CC BY
83
ВЕСТНИК ТГГПУ. 2011. №4(26)
УДК 930.26
ТЕРРИТОРИЯ И ПЕРИОДИЗАЦИЯ РУССКО-ЛУГОВСКОЙ ПОЗДНЕМЕЗОЛИТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ СРЕДНЕГО ПОВОЛЖЬЯ
© А.В.Вискалин
В данной работе уточнены границы позднемезолитической русско-луговской культуры Среднего Поволжья и выделены 2 этапа ее развития. Ранний этап датируется бореальным периодом. Поздний начинается в конце бореального - начале атлантического периода и связан с проникновением на Среднюю Волгу мезолитического населения из Нижнего Поволжья, принесшего с собой "степные" традиции изготовления каменных орудий.
Ключевые слова: Среднее Поволжье, поздний мезолит, каменный инвентарь, межэтнические контакты.
Изучение мезолита в западной части Среднего Поволжья начато в 1927 году раскопками Ян-дашевской стоянки [1: 126-135]. За истекшие неполные 100 лет совместными усилиями археологов Москвы, Казани, Йошкар-Олы, Чебоксар, Самары и Ульяновска и т.д. здесь выявлено и изучено более сотни позднемезолитических объектов, представленных как кратковременными промысловыми стоянками, так и стационарными зимними лагерями. Многие из памятников раскопаны широкими площадями и введены в научный оборот [2: 13-41].
Уже на раннем этапе исследования было отмечено культурное своеобразие мезолита западной части Среднего Поволжья, занимающего промежуточное положение между волго-окской и камской культурными областями [3: 33]. Обоснование его культурной принадлежности впервые дано В.В.Никитиным, предложившим взамен использовавшихся ранее условных терминов "марийский мезолит" или "памятники с наконечниками" называть выделенную им позднемезолитическую культуру русско-луговской по имени одного из первых эталонных комплексов [4: 224-232].
Несмотря на продолжительный период существования, определяемый рамками бореального -начала атлантического периода, русско-луговс-кая культура не имеет периодизации. Препятствием, затруднившим выделение этапов в ее развитии, явилось полное отсутствие на то время радиоуглеродных дат и "специальной методики исследования", позволяющей разделять кажущиеся однотипными кремневые материалы [4: 230]. Добавим, что роль сдерживающего фактора в решении этой проблемы сыграл и недоучет влияния механического смешения разновременных материалов, возникающий при неоднократном заселении одних и тех же мест человеком. В результате целый ряд мезолитических коллекций
каменного инвентаря оказался включенным в более поздние нео/энеолитические комплексы. Это не только исказило типологический состав каменного инвентаря нео/энеолитических комплексов, но сузило и без того ограниченную источниковедческую базу по мезолиту.
В ходе проведенного нами исследования была предпринята попытка выделения опорных памятников, содержащих репрезентативные и гомогенные коллекции каменного инвентаря, связанного в первую очередь с жилищными комплексами. Малочисленные, сортированные или недостаточно опубликованные коллекции, полученные в результате сборов и ограниченных по площади раскопок, были отсеяны. Несмотря на то, что внутренняя критика источников из-за труднодоступности и разрозненности коллекций, находящихся на хранении в различных учреждениях, не была завершена, и некоторые мезо-неолитические памятники в полной мере не были изучены, использование опорных комплексов позволило наметить в развитии русско-луговской культуры как минимум 2 этапа.
Ранний этап приходится по времени на боре-альный период. На это указывают материалы палинологических исследований Русско-Луговско-го II [5: 19-23] и Дубовского XIII поселений [6: 175-179], а также появившаяся недавно и пока что единственная радиоуглеродная дата по углистому песку из жилища Мукшумской XVIII сто-янки1. Примечательно, что практически аналогичная дата ранее была получена на стоянке Ба-ринка II из бассейна р. Вятки2, содержащей культурно и хронологически близкий материал. Опорными памятниками этого периода являются Русско-Луговская II, Дубовские XI, XIII, XXIII, Ясачная I, Мольбище I, Зеленый остров, Нижняя
1 8240+220 л.н. (ГИН-13635)
2 8265+130 л.н. (Ле-1288)
Стрелка I, Мукшумская XIV и XVIII, Яндашев-ская, Бишевская V, Алан-Бексерская, Кабы-Копрынская, Ховринская стоянки.
