CC BY
252
УДК 343.9 ББК 67.51
В.В. Лунеев
ТЕОРИИ ПРАВА И КРИМИНАЛьНЫЕ РЕАЛИИ
Аннотация: Между «высокопарной» теорией права и земной криминологией в настоящее время огромная и всё увеличивающаяся дистанция. Данные науки могут быть соподчинены, но давняя трагедия юридической науки мешает этому: криминологические сведения убивают красивые правовые гипотезы.
Ключевые слова: теории права; криминология; уголовное право; криминальные реалии; социальное расслоение.
V.V. Luneev
THEORIES OF LAW AND CRIMINAL REALITIES
Summary: A huge and constantly increasing lap exists between a pompous theory of law and earthly criminology. These sciences can be correlated, but an age-old tragedy of the legal science prevents it: criminological knowledge destroys beautiful legal theories.
Key words: theories of law; criminology; criminal law; criminal realities; social stratification.
Я не историк и не теоретик права. Я — криминолог, социолог и статистик уголовного права. Между «высокопреподобной», «высокопарной» теорией права и земной криминологией, к сожалению, в настоящее время продолжает существовать огромная дистанция. Эти науки могут и должны быть соподчинены, но давняя, если не сказать вечная, трагедия юридической науки мешает этому: криминологические сведения убивают красивые правовые гипотезы. Помня об этом, я попытаюсь в меру своих возможностей рассмотреть некоторые связи криминальных реалий и теорий права, а также существующие между ними противоречия.
Высокая ценность истории и теории права заключается в том, что они должны обозначать и раскрывать важнейшие юридические проблемы и закономерности прошлого, настоящего и прогнозируемого будущего. Криминология и социология уголовного права — науки земные. Их относительно легко можно «пощупать». Они дают возможность объективно оценить связь существующих и вновь разрабатываемых правовых теорий и норм с реальной жизнью.
Социология права, включая социологию уголовного права и криминологию,
начала развиваться в нашей стране с XVIII века, но до сих пор между теорией уголовного права и системным изучением закономерностей криминальных реалий или криминологией не возникло крайне необходимого тесного научно-практического сотрудничества.
Разработанная академиком В.С. Нер-сесянцем либертарно-юридическая теория права и государства имеет ввиду нормативное выражение принципа формального равенства. Составные его элементы раскрываются как единство трёх основных компонентов правовой формы: абстрактного равенства, свободы, справедливости. Либертарный юридический подход формально — содержательный, но фактически порочный. Он уходит от смешения правовой формы и фактического (не правового) содержания [7, с. 785—791; 8, с. 17—31].
В итоге мы имеем то, что юридическое, нормативистское представление, будучи теоретически высоко значимым, имеет «сказочное» отношение к реальности. Таким образом, законы разрабатываются не на основе фундаментального анализа и прогноза реалий, а на основе теоретических суждений и предположений. Научно не исследуется, не прогнозируется и
возможная эффективность принимаемых нормативно-правовых актов. И это становится особенно очевидным при обращении к фактам нашей жизни и деятельности системы правоохраны.
В уголовном праве и криминологии такие противоречия ещё более обостряются. Догматики уголовного права стойко охраняют границы своей теоретической независимости. Академик В.Н. Кудрявцев, коснувшийся этих проблем, юмористически заметил: «Теоретики уголовного права, развивая свою науку на собственных юридических принципах и догмах, считают криминологов не юристами, а какими-то самодельными социологами, а криминологи, опираясь на криминальные реалии, считают таких теоретиков уголовного права не учёными, а лишь догматиками». В действительности же уголовное право и криминология — единая наука о противодействии преступности.
Известный нобелевский лауреат, немецкий физик и философ Макс Планк, именем которого названо научное общество в ФРГ (прототип нашей РАН), убеждал, что существует лишь то, что можно измерить. Именно поэтому считается, что любая наука начинается с измерения. На Руси издавна существует пословица: «Семь раз измерь, один раз отрежь».
Всё в жизни абсолютно или относительно поддаётся измерению. Измеряются и ранжируются страны, их отрасли деятельности, формы нашего существования. Если нет измерения, нет и сколько-нибудь объективных знаний, хотя могут быть гениальные догадки, нередко красивые, важные или досужие политизированные суждения. Самый главный научный аргумент в этом случае бывает: «Я так думаю...». Но ещё М. Монтень в XVI веке писал: «Бич человека — воображаемое знание». Не правильно и не научно, когда царствует воображаемая «книжная» учёность, а не реалии жизни.
