Термины русского жестового языка и их дефиниции в дискурсе отраслевого права Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

Лингвистика Linguistics

Шмелев В.Е.

Аспирант по профилю подготовки 10.02.19. Теория языка, направлению 45.04.01 Языкознание и литературоведение в ФГБОУ ВО «Московский государственный лингвистический университет», Управляющий директор ООО «Институт экспертиз лингвистики русского жестового языка, проблем перевода и правоприменения».

Термины русского жестового языка и их дефиниции в дискурсе отраслевого права*

введение

Ранее [статья №1, стр. 29 настоящего журнала] мы рассматривали термины в специальном законе - ФЗ «О социальной защите инвалидов в РФ», которые номинировали, закрепляя, в праве базовые понятия, связанные с русским жестовым языком, а также варианты их дефиниций - методом сравнительного и диахронического анализа терминов, используемых до и после введения в российском законодательстве термина «русский жестовый язык».

Методом дедукции, от общего подхода, основанного на специальном законе, перейдем - к частному, рассматривая использование терминов, связанных с русским жестовым языком, в отраслях российского права, регулирующих правоприменение русского жестового языка.

Тут надо сделать небольшое, но важное отступление: в праве есть понятие приоритета специальной нормы. Если есть закон, который регулирует этот вопрос, то все остальные законы должны применяться только в той части, которая не противоречит правилам и понятиям специального закона: «в случае противоречия правовых норм в нормативно-правовых актах одинаковой юридической силы необходимо руководствоваться правовым принципом, известным со времен римского права: «lex specialis derogat generali» («специальный закон отменяет (вытесняет) общий закон»). Суть этого принципа сводится к тому, что в случае конкуренции норм общего (generalis) и специального (specialis) характера преимущество в толковании и

*

© Шмелев В.Е., 2023.

применении должно предоставляться специальным нормам" [Чашин, 2021].

Среди отраслей права, мы рассмотрим сначала те сферы, которые предполагают практическое, прямое применение законодательно закрепленного понимания терминов, связанных с русским жестовым языком.

В среде практикующих юристов преобладает такое понимание права: "«это то, что происходит в суде» («то, что суд говорит по поводу того, что написано либо следует из законов»)" [Бевзенко, 2015]. Понимание судьями русского жестового языка в той или иной форме означает практическое его применение в остальных сферах жизнедеятельности: именно суд толкует, защищает и восстанавливает нарушенные права, в том числе инвалидов по слуху на свободное общение в доступной ему форме языка.

Соответственно, рассмотрим - как отражена тема русского жестового языка в процессуальном праве, в частности, в уголовном, арбитражном, гражданском и административном судопроизводстве.

Мы не рассматриваем технические вопросы судопроизводства, связанные с переводом для людей с нарушениями слуха и/или речи, например: оценку квалификации переводчика судом, процедуру приглашения переводчика.

В рамках настоящей статьи рассматривается исключительно использование терминов, связанных с русским жестовым языком, в контексте се-миозиса (как записано; номинативная функция термина) и семантики (что подразумевается под термином; дефиниционная функция термина).

В уголовном судопроизводстве, на основе толкования норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, под переводчиком понимается лицо:

а) «свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода» - исходя из диспозиции ч.1 ст. 59 УПК РФ;

б) «владеющее навыками сурдоперевода и приглашенное для участия в производстве по уголовному делу» - исходя из диспозиции ч.6 ст.59 УПК РФ.

Аналогичное положение содержится и в арбитражном судопроизводстве, где, опираясь на нормы Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, получаем следующее определение переводчика:

а) лицо, «которое свободно владеет языком, знание которого необходимо для перевода в процессе осуществления судопроизводства» - по диспозиции ч.1 ст. 57 АПК РФ;

б) «владеющее навыками сурдоперевода и привлеченное арбитражным судом к участию в арбитражном процессе» - исходя из диспозиции ч.7 ст.57 АПК РФ.

По УПК РФ и АПК РФ переводчик должен свободно владеть вторым языком, на котором осуществляется перевод, в этом пункте подразумеваются национальные вербальные языки стран мира.

