CC BY
309
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2017. № 2 (51). С. 185-189.
УДК 343.611.2
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ КАТЕГОРИЙ «МОТИВ» И «ЦЕЛЬ» ПРЕСТУПЛЕНИЯ В НОРМАХ УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
PROBLEMS WITH TERMINOLOGY OF USAGE CATEGORIES «MOTIVE»
AND «PURPOSE» OF THE CRIME IN THE NORMS OF THE CRIMINAL CODE
OF THE RUSSIAN FEDERATION
К. К. СТАНКЕВИЧ (K. K. STANKEVICH)
Проведён анализ юридической сущности понятий «мотив» и «цель» преступления, а также их взаимосвязи с иными уголовно-правовыми категориями. Автором отмечается непоследовательность законодателя в использовании в уголовно-правовых нормах одновременно таких понятий, как «побуждения», «мотив» и «заинтересованность». Отдельно исследуются проблемы мотивов и цели преступления, совершённого с косвенным умыслом, а также наличия мотивов и цели в неосторожных преступлениях.
Ключевые слова: потребности; интересы; побуждения; мотив и цель преступления; заинтересованность; косвенный умысел; неосторожность.
The article includes the analysis of the legal substance of the terms «motive» and «purpose» of the crime, and their relationships with other criminal law categories. The author notes the inconsistency of the legislator to use in criminal law at the same time concepts such as «motivation», «motivation» and «interest», separately investigates the problem of motives and objectives of the crime committed with indirect intent, and the availability of the motives and objectives of careless crimes.
Key words: needs; interests; motives; motive and purpose of crime; interest; indirect intent; negligence.
Отечественная наука уголовного права относит мотивы и цели к числу факультативных признаков субъективной стороны преступления. Однако это справедливо только по отношению к случаям, когда мотив и цель не закреплены в качестве обязательных признаков состава преступления.
Термин «мотив» происходит от латинского шоШш, что дословно означает «двигатель», т. е. то, что движет человеком в его деятельности.
Во многом отталкиваясь от этимологического значения данного слова, мотив преступления определяют и в уголовно-правовой науке. Так, в частности, Е. В. Благов рассматривает мотив преступления как его внутреннюю движущую силу, побуждение, которым руководствуется совершающее общественно опасное деяние лицо. Оно имеет определённые потребности, превращающие
соответствующие объекты в интересы, приводящие данное лицо к решению совершить преступление. В свою очередь, цель преступления - это некое идеальное представление лица о желаемом для него результате деяния. Если мотив служит источником преступления, то цель определяет его направленность. Как правило, цель возникает на основе определённого мотива [1].
Данный подход является традиционным для отечественного уголовного права. Так, С. В. Бородин применительно к составу убийства указывал, что мотив виновного в убийстве лица выступает в качестве побудительной причины к совершению этого преступления. Цель же - это те последствия, наступления которых желает виновный, совершая преступление [2]. С. В. Бородин также подчёркивал тесную взаимосвязь мотива и цели преступления. Целям во всех случаях
© Станкевич К. К., 2017
соответствуют определённые мотивы, которыми обуславливаются действия виновных в совершении преступлений [3].
И. М. Тяжкова, описывая связь мотива и цели преступления, отталкивается от тезиса, согласно которому преступное поведение -это особый вид человеческой деятельности. А любая человеческая деятельность, по мнению данного автора, всегда обусловлена теми или иными мотивами и целями. Сначала у субъекта формируется мотив, а потом уже в качестве движущей силы мотив ведёт к постановке определённой цели и к её достижению. Если мотив отвечает на вопрос, почему субъект совершает общественно опасное деяние, то цель - на вопрос о том, к чему стремился виновный [4].
Можно выстроить следующую логическую цепочку. Лицо имеет определённые потребности и интересы, которые обуславливают формирование мотива как внутреннего побуждения совершить общественно опасное деяние. Совершая преступление, лицо имеет перед собой цель, т. е. мысленную модель желаемого результата своих действий (бездействия), к достижению которого оно стремится [5].
Если цель умышленного преступления всегда осознаётся совершающим его лицом, то мотивы могут иметь как осознанный, так и неосознанный характер.
