CC BY
114
DOI: 10.29141/2658-5081-2019-20-3-2
JEL classification: R10, О43
Б. Л. Кузнецов Набережночелнинский институт (филиал) Казанского (Приволжского)
федерального университета, г. Набережные Челны, Российская Федерация С. Б. Кузнецова Набережночелнинский институт (филиал) Казанского (Приволжского)
федерального университета, г. Набережные Челны, Российская Федерация Г. Ф. Галиуллина Набережночелнинский институт (филиал) Казанского (Приволжского)
федерального университета, г. Набережные Челны, Российская Федерация
Территории опережающего развития: институциональные и региональные противоречия
Аннотация. Статья посвящена оценке опыта функционирования первых территорий опережающего социально-экономического развития и противоречиям между Федеральным центром, регионами, инвесторами и существующими в регионах корпорациями. Прежде всего это относится к выявившимся различиям в качестве инновационной инфраструктуры, бюджетном обеспечении территорий, а также сравнительном обосновании льгот, получаемых резидентами. Методологической основой исследования являются системно-синергетический и институционально-синергетический подходы, теории инноваций, межбюджетных отношений. Метод исследования - статистический анализ. Для совершенствования формирования территорий опережающего развития и повышения их значимости предлагаются мероприятия, объединяющие, а не усиливающие межкорпоративную конкурентную атмосферу в регионах с ограниченными возможностями экономики. В статье обосновывается утверждение, что как институциональная форма территории опережающего развития не скомпрометировали себя. Однако в регионах, не имеющих современной базы для высоких технологий, они не способны внести радикальные изменения в экономику. Установлено, что для повышения эффективности территорий опережающего экономического развития их необходимо сопровождать созданием научно-технической базы высоких технологий, адекватной технологиям уровня четвертой промышленной революции. Работа может быть полезна организаторам, проектантам, технологам и инвесторам, участвующим в освоении новой институциональной платформы.
Ключевые слова: институты развития; территория опережающего социально-экономического развития; опережающее развитие; стратегия «прорыва»; синергетический подход к проектированию.
Благодарности: Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ: проект № 16-02-00073 «Стратегия формирования и функционирования территорий опережающего развития на основе реализации территориальной промышленной политики». Для цитирования: Кузнецов Б. Л., Кузнецова С. Б., Галиуллина Г. Ф. Территории опережающего развития: институциональные и региональные противоречия // Journal of New Economy. 2019. Т. 20, № 3. С. 23-37. DOI: 10.29141/2658-5081-2019-20-3-2 Дата поступления: 28 февраля 2019 г.
Введение
Россия, имея 2 % населения Земли, обладая 20 % ее природных богатств и восьмой частью суши, в мировых рейтингах по качеству жизни населения позиционируется
среди слаборазвитых стран. За последние пять лет (2013-2018 гг.) качество жизни населения снизилось, тогда как в мире происходит экономический подъем (среднемировой уровень экономического роста 3,5-4,0 %).
В «майских указах» (2012 г.) Президента России были поставлены цели достижения темпов экономического роста, улучшения качества жизни населения и технико-технологического развития экономики, превышающих среднемировые. За шесть лет названные показатели в большинстве регионов страны цели не были достигнуты.
В стратегии развития России на 2019-2025 гг. содержатся призывы к переходу на цифровую экономику, «прорывные технологии», ускоренное экономическое развитие в темпах, превышающих среднемировой уровень, и вхождение в первую пятерку экономик мира1. Ставка делается на создание и функционирование институтов развития и территорий опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР). На государственном уровне утверждены 12 национальных проектов, для их реализации заложены инвестиции. Ставится стратегическая цель - создание прорывных технологий и вхождение в новое технологическое пространство - при реальном отставании от технологически развитых стран на два и даже три технологических уклада (например, в России приходится три промышленных робота на 10 000 работающих, в Китае - 130, в Южной Корее, США, Японии - более 600). Доминирующими понятиями в заявленной стратегии являются «прорыв», «опережение», «национальные проекты».
Основные положения концепции «прорывного развития» в XXI веке разработаны в 2000-2005 гг. [Кузык, Яковец, 2005] и дополнены исследованиями отечественных и зарубежных авторов в последующие годы [Черешнев, Верзилин, Максимова, 2009; Кот-лер, 2016; Рифкин, 2015; Шваб, 2018].
Стратегия прорывного и опережающего развития в целом отвечает интересам России. Страна располагает природными и трудовыми ресурсами для реализации обозначенных целей, но реальный тренд развития не отвечает поставленным Правительством РФ целям и задачам. Опыт функционирования ТОСЭР в первые три года показал, что механизмы и инструменты развития зачастую не достигают должной эффективности.
По данным Росстата, в РФ, жизненный уровень населения в 2014-2017 гг. снизился2. За последние 10 лет ВВП России вырос на 7 %, ВВП Китая увеличился за это время в два раза. Среднегодовой темп экономического роста ВВП России в два раза ниже среднемирового.
Цель исследования - выявление факторов торможения развития первых ТОСЭР в различных регионах страны.
Для реализации поставленной цели решались следующие задачи:
• выявление недоработок в Положении Правительства РФ о территориях социально-экономического развития;
• определение системных противоречий между действующими на территориях структурами (аборигенами) и новыми предприятиями-резидентами ТОСЭР, обладающими налоговыми льготами и маркетинговыми преимуществами;
• выделение факторов увеличения вклада ТОСЭР в освоение высоких технологий и организацию технологических прорывов на территориях дислокации ТОСЭР;
• выявление условия адаптации и выживаемости ТОСЭР в регионах с различным уровнем бюджетного обеспечения.