Визуальная модальность как способ общения вынесена отдельно: в

статьях 6 УПК РФ и 7 АПК РФ термин «русский жестовый язык» в тексте статей кодексов отсутствует, используется термин «сурдоперевод». Подчеркнуто, что «правила настоящей статьи распространяются на лицо, владеющее навыками сурдоперевода», но распространяются ли, с точки зрения суда, на сурдопереводчиков требования свободного владения русским жестовым языком по аналогии с национальными вербальными языками государств?

В гражданском судопроизводстве, анализируя нормы Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, мы видим, что там отсутствуют законодательно закрепленные термины, связанные с языками перевода, вместе с тем отдельно прописан сурдоперевод как некий навык:

а) «лица, участвующие в деле, вправе предложить суду кандидатуру переводчика» - согласно норме ч.1 ст.162 ГПК РФ;

б) «правила настоящей статьи распространяются на лицо, владеющее навыками сурдоперевода» - согласно норме ч.5 ст.162 ГПК РФ.

Теперь рассмотрим административные процессы.

Здесь следует отметить два вида судопроизводства:

1. Дела об административных правонарушениях - на основе Кодекса об административных правонарушениях (КоАП РФ);

2. Административные дела (дела, возникающие из административных и иных публичных правоотношений) - на основе Кодекса об административном судопроизводстве (КАС РФ) [Новиков, 2021].

Часть 1 статьи 25.10. КоАП РФ прямо закрепляет разный подход и требования к переводу русского и русского жестовых языков, в нем чётко прослеживается вариация «или», выделение в тексте автора: «В качестве переводчика может быть привлечено любое не заинтересованное в исходе дела совершеннолетнее лицо, владеющее языками или навыками сурдоперевода (осуществляющее сурдоперевод или тифлосурдоперевод), необходимыми для перевода или сурдоперевода при производстве по делу об административном правонарушении».

Кодекс административного судопроизводства РФ (далее - КАС РФ) в своей части 1 статьи 52 усугубляет это разделение - если для переводчика вербальных языков необходимо знание русского и другого, второго языка, то для перевода неслышащим достаточно владеть техникой общения: «Переводчиком является лицо, свободно владеющее языком, на котором осуществляется административное судопроизводство, и другим языком, знание которого необходимо для перевода с одного языка на другой, либо лицо, свободно владеющее техникой общения с глухими, немыми, глухонемыми».

По принятым правилам толкования права, «если смысл слова прямо не определен в самом законе, то следует установить его на основании сопоставления параллельных мест, при этом словам нормы должен придаваться тот смысл, в каком они употреблялись во время издания» [Бошно, 2013].

Из текстов нормативных актов судопроизводства, мы видим сильное расхождение в дефиниции перевода для неслышащих именно в административном судопроизводстве по КАС РФ, где он указан как «техника общения»: во всех же остальных случаях применяется общий термин «сурдоперевод».

Рассмотрев использование термина «сурдоперевод» в УПК, АПК, ГПК, КоАП РФ, мы видим:

A) в отраслевом - процессуальном - законодательстве отсутствуют какие-либо новые номинация и дефиниция терминов, связанных с русским жестовым языком;

Б) в законодательстве термин «сурдоперевод» используется отдельно от терминов (понятий), связанных с переводом на национальные вербальные языки; эти понятия зафиксированы в законе как отдельно прописанные части внутри статьи закона, регулирующей вопросы перевода в суде, отдельно один от другого во всех случаях, за исключением КоАП РФ, о котором ниже;

B) в случае, когда эти две формы - перевод на национальные вербальные языки и перевод на визуальный жестовый язык - соединились в одной части статьи (КоАП РФ), был использован разделительный союз «или», четко разграничивающий эти две формы перевода;

В) сурдоперевод понимается как некий навык, которым необходимо владеть для того, чтобы можно было общаться с неслышащим.

Соответственно словарям, термин "навык" означает:

A) «умение, созданное привычкой» [словарь Ушакова];

Б) «умение, выработанное упражнениями, привычкой» [словарь Ожегова];

B) «уменье, приобретенное упражнениями, опытом, привычкой» [словарь Ефремовой];

Г) «способ выполнения действия, доведенный в результате многократного повторения до автоматизма, легко и быстро реализуемый при минимальном контроле со стороны сознания» [Криминалистическая энциклопедия];

Д) «действие, сформированное путем повторения, характеризующееся высокой степенью освоения и отсутствием поэлементной сознательной регуляции и контроля» [Педагогический терминологический словарь].

