CC BY
4
УДК 94(47+477)"19/21" UDC
DOI: 10.17223/18572685/73/15
Тифозная эпидемия в Сибири в период Гражданской воины
В.П. Зиновьев1,2, С.Г. Суляк3
1 Томский государственный университет Россия, 634050, г. Томск, пр. Ленина, 36 2 Тюменский государственный университет Россия, 625003, Тюмень, ул. Володарского, 6 E-mail: vpz@tsu.ru;
3 Санкт-Петербургский государственный университет Россия, 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, 7/9 E-mail: s.sulyak@spbu.ru
Авторское резюме
Гражданская война в России была крупнейшим в истории междуусобным столкновением славян, она сопровождалась перемещением миллионных масс людей -войск, беженцев, военнопленных. Сибирь и Дальний Восток были одним из главных театров военных действий и одним из основных очагов эпидемий. Скученность, антисанитария, нерегулярное и скудное питание создавали условия для распространения заразных болезней. Историки (Г.Х. Рипп, В.С. Познанский, В.Г. Кокоулин, С.Г. Сизов, С.О. Вишневский) рассматривали в основном пик эпидемии в Новониколаевске и Омске. ВЛ. Шаламов исследовал борьбу с эпидемиями в Восточной Сибири как часть истории здравоохранения региона. Большое число краеведческих и популярных региональных публикаций по истории борьбы с заразными болезнями в Сибири вышло в связи со столетием эпидемии тифа и современной пандемией ковида. Вместе с тем общей картины борьбы с эпидемиями в Сибири в период Гражданской войны пока не сложилось. Авторы настоящей статьи, не пытаясь охватить всю историю борьбы с эпидемиями в Сибири в период Гражданской войны, поставили зада-
* Работа выполнена по Программе развития Томского государственного университета (приоритет 2030) «Власть, медицинская этика и врачебное сообщество между модернизацией и архаизацией общества позднеимперской России». Результаты исследования получены при поддержке гранта Правительства России № 075-152021-611 «Человек в меняющемся пространстве Урала и Сибири».
чей проследить возникновение и развитие крупнейшей из эпидемий - тифозной в 1918-1922 гг., принявшей характер мора по линии Транссибирской магистрали от Челябинска до Читы. Подтверждены наблюдения исследователей, что пик эпидемии повсеместно был связан с отступавшей Белой армией и что основную тяжесть борьбы с болезнью вынесли советские медицинские учреждения и население городов.
Ключевые слова: Гражданская война в России, тифозная эпидемия, Сибирь
The typhoid epidemic in Siberia during the Civil War*
Vasiliy P. Zinoviev1,2, Sergey G. Sulyak3
1 Tomsk State University 36 Lenin Avenue, Tomsk, 634050, Russia 2 Tyumen State University 6 Volodarsky Street, Tyumen, 625003, Russia E-mail: vpz@tsu.ru;
3 St. Petersburg State University 7/9 Universitetskaya Embankment, Saint Petersburg, 199034, Russia E-mail: s.sulyak@spbu.ru
Abstract
The Civil War in Russia was the largest internecine clash of the Slavs in history, accompanied by the displacement of millions of people - troops, refugees, and prisoners of war. Siberia and the Far East were a main theater of military operations and a main center of epidemics. Congestion, unsanitary conditions, and malnutrition created conditions for the spread of communicable diseases. Historians (Geshel Ripp, Vladimir Poznansky, Vladislav Kokoulin, Sergey Sizov, Stanislav Vishnevsky) mainly considered the peak of the epidemic in Novonikolaevsk and Omsk. Vladimir Shalamov studied the fight against epidemics in Eastern Siberia as part of the history of the regional health care. A large number of local history and popular regional publications on the history of the fight against communicable diseases in Siberia were published in connection
* The work was carried out under the Tomsk State University Development Program (Priority-2030) "Power, medical ethics and the medical community between modernization and archaization of society in the late Imperial Russia." The results were obtained under the grant of the Russian Federation Government, Project № 075-152021-611 "Human and the Changing Space of Ural and Siberia".
with the centenary of the typhus epidemic and the modern covid pandemic. At the same time, the overall picture of the fight against epidemics in Siberia during the Civil War has not been shaped yet. Without trying to cover the entire history of the fight against epidemics in Siberia during the Civil War, the authors set out to trace the emergence and development of the largest epidemics - typhoid in 1918-1922, which turned to pestilence along the Trans-Siberian railway from Chelyabinsk to Chita. The observations confirm that the peak of the epidemic was ubiquitously associated with the retreating White Army and that the main fight against the disease was led by Soviet medical institutions and urban population.
Keywords: Civil War in Russia, typhoid epidemic, Siberia
Ожесточённая классовая борьба в 1917-1922 гг. на развалинах Российской империи была крупнейшим в истории междуусобным столкновением славян, она углубила экономический кризис, вызвала голод и эпидемические болезни. Гражданская война сопровождалась перемещением миллионных масс людей - войск, беженцев, военнопленных. Скученность, антисанитария, нерегулярное и скудное питание создавали условия для распространения заразных болезней. Сибирь и Дальний Восток были одним из главных театров военных действий и одним из основных очагов эпидемий.