1 Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г. № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года». Kremein.ru>acts>bank
2 Среднедушевые денежные доходы населения / Федеральная служба государственной статистики: официальный сайт. URL: http://www.gks.rU/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/population/level/#
Конфликт интересов хозяйствующих субъектов и резидентов ТОСЭР
В системном представлении изучались сложные крупномасштабные проблемы, возникающие при создании хозяйствующих субъектов:
• отсутствие четкого обоснования и формулирования решаемой проблемы (существует множество процедур целеполагания, но для сложных и крупномасштабных проблем они должны быть индивидуализированы);
• необходимость изложения стратегии достижения целей в логике, которая лежит в основе теории сложности больших гетерогенных и гибридных технических систем, и поддержание особым типом креативного мышления и интуиции, а не только инвестициями;
• смена мировоззрения должна быть адекватна скорости изменений в окружающем мире: это плектис (переплетение и взаимопереходы), синергетизм и эмерджентность, формирующие взаимопереходы упорядоченности и хаоса, которые в каждой среде имеют свои технологии, не всегда освоенные человеком;
• овладение методологией программно-целевого проектирования с учетом сложности, крупномасштабности современных технологий, амбивалентности элементарных взаимодействий, нелинейности траектории развития;
• наличие научной, технико-технологической, логистической, социально-экономической, энергетической и другой инфраструктуры, лабораторно-испытательной подсистемы, способной обеспечить все виды тонких исследований при освоении высоких технологий, комплексных испытаний, необходимых для сертификации, стандартизации и других требований легализации новой продукции;
• создание подсистемы непрерывного реинжиниринга инновационных технологий;
• наличие научных школ, руководителей научных школ и исследовательского оборудования мирового уровня.
Не так много регионов России, способных обеспечить требования приведенного реестра составляющих технологического опережения.
Демографическая, природно-климатическая, этническая неоднородность регионов существовала на всех этапах формирования Российского государства. Первые российские экономисты - А. Л. Ордин-Нащёкин (1605-1680), И. Т. Посошков (1652-1726), В. Н. Татищев (1685-1750), П. И. Рычков (1712-1777), М. М. Сперанский (1772-1839) и др. - описывали российские регионы как крайне несопоставимые по природным ресурсам и уровню развития производства, что лежало в основе исторического отставания и доминирования догоняющей стратегии.
В XXI веке разрыв в доходах населения остается чрезвычайно высоким. Среднедушевые денежные доходы жителей Ненецкого автономного округа в пять раз превосходят данный показатель Республики Тыва. Разрыв по обеспеченности доходами консолидированных бюджетов регионов составляет 18,2 раза (табл. 1).
Глубокая дифференциация территориального развития усиливает угрозу социальной напряжённости, роста преступности и чревато другими негативными социально-экономическими проявлениями. Неоднородность хозяйственного развития России вызвана рядом факторов, в том числе большой протяженностью территории, исключительным разнообразием климата, плохим состоянием инфраструктуры, низким технико-технологическим уровнем развития гражданских отраслей экономики.
Серьезная дифференциация территориального развития отмечается не только в целом по Российской Федерации, но и в рамках федеральных округов. Так, в Северо-Западном федеральном округе максимальный уровень региональных показателей (в пересчете
Таблица 1. Дифференциация развития территорий РФ по уровню жизни населения в 2016 г. Table 1. Differentiation in the standards of living in constituting territories of the Russian Federation in 2016
Градация РФ В том числе
ЦФО СЗФО ЮФО СКФО ПФО СФО УФО ДФО
Среднедушевые денежные доходы в месяц
max, 70,0 59,2 70,0 32,8 28,3 32,6 28,0 67,5 63,9
тыс. р. Ненецкий АО г. Москва Ненецкий АО Краснодарский край Республика Дагестан Республика Татарстан Красноярский край Ямало-Ненецкий АО Чукотский АО
min, 14,1 23,2 22,1 14,6 15,0 17,7 14,1 20,4 23,7
тыс. р. Республика Тыва Орловская обл. Псковская обл. Республика Калмыкия Республика Ингушетия Республика Мордовия Республика Тыва Курганская обл. Еврейская авт. обл.
Разрыв, 5,0 2,6 3,2 2,2 1,9 1,8 2,0 3,3 2,7
разы
Среднемесячная заработная плата работников организаций
max, 86,6 71,4 71,9 28,7 24,7 30,2 38,5 83,3 86,6
тыс. р. Чукотский АО г. Москва Ненецкий АО Краснодарский край Ставр опольский край Республика Татарстан Красноярский край Ямало-Ненецкий АО Чукотский АО
min, 20,6 22,1 22,4 21,3 20,6 22,9 21,2 23,3 32,2
тыс. р. Республика Дагестан Ивановская обл. Псковская обл. Республика Калмыкия Республика Дагестан Чувашская Республика Алтайский край Курганская обл. Еврейская авт. область
Разрыв, 4,2 3,2 3,2 1,3 1,2 1,3 1,8 3,6 2,7
разы
Доходы консолидированных бюджетов субъектов Российской Федерации на 1 жителя
max, 661,9 150,4 331,2 61,1 59,6 67,4 78,4 458,6 661,9
тыс. р. Чукотский АО г. Москва Ненецкий АО Республика Крым Республика Ингушетия Республика Татарстан Республика Алтай Ямало-Ненецкий АО Чукотский АО
min, 36,4 36,4 47,0 38,1 38,1 37,6 42,0 44,3 58,7
тыс. р. Ивановская обл. Ивановская обл. Псковская обл. Астраханская обл. Республика Дагестан Саратовская обл. Алтайский край Челябинская обл. Приморский край
Разрыв, 18,2 4,1 7,0 1,6 1,6 1,8 1,9 10,3 11,3
разы
на 1 жителя) превышает минимальный в 24,0 раза по объему валового регионального продукта; в 45,6 раза - по инвестициям в основной капитал; в 15,4 раза - по вводу в действие жилых домов (табл.2).
