CC BY
27
И. А. Муравьева
ТИПОЛОГИЧЕСКОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ПРИЛАГАТЕЛЬНЫХ В АЛЮТОРСКОМ ЯЗЫКЕ1
1. Введение
В алюторском языке2 имеется грамматический класс лексем, традиционно называемых прилагательными. Помимо этого класса, здесь, как и во многих других языках, представлены еще некоторые группы слов, близкие по своим грамматическим характеристикам к собственно прилагательным, — местоименные прилагательные и числительные. В совокупности все эти разновидности образуют более обширный класс, которые можно назвать адъективными словами, или просто адъективами. Лексемы, входящие в этот объединенный класс, обладают некоторыми грамматическими (морфологическими и синтаксическими) особенностями, в том числе и такими, которые отличают алюторские адъективы от адъективов других языков. Ниже мы последовательно рассмотрим особенности алюторских адъективов, рассмотрим связь адъективов с инкорпорацией и приведем некоторые статистические данные, касающиеся инкорпорации адъективов.
1 Работа основана на материалах по алюторскому языку, собранных лингвистическими экспедициями МГУ в 1971, 1972, 1978 гг. в пос. Вывенка Олюторского района Камчатского края и опубликованных в [Кибрик и др. 2000]. Используются также некоторые материалы, собранные в 2008 и 2009 гг. в рамках программы документации исчезающих языков, финансируемой Национальным научным фондом (МБР).
2 Алюторский язык — язык чукотско-камчатской семьи, близкородственный корякскому и чукотскому языкам. Многое из того, о чем говорится в настоящей работе про алюторский язык, верно и для родственных языков (см., в частности, [Скорик 1948, 1961; Жукова 1954; 1972]), однако в алюторском имеется ряд особенностей, о которых пойдет речь далее.
2. Морфологические особенности адъективов
2.1. Общие положения
Морфологические особенности алюторских адъективов проявляются как во внешнем оформлении адъективов, так и в системе словоизменительных форм.
В плане внешнего оформления адъективы характеризуются прежде всего тем, что большинство из них имеет категориальный или словообразовательный показатель (циркумфикс или суффикс), специфичный для каждой конкретной разновидности адъективов. Почти все такие показатели в своей суффиксальной части оканчиваются на цепочку -т(а)ъ, которую в данной ситуации можно считать субморфом. В случае циркумфикса вся суффиксальная часть или только ее конечный фрагмент обычно характеризует только формы 3-го лица4, тогда как в случае суффикса сам суффикс целиком представлен во всех словоизменительных формах. Указанный субморф не представлен в большинстве количественных числительных, отдельных местоименных прилагательных, а также в особых формах качественных прилагательных — предикативах, которые маркируются циркумфиксом а-... -ка.
Адъективы имеют более или менее единый набор словоизменительных форм и тем самым образуют отдельный грамматический разряд (исключение составляют количественные числительные, лично-числовые различия которых в алюторском языке не обнаружены). В то время как алюторские субстантивы имеют как падежно-числовые, так и лично-числовые (=предикативные) формы, алюторские адъективы выступают только в виде лично-числовых форм5. Следует отметить, что функциональная нагрузка лично-
3 Заключенный в круглые скобки гласный а отпадает в конце словоформы (но не в условиях опущенного показателя мн. ч. а также факультативно — при словосложении.
4 Реально — преимущественно в формах 3 -го лица единственного и двойственного числа, но иногда также и в качестве факультативного варианта в формах множественного числа.
5 Отметим, однако, что в родственных корякском и чукотском языках для прилагательных все же зафиксированы некоторые падежно-числовые формы.
числовых форм бывает разной: формы 1-го и 2-го лица имеют ограниченное употребление (см. ниже).
Для образования лично-числовых форм адъективов разных типов используется стандартное выражение значений лица и числа определяемого слова (=существительного) с помощью кумулятивных показателей, которые следуют за суффиксальной частью категориального/словообразовательного показателя (если таковая имеется). В формах 1-го и 2-го лица значения лица и числа выражаются с помощью кумулятивных показателей местоименного происхождения. В формах 3-го лица обычно используется кумулятивный суффикс лица и числа, внешне тождественный показателям числа существительных: -0 (3 ед.), -t (3 дв.), -w(wi) (3 мн.). При этом показатель 3 мн. часто вообще опускается, оставляя след в виде предшествующего неотпадающего гласного субморфа. В тех адъек-тивах, где представлен циркумфикс, его суффиксальная часть и лично-числовой показатель 3 мн. обычно выступают в виде единого показателя -lay, который имеет факультативные варианты -layin ~ -layina ~ -layinaw ~ -layinawwi.
