Теория конфликта : заблуждения и перспективы Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК 301.162

ТЕОРИЯ КОНФЛИКТА: ЗАБЛУЖДЕНИЯ И ПЕРСПЕКТИВЫ

В.И. Новосельцев, Ю.Л. Полевой

Обсуждаются проблемы современной конфликтологии, отсутствие полноценной теории, способной предложить принципы, методы и приемы изучения конфликтных процессов, имеющие междисциплинарную значимость. Перспективы развития авторы видят в отказе от усеченного понимания конфликта и расширении методов исследования.

Ключевые слова: конфликтология, теория конфликта

Заблуждения. Еще в середине двадцатого века выдающиеся умы придерживались удивительнейших представлений о сущности конфликтов. Так, известный американский ученый К.Боулдинг считал, что «конфликт представляет собой ситуацию, в которой каждый участник осознает несовместимость своих интенций с интенциями своих противников и желает добиться целей, не совместимых с целями своих противников» [1]. А в Большой Советской Энциклопедии (1970-1977 гг. издания), по сей день остающейся одним из самых авторитетных энциклопедических изданий, сказано: «конфликт (от лат. еоп/1Шш - столкновение), столкновение противоположных интересов, взглядов, стремлений; серьёзное разногласие, острый спор, приводящий к борьбе».

Прошло более полувека, но и сегодня сохраняется такое убогое и сильно зауженное понимание конфликта, а в методологии его изучения безраздельно господствует эмпиризм с его буквальным пониманием материалистического утверждения: «опыт - критерий истины». Те, кто опираются на эту методологию, напоминают ботаника, который изучает жизнь растения по фотографиям: на одной - зерно, на следующей - росток, далее - цветок, и, наконец, снова зерно. Такой ботаник усвоил бы, что существуют разные состояния растения, следующие друг за другом в определенной последовательности. Это позволило бы ему говорить о закономерностях превращений в растительном мире. Но вряд ли такой подход позволил бы установить внутреннюю сущность происходящего, понять механизмы взаимодействий, определяющие динамику изучаемого процесса. Опыт дает только косвенные данные, по которым нужно разгадать картину взаимодействий (в данном случае - конфликтных). А для этого нужна теория, которой в современной конфликтологии нет, и, более того, такая задача вплоть до конца прошлого века и не осознавалась.

Вместо создания полноценной теории конфликта как на Западе, так и в России, шли и идут по пути подкрепления эмпиризма статистикой и тестированием. При этом упускается из виду, что эти методы смотрят в будущее через призму прошлого, пытаясь в текущем разглядеть будущее. В

конфликте же будущее не содержится в текущем. Его развитие может происходить по нескольким траекториям, которые заранее не известны, а формируются главным образом за счет рефлексивного выбора конфликтующими сторонами своего поведения. Однозначно предсказать этот выбор невозможно, ни при каком сколь угодно глубоком и полном знании морфологии конфликта, ни при каком сколь угодно длительном наблюдении за его развитием. Поэтому статистические и тестовые исследования позволяют получить более или менее достоверные прогнозные оценки и выявить закономерности развития только применительно к эргодическим процессам. То есть процессам, имеющим определенную точку или область устойчивого равновесия, в которую система стремится попасть в процессе сво его функционирования, и эта точка (область) известна исследователю и самой системе. В конфликтных же процессах области и точки устойчивости неизвестны ни исследователю, ни системе, они формируются и распадаются в ходе развития конфликта. Периоды стабильного развития чередуются с этапами, где система как бы «выбирает» направление своего дальнейшего движения, причем моменты начала и завершения этих периодов (этапов) не подчиняются какой-либо статистической закономерности, а определяются либо действием случайных факторов, либо характером взаимодействия конфликтующих сторон, либо тем и другим совместно. Кроме того, не стоит забывать, что любое статистическое или тестовое исследование обязательно опирается на какую-либо изначальную концепцию, накладывающую отпечаток как на методику исследований, так и на интерпретацию полученных оценок. Поэтому демонстрируемые статистики и результаты тестирования только создают видимость объективности, на самом деле подтверждая лишь положения исходной концепции. К сожалению, многие исследователи предпочитают именно такой путь изучения конфликтов, получая в результате не теорию, а «служанку» идеологии.