Будучи директором российско-американского исследовательского центра, я пытался выяснить, какую функцию по предупреждению растущих и изощрённых преступлений могут нести в себе различные отрасли права. Для этого я обращался к очень известным отраслевым специали-
стам с просьбой выступить с докладом на проводимых мной российских и международных конференциях по данным темам. Ответы были разные, но обычно не выходили за пределы сугубо изучаемых ими отраслей. А широко известный цивилист ответил на это предложение особо категорично: «Это не наше дело!».
Тогда я спросил: «В 1998 году закон о банкротстве Вы разрабатывали?». Ответ: «Да». «Но его нормы спровоцировали массовое (несколько тысяч случаев) рей-дерство (наглый захват доходного бизнеса с помощью закона о банкротстве, судов, правоохранительных органов и судебных приставов)». Соглашается. «Вы это сотворили?» Ответ: «Тогда не всё было ясно». А прояснить можно было только на основе профессионального изучения реалий. Массовые нелогичные изменения и дополнения принятых законов объясняются их разработкой на основе «формул»: «Я так думаю» или «Мне так кажется».
Первый вариант закона о банкротстве появился в 1998 г., второй — в 2002 г. Изменения и дополнения в него вносились десятки раз, вплоть до 2015 г., но рейдер-ство, порождённое бездумно принятыми нормами ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», умело приспосабливается, т.к. преступники руководствуются не фантазиями, а изучением открывающихся новых реальных возможностей. Им помогают купленные лоббисты. Схожие примеры можно привести по многим отраслям права: от конституционного до дорожно-транспортного. Научно не измеренное, не изученное, не спрогнозированное — не может быть законом!
Кроме того, достаточно часто содержание закона искажается за счёт ориентации при его принятии на кажущуюся политическую актуальность, начальственного призыва, ошибочного толкования (в угоду себе) и соответственного применения. Искажения могут порождаться даже на самом верху. Например, в ст. 3 Конституции РФ записано, что носителем суверенитета и единственным источником власти в РФ является её многонациональный народ. Высшим непосредственным выражением власти народа является референдум и свободные выборы.
Президент России В.В. Путин, которого я глубоко уважаю, голосовал за него на выборах, перед днём 20-летия Конституции РФ утверждал: «Власть должна быть ближе к народу». Вроде бы правильно, но... Элементарное толкование: «Как она должна быть ближе к народу, если "единственным источником власти в стране является сам народ"»? И это неверное утверждение с самых верхов может иметь серьёзные последствия.
Давний и элементарный пример: от 60 до 80 % населения России считают необходимым применять смертную казнь к безжалостным и многократным серийным убийцам детей и женщин, но реальная власть обходит стороной этот больной вопрос и возможный референдум по его обсуждению игнорирует. Конечно, хотя у нас и не совсем легитимная отмена смертной казни, но это гуманно. Однако, как быть с мнением народа о сотне тысяч потерпевших и безнаказанных убийцах [6, с. 17]?
Каждый может обратиться хотя бы к далеко не полным данным о лицах, пропавших без вести, неопознанных трупах, которые были «умело спрятаны», даже не заостряя своё внимание на других важных криминологических цифрах (порочная квалификация: убито много людей, а квалификация одна — пункты «а» и «е» ст. 105 УК РФ; другие умышленные причинения смерти, которые квалифицируются по иным статьям УК и в ст. 105 не включаются и т.д.).
Если подсчитать только за 10 лет (2001—2011 годы) количество неопознанных трупов, то мы получим около миллиона убийств. Разделим это число на 10 лет, выходит, что на каждый год, в среднем, приходится по 100 тыс. убийств, которые не расследовались. То есть сотни тысяч убийц спокойно живут среди нас. А вот американец, застреливший школьника, руководствуясь принципом «Мой дом -моя крепость», получил 70 лет тюрьмы, и право на условно-досрочное освобождение он может получить лишь через 20 лет.