Ниже перечисляются представленные в алюторском языке разновидности адъективов.
2.2. Собственно прилагательные
Собственно прилагательные делятся на две основные группы — качественные и относительные, причем обе группы оформляются по-разному.
Качественные прилагательные при автономном употреблении имеют циркумфиксальный категориальный показатель n-...[-qin(a)]6, который при инкорпорации опускается. Ср. m-mis?a-qin 'красивый (он)', na-katyu-jYsm 'сильный (я)'. С теми же основами встречаются и особые предикативные формы (=предикативы) с показателем a-... -ka. Предикативные формы бывают как безличными, ср. a-mis ?a-ka 'красиво', так и личными, различающими лицо и число, ср. a-mis?a-ka
6 Показатели, указанные в квадратных скобках, употребляются только в формах 3-го лица.
'красивый (он)', a-mis?a-k-eYЭt 'красивый (ты)'. Качественные прилагательные представлены в основном непроизводными основами7.
Относительные прилагательные регулярно образуются от основ других частей речи (главным образом от существительных). Они делятся на притяжательные (посессивные), собственно относительные, хабитивные и каритивные прилагательные. Хабитивные и каритивные прилагательные встречаются реже первых двух групп. Все типы относительных прилагательных могут быть образованы от существительного (но для конкретных типов встречаются и производящие основы других грамматических классов). Показатель относительных прилагательных является словообразовательным и, теоретически, должен был бы сохраняться при инкорпорации, но реально во многих случаях это не так (см. далее). Ниже рассматриваются перечисленные разновидности относительных прилагательных.
Притяжательные, иначе — притяжательно-относительные, прилагательные со значением 'принадлежащий X; сделанный, состоящий из X' маркируются по-разному в зависимости от того, к какому словоизменительному типу относится производящая субстантивная основа. Здесь используются словообразовательные показатели -т(а) для слов 1 -го типа склонения (к нему относится большинство имен нарицательных) и -зтп(а) ~ -зп(а) (ед. ч. обладателя) / -зtYin(a) (мн. ч. обладателя) для слов 2-го склонения (к нему относятся имена собственные и некоторые термины родства). Ср.: £э1$4п 'собачий', ыП-т 'из дерева, деревянный', qutkэnMaqu-nin ~ qutkдnMaqu-n '(сын) Куткинняку'; ^^ппады^па^ '(дети) семьи Куткинняку (Куткинняку и его жены)'. При инкорпорации эти показатели обычно сохраняются.
Собственно относительные прилагательные со значением 'имеющий отношение к X' маркируются словообразовательным показателем -^п(я). Ср. wiwnэ-kin 'из Вывенки (он)', wajam-kina 'из реки, речные (рыбы)'. В алюторском языке при инкорпорации этот показатель обычно опускается8.
7 Формы с адъективными показателями, образованные от основ глаголов, мы относим к системе глагола. В настоящей работе эти формы не рассматриваются.
8 Судя по грамматическим описаниям корякского и чукотского языков, там этот показатель сохраняется.
Хабитивные прилагательные со значением 'наделенный Х-ом' имеют словообразовательный циркумфикс уа-... [-йп(а)]. Ср. уа?э-Ип 'с жиром, жирный (он)', у-ип-'ип^и-1ау 'с детьми (они)'. Инкорпорация для этого вида прилагательных не отмечена.
Каритивные прилагательные со значением 'лишенный Х-а' имеют словообразовательный показатель а-...-кэ!?[-т{а)]. Ср. а-гага-кэШп 'без дома, бездомный (он)', а-ки]уэ-кэ1?э-тиги 'без кружек (мы)'. Инкорпорация для этого вида прилагательных также не отмечена.
