CC BY
55DOI 10.47643/1815-1337_2023_3_28 УДК 340.1
ТЕОРЕТИКО-ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В КОНТЕКСТЕ МЕЖДУНАРОДНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ THEORETICAL AND LEGAL ASPECTS OF ENSURING NATIONAL SECURITY IN THE CONTEXT OF INTERNATIONAL SECURITY
ХАБАЧИРОВ Муаед Лялюевич,
кандидат юридических наук, Заслуженный юрист Кабардино-Балкарской Республики, доцент, Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова, академик АМАН, и.о. директора ГКУ КБР «Государственное юридическое бюро». 360000, Кабардино-Балкарская Республика, г. Нальчик, ул. Хуранова, 1. E-mail: muaed@rambler.ru;
KHABACHIROV Muayed Lyalyuyevich,
Candidate of Law, Honored Lawyer of the Kabardino-Balkar Republic,
Associate Professor, Kabardino-Balkarian State University named after H.M. Berbekov,
Academician AMAN, Acting Director of GKU KBR "State Law Bureau".
360000, Kabardino-Balkarian Republic, Nalchik, ul. Huranova, 1.
E-mail: muaed@rambler.ru
Краткая аннотация: в статье отражены результаты проведенного теоретико-правового исследования сущностных характеристик национальной безопасности через анализ современной концепции отраслевых принципов международной безопасности и рассматриваются принципы права национальной безопасности в связи с расширенным нормативным полем. Установлено, что проблема обеспечения национальной безопасности в современных условиях внутренней действительности является одной из важнейших задач, требующих скорейшего решения. В то же время она является предпосылкой и целью общей модернизации всех сфер жизни, от политики до социальных отношений, что в конечном итоге будет способствовать укреплению суверенитета Российской Федерации, сохранению территориального единства и реализации требований народа. В статье также предлагаются соответствующие модификации отраслевых принципов в правилах международных отношений, касающихся выявления, смягчения и устранения глобальных проблем (угроз, вызовов и рисков).
Abstract: the article reflects the results of a theoretical and legal study of the essential characteristics of national security through the analysis of the modern concept of sectoral principles of international security and examines the principles of national security law in connection with the expanded regulatory field. It is established that the problem of ensuring national security in modern conditions of internal reality is one of the most important tasks that require a quick solution. At the same time, it is a prerequisite and goal of the overall modernization of all spheres of life, from politics to social relations, which will ultimately contribute to strengthening the sovereignty of the Russian Federation, preserving territorial unity and fulfilling the demands of the people. The article also suggests appropriate modifications of the sectoral principles in the rules of international relations concerning the identification, mitigation and elimination of global problems (threats, challenges and risks).
Ключевые слова: концепция, теория, обеспечение, право национальной безопасности, принципы международного права, глобальные риски, вызовы, угрозы.
Keywords: concept, theory, provision, national security law, principles of international law, global risks, challenges, threats.
Для цитирования: Хабачиров М.Л. Теоретико-правовые аспекты обеспечения национальной безопасности в контексте международной безопасности // Право и государство: теория и практика. 2023. № 3(219). С. 28-30. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_3_28.
For citation: Khabachirov M.L. Theoretical and legal aspects of ensuring national security in the context of international security // Law and state: theory and practice. 2023. No. 3(219). pp. 28-30. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_3_28.
Статья поступила в редакцию: 19.01.2023
Применяя современную парадигму правовой политики, в которой отражены все понятия, используемые для определения необходимой терминологии, можно будет представить проблемы с текущими показателями эффективности национальной безопасности, выявить природу иммунитета государства к внешним и внутренним вызовам и предложить пути его сохранения.
Учитывая все вышесказанное, возникает необходимость разработки формулировки национальной безопасности. Исходя из этого, можно определить ее содержание и установить основные тенденции развития уголовного права, направленного на охрану государственн ости Российской Федерации. [1,с.104]
Современный транснациональный национальный микроклимат выражается в поиске решений по укреплению национальной безопасности и проведении глубокого анализа ее составляющих. Исключительно важный статус этой тенденции определяет направление работы над актуальными теоретическими исследованиями и текущей практикой по обеспечению безопасности без исключения во всех слоях общества.