Обратимся к более глубоким проблемам. Два главных лица в нашей стране — юристы. Они инициируют, подписывают законы и подзаконные нормативные акты. Д.А. Медведев говорит о свободе
следующее: «Несколько лет тому назад я высказал, казалось бы, очевидную мысль: свобода лучше, чем несвобода... А противопоставление свободы и порядка, свободы и материального благополучия, свободы и справедливости в высшей степени неверно» [11]. Это — странное либероидное умозрительное высказывание из уст правящего лица. Выражение крайне сомнительно.
Со времён Энгельса существует никем не оспоренная истина: свобода — есть познанная необходимость. Свобода — не вольница, её нельзя противопоставлять или отделять от законного конституционного порядка, материального благополучия, уровня социального равенства и социальной справедливости, как это делает высокопоставленный чиновник. Вышеперечисленные элементы составляют сущность свободы, без их анализа нельзя оценить её реалии. Иначе она превращается в пустоту. В.А. Жуковский, наставляя своего ученика — будущего императора России Александра II, говорил: «Люби свободу... Свобода и порядок — одно и то же». Председатель Конституционного Суда РФ в своей книге «Правовой путь России» пишет: «Правовая свобода — это свобода, урегулированная правовым законом... Свобода как единство прав и ответственности» [4, с. 83].
Общеизвестно, что в современном капиталистическом обществе социальное равенство и социальная справедливость недостижимы. У нас 1 % сверхбогатых россиян владеют более 70 % всех активов страны, около половины из них находятся за рубежом. В этой социальной несправедливости достижимо лишь правовое равенство, но и его у нас нет. Я, как практикующий криминолог, могу привести сотни фактов и статистических данных, подтверждающих это [5, с. 169—295].
Мы располагаем массой опубликованных и не оспоренных сообщений-фактов о мошенничествах, злоупотреблениях, коррупции, миллиардных откатах федеральных чиновников. Однако за время рыночных реформ в России чиновников федерального уровня практически не привлекали к уголовной ответственности. Было всего два случая. Осудили бывшего
министра юстиции В.А. Ковалёва (назначив ему, вопреки УК РФ, 9 лет лишения свободы условно) и бывшего и.о. Генерального прокурора РФ А.Н. Ильюшенко. Почему именно этих двоих? Потому, что юристы? Тогда справедливо. Но причина в другом: они были кустарями-одиночками, за ними никто не стоял.
А возбуждение уголовных дел против заместителя министра финансов РФ
A.П. Вавилова и главы ГТК В.Г. Драгано-ва, первый как-то оказался членом СФ РФ, а второй — депутатом ГД РФ. И эти государственные органы согласия Следственному комитету РФ на привлечение своих членов к уголовной ответственности не дали [9]. Коррупционная повязан-ность во властных структурах — очень крепкие узы.
Очень острый вопрос — о преступной приватизации госсобственности.
B.В. Путин был вынужден признать: «В своё время многим нашим сегодняшним олигархам достались многомиллиардные состояния в результате несправедливой приватизации. Это абсолютно точно, это факт... Однако если сейчас начать отъём этой собственности, это может привести к худшим последствиям, чем сама нечестная приватизация. Поэтому задачей государства является не дискуссия о национализации, а разговор о том, как поставить в стойло этих людей, заставить их работать по закону и платить налоги.» [10].
Я тоже не сторонник нового передела собственности (хотя он в нашей стране никогда не прекращался). Я не приверженец и «казни» этих ловкачей или иного тяжкого наказания, но законно «повесить им на шею» условную табличку «Я — вор», было бы справедливо. И такая практика в мире есть. Ответственность должна же быть. Без неё нет права.
И вновь обращусь к высказыванию В.В. Путина: «Любителей так называемых откатов и распилов надо бить не просто по рукам, по морде надо бить, да так, чтобы желания не было разевать рот на народные деньги» [10]. Какие нужные, верные, простые, хотя и не очень этичные слова. Но пока это только громкие восклицания. И если выражаться по-путински: «Где «посадки»?»
Не несут ответственности и члены Правительства РФ. В начале 2015 года Правительство РФ отменило около 500 маршрутов пригородных поездов, многие из которых были единственным способом передвижения в регионах. Это привело к массовому недовольству народа. Что, нельзя было спрогнозировать последствия подобной отмены? В.В. Путин сказал на заседании, обсуждая данную ситуацию: «Вы, что с ума сошли?» Упрекнул заместителя председателя Правительства, ответственного за экономику — А.В. Дворковича — и всё. Не было даже намёка на освобождение от должности за подобный провал.
