CC BY
113
УДК 343.97 ББК 67.51
В.А. Номоконов, Ю.Ю. Попова, В.В. Филиппов
ТЕНЕВОЕ ГОСУДАРСТВО КАК КРИМИНОГЕННЫЙ ФАКТОР
Аннотация: Теневое государство - явление, существующее параллельно с системой государственного управления. Оно скрыто за фасадом права и государственными институтами. Такое государство поддерживается силой криминальных структур, заинтересованных негосударственных деятелей и коррумпированных государственных служащих.
Ключевые слова: теневое государство; коррупция; лоббистская деятельность. V.A. Nomokonov, Y.Y. Popova, V.V. Filippov
A SHADOW STATE AS A CRIMINOGENIC FACTOR
Summary: A shadow state is a phenomenon existing in parallel with the system of public administration. It is hidden behind the law and state institutions. Such a state is supported by the power of criminal structures, interested non-state figures and corrupt civil servants.
Key words: shadow state; corruption; lobbying activity.
Весьма значительную, если не определяющую роль в «теневизации» многих социальных явлений, а также преступности, на наш взгляд, играет некая скрытая теневая сила -«теневое государство». В отличие от теневой экономики, «теневого права» проблема теневого государства в настоящее время недостаточно исследована. Все названные феномены объединяет их неофициальный статус. Это то, что не находит отражения в государственной статистической отчётности.
Первым предложил исследовать «теневое право» известный теоретик права В.М. Баранов. Он определяет его как «опасную разновидность неофициального права, представляющего собой находящийся в состоянии борьбы с официальным правом свод асоциальных обязательных, устанавливаемых самими участниками общественных отношений предписаний, и т.п., посредством чего регламентируются все этапы противоправной деятельности, образуется теневой правопорядок, охраняемый специальными морально-психическими, материальными и физическими санкциями» [4, с. 21].
Отметим, вряд ли корректно этот теневой регулятор называть правом. Однако смысл здесь заключён в сути теневой регламентации, специфике её форм и особой опасности. Теневое право выступает в качестве антипода официальной (государственной) системы
нормативного и индивидуального правового регулирования. Теневое право, как полагает В.М. Баранов, не только «не входит» в правовую жизнь общества, но активно противостоит ей, разрушает её в силу своей антиобщественной природы. Теневое оно потому, что негласно выступает руководством к действию для определённых слоёв и групп общества [3].
Это и есть пресловутые «понятия», которыми руководствуются представители криминалитета в своей деятельности. Данная идея, несмотря на дискуссионность, тем не менее, нашла последователей, в том числе в лице известного политолога В. Пастухова, который развил её, составив гипотетический проект «понятийной Конституции» [12].
Экспертами отмечается, что теневые экономические институты находят продолжение в политической и правовой системах. Чиновники используют свои полномочия и информацию, которой располагают, в качестве ресурсов для осуществления неофициального «предпринимательства» и влияния на значимые социальные процессы. Право в результате в значительной степени превращается в декоративное. Теперь оно не так уж редко используется для того, чтобы наказать тех, кто нарушает теневые нормы или мешает влиятельным группировкам добиваться «теневых» экономических, политических или иных целей [9].
Одной из сторон теневого государства является лоббистская деятельность в законодательных органах. Известны два подхода к этому явлению. Согласно первому, лоббизм искажает демократические принципы, зачастую связан с криминальным миром. Согласно второму - лоббизм есть проявление демократии, которая через петиции может повлиять на принимаемые государственными деятелями решения. Лоббизмом занимаются специальные фирмы, персонал крупных корпораций, а также профсоюзы и иные общественные объединения. Он прямо закреплён в законодательстве США, Чили, Перу.
В России лоббизм чаще всего ассоциируется с теневой силой. В основном это связано с тем, что он проявляется в одностороннем влиянии частного интереса на политику, в то время как в демократическом государстве на принятие политических решений должен влиять народ.