Адъективы прочих групп (местоименные прилагательные, числительные) в морфологическом отношении, как правило, подобны собственно прилагательным: они используют показатели, полностью тождественные показателям относительных прилагательных, или показатели, содержащие в своем составе эти показатели.
2.3. Местоименные прилагательные
В классе местоимений адъективами являются притяжательные местоимения, а также местоименные прилагательные других разрядов (указательные, вопросительные, относительные и пр.). Отметим также наличие относительных прилагательных, образованные от основ местоименных наречий (типа рус. здешний).
Притяжательные местоимения образуются главным образом от основ личных местоимений. Они представлены двумя разновидностями: собственно притяжательными и притяжательно-относительными местоимениями. Собственно притяжательные местоимения имеют словообразовательные показатели -угп(а) или -тп(а), в зависимости от конкретного лица и числа основы. Ср. уэт-пт 'мой (дом)', тиг-у1па-1 'наши две (лодки)', з^угпа 'их (дома)'. При инкорпорации такие местоимения выступают в виде особой основы, без указанных показателей.
Притяжательно-относительные местоимения образуются от особых основ личных местоимений, они маркируются показателем -кп(а), ср. тигэкка-клп 'имеющая отношение к нам (игрушка)'. Эти местоимения употребляются достаточно редко; при инкорпорации их показатели, в принципе, должны сохраняться.
Притяжательные местоимения от других основ (например, от вопросительных слов), образуются с помощью показателей чп(а)/-тп(а)/^п(а) (то есть как от существительных). Ср. т1к-эпт
'чей (ед. ч. обладателя, 2 склонение)'. При инкорпорации эти показатели обычно сохраняются.
Прочие местоименные прилагательные образуются от основ указательных, вопросительных и других местоимений. Обычно они маркированы показателями -т^) или -ki'n(a). Ср. примеры: эщ-т 'этот (дом)', щ^п^^ 'те два (оленя)', mayka-kin 'откуда(шний) (ветер)'.
2.4. Числительные
В классе числительных выделяются количественные и порядковые числительные.
Количественные числительные, как правило, не имеют характерных для адъективов показателей, то есть с точки зрения морфологии они образуют особую группу. При инкорпорировании некоторые из количественных числительных выступают в виде особой основы. Ср. yitaq 'две (женщины)', тэщэ^Мп 'десять (женщин)'.
Порядковые числительные маркируются суффиксом -qavkin(a), содержащим в своем составе показатель -^п(я), ср. yita-qavкin 'второй (он)'. Исключение составляют варианты числительного 'первый' с показателем -Ып^), ср. уНЫ-Шп. При образовании порядкового числительного, а также при инкорпорации основа исходного числительного может подвергаться усечению. Ср. тэщэ^ qavkin 'десятый (он) (от mэnYЭtkin 'десять').
3. Синтаксические особенности адъективов
Синтаксические особенности адъективов заключаются в следующем. Можно считать, что на (условно) глубинно-синтаксическом уровне любой алюторский адъектив выступает в качестве самостоятельного узла синтаксической структуры. На этом уровне для адъективов выделяются две основные синтаксические позиции:
1) предикативная позиция (типаМой брат сильный);
2) атрибутивная (=определительная) позиция (типа Он купил большой дом).
Формы адъективов, встречающиеся в предикативной позиции, различают все три лица, тогда как в атрибутивной позиции встречаются преимущественно формы 3-го лица. Случаи, когда в атрибутивной позиции различается лицо, для наших целей удобно считать разновидностям предикативной позиции, тем более, что в
таких же позициях употребляются и предикативные (=лично-числовые) формы существительных.
Перечислим такие контексты. Это, в частности, субъектно-копредикативная позиция, когда адъектив синтаксически зависит от глагола, но семантически определяет грамматический субъект и согласуется с ним (типа Он/ты был маленьким). Кроме того, это такие контексты, когда адъектив выступает как определение к существительному, находящемуся в предикативной позиции (типа Он/ты — сильный человек). И, наконец, третью группу контекстов составляют случаи, когда адъектив определяет личное местоимение в номинативе, в том числе при обращении. Ср. типовые контексты Эй вы, слабые, ...! Вы, слабые, носите тяжести; Вас, слабых, заставили носить тяжести. Примеры с определяемыми личными местоимениями в нашем корпусе не встретились, но они отмечены для чукотского языка в [Скорик 1961].