Культура занимает обширную территорию в западной части Среднего Поволжья (рис.1). Наибольшая концентрация памятников наблюдается по долине Волги и в нижнем течении ее крупнейших притоков Суры, Илети, Свияги, Ветлуги, Цивиля. Северные границы культуры проходят по р.Илеть. Восточные границы (судя по материалам Деуковской II стоянки, содержащим типичный пластинчато-отщеповый инвентарь рус-ско-луговской культуры [7: 86], "разбавленный" примесью таких характерных изделий усть-камс-кой культуры, как ретушные, срединные и краевые резцы на крупных пластинах и пластинчатых отщепах [7: рис.31, 7-11], а также по материалам Щербетьской II и некоторых других неолитических стоянок, включающих, в свою очередь, значительную примесь мезолитического кремня русско-луговской культуры3) не ограничиваются устьем Свияги и Илети, как считает А.А.Ластов-ский [8: рис.27], а распространяются на значительную часть Нижнего Прикамья.
Мезолитические комплексы Ховринского и Утюжского многослойных поселений, расположенные по границе среднего и верхнего Посурья в пределах Ульяновской области и сопредельных районах Чувашии, трассируют южные границы этой культуры, примерно совпадающие с южной границей лесной зоны.
Менее четкими являются западные границы культуры. В.В.Никитин проводит их по р.Суре [2: рис.1], А.А.Ластовский - немного западнее [8: рис.27]. Однако не исключено, что по долине Волги русско-луговская культура простирается и дальше на запад, практически соприкасаясь с бутовской культурой, восточные памятники которой отмечаются на Нижней Оке и нижегородском течении Волги [9: 70]. Основанием для таких предположений является отмеченное в литературе распространение мезолитических комплексов с "совершенной шлифовкой рубящих орудий" в пределах нижегородского течения Волги, не характерных для других локальных групп бутовской культуры позднего этапа [9: 75], зато являющихся визитной карточкой русско-луговской культуры.
Большинство изученных поселений русско-луговской культуры носит долговременный характер. Они насчитывают от 1-2 до полутора десятка крупных полуземляночных жилищ [10: 24], сохраняющих следы неоднократного ремонта
3 Этой теме посвящена специальная работа, находящаяся в печати.
[11: 38]. Наряду со стационарными поселениями существовали и промысловые стоянки, оборудованные округлыми наземными жилищами [12: 228-239].
Основным занятием позднемезолитического населения являлись охота и круглогодичное рыболовство. Существование охотничьих промыслов доказывается частыми находками вкладышей составного охотничьего вооружения. На развитое круглогодичное рыболовство указывает концентрация населения на берегах крупных рек вблизи устьев их притоков, наличие стационарных поселений с долговременными крупными жилищами и разнообразных по форме и размерам шлифованных рубящих орудий и пешней.
С жилищными западинами связано большое количество каменного инвентаря, накопленного в ходе их многолетнего использования. Кремневая индустрия носит пластинчато-отщеповый характер и содержит обедненный набор орудий, представленный вкладышами из фрагментированных пластин с краевой односторонней ретушью, разнообразными скребками и краевыми резцами на пластинах и отщепах, симметричными остриями и сверлами, отщепами с обработкой. Обращает внимание практически полное отсутствие в коллекциях опорных памятников первого этапа геометрических микролитов и скошенных острий на пластинах.
Важной отличительной чертой кремневой индустрии русско-луговской культуры является широкое использование рубящих орудий с частичной или полной шлифовкой разнообразной формы, размеров и типов: топоров, тесел, долот, пешней. Выразительными сериями представлены крупные и удлиненные долота треугольного сечения, не встречающиеся в материалах камской и романовско-ильмурзинской культур. Благодаря "усиленной" форме такие орудия способны выдержать серьезную нагрузку при изготовлении незаменимых для рыболовства на крупных реках лодок-однодеревок.
