CC BY
376
© М.А. Анипкин, 2009
СОЦИОЛОГИЯ И СОЦИАЛЬНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ
УДК 316.2 ББК 60.51
ТЕОРИЯ СОЦИАЛЬНОЙ И СИСТЕМНОЙ ИНТЕГРАЦИИ:
ИСТОКИ И РАЗВИТИЕ
М.А. Анипкин
Статья посвящена анализу концепции социальной и системной интеграции в социологии. Автор отталкивается от классических работ отцов-основателей социологической науки и прослеживает развитие теории интеграции и дифференциации вплоть до дискуссий конца 90-х годов. Особенно отмечена роль современных скандинавских ученых, участвующих под руководством Нильса Мортенсена в обсуждении анализируемой проблематики.
Ключевые слова: социальная интеграция, системная интеграция, история социологии, Д. Локвуд.
Круг вопросов, связанных с социальной интеграцией, традиционно является одним из ключевых в социологии. Принято выделять три цикла в развитии теорий интеграции и дифференциации. Первый цикл связан с именами Г. Спенсера и Э. Дюркгейма. Как известно, явление социальной интеграции рассматривалось Г. Спенсером в значительной степени механически, по аналогии с организмом. В частности, он отмечал, что «сходство частей, формирующих социальную группу, является одним из условий для интеграции, другим условием является совместная реакция этих частей по отношению ко внешнему действию: кооперация в военное время является главной причиной социальной интеграции» [10, p. 218].
Эмиль Дюркгейм различал две формы интеграции или солидарности: механическую
и органическую. Он был, пожалуй, первым, кто предположил, что социальная солидарность должна рассматриваться как моральный феномен. Однако, поскольку это «внутренний факт», то он трудно измеряем, следовательно, исследователь должен его «заместить» каким-либо «внешним» символом, который мог бы восприниматься как «социальный факт». По мнению Э. Дюркгейма, этим символом можно считать право [1, p. 64]. В соответствии с его теорией механическая солидарность характеризуется наличием «репрессивного права» и основана на сходстве или одинаковости, в то время как органическая солидарность определяется так называемым «реститутивным правом» и связана с разделением труда: «Если репрессивное право склонно сохранять диффузию в обществе, то реститутивное право создает органы, которые все более и более специализированы: консульские трибуналы, арбитражные советы, административные трибуналы различного сорта [ibid., p. 113]. Подоб-
ный подход нашел отражение в различных конструкциях позитивистской социологии, в том числе и в России.
Второй цикл развития теории социальной интеграции связан с именем Т. Парсонса, чей подход был весьма популярен практически до середины 60-х гг. ХХ века. Парсонс развил теорию Э. Дюркгейма, используя новые достижения в психологии. В частности, Парсонс писал: «Проблема порядка, а значит и интеграции стабильных систем в социальной интеракции, в частности, в социальной структуре, фокусируется на интеграции мотивации акторов с нормативными культурными стандартами, которые интегрируют систему действия, в нашем контексте межличностно» [9, p. 36]. В соответствии с этим подходом динамика социальных систем могла определяться только наличием интеграции на уровне «ценностей-паттернов». Иными словами, он уделял внимание главным образом институциональному уровню интеграции, нежели уровню интеракции. К середине 60-х гг. в социологии определилась очевидная интенция критики структурно-функциональной теории Т. Парсонса и ряд социологов попытались адаптировать или «смягчить» жесткость его теоретической конструкции. В 1964 г. британский социолог Дэвид Локвуд [4] опубликовал статью «Социальная и системная интеграция», которая инициировала развернутую теоретическую дискуссию в среде социальных теоретиков на следующие три десятилетия. Среди тех, кто так или иначе интерпретировал теорию Локвуда, были Ю. Хабермас, Н. Луманн, Э. Гидденс и другие известные социологи и социальные философы. Локвуд предложил интересный подход, который «примирял» как сторонников жесткого структурного подхода (structure), так и представителей интерактивной социологии, которые акцентировали внимание на agency. Ниже будет предложен развернутый анализ его концепции.
В 1970-е гг. и до конца 1980-х гг. по существу не было предложено серьезных парадигм, анализирующих проблематику интеграции/дифференциации, за исключением, пожалуй, дискуссий относительно уже имеющихся теорий. 1990-е гг. ознаменовались появлением третьего цикла «интеграционного» дискурса, что было в немалой степени обуслов-
лено разнообразными социально-политическими процессами, захлестнувшими Европу и мир. В частности, речь идет о резком изменении Восточно-Европейской конфигурации, о коллапсе доминировавших в 50-80-е гг. режимов, о вспышках гражданских войн на территории Европы, о набирающих темп процессах глобализации и др. Все эти процессы заставили социальных мыслителей вновь возвратиться к проблематике социальной интеграции/дифференциации.