Высшие органы власти, сообщества и отдельные люди постоянно сталкиваются с проблемой защиты индивидуальных интересов, которые могут исчезнуть только с гибелью цивилизации. Этот исторический парадокс особенно актуален в современной России, переходящей от социализма к рынку. Поэтому государство не имеет права не выполнять свою важнейшую функцию - реализацию безопасности от внешних и внутренних угроз.
До настоящего времени в общей теории юриспруденции не появилось совокупной и системной оценки правового содержания и сущности государственной безопасности и способов ее обеспечения.
Основной задачей международного права сегодня является эффективное регулирование отношений между государствами в области безопасности, в самом широком смысле. Изменение концепции права международной безопасности связано с расширением сферы защиты. Традиционно объектом защиты было государство, а право международной безопасности формировалось как транснациональное право, целью
Теоретико-исторические правовые науки
которого было создание такой системы международных отношений, при которой угрозы существованию государства отсутствовали или были сведены к минимуму.
Сегодня сфера защиты расширилась и включает в себя этнические группы (сообщества) и отдельных людей. Можно сказать, что такие концепции, как "доктрина Ex Orci", наряду с концепциями "гуманитарного вмешательства", "ответственности по защите" и "ответственности за защиту" (также "ответственность за защиту")[2], основаны на примате принципа защиты прав человека над другими фундаментальными принципами международного права.
Расширение угроз безопасности с неизбежностью ставит перед государствами необходимость сотрудничества по широкому кругу вопросов. Создаются новые международные акты, регламентирующие различные вопросы сотрудничества в сфере безопасности. Расширение предмета права международной безопасности и введение новых объектов, наличие нормативных массивов как регуляторов определенных аспектов международной безопасности приводят к мысли о возможной модификации существующих и необходимости выделения новых принципов, институтов и отраслей международного права.
В науке отсутствует установленный закрытый перечень специальных отраслевых принципов, обеспечивающих сотрудничество государств в сфере безопасности. Вместе с тем, для целей этой работы, имеет смысл сгруппировать существующие общепризнанные принципы международного права по векторам, характерным для обеспечения регулирования международных отношений в сфере безопасности:
- принципы, ограничивающие применение силы и угрозы силой (принцип неприменения силы и угрозы силой; принципы jus ad bellum (а точнее, jus contra bellum) и jus in bellum).
- принципы, определяющие самостоятельность и независимость государств (принцип неотъемлемого суверенитета государства, территориальной целостности, границ, невмешательства во внутренние дела государств);
- принципы, определяющие сотрудничество (принцип сотрудничества государств, добросовестного выполнения обязательств по международному праву, мирного урегулирования международных споров). [3,с.32]
Мы не станем углубляться в содержание уже известных принципов, обратим лишь внимание на спорный характер их практического применения в современном мире.
В последнее время ведутся серьезные научные (и политические) дискуссии о наличии либо отсутствии запрета на применение силы, а, следовательно, возможно отрицания существования такого, всем известного и, казалось бы, аксиоматичного, универсального императивного (jus cogens) принципа неприменения силы и угрозы силой. Ряд видных ученых задался проблемами правовой регламентации гуманитарной интервенции. Практически официальным стало проведение миротворческих операций без участия ООН (т.е. без санкций СБ ООН и Вооруженных Сил ООН, которые только и наделены правом, с точки зрения классического понимания Устава ООН, применять либо санкционировать применение принудительных мер).
Таким образом, очевидно, что происходит расширение предмета права международной безопасности, что требует наличие новых нормативных массивов как регуляторов различных аспектов международной безопасности и с большой долей вероятности приведет к выделению новых институтов либо отраслей международного права. [4,с.103]
Действующая система, призванная регулировать отношения в части обеспечения мира и безопасности, не адекватна задачам регулирования отношений складывающихся за рамками классической агрессии, либо вооруженного конфликта, т.е. в «период отличный от мирного», в чрезвычайных обстоятельствах (ситуациях), не достигших такого накала либо не связанных с применением оружия.
И если действующая система координат обеспечения международной безопасности не срабатывает, то необходимо менять подходы к ее формированию и функционированию. Можно констатировать, что регулирование современных международных отношений зачастую строится на новых концепциях и доктринах, которые вступают в противоречие с признанными основными принципами международного права, искажают их сущность, меняют системные основы международного права и самого права международной безопасности.