На глубинном уровне и в предикативной, и в атрибутивной позиции могут встретиться адъективы разных типов9. На поверхностном уровне (то есть в реальной фразе) практически любой адъектив может выступать либо как автономная словоформа, либо как часть инкорпорации.
4. Понятие инкорпорации, разновидности инкорпорации
Остановимся чуть подробнее на понятии инкорпорации. Инкорпорация обычно связывается со сложными словами особого вида и рассматривается как частный случай словосложения (см. [Сепир 1911/1993]). Словосложение — это морфологическое сложение (=композиция) основ двух лексем в рамках одной словоформы (подробнее см. [Мельчук 2001: 96-145]). В результате морфологического сложения появляются новые лексемы — композиты10. Между компонентами композита бывает сочинительное или подчинительное отношение.
9 Возможно, кроме порядкового числительного, которое в предикативной позиции нам не встретилось.
10 Заметим, что образуемый таким образом композит не является производным от другого композита. Кроме того, нас в данном случае интересуют только такие композиты, которые семантически прозрачны, то есть не представляют собой идиомы.
В композитах с подчинительным отношением различают роль главного компонента (то есть компонента, который определяет основные грамматические свойства композита11), а также роль зависимого компонента. В настоящей работе нас в первую очередь интересуют именные композиты, где главным компонентом является существительное (таких композитов большинство), и глагольные композиты, где главным компонентом является глагол.
В глагольном композите, где в роли включающей основы выступает глагол, в роли включаемой основы может выступить основа потенциального синтаксического зависимого глагола — актанта или сирконстанта. Глагольные композиты характеризуются целым рядом особенностей, отличающих их от композитов других видов. Традиционно инкорпорацией считаются только глагольные композиты.
В качестве наиболее важных признаков глагольных композитов (или инкорпорации) можно назвать следующие признаки:
1) вовлечение в сложение самого предиката и его ядерного актанта, в результате чего глагольный композит может выступать в качестве полноправного высказывания;
2) наличие более или менее регулярного семантического противопоставления между композитом и его коррелятом — простым словосочетанием;
3) возможное изменение морфологического маркирования композита по сравнению с простым глаголом;
4) обязательные и потенциально возможные синтаксические трансформации, являющиеся следствием инкорпорации, и пр.
Именные композиты указанными свойствами не обладают. Поэтому даже в языках с весьма продуктивным словосложением регулярно образуемые именные композиты инкорпорацией обычно не признаются.
Наблюдения над условиями употребления глагольных композитов в разных языках показывают, что инкорпорация бывает двух основных видов:
1) факультативной инкорпорацией (англ. optional incorporation), когда говорящий употребляет глагольный композит вместо соот-
11 В данном случае мы имеем в виду эндоцентрические конструкции (см. [Мельчук 2001: 116]).
ветствующего словосочетания для выражения определенных оттенков значения; иными словами, здесь наблюдается семантическое противопоставление композита и словосочетания;
2) обязательной инкорпорацией (англ. obligatory incorporation), когда в определенном контексте единственным грамматически правильным способом выражения является глагольный композит.
Инкорпорация второго типа встречается, например, в языке южный тива (языки тайова-кано). В этом языке при определенном соотношении лица, числа и одушевленности субъекта и объекта инкорпорация объекта становится обязательной — см. [Allen et al. 1976]. В частности, здесь обязательной является инкорпорация неодушевленного прямого объекта, как во фразе 'Я сшил рубашку'.
Кроме этих двух типов, важно отметить еще один (правда, не очень четко вычленяемый) тип инкорпорации, когда в некоторых контекстах по каким-либо причинам инкорпорация оказывается более предпочтительной по сравнению с соответствующим словосочетанием. В случае предпочтительной инкорпорации не обнаруживается характерного для факультативной инкорпорации семантического противопоставления между композитом и словосочетанием. Говорящий по некоторым причинам предпочитает употребить в своей речи композит, а не словосочетание12. Так, например, во многих инкорпорирующих языках предпочтительной (но не всегда обязательной) является инкорпорация слов, обозначающих части тела.
