Тоталитарность как порождение утопического сознания Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

ББК 87.6

И.Н. Титаренко ТОТАЛИТАРНОСТЬ КАК ПОРОЖДЕНИЕ УТОПИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ Тоталитаризм как тип цивилизации играет огромную роль в культуре XX века: слишком многие страны приобщились к опыту построения государства на принципах “власти, не знающей никакого “авторитета” кроме внешнего принуждения, прямого насилия” [1] (фашизм, сталинизм, режимы Пол Пота, Ким Ир Сена, Мао Цзедуна, Пиночета, “экспортированный социализм” в Восточной Европе), слишком многими жертвами человечество “обязано” тоталитаризму. Важное значение исследование истоков, сущности и последствий тоталитарности имеет и для современного российского общества, находящегося в периоде посттоталитарного развития, когда все отчетливее заметна “тоталитарная ностальгия” как стремление к порядку, полной определенности и единству.

Тоталитаризм как система насильственного политического господства характеризуется полным подчинением общества (включая экономическую, социальную, идеологическую, духовную, бытовую сферы) власти господствующей элиты, организованной в военно-бюрократический аппарат. Процесс формирования тоталитарного режима требует насильственной организации общественной жизни на принципах “чрезвычайного положения” и предполагает милитаризацию. Это, в свою очередь, достигается путем “террора, инициируемого сверху, поддреживаемого и осуществляемого люмпенизированной частью общества”[2]. Складывается политический строй, построенный на насилии, вероломстве, беззаконии, непримиримый к любому инакомыслию и беспощадный в преследовании как действительных, так и мнимых врагов. При этом, следует подчеркунуть, что признаки узурпации и монополизации власти в политической сфере достаточно хорошо изучены[3]. Причем принципиальная общность характеризует как левый социал-тоталитаризм (сталинизм), так и правый тоталитаризм (нацизм,

фашизм), хотя в их основах лежат различные идеологические, политические и экономические принципы.

Тоталитаризация общества оказывается возможной лишь там, где существуют культурные, социально-психологические, политические предпосылки для этого, складывавшиеся на протяжении национальной истории. Их легко можно проследить в политической культуре России: неограниченная власть русских самодержцев, государственная политика охраны догматов, преследования инакомыслящих на протяжении всей отечественной истории стали плодородной почвой, на которой вырос феномен сталинского тоталитаризма[4]. Подверженность русского сознания “болезни тоталитаризма” была замечена давно и стала своеобразным общим местом в исследованиях отечественной истории - от “любви россиян к самодержавию” Н. Карамзина до “склонности к тоталитарным учениям и тоталитарным миросозерцаниям” Н. Бердяева[5].

Сама же тоталитарность как заражающий общество “вирус” складывается тогда, когда по каким-либо причинам становятся весьма влиятельными утопические концепции, замыслы, идеи, направленные на коренную “переделку” общественных отношений по умозрительному образцу. Тоталитарное устройство государства и власти основывается на исходной теоретической доктрине, органически включающей в себя как непременный элемент чрезвычайные насильственные средства. На первое место в тоталитарной системе выдвигаются даже не политические атрибуты, а идеология, являющаяся необходимым условием возникновения и существования данной системы. Эта идеологическая доктрина распространяет свое влияние на все без искючения сферы как общественной, так и частной жизни, претендуя на полное воплощение истины. Важным ее моментом является отнесение осуществления блага и истины в “светлое будущее”, что приводит к невозможности доказательства, эмпирической проверки, наблюдения целей и планов постулированного идеального грядущего. Это ведет к тому, что идеологические лозунги, имиджи,

постулаты иррационализируются, приобретают характер культа: “учение, обосновывающее тоталитарную доктрину, охватывающую всю полноту жизни - не только политику, экономику, но и мысль, и сознание, и все творчество культуры - может быть лишь предметом веры”[6]. В тоталитарной идеологии заложена, таким образом, неосуществленная утопия как иррациональная цель.

В тоталитаризме идеология является первичной, политика - вторичной по отношению к идеологии, тогда как экономика, социальное устройство, право, культура в целом находятся в зависимости от политики, т.е. третичны. Следовательно, “все соотношение этажей социальной реальности

оказывается “перевернутым” с ног на голову. Отсюда историческая неизбежность крушения всех тоталитарных режимов, их изначальная непрочность, неустойчивость”[7].

Причины краха тоталитаризма заключаются в его ограниченных возможностях саморазвития, в недостаточно быстрой приспособляемости к меняющейся действительности. Однако, наряду с этим, существуют причины, которые значительно продляют жизнь тоталитарного режима. Прежде всего, это складывающаяся в тоталитарной стране особая ментальность, характеризующаяся иллюзорным видением мира, склонностью к выдаче желаемого за действительное, закрепленностью таких ментальных структур как “классовое сознание”, “национальное сознание” и т.п. Эта ментальность лишена самокритичности, не способна к самооценке, из которой была бы исключена идеализация, усматривает в тоталитарном обществе лишь то, что это общество провозгласило как идеальные цели и образцы “светлого будущего”. В результате, для людей, живущих в тоталитарном обществе, тоталитаризм, как правило, выглядит как социализм, национальный социализм, развитый социализм и т.п. В такой ментальности -главный исток устойчивого сопротивления переменам, ибо она требует тоталитарного единомыслия, казарменной дисциплины, полного единства общества. Всякий момент демократизации, возникающий в силу

определенных причин (вводимый вследствие давления “снизу”, допускаемый тоталитарной властью и т.п.) представляется хаосом, анархией, падением дисциплины. Отсюда проистекает борьба с любым инакомыслием как противоправным, подрывающим общественные устои началом.

Тем не менее, следует подчеркнуть, что в реально осуществившихся тоталитарных режимах, будь то фашизм или сталинизм, принципы тоталитарности не были реализованы абсолютно и полностью. Всегда остаются такие сферы общественной жизни, в которых есть место для антитоталитарных идей - семья, религия, искусство, наука. Именно благодаря этим “непокоренным оплотам” общество способно обновиться. Рано или поздно оно осознаёт, “что движение в русле тоталитарного мышления и культуры невозможно...”[8]

Тоталитаризм во многом является плодом превращенного сознания, воплощением отвлеченного утопического замысла, и от того, “насколько живучей окажется тоталитарная парадигма, зависит в конечном счете самая возможность общественного обновления, преодоления бремени тоталитарности во всех общественных отношениях, во всех сферах общественной жизни”[9]. При этом, следует учесть, что ментальность очень инертна, претерпевает изменения гораздо медленнее, чем происходят политические перемены.

1. Давыдов Ю.Н. Авторитаризм// Современная западная социология: Словарь. М., 1990, с.5.

2. Давыдов Ю.Н. Тоталитаризм// Современная западная социология: Словарь. М., 1990, с.351.

3. См. подробнее: Арендт Х. Вирус тоталитаризма// Новое время. 1991. №11; Одесский М.П., Фельдман Д.М. Поэтика террора// ОНС. 1992. №2; Природа тоталитарной власти: Обсуждение за “Круглым столом” редакции// Социс. 1989. №5; Тоталитаризм как исторический феномен. М., 1989 и др.

4. Фадин А. От конфликта к диалогу// Диалог в культуре. М., 1989, с.75.

5. Карамзин Н.М. История государства Российского, IX, 7 и Бердяев Н.А. Русская идея// О России и русской философской культуре. М., 1990, с.263 соотв.

6. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990, с.100.

7. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997, с. 581.

8. Добренко Е. Сумерки или заря?// Лит. газ. 1990. 12 декабря. №50, с. 4.

9. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997, с. 584.