Появились такие, относительно новые, масштабные угрозы безопасности, как-то угроза пандемии, астероидная опасность, техногенные катастрофы, проблемы, связанные с окружающей средой (вопросы климата, чистой воды и т.д.), экономическая экспансия, в конце концов проблематика регулирования деятельности в виртуальном пространстве и др.
В условиях невозможности открытого вооруженного противостояния, современные акты агрессии принимают новые формы, среди них информационные войны, различного характера кибер-проблемы (от гибридных войн, до проблем с искусственным интеллектом, включая боевые автономные системы), терроризм, связанные с применением ОМУ и оружия, основанного на новых физических принципах и др. [5,с. 34]. Все это приводит к возможности появления безвременных кризисных, с точки зрения, мира и безопасности, зон во всем мире и обнаруживает потребность в механизмах обеспечения мира и безопасности, ориентированных, в первую очередь, не на традиционные войны, а на глобальные (или локальные) риски, вызовы и угрозы иные, чем война.
Полагаем, что необходимо формулирование новой концепции «заинтересованности» стран с различным уровнем развития (имеются ввиду все возможные отличие между государствами) к объединению. Такая концепция может заключаться в том, что объединение возможно только в контексте противодействия глобальным кризисам (безусловно, нормативно определенным), т.е. к формирующейся новой отрасли международного права - международного чрезвычайного права. Уже сегодня четко обозначается самостоятельный предмет ее правового регулирования, основной принцип которым должен стать принцип обязанности сотрудничества в предотвращении глобальных кризисных ситуаций. Иными основополагающими принципами такой отрасли международного права, помимо названного являются принцип своевременности реагирова-
ния; принцип субсидиарности институтов, обеспечивающих противодействие глобальным кризисным явлениям.
Ни одно государство, каким бы «значительным» оно не было (или считало себя таковым), не в состоянии самостоятельно оградить себя от современных угроз. Безопасность самого богатого государства напрямую может зависеть от возможностей самого бедного государства сдержать распространение, например, появившейся болезни (пандемии), терроризма, международной преступности, нераспространения ОМУ, астероидной опасности или другой угрозы [6,с.320].
Таким образом, хотя государства и оберегают свой суверенитет, но в результате углубления глобализации суверенитет государств стал более обусловлен государственными правами других стран. В современном мире, приходит время четкого понимания следующей тенденции: внешнее вмешательство в дела государств, в случае их неспособности или нежелания исполнять свои обязательства по глобальным проблемам (в чрезвычайных обстоятельствах), если такое неисполнение угрожает или может угрожать безопасности другого государства необходимо. [7,с.164]
Практическую иллюстрацию этого тезиса можно проследить, например, на проблеме установления контроля над такой глобальной угрозой как терроризм. Несмотря, на созданный собственно впечатляющий механизм такого контроля, установить эффективный контроль не удается.
Если же предположить, что неисполнение каким-либо государством своих обязательств (как взятых на себя, так возложенных на это государство международными структурами) будет пониматься как нарушение принципа суверенного равенства государств, и порождать возможный механизм самопомощи у других государств, то в этом случае открываются более эффективные рычаги влияния на ситуацию. Это с одной стороны обяжет государство еще более взвешенно подходить к выполнению своих обязанностей, с другой - каждое государство будет четко понимать какой механизм восстановления ситуации может быть задействован. Это тем более актуально, в условиях глобализирующегося мира, когда перед государствами стоят новые риски, вызовы и угрозы. И, наконец, сама проблема адаптации государств к процессам глобализации, а именно выстраивание системы правил и институтов международным сообществом и частными субъектами правовых отношений как на национальном, так и на международном уровнях для обеспечения международного правопорядка и решения экономических, социальных и политических задач, а также защиты и уважения прав человека. Одним из фундаментов такой строящейся системы могло бы быть понимание именно выделенного аспекта принципа суверенного равенства государств - а именно, не исполнение государством своих обязательств по глобальным проблемам (включая бездействие), если такое неисполнение угрожает или может угрожать безопасности другого государства может и должно считаться нарушением принципа суверенного равенства государств, так как нарушает принцип равного права на выживание, существование, развитие. [8,с.134]
Принцип своевременности реагирования предполагает принятие рациональных, эффективных и достаточных мер по противодействию чрезвычайным ситуациям, позволяющим их предупреждать, регулировать, преодолевать и разрешать.