Вопреки существующим представлениям типологически выраженные наконечники стрел на пластинах не являются характерными изделиями данной культуры, по крайней мере, на раннем этапе [9: 90]. Подтреугольно-черешковые и иво-листные наконечники отсутствуют в материалах ряда опорных стоянок: Русско-Луговская II, Нижняя Стрелка VI, Удельно-Шумяцкая X, Ду-бовская XIII, Мукшумская XIV и XVIII и др. Детальный функционально-трасологический анализ показывает, что для оснащения метательного вооружения население русско-луговской культуры могло использовать острия на пластинах и
отщепах без специально оформленного черешка [13: 93-94].
Истоки и время сложения русско-луговской культуры не вполне ясны. Гипотеза о ее генетической связи с мезолитическими культурами Волго-Окского междуречья [4: 321; 9: 90-91] не поддерживается другими современными авторами. Технико-типологическое различие кремневого инвентаря русско-луговской культуры и мезолитических культур Волго-Окского междуречья [14: 36-37], отсутствие на западе Среднего Поволжья специфических рессетинских, иеневских и бутовских изделий, кроме эпизодически встречающихся постсвидерских наконечников стрел, -все это указывает на отсутствие прямой генетической связи между соседними областями. Редкие находки типологически выраженных наконечников стрел могут быть результатом контактов с западными или юго-западными соседями, связанных единой речной сетью и средой обитания.
Более важным для понимания происхождения русско-луговской культуры является ее территориальная и культурная близость с расположенными восточнее камской и романовской культурами [3: 33]. Наибольшее культурное сходство демонстрирует, в первую очередь, микролитическая группа каменного инвентаря, связанная с производством и использованием вкла-дышевого охотничьего вооружения. Появление в Приуралье микропластинчатой индустрии,
имеющей ограниченный видовой состав и не содержащей геометрических микролитов, происходит не позже пребореальной эпохи, о чем свидетельствуют материалы стоянки-могильника Гора Маяк [15: 126-139]. Разделение этого населения на несколько культурных групп и выделение русско-луговской культуры происходит, скорее всего, уже позже в бореальную эпоху под влиянием климатических и ландшафтных изменений. Развитие в Приуралье в бореальный период лесов способствовало сохранению восточными группами населения микропластинчатой индустрии, тесно связанной с охотничьими занятиями, что привело со временем к образованию камской и романовско-ильмурзинской культур.
Западные группы населения микропластин-чатой индустрии адаптировались к условиям речных долин, дополнив традиционную охоту круглогодичным рыболовством, что стимулировало широкое использование орудий на отщепах, рубящих орудий и появление стационарных поселений в русско-луговской культуре. Деградация микролитической индустрии, вызванная сменой хозяйства и уменьшением доли охоты, является вполне объяснимой и наблюдается в это
время на совершенно разных территориях [12: 84; 16: 321-232; 17: 237].
Начало второго этапа русско-луговской культуры совпадает по времени с концом бореально-го - началом атлантического периода. В это время на значительной части Восточной части Европы на непродолжительное время устанавливается прохладный и сухой континентальный климат, вызвавший масштабную ландшафтную перестройку [18: 30]. Наиболее заметные изменения затронули аридную зону Нижнего Поволжья и Северного Прикаспия, где на смену хорошо увлажняемым и благоприятным для жизни животных и человека степным и лесостепным ландшафтам приходит холодная пустыня. Севернее, в пределах современной волго-уральской лесостепи, происходит вытеснение господствовавших до этого времени лесных ландшафтов [19: 174] степными [20: 20, 25].
Смещение ландшафтных зон на север и превращение степей в пустыни вызывает массовую миграцию степного населения, покидающего кризисные районы. Его появление в южных районах волго-уральской лесостепи диагностируется распространением комплекса кремневых изделий "степного" облика, широко представленных в жекалгановской и истайской культурных группах Нижнего Поволжья и Северного Прикаспия: скошенных острий на пластинах, рогатых и симметричных низких трапеций, треугольников, сегментов, прямоугольников, пластин с выемкой на конце, широких пластин с плоской ретушью на брюшке и т.д. [21: 14-30]. Присутствие этих изделий, выполняющих роль своеобразных культурно-временных маркеров, прослеживается на всем пути следования степных племен по территории Саратовской, Самарской [22: 88-89], Ульяновской и Оренбургской областей [16: 230]. При этом важно учитывать, что опорные мезолитические памятники предшествующей бореаль-ной эпохи лесостепного и лесного Приуралья (стоянки Старо-Токская, Татарско-Азибейская IV, Баринка II, Тархан II и т.д.), а также русско-луговской культуры 1 этапа не содержат такого рода изделий (рис.2).
