CC BY
204
наторными и рекурсивными свойствами, возможностями декомпозиции сложных задач на более простые и дальнейшей детализации моделей путем включения в них смысловых моделей сопутствующих ситуаций.
При этом за понятийным планом этого оперирования раскрывается и предметный план, опре-
деляемый осмыслением отношений, функциональных признаков и соответствующих им «инструментальных» связей реальных объектов, участвующих в ситуации. Последнее способствует развитию моти-вационных аспектов обучения, подключая профессиональную мотивацию как результат выявления связей познавательных ситуаций с профессиональной деятельностью.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Аллахвердов, А.Г. Психология науки [Текст] / А.Г. Аллахвердов, Г.Ю. Мошкова, A.B. Юревич, М.Г. Ярошевский,— М.: Флинта, 1998,— 311 с.
2. Величковекий, Б.М. Когнитивная наука. Основы психологии познания: в 2 т. [Текст] / Б.М. Величковекий,— М.: Смысл: Академия, 2006.
3. Величковекий, Б.М. Когнитивная психология. [Текст] / Б.М. Величковекий,— М., 1982.— 336 с.
4. Гальперин, П.Я. Введение в психологию [Текст] / П.Я. Гальперин,— М.: «Книжный дом «Университет», 1999,— 332 с.
УДК 158.1:1 59.9:61 5:616
В.П. Сущенко, А.Г. Сарапул, В.В. Лесничий
ТЕОРИЯ ЦЕЛОСТНОЙ ЛИЧНОСТИ И ПСИХОСОМАТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА (Обзор клинико-психологических концепций)
В предлагаемом обзоре делается попытка обобщить существующие концепции и теории психосоматической медицины с позиций теории целостной личности, которую авторы разрабатывают в течение последних нескольких лет. Развиваемые здесь психоаналитические, психологические и психотерапевтические практические подходы опираются на выдвинутые нами теоретические идеи о значимой роли адаптивных процессов и систем в условиях напряженной деятельности человека в современных условиях его жизнедеятельности. При этом мы рассматриваем целостность личности как дополнительный адаптивный ресурс, способствующий оптимальному (приспособительному) разрешению сбоев во внутреннем «Я», возникающих в результате стресс-воздействий, противоречий.
Развиваемый здесь ресурсный подход к психической деятельности человека опирается на базовые современные теоретические представления о природе психического. При этом в качестве опорных мы используем теорию психоанализа, психоаналитическую структуру личности,
теорию психотипов (по Юнгу), а также авторские концепции «билатеральное™ психического» и концепцию «троичности иерархической организации интеллекта человека» [ 1 ].
Мы исходим из того, что целостность современной личности человека невозможна без осознанной интеграции ее соматических, психических и духовных ресурсов. Приведенный ниже аналитический обзор существующих теорий и воззрений по проблеме психосоматики нацелен на подтверждение авторской концепции возможности «психосоматического самоисцеления и самоповреждения» при гармонизации или дисгар-монизации отношений между тремя базовыми уровнями (или ресурсами). Предлагаемая статья — первая попытка поиска доказательной базы гипотезы о трех ведущих психических функциях (самоорганизация, саморегуляция и саморазвитие), приносящих изнутри «ресурс целостности» для естественного преодоления человеком своего дискретного энергетического состояния.
Мы считаем, что ресурс психической целостности личности прежде всего опирается на фе-
номенологию осознанности, за которой следует как подключение к информационной составляющей психического бытия, так и включение в целом всех механизмов исцеляющих воздействий и самоисцеляющих процессов через этот ресурс психики. Тогда как природа иного типа ресурсов, относящихся к ресурсам бессознательного, ближе к концепциям психических состояний и неосознаваемых процессов, феноменология которых в своем объектном выражении всегда становится доказательной базой степени отклонения личности от ее целостного гармонического состояния и потому служит объективным доказательством патофизиологических и патопсихологических сдвигов (смещений), составляющих природу психосоматической патологии.
