CC BY
23
ТЕЗАУРУСНЫЕ СВЯЗИ СЛОВА ЛЮБОВЬ В СЛОВАРЕ И ТЕКСТЕ
С.А. Осокина
Ключевые слова: тезаурус, устойчивые сочетания слов, вербальные ассоциации.
Keywords: thesaurus, set collocations of words, verbal associations.
Мощный научный потенциал тезаурусных исследований подчеркивается в последнее время представителями разных направлений гуманитарного знания. Тезаурусный подход демонстрирует высокую степень эвристичности исследований, связанных с изучением роли языка в формировании знаний как отдельного человека, так и общества в целом. Вместе с тем, несмотря на довольно долгую историю изучения языкового тезауруса, вопрос о сущности тезаурусных связей остается открытым. Имеющиеся на сегодняшний день тезаурусные словари и исследования создают впечатление отсутствия единообразного представления о тезаурусе в целом, а следовательно, и об отношениях между его составляющими. Цель настоящей работы состоит в унификации взглядов на сущность тезаурусных связей и представлении лингвистических оснований для их выделения и изучения в качестве самостоятельной методологической категории. Непосредственным объектом изучения выступают тезаурусные связи слова любовь в словарях и художественных текстах.
Современная лингвистика занимается исследованием различных типов связей, как собственно языковых, реализующихся в системе языка и речи, так и выходящих за рамки собственно языковых, маркирующих отношения языковых элементов к неязыковым реалиям - объективному миру во всем многообразии его проявлений и ментальному миру человека. Каково место тезаурусных связей в палитре языковых отношений, каково их назначение, и чем вообще обусловлена необходимость введения такой новой номенклатурной единицы, как «тезаурусные связи», можно продемонстрировать путем анализа тезаурусных словарей (а также словарей, так или иначе связанных с передачей те-заурусной семантики), научных работ, затрагивающих проблемы изучения тезауруса, и фактов языка.
Несмотря на более чем полуторавековую историю создания тезаурусных словарей в Европе, о необходимости разработки тезаурус-ных словарей на материале русского языка достаточно четко было ска-
зано только в 1980-е года Ю.Н. Карауловым [Караулов, 1981]. Главной отличительной чертой словаря тезаурусного типа считается особый принцип систематизации представляемой в нем информации: от смысла к словам, то есть, раскрывается, какими словами и выражениями языка может передаваться тот или иной смысл (понятие, концепт). Назначение тезаурусов - зафиксировать в наиболее явном виде семантические отношения между составляющими его единицами [Караулов, 1981, с. 148].
Мотивом к созданию словарей подобного толка служит неудовлетворенность результатами системных исследований лексики языка, которые, несмотря на тщательную проработанность отдельных направлений изучения таких, как синонимия, антонимия, гипонимия, тематические группы и гнезда и т.д., не дают общего представления об универсальном устройстве лексической системы. Кроме того, в имеющихся системных исследованиях лексики остается нерешенной «фундаментальная проблема соотношения семантики и синтаксиса в трактовке значения отдельной единицы словаря, проблема отражения, проекции синтаксических свойств слова в его семантике» [Караулов, 1981, с. 170-171].
Таким образом, тезаурусные словари предназначены для представления лексической системы во всех аспектах ее проявления, а также с точки зрения синтаксических связей каждой отдельной лексемы. Иначе говоря, словарная статья может состоять из синонимов, антонимов и гипонимов к заглавному слову, включать данное слово в определенные лексические гнезда, классы, группы, а также раскрывать сочетаемость данного слова с другими словами и содержать примеры его употребления в высказываниях для наиболее адекватного представления синтаксических связей.
Однако, хотя лексика и раскрывает основное понятийное содержание языка, тезаурусные связи не должны быть тождественны лексическим, равно как и синтаксическим. Тезаурусные связи должны раскрывать отношения между эпистемическими языковыми единицами и трактоваться в контексте более общих когнитивных категорий.