В основе следующего заблуждения лежат попытки построить теорию конфликта на основе игрового подхода. Трудно переоценить значение этого подхода как первого конструктивного шага на пути познания и формализации конфликтов. С развитием теории игр конфликтологические исследования перешли из разряда эмпирических в разряд естественнонаучных: начался период модельного изучения конфликтов. Однако многочисленные попытки разрешения реальных конфликтов игровыми методами выявили их концептуальную неполноту. Методы теории игр (в их классическом представлении) основываются на трех положениях: наличия полного списка возможных стратегий поведения конфликтующих сторон; следования принципу минимума среднего риска; представления конфликта ситуацией противоборства. Тогда как для реальных конфликтов известные априори стратегии поведения участников конфликта представляют наименьшую ценность, а главная задача состоит в поиске скрытых возможностей, то есть стратегий, которые не известны заранее, а порождают-

ся уже в ходе взаимодействия конфликтующих сторон. Именно в этих стратегиях кроются главные факторы, обусловливающие победу или поражение в противоборстве. Конфликтующие стороны часто не придерживаются осторожных стратегий поведения, гарантирующих некий средний выигрыш, а сознательно идут на риск, исходя из соображения «больше риск - меньше опасность проигрыша». Иными словами, риск в конфликте можно и нужно рассматривать не как эфемерную надежду на счастливую случайность, а как связанный с опасностью способ действия, необходимый для того, чтобы избежать еще большей опасности или получить еще больший выигрыш, чем это возможно без риска. Противоборство - это только часть конфликта, его завершающая, но вовсе не обязательная фаза. В своем развитии конфликт может миновать эту фазу. Противоборству предшествуют определенные стадии конфликтного процесса, где нет активной борьбы, но именно там закладываются основные предпосылки того или иного варианта разрешения конфликта в целом. В противоборстве действия сторон уже предопределены ранее сложившимися обстоятельствами, выйти за рамки которых не всегда представляется возможным. Свести конфликт к противоборству означает загнать себя в угол трудно преодолимых преград, пытаясь найти решение там, где его нет. Катастрофы, кризисы, катаклизмы, конфронтации, как и противоборства, - это частные компоненты конфликта, не несущие исчерпывающей информации о сути происходящего. Подмена конфликта его компонентами приводит к тому, что серьезное и обстоятельное расследование случившегося выливается в поиск «стрелочников» и наказание «козлов отпущения». Тем все и завершается, а глубоко лежащие причины произошедшего продолжают свое действие, приводя к новым катастрофам, кризисам, противоборствам и конфронтациям. Любое «усеченное» понимание конфликта снижает ценность научных рекомендаций по способам урегулирования противоборств и кризисов, предупреждению катастроф и снижению уровня конфронтации. Вместе с тем, в современных конфликтологических исследованиях ограниченность в трактовке конфликта - типовая ситуация.

В последнее время предпринимаются попытки создать математическую теорию конфликта, основываясь на структурно-параметрическом подходе [2], элементах теории вероятности и логики [3], теории интегро-дифференциального исчисления [4]. Тем самым, аксиоматика выбранной математической теории «молчаливо» редуцируется на конфликтные процессы. Такой путь хотя и изящен с математической точки зрения, но фактически означает подгонку сущностных сторон конфликтов под возможности математического метода, то есть предполагает доминирование метода над существом проблемы. С системной позиции этот подход не может быть признан исчерпывающим, так как получаемые при этом выводы и рекомендации справедливы только по отношению к созданной математической модели и

приемлемы только тогда, когда данная модель является полным представлением изучаемого конфликта, что далеко не всегда соответствует действительности.

