CC BY
16
■ ■ ■ Роль медиа ИГИЛ в развитии политического радикализма в условиях глобализации
Сафронов О.И.
САФРОНОВ Олег Иванович - аспирант кафедры национальных и федеративных отношений Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. Москва, Российская Федерация. Е-та11:80^@1181.ги
Аннотация: Настоящая статья посвящена изучению роли медиа запрещенной в РФ организации «Исламское государство» в развитии политического радикализма в условиях глобализации. Сторонники ИГИЛ в настоящее время осознали значимость «мягкой силы», они постоянно ведут информационно-пропагандистскую деятельности и оказывают воздействие на поведенческие установки и в целом на политическое сознание. Соединение данных факторов воедино приводит к вовлечению людей из различных социальных групп к участию в деятельности деструктивных организаций. Пропаганда ИГИЛ качественно отличается от сообщений других террористических организаций, по форме она схожа с массовой культурой. В статье рассматриваются но-вационные технологии информационного управления людьми, выделяются континуумы исследования роли медиа в распространении исламского радикализма, а также приводится обзор основных медиа ИГ.
Ключевые слова: радикализм, исламизм, медиа, пропаганда, информационные войны.
Для цитирования: Сафронов О.И. Роль медиа ИГИЛ в развитии политического радикализма в условиях глобализации // Коммуникология. Том 5. № 2. С. 69-77 РО! 10.21453/2311-3065-2017-5-2-69-77
История создания Исламского государства
Более 20 лет самой известной и влиятельной террористической организацией была Аль-Каида. Она образовалась в конце 80-х годов ХХ в. во время войны в Афганистане. После событий в Афганистане Аль-Каида «не пригодилась» в войне в Персидском заливе, а поэтому ее руководители совершенствовали навыки бойцов в созданных тренировочных лагерях сначала в Судане, а потом снова в Афганистане. Эта организация известна по терактам в Ираке, Кении, Саудовской Аравии, Танзании, Алжире и, конечно, по теракту 11 сентября в США. Именно Аль-Каида причастна к созданию другой организации - «Исламского государства». У истоков организации стоял Абу Мусаба аз-Заркави, террорист перебрался из Иордании и со временем его организация «Джамаат ат-Таухид валь-Джихад» превратилась в «Аль-Каиду в Ираке». Позже модифицировалась в «Исламское государство Ирак», а после - в «Исламское государство Ирака и Леванта» (или же ДАИШ - аббревиатура с арабского). А с 2014 года организация носит название «Исламское государство» (ИГ) и разорвала связи с Аль-Каидой.
Сейчас ИГ - самая крупная террористическая организация, которая контролирует часть территории Сирии и Ирака. Помимо этого, радикальные организации во всем мире говорят о приверженности «Исламскому государству». На подконтрольной ему территории существует административное деление, разрабатываются и публикуются законы, работают образовательные учреждения, созданы органы правопорядка и судопроизводства, развивается социальная сфера и транспорт. По сути, сторонники террористической организации создали квазигосударство. Организация стала известна из-за захвата больших территорий, жестокости и активной пропаганды политического радикализма.
В данном контексте под радикализмом мы понимаем идеологическую и практическую ориентацию политики, цель которой - кардинальное изменение общественного строя и всей политической системы с помощью насильственных действий.
ИГИЛ - это сложное явление с разветвленной сетью активных и «спящих» ячеек. Сторонники ИГ уверены, что они участвуют в джихаде. Джихад - это арабское слово можно перевести как «борьба», «усердие», но после начала боевых действий в 1979 году между СССР и талибаном основным его значением для нему-мусульман стало «воооруженное сопротивление». Однако в мусульманской культуре слово «джихад» наполняется различным смыслом: борьба с духовными пороками, борьба с социальными пороками, усердие в делах и т.д.