Приведём пример теневой стороны лоббистской деятельности. Конгрессмены США, чьи финансовые ресурсы инвестированы в компании, получающие прибыль от государственных заданий, чаще всего поддерживают законы, которые принесут выгоду именно таким компаниям. Парламентарии же, обладающие большим количеством акций, в период кризиса обычно поддерживают фондовые биржи. Таким образом, готовность законодателя рискнуть государственными деньгами ради спасения собственных интересов систематически приносит риски экономике США. Примером этого является принятая в период кризиса 2008 года Программа по спасению проблемных активов, предполагающая покупку правительством США ценных бумаг у банков и иных финансовых институтов с целью поддержки финансового, в том числе частного, сектора.
В зарубежной литературе указывается на прямое влияние частных корпораций на принятие государственных решений [2]. Так, ежегодно правительство Великобритании выделяет 80 миллиардов фунтов стерлингов на деятельность компаний, выполняющих важные государственные функции на условиях аутсорсинга: управление тюрьмами, системой здравоохранения, транспортное обслуживание, оказание правовой помощи и даже защита детей.
Поскольку право есть ничто без аппарата, способного к принуждению, «теневое пра-
во», в свою очередь, также обеспечено силой, только теневой, роль которой и предстоит исследовать. Если позитивное право реализуется посредством официальной деятельности государства, то теневое право - через тайное государство, теневую власть.
Теневая власть определяется политологами как «устойчивая совокупность неформальных (незаконных) процедур и институтов, которые в коррупционных отношениях и видах деятельности выражаются в установлении параллельных центров власти, влияющих на принятие ключевых государственных решений, носят закрытый характер и распространяются среди членов теневой элиты и их сторонников, криминалитета» [7, с. 15]. Представляется, что такая власть и есть так называемое теневое государство.
По сути, теневое государство - явление, существующее параллельно с системой государственного управления. Оно скрыто за фасадом права и государственными институтами. Такое государство поддерживается силой криминальных структур, заинтересованных негосударственных деятелей и коррумпированных государственных служащих.
Теневое государство распространяет своё влияние на отправление правосудия, регулирование рынка, распределение ресурсов. Как и легальное государство, оно обладает определённым набором базовых функций и инструментов для достижения своих целей. В нём есть свои судьи, разрешающие споры.
Всем политическим эпохам присуще использование двух основных типов управления: открытого (явного) и скрытого (теневого, или в крайнем его выражении - тайного). В первом случае цели власти и управления ставятся и осуществляются открыто. Во втором - маскируются, замалчиваются. Конкретное соотношение этих двух типов зависит от целого ряда причин, но прежде всего - от степени совпадения (или несовпадения) интересов тех, кто управляет, и тех, кем управляют [14].
Понятно, что власть, сформированная коррупционным путём, не борется реально с коррупцией, а генерирует её. Механизмы формирования государственных и муниципальных органов очень часто строятся на частном финансировании выборов. Оно широко распространено в мировой практике. Например, немецкая модель финансирования партий и выборов несвободна от существенных недо-
статков, способствующих махинациям в законодательной деятельности.
Одно из наиболее громких нарушений, ставших известным общественности, получило название по имени руководителя концерна - «афера Флика», осуществлявшего финансирование партий, депутатов, министров, в обмен на льготы по уплате налогов. Концерн платил пожертвования партиям через близкие к ним фонды и организации. Публикации в прессе повлекли за собой создание специального комитета Бундестага для расследования ситуации. Социал-демократическая партия Германии, основная партия правящей на тот момент коалиции, была обвинена в нарушении законодательства, что повлекло за собой потерю ею правительственной власти [8].
В США также существует практика финансирования выборов частным капиталом. Она получила определение «политический взнос». Отдельные исследователи, проанализировав избирательные кампании 50 американских штатов, пришли к выводу, что финансирование кандидатов и политических партий напрямую связано с лоббизмом и коррупцией [1].
