CC BY
53
Т.С. Михалевская
ТЕОСОФСКОЕ ДВИЖЕНИЕ СКВОЗЬ ПРИЗМУ ГЕНДЕРНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ:
ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ
Исследуется феномен возникновения теософского движения. Намечаются пути исследования роли женщин в формировании теософских воззрений и становления движения. В качестве исследуемой персоналии выступает Елена Петровна Блаватская -основательница Теософского общества, знаменитая писательница, философ и мистик. Жизненный путь Блаватской во многом определил дальнейшие направления теософской мысли, в том числе и в понимании новой роли женщины в изменившихся социально-исторических реалиях своего времени.
Теософия и теософское движение в целом сегодня привлекают к себе как внимание исследователей, так и пристальные взгляды широкой публики. Достаточно взглянуть на полки современных книжных магазинов, чтобы убедиться, что идеи теософов актуальны и социально востребованы. Несмотря на то что само теософское движение было основано нашей соотечественницей Еленой Блаватской, теософия в России с самого начала была явлением non grata. Идеи, распространяемые теософами, казались властям опасными как в дооктябрьский период истории, так и на протяжении всего советского времени. Ситуация резко изменилась лишь в 90-е гг. ХХ в., когда на волне «тотальной демократизации» из-за рубежа в Россию хлынуло огромное количество литературы религиозно-философского содержания. Однако эзотерическая литература в этом потоке заняла особое место, и если интерес ко многим «заграничным чудесам» быстро иссяк, то эзотерика прочно утвердилась в сознании современных людей.
В чем же ее привлекательность? Однозначный ответ на этот вопрос дать сложно. Теософия - явление изначально синтезное: здесь и «нестандартный» взгляд на традиционные религии, и постоянные претензии теософов на научность своих взглядов, а также довольно активная социальная позиция движения (в основном в рамках культурного просветительства), и особое внимание к повседневной жизни современного человека (включая практические советы по организации жизни, направленные на духовное и физическое развитие личности). К тому же эзотеризм теософского знания позиционируется как тайное учение, доступное немногим избранным, что, безусловно, способствует идентификации личностного интеллектуального потенциала индивидуума, стремление к которому характерно в целом для европейского сознания.
Интересен еще один аспект теософии, который редко затрагивается исследователями, - место «женской судьбы» и особого «женского взгляда», который в полной мере проявился как в философской системе теософских воззрений, так и в истории движения в целом. Достаточно вспомнить лишь то, что теоретический базис теософии был заложен женщинами, они же стали в разных странах руководительницами движения «второй волны» (после ухода основателей), да и сегодня Теософское общество возглавляет представительница прекрасного пола - Раддха Бернье.
Сам по себе факт появления в XIX в. женщин-философов и религиозных мистиков - уже примечательный феномен. Можно сказать, что это своеобразный символ своего времени, времени активного внедрения женщин в сферы, ранее считавшиеся исключи-
тельно мужскими: наука, философия, религия, политика и т.д. Постепенно в обществе происходит слом социополовых ориентиров, повлекший за собой сдвиг и изменение гендерных ролей.
Выбранная для анализа персоналия является знаковой фигурой в теософии, она не только основательница и теоретик нового учения, она стала тем человеком, который задал направление и потенциал всему течению, включая исследуемые гендерные аспекты. И не последнюю роль в этом сыграла ее личная сложная судьба, полная загадок и противоречий.
Елена Петровна Блаватская - кому же сегодня не известно это имя? Она и талантливая писательница, и путешественница, но в первую очередь - основательница теософии, мистик и философ. Нью-йоркская «Вип» писала о ней: «Женщина, которая так или иначе заставляла окружающих... говорить о ней и спорить, защищать или осуждать ее характер и побуждения, биться за ее дело или яростно противостоять ему; .такая женщина должна быть и вправду личностью выдающейся!» [1. С. 5]. Уже из этой характеристики следует неоднозначность оценки деятельности Блаватской, а споры вокруг «сфинкса девятнадцатого столетия» с того времени не только не утихли, но разгораются все сильнее и яростнее.