Со времён разграбления СССР прошло более 20 лет, но никакого правового решения последствий преступной приватизации так и не было, хотя у властей была возможность на таковое. Можно прогнозировать, что его и не будет. Скорее всего, риторика власти — вынужденный маскирующий ответ возмущённому народу. Но как быть с разрушительным общественным мнением: большинство россиян чувствуют себя ограбленными, а небольшую часть «успешных» бизнесменов считают своими грабителями. Через это очень трудно будет перешагнуть: необходимо создание человеческих условий жизни для народа и много времени. Но у страны нет ни того, ни другого, а это — основа для социального взрыва, который для нас, особенно в настоящее время, абсолютно не желателен.
Способ преодоления похожего раскола, как пишет известный экономист М. Делягин, был применён в Великобритании после тэтчеровской приватизации. Это — компенсационный налог, возвращающий в госсобственность разницу между ценой приватизации и реальной стоимостью активов на момент её проведения. Чтобы не подорвать работу предприятий, считает автор, компенсационный налог лучше взимать не деньгами, а пакетами акций, и этим раз и навсегда закрыть дискуссии о национализации [3].
Известно, что правовое неравенство в форме безнаказанности — серьёзнейшая причина совершения преступлений, значимый показатель беспомощности общества. Речь идёт не о строгости наказания, а его неотвратимости. Прав Монтескьё: «За-
кон должен быть похож на смерть, которая никого не пощадит». У нас же сложилось исторически, что неотвратимость наказания выборочна: «правомерно» (чиновная неприкосновенность), политически (семейственность и сетевое организованное преступное объединение сообщников во власти) и организационно (продажность и неэффективная деятельность системы уголовной юстиции).
Если правовая необходимость народом и властями не совсем познана, не измерена, не учитываема и реально не решаема, то мы продолжаем жить в обществе «свободы дикой природы», где каждая земная тварь «абсолютно свободна», но лишь до тех пор, пока другая тоже «абсолютно свободная», но более сильная тварь не проглотит её.
То же происходит и на международной арене. Обратимся к самой насильственно-диктаторской стране мира — США. Насилие над аборигенами (индейцами) и их последовательное уничтожение, война с Мексикой, Филиппинами, агрессия против Гренады, во Вьетнаме и т.д. А в последние годы — Афганистан, Сербия, Ирак, Ливия, Сирия, а сейчас ещё и Украина, познавшие открытую и полузакрытую американскую беспощадную кровавую агрессию.
И, наконец, на пути США к мировому господству оказалась непокорная Россия. Попытки натравить на Россию чеченцев, а затем продажную грузинскую власть не принесли успеха. Нашли, упорно готовили, вооружали и обеспечивали фашистское отрепье на Украине, наёмников из других стран, подчинив этой цели путём непристойного давления и прямого обмана некоторые страны Евросоюза.
Мотивация США давно известна: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». В прошлые века не было ни одной значимой страны, где бы «победно» не побывал солдатский ботинок англосакса, а ныне — ботинок янки. Об этом знает весь мир, но американцы в своей стране это стараются замолчать.
Мне вспоминается встреча с Л. Шелли и К. Саундерс — руководителями американского криминологического центра, с которым сотрудничал российский исследовательский центр. Кэрен Саундерс увидела на моём письменном столе содер-
жательную по фактуре книгу английских авторов З. Сардара и М. Девиса «Почему люди ненавидят Америку?» (2002 г.) и сразу же стала её судорожно листать. Внимательно просмотрев книгу, она откровенно сказала, что у них такую никогда не издадут.
Но недавно вышла великолепная книга Оливера Стоуна и Питера Кузника «Нерассказанная история США», где почти на 1000 страниц с использованием более 2000 американских источников раскрывается преступная деятельность США в мире — с момента колонизации Америки до наших дней. «Экспансионистские устремления США берут начало уже в первых британских колониях, первых поселениях... и последующих завоеваниях. Именно эти устремления воплотились в лозунге "божественного предопределения"... и отразились в доктрине Монро.» .