Из предыдущей статьи мы помним о проблеме дефиниции термина «сурдоперевод» в специальном законе - ФЗ «О социальной защите инвалидов в РФ», которую было предложено разрешить в дискурсе подзаконного акта - постановления Правительства РФ от 25 сентября 2007 г. N 608, давшего следующее определение этому термину: «услуги по переводу русского жестового языка инвалидам с нарушениями функции слуха».

Анализируя использование термина «сурдоперевод» в процессуальном праве, необходимо отметить практический уклон дефиниции данного термина, это, в отличие от национальных вербальных языков - не знания, в том числе языковой и концептуальной картин мира [Мазаева, 2006], а

именно навык, выработанное до привычки и минимального осознанного контроля умение.

В лингвистической теории перевода, под переводом понимается процесс «межъязыковой трансформации, то есть преобразования текста на одном языке в эквивалентный ему текст на другом языке» [Бархударов, 2008]. В нашем случае, дефиниция термина «сурдоперевод» в дискурсе «владения навыком» раскрывается скорее в понимании сурдоперевода как перевода на визуальную модальность того же вербального русского языка, т.е. на калькирующую жестовую речь.

Если под «сурдопереводом» понимать именно такой подход, то это, с точки зрения судей, которые дают практическое толкование терминов (понятий) в своих судебных актах, просто одна из форм внутренней адаптации одного языка - русского (диглоссия).

Вопрос стоит не в проверке знаний «чужого языка», а в проверке навыков: как там сурдопереводчик, успевает дублировать, справляется ли с темпом устной речи? Судье достаточно согласия самого неслышащего на использование сурдопереводчика, навык которого достаточен для общения.

Вернемся к терминологии, используемой в Кодексе административного судопроизводства РФ - обсуждение которого мы отложили ранее: «переводчиком является лицо, свободно владеющее языком, на котором осуществляется административное судопроизводство, и другим языком, знание которого необходимо для перевода с одного языка на другой, либо лицо, свободно владеющее техникой общения с глухими, немыми, глухонемыми».

Обратим внимание на разделение, которое тут проявляется, тут переводчик:

А) или - свободно владеющий русским языком и другим языком, который нужно знать для перевода между русским и другим языком, межъязыкового перевода;

Б) или - свободно владеет техникой общения с разными категориями неслышащих.

Термин «техника общения» используется в психологии в противопоставлении форме свободного общения, как приемы общения, способ установления контакта, достижения психологического комфорта в общении [Ахметов, 2016]. В глоссарии по курсу «Психология общения» дается следующая дефиниция термина «техника общения»: «способы, к которым прибегает человек, чтобы подготовиться к общению и его поведение в ходе общения» [Богачкина, 2008].

Используемый термин - аналог «навыкам» сурдоперевода, но если навыки - нечто малоконтролируемое и вырабатываемое в силу привычки, то «техника общения» в понимании научных дисциплин, изучающих способы общения и поведение человека - осознанно используемые приемы общения.

В тексте КАС РФ после слов «техника общения» идет перечисление ка-

тегорий лиц с нарушениями слуха: с глухими, немыми, глухонемыми.

Глухие исследователи жестовых языков, а также неслышащие обыватели, сталкиваясь с такими терминами, как «немые», «глухонемые» - испытывают возмущение. Глухие же говорят на вербальном русском жестовом языке, поэтому понятия «немой», а тем более «глухонемой» с их точки зрения - неприменимы.

Вместе с тем, называя всех неслышащих - «глухими», «неслышащи-ми» - глухие сами, в свою очередь, мало беспокоятся о дискурсе мышления позднооглохших и слабослышащих, которым не нравится употребление в их адрес терминов «неслышащие», а уж тем более - «глухие». Но, объединив всех в одно большое всероссийское общество глухих, их никто не спрашивал.

На самом деле данные термины используются для четкого разделения неслышащих по категориям.

В частности, «глухой» - «лишённый слуха, способности слышать» [Ожегов].

Это - лица с нарушениями слуха, использующие вербальный русский язык (есть русская устная речь, такие люди могут говорить с небольшим акцентом и их трудно отличить от нормально слышащих людей).

Как правило, в коммуникации они используют визуальную модальность русского языка для обратной связи - чтение с губ, дактильную и калькирующую жестовую речь.