Проводимый нами анализ природы эмоционального интеллекта человека убеждает, что эмоциональная энергия для психического столь же значима, как и филогенез для эволюционных концепций психического. Без адекватного эмоционального потенциала или ресурса становится неосуществимой эволюционная программа развития любой личности. Между тем, к сожалению, все концепции, оперирующие терминами «психическая энергия» и т.п., зачастую учеными всерьез не воспринимаются или попросту отбрасываются с порога, как лженаучные.
Тем не менее вся история восточной медицины и философии прекрасно уживается с этими подходами и нисколько не страдает, а наоборот, даже процветает от таких «лженаучных» подходов к природе человека и его психики в целом.
Отсюда наша принципиальная позиция — интегрировать западные и восточные школы и философии, чтобы попытаться объяснить феноменологию психосоматического здоровья человека именно с позиций его психической целостности, где центром и опорой этой его целостности является эмоциональный интеллект.
С начала прошлого века вопросы течения и развития любого заболевания начали рассматриваться с позиций целостного организма. Факт отражения каждого психического акта в телесных ощущениях (и наоборот), как в норме, так и при патологии, вроде бы никем не оспаривался. Но и в начале XXI столетия единство органного и душевного не стало доминирующим ни в сознании клиницистов, ни в сознании исследователей.
История развития психосоматического подхода начинается с немецкого врача R. Heinroth, предложившего в 1818 году термин «психосоматика». В 1918 году B.S. Openheimer и М.А. Rot-shild ввели понятие нейроциркуляторной астении, при которой симптомы невроза сопровождались повышенной утомляемостью. Da Costa (1871) описал «возбудимое» сердце солдата (синдром Да Коста) и синдром раздраженного кишечника. В 30-х годах XX века появилось понятие «органный невроз». Органные неврозы G. Bergman рассматривались Г.И. Маркеловым (1948) как«вегетозы», В.Г. Мясищевым (1960) — как системные неврозы и как соматоформные расстройства в нынешних классификациях. В общем виде под термином «психосоматическое расстройство» большинство авторов определяют нарушения функции внутренних органов и систем, возникновение и развитие которых в наибольшей степени связано с нервно-психическим фактором, специфическими особенностями эмоционального реагирования личности (A.B. Петровский, М.Г. Ярошевский,1998).
Патогенез формирования психосоматического расстройства/заболевания достаточно сложен ввиду огромного количества его составляющих, удельный вес каждой из которых лишь предположителен, а взаимосвязи не установлены. В обобщенном виде — это наследственные соматические и психические нарушения и предрасположенность к ним; психическое и физическое состояние личности во время психотрав-мирующего события; особенности самого события и фона, на котором оно происходит.
Ключевая роль в становлении и интерпретации психосоматики, конечно, принадлежит психоанализу.
Теория «символического языка органов» объясняет возникновение тех или иных симптомов проявлением так называемой «тени» — мыслей, стремлений, фантазий, вытесненных в бессознательное. Так, сексуальное голодание проявляется в нарушении функции желудка; запоры — в тенденции к брезгливости, накоплению денег; респираторные заболевания — в стремлении вернуться в лоно матери. Ключевое понятие психоанализа — конверсия — означает вытеснение влияния на орган (расстройство его функции). Если эта тенденция обратима, то речь идет о неврозе (истерии), если нет — о соматическом заболевании.
Ф. Данбар (1938,1943) сформулировала концепцию «констелляции личностных черт», которая породила многочисленные разноуровневые и разноплановые исследования по выявлению специфических личностных особенностей психосоматических больных. Ею описаны «коронарный личностный тип», «язвенный», «гипертонический», «аллергический» и др. Многие результаты проведенных в этом направлении работ уже общепризнанны.