Вместе с тем следует отметить, что ни одна соответствующая теория не играла той доминирующей роли, которую некогда взяла на себя концепция Т. Парсонса. Важно отметить то обстоятельство, что этот этап характеризовался очевидным движением дальше, за пределы традиционно сложившегося подхода agency-structure. Все это можно найти, в частности, в работах Луманна, Бурдье и Элиаса. Для периода 90-х гг. следует отметить огромный вклад скандинавских ученых [5] в развитие анализируемой проблематики. Они проделали не только колоссальную работу по систематизации различных теорий интеграции, но также наметили некоторые пути их конкретного приложения при анализе экономических и политических процессов в рамках теорий среднего уровня. Особое внимание они уделили теории социальной и системной интеграции Д. Локвуда. Британский ученый предложил интереснейший по своим эвристическим возможностям подход, который стал предметом обсуждения многих социологов. Можно без преувеличения сказать, что если бы Локвуд больше ничего не написал, он все равно остался бы крупной фигурой в истории социологии хотя бы благодаря свой статье «Социальная и системная интеграция». Представляется важным внимательно отнестись к теории, которая позволяет не только объяснять текущие социально-политические процессы, но также выстраивать и прогностические спекуляции.
Дэвид Локвуд, пожалуй, был первым, кто концептуализировал понятия социальной и системной интеграции. «Социальная» интеграция относится к уровню agency, а «системная» интеграция - к уровню structure. Он пришел к выводу, что стабильность в обществе базируется на «подвижной» интеграции, на некоей
сбалансированности между agency и structure. Иными словами, если существуют проблемы на уровне структур, то сами взаимоотношения между акторами (agency) могут являться фактором стабильности всей общественной системы, равно как и наоборот: «Если проблема социальной интеграции фокусирует свое внимание на порядке или конфликте во взаимоотношениях между акторами, то проблема системной интеграции акцентирует внимание на порядке или конфликте во взаимоотношениях между частями социальной системы» [4, p. 245]. Акторами могут быть как социальные группы, так и индивиды. Термин «части» относится к уровню социальных институтов и подсистем социальной системы в парсонианском смысле, таких как социетальная, культурная или экономическая подсистемы.
Энтони Гидденс вслед за Локвудом также анализировал проблематику социальной и системной интеграции, но его трактовка анализируемых категорий несколько отличается от того, что было предложено Локвудом. По мнению Гидденса, дифференциация между социальной и системной интеграцией заключается в том, что «социальная интеграция... означает системность на уровне непосредственного межличностного взаимодействия (face-to-face interaction)», в то время как системная интеграция определяет взаимосвязь «между акторами или коллективами в рамках различного пространства и времени» [2, p. 28]. Иными словами, исходя из его точки зрения, взаимоотношения между социальным и системным мирами сбалансированы в том смысле, что процесс структурации вовлекает активность актора, без которой структура не существует, так как структуры находятся в головах людей. Очевидно, что таким образом пропадает сама дихотомия социальной и системной интеграции, поскольку, по Гидденсу, системная интеграция это то же самое, что и социальная, только в отложенном времени и раздвинутом пространстве. Отличие системной интеграции от социальной лишь только в том, что последняя происходит здесь и сейчас, в то время как первая - в отложенном времени и различном пространстве. Здесь сами собой напрашиваются параллели с социологией пространства и времени, что, тем не менее, не является предметом настоящей статьи.
Если исходить из трактовки Гидденса, современные средства коммуникации, кажется, действительно стерли разницу между социальным и системным уровнем интеграции. В самом деле, современная экономика давно перешагнула границы стран и континентов. Достаточно вспомнить хотя бы британские колл-центры крупных банков или телекоммуникационных компаний, которые могут находиться в Бомбее или Йоханнесбурге, хотя обычный пользователь даже не подозревает о том, что оператор на проводе сидит за тысячи километров от него.
Действительно, основное несогласие касалось понятия системной интеграции, в то время как социальная интеграция понималась более или менее одинаково. Все же представляется весьма проблематичным сведение всех процессов в обществе к уровню межличностной интеракции, на что фактически делает упор Э. Гид-денс. Поэтому он обязательно обращается к системной интеграции в достаточно модифицированном виде, поскольку даже непосредственные межличностные взаимодействия структурированы соответствующими социальными институтами со своими параметрами ролей-ожиданий и разнообразными ценностными ориентациями. Очевидно, что Гидденс все же исходит из того, что системность внутренне присуща понятию социальной интеграции, что достаточно логично, поскольку сам термин «интеграция» заимствован из системного подхода. Например, он пишет следующее: «Социальная интеграция, таким образом, означает системность на уровне непосредственного межличностного взаимодействия» [3, р. 28]. Более того, структура, по Гидденсу, характеризуется дуальностью и, таким образом, не может существовать без «воспринимающего субъекта». Они (структуры) также представляются в виде ролей и ресурсов, которые существуют как качества социальных систем или коллективов и воплощают себя в социальных институтах.