Следует упомянуть еще одно неизжитое заблуждение, которое тормозит развитие теории конфликта. Многие полагают, что существуют некие «золотые» правила, которые позволят предупредить, избежать и урегулировать любой конфликт. Следует знать, что это ошибка: «золотое» правило любого конфликта состоит в том, что в нем нет никаких «золотых» правил. Дело в том, что конфликты обладают уникальным свойством - в них нарушается привычный ход событий, разрушаются стереотипы, возникают принципиально новые проблемные ситуации, в которых сентенции прошлого становятся малоэффективными, а зачастую и вредными. Конфликты - это процессы, теряющие контроль над самими собой. В них «обнуляются» накопленные знания о прошлом и происходит не то, что было, а то, чего еще никогда не было. Вследствие этого при разрешении текущих конфликтных проблем недостаточно опираться только на опыт, необходимо знать закономерности развития конфликтов, понимать фундаментальные причины их возникновения и научиться строить модели, позволяющие имитировать динамику и синтезировать технологии рационального управления ими. При этом принципиальным является положение о том, что никакими научными методами невозможно установить «что будет» в том или ином конфликте. Можно лишь вскрыть тенденции, установить возможные варианты развития событий и обоснованно ответить на вопросы «что может быть, если мы делаем нечто», «чего не следует делать» и «чего нужно опасаться», и уже на этой основе вырабатывать рациональную линию своего поведения в конкретных ситуациях. Во всех случаях это поведение окажется хорошим для одних и плохим для других. Поэтому в конфликтном бытии трудно обнаружить оптимальность в ее буквальном смысле; можно найти лишь компромисс с самим собой, с окружающими людьми, с природой и совместными действиями сформировать будущее.

Перечень конфликтологических заблуждений можно продолжить. Однако сказанного достаточно для того, чтобы придти к следующему выводу. Теория конфликта в ее нынешнем состоянии представляет собой не что иное, как конгломерат редуцированных методов и подходов, в ней отсутствует базовая аксиоматика и не определена концептуальная основа ее методологии, в результате чего она не обладает признаками научной теории и не может предложить принципы, методы и приемы изучения конфликтных процессов, имеющие междисциплинарную значимость.

Для специалистов, занимающихся решением практических проблем конфликтного характера, сделанные выводы очевидны и свидетельствуют лишь о том, что теория конфликта находится в стадии развития. Вместе с тем, жизнь не стоит на месте. Конфликтологический взгляд на

природу вещей стремительно проникает в такие области знания, как радиоэлектроника и радиотехника, менеджмент и маркетинг, биология и медицина, информатика и связи с общественностью, педагогика и юриспруденция. В этом случае эмпиризмом и конгломератом методов уже не обойтись - необходима строгая дедуктивная теория, опирающаяся на современные методы познания и способная объяснить значительную часть своего фактического материала на основе системных обобщений.

Перспективы становления и развития теории конфликта связаны с пересмотром и расширением мировоззренческого базиса, на основе которого формируются компоненты данной теории, а именно ее предназначенность, аксиоматика, понятия, методология и методы, установленные факты и закономерности, рекомендации и приложениями.

Первое, что необходимо сделать, - это отказаться от усеченного понимания конфликтов как противоборства некоторых субъектов и сил и перейти к пониманию этого феномена как базовой системной категории, отражающей: 1) необходимое и естественное явление в системах живой и неживой природы, обусловливающее неравновесность состояний и нелинейный характер протекания процессов их внутреннего развития; 2) специфическую форму взаимоотношения компонентов систем, имеющих противоположно направленные мотивы, цели и интересы; 3) разветвляющийся процесс зарождения, становления, развития и разрешения противоречий в системах, завершающийся возвратом системы в прежнее устойчивое состояние, образованием в ней нового устойчивого состояния или ее катастрофой (разрушением, потерей системных свойств).