Формирование подобного подхода к рассмотрению тезаурусных связей обусловлено развитием лингвистических взглядов, в которых тезаурус связывается с когнитивными способностями человека. Так, Ю.Н. Караулов называет тезаурусом когнитивный уровень языковой личности [Караулов, 2007]. Е.С. Кубрякова, выстраивая концепцию ментального лексикона, обращается к понятию тезауруса, сравнивая его с понятием памяти [Кубрякова, 2004].
Таким образом, в науке последних десятилетий сложилось представление о языковом тезаурусе как о системе, имеющей отношение к когнитивным способностям человека и связанной с такими категориями, как знание, опыт, память, координация и ориентация в мире. Единицами такой системы можно признать слова, облеченные дескрип-торным статусом, претендующие на единицы знания. Единица тезауруса не лексема как цельная замкнутая на себе смысловая единица языка, а слово, открытое в своих связях с другими словами, не имеющее четких барьеров, отделяющих его от соседних слов.
Мысль о том, что единицами тезауруса являются слова, взятые в аспекте их связей с другими словами, находит отклик в ряде исследований. Так, Вал.А. Луков и Вл.А. Луков разрабатывают понятие «те-заурусные конструкции», наиболее точное представление о которых «дает аналогия с идиомами» [Луков, Луков, 2005, с. 5].
Имеется достаточно оснований утверждать, что именно устойчивые сочетания слов, а не отдельные слова претендуют на статус единиц знания. При этом под устойчивыми сочетаниями понимаются не только фразеологические единицы, маркированные высокой степенью идиоматичности, но и сочетания слов, традиционно называемые «свободными». Мысль о несвободности большинства сочетаний слов высказывал еще современник В.В. Виноградова И.Е. Аничков: «Обычному, не высказанному никем, но негласному, как само собой разумеющееся, принимаемому мнению о необъятности всего множества возможных на каждом языке сочетаний слов я противопоставляю положение об устойчивости и уловимости сочетаний слов» [Аничков, 1997, с. 106]. Данная мысль подтверждается и в ряде других работ [Тер-Минасова, 1980].
Устойчивость большинства сочетаний слов не отрицает возможности языкового творчества и создания действительно свободных сочетаний, таких как знаменитые colourless green ideas, но свободность этих сочетаний заметна именно на фоне устойчивости абсолютного большинства сочетаний слов.
Мы полагаем, что устойчивые сочетания слов представляют собой языковые формы знания (объединения слов, являющиеся единицами языкового опыта человека и в силу этого служащие для хранения и передачи знания), и предлагаем исследовать устойчивые связи между словами, выписывая из текстов наиболее часто употребляемые сочетания слов [Осокина, 2007а; 2009].
Однако устойчивые связи слов можно обнаружить и путем проведения ассоциативного эксперимента, в котором наиболее частотные
реакции на слово-стимул можно рассматривать как разделяемые большинством носителей языка представления о связи данного слова с другими словами. Результаты такого эксперимента удовлетворяют, во-первых, изложенным взглядам о связи тезауруса с когнитивными способностями человека, поскольку ассоциативные реакции обусловлены особенностями человеческой ментальной активности; во-вторых, высокая частотность реакций указывает на наличие общего языкового опыта у представителей определенного языкового коллектива; в-третьих, категория опыта является базовой категорией формирования знания, следовательно, наиболее частотные ассоциации претендуют на статус языковых единиц знания.
Подобный эксперимент был осуществлен составителями ассоциативного тезауруса современного русского языка [Русский ассоциативный словарь, 1994], который, несомненно, знаменует собой революционный шаг в осмыслении тезауруса. Семантические связи слов представлены в нем не в виде их системных лексических связей и сочетаемости с другими словами, как в традиционных тезаурусах, а в виде частотных ассоциаций носителей языка на определенное слово-стимул, среди которых можно обнаружить и сочетательные возможности слов, и синонимические ряды, и гипо-гиперонимические отношения и т.д. Составители словаря рассматривают его как «модель речевых знаний носителей русского языка, представленных в виде ассоциативно-вербальной сети, позволяющей объяснить феномен владения языком» [Русский ассоциативный словарь, 1994, с. 6].