Разрыв в уровне социально-экономического развития регионов вызван как объективными факторами (например, географическое положение, природно-сырьевые ресурсы, специализация региона), так и субъективными (например, качество управленческих решений региональной элиты, уровень потенциала лоббизма в федеральных органах власти). Попытки преодоления неоднородности регионов предпринимаются. Разрабатываются новые организационные и управленческие методы «прорыва» и «опережения», совершенствуется районирование России, в основном сложившееся в ходе работ над планом ГОЭЛРО в начале 1920-х годов.
В 2013 г. введено законодательство по стратегическому региональному планированию, что также можно оценивать положительно. Регионы России, многие из которых по площади и природным ресурсам превышают европейские государства, - это не абсолютно автономные территории со своими производственными комплексами, а системы, с кооперационными, транспортно-логистическими, инфраструктурными взаимосвязями с другими производственными комплексами России, расположенными за тысячи километров друг от друга. Более 200 национальностей и народностей с особенностями культур, религий, обычаев, менталитетов проживают на этих пространствах и составляют трудовые ресурсы регионов и страны в целом. Их объединяет общность хозяйственных и институциональных целей, государственно-правовых ограничений, хозяйственных планов, проектов, проблем.
Разномасштабность, различия в уровнях развития, действиях доминантных сил, близость или отдаленность к федеральным трассам, международным торговым связям (не говоря о климатических, природноресурных условиях), создают беспрецедентные градиенты в потреблении и производительности труда. Например, показатели бюджетной обеспеченности одного жителя Республики Адыгеи и г. Москвы отличаются в 40 раз. Даже города-миллионники страны уступают г. Москве и г. Санкт-Петербургу по данному показателю в десятки раз.
Судьба малых провинциальных городов и поселений намного драматичней. Технологическая и масштабная специфика требует не только разных стратегий развития, замены шаблонов на более гибкие системы планирования и промышленной политики, но и тщательных научных исследований их уникальных особенностей.
Соотношение регионов-доноров и регионов-реципиентов приняло устойчивую тенденцию к сокращению количества доноров: 2000 г. - 55; 2005 г. - 37; 2010 г. - 21; 2012 г. - 13; 2013 г. - 5; 2014 г. - 8; 2015 г. - 5; 2016 г. - 5. Численность школ в России снизилось: 1991 г. - 69 700; 2000 г. - 68 100; 2015 г. - 44 000, так же, как больниц: с 12 800 в 1990 г. до 4 400 в 2015 г. и поликлиник - с 21 500 в 1990 г. до 13 800 в 2015 г.1
Важнейшей проблемой стала бедность населения. Более 20 млн. жителей России находятся за чертой бедности, более 30 млн чел. являются «должниками» или «обманутыми» в той или иной форме, около 20 млн чел. работоспособного населения причислены к самозанятым, и им не до «прорыва» и «опережения», они борются за выживание.
Средний почасовой показатель заработной платы в России составляет 2,5 евро. Для сравнения: в Дании - 25 евро, в Швеции - 14,9 евро [Климова, 2014]. В десятках тысяч деревень России нет фельдшерских пунктов, газа, дорог с твердым покрытием до районных
1 Данные статистических сборников социально-экономических показателей развития страны и регионов. // Федеральная служба государственной статистики: официальный сайт. URL: http://www.gks.ru/
Таблица 2. Дифференциация развития территорий РФ по уровню промышленного развития Table 2. Differentiation in industrial development in constituting territories of the Russian Federation
Lpafla ция РФ в том числе
ЦФО СЗФО ЮФО СКФО ПФО СФО УФО ДФО
Валовый региональный продукт на 1 жителя, тыс. руб., 2015 г.
max, 4956,8 1093,0 4956,8 349,5 217,3 471,8 562,8 3383,2 1701,5
тыс. р. Ненецкий АО г. Москва Ненецкий АО Краснодарский Ставр опольский Республика Красноярский Ямало- Сахалинская
край край Татарстан край Ненецкий АО обл.
min, 88,3 167,1 206,9 88,3 113,1 202,6 148,4 210,4 273,3
тыс. р. г. Севастополь Ивановская обл. Псковская обл. г. Севастополь Республика Ингушетия Чувашская Республика Республика Тыва Курганская обл. Еврейская авт. область
Разрыв, 56,1 раза 6,5 24,0 4,0 1,9 2,3 3,8 16,1 раза 6,2 раза
разы
Инвестиции в основной капитал на 1 жителя, тыс. руб., 2016 г.
max, 2046,9 137,6 1938,9 116,4 69,0 165,4 145,7 2046,9 508,8
тыс. р. Ямало- г. Москва Ненецкий АО Астраханская Республика Республика Красноярский Ямало- Сахалинская
Ненецкий АО обл. Дагестан Татарстан край Ненецкий АО обл.
min, 22,1 22,1 42,5 27,7 39,0 39,7 26,9 33,5 64,2
тыс. р. Ивановская обл. Ивановская обл. Псковская обл. Республика Крым Республика Северная Осетия-Алания Республика Марий Эл Республика Тыва Курганская обл. Приморский край
Разрыв, 92,6 6,2 45,6 4,2 1,8 4,2 5,4 61,1 раза 7,9 раза
разы
Ввод в действие жилых домов на 1 жителя, м2,2016 г.
max, 1,23 1,20 1,23 0,81 0,74 0,77 0,80 1,14 0,69
тыс. р. Калининградская Московская обл. Калининградская Краснодарский Чеченская Ульяновская Новосибирская Тюменская обл. Сахалинская
обл. обл. край Республика обл. обл. (без авт. округов) обл.
min, 0,04 0,17 0,08 0,15 0,25 0,39 0,27 0,35 0,04
тыс. р. Магаданская обл. Ивановская обл. Мурманская обл. Республика Крым Республика Северная Осетия-Алания Нижегородская обл. Забайкальский край Курганская обл. Магаданская обл.