Отдельные группы степного населения по долинам Волги и Камы проникают в глубь лесной зоны Волго-Камья, достигая марийско-чувашского Поволжья и бассейна р.Вятки. Датировка этого события концом бореального - началом атлантического периодов следует не только из отмеченных выше закономерностей ландшафтно-климатических изменений, но и радиоуглеродными датами с поселений Баринка I и
Моторки II4, где выявлен все тот же "степной" комплекс, но только в ослабленном виде: Барин-ка I - 1 скошенное острие, Моторки II - 1 скошенное острие и 2 трапеции [23: табл.2, 11].
Появление групп степного населения на территории русско-луговской культуры отмечено находками новых, ранее не встречающихся в ее комплексах видов каменных изделий: трапеций, сегментов, прямоугольников, скошенных острий. Скошенные острия обнаружены на многих раскопанных широкими площадями поселениях Марийского Поволжья, давших представительные коллекции кремневых изделий: Удельно Шумяцкое X (8000 экз.), Удельно Шумяцкое XII (2508 экз.), Нижняя Стрелка VI (4447 экз.), Па-ратская XI (2000 экз.), Юльялская IV (1162 экз.). Примечательно, что на всех этих памятниках скошенные острия идут совместно с геометрическими микролитами: трапециями, сегментами, параллелограммами, прямоугольниками. Подобная закономерность прослеживается не только на крупных, но и на небольших стоянках с количеством находок от нескольких десятков до нескольких сот экземпляров. В число таких стоянок входят Выселки VI, Кожлинское I, Владимирская, Сергулинские ЬК.
В пользу существования тесной связи между скошенными остриями и геометрическими микролитами свидетельствует и тот факт, что на тех памятниках, где скошенные острия не были обнаружены, отсутствуют и геометрические микролиты. Подобная закономерность отмечена не только на раскопанных большими площадями поселениях, давших значительный по объему материал, - Дубовское XXIII (1387 экз.), Дубов-ское XIII (2861 экз.), Ясачное I (3571 экз.), Мольбище I (3205 экз.), Зеленый остров (1500 экз.), но и на небольших стоянках с ограниченным количеством кремня - Нижняя Стрелка I, Дубовская XI и др.
Однако перечень комплексов со скошенными остриями и сопровождающими их геометрическими микролитами не ограничивается названными выше стоянками. В действительности их количество значительно больше, поскольку ряд мезолитических поселений был перекрыт поздними наслоениями и мезолитический кремень стал неотъемлемой частью неолитических и эне-олитических объектов. Хотя механическое смешение разновременных комплексов находок и затрудняет выделение мезолитического кремня в чистом виде, но не является критическим для решаемой нами задачи. При проведении источниковедческого анализа многослойных стоянок
4 7435+170 л.н.; 7430+80 л.н.
мезолитическая примесь диагностируется достаточно легко. На ее присутствие указывает высокая доля микропластинчатого кремневого инвентаря во всех культурно-хронологических комплексах данного памятника от неолита до эпохи бронзы включительно, несовпадение зон концентрации микропластинчатого инвентаря и керамики, а также наличие характерных типов орудий, к числу которых относятся, в частности, скошенные острия и сопровождающие их геометрические микролиты, пластинки с выемкой на конце и др. К числу стоянок с вероятной мезолитической примесью могут быть отнесены Дубовская VIII, Отарская VI, Майданская и др.
В отдельных случаях на стоянках со смешанными материалами удается выявить и сохранившиеся "чистые" мезолитические объекты. К их числу относится жилище №6 Дубовского VIII поселения. В ходе полевого и последующего камерального изучения жилище №6 наряду с жилищами №1-5 было отнесено к культуре наколь-чатой керамики [2: 96-100]. Однако предложенная автором раскопок культурно-хронологическая атрибуция жилища №6 вступает в противоречие с имеющимися фактами и потому нуждается в корректировке. Основанием для сомнений в неолитическом возрасте жилища №6 является отсутствие в его заполнении развалов неолитической керамики и многократно возросшее по сравнению с другими неолитическими жилищами этой стоянки количество кремня.