Мотив и цель преступления тесно связаны не только друг с другом, но и с виной. В целом как мотив, так и цель могут выступать в роли субъективной причины преступления, но цель определяет направленность действий, а мотив отвечает на вопрос, почему человек избрал именно эту, а не другую цель.
Установление цели, которую ставил перед собой преступник, также даёт возможность выявить предмет преступления, так как «в содержание предмета входят не только материальные формы, но и нематериальные, в частности явления психического, информационного порядка» [6].
В случаях, которые прямо указаны в нормах Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), мотивы и цели подлежат обязательному учёту при квалификации преступлений в качестве основных признаков либо в качестве квалифицирующих или привилегированных признаков состава преступления.
Уголовный закон прямо подразделяет мотивы на юридически значимые для квалификации общественно опасного деяния и иные, установление которых приобретает правовое значение в ходе дальнейшей реализации закона. Как обязательный признак состава преступления мотив может являться: а) признаком, без которого состав преступления вообще отсутствует (например, корыстная или иная личная заинтересованность в составе злоупотребления властью или служебным положением); б) квалифицирующим признаком, который образует состав преступления при отягчающих обстоятельствах (например, хулиганские побуждения в составе убийства) [7].
Нередко, совершая преступление, виновное лицо движимо одновременно несколькими побуждениями. В этой связи в уголовном праве принято выделять главные, второстепенные, а также побочные мотивы. Главный мотив, определяя основной смысл и содержание содеянного, имеет решающее значение при квалификации преступления. Так, А. Г. Хлебушкин приводит следующую ситуацию. Иногда при совершении нападений по экстремистским мотивам виновные осуществляют изъятие имущества у потерпевших, а это теоретически даёт возможность усмотреть в содеянном и корыстный мотив. Необходимо определять, какой мотив был доминирующим, квалификация же одного нападения по признаку наличия двух разных мотивов одновременно (экстремистского и корыстного) не допускается. Признание доминирующим именно корыстного мотива меняет квалификацию, превращая совершённое нападение в разбой, а совершённое при этом, например, убийство - в сопряжённое с разбоем (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК) [8].
Лицо может ставить несколько целей преступления, среди которых принято выделять ближайшие и конечные. Оба вида могут иметь значение при квалификации преступления и при решении других уголовно-правовых вопросов.
Как мотивы, так и цели могут носить взаимоисключающий характер. Очевидно, например, что убийство, совершённое из корыстных побуждений, не может быть одновременно признано совершённым из хулиганских побуждений. При этом хулиганские
Терминологические проблемы использования категорий «мотив» и «цель» преступления..
побуждения легко совмещаются с такими мотивами, как ревность, месть, ненависть, зависть и т. п. [9].
Взаимоисключающий характер имеют мотивы в ситуациях, когда удовлетворение виновным в результате совершения преступления одной потребности исключает удовлетворение им другой, выступающей основой для иного мотива. Соответственно, взаимоисключающими следует признавать цели, достижение одной из которых ведёт к наступлению результата, делающего невозможным достижение другого результата.
Роль мотива и цели во время совершения преступления, как пишет Ю. П. Оноко-лов, реализуется в содержании вины - субъективного основания уголовной ответственности за совершённое преступление. Мотив и цель в качестве обязательных признаков субъективной стороны прямо указываются только в ограниченном количестве составов умышленных преступлений. При этом цель прямо представлена в законодательной характеристике прямого умысла. Мотив и цель уточняют направленность волевого процесса, придают ему не общий, а конкретный характер, формируют, в частности, специальный вид умысла [10].
Наиболее предпочтительным представляется способ прямого указания законодателем на мотивы при включении их в число признаков состава преступления, так как он способствует определённости правовой нормы и в значительной степени исключает её двусмысленное толкование. При этом и в тех случаях, когда мотив и цель не являются обязательными элементами преступления, они учитываются судом при индивидуализации наказания. Статьей 73 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации мотивы отнесены законодателем к числу обстоятельств, подлежащих доказыванию. На это же обращает внимание и высшая судебная инстанция. Так, например, в п. 1 Постановления от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» Пленум Верховного Суда РФ отмечает, что по каждому делу об убийстве должна быть установлена форма вины, выяснены мотивы, цель и способ причинения смерти другому человеку, а также исследованы иные обстоятельства, имеющие значение
для правильной правовой оценки содеянного и назначения виновному справедливого наказания.