Разрыв, 30,8 7,1 15,4 5,4 3,0 2,0 3,0 3,3 17,3
разы
центров. В 2017 г. долги регионов превысили 5,5 трлн р., просроченная задолженность по банковским кредитам составила 1,5 трлн р., долги по ЖКХ превышают 1,5 трлн р. Регионам с такими показателями Правительство РФ ставит задачу - организовать «прорывное» и «опережающее» развитие.
Территории опережающего социально-экономического развития:
«стратегия прорыва»?
Цели и задачи опережающего развития сформулированы в том числе в законодательных документах о создании ТОСЭР для осуществления прорывного научно-технического и социально-экономического развития Российской Федерации, увеличения численности населения страны, повышения уровня жизни граждан, обеспечения комфортных условий их проживания, а также условий и возможностей самореализации и раскрытия таланта каждого человека.
Что касается финансовой стороны «прорывного развития», то это беспрецедентно дорогая программа. В октябре 2018 г. Государственная Дума России утвердила государственный бюджет, по которому на стратегические цели, реализуемые в 12 национальных проектах, в 2019-2025 гг. концентрируется 26 трлн р.1 Ожидается участие отечественных и зарубежных инвесторов. Только на проекты Дальнего Востока будет затрачено 8 трлн р., из них на порт Большой Камень - более 7 трлн р. Едва ли возможно ожидать «прорыв» за счет механизма ТОСЭР в моногородах Гуково (Ростовская область) и Усолье-Сибирское (Иркутская область), входящих в число первых моногородов, в которых создавались ТОСЭР. Кадровый ресурс, слабость научной базы не дают основы для их успешного функционирования в ближайшее время. Несколько лучше ситуация в моногородах Тольятти (Самарская область, 720 тыс. жителей, есть высшие учебные заведения) и Набережные Челны (Республика Татарстан, 520 тыс. жителей, есть высшие учебные заведения). В Самарской области и в Татарстане высокий научно-технический потенциал и ресурсная база, есть опыт решения сложных технических проблем. В Татарстане действуют четыре ТОСЭР с 33 резидентами2, готовится к запуску пятая аналогичная территория.
Серьезным потенциалом располагают Свердловская, Челябинская и Новосибирская области, в которых расположены достаточно крупные промышленные центры (в г. Нижнем Тагиле центр черной металлургии и машиностроения, в г. Каменске-Уральском центр черной и цветной металлургии, машиностроительной, радиотехнической промышленности, в г. Краснотурьинске центр цветной металлургии).
Тульская, Тверская, Липецкая, Курская, Нижегородская области, Алтайский край и другие 70 дотационных регионов рассчитывают на получение бюджетных инвестиций, но даже запланированные 26 трлн р., включающие бюджетные, частные, корпоративные и внебюджетные инвестиции, недостаточны.
При расходовании бюджетных средств государство приоритетным критерием считает необходимость обеспечения безопасности страны и выделяет крупные средства на оборонные заказы. С другой стороны, правительство заинтересовано в ускоренном развитии
1 Федеральный закон от 29 ноября 2018 n 459-ФЗ «О федеральном бюджете на 2019 год и на плановый период 2020 и 2021 годов» // Кодексы и законы. Правовой навигационный сервис по законодательству РФ. URL: https://www.zakonrf.info/doc-35524211/
2 Реестр резидентов территорий опережающего социально-экономического развития, созданных на территории монопрофильных муниципальных образований / Министерство экономического развития Российской Федерации: официальный сайт. URL: http://economy.gov.ru/minec/activity/sections/econreg/ monitoringmonocity/2016160505
Дальнего Востока. Деградирующие регионы озабочены здравоохранением, дорогами, долгами (сумма долгов регионов Центру больше, чем сумма возможных инвестиций).
ТОСЭР в монопрофильных муниципальных образованиях рассматриваются как территории, которые выбраны для развития на ближайшие 10-15 лет. Однако их руководители не знают, какие эволюции ждут Россию, как будут развиваться реальные события в их регионах. Программирование процессов в нелинейном, нечетком пространстве действующих факторов связано с большими рисками. В реальной экономике страны наибольший вес при выборе стратегии развития имеют политики, избранные на должности не по критериям хозяйственной мудрости, а по «странным» обстоятельствам, в которых переплетаются субъективные, объективные и политические факторы.
В основе любой социально-экономической стратегии лежат «интерес» и вытекающие из него цели, задачи, проекты конкретных групп населения. «Интерес» определяется осознанием неудовлетворенных потребностей. Цели руководителей регионов определяются во многом их «рейтингами» и показателями деятельности, устанавливаемыми Центром. Фактически губернаторы регионов назначаются Президентом РФ, хотя формально проходят через выборы. Стимулы к карьерному росту губернаторов задаются, таким образом, Правительством и Президентом РФ и регулируются через межбюджетные, инвестиционные и лоббируемые проекты развития. Это является основой для конфликта интересов, прежде всего между региональной властью и населением территории.
При создании особых территорий складываются интересы многих заинтересованных сторон:
• новые особые территории - ранее созданные институты развития;
• предприятия-резиденты особых территорий - действующие предприятия/аборигены;
• руководство предприятий-резидентов - потенциальные работники/жители территории;
• регионы/муниципалитеты, получившие особый статус, - другие муниципалитеты;
• конкуренция между особыми территориями за резидентов - интересы жителей территорий.
В сложившихся экономических условиях усиливается конкурентная борьба за потенциальных инвесторов. Это подталкивает администрации муниципальных образований, региональное правительство, с одной стороны, быть более открытыми для инвесторов, а с другой - заполучить резидентов любым способом, что приводит к перекосам. Так, из 21 действующего инвестиционного проекта ТОСЭР «Набережные Челны» семь являются проектами действующих предприятий, которые расширение своих производств провели через открытие новых юридических лиц, получивших статус резидентов. Да, в сложных экономических условиях льготное налогообложение помогает ряду предприятий закончить инвестиционную фазу развития, открыть производства, создать рабочие места, но по факту эти рабочие места уже планировались и по большому счету они были бы созданы и без ТОСЭР. Т. е. в этих случаях выиграли предприниматели-собственники бизнеса, а бюджет потерял на какое-то время определенную сумму налоговых платежей.