В ряде научных исследований прогнозировался закат исламских движений. Так, например, в 2000 г. Ж. Кепель отмечал, что с середины 90-х исламистские движения вступили в фазу заката. Он утверждал, что «На этом этапе, открывающемся в XXI в., мусульманский мир, несомненно, окончательно вступит в современность, следуя еще неизвестным нам моделям слияния с западным универсумом - в частности, через эмиграцию и ее последствия, через революцию в области телекоммуникаций и информации [1]. Вместе с тем, анализ политических процессов на современном этапе свидетельствует об обратных тенденциях, характеризуемых не только всплеском радикальных движений, но и формированием новых модифицированных форм их политической организации. В настоящее время в условиях политической нестабильности во многих арабских странах усиливается роль в политическом управлении именно радикально настроенных исламских организаций, которые оказываются весьма адаптивными к новым вызовам и используют в своей деятельности наиболее устойчивые формы внутренней организации и возможности информационно-коммуникативных технологий.
В условиях глобализации ИГИЛ использует комплексные новационные технологии информационного управления. Еще в 1962 г. М. Маклюэн отмечал, что мир превращается в «глобальную деревню», где классические понятия времени и пространства перестают существовать [2]. Сторонники ИГИЛ пользуются нова-ционными технологиями, которые позволяют им широко вести информационно-пропагандистскую деятельности и оказывать эффективное воздействие на политическое сознание и поведенческие установки людей, активно вовлекая их в
деятельность деструктивных организаций. Руководство террористических организаций, осознавая возможности «мягкой силы», использует потенциал медиа (совокупность различных видов посланий, содержащих текстовую, звуковую и визуальную информацию) в расширении политического влияния. Еще существуя под названиями «Аль-Каида в Ираке» и «Исламское государство Ирак» организация начала выделяться активным использованием медиа для пропагандистских целей. Абу Айюб аль-Масри, который руководил ячейкой Аль-Каиды в Ираке, призывал своих сторонников взламывать сайты и продвигать идеологию джихада в сети. Подчеркивая изменившуюся роль информации и коммуникации в структурировании политического пространства, необходимо отметить, что функции медиа кардинально изменились: от преимущественно инструментальных, носящих скорее вспомогательный характер, к функциям, носящим со-циетальный характер, предопределяющим позиционирование медиа, как одного из ключевых акторов в пространстве политической коммуникации.
В условиях развития информационного общества наполняются новым содержанием традиционные формы политического взаимодействия, формируются принципиально новые подходы к организации политического дискурса, конструируется иной тип политического сознания. Так, по мнению В.А. Копыло-ва, можно выделить следующие информационные революции, которые трансформировали систему социальных и властных отношений: «первая информационная революция - это изобретение письма; вторая - изобретение и развитие книгопечатных станков; третья информационная революция связана с изобретением электричества, что привело к появлению телеграфа, радио, телевидения; четвертая - это изобретение персонального компьютера, создание связи и телекоммуникации и усовершенствование средств накопления и обработки информации». Сейчас, по утверждению исследователя, мы живем во время пятой информационной революции. «Сегодня мы переживаем пятую информационную революцию, связанную с формированием и развитием трансграничных глобальных информационно-телекоммуникационных сетей, охватывающих все страны и континенты, проникающих в каждый дом и воздействующих одновременно и на каждого человека в отдельности, и на огромные массы людей. Наиболее яркий пример такого явления и результат пятой революции - Интернет.
В итоге неимоверно возрастают скорости и объемы обрабатываемой информации, появляются новые уникальные возможности производства, передачи и распространения информации, поиска и получения информации, новые виды традиционной деятельности в этих сетях» [3].
По средствам новых информационно-коммуникативных технологий формируется виртуальное политическое пространство. Виртуализация публичной политики приводит к формированию множественных симулякров, которые никоим образом не соотносятся с реальными политическими процессами, усиливая возможности политической манипуляции общественным сознанием. Наряду с дополнительными конструктивными возможностями в политическом управлении (обратная связь, новые возможности политического участия, общественного вли-
яния на политические решения), одновременно наблюдаются и деструктивные тенденции. Дж. Трахтман подчеркивал, что развитие Интернета может не только содействовать усилению государства, но и способствовать его подрыву [4].