Уникальность алюторского языка (а также корякского и чукотского языков) заключается в том, что здесь представлены такие именные композиты, которые тоже целесообразно считать инкорпорацией. Это обусловлено тем, что в чукотско-камчатских языках одновременно представлены два важных фактора:
1) наличие в этом же языке развитой системы глагольных композитов (отметим, что чукотско-камчатские языки демонстрируют большинство известных лингвистике типов инкорпорации);
2) обязательный характер включения (по крайней мере, во многих контекстах) основы адъектива в субстантивную словоформу.
12 В. П. Недялков в одной из своих работ по чукотскому языку отмечал, что носители чукотского языка часто употребляют инкорпорацию, согласно их собственному признанию, для быстроты речи.
Указанные обстоятельства являются существенными доводами в пользу того, чтобы рассматривать определенные типы именных композитов как разновидность инкорпорации (например, как инкорпорацию в слабом смысле — см. [Мельчук 2001: 132]). Именно такая трактовка указанных именных композитов представлена в традиционных грамматиках и грамматических очерках чукотского и корякского языков — см. [Скорик 1948; 1961; Жукова 1954; 1972], а также [Kämpfe, Volodin 1995, Muravyova 1998]. Заметим, что такой подход к трактовке определенных именных композитов в целом согласуется с идеей Э. Сепира о том, что при инкорпорации имеет место «отказ от синтаксиса в пользу морфологии» [Сепир 1911/1993: 361].
5. Правила инкорпорации адъективов
В алюторском языке, равно как и в чукотском и корякском, инкорпорации подвержены практически все разновидности адъективов. Основные грамматические правила, регулирующие включение/ невключение основы адъектива в субстантивную словоформу, для алюторского языка можно сформулировать следующим образом13.
В предикативной синтагме (а также в случаях, которые приравнены к ней, — см. выше) адъектив инкорпорации не подвергается. Ниже приводятся примеры на предикативную позицию и ее разновидности (здесь и далее приводятся примеры из алюторских текстов с номером текста и предложения по [Кибрик и др. 2000], а также изолированные примеры):
(1) tdrup=tdry3~tdr14 n-aWo-qin Труппэ=мясо~ЫОМ: SG АВ1-сладкий-АБ1.380
'Мясо Труппэ (=мифологического зверя) сладкое'. [10:3]
(2) yanak Y3mmd nb-mq-iydm n-it-iyam тогда я[ЫОМ] ADJ-маленький- 1SG ADJ^ra-1SG.S 'Тогда я (еще) маленький был'. [29:5]
13 Приводимые далее правила в целом согласуются с тем, что обычно говорится про инкорпорацию в чукотском и корякском языках, но они содержат также ряд уточнений.
14 Здесь и далее знаком = указываются границы частей композита.
(3) awsn?at ns-mraj-iyst
ну АБ1-уцачливый-280
'Однако (ты) удачливый человек'.
Çujamtawil?-iyst человек-2БО
[24:7]
В примере (1) адъектив выступает в предикативной позиции, в примере (2) — в роли копредикативного прилагательного, в примере (3) — в роли определения к имени, стоящему в предикативной позиции.
В атрибутивной синтагме адъективное слово является синтаксическим зависимым и поэтому может быть подвержено инкорпорации. Автономное адъективное слово здесь можно употребить только тогда, когда главный член синтагмы — вершинное имя — стоит в номинативе (абсолютиве). В эргативном алюторском языке такое бывает в тех случаях, когда вершинное имя выражает единственный актант глагола (в другой трактовке — подлежащее) или пациентивный актант глагола (в другой трактовке — прямой объект). Ср. примеры (здесь и далее в скобках при примере указывается падеж вершинного имени):
(4) ya-junats-lqiv-lin ku?uts-k RES^rnb-ASP-RES.3SG.S Куут-LOC ns-katyu-qin Çujamtawil?s-n ADJ-сильный-ADJ.3SG человек-NOM.SG
'Жил на острове Куут сильный человек'. (номинатив) [21:1]
(5) wuttin kuka-jsr?s-n pinpin-in этот[3SG] котел-содержимое-NOM.SG зола-POSS^SG ts-?s-ttils-n semsk milys-k
1 SG.A-SBJV-ставить-ЗSG.P рядом.с огонь-LOC
'Не поставить ли мне этот котел с золой около огня?'