Во-вторых, следует понять, что конфликты не несут в себе ни негативной, ни позитивной, ни какой другой оценочной функции. Феноменологическую роль конфликтов в природе и в обществе можно выразить одним словом - это «двигатели». По видимому, тот, кто создавал наш мир, стремился сделать его не самым худшим. Но перед ним была дилемма: а) самому беспрестанно трудиться, управляя всем тем, что создал; б) встроить в создаваемый мир некий механизм, который бы сам по себе организовывал все сущее и двигал эволюцию. Он выбрал второй путь, а в качестве такого механизма «встроил» в наш мир конфликт. Там, где есть конфликты, непременно присутствует движение, а там, где мы наблюдаем движение в любой из его форм следует искать конфликты. Вместе с тем, не стоит забывать, что конфликты - это своеобразные и весьма противоречивые «двигатели». Раскручивая спираль эволюции и способствуя самоорганизации систем, они могут сжимать и увеличивать ее шаг; ускорять и замедлять прогресс; создавать, разрушать и восстанавливать системы; открывать и закрывать их; превращать эволюционное развитие в инволюционное; расчленять и одновременно объединять все то, что попадает в сферу их действия. Почему человеческое сообщество, желая того или нет, постоянно пребывает в ситуациях внешней и внутренней конфликтности? Кон-

фликты жизненно важны как индивиду, так и обществу. Без них нет развития, прогресса и вообще всякого движения вперед. Конечно, конфликтность предполагает жесткий путь развития, усыпанный как жертвами и разрушениями, так и любовью и гармонией. Но, по-видимому, мы с вами живем не в самом лучшем из миров. В нем нет других более мягких механизмов, способных эффективно двигать эволюционный процесс: все в нем рождается, развивается, процветает и погибает через противоположности, противоречия и конфликты. В этом трудном мире можно загнивать, деградировать и погибать, но можно и процветать, благоденствовать и преуспевать. Все, зависит от тех, кто живет в нем и от того, к чему они стремятся, на сколько познали место своего обитания и каков уровень их культурного, гуманистического и духовного развития. Иными словами, конфликты -это, хотя и потенциально неустранимые, но и не фатальные, а вполне управляемые явления, а главная проблема заключается не в уничтожении конфликтов как таковых (это утопия), а в поиске способов бескризисного существования и процветания в конфликтных условиях.

В-третьих, центральная методологическая концепция к познанию конфликтов должна заключаться в следующем: будем изучать это явление так, как мы изучаем любую другую систему - вначале выясним ее функции, затем выявим ее свойства, поймем динамику развития, построим модель, проведем модельные эксперименты и, наконец, сформулируем нечто практическое.

В-четвертых, методический базис теории конфликта должен быть значительно шире концептуальных оснований любой математической или формальной теории, какую бы общность не декларировали ее создатели. Математические методы и формализмы могут и должны применяться как рабочий инструмент для моделирования и изучения частных сторон конфликтных процессов. Более того, без математического и формализованного инструментария конфликтологические исследования теряют конструктивизм и доказательность. Но его не следует использовать в качестве концептуальной основы для построения теории конфликта.

Ведущим в современной теории конфликта должен быть метод го-меостатического моделирования, который на практике может реализовы-ваться различными способами, но суть одна: пошаговое приведение исходной модели конфликта к состоянию, подобному объекту-оригиналу, за счет включения в модель программных механизмов адаптации и интерпретации [5]. Он базируется на следующем положении. Наш мир устроен так, что пытаться выяснить, почему вообще существует причинность, бессмысленно. Можно, наблюдая всякие явления и проводя различные эксперименты, достоверно установить, что из «А» следует «Б». Но невозможно выявить механизм, позволяющий с исчерпывающей глубиной объяснить, почему из «А» следует «Б». Путь, по которому со времен Ньютона идет наука, заключается в том, чтобы небольшими шашками асимптотически

приближаться к выяснению механизмов причинности, но никогда не уповать на то, что будет сделан последний завершающий шаг, найден исходный «кирпич мироздания».