«Немой» - «человек не имеет физической возможности говорить» [Дмитриев], «лишенный дара речи, способности говорить» [Малый академический словарь].

Дополнительным значением, в словарях идет «немая азбука - подаваемые пальцами условные знаки, при помощи которых объясняются немые» [Ушаков], «немой азбукой называют условные знаки, которые изображают буквы и подаются при помощи пальцев» [Дмитриев].

Необходимо отметить: "немая азбука" - дактильный алфавит - является калькой с алфавита русского языка, что отражает оральную парадигму возможности общения с "немыми" (глухими) именно на основе вербального русского языка. «Глухонемой» - «лишенный слуха и словесной речи" [Ожегов], «лишенный способности к словесной речи вследствие врожденной или приобретенной в раннем детстве глухоты» [Ефремова], «лишенный слуха и способности речи вследствие органического недостатка» [Ушаков].

Ключевым критерием отнесения к группе «глухонемой» лица с нарушениями слуха является факт отсутствия словесной речи, которая, в свою очередь определяется как «способность пользоваться языком слов. Речь — один из признаков, отличающих человека от животных» [Ушаков]. Тезисно, семантическое значение термина «глухонемой» - «не говорит на русском (государственном) языке».

К таковым относят лиц:

а) владеющим только русским жестовым языком;

б) владеющим только кинесикой, дейксисом, то есть самыми простыми формами общения, без знания как русского, так и русского жестового языков.

В этом основное отличие термина «глухонемой»: согласно семантическому анализу, термины «глухой» и «немой» имеют иное значение - отсутствие слуха и отсутствие устной речи, соответственно; но предполагается, что коммуникация с такими людьми основана на вербальном русском языке с учетом соответствующих особенностей, связанных с прежде всего с физическими ограничениями.

Здесь необходимо сделать отступление: жестовые языки с точки зрения семиотики - науке о знаковой системе в целом - ограниченно-функциональны, поскольку, считается, не могут быть выражены в других модальностях, кроме визуальной. Одно из возможных направлений семиозиса визуальной модальности - анализ письменной формы русского жестово-го языка - требует отдельных исследований, общий обзор Анны Жадан в этой области имел скорее социально-прикладной характер [Жадан, 2022].

Понимание изложенных выше основных принципов позволяет проанализировать термины РЖЯ, используемые в такой не менее важной сфере права, как нотариат.

Принимая во внимание следующие положения:

A) императивность норм закона, обязывающих получать нотариальное удостоверение ряда сделок, включая оформление и получение наследства, оформление судебных доверенностей;

Б) наличие специальных правовых норм в сфере нотариата, регулирующих коммуникацию с лицами с нарушениями слуха, содержащие термины русского жестового языка, и их прагматическое толкование нотариусами;

B) трудоемкость оспаривания решений нотариуса в судебном порядке, которое требует знание специальных законов и процедур и занимает от 6 до 12 месяцев,

данная область жизнедеятельности лиц с нарушениями слуха по значению приравнивается к судопроизводству. Ситуации, связанные с коммуникацией в сфере нотариата, разбирались в средствах массовой информации Московского общества глухих [Веселов, 2012].

Статьей 10 федерального закона «Основы законодательства Российской Федерации о нотариате» использование русского жестового языка прямо не регулируется:

«Нотариальное делопроизводство ведется на языке, предусмотренном законодательством Российской Федерации, республик в составе Российской Федерации, автономной области и автономных округов. Если обратившееся за совершением нотариального действия лицо не владеет языком, на котором ведется нотариальное делопроизводство, тексты оформленных документов

должны быть переведены ему нотариусом или переводчиком» [Консультант].

Понятия, связанные с русским жестовым языком, определены подзаконными нормативными актами, в том числе «Методическими рекомендациями по удостоверению доверенностей» (утв. решением Правления Федеральной нотариальной палаты 18 июля 2016 г.), в которых указано:

«1.6. Если гражданин, обратившийся за удостоверением доверенности, является глухим, немым или глухонемым при совершении нотариального действия должно присутствовать лицо, которое может объясниться с ним (сурдопереводчик).

При обращении за удостоверением доверенности слепоглухонемого гражданина его общение с нотариусом возможно с помощью тифлосурдо-переводчика».