Ориентация ответственных чиновников на заполнение ТОСЭР резидентами и серьезная конкуренция за инвестиции между всевозможными видами особых территорий при рассмотрении заявок бизнес-структур ведут к тому, что упускаются другие не менее важные параметры (например, экологические характеристики и протесты населения против открытия производств, которые, на их взгляд, ухудшают качество среды проживания).
На отсутствие системного подхода при создании ТОСЭР указывают и следующие факторы:
• цели новых особых территорий не взаимоувязаны с главными национальными целями и стратегическими задачами развития страны;
• используется только механизм конкуренции, вызывающий отторжение у действующих предприятий, которые многие годы обеспечивали территории рабочими местами и в полном объеме отчисляли налоги в бюджет;
• разрозненность управляющих воздействий со стороны руководства ТОСЭР и крупных предприятий снижает эффективность реализации поставленных целей развития территории и использования бюджетных средств, которые зачастую инвестируются в конкурентные проекты;
• нет понимания того, что именно подразумевается под опережающим развитием, не заданы и не обоснованы критерии опережающего развития, их пороговые значения;
• концентрация различных инструментов развития территорий в одной местности без разработки согласованной программы действий не включает механизм синергети-ческого взаимодействия и не ориентирована на получение синергетических эффектов;
• действующий формат создания особых территорий не учитывает уровень и качество потенциала развития данных территорий.
Формирование ТОСЭР на основе институционально-синергетического подхода
Стратегии социально-экономического развития страны и отдельных регионов должны быть гармонизированы и направлены прежде всего на технологический прорыв и устранение угрозы обострения межрегиональных отношений. Жесткая регламентация межбюджетных отношений «Центр - регион», с одной стороны, способствует устойчивости государственного объединения «Россия», а с другой - сдерживает экономический прогресс многих регионов. Реальное развитие страны сопровождается нелинейными фазовыми и структурными метаморфозами, разрывами хозяйственных связей, ежегодной гибелью тысяч населенных пунктов, недостаточными темпами совершенствования транспортно-логистической инфраструктуры, здравоохранения, образования и т. д.
Будучи не в состоянии овладеть всеми факторами нелинейности, неравновесности, неопределенности, эмерджентности, турбулентности при крайне неблагоприятных внешнеэкономических условиях, Правительство РФ должно искать новую парадигму, стратегию развития, цели страны и регионов. Нужны новый мировоззренческий подход, новая научная парадигма развития системы «Центр - регионы» и новые харизматические лидеры регионов, способные их реализовать. Выявление харизматических и пассионарных региональных лидеров, способных активизировать население, является важнейшей задачей управленческой системы страны.
Для гармонизации интересов Центра и регионов необходимы модернизация межбюджетных отношений «Центр - регионы», ответственность Центра и регионов за совершенствование инфраструктуры не только в г. Москве, но и в других регионах России. Нельзя допустить деления регионов корпорациями как территорий для перераспределения богатств. Первоочередная задача - остановить отток населения из регионов Дальнего Востока, Сибири, Урала в г. Москву и г. Санкт-Петербург.
Азимут стратегической политики Правительство РФ выстраивало, ориентируясь на концепцию рыночного либерализма. Правительство рассматривало территорию России как пространство, на котором реализуется свободный рыночный обмен с механизмом саморегуляции, по А. Смиту. Но по факту этого уже нет. Многие авторитетные эксперты обсуждают проблему, обозначаемую на Западе, как конец капитализма [Котлер, 2016].
Современное западное общество, живущее по канонам «интереса» и конкуренции, зашло в тупик.
ТОСЭР рассматриваются как «русский путь» выхода из глубокого экономического кризиса страны, потерпевшей поражение в конкурентной борьбе с сильным противником, которое не научило искать радикальные пути в хозяйственной деятельности и социально-экономическом развитии. А они есть, и прежде всего речь идет о синергети-ческом пути хозяйственного развития как альтернативы пути, строящегося только на конкуренции [Кузнецов, Кузнецова, Загитов, 2014].
Если в основе классического рынка лежит «борьба всех против всех», «убей ты или убьют тебя», «победителю достается все, побежденному только кости», то в синергетизме Заложены идеи объединения сил в достижении общей цели, гармонизации и синхронизации их в пространстве и времени, превращении слабых автоколебаний в мощные взрывные процессы.
Обучение экономической синергетике не мода, а необходимость построения хозяйственной деятельности на новой основе. Так поступают Китай, объединяя рыночные и плановые принципы производства, Вьетнам, Сингапур и другие страны АСЕАН.
Синергетический подход позволяет работать не приращениями, а взрывными эффектами с нелинейными качественно высокими «прорывными» и «опережающими» показателями. Синергетика рассматривает нелинейное развитие как движение с максимальной скоростью. С практической точки зрения задача заключается в овладении синергетиче-скими технологиями от проектирования до получения желаемого результата. Таков первый шаг в стратегии «прорывного» и «опережающего» развития.
Другим предложением, связанным с масштабностью, сложностью современных производств, является овладение программно-целевым проектированием сложных и гибридных технологий. Программно-целевое проектирование подобно нейросетевому объекту. Оно требует специалистов, подготовленных многопрофильно и креативно. Логистические цепи гетерогенны, и объединение их в единый комплекс требует квантовых самоорганизационных взаимодействий. При разработке алгоритмов отдельных техпроцессов исходят из нелинейности, амбивалентности, гетероскедастичности и других си-нергетических характеристик. Пока такими специалистами в необходимом количестве Россия не располагает.