Труд американского психоаналитика Ф. Алек-сандера «Психосоматическая медицина», вышедший в 1950 году, обобщил опыт бурного развития психосоматики в первой половине XX века. Автор рассматривает концепцию появления симптома как нормального физиологического сопровождения хронизированного эмоционального состояния. Любая подавленная эмоциональная реакция имеет свой соматический эквивалент. Глубина вытесненного специфического эмоционального конфликта определяет форму психогенного заболевания (истерическая конверсия, вегетативный невроз, психосоматическое заболевание). Для каждого психосоматического заболевания, по мнению Ф. Александера, характерен свой ин-трапсихический конфликт [4].
Бихевиоральное (поведенческое) направление интерпретирует психосоматическое заболевание как результат неправильного научения и разнообразных форм неправильного поведения.
Теория кортико-висцеральных взаимосвязей, отталкиваясь от биологической платформы, выдвинула гипотезу о кортико-висцеральном происхождении психосоматических заболеваний, где, в отличие от вышеперечисленных концепций, основная роль отводится не вытесненному, подавленному, замещенному подсознательному, а первичным нарушениям корковых механизмов управления висцеральными органами за счет перенапряжения, возбуждения и торможения в коре мозга. Исследования школы И.П. Павлова (K.M. Быков, И.Т. Курцин, 1960) продолжают сохранять свою актуальность в формировании современных представлений психосоматической медицины [2].
Клиника неврастении и истерического невроза связана с несуществующей болезнью. Если в первом случае это — психозащитная депрессия и астения (усталость, слабость), когда человек, свято веря сказанному, говорит, что «устал
от жизни», то во втором случае человек подсознательно воссоздает модель любой болезни. Известно, что неврастеник ни на что не претендует, его притязания низки, он капитулировал. При истерическом неврозе «болезнь» используется как раз для жизненной борьбы. У невротика с соматоформными расстройствами соматовеге-тативные симптомы явны, тогда как психопатологические замаскированы. При этом морфологические изменения тканей не обнаруживаются, что и отличает их от психосоматических заболеваний. В. В. Марилов(1993) предлагает концепцию единого процесса — психосоматоза, на одном полюсе которого находится психогенно обусловленная функциональная патология, а на другом — органическая. Он выделяет четыре этапа психосоматоза: психическую депрессию; психосоматические реакции; психосоматические циклы; психопатизацию [3].
Большим событием для клиницистов стало появление в 1986 году монографии В.Д. Тополян-ского иМ.В. Струковской «Психосоматические расстройства», которая сразу стала медицинским бестселлером. Книга написана не общепринятым научным языком. Эмоциональный накал, тщательность подбора иллюстраций, прекрасный язык и стиль изложения материала, убежденность авторов выдвинули ее в ряд выдающихся. Книга акцентировала проблему, как бы переориентировала огромный фактический материал, накопленный клиницистами практически всех специальностей, в толковании причин заболеваний в сторону психического начала. Известное высказывание Е.К. Краснушкина (1934) о том, что внутренняя речь эмоций — это функция органов, как в норме, так и в патологии, было развито и великолепно проиллюстрировано.
Когда нейрохимические процессы через врожденные программы вызывают комплексные мимические и соматические проявления, а с помощью обратной связи они становятся осознанными, появляется отдельная фундаментальная эмоция. В роли посредника между центральной нервной системой (читай: эмоцией) и внутренними органами выступает вегетативная нервная система. Особая «ранимость» вегетативной нервной системы, которая практически не контролируема волей (без специальной и весьма длительной подготовки) и крайне неустойчива в своем равновесии, проявляется не только при
достаточной интенсивности аффекта; висцеро-вегетативные реакции выступают в ходе адаптации и в ответ на слабые эмоциональные стимулы, соответствующие даже чрезвычайно тонким интеллектуальным процессам. Вегетативная нервная система обеспечивает всеобщность и слитность психического с соматическим. Этот биологический факт определяет, в конечном счете, всю жизнедеятельность человеческого организма как в норме, так и в патологии. Вариантом акцентации именно на участии вегетативной нервной системы, являющейся лишь одной частью триединого комплекса, стало появление достаточно популярной «вегето-сосудистой дисто-нии». При появлении у пациента жалоб не только на головную боль, разбитость, лабильные колебания артериального давления, но и раздражительность, тревогу диагноз звучит как «психовегетативный синдром».