Кроме того, необходимо акцентировать внимание на появлении новых скреп формирования социального порядка в условиях глобализации, моделей и форм социальной интеграции, носящих трансграничный характер. В условиях глобализации террористической организацией ИГИЛ создаются виртуальные уммы (общины), не обращая внимания на расстояния, разделяющие входящих в нее субъектов. Кроме этого, по утверждению А.И. Костина и B.C. Изотова, «Информационно-сетевая унификация миропорядка изменяет не только скорость распространения информации, но и глубину проникновения, силу воздействия на ее получателей» [5]. По мнению И.Н. Панарина «Информационная война 21 века - это способ организации ноосферы и мирового информационного пространства в своих интересах и целях» [6].
Преследуя свои радикальные цели, террористы заполняют информационное поле заведомо ложной информацией, которою выдают за правдивую. Для этого они применяют весь арсенал манипуляционных техник, которые призваны переформатировать разум человека и заставить определять радикализм если не как приоритетное направление деятельности, то хотя бы не относиться к нему негативно.
Роль новых медиа в распространении исламизма
Выделим континуумы исследования роли медиа в распространении исламского радикализма. Прежде всего, это смыслосодержательное направление, характеризуемое иной трактовкой культовых текстов мусульманской культуры, апеллирующих к традиционным мифообразам и стереотипам восприятия (Коран и Сунны Пророка Мухаммада), наполненное новыми смыслами и создающими ценностно-мотивационную основу, необходимую для воспроизводства определенных поведенческих аттитюдов радикального толка. Кроме того, необходимо отметить целенаправленность и дифференцированность методов воздействия на основе детализации социально-психологических особенностей адресата пропагандистского воздействия. На наш взгляд, можно выделить несколько целевых групп, на которые рассчитаны медиапродукты ИГ: боевики, потенциальные боевики, выжидающие, «помогающие», сочувствующие, международная общественность, враги (противники). Кроме этого идет активная подготовка кадров для выполнения вербовки и переводы текстов с арабского на язык адресата.
Второй - пространственно-временной. Террористы активно пользуются виртуальным пространством для быстрого распространения своих идей. Если раньше для передачи информации требовались часы, дни или даже месяцы, то с появлением Интернета это время сократилось до минут и секунд. Террористы активно пользуются трансформацией пространственно-временной составляющей и строят свою работу исходя из этого.
Третий - организационно-технологический континуум. Формат сети, позволяющий обеспечивать устойчивость развития организации в условиях постоянных изменений внешнего контекста и усиления международного сотрудничества в противодействии террористической угрозе. Отсутствие единого центра управления исключает возможность ликвидации всей организации даже при устранении одной из ячеек. При этом связь между участниками ячейки очень плотная, а между ячейками отсутствует или построена по временному, непостоянному принципу. Координируются такие ячейки из различных центров управления. Кроме этого, террористы осознают значимость технологической обеспеченности, которая содействует распространению радикальных идей. В современном мире происходит смещение акцента с традиционных средств коммуникации на интернет-среду и задействование всех ее элементов и каналов для манипулирования политическим сознанием. Работа с технологиями не представляется возможной без высококвалифицированных специалистов, имеющих необходимые компетенции для передачи и транслирования идей радикального ислама в условиях постоянного развития виртуального пространства.
Как мы отметили, медиа ИГИЛ играли ключевую роль на протяжении всего времени существования организации. Однако серьезный шаг в своем развитии они сделали во время подготовки операции в иракском Мосуле, во время фазы активных боевых действий и сразу после них. 28 июня 2014 г., в первый день Рамадана, Абу Бакр аль-Багдади стал «халифом» Ибрагимом и объявил, что группировка ИГИЛ превращается в «Исламское государство». «Вперед, мусульмане, за свою страну. Да, ведь это ваша страна. Вперед, потому, что Сирия не принадлежит сирийцам, а Ирак не принадлежит иракцам»[7, с. 25]. Мы склонны думать, что своим отказом от территориальной принадлежности аль-Багдади попытался привлечь как можно больше сторонников, кроме этого, аль-Багдади упразднил гражданство, теперь все человечество, по его мнению, можно было разделить на два «лагеря». Первый лагерь - это «лагерь мусульман и моджахедов (священных воинов)», а второй - «лагерь евреев, крестоносцев и их союзников» [7, с. 26]. Медиапродукты «Исламского государства» призваны бороться с представителями второго лагеря и консолидировать всех, кто относит себя к первому образованию. В своих информационно-пропагандистских сообщениях ИГ отрицает политическое устройство современных государств, социальные модели, государственные границы, религиозные установки, мировые взаимосвязи, которые существуют в мире, особенно на Ближнем Востоке. Руководство организации предлагает свою форму политического и социального устройства. Многих радикально настроенных людей ИГИЛ привлекает именно как политический, а не религиозный проект.