Историк из Йельского университета Пол Кеннеди утверждает, что «с того момента, как первые поселенцы прибыли из Англии в Вирджинию и начали продвигаться на запад, родилась новая империалистическая нация, нация завоевателей». Эта жажда захвата чужих земель и природных богатств, нередко сопряжённая с истреблением целых народов, неизменно прикрывалась рассуждениями о высоких идеалах: преданности идеям свободы, бескорыстии, стремлении к прогрессу цивилизации.
Точно также дела обстоят и в наши дни. По словам Уильяма Эплмена Уильямса, одного из первых и наиболее проницательных учёных, посвятивших себя изучению Американской империи, «банальное желание захватывать земли, рынки и наращивать военную мощь — вот что скрывается за патетическими разглагольствованиями о процветании, свободе и безопасности». Лидеры США упорно... отрицают, что в основе американского экспансионизма лежат и расистские предрассудки» [12, с. 17—18].
Форм американского обмана и способов замалчивания много. Это ныне виртуозно демонстрирует ничего вроде бы не знающая Джен Псаки — официальный представитель Государственного департамента США. Над её «непрофессиона-
лизмом» смеётся весь мир, но она, скорее, кукла прикрытия, тогда как политическое руководство страны — профессионалы, руководствующиеся незыблемым принципом Бисмарка «Macht geht vor Recht» — «Сила выше права». Вот и в последние годы, когда американцы убивают или организуют массовые убийства беззащитных стариков, женщин и детей в Ираке, Югославии, Ливии, Сирии, Афганистане и т.д., а ныне под их руководством вершится убийство несколько тысяч мирных граждан на Украине, у большинства населения США, которое к тому же ловко обманывают, хватает терпимости этого не замечать. А вот случай в Фергюсоне, где белыми полицейскими был убит чернокожий М. Браун, вызвал у американцев небывалый продолжительный взрыв народного гнева.
Возвращаясь к реальному праву народа в нашей стране, следует сказать, что познанная необходимость в праве — это научно выверенные законы, принятые демократическим путём. А если законы, как правило, пишутся чиновниками и приближёнными к власти людьми лишь в интересах властей и элитарных групп, появляясь в Думе, по образному выражению одного из депутатов, как «черти из табакерки», не согласованные с уже действующим законодательством, не обоснованные социологически и криминологически, то мы живём в порочной необходимости.
В настоящее время во многих учреждениях, включая Общественную палату, «на коленке» без необходимых и глубоких научных исследований судорожно готовят проекты нового УК РФ. Совет от профильного комитета Думы, возглавляемого П. Крашенинниковым, лишь один: следует получить «одобрение на самом высоком уровне». О крайне необходимом глубоком научном обосновании будущих норм УК, которое нельзя заменить дискуссионной демагогией и мнением высокого начальства, ни слова.
Какая, например, правовая, социологическая или криминологическая необходимость заставила власть во время фактического разграбления страны исключить из УК РФ норму о конфискации имущества (ст. 52)? Данный институт известен с древ-
ности и применялся в большинстве стран мира, в том числе России, СССР и новой России. Нормы о конфискации закреплены в международных документах, которые мы ратифицировали, но почему-то не им-плементировали.
Например, Международная конвенция о борьбе с коррупцией Россией подписана, но важнейшие рекомендации данного акта не имплементированы, в том числе и ст. 20 Конвенции «О незаконном обогащении». Это очень важная норма, особенно для нашей страны. Недавно этот вопрос обсуждался ГД РФ и Правительством РФ, но безрезультатно. Особо активны в отрицании этой нормы чиновники, миллионеры и миллиардеры. Вряд ли нужно объяснять почему.
Под напором научной общественности конфискацию в УК РФ вынуждены были вернуть, но восстановили её лишь в порочном виде: за бытовые преступления конфискация имущества у виновного возможна, а за экономические преступления, где пропадают триллионы [5, с. 175—206], — нет. А тут ещё и властный окрик: «Не надо кошмарить предпринимателей!». (А всех остальных, выходит, можно?). Правительство идёт ещё дальше, недавно одобрив законопроект о компенсациях богатейшим россиянам потерь от решений иностранных судов или, как окрестила этот акт пресса, «Закон о виллах Роттен-берга» [2]. Это законотворческое издевательство над простым и беднеющим народом.