Академиком П.К. Анохиным в середине прошлого (XX) века была разработана биологическая теория функциональных систем как замкнутого контура автоматической регуляции с постоянной сигнализацией о результатах действия для получения определенного приспособительного эффекта, необходимого в данный момент в интересах целостного организма. Любая качественно очерченная эмоция рассматривается в свете этой теории как целостная функциональная система со всеми присущими ей закономерностями. Включение эмоций в содержание функциональной системы определяется их биологической ролью, которая филогенетически направлена прежде всего на удовлетворение потребности в сохранении телесного и психического постоянства «Я». Эмоции выступают первым звеном в общей цепи приспособительных реакций, которые, сменяя друг друга, охватывают весь организм почти мгновенно, без первичной оценочной составляющей, и позволяют отвечать на любые воздействия окружающей среды еще до установления их конкретных параметров. Таким образом, эмоции выступают как абсолютный и мгновенный сигнал полезности и вредности любого воздействия, что определяет их исключительное значение по отношению ко всем другим механизмам адаптации.
Эмоция висцерального происхождения возникает как следствие «встречи» исходного интегрированного возбуждения, обусловившего определенный периферический эффект, и слож-
ного потока афферентной импульсации от органов действия. Малейшее рассогласование этой возвратной импульсации с данными так называемого акцептора действия немедленно вызывает чувство неудовлетворенности и беспокойства, какого-то соматического неблагополучия в организме. Сигнал, или затянувшаяся эмоция, вовлекает в страдание всю вегето-эндокринную систему. Усиленное функционирование не только симпато-адреналовой, но и всей нейроэндо-кринной системы сопровождается все большей дезинтеграцией физиологических механизмов, лежащих в основе координированной приспособительной деятельности целостного организма. Крайние степени дезинтеграции нейрофизиологических процессов ставят организм под угрозу острого психосоматического поражения какого-либо органа и даже скоропостижной смерти.
По П.К. Анохину, одновременно происходят обработка, взаимодействие и образование акцептора действия четырех составляющих: доминирующей в настоящий момент мотивации, обстановочной афферентации, пусковой аффе-рентации и памяти жизненного опыта индивида. Всякое изменение порядка и последовательности или даже простая задержка одного из этих интегративных процессов приводит к дезорганизации данной функциональной системы и переходу эмоции удовольствия в эмоцию отрицательного знака. В роли пускового фактора могут быть и внушенная идея или страх болезни, и необычные стимулы от внутренних органов, и всевозможные поводы, сопряженные так или иначе с прежним жизненным опытом личности.
Физиологическими коррелятами негативных эмоций становятся повышение системного артериального давления и/или учащение дыхания, изменение тонуса мочевого пузыря или секреторной и моторной активности пищеварительного тракта, напряжение скелетной мускулатуры и увеличение свертываемости крови.
Если стресс не протекает по естественному пути аффективной разрядки — крик, бегство, драка и пр., происходит фрустрация «я» и формируется постоянное эмоциональное возбуждение отрицательного знака — психосоматическая депрессия. Достаточная сложность разделения стрессорных и эмоциональных проявлений, конечно, со временем разрешится. Покаже мы имеем факты, ждущие своего объяснения. Например, обезьяны, которых систематически пугали
во время еды, получали язву желудка; других после сильной физической нагрузки заставляли сидеть неподвижно, что приводило к развитию гипертонии.
Что это: подверженность стрессу тех функциональных систем, которые работали с наибольшим напряжением, до упора, или это разные стрессы?
Чем сильнее и продолжительнее воздействие отрицательной эмоции, тем более значительны и стойки висцеро-вегетативные нарушения, тем больше оснований для психосоматических расстройств (болезней) и, соответственно, ипохондрического развития личности.