Подводя итог анализу тезаурусных словарей и научной литературы, связанной с осмыслением сущности тезауруса, можно выявить несколько подходов к изучению тезаурусных связей. Во-первых, тезау-русные связи рассматриваются через призму семантических (парадигматических и синтагматических) связей слов, при этом парадигматика представляется как включенность слова в системные лексические отношения, а синтагматические связи преимущественно трактуются как сочетания на основе подчинительной синтаксической связи. Данный подход преобладает в традиционных тезаурусных словарях. Во-вторых, тезаурусные связи рассматриваются как имеющие отношение к лингво-когнитивным способностям человека, к его языковому опыту и памяти, к знанию в целом, и проявляющиеся в виде ассоциативных связей слов, которые репрезентируют семантические связи в более привычном для носителей языка, в определенной степени, узуальном виде. Данный подход представлен в проанализированных научных работах и в Русском ассоциативном словаре. Наконец, тезаурусные связи
можно изучать путем анализа устойчивых сочетаний слов, выявленных в текстах. Данный подход разрабатывается в наших исследованиях с учетом положений первых двух подходов. Преимущество последнего подхода заключается в том, что он позволяет рассматривать тезаурус-ные связи как языковые механизмы структурирования человеческого сознания и принципов организации знания в целом [Осокина, 20076]. Но самое главное, анализируя устойчивые сочетания слов, встречающиеся в известных текстах, можно обнаружить предопределенность не только системных отношений слов в языке, но и ассоциативных реакций носителей языка. Сопоставительный анализ данных тезаурусных словарей и широко известных русскоязычных текстов позволяет выявить предсказуемость большинства возможных ассоциативных реакций носителей русского языка на то или иное слово-стимул.
Поскольку Русский ассоциативный словарь (РАС) в наиболее полной мере удовлетворяет и критериям, традиционно предъявляемым к тезаурусным словарям, и положениям о сущности тезауруса, изложенным в научных работах, анализ данных этого словаря занимает центральное место в предлагаемом исследовании.
Словарь состоит из двух частей: первая имеет структуру «от стимула к реакции» (в алфавитном порядке даны слова-стимулы, а внутри словарной статьи - реакции на них), вторая - «от реакции к стимулу». В качестве слов-стимулов авторы словаря выбирали только те слова языка, которые отличаются высокой частотой употребления в русскоязычном коллективе. Слово любовь не входит в этот список, так как, по мысли авторов, имеет относительно невысокую частоту употребления в речи носителей русского языка.
Однако десятилетний опыт наших исследований, посвященных изучению устойчивых сочетаний слов в текстах художественной литературы, свидетельствует о том, что слово любовь является одним из тех слов, устойчивые сочетания с которыми весьма часто встречаются в произведениях литературы. Подчеркнем, данное слово не является одним из наиболее частотных в текстах, а является тем словом, которое образует довольно большую серию устойчивых сочетаний слов, воспроизводящихся в литературных произведениях практически в готовом виде. Особенно очевидно частое воспроизведение устойчивых колло-каций со словом любовь в поэзии. Так, сочетания пылкая любовь, страстная любовь, безумная любовь, огонь любви, ночь любви и прочее можно встретить в стихотворных произведениях разных авторов. Поскольку устойчивые сочетания слов являются более стабильными языковыми формами знания, чем отдельные слова (в силу более высокой
концентрации информации в словосочетаниях), слово любовь, как образующее крупную серию устойчивых сочетаний, претендует на статус одного из главных узловых слов в структуре тезауруса.