Забота о миллиардерах со стороны государства серьёзная и понятная. Страна разделена на два класса: правящих и подчинённых. Об этом чётко высказался Г. Греф в Санкт-Петербурге [14]. Его высказывание было расценено, как попытка легализовать отказ от ориентиров на демократические ценности и возврат к чётко закрёпленной иерархической системе государства. Во времена президентства Д. Медведева было ликвидировано Главное управление по борьбе с организованной преступностью. Видимо, оно зашло слишком далеко (высоко). В социальной сети даже устоялось грубое, но требующее анализа высказывание: «Убрали из УК всё, что мешает казнокрадам».
Чезаре Беккариа считал, что «...законы почти всегда служат только орудием страстей незначительного меньшинства или же порождаются случайной и мимолётной необходимостью. Нигде ещё законы не написаны бесстрастным исследователем человеческой природы, который направил бы деятельность людской массы к единой цели для счастья возможного большего числа людей...». Как разрабатывать научно обоснованные уголовные законы описано А.Н. Радищевым ещё в 1802 г. Его Методика не устарела, но мы игнорируем достижения и зарубежных, и отечественных учёных.
В нашей стране ежегодно в правоохранительные органы поступает около 25— 26 млн заявлений и сообщений о совершённом преступлении. Конечно, не за каждым обращением — факт преступления. Но по данным репрезентативных исследований, проведённых ВНИИ МВД и ВНИИ Генпрокуратуры, ежегодно в России совершается около 23—24 млн преступлений в год [13, с. 20].
В 2013 г., например, было возбуждено 1 761 545 уголовных дел. Это всего лишь 6,2 % от общего числа заявлений и сообщений о совершённом преступлении. Осуждено было 735 605 человек. Если исходить из научных исследований латентности, то осуждается всего около 3 % от научно рассчитанного числа лиц, подлежащих уголовной ответственности.
В последние годы в нашей стране был брошен клич: «Снизить число «сидельцев» в местах лишения свободы!». В итоге у нас заключённых стало меньше, чем в США. Необъективное снижение числа учтённых преступлений — по бумагам на 42,7 % с 2006 г. Какой путь для достижения этого был избран? Ведь такого успеха не имеет ни одна страна мира. Итак, путь снижения — новое мошенническое изменение уголовного законодательства (то, что было преступным, стало не преступным), вместо минимизации причин преступности, эффективного ей противодействия, должного воспитания людей.
Главная трагедийность нашего положения ныне в том, что мы точно не знаем реального обобщённого объёма преступности и её отдельных видов, полных со-
циальных и экономических последствий преступности, действительной эффективности противодействия преступности, как дорого преступления обходятся нашему народу. Мы не имеем сколько-нибудь адекватного прогноза возможного развития преступности. Более того, эти проблемы научно не изучаются. Мы привыкли ко всему этому «незнанию», как к стихии.
Развитие права в нашем недалёком прошлом, как и сейчас, осуществлялось в основе своей на условном уровне — в форме «науки слов», а не науки реалий. Институт государства и права, например, никогда не имел и не имеет до сих пор системной, реалистичной, фактической или экспериментальной базы.
Мы не владеем системной статистической и социологической информацией о наших реалиях. Не имеем возможности получать репрезентативные сведения о правовой ситуации в стране. Философия и теория права в нашем институте, благодаря некоторым отраслевым наукам, развиваются в абстрактных либертарных суждениях, не опираясь на какие-либо реалии. Логическое мышление, доминирующее в юридической науке, не может дать знаний эмпирического мира. А абстрактное философствование вне фундаментального анализа реалий сводит философию к «науке слов», а не к науке познания действующего права.
Ректор Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова академик В. Садовничий в Ассоциации юристов России прямо сказал, что «на юридических факультетах стоило бы преподавать курс общей математики, философию математики и логику». Он обозначил это ключевым фактором развития юридической науки.
«Не пора ли вам подумать над математическими моделями Гражданского и Уголовного кодексов?» — спрашивал-советовал он. По его мнению, сегодня соотношение разных норм, например УК РФ, начисто лишено логики и здравого смысла. В УК 1996 г. внесено более 2000 нередко противоречивых, сомнительных и даже порочных изменений и дополнений, приходящихся на 300 с лишним статей Кодекса. Эти порочные изменения не
успевают усваивать даже специалисты, а УК предназначен всем гражданам.