Если сравнить вышеуказанный текст с предыдущей редакцией нормы

данного закона от 15 марта 2000 года, принятой до введения в 2012 году термина «русский жестовый язык» в специальный закон - «О социальной защите инвалидов в РФ», изложенной следующим образом:

«6. Если обратившийся для совершения нотариального действия глухой, немой или глухонемой гражданин неграмотен, то при совершении нотариального действия присутствует лицо, которое может объясниться с ним и удостоверить своей подписью, что содержание сделки, заявления или иного документа соответствует воле участвующего в ней неграмотного глухого, немого или глухонемого. Указанное лицо, как правило, представляет документ, подтверждающий, что оно имеет специальные познания по общению с данной категорией граждан. Личность данного лица устанавливается, а дееспособность проверяется в соответствии со статьями 42, 43 Основ» [Консультант], мы можем увидеть:

А) замену диспозитивной нормы «если... неграмотен» на императивную «...должно присутствовать лицо (сурдопереводчик)», что исключает для нотариуса проблему толкования понятия «грамотности» неслышащего человека;

Б) что требования к владению русским жестовым языком остались неизменными: «лицо, которое может объясниться с ним» (глухим - прим.авт.).

Согласно словарям, «объясниться» имеет следующие дефиниции: «переговорить, столковаться, сговориться с кем-нибудь о чем-нибудь, приведя в ясность свои отношения, выяснив недоразумения» [Ушаков], «переговорив, выяснить свои отношения, оббъяснить что-н.» [Ожегов].

Вместе с тем, данные Методические рекомендации по удостоверению доверенностей содержат норму, регулирующие перевод с национальных вербальных языков:

« 1.5. Если за нотариальным удостоверением доверенности обращается гражданин, не владеющий русским языком, а нотариус не владеет языком, на котором объясняется обратившийся, привлекается переводчик. При

этом нотариус должен убедиться в знании переводчиком соответствующих языков, что может подтверждаться дипломами, свидетельствами, сертификатами об образовании и квалификации. Перечень документов, подтверждающих образовательный уровень переводчика, законодательством не определен, в связи с чем, нотариусу следует исходить из конкретных обстоятельств и принимать документы, исключающие сомнения относительно знания переводчиком соответствующего языка» [Гарант].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, перевод национальных вербальных языков четко разграничен от перевода РЖЯ - в первом случае необходимо знание языка, которое нужно подтверждать надлежащим образом, а во втором достаточно владеть навыками общения, техникой перевода и умением объясняться с лицом с нарушением слуха.

Учитывая, что в специальном законе - ФЗ «О социальной защите инвалидов в РФ» - нет номинации и дефиниции навыков сурдоперевода, которые задавали бы определенные понятийные рамки, соответственно, применяется конституционный принцип прямой нормы Общего закона - «что прямо не запрещено законом, то разрешено» [Игнатенкова, 2013].

В свете вышеизложенного, при существующей терминосистеме, используемых в процессуальном и нотариальном праве номинаций и дефиниций русского жестового языка, вызывает обоснованное сомнение введение института аттестации переводчиков РЖЯ. Представляется правильным данный вопрос рассмотреть в дискурсе перевода РЖЯ разным категориям лиц с нарушениями слуха с учетом разных форм коммуникации, что требует отдельных исследований.

Библиографический список:

[1] Чашин А.Н. Квалификационный экзамен на должность судьи суда общей юрисдикции. // Учебное пособие Выс-

шей квалификационной коллегии судей / Серия «Юридическая библиотека России». - М.: ЭКСМО, 2021. // URL: https://www.litres.ru/aleksandr-nikolaevic/kvalifikacionnyy-ekzamen-na-dolzhnost-sudi-suda-obsch/chitat-onlayn/.

[2] Игнатенкова К.Е. К вопросу о месте в механизме правового регулирования конструкции «Не запрещен-

ное законом дозволено» // В1сник Марiупольського державного ушверситету. Сер.: Право. 2013. № 5. // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-meste-v-mehanizme-pravovogo-regulirovaniya-kon-struktsii-ne-zapreschennoe-zakonom-dozvoleno.

[3] Богачкина Н.А. Психология. - М: ЛитРес, 2008. 100 с.