В-пятых, теория конфликта должна рассматриваться как междисциплинарная научная дисциплина, объектом изучения которой являются конфликты во всех специфических проявлениях[6], а предметом - закономерности в их функциях, свойствах, динамике и причинах возникновения, а также модели и технологии управления конфликтами, способы их профилактики, предупреждения, разрешения и урегулирования. Успехи в познании изоморфизма конфликтов во всех их конкретных проявлениях, а также наличие методологической базы, позволяющей видеть за всем внешним разнообразием частностей инвариантную сущность качественно разнородных конфликтных процессов, служат главными признаками научности данной дисциплины.

Список литературы

1. Основы конфликтологии: учеб. пособие / Кудрявцев В.Н. [и др.]; под ред. В.Н. Кудрявцева. М.: Юристъ, 1997.

2. Сысоев В.В. Конфликт. Сотрудничество. Независимость. Системное взаимодействие в структурно-параметрическом представлении. М., 1999.

3. Светлов В.А. Аналитика конфликта: учеб. пособие. СПб, 2001.

4. Дружинин В.В., Конторов Д.С., Конторов М.Д. Введение в теорию конфликта. М.: Радио и связь, 1989.

5. Системный анализ: современные концепции. 2-е изд. испр. и доп / В.И. Новосельцев [и др.]. Воронеж: Кварта, 2003.

6. Новосельцев В.И., Полевой Ю.Л. Конфликтология. Связи с общественностью. Базовые понятия: учеб. пособие / под ред. В.В. Тулупова и Ю.Л. Полевого. Воронеж: Кварта, 2003. С. 201-226.

Виктор Иванович Новосельцев, д-р техн. наук, проф., office@,vivt.ru. Россия, Воронеж, Воронежский институт высоких технологий,

Полевой Юрий Львович, канд. пед. наук, доц., Россия, Воронеж, Воронежский институт высоких технологий

THEORY OF CONFLICT: DELUSIONS AND PERSPECTIVES V.I. Novoseltsev, Y.L. Polevoy

The problems of modern conflictology, absence of an adequate theory that could offer conflict processes principles, research methods and approaches of an interdisciplinary

value are discussed. Key to a deeper understanding of such processes is to take a broader view of conflict and to extend methods of research.

Key words: conflictology, theory of conflict.

Victor Ivanovich Novoseltsev, doctor of technical sciences, professor, [email protected], Russia, Voronezh, Voronezh Institute of High Technologies,

Polevoy Yuri L'vovich, candidate of pedagogical sciences, docent, Russia, Voronezh, Voronezh Institute of High Technologies

УДК 681.51.015

ОЦЕНКА КОЭФФИЦИЕНТОВ МОДЕЛИ ДИНАМИЧЕСКОГО ОБЪЕКТА С ПОМОЩЬЮ КОНЕЧНО-ЧАСТОТНОГО МЕТОДА ИДЕНТИФИКАЦИИ В УСЛОВИЯХ ПАССИВНОГО

ЭКСПЕРИМЕНТА

В.М. Понятский, Ту Зунг

Рассмотрены вопросы оценки коэффициентов линейного динамического объекта в условиях пассивного эксперимента с помощью метода конечно-частотной идентификации. Результаты эксперимента показывают, что для получения оценок коэффициентов линейной модели выбор частот входного сигнала должен быть ближе к значению сопрягающих частот объекта.

Ключевые слова: модель, оценка, коэффициенты.

По результатам натурных экспериментов оценка качества функционирования сложной технической системы возможна по характеру работы отдельных ее элементов. При этом предполагается, что в ходе испытаний осуществляется регистрация входных и выходных сигналов с отдельных элементов системы. Известен метод конечно-частотной идентификации, который предусматривает возбуждение объекта полигармоническим испытательным сигналом (число гармоник которого равно размерности вектора состояния объекта) [1].

Метод конечно-частотной идентификации объекта предполагает подачу на вход исследуемого элемента полигармонических сигналов, что не всегда можно реализовать. В то же время реальные сигналы имеют широкий спектр гармоник. Рассматривается развитие метода конечно -частотной идентификации объекта для обработки результатов пассивного эксперимента при исследовании сложных технических систем.