Изучению этого сюжета Гражданской войны историки посвятили немало страниц (В.С. Познанский [14], В.Г. Кокоулин [9], И.О. Казаков [6], О.С. Сизов [19], С.О. Вишневский [2]). Они, однако, рассматривали в основном пик эпидемии в Новониколаевске. Большое число краеведческих и популярных региональных публикаций по истории борьбы с заразными болезнями в Сибири вышло в связи со столетием эпидемии и пандемией ковида. Вместе с тем общей картины эпидемии в Сибири в период Гражданской войны пока не сложилось. Медик Г.Х. Рипп первый исследовал борьбу с эпидемиями в целом по Сибири в период Гражданской войны, но это было только частью его труда по истории военной медицины [15]. С того времени накоплены новые факты [16]. В.А. Шаламов рассмотрел борьбу с эпидемиями в Восточной Сибири как часть истории здравоохранения региона [25; 26].
В настоящей статье авторы делают попытку реконструировать течение тифозной эпидемии в Сибири и на Дальнем Востоке в 19181922 гг. Сразу следует сказать, что информация о течении эпидемии отрывочна. Санитарные ведомства воюющих сторон пытались вести статистику, но она неполна и не всегда сопоставима. Заметно стремление вину за распространение заразы свалить на противника, хотя очевидно, что в условиях военных действий ни та ни другая сторона
не имела шансов победить болезнь. Ясно также, что бороться с болезнью, считать потери и устранять последствия эпидемии пришлось победителям - советским властям.
Сибирь в период Первой мировой войны стала прибежищем для сотен тысяч беженцев, военнопленных, иностранных рабочих [27: 168-185]. И без того пестрое население региона увеличилось за счет пленных солдат австрийской армии - венгров, словаков, чехов, поляков, русинов [13], а также китайцев и корейцев. Это вносило дополнительные штрихи в картину войны, разрухи, распространения заразных болезней. Эпидемия смешала беженцев и военнопленных Первой мировой и Гражданской войн.
В отношении санитарии Сибирь XIX - начала ХХ в. нельзя было отнести к благополучным регионам. Скарлатина, корь, дизентерия, коклюш, брюшной тиф, оспа были обычны [3]. В Сибирь и на Дальний Восток в 1892, 1902 гг. проникла холера, в 1921 г - чума [8; 21; 24].
Во время Первой мировой войны и в начале Гражданской войны ситуация оставалась прежней: десятки и сотни заболевших инфекционными болезнями фиксировались санитарными службами ежемесячно. Все изменилось летом 1919 г., когда армии А.В. Колчака начали отступление, а затем и бег на восток по Транссибирской магистрали. Напуганные антибольшевистской пропагандой вместе с войсками двинулись на восток в надежде добраться до Харбина и Владивостока все, кто не хотел оставаться в стране рабочих и крестьян, - буржуа, дворяне, интеллигенты.
Хронику отступления составить просто по сведениям из энциклопедии «Гражданская война и военная интервенция в СССР». Наступление Восточного фронта началось в апреле 1919 г. Уфа освобождена 16 июня, Челябинск - 24 июля, Тюмень - 11 августа, Курган - 15 августа, Тобольск - 22 октября, Петропавловск - 31 октября, Ишим - 4 ноября, Омск - 14 ноября, Барнаул - 11 декабря (партизанами), Бийск - 13 декабря (партизанами), Новониколаевск, Колывань - 14 декабря, Кузнецк - 18 декабря, Томск - 20 декабря (восстание), Черемхово - 21-28 декабря (восстание), Тайга - 24 декабря, Нижнеудинск - 27 декабря (восстание), Иркутск - 28 декабря (восстание), Мариинск - 28 декабря, Ачинск - 2 января 1920 г., Красноярск - 4-7 января (восстание, партизаны), 15 января - ст. Иннокентьевская (передан белочехами Политцентру А.В. Колчак), 7 февраля - расстрелян в Иркутске А.В. Колчак, заключено Куйтунское соглашение с белочехами о пропуске их во Владивосток, 1 марта - передан белочехами иркутскому ВРК «золотой эшелон», 22 октября - Чита, 14 февраля 1922 г. - Хабаровск, 25 декабря - Владивосток [4: 117, 222, 301, 380, 395, 413, 464, 473, 622, 650, 657].
Эпидемия началась ещё во время Первой мировой войны и длилась до середины 1920-х гг. Но основные драматические события бега колчаковцев разворачивались на Транссибирской магистрали с июля 1919 г. по 1 марта 1920 г. Это восемь месяцев трагедии крупнейших городов Сибири, героизма врачей и сестёр милосердия, усилий всего населения и советских властей по устранению последствий эпидемии. Рассмотрим это по городам Урала и Сибири, двигаясь вслед отступающей Белой армией на восток.