Особенностью технологий XXI века является то, что реализация «прорывных» проектов возможна только крупнейшими мировыми и национальными корпорациям [Риф-кин, 2015; Schwab, 2017; Шваб, 2018]. По условиям стоимости и продолжительности конкурентную реализацию сложных и крупномасштабных проектов типа освоения шельфа Северного Ледовитого океана, строительства моста на Сахалин, портов на побережье Дальнего Востока могут вести только самые мощные корпорации, имеющие лидерское научно-техническое обеспечение и инвестиционный потенциал мирового уровня. Ни Россия, ни США, например, уже не берутся в одиночку строить орбитальные космические станции. Лишь Китай с его могучей плановой системой способен на такие проекты.
Территории опережающего развития не игроки в «прорывных» проектах. Они могут решать задачи регионального масштаба, в конкурентной борьбе выигрывая или проигрывая заказы средней и низкой технологической сложности, порождая конфликты интересов на рынке инвестиций. Задумаеммся, насколько выгодна такая конкуренция государству. В Приморском крае, например, чтобы решить задачу выхода на рынки АТР,
1 Синергия (греч. - synergy) - согласованное действие, кооперация, симбиоз. Синергетика - наука о самоорганизации в сложных системах на основе гармоничного и согласованного взаимодействия всех составляющих единой системы с общей целью.
требуется за пять лет освоить не менее 6 трлн р. инвестиций. И тогда встанет вопрос, с помощью какого механизма в этом малонаселенном регионе можно собрать тысячи высококвалифицированных специалистов с целью реализации важного для государства гиперпроекта.
Интересен опыт Китая в синергии плановой и рыночной экономики. Конкуренция может приводить к антагонистическим обострениям отношений между странами и регионами, но в региональном развитии она не может быть главным и решающим механизмом побуждения к действиям. Освоение синергетического мышления как альтернативы конкуренции в современных условиях - путь выхода из кризиса.
Конфликты интересов регионов можно «тушить» только с помощью Центра и перестройки мышления у лидеров государства и регионов. Умение прогнозировать будущее в коротком, среднем и дальнем горизонте времени и упреждать катастрофы должна быть главной компетенцией руководителей и менеджеров XXI века [Crauwe, 2003; Rodrik, 2004; Sachs, 2015].
Мир ждет каскад технологических революций. Они уже начались. России нужны специалисты, образованные во многих сферах знания - физике, химии, физхимии, биологии, материаловедении и т. д. и их гибридных комплексах на основе системно-синергети-ческого подхода. Образцом решения проблем XXI века могут служить гетеросистемные технологии, используемые в микроэлектронике. Они были созданы Ж. И. Алферовым с соратниками противовесом требованиям классиков к максимальной чистоте кремниевых элементов в полупроводниковых генераторах сигналов.
Изменение вектора и качества развития возможно лишь при повышении роли государства в регулировании экономики и не может быть осуществимо в режиме преимущественно рыночного подхода к управлению. При этом усиление роли государства в экономике несет серьезные риски снижения ее эффективности, смягчить которые можно при использовании потенциала рыночного механизма. Для этого требуется серьезный апгрейд российской институциональной системы, что также в решающей мере определяется действиями органов государственной власти [Алексеев, 2018].
Одним из условий опережающего развития территории является институциональное обеспечение процесса. Институциональная среда территории рассматривается в виде совокупности социально-экономических институтов, отношений и инструментов. Комплексы взаимодополняющих друг друга институтов образуют организационные формы социального взаимодействия, которые обеспечивают координирование деятельности экономических субъектов и оптимизацию трансакционных издержек в соответствии с задачами, решаемыми этими субъектами [Липов, 2013].
Институты облегчают решение проблем кооперации между экономическими агентами, снижая уровень неопределенности путем формирования устойчивой структуры взаимодействия между ними. Институты являются главным средством удовлетворения и согласования многообразных интересов акторов территории на основе общепринятых норм. Социально-экономические институты в социально-экономических системах оптимизируют выбор ограниченных благ, способствуют оценке деятельности экономических агентов, направляют, ограничивают, поощряют, координируют, регулируют, информируют их, выполняют коммуникативную и распределительную функции [Шедько, 2013].
Когерентность институтов и управляющих воздействий способствует устранению барьеров в развитии территории, включению имеющегося потенциала и формированию потенциала опережающего развития территории.
Институционально-синергетический подход изучения территориального развития основывается на следующих положениях:
1. Территория - это институционально сложная, развивающаяся система, в которой проявляются открытость (обмен с внешней средой энергией, информацией и т. д.), нелинейность, неравновесность, кооперативность процессов развития системы, структурные и фазовые превращения, необратимость эволюции институциональных форм и отношений.
2. Социально-экономическое развитие территории, нацеленное на опережающий тренд, рассматривается как сложный процесс с обязательным формированием положительных синергетических эффектов.
3. Формирование положительных синергетических эффектов в развитии территории является миссией стейкхолдеров ТОСЭР, и оно основано на достижении консенсуса сторон, проектном, технологическом менеджменте и государственно-частном партнерстве.
4. Действующими ключевыми факторами внешней среды признаются конкуренция и синергетическое взаимодействие.
5. Неустойчивость и неопределенность социально-экономического развития территории порождает многовариантность в точке бифуркации системы.
6. Главными движущими силами опережающего развития территории признаются технологические инновации, институты и институциональные отношения.
Заключение
XXI век будет веком ожесточенной схватки со сложностью. Термины «прорыв» и «опережение» вполне пригодны для описания тех сражений, которые ждут мир, отдельные государства и регионы. Россия не будет исключением, и это нужно понять как можно быстрее. Концепция опережающего развития территорий с особым режимом ведения предпринимательской деятельности слабо проработана. Нет необходимых знаний, компетенций, инфраструктуры.