Значимость слова любовь в тезаурусе русского языка доказывается также тем, что это слово в разных своих грамматических формах выступило в роли реакции на многие слова-стимулы, предложенные в РАС: 368 реакций в виде слова любовь, 237 - любви, 18 - любовью и единичные реакции в виде сочетаний любви под ногами, любовь и радость, любовь моя. Кроме того, зафиксировано более 1000 реакций в виде однокоренных слов (любить, любимый, любимая, любимец и т.д.)
Слово любовь выступает в роли реакции на такие стимулы, как весна (18 реакций), сердце, чувствовать (15), свидание, совет, страдание (11), жалость (9), верить, встретить, найти (8), жена, семья (7), мать, обещать (6), женщина, кровь, потерять, сострадание (5), единственный, жизнь, забыть, мама, терзание, ты, это (4). Остальные реакции носят двух- или трехкратный характер, или единичны. Форма любви выступает в качестве реакции на стимулы история (40), океан, плод (22), искусство (14), жажда (13), звезда, цветок (11), дитя (9), весна, огонь, тема (6), песня (5), зеркало, ночь (4) и др. Форма любовью - реакция на стимулы заниматься (13), женщиной, отвечать, платила, платить, терзание (1). Данные реакции демонстрируют, с какими другими словами носители русского языка ассоциируют слово любовь.
Согласно словарям синонимов и антонимов, которые можно рассматривать как составные части тезаурусного словаря, слово любовь в разных своих значениях входит в парадигму синонимов влюбленность, страсть, увлечение, приверженность, пристрастие, слабость, страстишка, роман, шашни, шуры-муры, амуры, интрига, интрижка, симпатия, пассия; а также соотносится с антонимами ненависть, враждебность, недоброжелательность, нелюбовь. В РАС ни одно из данных слов не зафиксировано в качестве стимула, реакцией на который было бы слово любовь, поэтому нельзя делать выводы о том, насколько тесно ряды синонимов к слову любовь и антонимы к нему связываются в сознании носителей русского языка. Впрочем, реакция любовь зафиксирована среди прочих на такие слова-стимулы, как нравиться и обожать, которые, согласно словарю синонимов, являются синонимами глагола любить, а на стимул любить одна из распространенных реакций в РАС - ненавидеть, то есть реакция в виде антонима. Это является косвенным свидетельством возможности ассоциативных реакций в виде синонимов и антонимов, однако по частотности появления сино-
нимичные и антонимичные реакции явно уступают реакциям другого вида. Это доказывает и тот факт, что количество синонимов и антонимов к слову любовь более чем в 7 раз меньше, чем количество ассоциаций в виде слова любовь на несинонимичные слова-стимулы.
Анализ данных в словаре сочетаемости позволяет сделать некоторые выводы относительно природы ассоциаций, зафиксированных в РАС. Большинство имен существительных и глаголов, с которыми слово любовь образует сочетания, даются в РАС в качестве стимулов, реакцией на которые является слово любовь. Так, в словаре сочетаемости приведены следующие сочетания слова любовь с именами существительными в родительном и дательном падежах: Любовь кого: (о человеке) ~ женщины, мужчины, юноши, девушки, Ани...; Любовь к кому: ~ к женщине, к мужу, к жене, к Ане... В РАС в качестве слов-стимулов имеются слова муж, мужчина, девушке, девушку, женщине, женщиной, женщин. Сочетания, в которых слово любовь употребляется в родительном падеже в словаре сочетаемости таковы: чувство, сила, чары, ожидание, пыл, жар... любви. В РАС среди стимулов, реакцией на которые является словоформа любви, имеются жар и пыл. Далее, среди сочетаний с глаголами, представленными в словаре сочетаемости, имеются чувствовать, потерять любовь, жить любовью. Данные глаголы зафиксированы в качестве стимулов, вызвавших реакцию любовь. Конечно, далеко не все сочетания, приведенные в словаре сочетаемости, отражены в РАС. Это можно объяснить и спецификой человеческих реакций, связанных с индивидуальными когнитивными особенностями испытуемых, и тем, что не все слова, образующие сочетания со словом любовь в какой-либо из его словоформ, использовались как слова-стимулы в ассоциативном словаре.