Согласно данным Министерства внутренних дел Омского правительства во всех городах Урала и Сибири в июле 1918 г. было зарегистрировано 92 случая заболевания сыпным и возвратным тифом, в августе - 191, сентябре - 117, октябре - 381, ноябре - 2 494, декабре - 9 938, январе - 11 870 и феврале с 1-е по 22-е число, по одним лишь телеграфным сведениям из 35 городов - 9 690 случаев, а всего за указанное время было зафиксировано 34 773 случая заболевания [19].
В Челябинске «число заболевших равнялось в ноябре 1918 (за две недели) - 427, в декабре - (за полный месяц) - 817, в январе
1919 - 1000, в феврале (за 3 недели) - 827» [19]. Тифозная эпидемия продолжалась летом и осенью 1919 г. и после отступления колчаковс-ких войск. Было организовано четыре дезинфекционных отряда для борьбы с тифом, они окуривали дома и больницы серой. Сотрудник областного архива С.А. Кусков отмечал: «Особенно высокая заболеваемость сыпным тифом была среди военнопленных и беженцев периода Первой мировой войны. Осенью 1919 года в Челябинске выполнялась задача по выселению этой группы населения по деревням Челябинского уезда. В деревнях они за еду работали батраками. Тифозные бараки организовывались и в сельской местности». В декабре 1919 г. в городе ежедневно готовили по 100 гробов. До весны
1920 г. эпидемия держалась на высоком уровне [11: 53-54].
В Кургане эпидемия тифа отмечается историками ещё в 1918 г., началась она в тюрьмах и концентрационных лагерях, однако достигла пика в августе-октябре 1919 г. и связывается исследователями с отступлением Белой армии, военнопленными и беженцами. Тела умерших от тифа лежали вдоль железной дороги, только на крупных станциях они складывались в штабеля [7: 10].
В Петропавловске в конце 1919 г. из 47 тыс. жителей болели 17 тыс., не менее 4 тыс. трупов скопилось в городе к январю 1920 г. Жители устраивали субботники по рытью могил, но большую часть трупов сотрудники Чекатифа сожгли за городом [7: 11]. Таким образом эпидемия уже в Кургане и Петропавловске приобрела характер неуправляемого процесса.
Беженцы с Урала и войска Колчака отступали и по Тюмень-Омской железной дороге. Тюмень также переживала эпидемию. По сообщению историка А.А. Кононенко, умерло от тифа за 1919-1920 гг. 5% жителей. При численности населения города около 40 тыс. чел. это составило приблизительно 2 тыс. чел. При отступлении белые оставили в госпиталях до 1000 пленных красноармейцев, до 100 своих сторонников и до 100 австрийских интернационалистов. С белыми ушли до 38 тыс. горожан, осталось 22 тыс. чел. [10: 300]. Это утверждение исследователя вряд ли точное, так как с 1913 по 1923 г. численность населения города мало изменилась, составляя, по сведениям местных статистиков, соответственно 39 200 и 43 400 жителей. Возможно, им указано число беженцев и военных, прошедших через железнодорожную станцию и речную пристань.
О тех, кто по рекам Сибири был перевезён от Тюмени до Томска, известно из воспоминаний Р.М. Азарх, начальника медчасти 5-й армии РККА. Ей попали в руки рапорт и акты осмотра 4 барж с пленными красноармейцами, шедшими в Томск 5 недель. Осмотр был произведён по настоянию представителей Красного Креста из США и общественности города, так как баржи стали источником заразы для Томска. По документам на баржах должно было быть 10 тыс. чел., при первом осмотре 7 сентября 1919 г. насчитали 3,5 тыс., при втором 14 сентября - 1,8 тыс. чел. Врачи смогли спасти только 83 чел., выдав их за санитаров при тифозных бараках, остальные были расстреляны, умерли от болезней, в основном от тифа [1].
Слухи о такого рода тюрьмах, их затоплении широко были распространены после Гражданской войны. Не побрезговал этими слухами, известный режиссёр Н.С. Михалков в своём фильме «Солнечный удар», утопив баржу с главным героем. По этим слухам, «топили» врагов и красные, и белые. Слухи о затоплении барж со стариками-ссыльнопоселенцами на реке Парабель один из авторов данной статьи слышал от родителей даже в 1960-е гг.
К счастью, историкам удалось найти некоторые документы, касающиеся «барж смерти» на Оби. Это позволяет сравнить слухи и конкретные факты. По сути слухи оказались близки к истине, но документальные подробности были не менее ужасными, чем легенды. Узников плавучих тюрем оказалось не 10 тыс., а 7 076 военнопленных красноармейцев, австрийцев и уголовников. После восстания на барже «Батрак» до Томска из 1 082 заключённых добрались не более 900, на барже «Белая» из 1 646 чел. убыло в дороге за 5 недель 180 чел., с баржи № 4 из 3 085 австрийцев почти всех отправили в концлагерь, 350 больных остались на барже. Кто они были по национальности -неизвестно. Это могли быть немцы, поляки, русины, словаки. На барже
«Вера» было 1 263 пленных красноармейца, здесь каждый день от голода и тифа умирали десятки заключённых. Тюремный госпиталь на воде, организованный военными властями из 6 барж («Белая», № 5, № 8, № 628, две баржи Богословского акционерного общества), фактически превратился в морг. Умерших больных увозили на лодках, но, похоже, выбрасывали и за борт. Жители д. Эушта не брали воду из Томи, а в д. Попадейкиной перестали неводить рыбу из-за вылова трупов. После вмешательства представителей Красного Креста на баржах навели порядок и накормили больных заключённых [22: 60-61].