Так, количество находок из заполнения 6 жилища примерно такое же, как и в жилищах №1-5 накольчатой керамики этой стоянки, т.е. в 5 раз больше, чем в любом из этих жилищ. Это совершенно не соответствует неолитическому составу кремневого инвентаря жилища №6. Он не содержит таких типичных неолитических изделий из камня, как ножи на крупных пластинах и от-щепах с ретушью по периметру, двусторонне обработанные наконечники стрел и т. д., зато дает большое количество микропластин, косых и скошенных острий на пластинах, в том числе с выемкой на конце, острий с боковым жалом, ланцетов, черешковых и иволистных наконечников стрел, геометрических микролитов [24: рис.3, 46-59; 4, 29-32].
Данный состав орудий находит самые тесные параллели в материалах других мезолитических стоянок 2 этапа русско-луговской культуры. Вполне сопоставимо и количество обнаруженных на этих поселениях скошенных острий. Так, на Дубовском VIII поселении их обнаружено -
11, Удельно Шумяцком X - 11, 12, Нижней Стрелке VI - 5. Примечательно, что скошенных острий практически нет в жилищах 1-5 Дубов-
ской VIII стоянки, связь которых с культурой на-кольчатой керамики подтверждают развалы неолитической посуды.
В этой связи следует заметить, что скошенные острия на пластинах и геометрические микролиты, как считает В.В.Никитин [24: 256-257], не являются характерными для кремневой индустрии накольчатой керамики Среднего Поволжья. Они, например, отсутствуют на Дубовском III поселении - одном из наиболее исследованных и представительных поселенческих объектов неолитической эпохи Среднего Поволжья. Не обнаружены скошенные острия на стоянках Щербетьская II [3: 51, 54-56] Лесное Никольское III [25: 28-38], Сутырская V [26: 48], Утюжская I [27: 14-15].
Лишена доказательств и попытка связывать появление трапеций в русско-луговской культуре с наследием раннемезолитической усть-камской культуры [8: 98], культурные традиции обработки кремня которой не доживают до позднего мезолита [28: 146, 147], а высокие трапеции усть-камской культуры с боковыми выемками имеют иной совершенно облик, чем трапеции русско-луговской культуры и не сопровождаются другими геометрическими микролитами.
Картирование геометрических микролитов на территории русско-луговской культуры выявляет их локализацию практически исключительно по берегам Волги несколькими компактными группами [4: рис.1]. Относительная малочисленность и локальность распределения "степных" элементов на территории русско-луговской культуры свидетельствует, что проникшее сюда степное позднемезолитическое население не было многочисленным. Его появление не привело к вытеснению автохтонного населения и заметному изменению его культуры. Новое население селилось рядом с местным, а возможно, и на территории его поселений. Чересполосное проживание и возникающее межкультурное взаимодействие способствовало возникновению и смешению степного населения с местными племенными группами и обогащению русско-луговской культуры отдельными "степными" элементами. Имеющиеся ограниченные источники не позволяют установить продолжительность и интенсивность межэтнических контактов, но само их существование доказывается сосуществованием в одних и тех же позднемезолитических жилищах наряду с традиционными для лесной зоны формами рубящих орудий чужеродных изделий "степного" облика.
АН
3
Степи
Юг лесостепи
Север песос'епл
Юг леса
га 24
У.5
Ш 1$
30 «-=> 31
26
27<-
28
Кг
^ и
29
4 5 6
7 й
ю ь-
и
12
13
14
15
Рис.1. Территория русско-луговской культуры. I - опорные памятники русско-луговской культуры, II - памятники бутовской культуры, III - памятники микролитической традиции, IV - границы русско-луговской культуры. 1 - Яндашевская, 2 - Русско-Луговская II, 3 - Кабы-Копрынская, 4 - Мукшумские XIV и XVIII, Паратская XI, 5 - Дубовские XI, XIII, XXIII, Мольбище I, Зеленый остров, 6 - Ховринская, 7 - Деуковская II, 8 - Удельно-Шумяцкие X, XII, Нижняя Стрелка I, VI, 9 - Юльялская IV, 10 - Ясачная I, 11 - Бишевская V, Алан-Бексерская.