Долговременная память — это всегда эмоциональная память, стойко запечатлевшая следы однократного психофизиологического состояния, возникшего вследствие психогенного или соматогенного воздействия и бывшего по тем или иным причинам экстремальным. И фактом является «сверхбыстрое извлечение из памяти той же самой нейрохимической трассы» в ответ на стимул, явно не соответствующий тяжести стрессовой ситуации.
Уникальность каждого человека определяет бесконечную вариабельность как психического, так и соматического проявления возникающих расстройств.
Ахиллесову пяту каждого человека создает не только и даже не столько изначальная, конституциональная готовность какого-либо органа к избирательному поражению или возможная недостаточность его вследствие перенесенного в прошлом заболевания либо повреждения, сколько известная настороженность на него центральной нервной системы. Центром тяжести психосоматического страдания оказывается всегда орган, наиболее уязвимый и важный в представлении индивида для жизнедеятельности индивида и его жизнедеятельности вообще. Своеобразным выражением принципиально новых качеств, которыми обогащается эмоция в процессе накопления индивидуального опыта, становится функциональная патология по типу условного рефлекса. Формируется все более отчетливая тенденция по все более стереотипному реагированию на любые внешние и внутренние стимулы. Приступы кардиальной гипервентиляции или гемикрании стереотипно воспроизводятся сначала в определенной ситуации, потом !и) 1 влиянием какого-либо раздражителя, свя-
занного с этой ситуацией хотя бы косвенно или неосознанно, затем — при малейшем волнении и расстройстве и, наконец, при любом неприятном или неблагоприятном для организма воздействии вообще.
В то же время самоуглубленные, мнительные, тревожные и эмоционально неустойчивые интраверты реже страдают некоторыми видами рака. Утех, кто по складу личности наиболее подвержен сердечно-сосудистым расстройствам, рак встречается реже, чем у уравновешенных людей. Периодические острые стрессы, часто переживаемые экстравертами, способствуют развитию карциномы. Как будто иммунная система при хроническом стрессе приобретает навыки противораковой борьбы и не успевает отреагировать при остром стрессе.
Н.П. Бехтеревой была сформулирована теория устойчивых патологических состояний, исходя из которой для преодоления неопределенности/нестабильности (один из самых стрессорных агентов) формируется и закрепляется новая матрица памяти, ограничивающая резкие колебания возможных реакций ответа с формированием своеобразного нового патологического гомеостаза.
Одним из путей прогрессирования данного, казалось бы устойчивого, созданного по законам адаптации состояния становится переход в фазу дестабилизации со значительным нарушением не только функции, но уже и структуры органа.
Рассмотренная здесь схема развития психосоматических расстройств включает в себя преходящие состояния устойчивые психопатологические проявления соматизированной депрессии и их органные — системные — эквиваленты, наконец, конкретные болезни с известной симптоматикой. Преходящие депрессивные состояния, наверное, нужно считать вариантом нормы в развитии жизни любого человека. Это — состояния, которые он смог преодолеть и выйти победителем. Другое дело, каковы количество и качество «депрессива». Р. Киплинг, подвергнувшийся в детстве жестокому прессингу воспитательницы, стал слепнуть. Изменение обстановки и последующая благоприятная жизнь сделали из него Киплинга. Но зрение восстановить полностью он не смог [5].
Устойчивая соматогенная депрессия чрезвычайно вариабельна по яркости и акцентации индивида на психических проявлениях либо на болезни органов. Авторы отмечают все большую
соматизацию депрессий (депрессий без чувства подавленности и тоски), отмечаемую во всех цивилизованных странах.
Кардинальные вопросы психосоматики сегодняшнего дня мало отличимы от общих вопросов этиопатогенеза и включают в себя поиск пускового механизма патологического процесса, меру индивидуальной реактивности в виде выраженной эмоциональной реакции и комплекса специфических вегето-висцеральных сдвигов (или полного отсутствия таковых) и специфичности проявления заболевания.