Если в конце 90-х - начале 2000 годов террористы вербовали своих сторонников в тюрьмах (например, Адре, Сидная) на территории Сирии и американских лагерях (например, в Букке) в Ираке, где они обменивались адресами друг друга, которые заучивали или записывали на обрывках одежды, тем самым американцы в Ираке и власти Сирии создавали для террористов условия для соз-
дания сети ячеек, то после первого десятилетия XXI в. вербовка перекочевала в виртуальное пространство. Кроме перехода в виртуальное пространство можно констатировать и изменение формы подачи пропагандистско-информационных сообщений. Пропаганда ИГИЛ качественно отличается от сообщений других террористических организаций, по форме она схожа с массовой культурой. «Исламское государство» ведет свою пропаганду на 26 языках. Главным лозунгом ИГИЛ стала фраза «Не слушайте, что говорят о нас, а слушайте, что говорим мы».
Среди журналов «Исламского государства» необходимо акцентировать внимание на журнале «Дабик». Авторы журнала настаивают, что ИГИЛ -это первое современное государство, созданное исключительно активными участниками джихада. Утверждают, что им удалось построить государство в самом сердце мусульманского мира, а отсюда недалеко до Мекки, Медины и Иерусалима [8]. Цифровой журнал выходит на английском языке и распространяется в одном из самых популярных форматов PDF, это также подтверждает нашу точку зрения относительно адаптированности сторонников ИГИЛ к тенденциям, происходящим в сети. «Дабик» по своей структуре схож с западными изданиями The Washington Post, The New York Times, Financial Times и другими популярными изданиями. Журнал предназначен для различных групп читателей. На страницах журнала много отсылок к Корану, но кроме этого есть и тексты, которые написаны без упоминания Корана и хадисов на «понятном» для европейцев языке и даже не требуют глубоких познаний ислама. Журнал призван подтолкнуть всех «сомневающихся» к эмиграции на территорию, контролируемую «Исламским государством», а также к совершению террористических актов, кроме этого должен подтолкнуть к созданию дополнительных ячеек в Европе.
Для создания видеопродуктов ИГ использует современные технологии и ориентируется на голливудские фильмы. Наиболее известными за последнее время медиапродуктами ИГИЛ являются четырехсерийный фильм «Звон мечей» и серия казней заложников. «Звон мечей» - пропагандистский фильм в 4 сериях, наибольшую популярность приобрела 4 часть. Фильм направлен на создание образа непобедимой армии ИГИЛ - устрашающего противника для всех «неверных», а также на формирование привлекательности ультранасилия. Картины наполнены спецэффектами, элементами шоу, которые призваны завораживать своей жестокой «красотой». В фильме присутствуют сцены нападений на шиитов, которых убивают различными способами повсеместно; показаны качественно снятые кадры взрывов военной техники, демонстрируются дерзкие нападения на военные базы и даже целые города.
Для непосредственной вербовки новых кадров террористическая организация использует социальные сети и мессенджеры. Вербовщики ИГИЛ работают с людьми, которые относятся к неустойчивому психотипу, применяя приемы из психологии, переформатируют их сознание. Кроме этого, мессенджеры используются для связи внутри организации.