В нашей стране до конца ХХ в. ее знали в основном по книге Вс. Соловьева «Современная жрица Изиды». В целом книга выдержана в критическом стиле и, по признанию самого автора, служила своеобразным ответом на статьи В.П. Желиховской (сестры Блаватской) о Елене Петровне и ее деятельности, которые казались Соловьеву безосновательными, а зачастую просто лживыми [2. С. 3-10]. Таким образом, уже в XIX столетии появился антагонизм взглядов на личность, творчество и наследие Елены Петровны: с одной стороны, ярые сторонники и защитники теософии, с другой - не менее яростные противники и скептики. И все же в этом калейдоскопе мнений есть события и факты, не вызывающие сомнений у исследователей, а именно то, что Е.П. Блаватская была личностью чрезвычайно разносторонней, одаренной и маргинальной по своей сути (что проявлялось как в ее социальной и личной жизни, так и в основе ее учения). Так как биография Елены Петровны широко представлена во всевозможных исследованиях, то мы остановимся лишь на «поворотных событиях» ее судьбы и попробуем разобраться в причинах развития столь неоднозначной личности.
Судьба ЕПБ (так называли ее близкие) с самого начала складывалась непросто. Ее мать Елена Фадеева -талантливая писательница-романистка, посвятила свое творчество разработке темы трагической женской судьбы в сложившихся социально-исторических реали-
ях своего времени (за что снискала лестный отзыв Белинского, окрестившего ее «русской Жорж Занд» [3]), т.к. сама страдала от несчастной семейной жизни. Несомненно, дочь переняла у нее не только талантливое перо, но и своеобразное мироощущение женщины, «не умещающейся» в образ добропорядочной дочери-жены-матери того времени. Внутреннее неприятие строгих норм морали, а также слишком жестких рамок, определяющих всю жизнь женщины, появилось у Бла-ватской еще в детстве. Будучи от природы щедро наделенной талантами и сильным, неуёмным характером, Елена Петровна бросала вызов не только своим близким, но и всему обществу в целом. В семнадцатилетнем возрасте она выходит замуж за немолодого, но знатного и состоятельного генерала Никифора Блават-ского. Как отмечают ее родные, решение выйти замуж Елена приняла лишь для того, чтобы освободиться от опеки родственников, однако она и не представляла, что семья станет для нее настоящей западнёй. Уже здесь Блаватская повела себя совершенно непредсказуемо. В отличие от своей матери, она не тратила время на переживание и описание крушения своих надежд -тайком, без денег и документов, на заграничном судне она покидает Россию и устремляется на встречу долгожданной свободе и приключениям. Интересен тот факт, что ни в то время, ни позже она не испытывала угрызений совести за то, что покинула семью и оставила в весьма неудобном положении своего супруга. «Женщина находит свое счастье в приобретении сверхъестественных сил, - писала она. - А любовь является только дурным сном, бредом» [4]. Это ее высказывание как нельзя лучше иллюстрирует отношение Блаватской к смыслу своего бытия. А эта ее мысль стала своеобразным девизом не только в ее личной судьбе, но и в целом задала соответствующий импульс основанному ею движению.
Наличие необъяснимых способностей у Елены Петровны проявилось еще в раннем детстве, когда она начала производить свои известные «феномены»: странные звуки окружали ее, видения и необычные фантазии были неотъемлемой частью ее жизни. С возрастом ее тяга ко всему загадочному и таинственному только усиливалась, и, естественно, лишь полная свобода сулила ей ответы на все волнующие вопросы. Так начались долгие странствия, которые превратили юную дворянку из русской глубинки во всемирно известную, феноменальную и загадочную madame.