(номинатив) [22:87]
Если же в атрибутивной синтагме вершинное имя стоит в косвенном падеже (то есть в падеже, отличном от номинатива), адъектив практически всегда подвергается обязательной инкорпорации (однако хабитивные и каритивные прилагательные в такой синтаксической позиции не отмечены и в инкорпорации не участвуют). Ср. примеры:
(6) sjöyst mursk=?sssaj-a давным-давно наш=бабушка-ERG
tэvэ-lqivэ-tkэ-ni-n
рассказывать-Л8Р-1РЕУ-380.Л+3Р>380.Р
'Давным-давно наша бабушка рассказывала {про прадеда},
< что ...>' (эргатив) [24:1]
(7) уэттэ ^эШ^эп ^э=м>аШ^а я[ЫОМ] 180.8-разделывать.рыбу-1РЕУ острый=нож-ЕЯО 'Я разделываю рыбу острым ножом'. (эргатив)
(8) keуэ-n уa-tэllэ=nwaуtal-lin медведь-ШМ.БО РЕ8-вход=раскрывать-РЕ8.380.8 nanin=í'ujamtawil?э-n
тот=человек-БЛТ
'Медведь открыл дверь тому человеку'. (датив) [12:1]
(9) wutin=nэmэ-k Ш^эп navэsqatpilj этот=поселок-ШС быть-1РЕУ девушка[ШМ.80]
'В этом поселке есть девушка <по имени Кунаввыт>' . (локатив) [21:53]
К этому общему правилу необходимо добавить еще два класса примеров. Первый класс связан со словообразовательными процессами, в которые может быть вовлечена атрибутивная синтагма. Бывают ситуации, когда атрибутивная синтагма должна выступить в качестве производящей основы для некоторого другого слова, поэтому инкорпорация адъектива в таком случае тоже становится обязательной. Подобное наблюдается, в частности, при образовании на базе атрибутивной синтагмы относительного прилагательного, атрибутивного имени с суффиксом 4?, выражающим носителя признака, обозначенного атрибутивной синтагмой, реже — при образовании наречий. Ср. примеры:
(10) уэт-пап уащт=гага-Ып $'э^'э-п я-ЕЯО другой=дом-РЕЬ.3БО собака-КОМ.БО tэ-nakmavэ-n
180.Л-приручать-РЕУ.380.Р 'Я приручил собаку из соседнего дома'.
(11) taqu jaq muгэk=?эllэу-in qujma-уin для.чего же наш=отец-РО88.3ВО штаны-Щ^ОМ.БО]
vali-ta jэr?atэ-tki
нерпичий.жир-БЯО наполнять-2МБО.Л>3.Р 'Для чего вы штаны [=внутренность штанов] нашего отца нерпичьим жиром наполнили?' (притяжательное местоимение)
[23:36]
(12) эпШ mal=ewa-l?э-n
он[ЫОМ] хороший=мозг-ЛТЯ-КОМ.БО
'Он мозговитый [= с хорошими мозгами]'. (атрибутивное имя)
(13) yэrun=nэm-jэr?э-y три=поселок-содержимое-ЛБУ mэn-?э-ju?э-na íэtíэmtэl?-u 180.Л-8Б1У-достигать-3РЬ.Р карагинец-ЫОМ:РБ
'Тремя поселками мы настигли бы карагинцев (...)' (наречие)
[19:6]
Второй класс примеров представляют случаи, когда вершинное имя стоит в номинативе. В такой ситуации говорящий может употребить адъектив как автономное слово, но часто (возможно, для экономии усилий или по другим причинам) он предпочитает употребить адъектив в инкорпорированном виде, сохраняя при этом прозрачность семантической связи компонентов композита. Инкорпорация в этом случае будет предпочтительной (хотя и с субъективной точки зрения). Ср. примеры:
(14) Yэm-nan t-epэ-tkэn
я-БЯО 1 БО.Л-надевать-ТРБУ
tur=?urvaq
новый=рубашка[ШМ: БО]
'Я надел новую рубашку {после бани}'. (номинатив)
(15) Yэm-nan tэ-nWaytavэ-n
я-БЯО 1 БО.Л-отделить -РБ V .3БО.Р meлэ =?ЭППЭ~?ЭП Ш mэlj=эnnэ~?эn
большой=рыба~КОМ.БО и мелкий=рыба~МОМ.БО 'Я отделил крупную рыбу (номинатив) от мелкой (букв. разделил крупную рыбу и отдельно мелкую рыбу)'. (номинатив)
Таким образом, адъективы участвуют как в обязательной, так и в предпочтительной инкорпорации.