Несмотря на некоторую оригинальность, такая трактовка Гидденса была подвергнута резкой критике со стороны британского социолога греческого происхождения Никоса Маузе-лиса [6-8]. Н. Маузелис принимал весьма активное участие в дискуссии по проблеме социальной и системной интеграции, сурово критикуя как Гидденса, так и Хабермаса. По его мнению, модификация подхода Локвуда «вылилась
82
М.А. Анипкин. Теория социальной и системной интеграции: истоки и развитие
в то, что чрезвычайно полезное разграничение понятий [социальная и системная иноеграция] было заменено слабо продуманными дихотомиями, которые создали больше проблем, чем решали» [7, р. 268]. В то же самое время он не отвергал возможности для некоторых модификаций, которые бы оставляли варианты для дальнейшего развития этой концепции.
Представляется вполне правомерным применение теории социальной и системной интеграции к объяснению современных социально-политических процессов, происходящих в России. Ряд исследователей, работающих в рамках анализируемой концепции, считают, что для обществ, склонных к тоталитаризму/авторитаризму, характерен крен в сторону социальной интеграции, в то время как на системном уровне, то есть на уровне социальных институтов, интеграция носит декоративный характер. В демократических обществах, наоборот, системная интеграция преобладает над социальной, то есть социальные институты играют определяющую роль в установлении безличных отношений, которые жестко структурированы. Это выражается в соответствующих моделях власти.
В связи с этим возникает вопрос, какая властная модель существует в современной России, а также какой тип интеграции позволяет российскому обществу развиваться относительно безопасно? Представляется интересным проанализировать современные социально-политические процессы в России, используя методологический подход, представленный в этой статье. Подобная задача может быть решена в рамках социологического исследования, в частности, кейс-стади определенного российского региона по соответствующим социальным показателям.
Представляется правомерным предложить предварительную гипотезу, в соответ-
ствии с которой в современном российском обществе значительно преобладает социальная интеграция над системной. Проведение прикладного социологического исследования на основе концепции социальной и системной интеграции могло бы позволить преодолеть однобокость современных политологических схем, а также отойти от преобладающих элитистских подходов в объяснении и предсказании сложнейших процессов, происходящих в России в ситуации транзита.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Durkheim, E. The Division of Labor in Society / E. Durkheim. - N. Y. : The Free Press, 1933. - 439 р.
2. Giddens, A. Profiles and Critiques in Social Theory / А. Giddens. - L. : Macmillan, 1982. - 239 р.
3. Giddens, A. The Constitution of Society. Outline of theory of structuration / А. Giddens. - L. : Polity Press, 2001. - 402 р.
4. Lockwood, D. Social Integration and System Integration / D. Lockwood // Explorations in Social Change / eds. George K. Zollschan and Walter Hirsch. -L. : Routledge, 1964. - Р. 244-257.
5. Mortensen, N. Social Integration and Marginalization / N. Mortensen. - Copenhagen : Samfundslitteratur, 1995. - 228 р.
6. Mouzelis, N. Social and System Integration: Lockwood, Habermas, Giddens / N. Mouzelis // Sociology. -1997. - Vol. 31. - №> 1. - Р 111-119.
7. Mouzelis, N. Social and System Integration: Habermas’ view / N. Mouzelis // The British Journal of Sociology. - 1992. - Vol. 43. - №> 2. - Р. 267-288.
8. Mouzelis, N. Restructuring Structuration Theory / N. Mouzelis // The Sociological Review. -1989. - Vol. 37. - №> 4. - Р. 613-635.
9. Parsons, T. The Social Systems / T. Parsons. -L. : Lowe and Brydone Ltd, 1951. - 575 р.
10. Spenser, H. Principles of Sociology / H. Spenser. - L. : Macmillan and Co Ltd., 1969. - 821 р.
SOCIAL AND SYSTEM INTEGRATION THEORY:
ROOTS AND DEVELOPMENT
M.A. Anipkin
The article analyses the conception of social and system integration in sociology. Based on the classic works of sociology founders the author traces the integration and differentiation theories until the 1990-ies. He points out the significant role of contemporary Scandinavian scientists led by Nils Mortensen.
Key words: social integration, system integration, history of sociology, Jh. Lockwood.