Наверное, самым ярким моментом, в очередной раз круто изменившим судьбу юной Елены, стала ее встреча с Учителем. Блаватская неоднократно говорила о том, что еще с раннего детства она чувствовала незримое присутствие кого-то, кто помогал в трудный момент, порой спасал от болезни и даже гибели. В то время он ей являлся в образе индуса в белой чалме. И, наконец, долгожданная встреча свершилась; вот что она записала в своем дневнике в тот день: «Незабываемая ночь! Та самая ночь при свете заходящей луны, в Рамсгите, 12 августа 1851, когда я встретила Учителя М - из моих снов!» [1. С. 5].
Этим событием открывается новая страница странствий Блаватской, только теперь это уже не просто поиски неведомого и загадочного, не имеющие четкого
плана, а целенаправленные поиски той Истины, которая впоследствии ляжет в основу ее Учения. Направления этих поисков для Блаватской теперь определяет ее Учитель, а служение и покорное исполнение его приказов становится для Елены Петровны основной компонентой творчества и построения дальнейшей жизни. Как отмечает В. Кравченко, деятельность Блаватской направлена на совершенно новый тип познания и личностной идентификации, а именно развитие себя как мистика, и через реализацию своего внутреннего мистического потенциала происходит рождение теософской доктрины. Путь к этому развитию для Блаватской лежал через смиренную преданность, абсолютное доверие, неукоснительную исполнительность воли Учителя [S. С. 205].
Дальнейшие странствия ЕПБ не удалось с достоверностью проследить ни одному даже самому скрупулезному исследователю. Можно лишь подвести итог ее ученического пути: в 1873 г. она прибывает в США с четким планом (естественно, указанным Учителем) -организации Общества, через которое мир должен узнать об открывшихся ей истинах в той мере, в какой современная ей общественность способна их воспринять и которую определил сам Учитель.
Таким образом, найдя единомышленников и помощников в лице Г.С. Олкотта и У.К. Джаджа, Блаватская в 187S г. основывает Теософское общество, которое благополучно существует и по сей день. Написав множество работ по объяснению тайн оккультизма и эзотерики (в их числе «Разоблаченная Изида», «Тайная доктрина», «Ключ к теософии» и др.), Елена Петровна заложила фундамент теософской теоретической мысли, основанной на синкретическом принципе объединения философии, религии и науки. Этот принцип явился ярким новаторским феноменом своего времени, а претензии теософов на научность своих построений привлекли в их ряды авангард мыслящей и ищущей интеллигенции, не способной удовлетворить свои духовные запросы ни крайним позитивизмом науки, ни косностью традиционного христианства. Более того, теософия в своих основах заложила идею глобалистического идеала, объявив свое учение вне рамок пола, национальности и вероисповедания.
Женская судьба Блаватской складывалась сложно. С одной стороны, она сама отрицала себя как женщину (чего стоят такие ее характеризующие язвительные эпитеты, как «старый бегемот»), с другой - современники с раздражением принимали эту ее особенность, сравнивая ее то с «русским медведем», то со «старым помятым кульком».
Однако не вызывает сомнения тот факт, что она сильно страдала от своей «бесполости», хотя и не признавала этого. Несколько раз она пытается реализовать свою сексуальность, однако эти попытки скорее походили на примерку чужого платья. Их отзвуки слышны из ее пестрой биографии: молва приписывала ей длительную связь с русским оперным певцом А. Митровичем и даже тот факт, что она якобы родила от него незаконного ребенка, хотя Блаватская наотрез отрицала эти обвинения, как, впрочем, и все остальные. Другой случай не менее показателен: 3 апреля 187S г. Елена Петровна вступает в законный брак (если его
можно считать законным), ибо на этот момент генерал Блаватский был еще жив! На этот раз выбор ЕПБ пал на выходца из русской Грузии Микаэла Бетанелия. Что на сей раз заставило Блаватскую сделать подобный шаг - для исследователей такая же загадка, как и ее первый брак. Говард Мерфи считает, что она преследовала меркантильные цели, которые каким-то загадочным образом сочетались с «кармической связью», которой, по словам Блаватской, она была наказана за «ту ужасную гордыню и воинственность, которые препятствовали духовной эволюции» [6. С. 99]. Однако не исключено, что этим странным поступком она пыталась осознанно, а скорее бессознательно, реализовать свою сексуальную идентификацию, во многом забитую и спрятанную за образом «бегемота» (хотя главным условием, которое Блаватская выдвинула будущему супругу, был полный отказ от сексуальных отношений, на что тот безоговорочно согласился). Как бы там ни было, брак этот, как и первый, был обречен на неудачу - менее чем через четыре месяца они развелись. Как отмечает Г. Мерфи, Бетанелия был не в состоянии выдерживать свою роль, а Елена Петровна не была способна к нормальной семейной жизни, сексуальным отношениям и к утрате независимости в своих поступках. Над ней властвовало ее особое призвание [6. С. 101].