Вместе с тем, более детальный анализ словарных статей в РАС показывает, что многие реакции, которые не выглядят как реакции, вызванные особенностями сочетаемости слова любовь, на самом деле в имплицитном виде содержат в себе сочетания. Так, глаголы, которые в качестве довольно частотных реакций вызвали слово любовь, образуют сочетания с этим словом в винительном падеже: чувствовать любовь, верить в любовь, встретить любовь, найти любовь, обещать любовь, потерять любовь, забыть любовь, надеяться на любовь, отвергнуть любовь, отнять любовь.
При первом взгляде на стимулы-имена существительные можно не заметить, что реакция в виде слова любовь также была вызвана синтагматическими особенностями сочетаемости данного слова: свидание - любовь, дитя - любовь, ночь - любовь, тема - любовь, звезда -
любовь, история - любовь, океан - любовь. Однако, сопоставив словарную статью, в которой перечислены стимулы, вызвавшие реакцию любовь, со статьей, в которой представлены стимулы, вызвавшие реакцию любви, можно обнаружить, что все эти слова образуют устойчивые сочетания со словом любовь, только в форме родительного падежа: свидание любви, дитя любви, ночь любви, тема любви, звезда любви, история любви, океан любви. По поводу словарной статьи на словоформу любви стоит отметить, что все перечисленные в ней слова-стимулы вызвали реакцию любви на основе синтагматической связи: плод любви, искусство любви, жажда любви, цветок любви, песня любви, желать любви, пламя любви, час любви и т.д. Некоторые пары стимул-реакция в имплицитном виде содержат устойчивые сочетания слов, воспроизводящиеся в виде клише, например, ассоциация совет -любовь, очевидно, была вызвана устойчивым сочетанием совет да любовь, а ассоциация кровь - любовь напоминает весьма распространенную поэтическую рифму, а поэтические рифмы также обладают свойством воспроизводимости, как и клише.
Приведенные доводы позволяют сделать вывод, что в основе большинства наиболее частотных вербальных реакций, возникающих в сознании носителей русского языка на какое-либо слово-стимул, лежат сочетания слов. Высокая частотность однотипных реакций указывает на то, что эти сочетания слов обладают свойством воспроизводимости в речи в готовом виде. Если слова в паре стимул-реакция не прочитываются как устойчивое сочетание слов, то это можно объяснить следующим: 1) они содержат сочетания в имплицитном виде, так что их можно восстановить, опираясь на другие данные РАС или на данные словаря сочетаемости; 2) они являются результатом ментальных операций со словом-стимулом и словом-реакцией, например, зафиксирована не первая вербальная реакция, которая пришла испытуемому в голову, а первая четко «уловленная» им из тех, которые «пронеслись» в голове; 3) они являются результатом определенных мыслительных операций по корректированию своей реакции. Так, одна из реакций в РАС на слово большой - любовь. В словаре сочетаемости первое из предлагаемых сочетаний - большая любовь. Есть все основания предположить, что именно это сочетание имел в виду человек, когда написал в качестве реакции на слово большой (имя прилагательное в форме мужского рода) слово любовь (имя существительное женского рода). Также в паре относиться - любовь, видимо подразумевалось сочетание относиться с любовью, зафиксированное в словаре сочетаемости как одна из важных коллокаций со словом любовь в творительном па-
деже, однако испытуемый, которому на ум пришла данная реакции, очевидно, посчитал более правильным оформить ее в виде имени существительного в именительном падеже. Иначе говоря, если реакция не читается как сочетание слов, и при этом она не является синонимичной или антонимичной, то, скорее всего, такая реакция была зафиксирована после определенных мыслительных процессов, которые испытуемый не раскрыл.