6. Статистические наблюдения над инкорпорацией адъективов
Теперь остановимся на статистических наблюдениях, касающихся автономных и инкорпорированных употреблений адъективов. Приводимые ниже подсчеты выполнены на материале ограниченного корпуса алюторских текстов из издания [Кибрик и др. 2000]. Объем корпуса — 41 текст общей длиной около 1300 предложений, содержащий приблизительно 11000 слов.
В корпусе встретилось немногим более 300 инкорпоративных комплексов. В их числе представлено приблизительно 32% глагольных композитов и 68% именных композитов. Сравнительно небольшая цифра глагольных композитов, очевидно, свидетельствует о том, что инкорпорация в алюторском языке уже не является продуктивным процессом. А вот доля именных композитов, судя по этим цифрам, достаточно велика. Правда, стоит отметить, что в состав именных композитов были включены случаи как обязательной, так и предпочтительной инкорпорации.
По типу модификатора именные композиты можно разделить на следующие три группы:
1) именной модификатор (типа iuniu=valival 'жир кита, китовый жир') — самая многочисленная группа;
2) адъективный модификатор (типа mis?a =kэm?эwwэ-n 'красивый камень');
3) глагольный модификатор (типа toli=pujуэ-n 'палочка для жарения') — самая малочисленная группа.
Далее мы рассмотрим только именные композиты с адъективным модификатором. На такие именные композиты приходится чуть менее 50% от числа всех именных композитов. Здесь представлена как обязательная, так и предпочтительная инкорпорация адъективов15.
В большинстве композитов с адъективным модификатором представлена обязательная инкорпорация. Она составляет 73% от общего числа композитов с инкорпорированным адъективом.
15 Соотношение обязательной инкорпорации и условий для предпочтительной инкорпорации здесь не рассматривается, так как фактически оно обусловлено соотношением употребления косвенных падежей и номинатива.
В рамках обязательной инкорпорации адъективов около 26% приходится на долю инкорпорации качественных прилагательных (типа irva=wala-ta 'острым ножом (эргатив)' vs. n-irva-qin wala 'острый нож (номинатив)').
Учесть обязательную инкорпорацию относительных прилагательных разного типа представляется затруднительным. Дело в том, что в алюторских текстах такие адъективы в композитах нам почти не встретились, вместо них выступает простая субстантивная основа, в силу чего такие композиты невозможно отличить от инкорпорации субстантивной основы, ср. aVuta-kin arsm 'староста (села) Алюторки (номинатив)' vs. alut=arma-r 'старосте (села) Алюторки (датив)'. По-видимому, можно считать, что здесь представлена просто инкорпорация субстантива.
Больше всего композитов, демонстрирующих обязательную инкорпорацию адъективов, представлено в группе местоименными адъективами. Такие композиты составляют около 67% от всего числа обязательной инкорпорации адъективов, ср. 3n3k=t3ly3-k 'на его пальце (локатив)', yanin=ra-y 'к тому дому (датив)', marim=mm3-ri 'в который поселок? (датив)'.
Инкорпорированные числительные, как количественные, так и порядковые, в указанном корпусе текстов встретились всего несколько раз (хотя по материалам корякского и чукотского языков известно, что таких случаев может быть гораздо больше)16. Это, в частности, примеры типа r9run =n9mj9r?9-r 'населением трех поселков (наречие)'. Подобные случаи составляют всего около 7% от обязательной инкорпорации адъективов.
Предпочтительная инкорпорация (то есть возможность употребить композит типа mis?a =ksm?3wws-n 'красивый камень' вместо ожидаемого словосочетания m-mis?a-qin ksm?3wws-n) представлена только для качественных прилагательных, она составляет 27% от общего числа композитов с инкорпорированным адъективом.