Анализ существующей системы реагирования на угрозы миру и безопасности приводит к неутешительным выводам. Практически при каждой новой угрозе, из числа указанных выше, мировое сообщество оказывается к ней не подготовленным, а это, как следствие, не позволяет выявлять, предупреждать, локализовать, контролировать и ликвидировать ее на ранних стадиях развития, избежав больших человеческих и материальных потерь.
По нашему мнению, для совершенствования механизма обеспечения безопасности необходимо разработать такие юридические процедуры, которые, с одной стороны, помогали бы выявлять угрозы, вызовы и риски, а с другой - давали бы возможность перевести любую их них в правовую сферу, то есть придать регулируемый характер.
Библиогра фия:
1. Бидова Б.Б. Перспективы и тенденции познания права в условиях глобализационных процессов в мире //В сборнике: Государственно-правовое и социальное развитие современного общества: теоретические и практические аспекты. Материалы I Международной научно-практической конференции, посвященной 80-летию ФГБОУ ВО «Чеченский государственный университет». 2018. С. 103-106.
2. Выполнение обязанности защищать. Доклад Генерального секретаря ООН А/63/677 от 12 января 2009 г.
3. Малеев Ю.Н. Реабилитация адекватного и пропорционального применения силы // Московский журнал международного права. 2004. № 3. 31-47.
4. Хабачиров М.Л. Модификация основного классического понятийно-терминологического аппарата: специальные принципы в сфере обеспечения международной безопасности // Юридический вестник Дагестанского государственного университета. 2020. №2. С. 100-107.
5. Карпович О.Г., Шангараев Р.Н. Основные приоритеты стратегии национальной обороны США - 2022 // Обозреватель. 2021. №11 (382). С. 26-39.
6. Хабачиров М.Л. Проблемы «гуманитарного вмешательства» в контексте международного чрезвычайного права // Актуальные проблемы современного международного права: Материалы ежегодной межвузовской научно-практической конференции. Москва, 9-10 апреля 2010 г. / Под ред. А.Х. Абашидзе, М.Н. Копылова, Е.В. Киселевой. Часть I. М., 2011. С.319-327.
7. Бидова Б.Б. Обеспечение национальных интересов России в контексте стратегии национальной безопасности. Кисловодск: АНО ДПОН «УЦ «Магистр». Кисловодск, 2018. 236 с.
8. Лисаускайте В.В. Международное право чрезвычайных ситуаций как новая отрасль международного права // Вестник Томского государственного университета. 2012. № 362. С. 133-137.
References:
1. Bidova B.B. Prospects and trends of knowledge of law in the conditions of globalization processes in the world // In the collection: State-legal and social development of modern society: theoretical and practical aspects. Materials of the I International Scientific and Practical Conference dedicated to the 80th anniversary of the Chechen State University. 2018. pp. 103-106.
2. Fulfilling the duty to protect. Report of the UN Secretary-General A/63/677 dated January 12, 2009
3. Maleev Yu.N. Rehabilitation of adequate and proportional use of force // Moscow Journal of International Law. 2004. No. 3. 31-47.
4. Khabachirov M.L. Modification of the basic classical conceptual and terminological apparatus: special principles in the field of ensuring international security // Legal Bulletin of Dagestan State University. 2020. No.2. pp. 100-107.
5. Karpovich O.G., Shangaraev R.N. The main priorities of the US National Defense Strategy - 2022 // Obozrevatel. 2021. No. 11 (382). pp. 26-39.
6. Khabachirov M.L. Problems of "humanitarian intervention" in the context of international emergency law // Actual problems of modern international law: Materials of the annual interuniversity scientific and practical conference. Moscow, April 9-10, 2010 / Edited by A.H. Abashidze, M.N. Kopylova, E.V. Kiseleva. Part I. M., 2011. pp.319-327.
7. Bidova B.B. Ensuring the national interests of Russia in the context of the national security strategy. Kislovodsk: ANO DPON "UC "Magister". Kislovodsk, 2018. 236
p.
8. Lisauskaite V.V. International law of emergency situations as a new branch of international law // Bulletin of Tomsk State University. 2012. No. 362. pp. 133-137.