Чем объясняется тот факт, что вербальные ассоциации носят преимущественно синтагматический характер? Ответ на этот вопрос становится очевидным при анализе текстов, имеющих важное значение для данного языкового коллектива.
Несомненно, важными текстами в рамках русской культуры, сыгравшими колоссальное значение в становлении русского литературного языка, являются произведения А.С. Пушкина. Слово любовь является одним из тех, которые образуют многочисленную серию устойчивых сочетаний, употребляющихся в различных произведениях автора. Особенно много повторяющихся устойчивых сочетаний с данным словом обнаруживается в поэтических текстах. Так, в произведениях А.С. Пушкина часто воспроизводятся сочетания несчастная любовь, небесная любовь, безнадежная любовь, безумная любовь, чистая любовь, письмо любви, стихи любви, таинство любви, пламя любви, мучение любви, блаженство любви и др. Многие из данных сочетаний зафиксированы в словаре сочетаемости русского языка, большинство из них можно встретить в произведениях других авторов, абсолютно все они знакомы носителям русского языка, поскольку нет такого русского, кто не читал бы стихи Пушкина.
Данные сочетания воспроизводятся носителями в готовом виде, воспринимаются как понятные, не требующие дополнительных усилий при их использовании. Компоненты данных фраз могут изменяться грамматически в потоке речи, и это производит впечатление свободно-сти данных сочетаний, но обнаруживаемые в них лексические константы не создаются в речи, а воспроизводятся.
«Легкость» употребления устойчивых сочетаний слов объясняется отшлифованностью их использования носителями в течение многих поколений. Функционируя в языке как готовые к употреблению фрагменты речи, эти сочетания образуют определенную вербальную сеть, которая, с одной стороны, ограничивает возможности использования языка человеком, но с другой - является базой для его словесного творчества.
Сопоставительный анализ отобранных из произведений А.С. Пушкина устойчивых сочетаний слов и результатов ассоциативных реакций в РАС показывает, что многие пары стимул-реакция соотносятся с сочетаниями, использованными великим поэтом. Более того, слова, вызвавшие наиболее частотные реакции в виде слова любовь, часто употребляются Пушкиным в составе четверостиший, которые, благодаря рифме и ритму, легко запоминаются и воспроизводятся, что способствует вырабатыванию у носителей языка автоматического воспроизводства других слов, связанных в этом поэтическом контексте, при упоминании одного из них. Приведем в качестве примера фрагменты из одного из наиболее известных произведений Пушкина -романа «Евгений Онегин»:
Как грустно мне твое явленье, Весна, весна! пора любви!..
Опять ее прикосновенье Зажгло в увядшем сердце кровь, Опять тоска, опять любовь!..
В сем сердце билось вдохновенье, Вражда, надежда и любовь, Играла жизнь, кипела кровь!..
Слова весна, сердце, кровь, жизнь входят в число тех, которые вызывают наиболее частотные ассоциации со словом любовь. Можно с уверенностью сказать, что появление этих реакций вполне предсказуемо, поскольку они заложены в известных большинству носителей русского языка произведениях литературы.
Конечно, не все ассоциативные реакции, приведенные в РАС, заложены в стихотворных произведениях Пушкина. Например, у Пушкина отсутствуют устойчивые сочетания слова любовь со словами девушка (хотя есть сочетания со словами дева, девица), женщина, мама, армия, которые вызвали реакции в виде слова любовь у нескольких испытуемых. Однако наличие данных ассоциаций не отрицает общего положения о том, что подавляющее большинство вербальных ассоциаций рядового носителя языка может быть выявлено из существующих в культуре текстов. В частности, ассоциации девушка - любовь, женщина - любовь, мама - любовь и армия - любовь, очевидно, заложены в текстах современной российской культуры.
Проделанный анализ развивает имеющиеся в лингвистике представления о характере семантических связей (как парадигматических,
так и синтагматических), о природе вербальных ассоциаций и о том, что такое тезаурус.