По Т.Н. Holmes, R.H. Rahe(1967), втечение года человек переживает около ста пятидесяти заметных жизненных изменений. При возрастании их числа в 2 раза развитие психосоматического заболевания увеличивается до 80 % [6].
Выделяют следующие психосоматические заболевания: гипертоническую болезнь, синдром артериальной гипотензии, ишемическую болезнь сердца, язвенную болезнь, неспецифический язвенный колит, бронхиальную астму, тиреотоксикоз, сахарный диабет, неспецифический хронический полиартрит, заболевания кожи, хроническую боль. В список не включены заболевания, являющиеся, по мнению древних, болезнями «омраченности», неправильного поведения: агрессия, переедание, алкоголизм, курение и пр.
В то же время трудно не согласиться с мнением АЛ. Гройсмана о значительном расширении представленного перечня и не включить в него синдром раздраженной толстой кишки, рефлюксы — прямой путь к раку желудка и пищевода, дискинезии желчного пузыря, выливающиеся в наиболее частую на сегодняшний день хирургическую патологию — желчнокаменную болезнь со всеми ее осложнениями, и бич современной хирургии — панкреатит/панкреонекроз. Среди ста двадцати причин возникновения последнего в настоящее время наиболее значима одна, связанная с кровоснабжением поджелудочной железы. Классические опыты по созданию желчной гипертензии в панкреатических путях, возникающие в естественных условиях при обструкции их камнем, не давали стабильного развития панкреонекроза, тогда как перевязка какой-либо панкреатической вены обеспечивала гарантированное его развитие. Дистонический механизм начала заболевания, спровоцированный любой из упомянутых ста двадцати причин, на наш взгляд, наиболее вероятен.
В кардиологии и ангиологии — это кардиал-ги функциональной природы, аритмии, вегето-дистонии и нейроциркуляторные расстройства.
В эндокринологии — гипотиреоидная реакция, гормональные дисфункции.
В настоящее время выделяют десять заболеваний как основных причин преждевременной смерти в развитых странах: болезни сердца и сосудов (ишемическая болезнь сердца, инфаркт миокарда), инсульты (гипертоническая болезнь, атеросклероз, болезни сердца), атеросклероз (сахарный диабет, гипертоническая болезнь), бронхиальную астму, сахарный диабет, нефриты и нефрозы, грипп и пневмонию, рак, цирроз печени, несчастные случаи. И если три последних группы заболеваний можно включить в психосоматику с оговоркой (также как господствующий сейчас в хирургии панкреонекроз), то генез семи остальных вполне укладывается в психосоматическую концепцию.
С известной долей допуска можно принять психосоматическую концепцию как универсальную. В.И. Гарбузов, соединяя воззрения китайской и тибетской медицины на взаимоотношения и взаимовлияния не связанных (на наш взгляд) между собой органов и их болезней с современными взглядами на связку «психовегетативный — психоастенический — сомато-депрессивный синдром — психосоматическая болезнь», считает последние «бичом XX века».
Сегодняшний язык интерпретаций заболеваний выдвинул иммунологию в качестве все-объясняющего понятия. Сама иммунология до настоящего времени не имеет прочной теоретической базы, но такое словосочетание, как сниженный иммунитет, понятно абсолютно всем.
Данные, полученные и клиницистами, и экспериментаторами, по взаимосвязи социо-психи-ческих факторов с иммунными процессами богаты и однозначны. Стрессорные события — быстрые или длительно протекающие — непосредственно определяют частоту заболевания раком и инфекциями, аллергическими и аутоиммунными проявлениями. К последним относят болезнь ГрейвсаиХашимото, ревматоидные артриты, болезнь Крона, системную красную волчанку, псориаз, нейродермиты, миастению. Проще было бы сказать, что трудно выявить заболевание, тем или иным образом не связанное с психическими проявлениями, особенностями личностного реагирования.