Потоки отступающих армий и беженцев от Челябинска и Тюмени слились в Омске, и эпидемия тифа затопила столицу колчаковской Сибири. С.Г. Сизов отмечает: «В Омске тифозная эпидемия с конца января 1918 года несколько уменьшилась, но вскоре появился новый очаг и число тифозных больных снова возросло. В ноябре количество больных было (за 2 недели) - 538, в декабре (за полный месяц) - 1477, в январь 1919 - 1773, в феврале (за 3 недели) - 1616 человек. Дальше стало ещё хуже. Помимо тифа распространялись холера, дизентерия, скарлатина и оспа» [19].
Меры правительства Колчака и общественных организаций по борьбе с эпидемией не дали результата, эпидемия нарастала вместе с потоком беженцев. Осенью 1918 г. на ст. Куломзино близ Омска скопилось до 100 тыс. беженцев, через год число беженцев на Транссибирской магистрали достигло 800 тыс. Численность населения сибирских городов из-за наплыва беженцев стала фантастической: в Омске - 500 тыс. чел., Новониколаевске - 195 тыс., Томске - 170 тыс. чел. [17: 329, 339, 340; 18]. После отступления из Омска заболели более 150 тыс. колчаковских солдат и офицеров, многие из которых погибли [20: 432]. «В Омске после взятия его Красной Армией в ноябре 1919 г. было больше 15 тысяч тифозных больных, которые жили по частным квартирам, ежедневно заражая здоровых. Ежедневно в городе умирало от 100 до 200 человек, хоронить которых было просто некому - многие были беженцами из Европейской России и не имели здесь родственников. Горожане просто отвозили такие трупы на городскую свалку», - писал историк В.Г. Кокоулин [9]. Основными источниками инфекции были беженцы и военные части. С 3 по 10 декабря в Омске заболели тифом 489 чел. Для борьбы с тифом по образцу Челябинской была организована Омская чрезвычайная комиссия по борьбе с тифом (Чекатиф); 12 декабря 1919 г. Решением Сибревкома она была преобразована в Сибирскую чекатиф [6: 71]. Именно в это время В.И. Ленин призвал к борьбе с тифом как с главным, наряду с голодом и холодом, врагом советской власти и народа и отметил,
что большинство медицинских работников из «таких, которые видят, что народ борется за своё существование, видят, что он хочет решить своей борьбой основной вопрос спасения всякой культуры, - и эти врачи вкладывают в это тяжёлое и трудное дело не меньше самопожертвования, чем любой военный специалист» [12: 410].
Главным очагом эпидемии стал Новониколаевск, куда сдвинулись разбитые части колчаковской армии. Город считался неблагополучным в санитарном отношении с начала Первой мировой войны, сыпной тиф постоянно отмечался в санитарных сводках, а с ноября 1918 г. приобрёл эпидемический характер. Эпидемия надвинулась с запада по железной дороге вместе с беженцами и отступающими войсками армии Колчака. Согласно подсчётам С.О. Вишневского, по официальной статистике в ноябре-декабре 1918 г. число больных тифом в Новониколаевске последовательно росло: 258 чел. на 10 ноября, 341 - 18 ноября, 453 - 7 декабря и 553 - на 30 декабря
1918 г. В первом квартале 1919 г. в Новониколаевске ежедневно фиксировалось около 700-800 больных всеми видами тифа. С приходом весны размах эпидемии уменьшился: 4 апреля 1919 г. в городе насчитывалось 605, а 1 мая - 401 заражение. В конце лета - осенью
1919 г. она приобрела неконтролируемый характер: 28 июля 1919 г. в городе насчитывалось 493 больных всеми видами тифа, к 19 августа - 796, 7 сентября -1 311 чел. К 19 ноября 1919 г. тифозная эпидемия в Новониколаевске достигла своего пика: общее число заболевших тифом составило 1 973 чел. Далее эпидемия пошла на спад, но и в январе 1920 г., по словам председателя Томской губернской чрезвычайной комиссии по борьбе с тифом П.К. Голикова, повсюду лежали трупы, «общая картина - не эпидемия, а мор» [2: 22-26].
В Новониколаевске на конец января в среднем (вероятно, в неделю) числилось 4 500 заболевших, в Барнауле - 818, по Барнаульскому уезду - 1 037, в Анжеро-Судженске на 26 января - 1 130, в Томске на 22 января - 12 836 больных [6: 77]. В феврале в Томской губернии учтено 59 236 заболевших, в марте - 28 816, в апреле - 19 386 [6: 110-112]. Итог эпидемии в Томской губернии к 8 марта 1920 г. - «до 73 000 трупов, большая часть которых приходилась на Новониколаевскую железную дорогу и уезд» [23: 37]. В 1920 г. в Сибири тифом болели 576 тыс. чел. [14: 83].