Многие процессы в нынешней России, к сожалению, реализуются не в цивилизованном, открытом варианте, а под «ковром», теневыми способами. Т.А. Шаклеина замечает, «вместо нормального государственного строительства наши политические элиты создали неофициальную систему параллельных властных структур, основной характеристикой которой является сращивание государственных структур и частного сектора. Результатом этого стало сдерживание развития политических институтов, торможение производства, отказ части населения от законной экономической деятельности. Главной целью элиты является не общественное развитие, а собственное процветание, получение немедленных финансовых выгод» [15].
Российские криминологи, например, А.И. Долгова, В.В. Лунеев, в своих работах часто упоминают теневую политику и теневую юстицию в их неформальной взаимосвязи со структурами бизнеса и (или) криминала [6; 10]. Теневая политика самым непосредственным образом связана с коррупцией, а потому должна рассматриваться как важнейший криминогенный фактор. В роли институтов теневой юстиции не так уж редко выступают органы внутренних дел, прокуратура, суды.
Структура «коллективной олигархии» -нового правящего класса - существенно усложнилась в сравнении с 1990 годами. Теперь в неё входят как старые, так и новые олигархи, крупные чиновники, в том числе высшие представители силовых ведомств, и даже часть элиты «воровского мира» [11].
Однако тайную теневую власть необходимо рассматривать, прежде всего, с позиций мирового уровня. Так, Д.А. Шестаков характеризует глобальную олигархическую власть (ГОВ) как неформальную власть численно ограниченной группы наиболее финансово богатых олигархов над зависимыми от них властями государств, контролирующая в планетарном масштабе финансовые потоки и наиболее доходные отрасли промышленности, средства массовой информации в целях получения сверхприбыли, укрепления и расширения своего экономического и политического господства, координирующая свою деятельность с помощью полузакрытых и скрытых организаций, опирающаяся на транснациональные, прежде всего финансовые, корпорации, на государства «золотого треугольника», их вооружённые силы и военные блоки [16, с. 13].
Как отмечает А.П. Данилов, конечной задачей глобальной политической преступной деятельности является построение ГОВ тоталитарного глобального псевдогосударства, возглавляемого её представителями (мировым правительством). Для этого первоначально она установила контроль над всеми суверенными государствами. Теперь же подготавливает соответствующее общественное мнение: население всех стран должно якобы самостоятельно прийти к осознанию того, что миром следует управлять глобальной власти. Ей, мол, и с экологическими проблемами, и с другими всемирными вызовами будет справиться легче. То, что именно она является источником всех мировых проблем, населению узнать не дают, ГОВ о таком «забвении» бережно заботится [5, с. 41].
Бюджетный процесс теневого государства по принципам своей организации копирует воровской общак. В него идёт процент от различного рода доходных промыслов: плата за продажу государственных должностей, комиссии за получаемые государственные заказы, подряды и иные выгодные сделки с органами государственной власти, доходы от деятельности государственных корпораций, конфи-
денциально понуждаемых направлять часть прибыли на финансирование непрофильных проектов, отчисления от незаконных «промыслов», осуществляемые под надзором правоохранительных органов, в первую очередь, от операций по «обналичиванию» денег, их отмыванию и выводу за рубеж, незаконный возврат налогов (НДС и налога на прибыль) [11].
Возникает вопрос: «Как соотносятся теневое государство и криминальное (мафиозное) государство?». Представляется, что последнее есть заключительная стадия развития теневого государства. Перспективным и полезным видится исследование теневой власти через призму «воронки преступности» [16].
Субъектами внутренней теневой власти являются коррумпированные служащие и политики, неформальные сообщества («семья», «друзья», «двор»), представители криминалитета. Сегодня мы видим основные элементы теневого государства: есть реальная теневая власть и её правовые механизмы, теневое право, его нормы и обычаи, их принудительная сила, аппарат исполнения теневых законов. Совокупность этих и многих других существенных и взаимосвязанных теневых элементов, их единая направленность на обеспе-
чение и защиту теневых интересов позволяет говорить о вполне сложившемся теневом государстве внутри государства официального [13, с. 36].