Например, приложение Zello представляет собой работу обычной рации через Интернет (возможна настройка аппаратуры для работы без Интернета). Для тер-
рористов этот мессенджер привлекателен для использования по нескольким причинам: программа позволяет общаться с каждым пользователем, а также с помощью создания общих каналов. Каналы в мессенджере создаются в виде радий-ных частот. Это предполагает, что каждый человек, у которого есть приложение и подписка на определенный канал, может слушать всех пользователей канала, а также отправлять и свои звуковые сообщения. Надо отметить, что каналы могут быть нескольких типов. При первом типе все участвующие в диалоге могут слушать и говорить, а второй вариант предполагает речь одного человека, в этой ситуации остальные могут только слушать. Каналы второго типа применяются террористами для заявлений лидеров. Необходимо отметить, что на сегодняшний день кроме Zello популярностью у радикалов пользуются мессенджеры WhatsApp, Telegram. Последний приобрел популярность среди радикалов из-за использования разработчиками частного программного обеспечения с закрытым кодом. Это обстоятельство позволяло исламистам обмениваться визуальной и звуковой информацией, не беспокоясь о последствиях, и придавало уверенности в том, что информация дойдет до адресатов. Однако после терактов в Париже власти сразу нескольких государств, осознав всю значимость технологий в подготовке к террористическому акту, добились от компании-разработчика тщательной поверки и удаления публичных чатов «Исламского государства».
Анализ роли медиа исламских радикальных организаций свидетельствует о том, что террористическая организация ИГИЛ эффективно использует медиа для трансформации политического сознания. В этой связи необходимо в рамках государственной информационной политики акцентировать внимание на противодействии. Представители ИГИЛ осознают тенденции настоящего времени (прежде всего, активный переход людей в виртуальное пространство), а поэтому неустанно ведут креативную деятельность по поиску и применению новых форм и инструментов воздействия на общество. В Доктрине информационной безопасности РФ 2016 г закрепляется, что «Различные террористические и экстремистские организации широко используют механизмы информационного воздействия на индивидуальное, групповое и общественное сознание в целях нагнетания межнациональной и социальной напряженности, разжигания этнической и религиозной ненависти либо вражды, пропаганды экстремистской идеологии, а также привлечения к террористической деятельности новых сторонников. Такими организациями в противоправных целях активно создаются средства деструктивного воздействия на объекты критической информационной инфраструктуры» [9]. В настоящее время необходимо констатировать, что невозможно решение проблемы распространения в условиях национальных границ именно ввиду того, что террористические организации - это трансграничный феномен. Запрещенная на территории РФ организация «Исламское государство» использует сетевые формы организации и задействует весь арсенал возможностей современной меди-асферы, что обуславливает необходимость международной интеграции и сотрудничества в реализации системных мер по предупреждению и противодействию террористических угроз еще и в виртуальном пространстве.
Источники
1. Жиль К. Джихад. Экспансия и закат исламизма. Издательский дом: Ладомир. 2004. С. 19.
2. Маклюэн М. Понимание Медиа: внешние расширения человека / перевод с английского В. Г. Николаева. — М.: Гиперборея; Кучково поле, 2007. С. 464.
3. Копылов В.А. Информационное право: Учебник. - М., 2004. С. 20-21.
4. Trachtman J.P. 'Cyberspace, Sovereignty, Jurisdiction, and Modernism' // Indiana Journal of Global Legal Studies. 1998. Vol. 5. Issue 2. P. 580.
5. КостинА.И., Изотов B.C. Последствия мирового кризиса: политологический анализ взаимозависимых рисков. // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. 2012. №4. С. 8.
6. ПанаринИ.Н. «СМИ, пропаганда и информационные войны»: Поколение. - М., 2012, С. 3.
7. Вайс М., Хасан Х. Исламское государство. Армия террора. - М.: АНФ, 2016. С. 25.
8. The Return of Khilafah» Dabik, Issue 1,July,2014, Режим доступа: // media/clarionproject. org/files/09-2014/isis-isil-islamik-state-magazine-Issue-1-the-return-of-khilafah.pdf).
9. Доктрина информационной безопасности РФ. Российская газета 6 декабря 2016 г. Режим доступа: //https://rg.ru/2016/12/06/doktrina-infobezobasnost-site-dok.html
■ ■ ■ The media role of ISIS in development of political radicalism in the context of globalization
Safronov O. I.