Перед страной стоят сложные задачи. Цель - не добиваться «улучшения» на отдельных территориях, учитывая, что стоит вопрос о выживании страны в условиях внешнего жесточайшего давления на нее в форме санкций, ограничений, угрозы торговых войн и отторжения территории, потери суверенитета, а решать задачу перехода в новое технологическое пространство. Конфликты интересов территорий могут разрешаться только с помощью перестройки мышления лидеров государства и регионов. Умение прогнозировать будущее в коротком, среднем и дальнем горизонте времени и упреждать катастрофы - это главная компетенция руководителей и менеджеров XXI века.
Институционально-синергетический подход к созданию и функционированию ТОСЭР рассматривает опережающее развитие территории как процесс количественных и качественных (структурных, фазовых) трансформаций с проявлением синергетиче-ских эффектов, усложнением институциональных форм и отношений, технологических, экономических, организационных и управленческих подсистем на основе наращивания инновационности технологических процессов и продуктов, направленных на реализацию ее ключевых приоритетов.
Источники
Алексеев А. В. (2018). Прогноз научно-технологического развития РФ: реальный или виртуальный инструмент стратегического планирования? // ЭКО. № 48 (8). С. 63-77. DOI: http:// dx.doi.org/10.30680/ECO0131-7652-2018-8-63-77
Климова Н. В., Гулько М. В. (2014). Зарубежный опыт использования трудовых ресурсов в предпринимательской деятельности (на примере ЕС) // Политематический сетевой электронный научный журнал Кубанского государственного аграрного университета. № 100. С. 1322-1335. URL: http://ej.kubagro.ru/2014/06/pdf/87.pdf
Котлер Ф. (2016). Конец капитализма? 14 антидотов от болезней рыночной экономики: пер. с англ. М.: ЭКСМО. 288 с.
Кузнецов Б. Л., Кузнецова С. Б., Загитов И. Л. (2014). Синергетическое развитие социально-экономических систем и управление ими // Известия Уральского государственного экономического университета. № 5 (55). С. 26-30.
Кузык Б. Н., Яковец Ю. В. (2005). Россия - 2050. Стратегия инновационного прорыва. 2-е изд. доп. М.: ЗАО Издательство «Экономика». 624 с.
Липов В. В. (2013). Институциональная комплементарность и дуализм методологии исследования социально-экономических систем // Теоретическая экономика. № 6. С. 26-35.
Рифкин Дж. (2015). Третья промышленная революция: как горизонтальные взаимодействия меняют энергетику, экономику и мир в целом: пер. с англ. 2-е изд. М.: Альпина нон-фикшн. 410 с.
Черешнев В. В., Верзилин Д. Н., Максимова Т. Г. (2009). Управление сложными организационными системами: концепции, принципы, инструментарий. Екатеринбург: Институт экономики УрО РАН. 234 с.
Шваб К. (2018). Технологии четвертой промышленной революции. М.: ЭКСМО. 320 с. Шедько Ю. Н. (2013). Институционально-синергетический подход к устойчивости развития региональной социо-эколого-экономической системы // Вестник Казанского технологического университета. Т. 16, № 20. С. 340-342.
Grauwe P., de (2003). The economics of monetary union. 5th ed. Oxford University Press. Rodrik D. (2004). Industrial policy for the twenty-first century. Harvard University. Sachs S.D. (2015). The age of sustainable development. Columbia University Press. Schwab K. (2017). The fourth industrial revolution. Penguin.
Информация об авторах Кузнецов Борис Леонидович, доктор технических наук, профессор кафедры экономики предприятий и организаций Набережночелнинского института (филиала) Казанского (Приволжского) федерального университета, 423812, Республика Татарстан, г. Набережные Челны, пр. Мира, 68/19 (1/18)
Контактный телефон: +7 (8552) 39-58-52, е-mail: [email protected]
Кузнецова Светлана Борисовна, кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики предприятий и организаций Набережночелнинского института (филиала) Казанского (Приволжского) федерального университета, 423812, Республика Татарстан, г. Набережные Челны, пр. Мира, 68/19 (1/18)
Контактный телефон: +7 (8552) 39-58-52, е-mail: [email protected]
Галиуллина Гыльия Фагимовна, кандидат экономических наук, доцент кафедры экономической теории и экономической политики Набережночелнинского института (филиала) Казанского (Приволжского) федерального университета, 423812, Республика Татарстан, г. Набережные Челны, пр. Мира, 68/19 (1/18)
Контактный телефон: +7 (8552) 39-66-12, е-mail: [email protected]
■ ■ ■
Naberezhnye Chelny Institute of Kazan Federal University, Naberezhnye Chelny, Russia
Naberezhnye Chelny Institute of Kazan Federal University, Naberezhnye Chelny, Russia
Naberezhnye Chelny Institute of Kazan Federal University, Naberezhnye Chelny, Russia
Advanced development territories: Institutional and regional contradictions
Abstract. To reach national goals, Russia's strategic planning documents heavily count on the territories of advanced socioeconomic development as a tool for attracting investments, stimulating faster economic growth, and improving standards of living. The paper discusses the functioning experience of the first territories of advanced socioeconomic development and contradictions between the federal center, regions, investors, and corporations present in the regions. The authors pay attention to, first and foremost, the revealed discrepancies in the quality of the innovation infrastructure, budgetary funding of the territories, and benefits received by the residents. The methodological basis of the study includes a system-synergetic and an institutional-synergetic approaches, investment and innovation theories, and theory of intergovernmental relations with statistical analysis as the main metod. To improve the process of creating territories of advanced development and expand their role, the authors propose a set of measures based on a system-synergetic approach, which consolidates rather than strengthers the inter-corporate competitive atmosphere in regions with limited economic capabilities. The research substantiates the claim that territories of advanced development have not discredited themselves as an institution, but such territories are unable to induce radical changes in regions lacking a modern base for development of high technologies. The research findings show that to increase the efficiency of the territories of advanced socioeconomic development, their creation should be accompanied by establishment of a scientific and technical base for high technologies that is adequate to the level of the Fourth Industrial Revolution. The results of the research may be useful to organisers, designers, technologists and investors involved in the development of this new institutional platform.