Рис.2. Скошенные острия и сопутствующие им изделия в позднем мезолите - раннем неолите Нижнего и Среднего Поволжья и Прикамья: "рогатая" трапеция - 1, 19; трапеция - 3, 16, 23, 33; прямоугольник - 24; треугольник - 2; параллелограмм - 8, 9, 17, 25; сегмент - 7, 18, 26; пластина со скошенным ретушью концом - 5, 10, 11, 13, 14. 20, 22, 28, 32; пластина с усеченным ретушью концом - 6, 29, 30; пластина с выемкой на конце - 4, 27, 31; пластина с плоской ретушью по брюшку - 12, 15, 21, 34. 1- Истай IV 80, 2 -Истай IV б, 3 - Истай V а, 4, 5 - Кадыр-Гали-Стау, 6, 8, 9 - Жол-Тюбе, 7 - Же-Калган II, 10-12 - Старо-Токская, 13-15 - Татарско-Азибейская IV, 16 - Ивановская, 17-19 - Виловатовская, 20-22 - Елшанка X (Усть-Ташёлка), 23- 26 - Юльялская IV, 27, 28 -Нижняя Стрелка VI, 29 - Отарская VI, 30, 33 - Сте-панцы II, 31 - Щенники, 3, 34 - Нынек.
1. Ефименко П.П., Третьяков П.Н. Яндашевская стоянка // Сов. археология. - 1968. - №2. - С.126-135.
2. Никитин В. В. Каменный век Марийского края // Тр. Марийской археологической экспедиции. -Йошкар-Ола, 1996. - Т.ГУ. - 180 с.
3. Халиков А.Х. Древняя история Среднего Поволжья. - М.: Наука, 1969. - 396 с.
4. Никитин В.В. Мезолит левобережья Средней Волги (к проблеме культурной принадлежности) // Тверской археологический сб. - Тверь, 2006. -Вып.6. - Т.! - С.224-232.
5. Халиков А.Х. Материалы к изучению истории населения Среднего Поволжья и Нижнего Прикамья в эпоху камня и бронзы // Тр. Марийской археологической экспедиции. - Йошкар-Ола, 1960. -Т1. - 188 с.
6. Шаландина В. Т. Палинологическая характеристика археологических памятников Марийского Заволжья // Археологические работы 1980-1986 годов в зоне Чебоксарского водохранилища. Археология и этнография Марийского края. - Йошкар-Ола, 1989. - Вып.24. - С.174-182.
7. Косменко М.Г. Вторая Деуковская мезолитическая стоянка на р. Ик // КСИА. - 1971. - Вып.126.
- С.78-86.
8. Ластовский А.А. Мезолит // История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней.
Каменный век. - Самара: Изд-во Самар. науч. центра РАН, 2000. - С.81-140.
9. Археология СССР. Мезолит СССР. - М.: Наука, 1989. - 352 с.
10. Никитин В.В., Соловьев Б.С. Поселения и постройки Марийского Поволжья (эпоха камня и бронзы) // Тр. Марийской археологической экспедиции. - Йошкар-Ола, 2002. - Т .VII. - 162 с.
11. Березина Н.С. Итоги исследования Мукшумской XVШ стоянки в Чувашском Поволжье // Исследования по древней и средневековой археологии Поволжья. - Чебоксары: ЧГИГН, 2006. - С.22-59.
12. Вискалин А.В. Сравнительный анализ кремневого инвентаря позднемезолитических и ранненеолитических памятников волго-уральской лесостепи // Археология восточноевропейской лесостепи: сб. материалов. - Пенза: ПГКМ, 2008. - Вып.2. -Т.1. - С.74-88.
13. Галимова М.Ш. Проблемы интерпретации результатов функционального анализа позднемезолитических - ранненеолитических каменных индустрий Среднего Поволжья // Археология и естественные науки Татарстана. - Казань: ИИАНРТ, 2004. - Кн.2. - С.65-132.