SAFRONOV Oleg Ivanovich - postgraduate student of the Department of national and Federative relations of the Institute of state service and administration of Russian presidential Academy of national economy and state service under the President of the Russian Federation (RANEPA). Moscow, Russian Federation. E-mail: [email protected];
Abstract
The article is primarily concerned with the media role of «the Islamic state» (the organization is prohibited in the Russian Federation) in development of the political radicalism in the context of globalization. Currently ISIS's proponents have realized the relevance of «the soft power». Constantly they work on outreach, they have an impact on the behavior attitudes and political consciousness. The combination of these factors leads to involvement of young people to participate in destructive organizations. ISIS's outreach is qualitatively different from messages of other terror organizations. In its form it is similar to mass-media culture. The article considers the innovational technology of the control of human's mind. The article discriminates the continuum of research of mass-media role in escalation of Islamic radicalism. Also the article considers the main ISIS media.
Key words: radicalism, Islamism, media, propaganda, information war. For citation: Safronov O.I. The media role of ISIS in development of political radicalism in the context of globalization. Communicology. - Volume 5. No 2. Pp. 69-77 DOI 10.21453/23113065-2017-5-2-69-77
References
1. Zhil K. Dzhikhad. Ekspansiya i zakat islamizma. Izdatelskiy dom: Ladomir. 2004.- S. 19. [K. Gilles, Jihad. Expansion and decline of Islamism. Publishing house: Ladomir. 2004. P 19].
2. Maklyuen M. Ponimanie Media: vneshnie rasshireniya cheloveka / perevod s angliyskogo V.G. Nikolaeva. — M.: Giperboreya; Kuchkovo pole, 2007. S. 464 ). [McLuhan M. Understanding Media: external expansion of human / English translation by V. G. Nikolaev. — M.: Hyperborea; Kuchkovo pole, 2007. P. 464].
3. Kopylov V.A. Informacionnoe pravo: Uchebnik. M., 2004. S. 20-21). [Kopylov V. A. Informational law: the Textbook. M., 2004. P.20-21]. (In Russ.).
Trachtman J.P. 'Cyberspace, Sovereignty, Jurisdiction, and Modernism' // Indiana Journal of Global Legal Studies. 1998. Vol. 5. Issue 2. P. 580. [ J. P. Trachtman 'Cyberspace, Sovereignty, Jurisdiction, and Modernism' // Indiana Journal of Global Legal Studies. 1998. Vol. 5. Issue 2. P. 580].
Kostin A.I., Izotov B.C. Posledstviya mirovogo krizisa: politologicheskiy analiz vzaimozavisimykh riskov. // Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 12. Politicheskie nauki. - 2012. - №4. - S. 8. [ Kostin A. I., Izotov B. C. the effects of the global crisis: a political analysis of interdependent risks. // The Moscow University Herald. Episode 12. Political science. - 2012. - No. 4. - P. 8].
6. Panarin I.N. «SMI, propaganda i informacionnye voyny»: Pokolenie; M., 2012, S. 3. [Panarin I.N. "Media, propaganda and the information war": the Generation; M., 2012, P.3]. (In Russ.).
7. Vays M., Khasan Kh. Islamskoe gosudarstvo. Armiya terrora. - M.: ANF, 2016. - S. 25. [Weiss M., Hassan H. the Islamic state. The army of terror. - M.: ANF, 2016. - P. 25].
8. The Return of Khilafah» Dabik, Issue 1, July, 2014 // www.media/clarionproject.org/ files/09-2014/isis-isil-islamik-state-magazine-Issue-1-the-return-of-khilafah.pdf). [The Return of Khilafah" Dabik, Issue 1, July, 2014, access Mode: // media/clarionproject.org/files/09-2014/isis-isil-islamik-state-magazine-Issue-1-the-return-of-khilafah.pdf].
9. Doktrina informacionnoy bezopasnosti RF. Rossiyskaya gazeta 6 dekabrya 2016 g. Rezhim dostupa: //https://rg.ru/2016/12/06/doktrina-infobezobasnost-site-dok.html. [The information security doctrine of the Russian Federation. Rossiyskaya Gazeta 6 December 2016 access Mode: // https://rg.ru/2016/12/06/doktrina-infobezobasnost-site-dok.html].(In Russ.).