Томская губчекатиф организовала погребение и сжигание, как «наследства» колчаковской армии и эпидемии в Красной армии, среди беженцев и населения губернии, ей пришлось заниматься и последствиями эпидемии в Семипалатинской области. В Степной край отступили части Белой армии, распространив заразу в этом регионе и в Синьцзяне. Кроме тифа населению здесь грозили оспа, холера, чума [14: 79-82].
Когда беженцы и Белая армия откатились в Красноярск, они принесли эпидемию и сюда. «Город загажен, - писала в своих воспоминаниях начальник санчасти 5-й армии РККА Раиса Азарх. - За два года колчаковщины не чистились улицы и дворы, два года люди жили в непрерывном страхе за завтрашний день. Под снегом на свалках сотни незарытых трупов... Страшной угрозой висит над Красноярском забитый сыпнотифозными бывший лагерь для военнопленных, находящийся в восьми километрах от города» [1].
Между Нижнеудинском и Иркутском сибирская Белая армия прекратила своё существование, до Забайкалья к атаману Семенову дошла только 25-тысячная группа генерала Каппеля на треть больная тифом, обмороженная, голодная, с мощами своего предводителя. Иркутский историк В.А. Шаламов отыскал впечатляющее свидетельство о проходе этой группы войск. Он приводит слова верхнеудинского городового врача М.В Танского: «...двор наполнился санями, и через несколько минут больничные палаты представляли одну из картин дантового ада: на свободных кроватях, на полу, между кроватями, не оставляя пяди свободного места, везде, где только можно было приткнуться, лежали больные. По большей части больные оказались сыпнотифозные, в тяжёлом состоянии, но было немало и обмороженных. Два дня висел над городом этот каппелевский кошмар, а на третий день он исчез столь же неожиданно, как и появился. Тяжёлое наследие оставил каппелевский исход». Из семи человек персонала больницы выжили трое, а по уезду пошёл гулять тиф. Поход группы Каппеля занёс тиф туда, где его не было ранее, - в деревню. Шедшая по пятам каппелевцев 5-я армия Советской республики увеличила число больных [26: 123-124].
В Иркутске в 1920 г., по неполным данным, тифом болели 15 070 чел., дизентерией - 2 847, дифтеритом - 2 190, скарлатиной - 332, оспой - 551 чел. В Чите за 1919 г. тифом белели 669 чел., в 1920 г. -536 чел. Это в 10-15 раз выше довоенного уровня, но в десятки раз меньше, чем в Западной Сибири [26: 124].
К концу апреля 1920 г. эпидемия тифа в Сибири сократилась, че-катифы были закрыты. Вспышки тифа в 1921 и 1922 гг. повторились, но их подавили средствами губернских отделов здравоохранения [26: 125-127]. Общий итог эпидемии тифа в Сибири подвёл доктор Л.М. Маслов; по его подсчётам, в 1918-1922 гг. из 8 млн жителей Сибири болели тифом 1,5 млн, смертность составила 20%, т.е. 300 тыс. чел. [26: 128]. Эти оценки, конечно, тоже приблизительные, вероятно, они не включали Степной край, но более точных данных нет.
В первом советском романе Владимира Зазубрина «Два мира», в котором показаны без ретуши ужасы Гражданской войны в Сибири,
есть символическая картина тифозного барака, где под одним одеялом на двоих бредят и спорят выздоравливающие рабочий-комиссар и белый офицер из генеральской семьи, а за окном их ждёт разорённый войной край, восстановление которого должно объединить два их мира в один [5: С. 280-281].
ЛИТЕРАТУРА
1. Азарх Р.М. У великих истоков. М.: Воениздат, 1967. URL: http://miLitera. Lïb.ru/memo/0/one/russian/azarh_rm.rar (дата обращения: 19.09.2023).
2. Вишневский С.О. Тифозная эпидемия в Новониколаевске летом 1918 -осенью 1919 г. // Вестник Томского государственного университета. История. 2022. № 75. С. 20-29. DOI: 10.17223/19988613/75/3
3. Глушков С.Е. Эпидемическая смертность населения Западной Сибири в конце имперского периода (конец 1880-х - 1916 гг.) // Актуальные проблемы исторических исследований: взгляд молодых учёных: сб. материалов Всерос. молодёжн. науч. конф. Новосибирск: Апельсин, 2016. С. 105-114.
4. Гражданская война и военная интервенция в СССР: энциклопедия / гл. ред. С.С. Хромов. М.: Сов. энциклопедия, 1983. 704 с.
5. Зазубрин В. Два мира. Новосибирск: Новосиб. кн. изд-во, 1988. С. 7-281.