В заключение отметим, негативные социальные, в том числе криминальные, процессы в странах мира развиваются по одному сценарию и имеют одинаковую основу:
1) власть в государствах принадлежит крупному капиталу;
2) официальная власть является лишь ширмой для теневой власти, озвучивая и реализуя её волю;
3) население рассматривается как источник формирования богатств теневиков, приравнивается к таким воспроизводимым ресурсам, как древесина, рыба и др.;
4) чтобы держать людей в подчинении, используются различные манипулятивные технологии, ориентирующие массы на ничего не значащие цели. Внимание концентрируется на спортивных достижениях (с каким счётом сыграли футболисты, кто выиграл в керлинг и т.д.), информационные каналы насыщаются информацией, имеющей нулевую полезность (ток-шоу, смакующие интимными подробностями жизни «звёзд» и т.п.).
ПРИСТАТЕЙНЫЙ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Omer Gokcekus & Sertac Sonan. Political contributions and corruption in the United States // Journal of Economic Policy Reform. 2017.
2. WhiteA. Shadow State: Inside the Secret Companies that Run Britain. Oneworld Publications, 2016.
3. Баранов В.М. Теневое право как антиюридическая жизнь // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2014. № 4. С. 9-21.
4. Баранов В.М. Теневое право. Н. Новгород, 2002.
5. Данилов А.П. Вмешательство в государственный суверенитет как звено глобальной политической преступной деятельности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2017. № 4 (47). С. 41-48.
6. Долгова А.И. Преступность, её организованность и криминальное общество. М., 2003.
7. Зарандия Д.А. Политическая коррупция как форма теневой власти: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Р/нД., 2002.
8. Колюшин Е.И. Конституционно-правовые меры противодействия коррупции на выборах // Противодействие коррупции: конституционно-правовые подходы: Коллективная монография / отв. ред. С.А. Авакьян. М., 2016.
9. Косалс Л.Я., Рывкина Р.В. Становление институтов теневой экономики в постсоветской России // Социологические исследования. 2002. № 4.
10. Лунеев В.В. Эпоха глобализации и преступность. М., 2007.
11. Пастухов В. Взлёт и падение государственного проекта Владимира Путина. URL: http://polit.ru/ article/2012/03/07/putin/ (дата обращения: 10.03.2018).
12. Пастухов В. Понятийная конституция. URL: http://www.democracy.ru/article.php?id=3373 (дата обращения: 05.03.2018).
13. Смирнов А. Для чего нужен силовой вариант // Аргументы и факты. - 2003. - № 33.
14. Цыганов В. Теневой человек теневой страны // Интелрос. 2007. № 34.
15. Шаклеина Т.А. Внешняя политика и безопасность современной России. 1991-2002. Т. 1, 2002.
16. Шестаков Д.А. Планетарная олигархическая преступная деятельность: девятый уровень преступности // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2012. № 2 (25). С. 12-22.
REFERENCES
1. Omer Gokcekus & Sertac Sonan. Political contributions and corruption in the United States // Journal of Economic Policy Reform. 2017.
2. White A. Shadow State: Inside the Secret Companies that Run Britain. One world Publications, 2016.
3. Baranov V.M. Tenevoe pravo kak antiyuridicheskaya zhizn. [Shadow law as anti-legal life]. Yuridicheskaya nauka i praktika: Vestnik Nizhegorodskoy akademii MVD Rossii - Juridical Science and Practice: Bulletin of the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2014, no. 4, pp. 9-21.
4. Baranov V.M. Tenevoe pravo. [Shadow law]. N. Novgorod, 2002.
5. DanilovA.P. Vmeshatelstvo v gosudarstvenniy suverenitet kak zveno globalnoy politicheskoy prestupnoy deyatelnosti. [Interference in state sovereignty as an element of the global political criminal activity].
Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2017, no. 4 (47), pp. 41-48.
6. Dolgova A.I. Prestupnost, ee organizovannost i kriminalnoe obshchestvo. [Crime, its organization and criminal society]. M., 2003.
7. Zarandiya D.A. Politicheskaya korruptsiya kak forma tenevoy vlasti: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. [Political corruption as a form of shadow power]. Rostov-na-donu, 2002.
8. Kolyushin E.I. Konstitutsionno-pravovye mery protivodeystviya korruptsii na vyborakh. [Constitutional and legal measures to combat corruption in elections]. Protivodeystvie korruptsii: konstitutsionno-pravovye podkhody: Kollektivnaya monografiya - Anti-corruption: Constitutional and Legal Approaches: Collective monograph. Otv. red. S.A. Avakyan. M., 2016.
9. KosalsL.Y., RyvkinaR.V. Stanovlenie institutov tenevoy ekonomiki v postsovetskoy Rossii. [Formation of the institutions of the shadow economy in post-Soviet Russia]. Sotsiologicheskie issledovaniya - Sociological Research. 2002, no. 4.
10. Luneev V.V. Epokha globalizatsii i prestupnost. [The era of globalization and crime]. M., 2007.
11. Pastukhov V. Vzlet i padenie gosudarstvennogo proekta Vladimira Putina. [The rise and fall of the state project of Vladimir Putin]. URL: http://polit.ru/article/2012/03/07/putin/ (date of submission: 10.03.2018).
12. Pastukhov V. Ponyatiynaya konstitutsiya. [Conceptual constitution]. URL: http://www.democracy.ru/ article.php?id=3373 (date of submission: 05.03.2018).
13. Smirnov A. Dlya chego nuzhen silovoy variant. [What is a power option needed for]. Argumenty i fakty - Arguments and Facts. 2003, no. 33.
14. Tsyganov V. Tenevoy chelovek tenevoy strany. [The shadow man of the shadow country]. Intelros. 2007, no. 34.
15. Shakleina T.A. Vneshnyaya politika i bezopasnost sovremennoy Rossii. 1991-2002. [Foreign policy and security of modern Russia. 1991-2002]. Vol. 1, 2002.
16. Shestakov D.A. Planetarnaya oligarkhicheskaya prestupnaya deyatelnost: devyatiy uroven prestupnosti. [Global oligarchic criminal activity: ninth level of crime]. Kriminologiya: vchera, segodnya, zavtra - Criminology: Yesterday, Today, Tomorrow. 2012, no. 2 (25), pp. 12-22.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Виталий Анатольевич Номоконов - доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры уголовного права и криминологии Дальневосточного федерального университета, директор Центра по изучению организованной преступности и коррупции (Владивосток, Россия); e-mail: nomokonov@rambler.ru Юлия Юрьевна Попова - кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного и административного права Дальневосточного федерального университета (Владивосток, Россия); e-mail: popova.yuyu@dvfu.ru
Виктор Владимирович Филиппов - кандидат юридических наук, доцент Дальневосточного института (филиала) Всероссийского государственного университета юстиции (Хабаровск, Россия); e-mail: filvv20@mail.ru
INFORMATION ABOUT AUTHORS
Vitaly Anatolyevich Nomokonov - Doctor of Laws, professor, professor of the department of criminal law and criminology of the Far Eastern Federal University, director of the Center for the study of organized crime and corruption (Vladivostok, Russia); e-mail: nomokonov@rambler.ru
Yuliya Yuryevna Popova - PhD in Laws, associate professor of the department of constitutional and administrative law of the Far Eastern Federal University (Vladivostok, Russia); e-mail: popova.yuyu@dvfu.ru
Viktor Vladimirovich Filippov - PhD in Laws, associate professor of the Far Eastern Institute (branch) of the Russian State University of Justice (Khabarovsk, Russia); e-mail: filvv20@mail.ru