[4] Новиков А.В. Соотношение законодательств об административном судопроизводстве и об администра-

тивных правонарушениях // Журнал административного судопроизводства. 2021. № 4. // URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/sootnoshenie-zakonodatelstv-ob-administrativnom-sudoproizvodstve-i-ob-ad-ministrativnyh-pravonarusheniyah.

[5] Бевзенко Р. Восемь критериев хорошей правовой системы // Теория и история государства и права /

Разрешение споров. - М.: Закон.ру, 2015. // URL: https://zakon.ru/blog/2015/09/21/vosem_kriteriev_ xoroshej_pravovoj_sistemy.

[6] Бошно С.В. Толкование норм права // Право и современные государства. 2013. № 4. // URL: https://

cyberleninka.ru/article/n/tolkovanie-norm-prava.

[7] Соколова Е.И. Современное осмысление понятий «компетенция» и «навык» (обзор по материалам рос-

сийских и зарубежных исследований) // Непрерывное образование: XXI век. 2021. № 3 (35). // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovremennoe-osmyslenie-ponyatiy-kompetentsiya-i-navyk-obzor-po-materialam-rossiyskih-i-zarubezhnyh-issledovaniy.

[8] Бархударов Л.С. Язык и перевод: вопросы общей и частной теории перевода. Изд. 2-е. - Москва: Изд-во

ЛКИ, 2008. 258 с. // URL: https://search.rsl.ru/ru/record/01003539398.

[9] Мазаева Н.Ю. Языковая и концептуальная картины мира (к теории вопроса) // Известия вузов. Северо-

Кавказский регион. Серия: Общественные науки. 2006. № S23. // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ yazykovaya-i-kontseptualnaya-kartiny-mira-k-teorii-voprosa.

[10] Ахметов Р.С. Техника общения, психологические основы и методика получения интересующей информации // Эпоха науки. 2016. № 5. // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tehnika-obscheniya-psihologicheskie-osnovy-i-metodika-polucheniya-interesuyuschey-informatsii.

[11] Жадан А.В. Некоторые особенности фиксации информации в интернет-коммуникации глухих и слабослышащих носителей русского жестового языка. // Межкультурное пространство жестовых языков: перевод, коммуникация, исследования. Сборник научных статей Второй международной научно-практической конференции. Отв. редактор К.В. Голубина. - Москва, 2022 // URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=49056167&pff=1

[12] Веселов М. «...возьмем к примеру ситуацию с оформлением документов у нотариуса - детально разбиралась ре-

дакцией Мир глухих». // URL: https://deafmos.i^/pered-notariusom-ty-ne-chelovek-esli-ty-bez-perevodchika-zhja

[13] Толковый словарь Ожегова. Глухой. // URL: https://dic.academic.ru/contents.nsf/ogegova/

[14] Толковый словарь Дмитриева. // URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/dmitriev/2776/%D0%BD%D0%B5% D0%BC%D0%BE%D0%B9?ysclid=ledbgul7b6354130305

[15] Словарь Ефремовой. Значение слова «Глухонемой» в онлайн толковом словаре Ефремовой // URL: Glosum.ru

[16] Малый академический словарь. НЕМОЙ - что такое в Малом академическом словаре // URL: slovaronline.com

Reference

[1] Chashin A.N. Qualification exam for the position of judge of a court of general jurisdiction. // Textbook of the

Higher Qualification Board of Judges / Series "Legal Library of Russia". - M.: EKSMO, 2021. // URL: https:// www.litres.ru/aleksandr-nikolaevic/kvalifikacionnyy-ekzamen-na-dolzhnost-sudi-suda-obsch/chitat-onlayn/.

[2] Ignatenkova K.E. On the question of the place in the mechanism of legal regulation of the construction "What

is not prohibited by law is permitted" // Bulletin of the Mariupol State University. Ser.: Right. 2013. № 5. // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-meste-v-mehanizme-pravovogo-regulirovaniya-kon-struktsii-ne-zapreschennoe-zakonom-dozvoleno.

[3] Bogachkina N.A. Psychology. - M: liters, 2008. 100 p.

[4] Novikov A.V. Correlation of legislation on administrative proceedings and administrative offenses // Journal of

Administrative Proceedings. 2021. № 4. // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sootnoshenie-zakonodatel-stv-ob-administrativnom-sudoproizvodstve-i-ob-administrativnyh-pravonarusheniyah.