Ключом к постижению тезаурусных связей являются устойчивые сочетания слов, воспроизводимые в речи практически в готовом виде. Факт воспроизводимости обеспечивает их функционирование как самостоятельных единиц - тезаурусных конструкций, обладающих рядом специфических свойств. В частности, тезаурусные конструкции -это устойчивые последовательности слов, или устойчивые контексты того или иного слова, с высокой степенью вероятности воспроизводящиеся при упоминании этого слова. Иначе говоря, это синтагматические объединения слов, причем не обязательно на основе подчинительной связи, и не обязательно состоящие из двух-трех слов. Это могут быть и целые воспроизводимые фрагменты чужой речи, функционирующие в языке в виде стереотипов, крылатых выражений, рифмованных конструкций и т. п. Это то, из чего сотканы известные тексты, работая с которыми (читая, слушая), носители языка с необходимостью воспроизводят составляющие их сочетания, вольно или невольно запоминая их, и используют затем в собственной речи, что делает эти сочетания единицами языкового опыта и основой ассоциативных вербальных реакций.
Тезаурусные связи - это связи языка, проявляющиеся как устойчивые синтагматические последовательности слов, использование которых базируется на языковой памяти и языковом опыте носителей языка. Они организуются в серии (парадигмы) таких последовательностей - тезаурусную сеть. Иначе говоря, тезаурусные связи - это эпистемологические связи языка.
Обусловленность тезаурусных связей языковой памятью и опытом делает их предсказуемыми и открывает колоссальные возможности для их использования в прагматической сфере.
Потенциал тезаурусных исследований связан, в первую очередь, с развитием нового представления об устройстве языковой системы, в которой она не отделена от речи, а также с изучением знаниевых категорий языка, данных человеку, в противовес когнитивным способностям человека, которые иной раз являются помехой при использовании готового абсолютного знания, предлагаемого языком.
Конечно, вопрос о природе тезаурусных связей еще требует более детального изучения, но необходимость введения данной лингвистической категории и ее осмысления с различных позиций не вызывает сомнения.
Литература
Аничков И.Е. Труды по языкознанию. СПб., 1997.
Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка. М., 1981.
Кубрякова Е.С. Язык и знание. М., 2004.
Луков Вал.А., Луков Вл.А. Тезаурусный анализ мировой культуры // Тезаурусный анализ мировой культуры. М., 2005. Вып. 1.
Осокина С.А. Опыт эпистемологического анализа художественного текста. Барнаул, 2007а.
Осокина С.А. Языковые механизмы воздействия на человека. Барнаул, 2007б.
Осокина С.А. Устойчивое сочетание слов - единица языкового опыта человека // Сибирский филологический журнал. 2009. № 4.
Тер-Минасова С.Г. Синтагматичка речи : онтология и эвристика. М., 1980.
Источники
Русский ассоциативный словарь. Книга 2. Обратный словарь : от реакции к стимулу. Ассоциативный тезаурус современного русского языка. М., 1994. Часть II.
Словарь антонимов русского языка : Более 5000 антонимических гнезд. М., 2003.
Словарь синонимов русского языка. М., 2001.
Словарь сочетаемости слов русского языка : Ок. 2500 словарных статей. М., 2002.
РЕАЛИЗАЦИЯ НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНОГО КОМПОНЕНТА В РЕГИОНАЛЬНОМ ТОПОНИМИКОНЕ1
Д.Ю. Ильин
Ключевые слова: топоним, национально-культурная специфика, регион.
Keywords: toponym, ethno-cultural peculiarity, region.
Системно-структурное единство ономастических наименований региона, сформировавшееся в течение длительного времени, во многих случаях представляет собой отражение менталитета населения, проживающего на этой территории. Выступая в качестве продукта этнического сознания, онимы эксплицируют многие стороны духовной и материальной жизни человека. В настоящее время наблюдается усиление
1 Статья написана при финансовой поддержке ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России 2009-2013» (Госконтракт № 02.740.11.0367).