14. Ластовский А.А. Проблемы изучения средневолжского мезолита // Древности ВосточноЕвропейской лесостепи. - Самара: Изд-во Самар. гос. педагог. ин-та, 1991. - С.23-41.
15. Кузнецова Л.В., Ластовский А.А., Сташен-ков Д.А., Хохлов А.А. Комплекс памятников каменного века на горе Маяк в Самарском Заволжье // Рос. археология. - 2004. - №1. - С.126-139.
16. Вискалин А. В. Динамика климатических колебаний и культурные процессы в неолите ВолгоУральской лесостепи // Человек и древности. -М.: Изд-во Института археологии РАН, 2010. -С.228-236.
17. Бадер Н.О. Древнейшие земледельцы Северной Месопотамии. - М.: Наука, 1989. - 365 с.
18. Климанов В.А. Цикличность и квазипериодичность климатических колебаний в голоцене // Палеоклиматы позднеледнековья и голоцена. - М.: Наука, 1989. - С.29-33.
19. Моргунова Н. Л. Неолит и энеолит юга лесостепи Волго-Уральского междуречья. - Оренбург: Изд-во Оренбур. гос. педагог. ин-та, 1995. - 223 с.
20. Спиридонова Е.А., Алешинская А.С. Периодизация неолита-энеолита Европейской России по данным палинологического анализа // Рос. археология. -1999. - №1.- С.23-33.
21. Горащук И.В., Комаров А.М. Мезолитические охотники юга Волго-Уральского междуречья // Проблемы древней истории Северного Прикас-пия. - Самара: Изд-во Самар. гос. педагог. ун-та, 1998. - С.14-29.
22. Иванов И.В., Васильев И.Б. Человек, природа и почвы Рын-песков Волго-Уральского междуречья в голоцене. - М.: Интеллект, 1995. - 264 с.
23. Гусенцова Т.М. Мезолит и неолит Камско-Вятского междуречья. - Ижевск: Изд-во Удмур. гос. ун-та, 1993. - 240 с.
24. Никитин В.В. На стыке двух эпох (к вопросу о раннем неолите лесной полосы Среднего Поволжья) // Тверской археологический сб. - Тверь, 2006. - Вып.6. - Т.! - С.254-259.
25. Вискалин А.В. Новые данные по неолиту Ульяновского Поволжья // Историко-археологические изыскания: сб. тр. молод. учен. - Самара: Изд-во Самар. гос. педагог. ун-та, 1997. - Вып.2. - С.27-40.
26. Никитин В.В. Отчет неолитического отряда Марийской археологической экспедиции в 1986 году // Архив МарНИИЯЛИ. - Оп.1. - Д.828.
27. Березина Н.С., Вискалин А.В., Выборнов А.А., Королев А.И., Ставицкий В.В. Охранные раскопки многослойного поселения Утюж I на Суре // Самарский край в истории России. - Самара: СОИКМ, 2007. - Вып.3. - С.14-23.
28. Галимова М.Ш. Памятники позднего палеолита и мезолита в устье реки Камы. - М.: Янус-К, 2000. -272 с.
29. Березина Н.С. Раскопки мезолитической стоянки Мукшумская XIV в Чувашском Заволжье // Тверской археологический сб. - Тверь, 2006. - Вып.6.
- Т.І. - С.233-240.
ТЕRRITORY AND PERIODIZATION OF THE RUSSIAN-LUGOVSKOY LATE MESOLITHIC CULTURE IN THE MIDDLE VOLGA REGION
А.У.У18каИп
In the article the boundaries of the Russian-Lugovskoy Late Mesolithic culture of the Middle Volga region are clarified. Two stages of its development are designated. Its early stage is dated to the boreal period. The late stage begins at the end of the boreal and the beginning of the Atlantic period due to the invasion of the Lower Volga Mesolithic people, who brought along the “steppe” traditions of stone tool manufacture.
Key words: the Middle Volga region, late Mesolithic, stone tools, inter-ethnic contacts.
Вискалин Александр Викторович - кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Отечества Ульяновского государственного университета.
E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 25.08.2011