С одной стороны, мотив показывает смысл преступных действий и их сущностное содержание. С другой стороны, он характеризует личность виновного, то, чем именно он руководствовался в своём поведении и чему отдавал предпочтение.
Необходимо обратить внимание на то, что в отдельных уголовно-правовых нормах (например, в ч. 2 ст. 105 УК РФ) законодатель использует одновременно как понятие «побуждения», так и понятие «мотив». Кроме того, в УК РФ имеется выражение «заинтересованность», что также в литературе рассматривается как мотив преступления [11].
В качестве примеров использования термина «побуждения» можно привести норму, предусматривающую уголовную ответственность за убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряжённое с разбоем, вымогательством или бандитизмом (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а также норму, предусматривающую уголовную ответственность за убийство из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Иногда законодатель прямо использует термины «мотив» и «цель». Так, предусмотрена повышенная уголовная ответственность за убийство по мотиву кровной мести (п. «е.1» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а также за убийство с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряжённое с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера (п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Также, например, законодатель прямо указывает на повышенную общественную опасность убийства по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и убийство в целях использования органов или тканей потерпевшего (п. «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
Ф. З. Велиев обращает внимание на некоторую непоследовательность законодателя в использовании терминологического аппарата. Так, данный автор задаётся вопросом: почему законодатель в п. «з» ч. 2 ст. 105 УК
РФ говорит о корыстных побуждениях, а не о корыстном мотиве, о хулиганских побуждениях, а не о хулиганском мотиве или, наоборот, говорит о мотиве кровной мести, а не о побуждениях кровной мести и т. д.? Точно так же можно спросить: почему, например, в ст. 285 УК РФ говорится о корыстной или иной личной заинтересованности, а не о корыстном или ином личном мотиве или побуждениях? Налицо неоправданное разночтение. Ф. З. Велиев высказывается в пользу унификации терминологии УК РФ путём замены во всех нормах УК РФ терминов «побуждение» и «заинтересованность» на термин «мотив» [12].
Данное предложение не является чем-то новым в науке уголовного права. Так, в частности, А. П. Музюкин в защищённой в 2010 г. диссертации на соискание учёной степени кандидата юридических наук сформулировал предложение «в УК РФ во всех составах преступлений термины "побуждение", "заинтересованность", "цель" заменить термином "мотив"» [13].
Приведённые выше доводы представляются вполне вескими и обосновывающими необходимость реализации данного предложения, сохраняющего свою актуальность и сегодня.
Мотив и цель присущи любому умышленному преступлению. При этом сложности возникают в обосновании наличия мотива и цели преступления, совершённого с косвенным умыслом. Вызвано это тем, что последствия подобных общественно опасных деяний выступают в качестве побочного результата, так как виновное лицо не стремилось к ним, относилось к их наступлению безразлично. Постановка цели в таких случаях отсутствует, так как действия зачастую направлены на достижение иного результата.
По общему правилу, как пишет С. В. Бородин, «мотив убийства свидетельствует о прямом умысле. Лицо, руководствуясь, например, корыстными или хулиганскими побуждениями, добивается определённой цели» [14].
Вместе с тем нельзя полностью исключить значение мотива и цели при совершении преступления с косвенным умыслом, особенно когда умысел не конкретизирован. «Цель преступления должна оцениваться на
предмет совместимости с интеллектуальными и волевым аспектами умысла. Если признак цели преступления исключает тот или иной признак прямого умысла, то такое преступление может быть совершено только с косвенным умыслом» [15].
Квалификационное значение установления мотива преступления заключается в том, что мотив совершения общественно опасного деяния оказывает непосредственное влияние на содержание вины; выявление мотива преступления позволяет установить его цель, что особенно важно для тех составов, в которых она является основным признаком; мотив играет ключевую роль при квалификации преступлений, в которых он обозначен законодателем в качестве основного или квалифицирующего признака; при квалификации преступлений, в которых мотив не назван в качестве основного признака, он учитывается при решении вопроса о назначении наказания и определения его размера [16].