Ясность и понятность психосоматики абсолютно не означает практическое приятие ее в клинике. Ни один великий врач не мог отойти от представления, что, по существу, вся медицина является психосоматической. Но в нынешней «доказательной медицине», ориентированной на фармакотерапию, о психосоматической компоненте болезни зачастую вспоминают лишь при ее пограничных проявлениях. К тому же «психо» также тесно переплетено с «социо», как и с соматикой. Отсюда неизбежный вывод о том, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Но, быть может, это не стена, а выход?!
Возьмем самый простой вариант: давление, язва, диабет, астма, ишемия миокарда и пр. уже дают о себе знать. Терапия — строгая или от случая к случаю — уже проводится.
Ишемия миокарда, даже на фоне стенокар-дических приступов, может быть компенсирована длительными динамическими физическими нагрузками (бег трусцой, плавание, даже обычные приседания, длительная быстрая ходьба), естественно при медленном постепенном возрастании нагрузки и без перерывов на плохую погоду, настроение и пр.
А как же инфаркт или инсульт? Да, могут быть, если пациент не обращает внимание на предупреждение симптомов и вовремя не проводит профилактическую коррекционную работу. Когда-то поразили воспоминания марафонца, который пришел к бегу через тяжелую стенокар-дическую инвалидность в 60-е годы. Бегать он просто не мог. Рекомендация врача — ложку водки (расширение сосудов) — пробежка: терять было нечего. И так пьяный, шатаясь, от дерева к дереву, человек убегал от смерти.
Пранаяма — древнейшая индийская система управления праной (энергией), практическое руководство по управлению дыханием, в котором «расширению» и углублению дыхания (бха-стрика) отводится небольшое место. Основа пра-наямы — упражнение по задержке дыхания. Вдохнул — задержал дыхание — выдохнул — задержал. Просто до неприятия. Противопоказаний никаких, особых условий тоже. Попробуйте—и вы быстро войдете во вкус, если хватит терпения месяца 2—3 заниматься пранаямой по 10 минут два раза в день.
Диабет — болезнь гиподинамии и неправильного, вернее, обильного питания. Развитие диабета в детском возрасте и молодости, имею-
щее, скорее всего, антигенную природу, не превалирует в общей структуре больных с диабетом.
Так вот, Ф. Шаляпину в эпоху отсутствия заместительной терапии рекомендовали колоть дрова перед едой. А о том, что вкусная обильная пища под хорошее вино была важна в жизни, пишет сам великий певец. Сейчас рекомендации по лечению диабета тотально подчинены диете — хорошо. Но физическая нагрузка — бег, плавание, даже приседание — фактор не менее значимый, помогающий не только излечить диабет 2-го типа, но «соскочить» с инсулина.
Бронхиальная астма. Многочисленные теории происхождения бронхиальной астмы — от воспалительно-антигенной до перераздражения трахеи и бронхов «жестким» воздухом при нарушениях аэродинамики носовых ходов — имеют под собой научное обоснование. Но вот практическая реализация влечении...
Гиперкапническая терапия (методы Бутей-ко — Стрельниковой, Фролова, Малахова), снимающая бронхоспазм, реальна в своих результатах по лечению заболевания. Но принимать антибиотики и бронхолитики гораздо проще. Интересный факт: у многих выдающихся спортсменов выявляют бронхиальную астму. Одним из объяснений служит то, что это — естественная реакция на многочасовую гипокапнию, развивающуюся у марафонцев.
Если принять предлагаемую нами концепцию природы психической энергии за основу, то вполне естественно признать, что соматическая природа психических функций эволюционировала именно в трех первокачествах: негативном, позитивном и нейтральном.
«Негативная психическая энергия» есть отражение природы неразрешимого конфликта, она, по сути, есть внешнее отражение глубины погружения или степени глубины вытеснения конфликта в бессознательное. По существу, такая ситуация есть ни что иное, как соматоформ-ный вариант развития конфликта, или его материализация.