На базе юридического факультета академик Садовничий предлагает создать экспериментальную лабораторию и попробовать просчитать какую-то отрасль права, выведя её алгоритм и построив математическую модель. Он считает это своим внутренним поручением.
Нобелевский лауреат Жорес Алфёров озабочен схожими проблемами. По его мнению, беда российской науки в том, что на неё нет спроса. Для криминологической науки эта беда многократно больше. Во-первых, криминология даже на уровне современных знаний пока очень далека от совершенства. Если же нет потребности, наука не развивается. Во-вторых, в стране нет достаточного числа криминологов, владеющих современными методами криминологического, социологического, статистического и математического анализа и прогноза, поскольку на них нет спроса.
В-третьих, мы не имеем сколько-нибудь полных, надёжных и конкретных данных о криминологической обстановке в регионах, стране, мире. Между реальными криминологическими данными и мошеннически регистрируемым числом преступлений существует давняя системная пропасть, обусловленная политическими, экономическими, социальными, организационными, правовыми, идеологическими и психологическими проблемами страны и её вождей. Это конфликты между массовой преступной реальностью и ограниченными возможностями общества и государства, беспощадным криминалом и осознаваемой виновностью властей, желающих слышать лишь о своём гуманизме и либерализме.
Криминология и социология уголовного права нашей власти практически не нужны, в отличие от российского народа. Только при научном подходе можно снизить преступность в стране, особенно экономическую. К бездействию в отношении миллиардного криминала власть со времён «семибоярщины» упорно толкают активные либероидные формирования, а проще говоря — пятая колонна.
Я постоянно об этом пишу и говорю, но сдвигов нет. Научный подход в реше-
нии криминологических проблем помог бы существенно уменьшить ущерб от преступности. Вместо этого мы продолжаем пополнять бюджет копейками с пенсий, пособий и налогов на фоне беспардонного преступного обогащения обнаглевших элитарных кругов, что привело к небывалому социально опасному расслоению общества, которое не пройдёт бесследно для психологии обворованного народа со всеми вытекающими последствиями.
Первый рейдерский захват народной собственности произошёл в конце 80-х годов прошлого века. Затем это действие стало системным. Золотой век для захватчиков наступил после необоснованного разгона структур по борьбе с организованной преступностью.
На кого же работают наш государственный механизм, законодатели и УК РФ? Государство прилагает максимум усилий по экономии расходов, увеличению собираемости налогов и иных сборов, даже заговорили о повышении пенсионного возраста. Но в России нет конфискации имущества у экономических преступников, ответственности за незаконное обогащение, экономического и социального равенства. А это огромный резерв для экономики, как в плане снижения массового грабежа, так и серьёзного пополнения бюджета за счёт законных и реальных изъятий.
У нас нет и возможного, остро необходимого правового равенства. Мы собираем сотую долю наложенных штрафов и т.д. По данным Института социологии РАН около 30 млн людей в нашей стране не имеют сколько-нибудь достойного жилья, люди экономят на еде, а преступники жируют. Число миллиардеров, имеющих криминальное прошлое, с каждым годом растёт, и они практически не принимают на себя обета помощи бедным, как это делают сотни американских миллиардеров.
Президент Альфа-Банка П. Авен в одном из интервью сказал: «Борьба с бедностью — не дело частного бизнеса. Если ты здоров и беден — это стыдно, а богатство — отметина Бога». Его отметиной Бога была, видимо, работа в Правительстве, где в те годы многие стали крупными собственниками. Страна живёт по принципу: «Если ты украл булку хлеба, пойдёшь в тюрьму,
а если железную дорогу, — будешь сенатором». Вспомним хотя бы о ранее упомянутом Вавилове, который во время следственного разбирательства с ним стал членом Совета Федерации РФ, т.е. сенатором.