Призванием этим, безусловно, было служение Учителю и деятельность под его чутким руководством. Образ учителя проходит своеобразной «красной линией» через всю жизнь и творчество Блаватской. Именно Учителя, по мнению теософов, стоят на страже эволюции человечества, посылая в мир время от времени своих адептов, направляя, таким образом, развитие общества в духовном плане. С Учителями Елена Петровна, по ее словам, общалась непосредственно, ее
сподвижники - в основном посредством писем и сновидений. Споры о природе этих образов (реальной, мифической, мистической) ведутся исследователями по сей день. Очевидно другое - безоговорочная вера в существование Учителей и нота служения становятся неотъемлемой частью теософской доктрины. В этом образе можно усмотреть и еще один имплицитный мотив - мотив нереализованных феминных качеств и свойств личности (а возможно, и момента сублимации) как самой Блаватской, так и ее последовательниц - А. Безант, А. Бейли, К. Тингли. Достаточно беглого знакомства с их биографиями и творчеством, чтобы понять, что на определенном жизненном этапе все они пережили крах мировоззренческих установок, связанных с гендерными аспектами (разрушение семьи и последующий личностный кризис, приведший их в лоно теософии). Возможно, образ идеального наставника-Учителя психологически подменял им обесценившийся в их жизни образ реального мужчины, которому можно было бы поклоняться и служить. Вряд ли можно считать случайным тот факт, что все духовные учителя человечества, приводимые теософами, - мужчины, и ни одна из предводительниц теософии не претендовала более чем на роль покорной ученицы.
Приведенные выше факты, конечно же, в полной мере не отражают целостной картины гендерной проблематики внутри теософского движения, а лишь намечают путь отдельного исследования. И все же затронутые моменты биографии Елены Петровны Блават-ской позволяют делать определенные выводы, уводящие исследователя в глубины теософского творчества и объясняющие те феномены, которые сложно осмыслить с сугубо рационалистической позиции.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кренстон С. Е.П. Блаватская: жизнь и творчество основательницы современного теософского движения / Пер на рус. 2-е изд., доп. Рига;
Москва: ЛИГАТАМА, 1999. 736 с.
2. СоловьевВ.С. Современная жрица Изиды: Мое знакомство с Е.П. Блаватской и «теософическим обществом». М.: Республика, 1994. 350 с.
3. Радда Бай. Вера Желиховская о своей сестре Елене Петровне Блаватской. Режим доступа: http://sky.kuban.ru/socio_etno/magister/library/
blavatsk/about/zhelOO 1 .htm
4. Неф М.К. Личные мемуары Е.П. Блаватской. Режим доступа: http://www.theosophy.ru/lib/biogrhpb.htm
5. Кравченко В.В. Вестники русского мистицизма. М.: Издатцентр, 1997. 300 с.
6. Мерфи Г. Когда приходит рассвет, или Жизнь и труды Елены Петровны Блаватской. Челябинск: Аркаим, 2004. 288 с.
Статья представлена научной редакцией «История» 1 февраля 2007 г.