6. Казаков И.О. Власть и общество в период эпидемий холеры 1829-1896 гг. в России и эпидемии тифа 1919-1920 гг. в Западной Сибири: дис. ... магистра истории. Томск: Томский государственный университет, 2013. 112 с.
7. Катанцев Д.В. Характеристика экономической ситуации Курганского уезда в 1919-1932 гг. // Вестник Курганского университета. 2017. № 1. Серия: Гуманитарные науки. Вып. 13. С. 9-13.
8. КобзарьВ.П. Эпидемия холеры в Приамурье и Маньчжурии в 1902 году // Амурский медицинский журнал. 2019. № 4 (28). С. 90-93.
9. Кокоулин В.Г. Как сибиряки 100 лет назад справились с эпидемией тифа. 2020. C. 1-45. URL: https://archivesibena-journaL.nso.ru/sites/archivesibena-journaL.nso.ru/wodby_fiLes/fiLes/page_276/01_kokouLin_pubLikaciya_ dokumenta_4.pdf?yscLid=Lnoaqy233r278199811 (дата обращения: 13.09.2023).
10. Кононенко А.А. Адаптация населения Тюмени к условиям Гражданской войны // Гражданская война на востоке России (ноябрь 1917 - декабрь 1922 г.): сб. материалов Всерос. науч. конф. с междунар. участием / редкол.: В И. Шишкин, Т.И. Морозова [и др.]. Новосибирск: Изд-во Сиб. отд. РАН, 2019. С. 299-304.
11. Кусков С.А. Фонд Челябинского губревкома как источник сведений о здравоохранении Южного Урала // Архив в социуме - социум в архиве: материалы второй регион. науч.-практ. конф. Челябинск, 2019. С. 51-55.
12.Ленин В.И. Доклад ВЦИК и Совнаркома // Полное собрание сочинений. М.: Изд-во полит. лит., 1970. Т. 39. С. 387-414.
13. Нам И.В, Наумова Н.И., Зиновьева В.И. Карпаторусский совет и формирование воинских подразделений карпаторусов в Сибири в годы гражданской войны (1918-1919 гг.) // Русин. 1917. № 3(49). С. 85-100. DOI: 10.17223/18572685/49/6
14. Познанский В.С. Социальные катаклизмы в Сибири: голод и эпидемии в 20-30-е гг. XX в. Новосибирск: СО РАН, 2007. 307 с.
15. Рипп Г.Х. Становление советской военной медицины во время военной интервенции и гражданской войны в Сибири (1918-1922 гг.): автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 1978. 39 с.
16. Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил: статистическое исследование / отв. ред. Г.Ф. Кривошеев. М.: Олма-пресс, 2001. 606 с.
17. Рынков В.М. Социальная политика антибольшевистских режимов на востоке России (вторая половина 1918-1919 гг.). Новосибирск, 2008. 440 с.
18. Рынков В.М. Санитарно-медицинские службы на востоке России в антибольшевистский период гражданской войны (вторая половина 1918-1919 гг.) // Чтения памяти профессора Е.П. Сычевского: сб. докл. Благовещенск, 2007. С. 232-250.
19. Сизов С.Г. Эпидемическая ситуация в Белом Омске в 1918-1919 годах и её влияние на повседневную жизнь горожан. URL: www.chitaLnya.ru/ work/2147154/?yscLid=Ln1hd272to 738004770 (дата обращения: 16.09.2023).
20. СимоновД.Г. Гражданская Война на востоке России // Историческая энциклопедия Сибири: в 3 т. / гл. ред. В.А. Ламин. Новосибирск, 2009. Т. 1. С. 429-433.
21. Супотницкий М.В. Эпидемии чумы на Дальнем Востоке в 1910-11 и 1921 годах. URL: http://epidemics.ru/other/104-yepidemii-chumy-na-daLnem-vostoke-v-1910-11-i.html (дата обращения: 13.09.2023).
22. ТемирбулатовД.Р. «Баржи смерти» в Сибири в годы гражданской войны (1918-1919 гг.) // Вестник Кемеровского государственного университета. 2011. № 4 (48) С. 57-62.
23. Федотов Н.П., Бова П.А., Березин В.П. Очерки по истории здравоохранения Томской области: к 50-летию Великой Октябрьской социалистической революции / ред. Д.И. Гольдберг. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1967. 184 с.
24. Фоминых С.Ф., Иванов А.А., Некрылов С.А. Профессора и студенты Императорского Томского университета в борьбе с холерной эпидемией в Томске летом 1892 г. // Сибирский медицинский журнал. Томск, 2007. Т. 22, № 3. С. 116-119.
25. Шаламов В.А. История развития здравоохранения в Восточной Сибири в конце XIX - первой трети ХХ веков: дис. ... д-ра ист. наук. Иркутск, 2022. 767 с.
26. Шаламов В.А. Становление и развитие советской системы здравоохранения в Восточной Сибири в 1920-е годы. Иркутск: Изд-во ИГУ, 2022. 272 с.
27. Шиловский М.В. Первая мировая война 1914-1918 годов и Сибирь. Новосибирск: ИИ СО РАН, 2015. 330 с.