Я не знаю, как это можно уложить в научный правотеоретический подход. А в чистой теории права у нас всё хорошо. Но дальше так вести научную работу невозможно. Тем более, впереди у нас много неясного и серьёзные глобальные трудности. З. Бауман в книге «Глобализация» ещё в 1998 г. пророчески писал: «Чтобы полностью развязать себе руки, а также обеспечить свободу передвижения, мировой финансовый капитал, торговля и информационная индустрия нуждаются в
фрагментировании — morcellement (дробление) — власти на мировой политической сцене. Они заинтересованы в существовании «слабых государств», которые, тем не менее, остаются государствами... Такие слабые квазигосударства способны исполнять функции жандарма, быть на страже интересов мирового капитала, но никогда не смогут ограничить свободу его действий».
Эти преступные идеи США воплощаются в жизнь уже давно во многих странах, ныне — на Украине, с целью выхода к границам непокорной России. И это требует от нас серьёзной правовой и криминологической готовности, отражающей современные реалии.
ПРИСТАТЕйНЫй СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Аргументы Недели. — 2011. — 30 ноября.
2. «Виллы Ротенберга» прикрыли Крымом. URL: http://www.gazeta.ru/politics/2014/10/08_a_ 6254205.shtml (дата обращения: 10.01.2015).
3. Делягин М. Не хорошие вожди, а честное государство // Сайт Михаила Делягина. URL: http://delyagin.ru/position/38057.html (дата обращения: 10.01.2015).
4. Зорькин В.Д. Правовой путь России. М., 2014.
5. Лунеев В.В. Истоки и пороки российского уголовного законотворчества. М., 2014.
6. Лунеев В.В. Свобода лучше, чем не свобода? // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2012. № 4 (27). С. 12—22.
7. Нерсесянц В.С. Право. Юридическая энциклопедия. М., 2001.
8. Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1997.
9. Российская газета. — 2009. — 10 сентября.
10. Российская газета. — 2011. — 16 декабря.
11. Российская газета. — 2012. — 26 апреля.
12. Стоун О., Кузник П. Нерассказанная история США. М., КоЛибри, 2015.
13. Теоретические исследования и анализ латентной преступности. Под ред. С.М. Иншакова. М., 2011.
14. Шишкова А. «Грефу вкололи сыворотку правды»: народ России узнал ход мысли власти. URL: http://www.immigrant-press.ru/2012/06/grefu-vkololi-syivorotku-pravdyi-narod-rossii-uznal-hod-myisli-vlasti/ (дата обращения: 10.01.2015).
REFERENCES
криминология
ВЧЕРА СЕГОДНЯ ЗАВТРА
7. Nersesyants V.S. Pravo. Yuridicheskaya entsiklopediya. [Law. Legal encyclopedia]. M., 2001.
8. Nersesyants V.S. Filosofiya prava. [Philosophy of crime]. M., 1997.
9. Rossiyskaya gazeta. — 2009. — September, 10.
10. Rossiyskaya gazeta. — 2011. — December, 16.
11. Rossiyskaya gazeta. — 2012. — April, 26.
12. Stone O., Kuznik P. Neraskazannaya istoriya SSHA. [The untold history of the United States]. M., KoLibri, 2015.
13. Teoreticheskie issledovaniya i analiz latentnoy prestupnosti. [Theoretical researches and analysis of latent crime]. Pod red. S.M. Inshakova. M., 2011.
14. Shishkova A. «Grefu vkololi syvorotku pravdy»: narod Rossii uznal khod mysli vlasti. [«Gref was injected truth serum»: people discovering the government's line of thinking]. URL: http://www. immigrant-press.ru/2012/06/grefu-vkololi-syivorotku-pravdyi-narod-rossii-uznal-hod-myisli-vlasti/ (date of submission: 10.01.2015).
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Виктор Васильевич Лунеев — доктор юридических наук, профессор, лауреат Государственной премии РФ, заслуженный деятель науки Российской Федерации, главный научный сотрудник сектора уголовного права и криминологии Института государства и права Российской академии наук (Москва, Россия); e-mail: luneevvv@yandex.ru
INFORMATION ABOUT AUTHOR
Viktor Vasilievich Luneev — doctor of Laws, professor, laureate of the State Prize of the Russian Federation, honoured scientist of the Russian Federation, chief research scientist of the department of criminal law and criminology at Institute of State and Law of Russian Academy of Sciences (Moscow, Russia); e-mail: luneevvv@yandex.ru