Keywords: development institutions; territories of advanced socioeconomic development; advanced development; breakthrough strategy; synergetic approach to design.
Acknowledgements: The reported study was funded by RFBR according to the research project no. 16-02-00073 "Strategy for creation and functioning of territories of advanced development on the basis of industrial policy implementation".
For citation: Kuznetsov B. L., Kuznetsova S. B., Galiullina G. F. Territoriya operezhayushchego razvitiya: institutsional'nye i regional'nye protivorechiya [Advanced development territories: Institutional and regional contradictions]. Journal of New Economy, 2019, vol. 20, no. 3, pp. 23-37. DOI: 10.29141/2658-5081-2019-20-3-2 Received February 28, 2019.
References
Alekseev A. V. (2018). Prognoz nauchno-tekhnologicheskogo razvitiya RF: real'nyy ili virtual'nyy instrument strategicheskogo planirovaniya? [Is the scientific and technological forecast of the Russian Federation development the real or virtual mechanism of strategy planning?]. EKO = ECO, no. 48(8), pp.
B. L. Kuznetsov S. B. Kuznetsova G. F. Galiullina
63-77. DOI: http://dx.doi.org/10.30680/ECO0131-7652-2018-8-63-77 (in Russ.)
Klimova N. V., Gulko M. V. (2014). Zarubezhnyy opyt ispol'zovaniya trudovykh resursov v predprinimatel'skoy deyatel'nosti (na primere ES). [Foreign experience of using human resources in business (on the example of EU)]. Politematicheskiy setevoy elektronnyy nauchnyy zhurnal Kubanskogo gosudarstvennogo agrarnogo universiteta = Polythematic online scientific journal of Kuban State Agrarian University, no. 100, pp. 1322-1335. Available at: http://ej.kubagro.ru/2014/06/pdf/87.pdf (in Russ.)
Kotler F. (2016). Konets kapitalizma? 14 antidotov ot bolezney rynochnoy ekonomiki [Confronting capitalism: Real solutions for a troubled economic system]. Moscow: EKSMO Publ. (in Russ.)
Kuznetsov B. L., Kuznetsova S. B., Zagitov I. L. (2014). Sinergeticheskoe razvitie social'no-ekonomicheskih sistem i upravlenie imi [The synergetic development of social and economic systems and their management]. Izvestiya Uralskogo gosudarstvennogo ekonomicheskogo universiteta = Journal of the Ural State University of Economics, no. 5 (55), pp. 26-30. (in Russ.)
Kuzyk B. N., Yakovets Yu. V. (2005). Rossiya - 2050. Strategiya innovatsionnogo proryva [Russia -2050. The strategy of innovation breakthrough]. Moscow: Economika Publ. (in Russ.)
Lipov V. V. (2013). Institutsional'naya komplementarnost' i dualizm metodologii issledovaniya social'no-ehkonomicheskih sistem [Institutional complementarity and dualism of the methodology for studying socioeconomic systems]. Teoreticheskaya ekonomika = Theoretical Economics, no. 6, pp. 26-35. (in Russ.)
Rifkin J. (2015). Tret'ya promyshlennaya revolyutsiya: kak gorizontal'nye vzaimodeystviya menyayut energetiku, ekonomiku i mir v tselom [The third industrial revolution: How lateral power is transforming energy, the economy, and the world]. Moscow: Alpina Non-fiction Publ. (in Russ.)
Chereshnev V. V., Verzilin D. N., Maksimova T. G. (2009). Upravlenie slozhnymi organizatsionnymi sistemami [Management of complex organisational systems: Concepts, principles, tools]. Ekaterinburg: Institute of Economics (Ural branch of RAS). (in Russ.)
Schwab K. (2018). Tekhnologii chetvertoy promyshlennoy revolyutsii [Shaping the fourth industrial revolution]. Moscow: EKSMO Publ. (in Russ.)
Shedko Y. N. (2013). Institutsional'no-sinergeticheskij podhod k ustoychivosti razvitiya regional'noy sotsio-ekologo-ehkonomicheskoy sistemy [Institutional synergistic approach to the sustainable development of a regional socio-ecological-economic system]. Vestnik Kazanskogo tekhnologicheskogo universiteta = Bulletin of Kazan Technological University, vol. 16, no. 20, pp. 340-342. (in Russ.)
Grauwe P., de (2003). The economics of monetary union. 5th ed. Oxford University Press.
Rodrik D. (2004). Industrial policy for the twenty-first century. Harvard University.
Sachs S.D. (2015). The age of sustainable development. Columbia University Press.
Schwab K. (2017). The fourth industrial revolution. Penguin.
Information about the authors
Boris L. Kuznetsov, Dr. Sc. (Engineering), Prof. of Enterprises and Organisations Economics Dept., Naberezhnye Chelny Institute of Kazan Federal University, 68/19 (1/18) Mira Ave., Naberezhnye Chelny, Republic of Tatarstan, 423812, Russia Phone: +7 (8552) 39-58-52, e-mail: [email protected]
Svetlana B. Kuznetsova, Cand. Sc. (Econ.), Associate Prof. of Enterprises and Organisations Economics Dept., Naberezhnye Chelny Institute of Kazan Federal University, 68/19 (1/18) Mira Ave., Naberezhnye Chelny, Republic of Tatarstan, 423812, Russia Phone: +7 (8552) 39-58-52, e-mail: [email protected]
Gulia F. Galiullina, Cand. Sc. (Econ.), Associate Prof. of Economic Theory and Economic Policy Dept., Naberezhnye Chelny Institute of Kazan Federal University, 68/19 (1/18) Mira Ave., Naberezhnye Chelny, Republic of Tatarstan, 423812, Russia Phone: +7 (8552) 39-66-12, e-mail: [email protected]
© Кузнецов Б. Л., Кузнецова С. Б., Галиуллина Г. Ф., 2019