REFERENCES
1. Azarkh, R.M. (1967) U velikikh istokov [At the great origins]. Moscow: Voe-nizdat. [Online] Available from: http://militera.lib.ru/memo/0/one/russian/ azarh_rm.rar (Accessed: 19th October 2023).
2. Vishnevskij S.O. (2022) The typhoid epidemic in Novonikolaevsk in the summer of 1918 - the autumn of 1919]. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Istoriya - Tomsk State University Journal of History. 75. pp. 20-29 (in Russian). DOI: 10.17223/19988613/75/3
3. Glushkov, S.E. (2016) Epidemicheskaya smertnost' naseleniya Zapadnoy Sibiri v kontse imperskogo perioda (konets 1880-kh - 1916 gg.) [Epidemic mortality of the population of Western Siberia at the end of the Imperial period (late 1880s - 1916)]. In: Aktual'nyeproblemy istoricheskikh issledovaniy: vzglyad molodykh uchenykh [Current problems of historical research: The view of young scientists]. Novosibirsk: Apelsin. pp. 105-114.
4. Khromov, S.S. (1983) Grazhdanskaya voyna i voennaya intervenziya v SSSR. Enziklopedia [Civil War and Military Intervention in the USSR. Encyclopedia]. Moscow: Sovetskaya entsiklopediya.
5. Zazubrin, V. (1988) Dva mira [Two Worlds]. Novosibirsk: Novosibirskoe knizhnoe izdatelstvo. pp. 7-281.
6. Kazakov, I.O. (2013) Vlast'i obshchestvo vperiod epidemiy kholery 1829-1896 gg. v Rossii i epidemii tifa 1919-1920 gg. v Zapadnoy Sibiri [The government and society during the cholera epidemics of 1829-1896 in Russia and the typhus epidemic of 1919-1920 in Western Siberia]. History Master's Diss. Tomsk: Tomsk State University.
7. Katanzev, D.V. (2017) Kharakteristika ekonomicheskoy situatsii Kurganskogo uezda v 1919-1932 gg. [Characteristics of the economic situation of Kurgan uezd in 1919-1932]. Vestnik Kurganskogo universiteta. 1(13). pp. 9-13.
8. Kobzar, V.P. (2019) Epidemiya kholery v Priamur'e i Man'chzhurii v 1902 godu [Cholera epidemic in the Amur region and Manchuria in 1902]. Amurskiy meditsinskiy zhurnal. 4(28). pp. 90-93.
9. Kokoulin, V.G. (n.d.) Kaksibiryaki 100 let nazadspravilis s epidemiey tifa [How Siberians coped with the typhus epidemic 100 years ago]. pp. 1-45. [Online] Available from: https://archivesiberia-journal.nso.ru/sites/archivesiberia-jour-nal.nso.ru/wodby_files/files/pagej276/01jkokoulin_publikaciyajdokumentaj4. pdf?ysclid=lnoaqy233r278199811 (Accessed: 13th October 2023).
10. Kononenko, A. A. (2019) Adaptatsiya naseleniya Tyumeni k usloviyam Grazhdanskoy voyny [Adaptation of the Tyumen population to the Civil War]. In: Shishkin, V.I., Morozova, T.I. et al. (eds) Grazhdanskaya voyna na vostoke Rossii (noyabr' 1917 - dekabr' 1922 g.) [Civil war in the east of Russia (November 1917 - December 1922)]. Novosibirsk: SB RAS. pp. 299-304.
11. Kuskov, S.A. (2019) Fond Chelyabinskogo gubrevkoma kak istochnik sve-
deniy o zdravookhranenii Yuzhnogo UraLa [The Chelyabinsk Gubrevkom Fund as a source of information about healthcare in the Southern Urals]. In: Arkhiv v sotsiume - sotsium v archive [Archive in Society - Society in the Archive]. Chelyabinsk: [s.n.]. pp. 51-55.
12. Lenin, V.I. (1970) Polnoe sobranie sochineniy [Complete Works]. Vol. 39. Moscow: Izdatelstvo politicheskoy literatury. pp. 387-414.
13. Nam, I.V., Naumova, N.I. & Zinovieva, V.I. (2017) The Carpatho-Russian Council and the formation of military units of the Carpatho-Russians in Siberia during the Civil War (1918-1919). Rusin. 3(49). pp. 85-100. (In Russian). DOI: 10.17223/18572685/49/6
14. Poznanskiy, V.S. (2007) Sotsial'nye kataklizmy v Sibiri: golod i epidemii v 20-30-e gg. XX v [A social cataclysm in Siberia: Famine and epidemics in the 1920-30s]. Novosibirsk: SB RAS.
15. Ripp, G.H. (1978) Stanovlenie sovetskoy voennoy meditsiny vo vremya voen-noy interventsii i grazhdanskoy voyny v Sibiri. (1918-1922 gg.) [The formation of Soviet military medicine during the military intervention and the Civil War in Siberia. (1918-1922)]. History Dr. Diss. Moscow.