[5] Bevzenko R. Eight criteria for a good legal system // Theory and history of state and law / Dispute resolution. -

M.: Zakon.ru, 2015. // URL: https://zakon.ru/blog/2015/09/21/vosem_kriteriev_xoroshej_pravovoj_sistemy.

[6] Boshno S.V. Interpretation of legal norms // Law and modern states. 2013. № 4. // URL: https://cyberleninka.

ru/article/n/tolkovanie-norm-prava.

[7] Sokolova E.I. Modern understanding of the concepts of "competence" and "skill" (review based on materials from Russian

and foreign studies) // Continuing education: XXI century. 2021. № 3 (35). // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sovre-mennoe-osmyslenie-ponyatiy-kompetentsiya-i-navyk-obzor-po-materialam-rossiyskih-i-zarubezhnyh-issledovaniy.

[8] Barkhudarov L.S. Language and translation: issues of general and specific theory of translation. Ed. 2nd. - Mos-

cow: Publishing house LKI, 2008. 258 p. // URL: https://search.rsl.ru/ru/record/01003539398.

[9] Mazaeva N.Yu. Linguistic and conceptual pictures of the world (towards the theory of the issue) // News of

universities. North Caucasus region. Series: Social Sciences. 2006. № S23. // URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/yazykovaya-i-kontseptualnaya-kartiny-mira-k-teorii-voprosa.

[10] Akhmetov R.S. Communication techniques, psychological foundations and methods of obtaining information of interest // The Age of Science. 2016. № 5. // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tehnika-obscheniya-psi-hologicheskie-osnovy-i-metodika-polucheniya-interesuyuschey-informatsii.

[11] Zhadan A.V. Some features of recording information in Internet communication of deaf and hard of hearing native speakers of Russian sign language. // Intercultural space of sign languages: translation, communication, research. Collection of scientific articles of the Second International Scientific and Practical Conference. Rep. editor K.V. Pigeon. - Moscow, 2022 // URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=49056167&pff=1

[12] Veselov M. "...let's take for example the situation with the preparation of documents from a notary - this was examined in detail by the editors of the World of the Deaf." // URL: https://deafmos.ru/pered-notariu-som-ty-ne-chelovek-esli-ty-bez-perevodchika-zhja

[13] Ozhegov's Explanatory Dictionary. Deaf. // URL: https://dic.academic.ru/contents.nsf/ogegova/

[14] Dmitriev's Explanatory Dictionary. // URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/dmitriev/2776/%D0%B-D%D0%B5%D0%BC%D0%BE%D0%B9?ysclid=ledbgul7b6354130305

[15] Ephraim Dictionary. The meaning of the word "Deaf and Mute" in Efremova's online explanatory dictionary // URL: Glosum.ru

[16] Small academic dictionary. Mute - what is it in the Small Academic Dictionary // URL: slovaronline.com

Шмелев В.Е.

Аспирант по профилю подготовки 10.02.19. Теория языка, направлению 45.04.01 Языкознание и литературоведение в ФГБОУ ВО «Московский государственный лингвистический университет», Управляющий директор ООО «Институт экспертиз лингвистики русского жестового языка, проблем перевода и правоприменения».

Термины русского жестового языка и их дефиниции в дискурсе отраслевого права Аннотация. В данной статье рассматриваются термины, связанные с русским жестовым языком (РЖЯ), в прагматическом аспекте толкования указанных терминов в специальных нормах процессуального и нотариального права.

Ключевые слова: РЖЯ, русский жестовый язык, визуально-пространственная модальность, визуальная модальность, термины, терминосисте-ма, право, проблематика, дактильный алфавит, калькирующая жестовая речь, дефиниция, судопроизводство, нотариат.

Shmelev V.E.

Postgraduate student in Linguistics of the Moscow State Linguistic University.

CEO of «Institute of expertise of linguistics of the Russian sign language, problems of translation and law enforcement» LLC.

Terms of Russian sign language and their definitions in the discourse of sectoral law Abstract. This paper investigates terminology related to Russian Sign Language (RSL), focusing on the pragmatic interpretation of these terms within the specialized regulations of procedural and notarial law.

Key words: Russian Sign Language, visual-spatial modality, visual modality, terms, terminological system, law, issues, manual alphabet, calquing sign speech, definition, litigation, notary.