щербаковой. - 2017. - С. 76 - 82.
8. Медиалогия. Рейтинг интернет-газет за октябрь 2017 г. [Электронный ресурс]. -URL:// http://www.mlg.ru/ratings/media/federal/5642/#gazeti.
9. Симакова, С.И., Исакова, Т.Б. Мультимедийный лонгрид в самостоятельной работе студентов журналистов // Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева. - 2017. -№ 3. Том 2. - С. 255-267.
10. Хочунская, Л.В. Медиаобраз как диалог ценностей [Текст] / Л.В. Хочунская. - М.: РУДН, 2011. - 247 с.
11. Черных, А.И. Мир современных медиа [Текст] / А.И. Черных. - М.: Территория будущего, 2007. - 312 с.
12. Щербакова, Г.И. Изучение читательской аудитории как научная проблема [Текст] / Г.И. Щербакова // Вестник гуманитарного института ТГУ. - 2009. - № 1. - С. 174 - 184.
13. Юхвид, А.В. Философские проблемы виртуальной реальности в творчестве, искусстве и образовании. Правовые аспекты использования виртуальных технологий [Электронный ресурс] / А.В. Юхвид // Персональный сайт Алексея Юхвида. - Режим досту-па:http://www.yukhvid.narod.ru/Doklad_Ekaterinburg.htm
14. Carson, E. Immersive Journalism [Электронныйресурс] / E. Carson. - Режим доступа: http: //www.immersivejournalism.com/about/ 51
15. Peña, Nonny de la. Speaker TE [Text] / Nonny de laPeña. Retrieved, 2017. - 109 р.