16. Krivosheev, G.F. (2001) Rossiya i SSSR v voynakh XX veka: statisticheskoe issledovanie [Russia and the USSR in the wars of the 20th century: A statistical study]. Moscow: Olma-press.
17. Rynkov, V.M. (2008) Sotsial'naya politika antibol'shevistskikh rezhimov na vostoke Rossii (vtoraya polovina 1918-1919 gg.) [The social policy of the anti-Bolshevik regimes in the East of Russia (the second half of 1918 - 1919)]. Novosibirsk: SB RAS.
18. Rynkov, V.M. (2007) Sanitarno-meditsinskie sluzhby na vostoke Rossii v antibol'shevistskiy period grazhdanskoy voyny (vtoraya polovina 1918-1919 gg.) [Sanitary and medical services in the East of Russia during the anti-Bolshevik period of the Civil War (the second half of 1918-1919)]. In: Kuznetsov, D.V. & Buyarov, D.V. (eds) Chteniya pamyati professor E.P. Cychevskogo [Readings in memory of Professor E.P. Sychevsky]. Blagoveshchensk: BSPU. pp. 232-250.
19. Sizov, S.G. (2017) Epidemicheskaya situatsiya v Belom Omske v 19181919 godakh i ee vliyanie na povsednevnuyu zhizn' gorozhan [The epidemic situation in Bely Omsk in 1918-1919 and its impact on the daily life of citizens]. In: Kubanskie istoricheskie chteniya [The Kuban Historical Readings]. Proc. of the 8th International Conference. Krasnodar: Krasnodarskiy zentr nauchno-technicheskoy informazii. pp. 73-80. [Online] Available from: www.chitalnya.ru/ work/2147154/?ysclid=ln1hd272to 738004770 (Accessed: 16th October 2023).
20. Simonov, D.G. (2009) Grazhdanskaya Voyna na vostoke Rossii [The Civil War in the East of Russia]. In: Lamin, V.A. (ed.) Istoricheskaya entsiklopediya Sibiri [Historical Encyclopedia of Siberia]. Vol. 1. Novosibirsk: SB RAS. pp. 429-433.
21. Supotnizkiy, M.V. (2011) Epidemii chumy na Dal'nem Vostoke v 1910-11 i 1921 godakh [Plague epidemics in the Far East in 1910-11 and 1921]. [Online]
Available from: http://epidemics.ru/other/104-yepidemii-chumy-na-dalnem-vostoke-v-1910-11-i.html (Accessed: 13th October 2023).
22. Temirbulatov, D.R. (2011) "Barzhi smerti" v Sibiri v gody grazhdanskoy voyny (1918-1919 gg.) ["Death Barges" in Siberia during the Civil War (19181919)]. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta. 4(48). pp. 57-62.
23. Fedotov, N.P., Bova, P.A. & Berezin, V.P. (1967) Ocherki po istorii zdra-vookhraneniya Tomskoy oblasti: k 50-letiyu Velikoy Oktyabr'skoysotsialisticheskoy revolyutsii [Essays on the history of healthcare in the Tomsk Region: To the 50th anniversary of the Great October Socialist Revolution]. Tomsk: Tomsk State University.
24. Fominykh, S.F., Ivanov, А.А. & Nekrylov, S.A. (2007) Professora i studenty Imperatorskogo Tomskogo universiteta v bor'be s kholernoy epidemiey v Tom-ske letom 1892 g. [Professors and students of Imperial Tomsk University in the fight against the cholera epidemic in Tomsk in the summer of 1892]. Sibirskiy meditsinskiy zhurnal. 22(3). pp. 116-119.
25. Shalamov, V.A. (2022) Istoriya razvitiya zdravookhraneniya v Vostochnoy Sibiri v kontse XIX - pervoy treti XX vekov [The history of the development of healthcare in Eastern Siberia in the late 19th - first third of the 20th centuries]. History Dr. Diss. Irkutsk.
26. Shalamov, V.A. (2022) Stanovlenie i razvitie sovetskoy sistemy zdravookhraneniya v Vostochnoy Sibiri v 1920-e gody [The formation and development of the Soviet healthcare system in Eastern Siberia in the 1920s]. Irkutsk: ISU.
27. Shilovskiy, M.V. (2015) Pervaya mirovaya voyna 1914-1918 godov i Sibir' [WWI of 1914-1918 and Siberia]. Novosibirsk: SB RAS.
Зиновьев Василий Павлович - доктор исторических наук, профессор кафедры российской истории факультета исторических и политических наук Томского государственного университета; ведущий научный сотрудник Лаборатории междисциплинарных исследований пространства Тюменского государственного университета (Россия).
Vasiliy P. Zinoviev - Tomsk State University; Tyumen State University (Russia).
E-mail: vpz@ tsu.ru
Суляк Сергей Георгиевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории народов стран СНГ Института истории Санкт-Петербургского государственного университета (Россия).
Sergey G. Sulyak - St. Petersburg State University (Russia).
E-mail: s.sulyak@spbu.ru