Дискуссионным является вопрос о том, можно ли говорить о мотиве и цели неосторожных преступлений. Подобные деяния, очевидно, нельзя считать мотивированными и целенаправленными. В силу того, что у субъекта отсутствует цель совершить преступление, последствия деяния не охватываются его умыслом. При этом предмет доказывания требует обязательного указания в фабуле обвинения установленного следствием мотива.
Безусловно, поведение каждого вменяемого человека является мотивированным и целенаправленным. Однако сама суть неосторожного преступного поведения заключается в том, что его субъект не стремится к наступлению общественно опасных последствий. Поэтому в подобных случаях правильнее говорить о мотивах и целях поведения, а не о мотивах и целях преступления. Не случайно законодатель не включил мотив и цель в число обязательных и квалифицирующих признаков неосторожных преступлений. Представление о желаемом и предвосхищаемом результате никоем образом не вписывается в рамки неосторожной вины.
Обобщая вышеизложенное, следует отметить, что мотив и цель, во-первых, могут выступать в качестве обязательных элементов состава преступления; во-вторых, вклю-
Терминологические проблемы использования категорий «мотив» и «цель» преступления.
чаются законодателем в статьи Особенной части УК РФ в качестве квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков преступления; в-третьих, могут учитываться в качестве смягчающих либо отягчающих наказание обстоятельств при его индивидуализации. В целях унификации терминологии УК РФ представляется необходимым заменить во всех нормах УК РФ термины «побуждение» и «заинтересованность» на термин «мотив».
1. Уголовное право Российской Федерации. Общая и Особенная части : учебник / Т. Б. Басова [и др.] ; под ред. А. И. Чучаева. - М. : Контракт : Инфра-М, 2013. - С. 107.
2. Бородин С. В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. - М. : Юрист, 1994. - С. 22.
3. Бородин С. В. Указ. соч. - С. 43.
4. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть : учебник для вузов / Н. Н. Бело-кобыльский [и др.] ; под ред. В. С. Комиссарова, Н. Е. Крыловой, И. М. Тяжковой. - М. : Статут, 2012. - С. 349.
5. Кочои С. М. Уголовное право. Общая и Особенная части : краткий курс. - М. : Контракт : Волтерс Клувер, 2010. - С. 49.
6. Петин И. А. Цель как структурный элемент выявления предмета и объекта преступления // Российский следователь. - 2011. - № 5. -С. 10.
7. Боруленков Ю. П., Ковалев О. Г. Субъективная составляющая выводного знания (на примере мотива преступления) // Юридическая психология. - 2013. - № 3. - С. 11.
8. Хлебушкин А. Г. Квалификация нападений, совершаемых членами организованных групп по экстремистским мотивам // Законность. -
2013. - № 5. - С.24.
9. Бородин С. В. Указ. соч. - С. 42-43, 52.
10. Оноколов Ю. П. Мотивы и цели преступлений, совершаемых военнослужащими (уголовно-правовой аспект) // Военно-юридический журнал. - 2012. - № 1. - С. 15.
11. Кочои С. М. Комментарий к Уголовному кодексу РФ (постатейный): научно-практический комментарий. - М. : Контракт : Волтерс Клувер, 2011. - С. 746.
12. Велиев Ф. З. Мотив ненависти или вражды в уголовном законодательстве России // Актуальные проблемы российского права. - 2013. - № 10. - С. 1279.
13. Музюкин А. П. Мотив преступления и его уголовно-правовое значение : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Рязань, 2010. - С. 9.
14. Бородин С. В. Указ. соч. - С. 22.
15. Васяев Д. В. Уголовная ответственность за убийство с учётом его мотива и цели: проблемы правотворчества и правоприменения : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Самара,
2014. - С. 13.
16. Оноколов Ю. П. Социально-психологическое значение мотивов и целей преступлений, совершаемых военнослужащими // Военно-юридический журнал. - 2011. - № 5. - С. 5.