Интересно также сопоставить процент автономных и инкорпорированных адъективов внутри каждой конкретной группы адъективов по отношению к общей численности употреблений в рамках данной разновидности.
16 Такое небольшое число обусловлено редкой встречаемостью числительных в исследуемых текстах.
Внутри группы качественных прилагательных по отношению к общему числу их употреблений встретилось 52,5% автономных прилагательных и 47,5% инкорпорированных прилагательных. Среди автономных прилагательных приблизительно 40% встретились в предикативной синтагме и 60% — в атрибутивной синтагме. В рамках атрибутивной синтагмы встретилось 42% автономных и 58% инкорпорированных адъективов.
Можно также принять во внимание то, что от основ качественных прилагательных регулярно образуются соответствующие наречия, которые могут быть инкорпорированы в глагольные словоформы, так что общее число инкорпорированных основ такого рода оказывается еще больше. Заметим, что в силу этого обстоятельства некоторые исследователи вместо термина «качественное прилагательное» предпочитают использовать термин «качественные основы» — см. [Скорик 1961].
Внутри группы местоименных прилагательных цифры получаются разными в зависимости от того, какой разряд местоимений мы рассматриваем. В частности, в группе притяжательных адъективов по отношению к общему числу их употреблений (преимущественно в атрибутивной синтагме) встретилось приблизительно 60% автономных и 40% инкорпорированных адъективов. С другой стороны, в группе указательных местоимений (только в атрибутивной синтагме) оказалось 79% автономных и 21% инкорпорированных адъективов.
Приведенные данные показывают, что, несмотря на разницу в употреблении адъективов разных типов, число инкорпорированных употреблений адъективов в целом оказывается достаточно большим. Таким образом, получается, что значительное число употребляемых в речи адъективов на поверхностном уровне выступает лишь как часть композитов.
Список условных сокращений
1, 2, 3 — 1, 2, 3 лицо; A — агентив; ADJ — прилагательное; ADV — наречие; ASP — аспектуальный показатель; ATR — атрибутив; DAT — датив; ERG — эргатив; IN — 'внутри'; IPFV — имперфектив; LOC — локатив; NOM — номинатив; NSG — неединственное число; P — пациентив; PFV — перфектив; PL — множественное число; POSS — посессивная форма; REL —
относительное прилагательное; RES — результатив; S — S-актант; SBJV —
субъюнктив; SG — единственное число.
Литература
Жукова 1954 — А. Н. Жукова. Два основных способа связи определения с определяемым в корякском языке // Ученые записки ЛГПИ им. А. И. Герцена. Т. 101. Л., 1954. С. 293-304.
Жукова 1972 — А. Н. Жукова. Грамматика корякского языка: Фонетика. Морфология. Л.: Наука, 1972.
Кибрик и др. 2000 — А. Е. Кибрик, С. В. Кодзасов, И. А. Муравьева. Язык и фольклор алюторцев. М.: ИМЛИ РАН, «Наследие», 2000.
Мельчук 2001 — И. А. Мельчук. Курс общей морфологии. В 4-х томах. Т. IV. Москва — Вена: «Языки славянской культуры», Венский славистический альманах, 2001.
Сепир 1993 — Э. Сепир. Проблема инкорпорации в языках американских индейцев // Э. Сепир. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Изд. группа «Прогресс», «Универс». C. 355-385.
Скорик 1948 — П. Я. Скорик. Очерки по синтаксису чукотского языка: Инкорпорация. Л.: Учпедгиз, 1948.
Скорик 1961 — П. Я. Скорик. Грамматика чукотского языка: Фонетика и морфология именных частей речи. Ч. 1. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1961.
Allen et al. 1976 — B. J. Allen, D. B. Gardiner, D. G. Frantz. Noun Incorporation in Southern Tiwa // International Journal of American Linguistics. Vol. 42. 1976. P. 292-311.
Kämpfe, Volodin 1995 — H.-R. Kämpfe, A. P. Volodin Abris der Tschuktschischen Grammatik aus der Basis der Schriftsprache. Wiesbaden: Harrassowitz, 1995.
Muravyova 1998 — I. A. Muravyova. Chukchee (Paleo-Siberian) // The Handbook of Morphology. Oxford: Blackwell publishers, 1998. P. 521-539.