На уровне материи вполне естественны лишь механизмы закрепления и сохранения таких процессов или функций, что служит своего рода ди-садаптивным приспособлением целостной системы к степени дисстресса (давлению стрессовых факторов). Это своего рода гибкая стратегия психосоматической адаптации через глубину соматических изменений. В традиционной трактовке
оно есть поле активации патофизиологических механизмов и процессов в организме человека как целостной психофизической системе.
Однако существует и совершенно противоположный вектор, если признать наличие «позитивной психической энергии». Эволюция природы психосоматической целостности человека происходила не только с позиций формирования инструментов защиты через развитие гибкости и приспособления, но и с позиций формирования инструментов выживания через преодоление ди-стрессового, или негативного, внешнего давления на организм человека.
Материал, предоставленный в данной статье, является попыткой разрешить одну из фундаментальных проблем психосоматического здоровья современного человека, а также развить теоретическую идею о значимой роли адаптивных процессов и систем в условиях напряженной жизнедеятельности современного человека. Исследование проблемы психосоматической целостности человека требует дальнейшего изучения. Это объясняется ростом динамики социально-экономических событий, а также увеличением количества людей, страдающих от невротических и психосоматических расстройств. Актуальность и недостаточная разработанность данной темы определили выбор направления обобщения существующих эмпирических и практических знаний с целью развития исследования заявленной проблемы.
СПИСОК /
1. Саракул, А.Г. Инновационный подход на основе теории психодинамической билатеральное™ к оценке и коррекции психоэмоциональной устойчивости человека в современных условиях жизнедеятельности [Текст]: дисс. ... док. филос. в обл. псих. / А.Г. Саракул,- СПб.: МУФО, 2011. - 67 с.
2. Быков, K.M. Кортико-висцеральная патология [Текст] / K.M. Быков, И.Т. Курцин,— М., i960.— 575 с.
3. Марилов, В.В. Общая психопатология [Текст] / В.В. Марилов,— М., Академия, 2002,— 209 с.
4. Алекеавдер, Ф. Психосоматическая медицина [Текст] / Ф. Александер,- М.: ГЕРРУС, 2000,- 296 с.
5. Юнг, К.Г. Психологические типы [Текст] / К.Г. Юнг / Пер. Софии Лорие / Под ред. В. Зеленского,— СПб.:Азбука, 2001,— 711 с.
Резюмируем изложенное в статье:
1. Психосоматическое здоровье зависит от личностных факторов, которые определяют целостное отношение к здоровью как к универсальной ценности, целостности личности как дополнительного адаптивного ресурса, состояния функциональных систем и способствуют оптимальному (приспособительному) разрешению сбоев в системе, возникающих в результате стресс-воздействий и противоречий.
2. Критериями психосоматического здоровья могут быть свойства иерархической модели организации индивидуального здоровья в рамках психодинамической энергоинформационной модели сопряжения психических и соматических особенностей личности.
3. Коррекционная работа с людьми, подвергающимися воздействию разнообразных стрес-сорных факторов, должна предусматривать работу с социально-психологическими факторами окружающей среды и состоянием внутреннего «Я» человека, а с другой стороны, — комплексную работу с механизмами физической саморегуляции.
4. В результате комплексного психофизиологического (психологическое, физиологическое) воздействия на образ жизни субъекта достигается положительная динамика свойств индивидуальности личности и взаимосвязи уровневых структур с параметрами психосоматического здоровья.
6. Саракул, А.Г. Психосоматическое здоровье и воздействие экстремальных факторов. Метод и технология анализа, коррекции и развития [Текст] / А.Г. Саракул, В.В. Лесничий // Актуальные проблемы физической и специальной подготовки силовых структур,— СПб., 2009. N° 3,— С. 230-239.
7. Сущенко, В.П. Методика использования физических упражнений в сочетании с приемами психоэмоционального самоуправления и оценка эффективности ее применения в психологической подготовке военнослужащих подразделений специального назначения [Текст] / В.П. Сущенко, А.Г. Саракул // Актуальные проблемы физической и специальной подготовки силовых структур,— СПб., 2009. № 4,- С. 252-257.
